Когда я вошла в малый зал, то увидела на обычно белоснежном полу ткань с начертанным на ней магическим кругом. Магический круг напоминал те, которыми сборщики налогов и Фердинанд пользовались для телепортации предметов. Когда я, осмотрев круг перемещения, задалась вопросом, для чего же тот будет использоваться, то встретилась взглядом с Руфеном, стоящим перед тканью, уперев руки в бока.

— О, госпожа Розмайн! Я с нетерпением жду практическое занятие! — с яркой белозубой улыбкой заявил Руфен.

Не понимая, почему он настолько взволнован предстоящим занятием, я всё же улыбнулась в ответ, а затем принялась искать Ханнелору. Мне нужно было поговорить с ней о чаепитии для любителей книг.

Чувствуя волнение, я огляделась и вскоре обнаружила, что Ханнелора разговаривает с Вильфридом. Обычно я старалась не вклиниваться в чужие разговоры, но поскольку второй собеседник — Вильфрид, то я не видела проблем.

— Добрый день, Вильфрид, госпожа Ханнелора.

— Розмайн, ты довольно поздно, — заметил Вильфрид.

— Возможно, но я пришла сюда прямо из библиотеки. Мне пришлось идти так быстро, как только могла.

— Госпожа Розмайн, вы посещали библиотеку? — с улыбкой спросила Ханнелора.

— Да. Чтобы зарегистрировать первокурсников и снабдить Шварца и Вайса магической силой.

— Значит, Шварц и Вайс в порядке? Теперь я тоже хочу пойти в библиотеку…

Как и ожидалось, Ханнелора интересовалась библиотекой. Чувствуя наполняющую меня радость, я сразу же перешла к разговору о чаепитии, решив прямо сейчас поднять этот вопрос, а позже передать официальное приглашение через слугу.

— Я разговаривала с госпожой Соланж о том, что вы тоже присоединитесь к библиотечному комитету. Поэтому, если возможно, не могли бы вы посетить чаепитие для любителей книг?

— Чаепитие для любителей книг? — переспросила она.

— Да. В настоящее время госпожа Соланж единственный библиотекарь, а потому не может покинуть библиотеку. Она надеялась устроить чаепитие, пока там ещё мало студентов. Госпожа Ханнелора, сможете ли вы его посетить?

— Пожалуй… — слегка наклонив голову, задумчиво проговорила Ханнелора. — С занятиями по теории я скоро закончу, так что, думаю, смогу посетить его утром, дней через десять.

— В таком случае я подготовлюсь к чаепитию и приглашу вас обеих. Разумеется, само чаепитие пройдёт в библиотеке.

— Я буду ждать с нетерпением, — с улыбкой ответила Ханнелора.

В следующий момент пробил четвёртый с половиной колокол, так что мы закончили болтать и повернулись лицом к учителям. Хотя Примавера тоже присутствовала, однако не столь выделялась, как Руфен, глаза которого радостно сверкали.

Как только колокол закончил бить, Руфен оглядел студентов и громко произнёс:

— Хорошо, все готовы? Сегодня вы будете преобразовывать штапы. Ваша цель на этот год — научиться создавать оружие и щиты.

«Ого, учитель Руфен необычайно мотивирован», — подумала я.

— Дворянам нужно иметь силы, чтобы сражаться, если потребуется защитить себя и свои герцогства! И это касается не только рыцарей! — заявил Руфен, после чего принялся рассказывать о той роли, которую Дункельфельгер сыграл в истории Юргеншмидта, подчёркивая, насколько важна сила.

— Члены герцогских семей должны быть достаточно сильными, чтобы обеспечить безопасность своих герцогств! В конце концов, только герцог может защитить магическое основание. Естественно, рыцари из высших дворян, служащие герцогским семьям, должны максимально отточить своё боевое мастерство, однако слуги тоже должны уметь защищать тех, кому служат. Это касается и служащих. Невозможно сказать, когда нагрянет опасность, и те, кто не могут выиграть аубу время, чтобы дать возможность сбежать, вряд ли достойны называться последователями. Поэтому, сила! Сила — это самое главное! — разгорячённо вещал Руфен, потрясая кулаком.

Мальчишки слушали его с горящими глазами, а вот девочки, казалось, не особо прониклись. Контраст получился довольно явным. Впрочем, я заметила, что и среди девочек нашлись те, кто слушал внимательно — должно быть, они стремились стать рыцарями-ученицами.

