Кто бы мог подумать, что придет время, и мужчины станут за деньги развлекать женщин? Этот мир – причудливое место.

- А в Англии есть такие заведения?

- Там немало баров, где можно устроить свидание. Но в точности такие… едва ли. В Японии многое изменилось – и женщины, пожалуй, больше всего. У меня создалось впечатление, что японские женщины живут куда свободнее, нежели в других странах.

Слушая его отстраненную речь, присутствующие ощутили непреодолимое желание кивнуть в знак согласия. Минамикава тоже поддался всеобщему порыву.

- Эксплуатация мужчин женщинами нынче в моде – такое у меня сложилось впечатление. А ты как считаешь, Минамикава-кун?

К старшим по возрасту так не обращаются, однако Минамикаве и в голову не пришло возмутиться: исходящая от Томоэ властность была сильнее требований этикета.

- Вы правы. Когда дело касается моды или меню в ресторане, кошелек открывает женская рука. С другой стороны, лишь мужчина способен выложить огромную сумму за «Порше», который едва ли способен водить.

Минамикава, сам обладатель «Порше», рассмеялся над собственной глупостью. Он прекрасно понимал, что в недорогом клубе хост, конечно, может быть популярным… но действительно обеспеченные женщины предпочитают места, более подходящие их статусу.

- Минамикава-кун, если у нас получится с этим клубом, ничто не мешает попробовать заведение классом выше. Когда тебе доведется услышать о хорошем местечке, выставленном на продажу, сделай милость – поинтересуйся.

- Обязательно, сэр.

Томоэ словно мысли его читал - вслух проговаривал чужое сокровенное желание и улыбался. Эта улыбка тронула губы и умерла, не коснувшись глаз. Все разом содрогнулись – так же, как недавно наклоняли головы.

- Мне пора.

- Уже уходите?

- Надо связаться с зарубежным партнером - приходится учитывать разницу в часовых поясах.

Минамикава понимающе кивнул. Одной лишь вещи он никак не мог уяснить: для чего Томоэ, обладая всеми возможностями для организации нормального бизнеса, вкладывает средства в хост-клуб, который никогда не принесет особенной прибыли? Странная мысль пришла ему на ум: что если все это – только шаг, ступенька на пути к чему-то большему?

- Есть лишь один способ выманить у женщины деньги, - сказал Томоэ на прощание, - сделать так, чтобы она сама с радостью их отдала. Не забывайте этого.

И он неслышно удалился. Минамикава проводил его до выхода.

Был уже поздний вечер, но до полуночи оставалось порядочно времени – слишком рано, чтобы ехать домой. Томоэ неторопливо шел по улице. По правде говоря, никаких срочных разговоров с зарубежными партнерами ему не предстояло. Сеть небольших отелей, раскиданных по Европе, тоже – по крайней мере, на данный момент – не требовала внимания.

Жизнь не особенно трудна, когда у тебя есть деньги – девиз нового времени, которое наконец-то подарило Томоэ покой. Глядя на идущую впереди девушку, виконт ощущал свою удачу как никогда остро.

Женщины Японии полны жизни…

Перестань, одернул он сам себя и отвел взгляд. Преследовать девушку – не очень-то джентльменское поведение, верно? Особенно если учесть, что она не будила в нем плотского желания. Так с какой стати он за ней идет?

У каждого есть скелеты в шкафу. Даже совершенный с головы до пят виконт – не исключение. Как раз в этом крылась причина, по которой Томоэ решил обзавестись именно хост-клубом, где штат состоял из одних лишь мужчин. Руководи он крупной компанией, волей-неволей пришлось бы нанимать и женщин, дабы избежать визита представительниц феминистского движения по свою душу. В современной Японии менеджер не может заявить, что женщины ему не по душе. Теперь прекрасный пол работает наравне с мужчинами… и наравне же с мужчинами развлекается.

Томоэ с удовольствием подставлял лицо пронизывающему ветру. Он с трудом переносил летнюю жару: слишком много полуобнаженных женских тел – даже мысль об этом повергала виконта в депрессию.

Томоэ в задумчивости брел вперед и вперед, а когда очнулся от размышлений, обнаружил, что очутился в одном из бедных районов. Пестрые, кричащие вывески резали глаза, улицу наполнял запах дешевой еды. У дверей магазина стояла, наблюдая за проходящими мимо парнями, женщина. Поймав взгляд Томоэ, она обворожительно улыбнулась, однако виконт выглядел столь отстраненным, что женщина не решилась его окликнуть.

