Как только я вернулась в общежитие, то сообщила своим последователям, что хотела бы устроить чаепитие с Соланж и уговорить её позволить мне создать библиотечный комитет. И для проведения чаепития мне требовалась их помощь.

— В связи с этим, я жду от всех вас помощи, — сообщила я.

— Госпожа Розмайн, мы, конечно же, поможем вам организовать чаепитие, однако… — начала Лизелетта, но так и не договорила.

Лизелетта с Брюнхильдой переглянулась, после чего перевели взгляд на Рихарду. Наконец, они ответили обычным: «Как пожелаете», готовые обсудить детали, но было видно, что их что-то тревожило. Я тоже перевела взгляд на Рихарду, надеясь понять причину такой их реакции. Когда наши с Рихардой взгляды встретились, её лицо посуровело. Она источала такую же ауру, как Бенно и Фердинанд, когда хотели отругать меня, отчего я инстинктивно поправила осанку. Я даже чувствовала приближение грома и молний, которые вот-вот обрушатся на меня.

— Какую цель вы преследуете, собираясь угощать госпожу Соланж? — спросила Рихарда. — Юная леди, до сих пор вы старались вести себя тихо и не создавать проблем, так неужели теперь вы намерены воспользоваться своим положением, чтобы потребовать желаемого от кого-то с более низким статусом? С госпожой Соланж вы познакомились лишь недавно, и она пока плохо вас знает. Что она подумает, если вы начнёте от неё что-то настойчиво требовать?

Честно говоря, я не понимала, почему предложение позвать кого-то на чаепитие и угостить воспринималось, как желание принудить его к чему-то. Я непонимающе наклонила голову и спросила:

— Но разве не таким образом дворянам следует излагать свою просьбу? В прошлом приёмный отец и господин Фердинанд похвалили меня, сказав, что с моей стороны было очень благоразумно угостить их прежде, чем высказать свою просьбу. Или я что-то не так понимаю?

Рихарда зажмурилась, а затем глубоко вздохнула.

— Они всё правильно сказали… Вот только в этом случае такой подход не верен.

— Мне очень жаль, но я не понимаю, — покачав головой, ответила я.

Взглянув на меня, Рихарда перевела взгляд на Лизелетту с Брюнхильдой.

— Юная леди умна не по годам и получает в дворянской академии отличные оценки, а потому, даже не смотря на её внешность, легко забыть, что из-за тех двух лет, что она спала, ей катастрофически не хватает подобающих навыков общения. Образование, что дал ей юный господин Фердинанд, так же не способствовало устранению этой проблемы. Он сосредоточился лишь на том, чтобы она запомнила как можно больше всего, относящегося к занятиям. Вы обе хорошо это понимаете, верно?

Лизелетта и Брюнхильда кивнули.

— Юная леди, вы сказали, что однажды угостили юного господина Фердинанда и лорда Сильвестра, прежде чем высказать им свою просьбу, верно?

— Угощала я их не поэтому, но восприняли мои действия именно так.

«В тот раз сильно сказалась разница между мышлением дворян и простолюдинов», — мысленно добавила я.

— В упомянутом вами случае не было ошибкой предложить угощение, чтобы расположить их к себе, прежде чем высказать просьбу. Такое поведение было приемлемо, потому что ваш статус ниже, чем у них. Они могли отказать вам независимо от того, угощали вы их или нет. Однако, если вы, юная леди, поступите подобным образом с госпожой Соланж, то, по сути, отдадите ей приказ, которому она не сможет воспротивиться. Всё потому, что вы обладаете более высоким статусом.

Другими словами, если человек, обладающий более низким статусом, проявлял гостеприимство, то это было лишь проявлением благодарности. Но когда так поступал человек, обладающий более высоким статусом, то это уже означало, что он хочет, чтобы его просьбу непременно выполнили. Человеку с низким статусом не давали право отказаться, и ему оставалось лишь немедленно принять такую «просьбу».

— Я даже не рассматривала приглашение на чаепитие с такой стороны… — попыталась оправдаться я.

Я думала, что мы с Соланж могли бы хорошо провести время, наслаждаясь сладостями, а я попутно постаралась бы убедить её в том, как сильно могла бы ей помочь. Я даже не думала использовать свой авторитет, чтобы принуждать её.