«Из-за излишней горячности учителя Руфена мне хочется держаться от него подальше, — подумала я. — Однако он всё верно говорит. Боевая мощь и способность защитить себя очень важны. Опасность действительно может нагрянуть в любой момент».

Дворянин из другого герцогства может устроить бесчинство в храме, а злоумышленники — ворваться в замок… Я знала, что представляют из себя опасные ситуации на собственном опыте. Использование магии, чтобы защитить себя и своё окружение — обязанность дворян, обладающих больши́м количеством магической силы. Однако будущие служащие и слуги выглядели так, словно совсем не понимали этого. Возможно, с окончанием политических перемен они не чувствовали для себя какой-либо заметной опасности.

Мягко улыбаясь, Примавера вышла вперёд и встала перед Руфеном. Она окинула взглядом девочек, а затем, не повышая голос, сказала:

— Вероятно, многие из вас считают, что можно оставить сражения на рыцарей и юношей. Однако такое мышление ошибочно. Девочкам нужна сила, чтобы защитить самих себя. Вы ведь понимаете, что должны быть в состоянии не подпустить к себе мужчину, если тот замыслит что-то недоброе, не так ли?

Девочки, прежде слушавшие объяснение без энтузиазма, теперь вскинули головы, сразу же став серьёзными. Увидев эту перемену, Примавера удовлетворённо кивнула, после чего отступила назад, вновь давая слово Руфену.

— Замечательно, что теперь мотивированы все, — сказал тот. — Итак, давайте начнем со щитов!

У каждого вида оружия имелись свои сильные и слабые стороны, а потому, естественно, рыцари, служащие и слуги-ученики интересовались разным. Впрочем, щиты были одинаковыми. Руфен объяснил своё намерение начать с того, что будет использоваться всеми, а потому он и Примавера сперва достали из магического круга несколько щитов. Металлические щиты имели прямоугольную форму и на них были выгравированы простые магические круги ветра.

— Ради единообразия все щиты металлические, — объяснил Руфен. — Представьте себе такой щит и произнесите «гета́йльт*», чтобы преобразовать ваш штап. Вот так! Гетайльт!

С этими словами Руфен превратил штап в щит. Это напомнило мне о том, что во время прошлогоднего диттера и рыцари-ученики Дункельфельгера, и рыцари-ученики Эренфеста использовали одинаковые щиты. Осознав, что причина была в том, что все учились делать щиты на таких занятиях, я взглянула на щит в руках Руфена.

— Если щиты имеют одинаковый размер, их легче выстроить рядом, когда требуется защититься от крупномасштабной атаки, — продолжил Руфен. — А поскольку гетайльт создаёт щит из магической силы, такой щит не тяжелый. Даже у самой хрупкой девочки не должно возникнуть проблем с тем, чтобы удержать его.

Похоже, щиты были разработаны с расчётом на использование рыцарями, но при этом почти ничего не весили. Как самая хрупкая девочка здесь, я не могла не обрадоваться такой новости. Как раз, когда я думала о том, чтобы попытаться создать такой щит, Руфен высоко поднял свой, чтобы обратить внимание на простой магический круг, который, похоже, нанесли на щит при помощи гравировки.

— На каждом щите должен быть выгравирован этот магический круг, — сказал он. — Благодаря ему на щит накладывается защита богини ветра Шуцерии. Если вы сможете представить этот магический круг правильно, то получите щит Шуцерии.

«А-а? Но в таком случае, разве я не получу лучший результат, если представлю божественный инструмент Шуцерии, который находится в храме, а не этот щит с простым магическим кругом? — задумалась я. Щит богини был украшен куда более сложным магическим кругом, и к тому же на нём крепилось множество магических камней. Поскольку Вильма нарисовала этот щит для карточек каруты и книжек с картинками, я всегда представляла себе божественный инструмент, когда делала щиты ветра. — Вот только… Сделать щит Шуцерии прямоугольным сложно».

Как ни посмотри, но настоящий щит Шуцерии круглый. Обычно я и вовсе использовала его полусферическую форму, которая могла укрыть и меня, и тех людей, которых я хотела защитить. Даже если мне сказали сделать щит прямоугольным, изменить ставший уже привычным для меня образ щита оказалось проблематичным. Пытаясь грубо заменить один образ другим, я рисковала тем, что это негативно скажется на создании знакомых мне щитов ветра.

Пока Ханнелора, Вильфрид и остальные практиковались в использовании гетайльта, я ломала голову, как же быть.

— Госпожа Розмайн, почему вы хмуритесь? — спросила Ханнелора.

