Глава 80. Преданность.

Часть вторая

Когда многоголосый шум в пещере Фу Мо улегся и вновь обернулся тишиной, Лань Ван Цзи повернулся к Вэй У Сяню и произнес: «Продолжай».

Гнев в глазах Су Шэ, казалось, разбушевался до небес, но губы сомкнулись намертво, а горло пересохло, словно пустыня. Беспокойство от того, что он теперь не сможет словесно атаковать Вэй У Сяня, ни в какое сравнение не шло с пламенем в сердце, что разгоралось от унижения, которому его подверг Лань Ван Цзи. Он не переставая проводил пальцами по горлу, пытаясь снять заклятие, однако ничего не вышло. И потому Су Шэ осталось лишь перевести взгляд на Лань Ци Жэня.

Вопреки ожиданиям, лицо Лань Ци Жэня осталось невозмутимо холодным. Учитель стоял непоколебимо, словно гора, и даже взглядом не удостоил Су Шэ. Строго говоря, Лань Ци Жэнь мог снять заклятие. Кроме того, стоит ему это сделать, и Лань Ван Цзи из почтения к старшему члену Ордена Лань больше не посмеет применить против Су Шэ какую-либо магию. Однако между Орденами Гу Су Лань и Мо Лин Су прежде случалось немало конфликтов, поэтому Лань Ци Жэнь не собирался помогать Су Шэ снять заклятие.

Остальные прекрасно поняли намек - видимо, стоит кому-то попытаться поспорить с Вэй У Сянем, Лань Ван Цзи заткнет наглецу рот. Поэтому толпа замолчала, будто цикады зимой. И все же даже в подобные моменты всегда находились те, кто считал себя бесстрашным воином. Один такой сразу вскочил и с насмешкой произнес: «Вэй У Сянь, тебя и вправду не зря прозвали Старейшиной И Лин! Какое бесчинство, теперь ты решил запретить нам высказываться?»

Вэй У Сянь вместо ответа произнес: «Как странно».

Лань Сы Чжуй спросил: «Учитель Вэй, что именно кажется вам странным?»

Вэй У Сянь: «Этот Глава Ордена Су с самого начала ведет себя очень странно. Когда мертвецы окружили нас, он призывал людей, лишившихся духовных сил, не стремиться к спасению, а поскорее бежать в объятия смерти. Теперь он то и дело перебивает, не позволяя задавать важные вопросы. К тому же постоянно пытается меня спровоцировать, словно смертельно боится, что вы все проживете хоть на секунду дольше. Что это за логика? Разве настоящий союзник станет вести себя подобным образом?»

Стоило Вэй У Сяню напомнить, как многие с подозрением подумали, что Глава Ордена Су сегодня действительно слишком разговорился. Однако никто не стал высказывать подобное мнение, ведь ситуация к этому не располагала. Поэтому все благоразумно избрали молчание. Другие же начали про себя размышлять, чем же все-таки они занимались перед или во время подъема на гору.

Вэй У Сянь посмотрел на адептов Ордена Мо Лин Су и увидел, что они стоят очень далеко от Ордена Гу Су Лань. Кроме того, последние совершенно не удостаивают первых даже взглядом, словно считают ниже своего достоинства. Чем дольше Вэй У Сянь наблюдал, тем более странной казалась ситуация. Поэтому он тихо обратился к Лань Ван Цзи: «Хань Гуан Цзюнь, позволь кое о чем тебя спросить. Ведь оба Ордена, Гу Су Лань и Мо Лин Су, занимаются самосовершенствованием в области музыкальных искусств. К тому же Гу Су и Мо Лин располагаются в местности Цзян Нань, совсем недалеко друг от друга. В таких случаях отношения должны быть неплохими, верно? Но почему мне кажется, что отношения между двумя орденами просто ужасные?»

Лань Сы Чжуй и Лань Цзин И протиснулись поближе, и последний, услышав вопрос, громко заявил: «Разумеется, отношения ужасные, как же иначе!»

Лань Ван Цзи ответил: «Орден Мо Лин Су — это ветвь, отделившаяся от Ордена Гу Су Лань».

Вэй У Сянь переспросил: «Что?»

Лань Сы Чжуй, закрывая рот Лань Цзин И, тихо произнес: «Учитель Вэй, вам кое-что не известно. Орден Мо Лин Су основал адепт другого клана после того, как покинул Орден Гу Су Лань. Однако они никак не могут выйти из тени нашего ордена, даже их секретные техники почти ничем не отличаются от техник Ордена Гу Су Лань, адепты искусны в музицировании. Сильнейшее оружие Главы Ордена Мо Лин Су, Су Минь Шаня, семиструнный гуцинь, похож на инструмент Хань Гуан Цзюня».