— Юная леди, я прекрасно знаю, как сильно вы любите книги, и что вы просто хотите посвятить себя библиотеке, но госпожа Соланж и её окружение пока недостаточно хорошо вас знают, — объяснила Рихарда. — Ваше предложение устроить чаепитие смутило Лизелетту и Брюнхильду тем, что хотя они и понимают, что вы не желаете ничего дурного, но им как слугам потребовалось бы исполнить ваш приказ и организовать чаепитие, от которого госпожа Соланж не смогла бы отказаться.

От слов Рихарды у меня перехватило дыхание. Но пусть с одной стороны я и почувствовала облегчение, что тогда в библиотеке она остановила меня, прежде чем я угодила в неприятную ситуацию, с другой — кое-что в её словах меня немного смутило.

— Эм-м, Рихарда… Мне говорили, что в дворянской академии учителя занимают более высокое положение, чем студенты, но, получается, к госпоже Соланж это не относится?

«Разве как работник библиотеки она не должна занимать более высокое положение? — думала я. — В таком случае просьба о чаепитии должна быть приемлемой».

Вот только после моего вопроса не только Рихарда, но и Лизелетта с Брюнхильдой покачали головами.

— Формально вы правы, госпожа Розмайн, — начала Брюнхильда.

— Однако на деле это применимо лишь к тем, кто проводит занятия, — продолжила Лизелетта. — Учителя из других герцогств могут не знать статус студентов, а студенты не всегда знают статус и ранг герцогства учителя, в результате все стараются вести себя вежливо.

— Однако, юная леди, вы ведь помните, что ранее госпожа Соланж говорила вам, что многие студенты совершенно игнорируют её просьбы вернуть книги? Как вы думаете, сможет ли госпожа Соланж проигнорировать пожелание кандидата в аубы, которая пригласила её на чаепитие, лишь на том основании, что она работник библиотеки? — спросила Рихарда.

После её вопросов я вспомнила, что Соланж выглядела очень обеспокоенной, отказываясь от моей помощи. Рихарда, вероятно, заметила это и потому поспешно остановила меня.

— Другими словами, я поставила госпожу Соланж в неудобное положение, и в результате тебе, Рихарда, пришлось вмешаться?

— Да, мы находились в общественном месте, а потому мне как слуге не следовало вмешиваться. Однако я решила, что всё же должна остановить вас и увести в общежитие прежде, чем вы создадите большу́ю проблему.

Лишь сейчас я поняла, почему Рихарда так спешила отвести меня обратно в общежитие.

— Кроме того, вам не следует говорить госпоже Соланж, что вы хотите помочь ей с работой.

— А-а? Почему нет? — удивилась я.

— Если человек, который желает помочь, имеет более высокий статус, то это только усложнит ситуацию. Постарайтесь поставить себя на её место. Что, если бы лорд Сильвестр предложил вам помочь с работой, а затем бродил вокруг вас и требовал использовать методы, которые совершенно отличались от тех, к которым вы привыкли?

Я представила себе, как Сильвестр разгуливает по храму и мастерской, рассуждая о том, как нужно печатать и управлять приютом. От такой картины мне бы хотелось кричать: «Пожалуйста, больше никогда не приходите сюда!»

— Понимаю. Я бы стала для госпожи Соланж огромным источником беспокойства.

— Я бы не была настолько категорична. Но госпожа Соланж воспринимает вас точно так же, как вы лорда Сильвестра.

После слов Рихарды я внезапно поняла, что косвенно назвала ауба Эренфеста огромным источником беспокойства, а потому поспешно попыталась исправиться.

— Эм-м, на самом деле, нет. Я очень благодарна приёмному отцу. Я вовсе не хотела сказать, что он бы мне мешал, если бы решил помочь… Просто у него есть и своя работа… Ха-ха-ха-ха. — ответила я, мотая головой и наигранно смеясь.

— Полагаю, госпожа Соланж чувствовала бы то же самое, — усмехнувшись, ответила Рихарда.

Понимая, что доставила госпоже Соланж неприятности, я почувствовала себя немного подавленной. Рихарда продолжила:

— Вам следует подумать о том, что мог бы сделать лорд Сильвестр, чтобы вы чувствовали себя комфортно, доверяя ему работу?

Вот только я бы не смогла чувствовать себя комфортно, доверив Сильвестру какую-либо свою работу. Это было просто невозможно.

— Я откажусь от библиотечного комитета, — ответила я, признавая поражение.

