Проведя утро за просмотром различных материалов, я пришла к выводу, что мне следует проконсультироваться с учителем Хиршурой. Прочитанное оказалось довольно сложным, так что с моими текущими знаниями я многого не могла понять.

— Лизелетта, когда у меня будет возможность посетить учителя Хиршуру? — спросила я Лизелетту, которая при планировании переодевания Шварца и Вайса продемонстрировала, что знает расписание Хиршуры.

На лице Лизелетты отразилась обеспокоенность — кажется, она не особо одобряла то, что я хочу встретиться с Хиршурой.

— Госпожа Розмайн, вы намерены пойти в её лабораторию? Для чего?

— Я хотела бы обсудить с ней библиотечные магические инструменты, над которыми сейчас работаю.

Лизелетта ненадолго задумалась, опустив глаза в пол, после чего снова посмотрела на меня.

— Если вы собираетесь обсудить магические инструменты, то действительно лучше пойти в лабораторию. Однако я считаю, что лучше сделать это до переодевания Шварца и Вайса. Если всё внимание учителя Хиршуры окажется сосредоточено на исследованиях, то она, скорее всего, не уделит вам время.

Я прекрасно помнила, как Хиршура, полностью поглощённая исследованиями, даже не стала проводить собственное занятие. Кивнув Лизелетте, я попросила её организовать встречу в ближайшее время. Я хотела спросить, допустила ли ошибки при усовершенствовании магических кругов и инструментов, и есть ли какие-нибудь ещё полезные магические инструменты, которые помогли бы мне с управлением библиотекой.

***

Когда мы пришли на обед, Вильфрид ни с того ни с сего воскликнул:

— Розмайн, ты снова встретилась с королевской семьёй?! Что ты опять натворила?!

Моя голова была так занята магическими инструментами, что я не сразу поняла, о чём это он.

— А-а? Магические инструменты королевской семьи? Ты имеешь в виду Шварца и Вайса? — переспросила я, наклонив голову.

— Госпожа Розмайн, он имел в виду принца Хильдебранда. Вы встретились сегодня утром в библиотеке, помните? — подсказала Филина.

— И верно! — хлопнула я в ладоши. — Но мы лишь обменялись приветствиями.

После моего ответа Корнелиус посмотрел на меня с крайне обеспокоенным выражением лица и простонал:

— Розмайн, только не говори, что забыла…

— Вовсе нет. Просто я слишком сосредоточилась на другом, а потому этот момент оказался задвинут на задний план, и я вспомнила не сразу.

— Разве это не то же самое, что и «забыла»? — скептически заметил Корнелиус.

Вот только я действительно не то, что бы забыла — просто та встреча не показалась мне важной, а потому она ничем особым и не отметилась в памяти.

— Я лишь поприветствовала принца и больше ничего, — заверила я всех. — Он пришёл в библиотеку тайно, так что я не хотела беспокоить его. Кажется, он надеялся, что в это время в библиотеке не будет студентов. Я сообщила, что впредь собираюсь приходить в библиотеку каждый день, поэтому не думаю, что мы снова увидимся.

Я не думала, что принц, который не желал привлекать к себе внимания, придёт в библиотеку, зная, что я буду там.

— Кажется, я припоминаю, что ты говорила нечто подобное и в прошлом году… — нахмурив брови, пробормотал Вильфрид.

— Вильфрид, исцеления Фрютрены и Лонгшмер отличаются.

Тот год — одно, а этот — уже другое. В конце концов, Анастасий и Хильдебранд — разные люди.

— Ты каким-то образом столкнулась с принцем, который, как говорилось, не должен покидать своих покоев. Я понятия не имею, что может произойти дальше, — произнёс Вильфрид, всем видом показывая, что не разделяет моего оптимизма.

— Может, мы встретимся снова, а может, и нет — всё зависит от принца, — пожала я плечами.

Неприятности сами находят меня, даже если я стараюсь их избегать, а потому бесполезно было думать о том, что от меня не зависит.

— Давай лучше поговорим о ближайших планах, — решила я сменить тему. — Мы договорились, что переодевание Шварца и Вайса состоится через три дня, после обеда. Для этого нам предоставят комнату в библиотеке. Я планирую взять помощниц. В первую очередь — девочек, которые помогали с вышивкой.

— Сестра, можно я тоже пойду? — сияя глазами цвета индиго, спросила Шарлотта, тоже помогавшая с вышивкой. — Я закончила все письменные занятия, так что у меня будет время во второй половине дня.

— Конечно, Шарлотта.