- Дно… - пробормотал Томоэ.

Неподалеку четверо или пятеро мужчин взяли в тесное кольцо парня. Инциденты этого рода не редкость в подобных районах, и Томоэ намеревался просто пройти мимо. Но заметив, как глаза жертвы блеснули алым из-под растрепанных волос, остановился посмотреть.

- Я спросил дорогу, только и всего, - у парня был низкий, чистый голос.

- Жратву брал?! Девку лапал?! Плати!

- Я отдал за тарелку вонючей лапши ровно столько, сколько она стоила, и приплачивать не собираюсь.

Переход от слов к делу занял считанные секунды. Молниеносно отбросив руку самого ретивого, схватившего его за воротник, парень сильным ударом отправил на землю другого нападавшего. Томоэ прислонился к мутной витрине и довольно заулыбался. У парня под черной кожаной курткой была только майка-безрукавка, и при резких движениях вид открывался, прямо скажем, заманчивый.

- Прекрасно, - завороженно протянул Томоэ.

Что и говорить, вкусы виконта не слишком импонировали общественным нормам.

Длинные неухоженные волосы, грязные джинсы, потертая куртка… В целом, незнакомец был красив грубоватой энергичной мужской красотой. И все же большинство женщин наверняка бы предпочли ему аккуратных, безукоризненно стильных служащих Томоэ.

Между тем парень методично и без видимого труда выводил из строя своих обидчиков. Однако жители трущоб легко не сдаются. Когда в неясном свете сверкнуло лезвие, Томоэ, не раздумывая, выкрикнул:

- Нож! Сзади!

И хотя в следующую секунду оружие улетело далеко за пределы досягаемости, тыльную сторону кисти парня прочертила глубокая царапина. К тому же нож у компании оказался не единственный, и Томоэ решил-таки вмешаться.

- Разве честно впятером на одного?

Разумеется, никто и не подумал принимать этого выряженного франта всерьез.

- Вали отсюда! Не суйся!

Тот самый, вооруженный ножом, посмевший неучтиво обратиться к Томоэ, очень, должно быть, удивился, отправившись в свободный полет.

- Я уверен, что ваши поступки противоречат правилам. Или правила нынче действуют только в Токио?

Все с тем же невозмутимым лицом виконт провел подсечку – второй хулиган тяжело грохнулся на землю. Одежда придавала внешнему виду Томоэ некоторую изнеженность. Кто же мог знать, что виконт недурно владеет дзюдо?

Парень быстро разбросал остальных, но инцидент еще не был исчерпан. В этом опасность трущоб: когда что-то заканчивается, еще не факт, что оно действительно закончилось.

- Я бы посоветовал скрыться. Если не хочешь под арест, конечно, - мурлыкнул Томоэ.

- Нет… копы…

- И побыстрее, - Томоэ взял незнакомца за руку и повлек за собой.

Виконт чувствовал приятное возбуждение: парень определенно был в его вкусе. Силён, и – что важнее - ни следа страха. Томоэ восхищался сильными мужчинами, способными сохранять спокойствие в любых ситуациях. Ладонь крепкая.

- У меня машина недалеко, я тебя подвезу. Не дело тебе здесь бродить.

- Я всего лишь спросил, где дом одного моего друга. Они пообещали объяснить и заволокли меня в бар.

- А в баре, полагаю, появилась добрая женщина и предложила поесть и выпить.

- Да, - подавленно согласился парень.

- Извини, но тебя элементарно развели. Мошенники специализируются на неопытных молодых людях, вроде тебя, и пьяных: завлекают и вымогают деньги. Очень распространенный прием.

- Спасибо, что помог.

Парень сделал движение высвободить руку, но Томоэ удержал его ладонь, кивнул на рану:

- Кровь идет. Надо обработать.

- Пустяковая царапина. Я залижу.

Кровь тянулась из разреза широкой красной лентой.

- По-моему, она немного слишком глубокая, чтобы просто ее зализать.

