Пусть я и жила в замке, но встречалась со своей приёмной семьёй лишь во время ужина. Впрочем, иногда они всё же вызывали меня к себе. Но обычно мы завтракали в своих комнатах, а во время обеда Сильвестр и Флоренция устраивали собрания, на которых мне не разрешалось присутствовать. Таким образом, я могла поговорить с ними лишь во время ужина.

— Приёмный отец, завтра я вернусь в храм и пробуду там около месяца.

—Зачем? Разве работа над рестораном не подошла к концу? — спросил Сильвестр, пристально смотря на меня.

По взгляду его тёмно-зелёных глаз было легко понять, что он ожидал услышать что-нибудь интересное.

— Мне понадобится встретиться с ремесленниками и обсудить с ними инструменты, чтобы улучшить технологию печати. Как только мы закончим с новой технологией, я вернусь, чтобы сообщить о наших результатах.

Сильвестр кивнул. На его лице читалось, что он доволен моим ответом. Однако, я была уверена, что он придумает какой-нибудь уважительный предлог, чтобы прийти и понаблюдать за мной.

— Приёмный отец, если вы решите посетить меня, то пожалуйста, не забудьте сообщить мне об этом заранее.

— Да, я знаю, — ответил Сильвестр.

Я удержалась и не стала говорить ему, что сомневаюсь в том, что он и правда это знает, и закончила ужин. Пожелав друг другу спокойной ночи, мы направились обратно в наши комнаты. Естественно, мы с Вильфридом отправились в северное здание вместе.

— Розмайн, это нечестно, — обратился ко мне Вильфрид, уставившись на меня своими тёмно-зелёными, как и у Сильвестра, глазами.

Я заметила, что на протяжение всего ужина он выглядел каким-то недовольным. Но я не поняла, что именно нечестно.

— Могу я спросить, что ты имеешь в виду под «нечестно»?

— Если я говорю, что это нечестно, значит это нечестно! — выкрикнул он.

Это даже ответом нельзя было назвать, а потому я не поняла, о чём он говорит. Я в замешательстве посмотрела на Лампрехта, но тот только обеспокоенно нахмурился. Похоже, сейчас было неподходящее время для объяснений.

После того, как мы подошли к северному зданию, я сказала:

— Вильфрид, мне очень жаль, но я буду отсутствовать около месяца. Надеюсь, что за время ​​моего отсутствия ты успокоишься. Спокойной ночи.

Когда я поднималась по лестнице в свою комнату, снизу раздался сердитый выкрик Вильфрида:

— Ты совсем ничего не понимаешь!

Но я проигнорировала его, поскольку была очень занята и не собиралась слушать его истерику. Оказавшись в своей комнате, я направилась к столу и, взяв лист бумаги, принялась записывать всё, с чем мне нужно было закончить, пока я буду в храме. После этого я перечислила всё, что мне потребуется взять с собой.

— Эх… Мне бы хотелось иметь диптих. А так приходится тратить бумагу.

Мой диптих вернули моей семье как часть имущества Майн. По словам Лутца, сейчас его использует Тули. Но даже если бы тот диптих остался у меня, я не думаю, что мне бы позволили использовать его, поскольку он представлял из себя лишь пару скреплённых дощечек, без какой-либо резьбы. Учитывая, что его могли просто выкинуть, как нечто совершенно неподходящее для приёмной дочери герцога, мне повезло, что его отдали Тули… и всё же мне бы хотелось, чтобы диптих у меня был. Я понимаю, что Бенно занят и это может рассердить его, но я всё же попрошу его заказать мне новый.

Приняв решение, я посмотрела на шкаф, в который Рихарда положила принесённые Фердинандом книги. Понимание того, что рядом со мной есть новые книги, но мне нельзя их читать, было болезненным. Пока я с сожалением смотрела на них, Рихарда откашлялась.

— Леди, пожалуйста, отдохните сегодня.

Ладно, ладно. Но завтра я встану рано, чтобы приступить к чтению.