— Разве эта задача такая сложная? — удивился Вильфрид.

Они озадаченно смотрели на меня, не понимая, почему я до сих пор даже не попыталась преобразовать штап.

— Я испытываю трудности, потому что привычный мне щит Шуцерии круглый, — ответила я. — Даже если нам велят сделать его прямоугольным, для меня это слишком внезапно, чтобы я могла быстро изменить сложившийся в голове образ.

— Щит Шуцерии круглый? Госпожа Розмайн, вы раньше видели его? — наклонив голову и удивлённо посмотрев на меня, спросила Ханнелора.

Судя по всему, дворяне, обычно не склонные посещать храм, даже не знали, как выглядят божественные инструменты.

— Божественный щит, который кладут на алтарь, круглый, — объяснила я. — Такая форма наиболее знакома для меня.

— Почему бы тогда просто не спросить учителя Руфена, можно ли тебе создать круглый щит? — предложил Вильфрид.

— Ты прав. В противном случае я не смогу сдать экзамен с первого раза.

Когда к нам подошёл Руфен, наблюдающий за успехами студентов, я спросила:

— Могу ли я создать круглый щит? Я выросла в храме, а потому самый знакомый мне щит — это божественный инструмент.

— Я понимаю, госпожа Розмайн, однако, если щит рыцаря-ученика не будет прямоугольным, он не сможет тренироваться с остальными.

Когда Руфен указал на проблему, которая возникнет при использовании круглого щита, я задумчиво наклонила голову. Рыцарям-ученикам действительно следовало иметь одинаковые щиты, чтобы не возникало сложностей с совместными тренировками, вот только я была кандидатом в аубы и не собиралась сражаться в составе плотной группы.

— Учитель Руфен, я кандидат в аубы, а потому не планирую сражаться плечом к плечу с другими. Не думаю, что использование круглого щита доставит мне какие-либо проблемы.

Похоже, моё замечание сбило его с толку, а потому он скрестил руки на груди и нахмурился.

— Вы драгоценная ученица господина Фердинанда, но при этом не собираетесь идти на рыцарский курс? Почему?

— Даже если вы спрашиваете «почему»… Думаю, просто потому, что мне это неинтересно.

От моих слов у Руфена чуть не отвалилась челюсть, после чего он замотал головой, бормоча: «Не верю…» Мгновением спустя его глаза расширились, и он, наклонившись ко мне, прокричал:

— Госпожа Розмайн, а как же тогда диттер?! Вы не сможете участвовать в диттере, если не выберете рыцарский курс!

— Учитель Руфен, я не понимаю, чему вы так удивляетесь. Начнём с того, что мне в принципе не особо интересен диттер.

— Что?! — возопил Руфен.

«Постойте... Он что, правда, думает, что я фанатка диттера?! — пыталась понять я, а тем временем Руфен уже принялся вещать о великолепии диттера. Чувствуя, что тема формы щита свернула куда-то совсем не туда, я принялась оглядываться в поисках помощи. — К-кто-нибудь! Помогите!»

Мой умоляющий взгляд наткнулся на Примаверу, которая изящно, словно текущая вода, подошла к нам и, приложив руку к щеке, со слегка обречённой улыбкой проговорила:

— Ох, Руфен, во время занятия не следует рассказывать историю диттера.

— Но Примавера, госпожа Розмайн сказала…

Примавера приподняла руку, прерывая его, а затем с нежной улыбкой обратилась ко мне:

— Госпожа Розмайн, пожалуйста, продемонстрируйте мне ваш щит.

Несмотря на её мягкую манеру поведения, Примавера казалась очень надёжной. Я кивнула ей и влила магическую силу в штап. Прикрыв глаза, я отчётливо представила себе щит Шуцерии. Поскольку мне не нужно было кого-либо защищать, я решила, что достаточно сделать щит размером с крышку большой кастрюли.

— Гетайльт!

В моей руке появился щит Шуцерии — точно такой же, как тот, который я уже не раз создавала, когда молилась. Он был жёлтым, в соответствии с божественным цветом Богини Ветра, и полупрозрачным. На поверхности располагался сложный магический круг. Щит вышел именно таким, каким я его себе и представляла.

— Это божественный инструмент... — удивленно проговорил Руфен, пристально глядя на мой щит.

Окружающие меня студенты тоже начали удивлённо переговариваться. Не было ничего удивительного, что я выделялась, создав круглый щит в то время, как все остальные делали прямоугольные.

