— Завтра у пограничных врат состоится церемония звёздного сплетения между Эренфестом и Аренсбахом, поэтому не медлите с подготовкой, — напомнила Рихарда, когда в конце дня мы собрались в комнате для последователей, чтобы уточнить завтрашнее расписание. — Последователям, которые отправятся вместе с юной леди, нужно будет встать, когда пробьёт первый колокол. Филине и остальным, кто остаётся, можно не торопиться.

Поскольку предстояло остановиться в особняке графа Лейзеганга, госпожу Розмайн на предстоящую церемонию должны были сопровождать Оттилия, Леонора и другие Лейзеганги. Я же с остальными последователями оставалась в замке.

Сегодня госпожа Розмайн ночевала в храме, а значит, ночного дежурства не требовалось. Закончив обсуждение, мы разошлись, а Рихарда как главная слуга заперла комнату.

***

На следующее утро я проснулась от доносящегося из коридора шума суетящихся людей. Всё было так, как и говорила Рихарда — слуги, обычно просыпавшиеся незадолго до второго колокола, сегодня встали раньше. Я не могла позволить себе и дальше лежать, когда остальные уже встали, а потому взяла форму служащей-ученицы и отправилась в гардеробную.

Гардеробная представляла собой общую комнату для слуг из низших и средних дворян, у которых в замке не было личных слуг. Если прийти в эту комнату, пока все готовятся к новому дню, то кто-нибудь обязательно поможет одеться — взамен же нужно было помочь с переодеванием другим. Если никого не окажется рядом, я могла заплатить кому-нибудь из слуг, чтобы мне помогли переодеться, но теперь, когда я покинула дом, у меня не было лишних денег.

— Филина, иди сюда. Взамен, пожалуйста, потом помоги переодеться мне, — окликнула меня одна из слуг.

— Конечно.

С тех пор, как госпожа Розмайн дала мне комнату в северном здании, прошёл сезон. За это время я очень даже неплохо научилась одевать замковых слуг.

Переодевшись, я направилась в комнату, где ели слуги. Когда я пришла, Брюнхильда как раз закончила завтракать.

— О, Филина, — сказала она, заметив меня. — Ты ведь не отправляешься с нами, так что могла бы поспать подольше.

Брюнхильда, одетая для верховой езды, уже была готова к отбытию. Пускай и высшая дворянка, она была очень доброй. Она помогала мне и учила тонкостям того, как правильно вести себя в дворянском обществе, говоря, что как последовательница я должна быть достаточно образованна, чтобы не опозорить свою госпожу.

— Я хотела бы сделать всё, что в моих силах, чтобы помочь, а также хотела бы проводить вас.

Еду живущим в замке слугам готовили замковые повара, а потому, пусть разнообразие блюд и уступало тому, что подавали герцогской семье, однако вкус был замечательным. За столом прислуживали замковые слуги, и я отмечала, что некоторые из них вели себя почти так же, как служители в храме.

Я слышала, что когда замковых поваров, умеющих готовить новые блюда, станет больше, в рыцарских казармах тоже начнут подавать столь же вкусную еду. Вот только, по-видимому, обучение поваров было непростым делом. Юдит, живущая в рыцарских казармах, очень сокрушалась по этому поводу, говоря, что тоже хотела бы жить в северном здании.

***

— Эта поездка — хорошая возможность понаблюдать за юной леди вне замка, — сказала Рихарда. — В то же время вы не должны забывать, что юная леди далека от здравого смысла дворян, а потому, пожалуйста, проследите, чтобы она не сделала ничего неподобающего, находясь в доме графа Лейзеганга.

Оттилия, Брюнхильда, Хартмут и Леонора кивнули, а затем создали ездовых зверей, готовясь к отбытию. Нас окружали герцогская семья и их последователи, семьи женихов и группа рыцарей, которые выступят охраной. Вскоре из храма прилетел ордоннанц, сообщивший, что госпожа Розмайн скоро прибудет.

— Ох, а вот она… А-а?

Уставившись в небо, я удивлённо распахнула глаза — ездовой зверь госпожи Розмайн оказался гораздо больше, чем я когда-либо видела. Когда он сел, дверь открылась, и оттуда вышел Дамуэль с каким-то завёрнутым крупным предметом в руках. Заглянув в открытую дверь, я увидела, что внутри много служителей и багажа.

— Мне было интересно, как служителей и божественный инструмент собираются доставить к пограничным вратам, но я даже не думала, что ездового зверя можно сделать настолько большим, — проговорила я.