***

На следующий день я действительно проснулась рано утром. Но когда я попыталась взять книгу, то обнаружила, что шкаф заперт и его никак нельзя было открыть. В итоге мне пришлось мучительно дожидаться, когда придёт Рихарда, но когда она всё же пришла, то просто отругала меня за то, что я недостаточно отдыхаю. Но, что ещё хуже, стоило закончить завтрак, как она отправила меня в храм, сказав: «Леди, юный господин Фердинанд сказал мне, что если вы начнёте читать, то забудете о своих обещаниях». Ох уж этот Фердинанд!

Сжимая губы от бушующего во мне недовольства, я села в карету и направилась в храм. Меня как обычно сопровождали Бригитта и Дамуэль, правда они ехали в другой карете.

— С возвращением, госпожа Розмайн, — поприветствовал нас Фран.

— Рада тебя видеть, Фран.

Затем мы направились в комнату главы храма.

— Мне сказали, что вы останетесь в замке на какое-то время, поэтому я был весьма удивлён, когда вчера главный священник сообщил мне, что вы вернётесь.

— Я тоже удивилась, когда он велел мне вернуться, — печально ответила я.

Чем больше я думала о том, что мне так и не дали почитать те книги, тем больше я расстраивалась. Книги, которые Фердинанд принёс мне, принадлежали библиотеке замка, и выносить их из замка было запрещено. Я смогу прочитать их только когда вернусь обратно. Другими словами, я смогу прочитать те книги лишь через месяц.

— Госпожа Розмайн, кажется, вы чем-то очень расстроены. Что-то случилось?

— Главный священник не даёт мне читать. Он приказал мне вернуться ещё до того, как я успела приступить к чтению новых книг. Похоже, ему очень уж нужны мои песни и рецепты, — сердито сказала я.

Услышав мой ответ, Фран удивлённо распахнул глаза.

— Вот значит как… Тем не менее, так как пожертвования были собраны, главный священник велел мне связаться с компанией «Гилберта». Думаю, они уже скоро прибудут, — сказал Фран, совершенно выбив меня из колеи.

Я конечно думала, что должна передать деньги Бенно как можно скорее, ибо они ему вскоре понадобятся, но не ожидала, что Фердинанд устроит нам встречу.

— Давайте отправимся в комнату директора приюта после того, как вы переоденетесь. Никола приготовила сладости и уже ждёт вас.

— Ох, правда? Я тоже с нетерпением жду встречи с ней, — сказала я, рассмеявшись.

Видя, что моё настроение улучшилось, Фран положил руку на грудь и облегчённо вздохнул.

Моника переодела меня, пока Фран пересчитывал собранные нами пожертвования. Как только мы закончили, я направилась в покои директора приюта. Оказавшись там, я довольно вдохнула, почувствовав себя более расслабленной в месте, к которому уже привыкла, после чего открыла дверь в свою потайную комнату.

— Моника, пожалуйста, убери в этой комнате и принеси туда письменные принадлежности.

— Поняла.

Хотя внешне Фран и сохранял спокойствие, но я всё же заметила, что каждый раз при взгляде на тайную комнату, его лицо немного напрягалось, поэтому я оставляла уборку в потайной комнате Монике.

— Фран, а где Гил и Вильма?

— Гил ждёт у ворот людей из компании «Гилберта». Если вы хотите поговорить с Вильмой, то может мне позвать её?

— Я и правда хочу попросить Вильму нарисовать для меня кое-что, но это может подождать, пока я не поговорю с Лутцем и остальными.

Фран начал рассказывать мне о том, что произошло в моё отсутствие, и довольно скоро прибыли Бенно и Лутц. Судя по всему, в монастыре было так много работы, что Марк решил остаться в магазине.

— Лутц, Бенно, спасибо, что пришли. Следуйте за мной. Гил, сопровождай меня, Дамуэль будет моим эскортом.

Мы вошли в мою потайную комнату, и как только дверь закрылась, я сразу же обняла Лутца. Похоже, он уже это предвидел, а потому принял мои объятия без тени удивления.