«Что сейчас важно, так это сдать экзамен», — мысленно заверила я себя.

Сжимая щит в руке, я спросила учителей, прошла я или нет. Осмотрев мой щит Шуцерии, Примавера с улыбкой кивнула и сказала: «Хорошо, давайте проверим».

— Ладно, поднимите щит! — велел мне Руфен.

Выглядя очень заинтересованным, Руфен достал магический камень из кожаного мешочка. Взяв камень большим и указательным пальцем, Руфен продемонстрировал его размер — с фалангу большого пальца — после чего взмахнул рукой и бросил камень в мой щит.

— Ой-ой!

Пусть я и знала, что меня прикрывал щит, я всё равно испугалась с силой брошенного в мою сторону камня, а потому инстинктивно влила магическую силу в щит.

Попав в щит, магический камень с громким хлопком отлетел обратно, а вырвавшийся из щита порыв ветра отбросил Руфена. Помимо этого активировался и один из амулетов, что я носила на запястье — он засветился, похоже, восприняв брошенный магический камень как нападение на меня.

— Учитель Руфен! Пожалуйста, защищайтесь! Грядет контратака!

— Гетайльт!

Похоже, он привык к сражениям, поскольку, стоило браслету засветиться, Руфен переменился в лице и, вскочив на ноги, создал щит в то же время, как я прокричала предупреждение. В следующий миг с амулета на запястье сорвалась атакующая магия и словно стрела устремилась к Руфену. Когда тот успешно отразил атаку щитом, я облегчённо вздохнула.

— Госпожа Розмайн, что это сейчас было?

— Амулет, который дал мне господин Фердинанд, чтобы я в случае чего могла защитить себя. Я рада, что вы ограничились лишь простым броском магического камня — в результате последовала лишь слабенькая контратака.

— И это вы называете слабенькой контратакой?!

Руфен широко распахнул глаза, поражённый услышанным, но активированная контратака действительно оказалась самой слабой из тех, на которые были способны жуткие амулеты, переданные мне Фердинандом — да, будет очень больно, но для здоровья не опасно.

Между прочим, Фердинанд упоминал, что даже самая сильная контратака не смертельна… Правда, при этом на его губах играла пугающая тонкая улыбка.

— Я не могу рассказать о причине, по которой ношу амулеты… Но, что более важно, прошла я или нет? — поспешила я сменить тему.

— Госпожа Розмайн, вам удалось воссоздать настоящий божественный инструмент. Ваш щит проходит, — сказала Примавера.

Сдав экзамен, я с улыбкой поблагодарила Примаверу, после чего отменила преобразование, произнеся «рюкен». Когда я развернулась, чтобы подойти к Вильфриду и Ханнелоре, все тут же резко отступили в сторону, открывая мне путь. По испуганным взглядам я сразу же поняла, что всё дело в амулете Фердинанда. Ну а поскольку путь оказался полностью свободен, я спокойно дошла до Вильфрида.

— Вильфрид, мой щит сочли приемлемым. Рыцарям-ученикам нужно иметь одинаковые щиты, но, похоже, раз я кандидат в аубы, нет никаких проблем с тем, чтобы пользоваться круглым.

— Розмайн, это действительно всё, что ты можешь сказать относительно того, что произошло? — схватившись за голову, спросил Вильфрид.

Задумавшись, что же мне ещё следует сказать, я проговорила:

— Посмотрим… Ах да! Божественный инструмент использует более сложный магический круг, чем обычные щиты, что, по-видимому, повышает защиту. Вильфрид, ты, вроде, как и я, не планировал брать рыцарский курс, а потому, возможно, тебе тоже лучше сделать божественный инструмент.

— Я вовсе не о том, — медленно покачав головой и сильно нахмурившись, сказал Вильфрид. — Разве амулеты, которые ты носишь, не слишком опасны? Почему бы тебе не снимать их на время занятий? Не думаешь, что кто-то из окружающих может пострадать?

Амулеты, и правда, были опасными, вот только они не сработают, пока меня не атакуют. Но что более важно — Фердинанд счел необходимым, чтобы я их носила. Я не могла снять их, не посоветовавшись с ним.

— Я не собираюсь подвергать опасности окружающих. Вильфрид, если ты получишь у господина Фердинанда разрешение, то я сниму амулеты. Спросишь у него?

Услышав моё предложение, Вильфрид изобразил на лице фальшивую дворянскую улыбку и покачал головой.

***

— Время тренировки в создании щита подошло к концу, — объявил Руфен. — Если вам нужно ещё попрактиковаться, то займитесь этим в свободное время.