Юдит, смотревшая на ездового зверя госпожи Розмайн с ошеломлённым выражением лица, согласно кивнула. Как и я, она пришла проводить остальных.

— Хорошо, отправляемся, — провозгласил Сильвестр.

— Счастливого пути.

— Оставляю всё здесь на вас.

После того, как ездовые звери разом взмыли вверх, Дамуэль вернулся в замок. Поскольку он — рыцарь из низших дворян, на этот раз ему пришлось остаться вместе с нами.

— Спасибо за работу в храме, Дамуэль. Теперь ты сможешь отдохнуть, верно?

— Да, Филина, ты тоже теперь можешь немного расслабиться. Пока посещать храм тебе не нужно.

Я практически ежедневно посещала храм, за исключением тех случаев, когда у меня были занятия или собрания, которые я как служащая-ученица не могла пропускать. В храме я была занята гораздо больше, чем в замке: практиковалась в игре на фешпиле, помогала с работой главному священнику, занималась переписыванием книги, ходила на осмотр приюта и мастерской, принимала участие во встречах с торговцами из нижнего города. Я ощущала, что там мои навыки растут с каждым днём. В замке же никто не поручал ученикам, отучившимся в дворянской академии лишь год, столько работы.

«Не говоря уже о том, что в храме всегда рядом Дамуэль…»

— В замке у меня очень мало работы, и от этого мне немного не по себе, — призналась я.

— Не беспокойся, Филина. Я принёс для тебя книгу Дункельфельгера. Насколько я понял, госпожа Розмайн хотела, чтобы ты продолжила её переписывать.

Похоже, завёрнутый предмет в его руках и был упомянутой книгой. Госпожа Розмайн позаботилась, чтобы у меня хватало работы.

— Дамуэль, по возвращении госпожи Розмайн ты немедленно вернёшься к роли её рыцаря сопровождения в храме, да? Я тоже хотела бы отправиться в храм.

— Нет, вернувшись, госпожа Розмайн, вероятно, окажется прикованной к постели, так что нет особого смысла отправляться в храм, пока ей не станет лучше.

«Ох, я забыла о том, насколько слабое здоровье у госпожи Розмайн...» — разочарованно подумала я. То, что ей могут потребоваться рыцари сопровождения для охраны, не значит, что потребуются и служащие-ученики. На самом деле вполне вероятно, что наше присутствие только доставит больше проблем, поскольку, увидев, что мы работаем, госпожа Розмайн, совсем не думая о своём здоровье, решит, что ей тоже нужно браться за работу.

От таких мыслей я понурилась, на что Дамуэль пожал плечами и с улыбкой сказал:

— Когда госпожа Розмайн поправится, я пришлю тебе ордоннанц, так что просто ожидай в замке.

— Ладно, но обещай, что не забудешь.

— Хорошо, Филина, обещаю, — усмехнувшись, заверил Дамуэль, после чего, передав драгоценную книгу Дункельфельгера Рихарде и Лизелетте, создал ездового зверя. — Я возвращаюсь в рыцарские казармы.

Когда он направился в сторону казарм, я подумала: «Я смогла получить обещание, что он пришлёт мне ордоннанц… Буду ждать с нетерпением».

Глядя в спину удаляющегося Дамуэля, я счастливо улыбалась, пока Юдит не ткнула меня пальчиком в щёку.

— Тебе очень нравится Дамуэль, не так ли? — сказала она со смешком.

— Это снова отразилось у меня на лице? — спросила я, потирая щёку.

Юдит хихикнула и кивнула.

— Разумеется.

Юдит, Брюнхильда и Лизелетта уже знали, что я питаю к Дамуэлю чувства.

— Так ведь… он же такой замечательный…

— Он — герой, который тебя спас, да, Филина? Несмотря на то, что он низший рыцарь, его выбрали последователем. Прежде я думала, что он просто извлекает максимум выгоды из того, что госпоже Розмайн потребовался кто-то, кто мог сопровождать её в храм, но теперь я понимаю, что с её необычными идеями следовать за ней ему было нелегко. И пусть некоторые вещи до него доходят туго, человек он неплохой. Поэтому… Постарайся, Филина. А ещё я слышала, что даже госпожа Эльвира не сможет найти ему подходящую невесту в ближайшее время.