Естественно, мы не могли привести слишком много людей, а потому решили, что сосредоточимся на наших с Шарлоттой последовательницах, а затем выберем других девочек, внося коррективы в соответствии с их расписанием.

— Госпожа Шарлотта, я тоже вышивала.

— Госпожа Брюнхильда, я тоже хочу пойти с вами.

Пока я наблюдала за тем, как все в непринуждённой атмосфере обсуждали, кто отправится с нами, Лизелетта тихонько подошла ко мне и сообщила, что договорилась с Хиршурой о встрече.

— Госпожа Розмайн, похоже, у неё свободно время завтра утром. И, как я слышала, есть некий студент, которого она хотела бы вам представить. Полагаю, это её ученик.

— Поняла. Тогда завтра утром пойдём в лабораторию учителя Хиршуры.

— Главное, помните, что сообщить ей о переодевании Шварца и Вайса можно лишь в самом конце.

Я кивнула, принимая совет Лизелетты.

***

На следующий день я направилась в лабораторию Хиршуры, расположенную в здании служащих. С собой я взяла книги Фердинанда и созданный мной магический круг, о возможности улучшения которого хотела спросить.

Филина и Хартмут взяли бумаги, Брюнхильда — простой чайный сервиз, а Лизелетта почему-то — магический инструмент для уборки. Корнелиус и Леонора отправились с нами в качестве моего эскорта. Когда мы подошли к двери лаборатории, Лизелетта как слуга-ученица сообщила о нашем прибытии:

— Учитель Хиршура, прибыла госпожа Розмайн из Эренфеста.

— Учитель, вас зовут, — раздался изнутри юношеский голос.

— Разве ты не ближе? — возразила Хиршура. — Будь добр, открой дверь.

Вскоре дверь приоткрылась, и из-за неё показался мальчик с растрёпанными чёрными волосами в пыльной одежде для смешивания. Выражение его лица было усталым и сонным, да и вообще мальчик казался каким-то неопрятным. Я невольно нахмурилась, но стоило мне перевести взгляд на лабораторию учителя Хиршуры, как всё стало понятно…

Вдоль стен стояли большие столы, на каждом из которых были навалены оборудование и документы. Пол устилали бумаги и остатки еды — вероятно, оказавшиеся там в результате того, что какая-то куча материалов просто взяла и рассыпалась, сбрасывая на пол всё на своём пути. Единственным пятном чистоты оставался стол, расположенный посреди комнаты, поскольку тот служил рабочим местом для смешивания. На столе всё было разложено аккуратно, вероятно, чтобы ничего случайно не перепуталось.

— Пожалуйста, входите, — позвала Хиршура изнутри.

Когда я попыталась войти, Лизелетта остановила меня.

— Учитель Хиршура, это место не подходит для приёма гостей. Разве вы не говорили вчера, что наведёте порядок, чтобы не было стыдно пригласить госпожу Розмайн?

— Но это лаборатория, а не комната для посетителей, — без капли вины ответила Хиршура.

Лизелетта разочарованно вздохнула и пробормотала, что именно поэтому она не хотела приводить меня сюда, после чего снова обратила внимание на Хиршуру:

— Учитель Хиршура, пожалуйста, положите все нужные вам бумаги на столы. Как последовательница госпожи Розмайн я не могу позволить ей войти в такую ​​комнату.

Когда Лизелетта достала магический инструмент в форме яйца и улыбнулась, Хиршура и её ученик переменились в лице и тут же начали собирать разбросанные по полу бумаги.

— Лизелетта, что это за магический инструмент?

Адресовав мне улыбку, Лизелетта объяснила, что этот магический инструмент поглощает всё в указанной области, таким образом очищая её. Обычно он применяется в тех случаях, когда проще скинуть грязь на пол, чтобы разом всё убрать. При этом всё, что лежит на полу, воспринимается как мусор.

— Этот магический инструмент мы используем, когда убираемся в комнатах, которыми долгое время никто не пользовался.

После этого Лизелетта воспользовалась им и мгновенно очистила пол.

Безусловно, из-за того, что Хиршура и её ученик спешили убрать всё нужное с пола, бумаги теперь громоздились на столах в ещё большем беспорядке. Вот только приведение столов в порядок потребовало бы много времени, да и это не входило в обязанности Лизелетты, так что она просто закрыла на них глаза.

— И, пожалуйста, приведите себя в презентабельный вид, — сказала Хиршуре и её ученику Лизелетта, пока они с Брюнхильдой, воспользовавшись чайным сервизом, готовили чай и сладости.

Когда Хиршура и её ученик увидели еду, у них заурчало в животах — похоже, они так увлеклись исследованиями, что толком не ели, если ели вообще.