— Вам не следует так легко сдаваться. Почему бы вам не попытаться заменить лорда Сильвестра юным господином Фердинандом? Он ведь уже помогает вам с работой главы храма, верно? Наверняка, он также давал вам советы о том, что следует изменить, чтобы ваша работа стала легче. Юная леди, что вы думаете о его помощи?

Я представила, как Фердинанд обходит мастерскую и раздаёт указания служителям. Между прочим, за последние два года кое-что изменилось. Например, из-за того, что Юстокс время от времени руководил мастерской, а Гутенбергов отправляли в Хальдензель. Но я совершенно не чувствовала беспокойства по этому поводу.

— Скорее, у меня бы возникли проблемы, если бы он мне не помогал…

— Верно. Таким образом, помощь от человека с более высоким статусом не всегда доставляет неудобства. Для этого важно думать о том, что нужно человеку, которому вы желаете помочь. Однако на данный момент, юная леди, вы думаете лишь о себе. Если вы ясно дадите понять, что ваши действия пойдут госпоже Соланж на пользу, то разве ей не будет легче принять вашу помощь?

— Верно, — ответила я, слегка кивнув. — В таком случае я не буду устраивать с ней чаепитие.

— Нет, юная леди, чаепитие очень важно. Я считаю, что вам всё же следует устроить его.

От слов Рихарды я удивлённо моргнула. Видя мою реакцию, Брюнхильда улыбнулась.

— Легче принять помощь от того, с кем вы знакомы, чем от того, о ком вы практически ничего не знаете. Цель чаепитий как раз в том, чтобы люди могли познакомиться. Сначала вам следует узнать друг друга получше.

— Постой, Брюнхильда. Этот вопрос следует хорошо обдумать, — чуть подняв руку, вмешалась Лизелетта, а затем посмотрела на меня с Брюнхильдой. — Я согласна, что чаепитие — хороший способ получше узнать друг друга, но не доставит ли оно неудобств госпоже Соланж? Разве сейчас она не единственная, кто управляет библиотекой? Что будет с библиотекой во время её отсутствия?

Замечание Лизелетты спустило меня с небес на землю. Несмотря на всё то, что я за последнее время узнала о Соланж, я совершенно не приняла эти сведения во внимание. Я думала лишь о себе и забыла, что Соланж управляла библиотекой в одиночку. Не думаю, что она могла бы оставить библиотеку только на Шварца и Вайса, в то время как сама бы ушла на чаепитие. Из-за моей эгоистичной просьбы ей бы пришлось закрывать библиотеку.

— Мне очень жаль. Я не подумала об этом, — произнесла я, свесив голову.

Рихарда преклонила колено, в результате чего теперь смотрела на меня снизу вверх.

— Юная леди, если вы это понимаете, то, пожалуйста, подумайте, что вам в таком случае следует сделать. И, самое главное, обсудите это с нами. Нам необходимо знать, что вы хотите сделать и почему, — сказала она, а затем взяла меня за руку и печально опустила глаза. — Слуги должны понимать желания господина и исполнять их даже без приказов с его стороны. Однако, юная леди, мы провели с вами ещё слишком мало времени, чтобы понять, чего вы хотите.

После того, как меня удочерил герцог, бо́льшую часть времени я проводила в храме, а затем ещё и уснула на два года. Даже Рихарда, моя главная слуга, которая стала первой, кого мне представили в замке, не провела со мной много времени.

— Юный господин Фердинанд дал мне много советов о том, как следить за вашим здоровьем, а также передал мне необходимые лекарства. Но я по-прежнему слишком мало знаю о вас, чтобы служить должным образом.

— Рихарда, я думаю, что ты хорошо справляешься, разве нет?

На мой взгляд, она заботилась обо всём так, что у меня ни с чем не возникало проблем. Вот только на мой вопрос Рихарда медленно покачала головой.

— Юная леди, боюсь, я служу вам только на уровне третьесортного слуги.

Не понимая, что она имела в виду, я, моргая, уставилась на Рихарду. Если она была третьесортной, то кто тогда вообще первосортный? Вот только тёмно-карие глаза Рихарды казались серьёзнее, чем обычно.

— Позаботиться о том, чтобы господин ни в чём не нуждался — это минимум, которого ожидают от слуг. Третьесортные действуют только по приказу, будучи не в состоянии понять желания господина. Второсортные способны с первых слов понять желания того, кому служат. Первосортным не требуются приказы, они начинают действовать ещё до того, как господин выскажет свою волю.

— И по этим стандартам ты считаешь себя третьесортной? — удивлённо спросила я.