— Лутц, Лутц, Лутц! Слушай, главный священник ужасен!

— Эй, прямо сейчас я очень занят.

— Я тоже очень занята! Мне пришлось устроить чаепитие, чтобы собрать пожертвования, во время которого мне нужно было всё время фальшиво улыбаться, чтобы мне дали больше денег. Вдобавок главный священник начал обучать меня магии. Но он злится на меня за то, в чём я не виновата и издевается надо мной! Мне сейчас очень тяжело.

Выслушав мои жалобы, Лутц прищурился.

— Главный священник издевается над тобой? Как именно?

— Он дал мне огромную стопку книг, которые я никогда раньше не читала, а затем лишил меня свободного времени, чтобы я не могла их прочитать. Он даже попросил другого человека присматривать за мной, чтобы убедиться, что я не буду их читать! Разве это не жестоко?!

— Невероятно… Должен сказать, что я восхищаюсь его храбростью. На его месте я бы сейчас опасался за свою жизнь, — испуганно пробормотал Лутц, бросив на меня обеспокоенный взгляд.

Он лично видел мой гнев, когда кто-то вставал между мной и книгами. Но его взгляд дрогнул всего лишь на мгновение, а затем он нежно погладил меня по голове.

— Просто смирись. Уверен, ты справишься.

— Вообще-то, я решила, что не собираюсь мириться с этим. Я так разозлилась на него, что решила закончить восковые трафареты.

— Как это вообще связано?! — воскликнул Лутц.

На мой взгляд, не так важно, как это связано. Главное — закончить восковые трафареты, чтобы заставить Фердинанда почувствовать себя неловко.

— Это не имеет значения. Давай просто сделаем их вместе, хорошо? — спросила я, продолжая цепляться за Лутца.

Тут глаза Бенно распахнулись, и он обрушил на меня гром и молнии:

— Ты идиотка! Разве ты не знаешь, насколько мы заняты?!

— Мой план по получению денег требует восковых трафаретов! Господин Бенно, знаете ли вы, как тяжело собирать деньги в благородном обществе?! — огрызнулась я в ответ.

От удивления глаза Бенно расширились. Его импульс был полностью подавлен, и я не упустила эту возможность, чтобы перейти в наступление. Его гром и молнии не могли сравниться с моим гневом от того, что у меня отобрали книги.

— У нас есть только один шанс получить хорошую прибыль. Деньги, которые мы заработаем, во многом зависят от того, будут у нас восковые трафареты, или нет. Таким образом, я забираю Лутца на месяц, — заявила я, ещё крепче обняв его.

— Эй, не решай что-то подобное без моего согласия, — упрекнул меня Лутц, а затем щёлкнул меня по лбу.

Я прижала руку к тому месту, куда он мне попал, и поджала губы.

— Лутц, ты ведь обещал делать то, что я придумываю, разве нет? Ты правда так легко готов нарушить своё обещание?

— Нет, но…

— Как бы я ни хотел одолжить тебе Лутца, но мы очень заняты. У нас не хватает ни инструментов, ни денег, — ответил Бенно, почесав затылок.

Лишних инструментов, которые можно было взять из «мастерско́й Розмайн» было недостаточно, а потому он собирался обсудить с главой гильдии кто сколько затрат возьмёт на себя.

— Господин Бенно, можете не беспокоиться о деньгах. Я собрала пожертвования и скоро передам их вам. Этого должно быть достаточно, чтобы покрыть все первоначальные затраты.

—Ты серьёзно?

Сбор денег всегда являлся самой большой проблемой для торговцев. Особенно в нашей ситуации, когда Бенно не мог покрыть все затраты в одиночку. Таким образом, неудивительно, что Бенно выглядел ошеломленным после того, как я упомянула, что мне удалось решить эту проблему.