Юдит рассказала мне об услышанном ею разговоре между Дамуэлем и госпожой Розмайн. По словам госпожи Эльвиры, в ближайшие годы найти ему подходящую девушку не получится. Дамуэль был очень подавлен и даже спрашивал, неужели брак для него теперь вообще невозможен? Но пусть мне и было жаль Дамуэля, который хотел поскорее жениться, я всё же надеялась, что его несчастье продлится, пока я не стану взрослой.

— Филина, если ты попросишь помощи у госпожи Розмайн, то, уверена, у тебя будет божественная защита богини времени Дрефангуа.

— Я бы никогда не сделала ничего столь бесстыдного. И Дамуэль наверняка будет разочарован, если в качестве брачного партнёра ему предложат такого ребёнка, как я.

«По крайней мере, я смогу на что-то надеяться, только если мне останется лишь немного до совершеннолетия».

— Почему бы тебе не признаться ему, — насмешливо глядя, подначивала меня Юдит.

Я одарила её пристальным взглядом, а затем отвернулась и направилась к комнате госпожи Розмайн. Госпожа Розмайн в любом случае проводила бо́льшую часть времени в храме, так что её отсутствие не могло заметно сказаться на моих повседневных обязанностях.

***

Обычно слуги разбирали письма с запросами на встречу после завтрака, но сегодня, поскольку мы провожали госпожу Розмайн, Рихарда и Лизелетта смогли приступить к этой задаче только сейчас.

— Рихарда, тебе не кажется, что за последние несколько дней запросы на встречу от бывшей фракции Вероники резко увеличились, хотя до этого их количество уменьшалось? — спросила Лизелетта.

— Возможно, что-то случилось… — ответила Рихарда. — Думаю, нам нужно собрать информацию.

Я слушала их разговор, переписывая книгу Дункельфельгера. Дело продвигалось медленно, так как в книге использовалось много старых слов и сложных оборотов. Госпожа Розмайн была поистине удивительна, раз могла так легко читать их.

К тому времени, как Рихарда и Лизелетта закончили разбирать письма, Дамуэль вернулся из рыцарских казарм.

— Теперь на страже у двери буду я, — сообщил он.

— А, Дамуэль, я должна сходить к знакомому, чтобы собрать информацию, — сказала Рихарда. — Я буду в замке, так что, если что-то случится, пожалуйста, пришли мне ордоннанц. Кроме того, на третьем колоколе Филине нужно будет отправиться на занятие для служащих-учеников. Пожалуйста, сопроводи её. Сегодня в замке много членов бывшей фракции Вероники, а бо́льшая часть фракции Флоренции отсутствует.

Вот так Рихарда дала мне в охрану Дамуэля. Когда он согласился, моё сердечко забилось быстрее.

«И что мне делать? Теперь мне будет тяжело дождаться третьего колокола».

После окончания сортировки писем с запросами слуги убирались в комнате. Обычно я в это время уходила учиться в свою комнату или участвовала в тренировках вместе с рыцарями, но так как многие из них направились к пограничным вратам, а большинство оставшихся стояли на страже, тренировку не проводили. Убрав письменные принадлежности, я собралась пойти в свою комнату, но Лизелетта подняла руку, останавливая меня.

— Филина, можешь остаться здесь. Мы планировали заняться уборкой уже после того, как закончим с сегодняшней вышивкой. Ты и сама знаешь, что во время вышивания неизбежно тут и там остаются нити.

Пока Рихарда готовилась к тому, чтобы отправиться собирать информацию, Лизелетта начала подготавливать всё необходимое для вышивания нарядов Шварца и Вайса. Изящная вышивка Лизелетты действительно впечатляла.

Так же, как внешность и характер Ангелики создавали значительный контраст, то, какова Лизелетта во время работы и вне её, сильно различалось. Работая, Лизелета была всегда тихой и сдержанной, но как только она заканчивала с выполнением своих обязанностей, то сразу же становилась очень разговорчивой. Впервые увидев столь разительную перемену, я подумала, что Лизелетта словно бы стала совершенно другим человеком.

«А вот Ангелика так не меняется», — отметила я про себя.

— Юдит, почему бы тебе не оставить стражу у двери на одного Дамуэля, а самой не присоединиться к нам? — приглашающе спросила Лизелетта. — Ты ведь хочешь когда-нибудь вышить плащ, не так ли?

Взгляд Юдит метнулся от Лизелетты к Дамуэлю. Юдит хотела как следует выполнять свой долг рыцаря, но по её лицу становилось понятно, что она также хотела, чтобы Лизелетта поучила её вышивать.