Ханнелора выдохнула. Используя гетайльт, она легко смогла создать щит, но вот наложить на него ещё и магический круг для неё уже оказалось сложным. Тем временем Вильфрид мучительно раздумывал, стоит ли ему, как и всем остальным, использовать стандартный прямоугольный щит или же воспроизвести более мощный божественный щит. Насколько я могла понять, Вильфрид чувствовал сильное давление от того, что не мог быстро определиться — а без чёткого образа в голове, он был не способен преобразовать штап. Причиной такого затруднительного положения Вильфрида стало то, что благодаря каруте и священным текстам он знал, как выглядит щит Шуцерии, а потому мог создать как обычный прямоугольный, так и круглый щит.

— Эх, я потратил столько времени на принятие решения, и в итоге так ничего и не сделал, — простонал Вильфрид.

— Вильфрид, ты в любом случае не стремишься пойти в библиотеку, а потому, на мой взгляд, можешь не торопиться и основательно всё обдумать. Ты ведь так и поступил в прошлом году, когда придумал штап с гербом, не так ли?

Кажется, тогда он потратил много времени на создание штапа. Возможно, на этот раз он придумает впечатляющий щит.

Пока мы разговаривали, Руфен и Примавера начали одно за другим доставать из круга перемещения оружие. Они выложили в ряд мечи, копья, косы и топоры. Я отметила, что всё это оружие для ближнего боя.

— А лука среди них нет… А ведь господин Фердинанд пользовался им.

На моё бормотание ответила Ханнелора:

— Поскольку луки требуют практики, без которой будет сложно попадать в цель, я слышала, что их не изучают на общих занятиях. Здесь нас учат лишь самым основам, а луки уже рассматриваются на курсе рыцарей.

— Госпожа Ханнелора, а вы хорошо информированы, — похвалила её я.

— В Дункельфельгере больше рыцарей, чем в других герцогствах, а потому в общежитии в центре разговора всегда оказываются рыцари-ученики… — застенчиво проговорила Ханнелора, опуская глаза.

Казалось, атмосфера в общежитии Дункельфельгера напоминала таковую в каком-нибудь спортивном клубе. Вполне возможно, что тихая, любящая книги Ханнелора несколько выделялась на фоне остальных.

— Теперь рассмотрим оружие, — сообщил Руфен. — Вероятно, некоторые из будущих служащих и слуг никогда не видели оружие вблизи. Выберите такое, которое, как вам кажется, лучше вам подойдёт, и преобразуйте штап. Что до рыцарей-учеников, то на соответствующем курсе им нужно будет научиться владеть мечом и ещё одним видом оружия. Всем всё понятно?

После слов Руфена, студенты устремились к месту, где было разложено оружие. Вильфрид пошёл в числе первых — похоже, оружие его тоже заинтересовало.

— Произнесите «шверт» — для создания меча, «ланце» — для копья, «ризезихель*» — для косы и «акст» — для топора.

Пока Руфен перечислял заклинания для создания оружия, я думала о том, что выбрать. Если ставить целью просто создание оружия, то сделать копьё для меня было бы проще всего. Я могла легко представить копьё Лейденшафта, поскольку регулярно видела его в храме и даже держала в руках.

«Вот только смогу ли я с ним управляться — это уже другой вопрос».

— Госпожа Розмайн, вы не пойдёте смотреть на оружие? — прервала мои размышления Ханнелора.

— Мне не нужно. Думаю, я уже прямо сейчас смогу создать оружие.

— Прямо сейчас? Может ли так быть, что это ещё один божественный инструмент? — моргнув, Ханнелора устремила на меня вопрошающий взгляд красных глаз.

Видя такой интерес, я просто не могла подвести ожидания подруги.

— Госпожа Ханнелора, не хотели бы вы увидеть копьё Лейденшафта?

— Вы и правда его создадите?

Создав штап, я прикрыла глаза и представила копьё Лейденшафта — то, которым я пользовалась для победы над шништормом. В моей памяти накрепко отпечатались размер копья и количество инкрустированных магических камней.

Я вспомнила, как под тяжёлыми серыми облаками буйствовал шништорм, вызывая белоснежную метель, и как рыцари в охряно-жёлтых плащах отважно сражались с ним. В моём разуме всплыл образ светящегося синим копья Лейденшафта, которое я сжимала в руке, до предела наполняя магической силой, а также образовавшийся тогда магический круг.

— Ланце.