Вэй У Сянь обернулся, взглянул на Су Шэ, который выглядел мрачнее тучи, и не смог вымолвить ни слова. Лань Цзин И, вырвавшись от Лань Сы Чжуя, в негодовании произнес: «Это еще не все, самое странное в другом! Этот Глава Ордена Су… Да ладно, я понял, что надо говорить потише! Глава Ордена Су не только во всем копирует Хань Гуан Цзюня, но и больше всего на свете не выносит, когда кто-то указывает ему на это, сразу же ссорится с этим человеком. Как только земля носит подобную личность!» Лань Сы Чжуй, слушая все более громкие речи товарища, беспомощно одернул: «Цзин И!»

Но Су Шэ все прекрасно расслышал, от чего лицо его сделалось цвета зеленой бронзы, глаза сверкнули гневом, а изо рта хлынула кровь - ему, наконец, удалось силой сломать заклятие молчания. Стоило Су Шэ открыть рот, голос зазвучал хрипло, словно он постарел лет на десять: «И это хваленый благовоспитанный и честный Орден Гу Су Лань! Первый среди всех, где каждый — прославленный заклинатель! Вот значит как вы воспитываете своих адептов!»

Глава клана Оуян вмешался: «Глава Ордена Су, мы все перед лицом серьезного врага, сейчас меньше всего стоит вносить разлад в ряды союзников». Су Шэ с холодной улыбкой спросил: «Союзников? Да вы только посмотрите на этот Орден Гу Су Лань! Каждый так и норовит примкнуть к Вэй У Сяню. Вы все еще считаете их союзниками?»

Подобные слова вовсе не обрадовали остальных адептов Ордена Гу Су Лань. Лань Ци Жэнь бросил взгляд на Су Шэ, однако ничего не ответил. Зато другой старший приглашенный заклинатель высокого ранга недовольно воскликнул: «Су Минь Шань, пускай ты больше не относишься к Ордену Гу Су Лань, тебе следует быть осторожнее в речах!»

Тут же вперед вышел один из адептов Ордена Мо Лин Су: «Наш Глава давно покинул Орден Гу Су Лань, какое вы имеете право говорить с ним подобным тоном?»

Лань Цзин И давно затаил обиду на Орден Мо Лин Су и сейчас громко выкрикнул: «Положение, которое сейчас занимает ваш Глава Ордена, досталось ему лишь потому, что когда-то он получил наставления в Гу Су! Теперь кусает руку, которая его кормила, так с какой стати нам нельзя ничего о нем говорить?»

В пещере Фу Мо две группы людей принялись обмениваться гневными взглядами и колкими замечаниями. Среди адептов Ордена Мо Лин Су вновь кто-то произнес: «В Ордене Гу Су Лань тьма адептов, но неужели каждый может взять и основать свой клан? Не слишком ли многое вы мните о себе?»

Кто-то со стороны Ордена Гу Су Лань не остался в долгу: «Это кто из нас мнит о себе слишком многое? Интересно, кто же тогда сыграл мелодию усмирения мертвых с огрехами и даже не заметил, что ошибся?»

После этой фразы в душе Вэй У Сяня сверкнул проблеск истины!

Он произнес: «Дело не в пище и не в свойствах местности!»

Остальные удивленно воззрились на него, а Вэй У Сянь продолжил: «Вы забыли еще кое-что. После того, как вы поднялись на гору, каждый из вас делал еще одну вещь».

Лань Сы Чжуй спросил: «И что же это?»

Вэй У Сянь: «Вы сражались с мертвецами».

Оуян Цзы Чжэнь решил вставить реплику: «Ага, неужели точно так же, как в городе И, в телах ходячих мертвецов было спрятано что-то вроде ядовитого порошка?! Отец, когда вы сражались с мертвецами, из их тел не просыпался порошок необычного цвета?»

Глава клана Оуян ответил: «Не было никакого порошка, не было!»

Оуян Цзы Чжэнь не унимался: «Тогда… возможно, жидкость?»

Цзян Чэн холодно произнес: «Довольно. Если бы во время уничтожения мертвецов их тела сочились странной жидкостью или сыпали порошком, мы бы наверняка обнаружили подобную странность».