— Не думаю, что сегодня будут посетители, — высказался Дамуэль. — Юдит, почему бы тебе не попрактиковаться в вышивке, чтобы ты могла сделать хороший подарок будущему мужу?

— Ни за что! Я стремлюсь стать похожей на Ангелику. Я практикуюсь в вышивании только для себя, а не потому, что хочу угодить мужчине.

В последнее время отношение Юдит к Дамуэлю смягчилось, так что они довольно непринуждённо разговаривали друг с другом. Из-за этого я немного ревновала.

«А вот я всегда веду себя с Дамуэлем сдержанно... Я не средняя дворянка, как Юдит, а потому не могу разговаривать с ним столь небрежно. И пусть я знаю, что она не питает к нему никаких романтических чувств, но он такой замечательный человек! Кто знает, когда она начнёт смотреть на него иначе? Это ведь возможно, верно?!»

Благодаря методу сжатия госпожи Розмайн Дамуэль увеличил свою магическую силу настолько, что мог жениться даже на средней дворянке, госпоже Бригитте. Если не достичь его уровня, то он даже не обратит на меня внимания. Я усердно старалась, чтобы как можно сильнее сжать свою магическую силу, однако не могла не ненавидеть себя как низшую дворянку, обладающую столь малым её количеством.

***

Когда пробил третий колокол, я убрала письменные принадлежности и приготовилась отправиться на занятие об основах работы в замке для служащих-учеников, закончивших первый год обучения в дворянской академии. Пусть я и последовательница госпожи Розмайн, мне тем не менее сказали присутствовать, так как я не была знакома с внутренней работой замка.

Согласно расписанию, сегодня я должна была наблюдать за работой служащих. Госпожа Розмайн тоже хотела присутствовать на этом занятии. Несмотря на её статус кандидата в аубы, она, кажется, тоже собиралась пройти курс служащих.

«Если я не буду прикладывать больше усилий, меня наверняка сочтут недостойной продолжать служить последовательницей госпожи Розмайн, которая невероятно хороша».

— Филина, если не поторопишься, то опоздаешь, — предупредил Дамуэль.

— Уже иду.

Итак, я направилась к главному зданию вместе с Дамуэлем. Видя, как он подстраивается под мой темп ходьбы, я почувствовала себя счастливой. Правда, улыбка исчезла у меня с лица, когда мы покинули северное здание. Мне нравилось проводить время с Дамуэлем, но поход в главное здание всегда вызывал у меня некоторую тревогу. Несмотря на то, что мы — последователи госпожи Розмайн, за нашими спинами нас часто принижали, потому что мы низшие дворяне.

Взрослые — более предпочтительные сопровождающие для посещения храма, поэтому госпожа Розмайн всегда брала с собой Дамуэля, оставляя эскорт в замке ученикам. Это привело к тому, что о Дамуэле часто отзывались как о «рыцаре только для храма», которого госпожа Розмайн держала рядом только потому, что не могла взять туда с собой рыцарей из высших дворян. Меня же называли «низшей дворянкой, которая воспользовалась состраданием святой» из-за того, что госпожа Розмайн спасла Конрада и предоставила мне комнату.

Поначалу, когда я слышала эти оскорбления, мне каждый раз хотелось плакать, но в последнее время я начала к этому понемногу привыкать. Конечно, было неприятно слышать грубые слова, но Дамуэль утешил меня, сказав, что те дворяне просто завидуют мне, поскольку госпожа Розмайн взяла меня своей последовательницей, и научил, как не обращать внимание на неприятные слова других.

«Дамуэль такой добрый и замечательный, правда?»

***

На сегодняшнем занятии ожидалось всего несколько служащих-учеников. Родерих и я оказались единственными учениками после первого года академии. Также к нам планировали присоединиться двое второкурсников, которые не смогли посетить подобное занятие в прошлом году. Госпожа Розмайн была кандидатом в аубы, поэтому, пусть она и собиралась стать служащей-ученицей, не думаю, что ей бы действительно позволили присоединиться к нам.

К счастью, всех, кто собирался прийти на занятие, я уже узнала за зиму в дворянской академии, так что не сильно нервничала.

— Родерих.

— Ах, Филина!

Родерих был служащим-учеником, который вкладывал все силы в написание рассказов. Пока госпожа Розмайн спала, мы соревновались, кто напишет больше, так что я почувствовала себя немного виноватой, когда в последователи выбрали только меня. Если бы его семья не принадлежала к бывшей фракции Вероники, то, уверена, выбрали бы его как среднего дворянина, а не меня, низшую дворянку.