— Я бы предпочла не использовать магическую силу ни для чего, кроме исследований, но ничего не поделаешь.

Воспользовавшись вашеном, Хиршура мгновенно очистила себя и своего помощника. Мне показалось, что она пыталась отвлечься от урчания в животе. Затем Хиршура предложила нам сесть, а сама потянулась за лекарством восстановления.

— Учитель Хиршура, я была бы очень признательна, если бы вы представили нас, — сев на предложенное место, сказала я и бросила взгляд на мальчика, не отводящего взгляд от угощений.

— Ох, прошу меня простить.

С весёлой улыбкой Хиршура представила меня своему новому ученику: Раймунду — в таланте уступающего только Фердинанду. Кажется, Раймунд привлёк её внимание во время прошлогодних занятий, когда старался использовать при смешивании как можно меньше магической силы.

— Фердинанд был гением в том, что касалось новых идей. Между тем Раймунд, пусть он ещё только третьекурсник, но уже проявляет невероятный талант в том, что касается усовершенствования магических инструментов. Госпожа Розмайн, если вы хотите улучшить свои, то, думаю, он сможет дать вам полезные советы.

Раймунд преклонил колено и произнёс приветствие, ожидаемое от первой встречи:

— Могу ли я помолиться о сей радостной встрече, что состоялась в суровую пору, которой испытывает нас бог жизни Эйвилиб?

Когда я дала разрешение, от него пролился свет благословения.

— Меня зовут Раймунд, я средний дворянин и служащий-ученик из Аренсбаха. Я очень рад нашей встрече.

Стоило Раймунду представиться, как выражения лиц моих последователей переменились. Все заняли оборонительные позиции, а Корнелиус встал между мной и Хиршурой, защищая.

— Учитель… вы выбрали учеником студента Аренсбаха?

— Да, верно. С этим есть какие-то проблемы?

— Разве вы не знаете, какая ситуация сложилась в последние годы между Аренсбахом и Эренфестом?

— Знаю. И что? — сузив глаза, спросила Хиршура и указала Раймунду встать позади.

Корнелиус уставился на Хиршуру, крепко сжав кулаки.

— Учитель Хиршура, вы не забыли, что вы смотритель общежития Эренфеста?

— Меня назначили смотрителем общежития Эренфеста, потому что я родом из Эренфеста. Однако я учитель дворянской академии и принадлежу к дворянам Центра. Все учителя переходят в Центр, чтобы мы могли как можно лучше обучать студентов не ради одного конкретного герцогства, а ради Юргеншмидта в целом. Поэтому, не важно, из какого герцогства мой ученик — тебя, Корнелиус, это касаться не должно, — с холодным блеском в фиолетовых глазах ответила Хиршура.

— Но Аренсбах пытался навредить госпоже Розмайн…

— Ох… Даже не знаю, упрям ли ты в силу своей молодости или же просто ещё незрел, а потому близорук? Обязанность учителя — взращивать выдающиеся таланты. Наша жизнь скоротечна, и у нас не так много времени, чтобы его растрачивать. Упускать возможности только из-за того, что время не очень подходящее — всё равно, что загубить талант, — проговорила Хиршура и, оглядев моих всё ещё настороженных последователей, драматично вздохнула. — Вы можете громко говорить о том, какая сейчас политическая ситуация, но всё это может измениться всего за несколько лет. Так нужно ли уделять время чему-то столь изменчивому, когда талант человека намного важнее? — Она переплела пальцы на столе и, вновь окинув взглядом моих последователей, уставилась на меня. — Самый очевидный пример — господин Фердинанд. Когда я взяла его в качестве личного ученика, студенты Эренфеста бесконечно стонали о том, что я допустила ошибку, а госпожа Вероника присылала полные колкостей ответы на мои еженедельные отчёты. И вот, прошло около десяти лет, и что осталось от той политики Эренфеста?

Хиршура воспитала Фердинанда как своего ученика, защищая его от ненависти Вероники. Он должен был стать на редкость талантливым исследователем, но после окончания академии присоединился к храму. В то время как раз умер его отец. Хиршура беспокоилась, что в храме её ученик загубит свой талант, однако Фердинанд в итоге не только вернулся в дворянское общество, но даже воспитал собственную ученицу.

— Никто не знает наверняка, как могут измениться обстоятельства и жизнь. Если бы в то время я не обучила господина Фердинанда как своего ученика, то, возможно, госпожа Розмайн не была бы той, кто она есть сейчас.