Оуян Цзы Чжэнь, уж было решивший, что ухватился за нить к разгадке, немедленно покраснел и растерянно почесал затылок. Его отец поспешно притянул к себе излишне разволновавшегося сына и усадил рядом. Вэй У Сянь произнес: «Случившееся действительно связано с уничтожением ходячих мертвецов. Однако проблема не в самих мертвецах, а в тех, кто их уничтожал».

Он повернулся к Лань Ци Жэню. «Учитель Лань, я бы хотел задать вам один вопрос».

Лань Ци Жэнь бросил взгляд на Лань Ван Цзи и бесстрастно ответил: «Что это за вопрос, на который ты ищешь ответа не у него, а у меня?»

Лань Ци Жэнь, будучи закостенелым консерватором, глупцом все же не являлся. Он тоже заподозрил странность и лишь поэтому терпеливо слушал Вэй У Сяня так долго, пускай и с лицом мрачнее тучи. Вэй У Сянь в юности испытал на себе недовольство Лань Ци Жэня, а впоследствии и недовольство бесчисленного множества других людей, поэтому давно перестал обращать на это внимания. Подумав о том, что это дядя Лань Ван Цзи, который растил его с малых лет, Вэй У Сянь решил, что обижаться на его слова не стоит, поэтому лишь потер подбородок и усмехнулся. «Я просто боялся, что если стану задавать ему слишком много вопросов на ваших глазах, вы рассердитесь. Но раз уж вы сами разрешили мне, я спрошу его. Лань Чжань?»

Лань Ван Цзи: «Мгм».

Вэй У Сянь: «Орден Мо Лин Су — это клан, который когда-то отделился от Ордена Гу Су Лань, верно?»

Лань Ван Цзи: «Мгм».

Вэй У Сянь: «Но даже несмотря на отделение, все же сильнейшие техники были «заимствованы» у Ордена Гу Су Лань, это так?»

Лань Ван Цзи: «Мгм».

Вэй У Сянь: «Одна из секретных техник Ордена Гу Су Лань, Песнь Подавления, изгоняет нечисть и усмиряет мертвых. Наилучшего результата можно достичь, исполняя эту мелодию на семиструнном гуцине, поэтому большинство адептов изучают именно игру на цине. Орден Мо Лин Су копирует вас во всем, а значит среди них также наибольшее число адептов играют на гуцине, я прав?»

Лань Ван Цзи: «Прав».

Вэй У Сянь: «Несмотря на то, что Глава Ордена Мо Лин Су покинул Орден Гу Су Лань, забрал с собой все техники и основал свой клан, его собственное искусство игры на гуцине все же далеко от совершенства, и адепты, которых он обучил, иногда допускают ошибки в исполнении мелодий, так или нет?»

Лань Ван Цзи честно ответил: «Так».

Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи обменивались репликами, один задавал вопрос, другой отвечал, словно рядом не было никого. При этом все больше становилось тех, кто постепенно осознавал — они не просто насмехаются над Су Шэ, а тщательно вытягивают нить расследования, и потому люди слушали все внимательнее.

Тем временем Вэй У Сянь неторопливо произнес: «Иными словами, даже во время сражения с мертвецами на горе Луань Цзан, один из отрывков боевой мелодии, которую играли адепты Ордена Мо Лин Су, был неверным. Но адептам Ордена Гу Су Лань это не показалось странным, ведь они привычно решили, что проблема в ужасной технике игры, а может кто-то просто неправильно заучил ноты. И никто даже не стал раздумывать, была ошибка случайной или все же умышленной, так?»

Стоило прозвучать последнему вопросу, зрачки Су Шэ резко сузились, а на руке, сжимающей рукоять меча, вздулись вены. Даже лезвие бесшумно показалось наружу на пол-цуня. Лань Ван Цзи же поднял глаза, и они с Вэй У Сянем увидели во взгляде друг друга почти незаметное для остальных понимание.

Лань Ван Цзи произнес, чеканя каждое слово: «Все. Именно. Так».

Су Шэ резко выдернул из ножен сияющий меч, но Вэй У Сянь отбил лезвие всего двумя пальцами и с улыбкой произнес: «Что ты делаешь? Не забывай, что ты лишен духовной силы, твои угрозы в мою сторону бессмысленны».

Су Шэ, выставив меч перед собой, не атаковал больше, но и убирать оружие в ножны не торопился. Он прошипел сквозь сжатые зубы: «Для чего вы все время приплетаете меня в свой разговор? Что за завуалированные нападки?»