— Хорошо, я одолжу тебе Лутца. Если у нас будут деньги, то будет куда проще делать заказы в мастерских и покупать необходимые материалы. Раз помощь Лутца тебе нужна, чтобы собрать больше денег, то удачи вам, — сказал довольный Бенно, глядя на меня и Лутца.

Таким образом, он дал мне разрешение использовать Лутца, и я собираюсь воспользоваться его разрешением в полной мере.

— Между прочим, у меня есть для тебя подарок за то, что связала меня с высшими дворянами. Тебе же он нужен, не так ли? — сказал Бенно, мотнув подбородком.

На это Лутц аккуратно достал из сумки что-то прямоугольное и обёрнутое тканью. Затем он протянул мне это с озорной улыбкой.

— Пожалуйста, примите этот подарок.

Удивившись, я сделала шаг назад, но затем всё же приняла свёрток. Разворачивая ткань, я гадала, что же это за твердый квадратный предмет.

— Ох! Диптих!

Это был роскошный диптих, достойный дворянки. Он был украшен тонкой резьбой, отполирован до блеска и покрыт чем-то вроде лака. Видя, насколько взволнованно я рассматриваю диптих, Бенно рассмеялся.

— Сейчас твоим старым диптихом пользуется Тули, так что я подумал, что тебе понадобится новый, вот и заказал его. На лицевой стороне он украшен эмблемой «мастерско́й Розмайн», а на оборотной — герб семьи командующего рыцарским орденом. Вместо имени, я решил, что будет лучше вырезать герб герцога, — пояснил Бенно, указывая на различные места на диптихе.

Затем Лутц указал на прикрепленный к нему металлический стилус.

— Мы заказали Иоганну сделать его таким же, что и раньше, поэтому с ним не должно быть неудобств.

— Я и правда очень хотела диптих. Спасибо вам, господин Бенно! И тебе тоже, Лутц!

Диптих был как раз такого размера, чтобы идеально поместиться в моих руках. Держа его, я слегка рассмеялась. Радость от того, что мне подарили то, что я хотела и в чём я нуждалась, вызвала естественную улыбку на моём лице. Мне было приятно осознавать, что кто-то думает обо мне и к тому же хорошо меня знает.

— Итак, где твои пожертвования?

— Я оставила их Франу, так что для этого нам придётся покинуть потайную комнату. Я бы хотела ещё немного подзарядиться в объятиях Лутца, но, поскольку он будет со мной в храме целый месяц, то, думаю, мы можем продолжить завтра. Эхе-хе.

Получив диптих я была очень счастлива. Выходя из потайной комнаты, я была в хорошем настроении, но всё же старалась не показывать это очень явно, поскольку там была Бригитта, а мне всё же нужно было вести себя как дворянка. Я обратилась к Франу:

— Фран, пожалуйста, передай деньги Бенно. Бенно, я собираюсь сообщить своим мамам, как были использованы эти пожертвования, а потому прошу вас предоставить мне подробный отчёт о том, как вы их используете.

Я думаю, что если люди будут знать, на что пошли их деньги, то это может облегчить сбор пожертвований в следующий раз.

— Бенно, это всё, о чём я хотела с вами поговорить. Я предполагаю, что подготовка монастыря будет сложной, но верю, что вы справитесь. Лутц, Гил, я хотела бы обсудить с вами вопросы, касающиеся мастерской, так что останьтесь.

— Премного благодарен, — сказал Бенно, принимая мешочек в котором было чуть больше трёх больших золотых монет.

После того, как он убрал деньги в карман, Моника проводила его до выхода из храма. Я села за стол, желая для начала услышать, как продвигается в мастерской работа над восковыми трафаретами.

— Гил, как дела в мастерской? Получилось ли сделать бумагу достаточно тонкой, чтобы её можно было использовать для восковых трафаретов?

— Мы можем сделать довольно тонкую бумагу из тех древесных ростков*, но вот обычную бумагу не выходит сделать достаточно тонкой. Не думаю, что у нас получится, если мы не найдём другой сорт древесины.