И виконт, повинуясь непонятному порыву, поднес чужую ладонь к лицу, вдохнул пряный, головокружительный аромат... Трудно сказать, кто удивился больше – незнакомец или сам Томоэ. Они сверлили друг друга настороженными взглядами, оба ощущая некоторую неловкость. А у Томоэ к неловкости примешивался и явственный интерес.

- Меня зовут Акихиро Томоэ. Владею клубом тут, неподалеку.

В подтверждение своих слов виконт протянул парню визитную карточку.

- Таичи Ямагами, - рассеянно обронил новый знакомый.

- Ямагами-кун, сколько тебе лет?

- Мне… - следующее слово было смазано неожиданным приступом кашля, - … четыре.

Явно не четыре. И вряд ли тридцать четыре.

Скорее всего, ему двадцать четыре, Томоэ улыбнулся про себя.

- Мне пора, - смущенно сказал парень. – Я должен найти друга.

- Я помогу. У тебя есть его адрес?

- Да, конечно. Есть карта.

- Разрешишь взглянуть? Я неплохо знаю эти места.

Таичи вытащил из внутреннего кармана лист бумаги, сложенный в несколько раз и начинающий уже рваться на сгибах.

- Какей Додзё… что за додзё?

- Каратэ. Я слышал, у них еще и бар там же.

Подворотни остались позади, перед ними лежала автостоянка. Томоэ не мог сейчас припомнить, можно ли добраться до этого додзё на автомобиле, зато укрепился в намерении во что бы то ни стало заманить Таичи в свою машину.

- Тебе обязательно ехать туда сегодня ночью? Это наверняка подождет до завтра. Да и о руке надо бы позаботиться.

Таичи внезапно застыл на месте. Уставился под ноги и мало-помалу начал дрожать.

- Ямагами-кун, что с тобой?

- Все нормально. Иди.

Сквозившая в его голосе застенчивость, которая так понравилась Томоэ, исчезла без следа. За какую-то секунду парень неуловимо изменился – весь, целиком.

- У тебя шок? Следует все-таки хорошенько обработать рану…

- Не твое дело. Убирайся. А то пожалеешь.

Не поднимая головы, Таичи резко повернулся и пошел прочь. Томоэ, потирая подбородок, смотрел ему вслед:

- Хммм… Неужели мои намерения у меня на лице написаны?

Виконту нравился торс Таичи, но то, что было ниже ремня облегающих джинсов, притягивало взгляд не меньше.

- И запах такой приятный…

Томоэ невольно облизнулся.

- Ох, не хотелось мне этого делать, но, похоже, придется…

Быстро и бесшумно он догнал Таичи и позвал:

- Ямагами-кун.

Парень обернулся, и Томоэ положил руку ему на плечо. Таичи был сантиметров на десять-двенадцать выше Томоэ, хотя и виконта с его ростом в метр семьдесят пять вряд ли кто назвал бы коротышкой.

- Не стоит так переживать.

Томоэ коснулся подбородка Таичи, заставляя того поднять лицо, посмотрел в занавешенные волосами глаза. В зрачках снова мелькнули алые искорки – неоновые огни, верно, виноваты. Таичи с усилием отвернулся:

- Оставь меня.

- Тише, тише. Я не сделаю тебе ничего плохого. Просто посидим, поговорим… - пальцы Томоэ будто невзначай легли на основание шеи Таичи. – А своего друга… - теперь он шептал парню на ухо, - своего друга ты поищешь немного позже…

- Да… Это не к спеху…

Таичи, словно завороженный, внимал тихому вкрадчивому голосу.

- Завтра. Все дела завтра. А сейчас мы поедем ко мне и перевяжем тебе руку.

- Перевяжем мне руку…

- Умница. Здоровье прежде всего.

Странный приступ раздражения закончился так же неожиданно, как начался. Теперь Таичи покорно ожидал следующих слов Томоэ.

- Волноваться не о чем, - мягко продолжал виконт. – Я твой друг.

Он обнял парня за плечи и повел обратно к стоянке.

- Прогноз погоды вечно врет! – негодующе воскликнул Таичи, когда они вышли на широкую улицу.

- Прогноз погоды?

- Ну да. Они обещали облачность.

Томоэ невольно посмотрел в небо. Облака там, конечно, были, но в прорехах сверкали звезды, и медленно карабкалась вверх половинка луны.

- Ты говоришь странные вещи.

- Ты тоже. Почему я тебя слушаюсь?