— Как удачно, что пока больше никто не пришёл, — оглядевшись, сказал Родерих и, вытащив из своих вещей письмо, нервно продолжил: — Э-это тебе, Филина. Я хочу, чтобы ты прочитала его, как только вернёшься в свою комнату!

Сбитая с толку, я невольно перевела взгляд с письма на стоящего рядом Дамуэля, которого Родерих, должно быть, не учитывал, принимая во внимание слова: «Больше никто не пришёл». Передав мне письмо, Родерих стал выглядеть менее напряжённым. Но в отличие от него, облегчённо пробормотавшего: «Успел», я хотела схватиться за голову и прокричать: «Даже если ты хотел вручить мне письмо, зачем же было делать это на глазах у Дамуэля?!»

Дамуэль, увидев, что мне передал Родерих, прошептал мне:

— Любовное письмо? Родерих — ведь средний дворянин, да? Это хороший шанс для тебя повысить статус, так что ты не должна его упускать.

Затем Дамуэль тяжело вздохнул. Я тоже вздохнула, пряча письмо от его глаз. Без сомнения, это напомнило Дамуэлю о его неудачной истории любви с госпожой Бригиттой и об отсутствии каких-либо кандидаток в невесты.

Вскоре прибыли второкурсники, после чего служащий по имени Кантона начал объяснять, что где находится в главном здании. Я шла за ним в подавленном состоянии, пусть и не забывала делать заметки, чтобы потом передать их госпоже Розмайн.

Когда занятие закончилось, мы с Дамуэлем вернулись в северное здание. Юдит тут же бросила на меня обеспокоенный взгляд.

— Филина, ты плохо выглядишь. Это Дамуэль виноват?

— Постой, Юдит! — воскликнул Дамуэль. — Почему ты сразу винишь меня?!

— Потому что я не могу представить, что причина такого её состояния в ком-то другом, — сурово ответила Юдит.

Лизелетта тоже посмотрела на нас.

— Что? Дамуэль расстроил Филину? Как он мог…

— Вы всё не так поняли, — поспешно начал оправдываться Дамуэль, замотав головой. — Немногим ранее она получила любовное письмо от Родериха, служащего-первокурсника. Должно быть, причина в этом. Я тут ни при чём.

— Ты, правда, считаешь, что ни при чём? — скептически проговорила Юдит.

— Дамуэль, почему ты не остановил Родериха? — с упрёком спросила Лизелетта.

— Постойте, почему я должен был его останавливать? Я не понимаю...

— Вот потому, что ты не понимаешь, у тебя и нет девушки, — отрезала Лизелетта.

— Кхм! — поперхнулся Дамуэль.

Отвернувшись от девочек, которым, казалось, было весело, и Дамуэля, я вернулась в свою комнату, где тут же открыла письмо Родериха. Я считала, что лучше ответить на письмо как можно скорее.

«А-а?!» — чуть не закричала я, стоило мне прочитать содержимое.

У меня кровь отхлынула от лица — письмо Родериха оказалось вовсе не любовным. Там сообщалось о планируемой засаде.

На первом листе незнакомым мне почерком описывался план нападения на служителей храма, посланных вперёд на карете для подготовки к церемонии звёздного сплетения. Писавший только слышал о планах устроить засаду, поэтому у него не было доказательств, что это всё правда. Он даже не знал, действительно ли нападение состоится, поскольку слышал, что это зависит от того, пожелает ли этого некая персона. Тем не менее, он просил принять меры предосторожности.

Другой лист оказался написан рукой Родериха. Там объяснялось, как это послание попало в его распоряжение. Похоже, Матиас, сын виконта Герлаха, узнал о планируемой засаде и отправил несколько запросов на встречу с госпожой Розмайн, однако из-за его принадлежности к бывшей фракции Вероники, эти запросы отклонили. В результате обсуждения с другими детьми из их фракции о том, кто мог бы приблизиться к госпоже Розмайн, все сошлись на том, что лучше всего передать письмо через Родериха, который мог встретиться со мной на занятии служащих-учеников.

Похоже, дети выполнили данное себе в дворянской академии обещание — служить госпоже Розмайн, даже будучи членами бывшей фракции Вероники.

Я схватила письмо и без колебаний бросилась обратно в комнату госпожи Розмайн.

— Дамуэль, Юдит! Пожалуйста, защитите госпожу Розмайн!