Как я и ожидала, в моих руках возникло копьё. Возможно, из-за того, что я представляла себе битву против шништорма, копьё с самого начала излучало яркий синий свет, демонстрирующий, что оно наполнено больши́м количеством магической силы — это меня изрядно обеспокоило.

— Это копьё Лейденшафта? Какое оно красивое… — пробормотала поражённая Ханнелора.

Видя, что ей понравилось, я почувствовала облегчение, но в этот момент к нам подбежал Руфен, у которого, казалось, кровь отлила от лица при виде светящегося синим копья.

— Госпожа Розмайн, что это?!

— Это копьё Лейденшафта. Это наиболее знакомое мне оружие. В конце концов, я выросла в храме, — ответила я, давая заранее подготовленный ответ, призванный объяснить моё знакомство с божественными инструментами. После этого я наклонила голову и спросила: — Учитель Руфен, требуется ли проверять его?

— Учитывая такое количество заключённой в нём магической силы, я с трудом могу предсказать, какие будут последствия. Я засчитаю вам экзамен, поэтому, пожалуйста, отмените преобразование.

Выглядя потрясённым, Руфен в то же время с сожалением пробормотал, что если бы мы находились в здании, где проводится обучение рыцарей, то он смог бы увидеть насколько сильно моё копьё. Я произнесла «рюкен», отменяя преобразование.

— Госпожа Розмайн, я очень признательна вам за то, что вы показали мне нечто настолько замечательное, — поблагодарила меня Ханнелора.

На самом деле копьё Лейденшафта не слишком-то подходило мне в качестве оружия, но я прошла экзамен, а Ханнелора осталась довольна. Можно сказать, что в целом всё вышло удачно.

— Госпожа Ханнелора, а вы сами не пойдёте смотреть на оружие?

— Я уже знаю, как оно выглядит, однако не могу решить, во что лучше превратить штап. Оружия, которым бы я хорошо владела, нет, а потому и выбрать подходящее для самозащиты сложно.

— Да, я и сама не то чтобы владела копьём, — призналась я. — Мне тоже следует подумать над чем-то подходящим, чтобы в случае чего защитить себя…

Как и Ханнелора, я принялась думать над оружием. Я не могла размахивать мечом, да и копьё, определённо, нельзя было назвать подходящим для меня оружием. Мне хотелось что-то лёгкое и простое.

«Если рассматривать нечто вроде лука, то я не отказалась бы от чего-то вроде современного арбалета. Мне подошёл бы даже слабый. Кроме того, если бы я смогла повторить то, что делал главный священник, когда его стрела разделялась, чтобы превратиться в дождь из стрел, то, вероятно, смогла бы компенсировать плохую меткость», — вздыхая, раздумывала я.

Как ни крути, но я была совершенно не приспособлена для ближнего боя, а потому мне требовалось какое-нибудь дальнобойное оружие. Таким образом, я могла бы и защищать себя, и атаковать. Пусть такой ход мыслей и был трусливым, но главное — безопасность. Мне следовало заботиться о себе.

«Наилучшим оружием для меня стало бы такое, которым я могла бы пользоваться, находясь в пандочке, — подумала я. К сожалению, я никогда не пользовалась ничем похожим на оружие даже в то время, когда была Урано. — Конечно, кухонный, перочинный и канцелярский ножи, резец скульптора и ножницы тоже можно назвать оружием, вот только я не хотела пользоваться чем-то подобным, и ничего из этого не казалось особо полезным при нападении магических зверей. Я пацифистка, а потому никогда не думала о том, чем можно атаковать других. Впрочем, я помнила, как меня саму “атаковали”».

Я вспомнила, как в детстве мой друг С̧ю̄ «стрелял» в меня из игрушечного пистолета, который, имитируя выстрелы, перемигивал и издавал электронную трескотню. Мне приходилось читать книги лёжа, поскольку С̧ю̄ требовал, чтобы я падала, словно мёртвая. А ещё, когда наступало лето, он часто стрелял мне в спину, пока я читала.

— Может тогда [водяной пистолет]? — пробормотала я.

Внезапно штап в моей руке превратился в дешёвый на вид полупрозрачный водяной пистолет, который хорошо подходил для детской руки.

«Ух ты! Он выглядит таким... Слабым!»

1. ↑ geteilt [ɡəˈtaɪ̯lt] (нем.) — разделённый.
2. ↑ riese [ˈri:zə] (нем) — гигантsichel [ˈzɪçəl] (нем.) — серп