- Судьба, наверное.

Томоэ обворожительно улыбнулся, однако Таичи, к несчастью, опять разглядывал что-то под ногами и внимания не обратил.

Мало что могло заставить Энтони, дворецкого Томоэ, измениться в лице, однако, завидев, что господин приехал не один, дворецкий явственно огорчился.

- С возвращением, сэр. Я приготовил ужин, как вы и просили.

Томоэ повернулся к нему, точеные черты сложились в гримаску ребенка, выбраненного строгими родителями.

- Сперва позаботься о ране нашего гостя и приготовь ему ванну и смену одежды.

- Я очень сожалею, сэр, но в доме едва ли найдется подходящая одежда.

- Думаю, халата будет достаточно.

Таичи бесцельно бродил от стены к стене, и трудно было сказать, слушает ли он разговор.

Пол гостиной укрывал толстый ковер, в котором утопали ножки дорогого дивана. Приглушенный свет лишь подчеркивал царящие в комнате сумерки. Только один предмет интерьера был освещен неожиданно ярко - большая картина. Полотно вполне могло принадлежать кисти известного художника, однако Таичи слишком слабо разбирался в живописи, чтобы определить, оригинал это или репродукция. Одну из стен целиком занимала стеклянная дверь, она вела на широкую террасу, откуда открывался вид на ночной залив. По ту сторону словно не помышляли о сне: город переливался тысячью разноцветных огней.

Ветер крепчал, облака рассеялись, по черному небу плыла серебряная луна. Чудесная ночь. Но Таичи заметно нервничал: наотрез отказывался подходить к окнам и крупно дрожал, судорожно засовывая руки в карманы.

- Сюда, сэр.

- Его зовут Ямагами… Таичи Ямагами.

- Да, сэр… Сюда, Ямагами-сама. Я перевяжу вашу руку, а потом вы примете ванну. Простите, но все, что мы можем предложить вам из одежды – халат.

- Мне не нужна никакая ванна, - раздраженно возразил парень.

Энтони нейтрально приподнял брови:

- Поскольку вы, по-видимому, собираетесь провести здесь ночь, не стесняйтесь пользоваться удобствами.

Он шагнул к Таичи, тот, напружинившись и пригнув голову, исподлобья уставился на Томоэ:

- Зачем я здесь? Я не должен быть в этом доме. Что-то не так.

- В машине ты сказал, что голоден. За ужином ты расскажешь мне о своем друге, и завтра с утра мы поедем его искать.

Подобное объяснение всецело удовлетворило Таичи, и он, то и дело озираясь, последовал за дворецким.

- Интересно, он любит вино? Вряд ли… Лучше скотч, пиво или шампанское… Или японское сакэ?

Ощущая радостное оживление, виконт перебирал бутылки в устроенном между гостиной и кухней баре. Большая часть его содержимого была редкостью для Японии. Из маленького холодильника Томоэ достал алюминиевую банку сока, вылил его в бокал и выпил, подняв перед этим бокал в молчаливом тосте. Бледное лицо порозовело, и, виконт, будто слегка захмелев, принялся мурлыкать старинную английскую песенку.

- Томоэ-сама, - вернувшийся дворецкий представлял собой воплощенный укор. – Неужели вы опять?..

- Ты слишком много переживаешь. Он такое чудо, разве нет? Полон энергии и хорошо пахнет.

- Научитесь контролировать свои капризы. Если вам так уж необходимо домашнее животное, заведите канарейку.

- Энтони, Энтони… Я собираюсь провести вечер за приятной беседой с красивым человеком, только и всего. А потом отвезу его обратно.

- Правда? Ради всего святого, умоляю, не берите его в постель.

В глазах дворецкого, больше серых, чем голубых, мелькнула тень недоверия: слишком уж старательно Томоэ отводил взгляд.

- В кои-то веки разок развлечься… - пробормотал виконт на грани слуха, но Энтони услышал.

- Томоэ-сама, вы сами же потом и пожалеете. А я очень не люблю, когда вы расстраиваетесь. Вы куда более ранимый, чем стараетесь казаться.

- Благодарю, Энтони. Ради тебя и ради себя я обещаю не заходить так далеко.

- Спасибо, Томоэ-сама. Какое вино прикажете подать к ужину?

- А чем мы располагаем на ужин?