Я была поражена тем, насколько строго Рихарда относилась к обязанностям слуги. Однако и Лизелетта, и Брюнхильда внимательно прислушивались к словам Рихарды, выглядя очень серьёзными.

— Я служила многим господам и дамам. Вначале госпоже Гретхен, затем госпоже Габриэлле… Некоторое время госпоже Веронике, после чего господин Бонифаций попросил меня служить господину Карстеду. Затем я служила госпоже Георгине, а после неё лорду Сильвестру… — объяснила Рихарда.

За свою жизнь Рихарда служила множеству дворян. Первую пару имён, упомянутых ею, я даже не знала.

— Я гордилась тем, что могла выполнять работу как первоклассная слуга с тех пор, как достигла совершеннолетия. Но сейчас у меня больше нет такой уверенности. Поскольку вы, юная леди, выросли в храме, ваш образ мышления и лежащие за ним действия сильно отличаются от юных дворянок, которым я служила раньше и с которыми мне доводилось общаться.

По её словам, даже когда она использовала все свои знания и опыт, чтобы попытаться предсказать мои намерения, я всё равно заставала её врасплох, делая что-то неожиданное. Порой Рихарда не понимала меня, даже если спрашивала, чего именно я хочу.

— Ваша страсть к книгам и то, что вы ставите их выше своего здоровья, ваш подход к повышению успеваемости студентов, ваше понимание чаепитий… Очень часто я просто не могу понять ваш образ мышления, — продолжила Рихарда. — Юная леди, я служила многим людям на протяжении множества лет, но ни с кем мне не было так тяжело, как с вами.

С точки зрения Рихарды, я была непохожа ни на одну другую дворянку, и невозможно было предсказать, о чём я могу подумать или что сделать. Временами я могла с лёгкостью справляться с задачами, которые вызывали трудности даже у взрослых, а временами оказывалась совершенно не подготовлена к чему-то, поскольку не знала того, о чём было известно даже детям, которые лишь недавно прошли церемонию крещения.

— Я всё ещё пытаюсь разобраться, что вы, юная леди, знаете и чего не знаете, а также чего вам не хватает, и как восполнить пробелы в ваших знаниях, — закончила Рихарда.

Мне даже в голову не приходило, что я доставляю Рихарде столько проблем. Я постаралась вспомнить, что сказала и сделала с тех пор, как поступила в дворянскую академию, размышляя над словами Рихарды. До сих пор окружавшие меня люди хорошо понимали мою одержимость книгами. Лутцу и Фердинанду даже было известно, что я прожила другую жизнь, прежде чем стать Майн, а потому немедленно останавливали меня, стоило мне начать вести себя как-то не так. Но тут некому было меня поправить, даже если я начинала творить что-то странное. И эту очевидную вещь я поняла лишь сейчас. У меня кровь отлила от лица. По своему опыту я знала, что неприятности, вызванные различием в здравом смысле, росли пропорционально власти и статусу человека.

— Что меня больше всего пугает, юная леди, так это возможность того, что я буду строго следовать вашим приказам, но результат окажется совершенно не тем, которого вы ожидали. Обязанность слуг — помогать их господину легко получать то, что он хочет. Но если мы не будем понимать ваши намерения, то не сможем хорошо выполнять свою работу. Поэтому, юная леди, прошу вас, обязательно советуйтесь с нами.

Теперь, когда Рихарда упомянула об этом, я поняла, что здесь не было никого, кто требовал бы от меня предоставления регулярных отчётов. Другими словами, в последнее время я пренебрегала принципами «Хо̄-Рэн-Со̄*».

— В таком случае, Рихарда, я хочу организовать библиотечный комитет и стать его членом. Что, на твой взгляд, мне для этого нужно сделать? Пожалуйста, расскажи как кандидату в аубы следует обращаться с подобной просьбой?

После моих слов Рихарда сильно нахмурилась.

— Юная леди, прежде всего, пожалуйста, объясните, чего именно вы хотите от госпожи Соланж. Что такое этот «библиотечный комитет»? Какой цели он служит, и чем вы планируете в нём заниматься? Если вы хотите просто помогать в библиотеке, то этим уже занимаются Шварц и Вайс.

Основная часть работы в библиотеке зимой заключалась в регистрации новых студентов, а также в выдаче и приёме книг и ключей от каррелов. Остальная работа выполнялась в другие сезоны, а потому для неё не требовалась помощь кандидата в аубы.