По словам Гила, из тромбэ удаётся сделать довольно тонкую бумагу, но если использовать такую бумагу для трафаретов, то они выходят крайне дорогими. Тромбэ был редким материалом, и мы не могли особо рассчитывать на него. Наилучшим вариантом было бы использование древесины тех деревьев, что произрастают в округе, вроде фоли́на, вот только фоли́н не годился для изготовления восковых трафаретов.

Однако в этом случае мы всё же могли получить прибыль, воспользовавшись бумагой из тромбэ, так как иллюстрации Фердинанда, несомненно, будут стоить дорого. Кроме того, я не возражала против увеличения производственных затрат, если это означало, что мы сможем быстрее закончить с восковыми трафаретами. В итоге я решила попробовать и сделать экспериментальный трафарет используя бумагу из тромбэ.

— Что насчёт утюга, который сделал Иоганн? Я полагаю, что даже изменение типа воска не помогло сделать слой однородным по толщине?

— Мало того, что воск не получается однородным, но когда мы попытались воспользоваться подложкой с насечками, которую сделал Иоганн, воск потрескался и стал непригодным для использования.

Эти трещины образовывались либо потому, что воск был слишком густым, либо слишком твёрдым. Другими словами, нам нужно было добавить какую-нибудь смолу, вроде сосновой, чтобы сделать его мягче.

Вот только в каких пропорциях нам их смешивать? Я не помнила подробностей, да и, наверняка, смола и воск в этом мире будут иметь немного другие свойства. Обязательно будут какие-то примеси.

— Госпожа Розмайн, когда мы наносили воск на трафареты с иллюстрациями Вильмы, чтобы укрепить их, вы говорили, что не будет проблемой, если на них немного отпечатается текстура ткани. Для ваших новых трафаретов это будет приемлемо?

— Нет. Совершенно неприемлемо.

Когда я была Урано, то использовала бумагу для выпечки, но здесь я не могла сделать её. И я не могла придумать ей какую либо замену. Единственное, что пришло в голову, это роликовые машины для нанесения воскового покрытия, которые использовали мастера по изготовлению восковых трафаретов. Они протягивали бумагу между двумя роликами, что позволяло нанести тонкий и ровный слой воска.

— Я думаю, здесь нам понадобится машина для нанесения воскового покрытия, но… я не знаю, сможет ли Иоганн вообще её сделать.

Хоть я и могла примерно объяснить её устройство, но я не знала достаточно деталей, чтобы нарисовать подробный чертёж. Нам пришлось бы делать его путём проб и ошибок, и я была не уверена, сможет ли Иоганн справиться с этим, учитывая, что ему всегда требовались подробные чертежи.

— Лутц, я хотела бы обсудить это с Иоганном. Пожалуйста, приведи его завтра. А пока я хочу пойти в мастерскую, чтобы посмотреть, насколько тонкую бумагу у вас получилось сделать.

Когда я встала, то два моих рыцаря сопровождения отреагировали на это, готовые следовать за мной. Однако, честно говоря, у меня будут проблемы, если Дамуэль и Бригитта отправятся в мастерскую вместе со мной.

— Могу ли я попросить вас подождать здесь, поскольку дело будет касаться секрета изготовления продуктов.

— Это невозможно. Госпожа Розмайн, с вами всегда должен быть хотя бы один рыцарь сопровождения.

Не имея возможности оспорить слова Бригитты, я перевела взгляд с неё на Дамуэля.

— В таком случае я прошу, чтобы меня сопровождал лишь Дамуэль. Что бы он ни увидел, мне, в случае чего, есть чем на него надавить, чтобы он молчал об этом.

— Госпожа Розмайн, вы мне не доверяете? — спросила Бригитта и нахмурилась.

Чувствуя горечь в её голосе, я закрыла глаза.

— Я благодарна тебе, что ты готова сопровождать меня даже в грязном и вонючем нижнем городе, который все дворяне считают невыносимо грязным и вонючим, и ты верно мне служишь, но тут особый случай.