- Только бифштекс из телятины. К сожалению, предупреждение о визите несколько запоздало, - дворецкий вернулся к своей обычной церемонной манере вести разговор.

Томоэ великодушно кивнул:

- Подай красное вино. Потом водку, огненную водку… Ах, меня ждет дивный вечер, - он закружился по столовой в вальсе, словно был уже не вполне трезв.

Энтони зажег свечи и принес из бара бутылку вина:

- Как насчет этого, сэр?

Виконт взглянул на ярлычок, затем, приподняв бровь, на дворецкого:

- Ты не слишком ценишь нашего дорогого гостя, как я погляжу.

- Простите, Томоэ-сама, но юноша его происхождения едва ли сумеет воздать должное марочному вину.

- Раз так, подашь молодое чилийское.

- Сангрию?

- Да, я не против.

С искорками смеха в глазах дворецкий удалился и вскоре привел Таичи. Халат тому подошел, хотя и был тесноват в плечах.

- Мне будто кошмар снится. Что со мной? И зачем я только приехал в этот город… - не дожидаясь приглашения, парень упал в кресло напротив Томоэ и вымученно улыбнулся: - Я, может, и чудной, но ты еще чуднее. Зачем везти в Японию иностранного дворецкого?

- Энтони славно служил мне в Англии. Ему цены нет. Знаешь способ точно определить, хороший ли у тебя дворецкий? Достаточно посмотреть, как он складывает зонт. Энтони справляется с этим просто виртуозно, даже лучше, чем в магазинах.

- И что? Мне все равно, хороший он или плохой. Мне нужно в Какей Додзё… что я здесь делаю? Плохо, плохо… Луна… - Таичи запнулся и принялся с преувеличенным вниманием разглядывать свечи.

- Завтра я помогу тебе, обещаю. А зачем ты туда едешь?

- Возле моей деревни построили плотину, и всё затопило. Вчера я перебрался в город.

- Затопило? Ужасно. А что твои родные?

- Бабка умерла в прошлом году. Больше… никого не осталось.

Парень заметно погрустнел, а глаза Томоэ затуманились. Печаль ничуть не портила лицо Таичи – по крайней мере, на взгляд виконта.

- Извините, что заставил ждать, - возле стола появился Энтони.

Томоэ поставил перед Таичи бокал, и невозмутимый дворецкий наполнил его сангрией из изящного графина.

- Мм… Виноградный сок с апельсиновым. Умеют же иностранцы…

Энтони, отвернувшись, с трудом сдерживал улыбку.

- Это называется «сангрия». Слабоалкогольное вино… его пьют в Испании, - Томоэ нетерпеливо протянул свой бокал. – Не сочти за оскорбление. Я просто хотел, чтобы ты немного расслабился, и подумал, что такой выбор будет наилучшим.

- И вовсе я не обижаюсь. Это точно спиртное? На вкус вылитый сок, - парень опустошил бокал одним глотком.

Правота дворецкого подтверждалась: Таичи не отличил бы старого вина от молодого.

- Вкусно! – парень просиял.

Подобная непосредственность вызвала смех даже у строгого Энтони.

- Рад, что вам понравилось. Желаете еще?

- Да, спасибо. Налейте мне еще, и я соглашусь, что вы действительно лучший в мире дворецкий.

У Томоэ, который не отводил от гостя глаз, вырвался долгий вздох. Таичи буквально лучился здоровьем, молодостью… и какой-то животной привлекательностью.

- Ужин готов.

На закуску подали копченую утку и баклажаны с гарниром из спаржи. Таичи очистил тарелку за считанные минуты и занялся французским хлебом.

- Вкусно, правда. Ты любишь утятину? У меня, ну, в моей деревне, был пруд, и там плавали утки. Они и тушеные очень вкусные. Вот вернусь и… а, стоп… там же больше нет ничего …

Счастливо болтавший секунду назад парень снова притих.

- Правительство заплатило за землю, верно?

- Земля принадлежала старосте. Я из другой ветви, так что просто арендовал участок…

- Чем ты занимался?

- Уголь продавал… ну, жег уголь, ловил лесных свиней и птиц. В деревне молодых не много было, работы всегда хватало.

От парня пахло чистым телом, и больше ничем. Он всю жизнь провел в горах. Томоэ думал о мужчинах, работавших на него в клубе. Алкоголь, табак, парфюм – запахи похоти и алчности.