Вэй У Сянь ответил: «Может, все дело в том, что мои рассуждения слишком размыты, и потому тебе они кажутся завуалированными нападками? В таком случае, я выражусь яснее, так и быть. Все те, кто лишился духовной силы, совершали одно и то же действие. Какое? Сражались с мертвецами. Во время сражения Глава Ордена Мо Лин Су поднимался на гору вместе со всеми. Он притворился, что играет мелодию усмирения мертвых, но на самом деле незаметно для всех изменил отрывок боевой мелодии на другой, который как раз может заставить духовные силы заклинателя временно исчезнуть. Пока вы все были заняты кровопролитным сражением, он делал вид, что бьется с вами плечом к плечу, а на самом деле тайно исполнял коварный замысел…»

Су Шэ закричал: «Наглая, грязная клевета!»

Вэй У Сянь продолжал: «Здесь присутствует немало заклинателей Ордена Гу Су Лань, совершенствующих искусство игры на гуцине. Когда вы поднимались на гору, замечали ли ошибки в боевой мелодии адептов Ордена Мо Лин Су?»

Адепты Ордена Гу Су Лань, играющие на гуцине, имели право ответить на этот вопрос, как никто другой. Немедленно раздались их голоса: «Все так и было!»

Вэй У Сянь добавил: «Глава Ордена Су, вы прекрасно знали, что многие адепты Ордена Гу Су Лань относятся к вам и Ордену Мо Лин Су с презрением, и решили воспользоваться этим. Темные мелодии могут навредить человеку, но чтобы этого добиться, духовные силы исполнителя должны достигать определенного уровня. В одиночку вы, разумеется, не сумели бы сыграть мелодию настолько мощную, чтобы более тысячи заклинателей лишились духовных сил. Поэтому вы привели с собой всех адептов Ордена Мо Лин Су, которые совершенствуют музыкальное искусство, чтобы они играли вместе с вами! Из всех присутствующих заклинателей лишь адепты Ордена Гу Су Лань могли услышать ошибки в мелодии. Но поскольку они не желают якшаться с вами, то даже если и заметили неправильное исполнение, просто списали это на недостаток техники, которую вы передали и вашим ученикам!»

Не Хуай Сан, удивленно вытаращив глаза, произнес: «На свете правда существует подобная темная мелодия, услышав которую, можно лишиться духовных сил?!»

Вэй У Сянь ответил: «Разумеется, существует! Раз музыкой можно усмирить нечисть, то можно и призвать! Существует собрание запретных песен из Дун Ин, под названием «Собрание Смятения», в нем записаны темные мелодии, которые дошли до нас из земель Дун Ин. Среди тех мелодий есть и такие, с помощью которых можно убить человека. И конечно, нельзя отрицать возможность существования мелодии, которая может временно запечатать духовные силы. Здесь присутствует Учитель Лань Ци Жэнь. Спросите у него, действительно ли такая книга хранится в комнате запрещенных книг библиотеки Ордена Гу Су Лань!»

Су Шэ глубоко вздохнул, успокаивая дух, и с холодной усмешкой возразил: «Даже если такая мелодия действительно существует, во время своего обучения в Ордене Гу Су Лань я не мог попасть в комнату запрещенных книг, а значит, не имел возможности изучить ее. Впоследствии я и шага не ступал на территорию Облачных Глубин и никогда не слышал о существовании этого собрания! А вот что насчет тебя? Ты настолько хорошо осведомлен о «Собрании Смятения», к тому же необычайно приближен к Хань Гуан Цзюню, разве это не доказывает, что у тебя гораздо больше возможностей ознакомиться с этой книгой?»

Вэй У Сянь в ответ улыбнулся. «Кто говорит, что ты непременно должен был лично попасть в комнату запрещенных книг? Достаточно и того, чтобы твой хозяин мог войти туда беспрепятственно. Наверняка это он обучил тебя изменению нотных записей».

Нет нужды пояснять, о каком хозяине Су Шэ шла речь, кто обладал достаточной властью, чтобы беспрепятственно посещать и покидать Облачные Глубины. Все присутствующие знали, что это мог быть только один человек — Лянь Фан Цзунь!