Бригитта непонимающе посмотрела на меня. Я знала, что в первую очередь, она думает о своей семье, и я хотела её поддержать, но сейчас речь была о секретах мастерской. Учитывая, что у дворян были свои обязательства, я не могла раскрыть им ​​ценную информацию бесплатно.

— Бригитта, я доверяю тебе, но ты являешься членом семьи гиба, что владеет землёй. И не могу быть абсолютно уверенной, сможешь ли ты держать в секрете от своей семьи информацию, которая позволит заработать деньги. С другой стороны, Дамуэль не принадлежит к семье, владеющей землей. И поскольку его семья живёт в дворянском районе, то если что-то пойдёт не так, то я всегда смогу его припугнуть.

— Я поняла, — ответила Бригитта, испуганно посмотрев на меня.

Затем Бригитта сочувственно посмотрела на Дамуэля.

— Госпожа Розмайн, вы сказали, что вам есть чем на меня надавить. Что вы имели в виду? — спросил Дамуэль.

— Это пока секрет. Хе-хе.

Таким образом я отправилась в мастерскую с Лутцем, Гилом и дрожащим рыцарем сопровождения Дамуэлем. Как и всегда, служители и дети там занимались изготовлением бумаги.

— Спасибо, а теперь, продолжайте свою работу. Не обращайте на меня внимания, — сказала я сиротам.

Затем я попросила Гила принести мне тонкую бумагу из тромбэ, чтобы я могла её осмотреть. Как и ожидалось, бумага из тромбэ прекрасна. Она намного лучше, чем бумага из фоли́на.

— Да, разница в качестве огромна… Ну да ладно. В любом случае, нам нужно попробовать.

Когда я посмотрела на плоды тау, сложенные в углу мастерской, Лутц бросил взгляд на Дамуэля.

— Ты уверена, что это хорошая идея?

Честно говоря, нет. Чем меньше людей знали этот секрет, тем лучше. Но поскольку мне всегда нужно было иметь с собой хотя бы одного рыцаря сопровождения, я думаю, что Дамуэль всё же был самым безопасным выбором.

— Дамуэль, с этого момента ты не должен никому говорить о том, что здесь увидишь. Ни одному человеку. Ни моему отцу, ни главному священнику, ни даже моему приёмному отцу. Ты можешь мне это пообещать?

Глаза Дамуэля тревожно дрогнули.

— Если ты проговоришься о том, что увидишь, то я тоже могу кое о чём проболтаться, отчего мой приёмный отец наверняка начнёт безжалостно дразнить тебя.

— Ч-что? Что вы хотите рассказать аубу Эренфеста? — испуганно спросил Дамуэль.

Его выражение лица сейчас было столь же жалким, как и во время весеннего молебна, когда он стал жертвой поддразниваний Сильвестра, когда он, казалось, был готов заплакать в любой момент.

— Дамуэль, ты же будешь хранить мои секреты, верно? — спросила я с улыбкой.

Дамуэль скорчил гримасу боли, словно не знал, как ему быть. Затем он зажмурился, опустился на колени и скрестил руки на груди.

— Я не могу этого обещать. Как рыцарь, я не смогу хранить молчание, если мне будет отдан приказ говорить. Поэтому, пожалуйста, позвольте мне держать глаза закрытыми.

Поскольку Дамуэль не мог рассказать о том, о чём не знал, он пришёл к выводу, что лучше всего было бы просто оставаться в полном неведении. Я кивнула.

— В таком случае ни при каких обстоятельствах не покидай мастерскую. Я буду молиться, чтобы любопытство не привело тебя к гибели.

— Благодарю вас, — ответил Дамуэль.

Таким образом, оставив в мастерской Дамуэля и несколько служителей, я покинула её вместе с Лутцем и остальными.

1. ↑ Древесные ростки — другое название для тро́мбэ, придуманное в целях шифрования.В оригинале Розмайн называет их «にょきにょっ木» (НёКиНёККи), где «нёкинёки» — это некие длинные объекты появляющиеся (выстреливающие) один за другим, а «ки» — дерево.