— Юная леди, я слышала ваш разговор с госпожой Соланж. Неужели вы хотите просто помогать ей с обычной повседневной работой? Вы много говорили о категоризации книг, но ваше объяснение было довольно расплывчатым.

После вопроса Рихарды о моих планах я задумалась. Я не могла увиливать от ответа или пытаться скрыть истинные намерения под слоями эвфемизмов, иначе Рихарда бы не поняла, чего я хочу. Поэтому, мне ничего не оставалось, как честно и прямо ей всё рассказать.

— Мне очень не нравится, что книги в библиотеке расположены весьма беспорядочно, без чёткой организации. Я хотела бы ввести там «десятичную систему классификации Розмайн», каталогизировать все книги в соответствии с ней, чтобы упростить поиск нужных материалов, расставить все материалы на полках должным образом, а затем восстановить все утерянные книги.

— Это определённо выходит за рамки того, что можно понимать под «помощью». Вы собираетесь взять на себя полное управление библиотекой, — выглядя поражённой, сказала Рихарда.

Лизелетта и Брюнхильда, явно согласные с мнением Рихарды, тоже странно посмотрели на меня. В их взглядах читались одновременно замешательство и тревога.

— Госпожа Розмайн, я полагаю, что госпожа Соланж была бы очень обеспокоена, если бы вы сказали ей, что под «помощью» подразумеваете столь масштабные реформы, — обратилась ко мне Брюнхильда.

Судя по всему, мои замыслы выглядели со стороны крайне безрассудными и необоснованными.

— Неужели реформировать библиотеку дворянской академии будет такой сложной задачей? Я полагала, что если смогу поладить с госпожой Соланж, то работа будет вполне выполнимой.

Когда я во времена Урано помогала в качестве члена библиотечного комитета, мои хорошие отношения с библиотекарями привели к тому, что ко мне относились весьма благосклонно. Мне первой позволяли взять те книги, которые я хотела, а недавно возвращённые не сразу же ставились на полки, а откладывались в сторону, на тот случай, если я захочу их прочитать. Но, похоже, что в библиотеке дворянской академии всё будет по-другому.

— Если вы действительно хотите заниматься управлением библиотекой, то госпоже Соланж было бы намного проще, если бы вы обратились с просьбой об этом в качестве хозяйки Шварца и Вайса. Попросите её договориться с Центром о предоставлении вам особых полномочий. Если это удастся, то вы сможете управлять библиотекой по своему усмотрению, не вызывая проблем.

Рихарда сказала это так, словно это было обычным делом. Однако «управлять библиотекой с разрешения начальства Соланж» было не тем же самым, что и «создать библиотечный комитет».

— Юная леди, вы думаете о том, что хотели бы работать с госпожой Соланж на основе доброй воли и схожих интересов, а не по приказу Центра? — спросила Рихарда.

— Верно. Я хотела бы иметь возможность обсуждать с госпожой Соланж, как лучше всего классифицировать книги и как следует организовать работу библиотеки. Я не хочу просто приказывать ей.

Рихарда понимающе кивнула.

— В таком случае, юная леди, вы должны донести до неё свои мысли и убедить в своей правоте, чтобы она согласилась запросить у Центра разрешение на проведение реформ. А для этого вам нужно с ней пообщаться.

Другими словами, прежде всего мне требуется поговорить с Соланж о работе библиотеки. Решительно сжав кулак, я объявила:

— С этого момента я буду посещать библиотеку каждый день, чтобы госпожа Соланж с радостью согласилась принять от меня приглашение на чаепитие!

— Юная леди, никакого чаепития не будет, если вы будете лишь читать… Пожалуйста, уделите внимание не только книгам.

Похоже, мне предстоял ещё долгий путь, прежде чем я стану официальной участницей библиотечного комитета.

«В таком случае, может, мне сто́ит стать самопровозглашённой участницей библиотечного комитета академии?» — задумалась я.

1. ↑ «Хо̄-Рэн-Со̄» — своеобразная деловая мантра или мнемоническое правило в японской деловой культуре. Где Хо̄ — аббревиатура Хо̄коку (報告) — отчитываться; Рэн — Рэнраку (連絡) — информировать; Со̄ — Со̄дан (相談) — консультироваться.Таким образом работники должны отчитываться перед начальством о процессе и результатах работы. Работники и начальство должны быстро и чётко информировать соответствующие стороны. Признаётся важность консультаций.https://en.wikipedia.org/wiki/Ho-Ren-So