Когда я показала содержимое письма, все тут же побледнели. Дамуэль немедленно отправил к Рихарде ордоннанц, сказав, что планируется засада, и что нужно как можно скорее назначить встречу с господином Бонифацием. Затем, нарушая установленный протокол из-за чрезвычайности ситуации, он послал ордоннанц непосредственно господину Бонифацию.

Ордоннанц от Бонифация пришёл вперёд ответа от Рихарды.

«Сейчас же приходи!»

Сообщение было кратким, но предельно ясным. Дамуэль, схватив письмо и доверив охрану комнаты Юдит, выбежал из комнаты прежде, чем ордоннанц закончил повторять сообщение.

«Пожалуйста, успейте».

— Госпожа Розмайн…

Вместе с Юдит и Лизелеттой я молилась, чтобы с госпожой Розмайн больше ничего не случилось. Во время обеда я даже не могла почувствовать вкус еды, хотя она наверняка была восхитительна.

***

Спустя некоторое время после того, как обед закончился, вернулись Рихарда и Дамуэль. На их лицах читалось облегчение.

— Госпожа Розмайн в безопасности?! — хором спросили мы.

— Да, похоже, им удалось избежать засады, — ответил Дамуэль.

Господин Бонифаций воспользовался магическим инструментом герцога для связи с гибами и сообщил графу Лейзегангу о планируемой засаде. Похоже, в особняке графа на тот момент только закончился обед, и госпожа Розмайн ещё не отбыла.

Основываясь на том, что написал Матиас, были определены наиболее вероятные места засады, и туда отправили рыцарей. Это спугнуло нападавших, поскольку становилось понятно, что план засады раскрыт. В результате группе госпожи Розмайн удалось благополучно добраться до пограничных врат.

— Господин Бонифаций остался очень доволен проявленной сегодня сплочённостью. Узы, которые госпожа Розмайн сформировала в дворянской академии, смогли преодолеть стены фракций. Я надеюсь, что, следуя примеру детей, взрослые в итоге тоже объединятся, — со счастливой улыбкой сказала Рихарда.

Я тоже улыбнулась, чувствуя себя счастливой от того, что засада провалилась, и госпожа Розмайн в безопасности. В этот момент Дамуэль повёл плечами, словно с него тоже спало напряжение, а затем посмотрел на меня и с улыбкой сказал:

— Тем не менее, следует посочувствовать тебе, Филина.

— А-а? — удивилась я.

— Это оказалось не любовное письмо, на которое ты надеялась, да?

Я почувствовала, как от слов Дамуэля у меня потемнело в глазах. Я так переживала за безопасность госпожи Розмайн, но Дамуэль считал меня каким-то ребёнком, который даже в столь чрезвычайной ситуации думает лишь о любовном письме. Серьёзно? Я уставилась на Дамуэля, изо всех сил пытаясь сдержать слёзы, отчего он отчаянно замахал руками.

— Эй, нет причин плакать, ведь так? Я хочу сказать, такой девочке, как ты, Филина, наверняка кто-нибудь признается. Уверен, в будущем ты ещё получишь любовные письма.

«Дело вовсе не в этом!» — хотела выкрикнуть я.

Я видела, как Юдит и Лизелетта сокрушённо вздыхали позади Дамуэля. Я понимала, что он просто проявлял обо мне заботу, поскольку даже не догадывался о моих чувствах — он ведь такой добрый человек. Вот только слова Дамуэля меня не успокаивали — всё было в точности наоборот.

«Может, мне стоит сказать ему, чего я на самом деле хочу? — задумалась я. — Должна ли я перестать сдерживаться и сказать всё, как есть?»

Я сжала кулаки и впилась в Дамуэля взглядом. Он привык к таким суровым взглядам от Юдит, но явно не от меня. Я отчётливо видела ошеломление на его лице. Глядя на паникующего Дамуэля, я глубоко вздохнула, а затем решительно сказала:

— Дамуэль, я надеюсь, ты не найдёшь себе девушку и не женишься, пока я не достигну совершеннолетия!

— П-пожалуйста, подожди! Филина, это слишком ужасно!

— Это только моё скромное желание. Ничего ужасного.

— Ужасное желание!

Увидев, как побледнело лицо Дамуэля, Юдит и Лизелетта рассмеялись. Я тоже засмеялась вместе с ними, наполовину с облегчением, наполовину расстроенная тем, что он меня совсем не понял.

«Интересно, следует ли мне обратиться за помощью в этом вопросе к госпоже Эльвире?»