Вне зависимости от политической ситуации Хиршура воспитывала своих учеников и верила в их талант. По её уверенному тону я могла сказать, что она твёрдо придерживалась таких взглядов.

— Я повторю те же слова, что сказала и госпоже Веронике: я дворянка Центра и учитель дворянской академии. Эренфест не имеет права указывать мне, кого брать в ученики и как этого ученика воспитывать.

Тронутая мыслью, что когда-то Хиршура точно так же защищала Фердинанда, я слегка потянула Корнелиуса за рукав.

— Корнелиус, учитель Хиршура права. Она вправе выбирать себе в ученики кого угодно… Точно так же, как и мы сами вправе относиться с настороженностью к Аренсбаху. У всех нас есть свои причины.

Корнелиус коротко кивнул и отступил назад, при этом не ослабляя бдительность.

— Ох, кажется, мой чай начал остывать… — заметила я.

Желая разрядить обстановку, я отпила чая и попробовала сладости, после чего предложила Хиршуре попробовать тоже. Положив в рот печенье, она передала остальные Раймунду, а сама потянулась к тарелке с блинчиками.

Раймунд, не теряя времени, съел печенье. Его голубые глаза засияли, и он, одно за другим, принялся закидывать печенья в рот. Конечно, будучи дворянином, двигался он грациозно, вот только при этом всё равно походил на голодного ребёнка.

— И всё же, подумать только, что вы придёте поговорить со мной… — поедая блинчик с ветчиной и овощами, сказала Хиршура, показывая, что готова выслушать меня.

Наблюдая за тем, как Хиршура с Раймундом едят, я отпила чая и отметила про себя, что в этой лаборатории люди не склонны думать о своём здоровье. Сразу становилось понятно, как Фердинанд вырос таким безумным учёным.

— Я бы хотела, чтобы вы помогли мне с изучением магических инструментов. Я планирую изготовить кое-что для использования в библиотеке.

— В библиотеке… Возможно, вы имеете в виду магический инструмент для воспроизведения голоса, о котором говорила мне Соланж?

Похоже, Соланж уже успела разослать ордоннанцы различным исследователям в надежде получить нужный ей магический инструмент.

— Мои желания куда шире, чем просто инструмент для записи голоса. Я также хотела бы улучшить существующие, чтобы ими было удобнее пользоваться. Кроме того, после прочтения книг господина Фердинанда я создала собственные магические круги. Не могли бы вы посмотреть, нет ли в них ошибок?

Раймунд тут же оторвался от переданных ему блинчиков и широко распахнул глаза.

— Книги господина Фердинанда?! — выпалил он, а затем тут же зажал рот рукой, поняв, что поддался эмоциям.

Учитывая, что мои последователи оставались настороже, естественно, оплошность Раймунда мгновенно привлекла к нему внимание. Криво улыбнувшись, Хиршура покачала головой и попыталась оправдать своего ученика.

— Раймунд посвятил себя улучшению магических кругов и инструментов, оставленных господином Фердинандом. Именно он смог улучшить желаемый Соланж магический инструмент для записи голоса, чтобы даже средние дворяне могли им пользоваться.

Зная, что ему не доверяли, Раймунд молчал, но потому, как жадно он смотрел на книги в руках Хартмута, мне казалось, я могла слышать: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, дайте мне их прочитать!» Сама будучи книжным червём, я не могла просто так взять и отмахнуться от человека, который хотел читать книги.

— Хартмут…

— Нет, — оборвал он меня с улыбкой. — Это результаты исследований господина Фердинанда. Без его разрешения вы не можете одолжить их кому-то из другого герцогства.

Опечаленная отказом, я опустила плечи, после чего протянула Хиршуре лист бумаги с моим магическим кругом. Пусть и изящные, но безостановочные движения рук Хиршуры, которая то и дело тянулась к еде, прекратились. Она развернула мой магический круг и принялась изучать. Спустя некоторое время Хиршура потёрла висок пальцем.

— Госпожа Розмайн. Что это?

— Это магический круг, чтобы книги, которые не вернули в установленный срок, самостоятельно возвращались в библиотеку.

— Он непригоден, — сказала она с хмурым выражением лица.

Я полагала, что такой круг вполне работоспособен, но, похоже, с ним явно что-то было не так.

— В чём я ошиблась?

— Ни в чём. Просто сам по себе он непригоден. Вы, госпожа Розмайн, действительно ученица господина Фердинанда. Никто другой не сможет использовать магические круги, разработанные с учётом уровня магической силы кандидата в аубы. Ваш магический круг совершенно непрактичен, — заключила Хиршура.

По её словам, мой магический круг был слишком расточительным и содержал слишком много ненужных компонентов.