- Какей-сан сказал старосте, что даст мне работу. Собеседование… так это называется? Я приехал сюда на собеседование. А вместо этого почему-то сижу здесь и ужинаю.

- Хочешь? – виконт подвинул ему свою тарелку.

- Это же твое.

- Ничего, я очень мало ем.

Томоэ сделал глоток сангрии. Ранее презираемый напиток показался в высшей степени изысканным.

- А у тебя… у тебя есть родственники?

- Нет… я тоже одинок, - Томоэ небрежно махнул в сторону старой картины.

Япония эпохи Мэйдзи, здания в европейском стиле - фон для прелестной пары: красавица-японка и военный в английской форме.

- Твои предки?

- Да. Она – дочь виконта Томоэ, Сацукико. Он – Уоррэн Сандерс, офицер британского военного флота.

Лицо Томоэ приобрело то же выражение, что и у Таичи, когда тот говорил о своей бабке.

- Виконт… надо же. Ты, значит, аристократ. Ты на них похож.

- Благодарю. Я горжусь ими.

Таичи верно подметил: у Томоэ были черты женщины с портрета и стать высокого офицера. Те двое, хотя и умерли давным-давно, выглядели совсем живыми – юными, прекрасными, счастливыми.

- Томоэ-сан, у тебя есть братья или сестры?

- Нет.

Томоэ подлил парню вина и снова взбодрился. Таичи ел вволю и глотал сангрию, как сок - видимо, и не думал, что может опьянеть. Восхищенно наблюдая за гостем, виконт бормотал:

- Жизнь бьет через край… замечательно…

- Извини… я, кажется, веду себя ужасно. Я обычно не такой.

- Все нормально. Энтони только рад, что его стряпня пришлась по вкусу.

Стоило Томоэ упомянуть имя дворецкого, как тот появился в столовой с главным блюдом – телячьим бифштексом, чуть обжаренным снаружи и почти сырым внутри.

- Мясо? – Таичи тяжело сглотнул.

- Ты настолько голоден? Возьми мою порцию.

Мясо исчезло с тарелки виконта, не успел тот и предложение закончить.

Томоэ добавил в воду ароматических масел и немного понежился в ванне. Потом натерся лосьоном, почистил зубы, прополоскал рот и провел гребнем по волосам. - Хмм, зачесанные назад волосы меня старят. Наверное, будет мило, если оставить локоны. Мило… стар я уже, чтобы выглядеть мило…

В нерешительности стоя перед зеркалом, Томоэ смотрелся отнюдь не на двадцать восемь. Создавалось впечатление, что возраст и вовсе обходит его стороной. Деловой костюм, например, придавал виконту респектабельный вид «хорошо за двадцать». А еще многое зависело от того, кто именно смотрит.

- Что я собираюсь делать? Я обещал Энтони быть хорошим мальчиком, но не уверен, что сдержу обещание. Интересно… чего хочет он?

Прекрасный молодой человек в зеркале пленительно улыбнулся.

- По-моему, в эти дни и в моем возрасте так не улыбаются. Нынче в моде открытость и легкомысленность.

Виконт попробовал скопировать улыбку хостов из своего клуба, но она ему определенно не шла.

- И без грязных фокусов. Чтобы он сам захотел. Эх, мечты, мечты… я все-таки мужчина… на что я надеюсь?

Отражение горестно вздохнуло и словно поблекло.

- Я же понимаю. Лучше всех понимаю. Всего лишь мимолетное увлечение. Порыв… как это сейчас говорят? Импульсивный? Тон повышается к последнему слогу, да? Трудная интонация, и постоянно путаюсь в ударениях. Японский – такой непростой язык…

Обнаружив, что монолог свелся к ворчанию о совершенно посторонних вещах, виконт снова поднял глаза на зеркало.

- Я отпущу его через день. Все будет кончено, прежде чем перерастет во что-либо серьезное. Я устал оставаться ни с чем.

Томоэ слегка взъерошил волосы, чтобы не были чересчур прилизанными.

- А если он уже в постели? Надо бы поучтивее… Ох, Господи…

Томоэ расправил плечи, бросил на свое отражение последний взгляд, перекрестился и быстро вышел из ванной. Возле гостевой спальни виконт остановился и осторожно постучал. Внутри царила тишина.

«Неужели заснул?» - разочарованно подумал Томоэ.

Следовало смириться и уйти, но слабохарактерность, на которую так нарекал дворецкий, взяла верх.

- Я не делаю ничего плохого. Всего лишь разочек…

Томоэ решительно открыл дверь и скользнул внутрь, в теплую темноту. Однако кровать пустовала. Первой мыслью Томоэ было: сбежал! Впрочем, виконт быстро вспомнил, что дворецкий забрал одежду гостя в стирку. А выскакивать на холод в халате…или в одной кожаной куртке – очень вряд ли.

- Ямагами-кун, - позвал он и провел кончиками пальцев по простыне.

Ни следа остаточного тепла.

- Тааак…

Окно было наглухо зашторено. Томоэ отдернул тяжелые занавеси и посмотрел на маленькую террасу. Оттуда теоретически не составляло труда спрыгнуть в сад, однако при попытке открыть окно виконт обнаружил, что оно накрепко заперто.

- Ну и ну…

Томоэ заглянул под кровать: взрослый человек туда не поместился бы.

- Занятно.

Оставался только шкаф. Томоэ распахнул дверцы и незамедлительно обнаружил пропажу, свернувшуюся в тесный клубок.

- Что ты там делаешь?

- Ничего.

- Я же не кусаюсь… просто пришел поговорить. Успокойся, вылезай оттуда, - Томоэ поймал себя на покровительственном тоне.

Таичи бешено замотал головой:

- Убирайся! Так будет лучше для нас обоих.

- Правда? По-видимому, ты все же понял мои истинные мотивы.

- Какие мотивы?

- Прости. Я ничем не лучше тех парней из бара. Воспользовался твоей наивностью… и обманом привел сюда. Но я не таил злого умысла. Я… как ни странно это звучит… влюбился.

Томоэ сел на кровать и запустил пальцы в волосы.

Таичи не желал выходить из шкафа.

Серебряная луна плыла по звездному небу и смеялась над чужим одиночеством.

- У меня слабое здоровье. А ты полон жизни, твоя энергия меня завораживает…

- Задерни занавески! – рыкнул Таичи.

- Занавески? Зачем? Сегодня прекрасная луна. Уже убывает… интересно, когда было полнолуние?

- Пошел вон! Быстрее!

Сквозившая в его голосе злоба вызвала у Томоэ ответный гнев:

- Разве так разговаривают с тем, кто дал приют? Это невежливо. Мог бы побеседовать со мной…

- Умоляю, держись от меня подальше!

- Ты жесток. Мне никогда так грубо не отказывали. Все, чего я хотел, насладиться твоим теплом одну лишь ночь.

Крайне огорченный, виконт встал. Его будто все силы оставили. Таичи нужна женщина, а не Томоэ, будь он хоть трижды прекрасен. А даже если бы у них и сложилось, то счастье было бы отнюдь не вечным. Томоэ начинал осознавать, что, пожалуй, не сможет вести эту жизнь… это бледное, безликое существование дальше.

- Почему ты не уходишь? А если я брошусь? – Таичи покинул свое убежище и пристально смотрел на виконта.

В глазах его горело мрачное красное пламя, и Томоэ понял, что не в силах отвести взгляд.

- До чего чудесно… Бросишься? Тогда мои мечты станут явью.

- Я не знаю, что с тобой сделается.

- Зато я знаю, - шутливо возразил виконт. – Это, прежде всего, мое тело.

Сердце забилось быстрее. Мысль о том, что он смог настолько распалить кого-то, заставляла Томоэ ощущать жар – состояние для него исключительно редкое. Таичи, судя по всему, испытывал нечто подобное. Все шло как по писаному, однако виконт почему-то занервничал.

- Ты не обязан делать то, чего сам не хочешь. Ты ведь, должно быть, предпочел бы женщину?

- Не могу… Чччерт! Не могу… - парень хрипло дышал и пожирал Томоэ глазами.

- Ты когда-нибудь был с мужчиной? Наверное, нет?

Спустя секунду Томоэ оказался вжат в постель, и пижама затрещала под крепкими пальцами.

- Ого…

Именно за этим, собственно, виконт сюда и шел, но по его разумению подобные вещи должны были делаться в определенном порядке. Пара нежных слов, хоть какая-то прелюдия… Существуют, в конце концов, некоторые правила. Таичи правил не знал. Или пытался таким образом скрыть смущение?