— Зачем вы пытались вместить всё это в один круг? Если вы используете атрибут Жизни, то вам неизбежно понадобится Земля, что делает ваш подход излишне расточительным.

— Задание господина Фердинанда состояло в том, чтобы поместить всё в один круг.

— Полагаю, для изучения теории это может быть полезным, однако… — Хиршура замолчала и, постучав кончиком пальца по виску, протянула Раймунду листок с магическим кругом. — Раймунд, измени круг госпожи Розмайн так, чтобы ты тоже мог им пользоваться… Думаю, это хорошая возможность показать ей основы улучшения магических кругов.

После слов Хиршуры я перевела взгляд на Раймунда. Тот некоторое время разглядывал круг, после чего прочистил горло и пробормотал: «А вы смогли немало в него вместить». Затем Раймунд приступил к улучшению. Я же внимательно наблюдала за тем, что он делает.

— Основной принцип улучшения кругов — сделать их как можно проще. Например, в данном случае эффективнее всего использовать отдельные магические круги для возвращения книги в библиотеку, когда установленный срок истёк, и для того, чтобы переместить книгу в пределах библиотеки.

— Почему?

— Потому что в противном случае магическая сила тратится впустую. Главное, чтобы книга вернулась в библиотеку, а с тем, чтобы убрать её на место, может справиться и сама госпожа Соланж. Если у неё будет лишняя магическая сила, то достаточно просто активировать ещё один магический круг.

Раймунд объяснил, что нужно отделять функции, которые абсолютно необходимы, от функций, выполнение которых необязательно.

— Госпожа Розмайн, вы выделяетесь даже на фоне кандидатов в аубы, так что, учитывая вашу магическую силу, магический круг, сделанный в расчёте на такое её количество, окажется бесполезным для библиотеки. Госпожа Соланж просто не сможет им воспользоваться.

— И правда.

— Причина, по которой так много магических инструментов вышло из употребления после политических изменений, заключается в том, что немалая часть таких инструментов требует большого количества магической силы, а потому может использоваться лишь членами королевской семьи или высшими дворянами. Вот почему я считаю, что следует разделять задачи магических кругов, чтобы при необходимости даже средние и низшие дворяне могли использовать магические инструменты, — объяснил Раймунд, после чего вычленил магический круг, предотвращающий воровство. — Если вы выделите эту часть в отдельный круг, то здесь вам не понадобятся Земля и Ветер.

Раймунд шаг за шагом упрощал мой магический круг. Насколько я могла судить, при составлении магических кругов такими новичками, как я, следовало делать те настолько простыми, насколько можно, чтобы свести ошибки к минимуму.

— Вы можете уменьшить количество потребляемой магической силы, сделав круги менее сложными и более тщательно подбирая ингредиенты для смешивания. Например, я думаю, вы могли бы существенно уменьшить затраты магической силы при использовании магического круга, возвращающего книги в библиотеку, если бы нарисовали его на изобретённой в Эренфесте движущейся бумаге.

— Раймунд, откуда ты знаешь о движущейся бумаге? — спросила я, моргая. — Я полагала, что на собрании герцогов верительные ярлыки передавались лишь Центру и Классенбургу…

— О ней во время занятия восторженно говорил учитель Гундольф. Он очень хотел изучить её, — ответил Раймунд, растерянно глядя на меня.

— А учитель Гундольф, он кто? — осторожно поинтересовалась я, поскольку не знала, каким образом тот оказался осведомлён о нашей бумаге.

Ответ мне дала Хиршура:

— Смотритель общежития Древанхеля. Он мой коллега-исследователь и достойный соперник… И раз Гундольф заинтересован в бумаге Эренфеста и тех верительных ярлыках в качестве ингредиентов для смешивания, то, возможно, они действительно стоят изучения. — Взгляд Хиршуры переместился на меня, а затем её губы изогнулись в улыбке безумного учёного. — Госпожа Розмайн, пожалуйста, продайте мне бумагу Эренфеста и верительные ярлыки.

— Учитель Хиршура, поскольку вы дворянка Центра, я не могу продать вам верительные ярлыки.

Выражение лица Хиршуры застыло. Кажется, она была шокирована моим отказом. Впрочем, Хиршура быстро восстановила самообладание и тут же принялась упрашивать меня, давя на то, что мы обе родом из одного герцогства. Ощущая, что это может затянуться, я строго посмотрела на неё и сказала:

— Если вы продолжите проявлять такую настойчивость, я не приглашу вас на переодевание Шварца и Вайса.

Хиршура мгновенно захлопнула рот.