- Пожалуйста, тише! Не торопись.

Полетели пуговицы.

- Подожди! Поцеловал бы, что ли, сначала…

Таичи прижался к его губам так, словно проглотить целиком собрался. Томоэ будто на солнце в жаркий полдень выставили.

- Ай!

Кожу на подбородке ожгло. У Таичи были заостренные зубы? Ранка, хоть и неглубокая, разболелась.

- Успокойся, я никуда не убегу! – виконт положил ладонь на шею Таичи и зашептал на ухо, как делал возле автостоянки.

Однако парень сбросил его руку и снова прижал к кровати. А весил Таичи куда больше Томоэ.

Из горла его рвалось тихое рычание, глаза сверкали. Куда делся застенчивый юноша, сидевший напротив виконта за ужином?

Таичи сильно втягивал воздух, почти касаясь носом чужой кожи - жаркое дыхание щекоткой прошлось по животу, и сменилось влажным теплом. Парень вылизывал Томоэ, то и дело чересчур увлекаясь и прихватывая зубами.

- Ай… если уж ты так далеко зашел, нельзя ли поаккуратнее?

И все-таки голос виконта явственно сбивался. Томоэ давным-давно не позволял себе серьезных отношений, что внесло несомненную лепту в его нынешнее состояние. А еще – следовало признать – его никогда прежде не брали так грубо. Таичи был создан, чтобы быть сверху. Едва ли стоило дожидаться от него сладких слов, однако Томоэ так казалось во много крат лучше, нежели с любовником, который сочится медом в постели и забывает тебя, стоит ночи подойти к концу.

- Хорошо, Таичи, волшебно… - виконт звал его по имени в попытке привлечь внимание, но не преуспел. – Замечательно…

Резкая боль заставила Томоэ умолкнуть.

- Погоди, - забеспокоился он. – У меня есть розовое масло…

Об этом следовало подумать раньше. Виконт не знал любви слишком долго и обреченно понимал, что легко ему не отделаться.

- Постой! Очень…

- Тихо! Заткнись!

Томоэ попытался отодвинуться, но куда ему было совладать с железной хваткой. Таичи больше не говорил, только дышал резко и отрывисто. Томоэ тоже замолчал, бросив все силы на борьбу с болью и головокружением. Когда чужое каменно-тяжелое тело изогнулось в спазме, а внутри сделалось горячо и мокро, виконт слегка расслабился, предполагая, что Таичи утихомирится. Однако он недооценивал своего нового знакомого.

Второй раз – по влажному - оказался хотя бы менее болезненным.

- Что? Опять?

Парень не стал тратить дыхание на ответ.

У Томоэ уже колени устали, и все же он не без оснований полагал, что вряд ли уговорит Таичи сменить позу. Собственно, и времени на уговоры не оставалось… Виконт начал злиться: он не привык, чтобы его игнорировали. Совсем не заботиться об удовольствии партнера – немного чересчур даже для случайной связи на одну ночь.

- Возмутительно… Я тебе не кукла! – Томоэ рванулся в сторону, но на узкой постели деваться было особо некуда.

Таичи без труда прижал его к стене. Воистину, неистощимая энергия… Кровать угрожающе трещала.

- Нет, мне так не нравится!

Нарастающее возбуждение шло вразрез с возмущенными словами. Томоэ начал бы ласкать себя, но все усилия уходили на то, чтобы удерживаться в нужном положении. Почувствовав, как Таичи в очередной раз содрогнулся, виконт совсем расстроился:

- Так нечестно… А я?

Таичи, наконец, отстранился - по внутренней стороне бедер потекло. Томоэ инстинктивно сжал мышцы и перекатился на бок. Парень безмолвно смотрел сверху вниз, выражение его лица скрывала густая тень.

- Разве так можно? – сердито начал виконт. – Если бы моем месте была женщина, она бы тебя возненавидела.

Таичи тихонько заворчал, но с печальными нотками.

- Секс должен доставлять удовольствие обоим. А то, что делаешь ты, - просто изнасилование.

- Я… я не могу себя контролировать.

- Ладно… я понимаю. Делай, как нравится. Но постарайся и обо мне думать хоть немножко.