Вэй У Сянь продолжал: «Вы все отлично спланировали, захватили молодых адептов каждого клана, чтобы заманить стольких людей на гору Луань Цзан, уподобляя заклинателей богомолу, который хватает цикаду, не замечая позади воробья. Он оградил себя от подозрений, сказавшись раненным, при этом, заручившись твоей поддержкой, нанес удар одновременно изнутри и извне. Один из вас при помощи темной мелодии запечатал духовные силы заклинателей, другой использовал Стигийскую Тигриную Печать, чтобы приказать мертвецам окружить гору. А когда в конце концов тысячная армия погибла бы на моей территории, никто бы не поверил, что это не моих рук дело, верно? Вы не побоялись столкнуться со мной, все равно недобрая слава Вэй У Сяня все сделала вместо вас. Старые обиды смешались с новой жаждой мести. Люди так воодушевились, что никто не стал бы слушать моих объяснений. Не ровен час, вам вновь удалось бы пробудить мою «сущность убийцы» и спровоцировать массовое убийство. Тогда вам бы даже не пришлось прикладывать лишние усилия».

Су Шэ возразил: «Смешно. Лянь Фан Цзунь — Верховный Заклинатель, повелевающий всеми кланами, ему не требуется бороться за власть и становиться единоличным правителем. Для чего ему могло потребоваться отправлять на смерть стольких людей? Ты можешь оклеветать меня, но порочить доброе имя Лянь Фан Цзуня не смей!»

Вэй У Сянь произнес в ответ: «Раз уж ты клятвенно утверждаешь, что я тебя оклеветал, в таком случае не осмелишься ли прямо сейчас, на глазах у всех присутствующих, вновь сыграть ту самую боевую мелодию усмирения мертвых, что исполняли адепты Ордена Мо Лин Су по пути на гору во время сражения с мертвецами?»

Все адепты Ордена Гу Су Лань, играющие на гуцине, также находились здесь. И если Су Шэ сыграет мелодию не так, как она звучала во время битвы, они немедленно его изобличат!

Остальные заклинатели в пещере Фу Мо безмолвно стали отдаляться от адептов Ордена Мо Лин Су. Никто даже не заметил, в какой момент образовалось довольно обширное пустое пространство, внутри которого они остались совершенно одни. Вэй У Сянь, пользуясь моментом, заявил: «Не хочешь? Что ж, это не страшно. Тогда взгляни сюда, что это у меня?»

Он вынул из-за пазухи два листка пожелтевшей бумаги и помахал ими в воздухе, позволяя остальным разглядеть лишь, что на них записаны ноты. «Думал, наша вылазка в Башню Кои тогда завершилась безрезультатно? В потайной комнате за бронзовым зеркалом в Благоуханном дворце Цзинь Гуан Яо прятал две страницы, которые вырвал из «Собрания Смятения», и мы нашли их. Теперь остается лишь попросить Учителя Лань Ци Жэня взглянуть на записи, чтобы он выяснил, нет ли здесь той мелодии, которую ты играл, и тогда все выяснится окончательно!»

Су Шэ с холодной усмешкой произнес: «Ты лжешь. Откуда мне знать, что это не ты написал мелодию, которую выдумал сам, чтобы оклеветать меня?»

Вэй У Сянь парировал: «Да неужели я целыми днями таскаю с собой два листа нот, чтобы в любой момент быть готовым кому-то их показать? Как бы то ни было, лгу я или нет, сейчас нам скажет Учитель Лань Ци Жэнь».

Оппонент с самого начала подозревал блеф, но Вэй У Сянь так лукаво улыбался, и тон его звучал столь убедительно, что когда Лань Ци Жэнь, нахмурившись, протянул руку к листкам, Су Шэ ощутил, как в груди поднялось волнение, и закричал: «Учитель Лань, осторожнее, не попадитесь на уловку!» И сам протянул руку, чтобы отобрать нотные записи.

Именно в тот момент в его сторону метнулась вспышка льдисто-голубого света Би Чэня. Поясной меч Су Шэ покинул ножны, и лишь когда внезапный удар был отражен, он понял — попался!

Меч Су Шэ носил имя «Нань Пин», и сейчас, скрестившись с Би Чэнем, он ярко сиял и переливался. Всем стало очевидно — меч переполняет духовная сила!

Глава 81. Преданность.

Часть третья

Вэй У Сянь одним движением сложил бумагу и убрал за пазуху, затем с притворным удивлением произнес: «Мне не показалось? У тебя все-таки не исчезли духовные силы! Мои поздравления. Вот только… осмелюсь спросить, если ты не вынашивал никаких подлых замыслов, зачем скрыл ото всех тот факт, что духовные силы все еще при тебе?»

Разумеется, нотные листки вовсе не были вырванными страницами из «Собрания Смятения», добытыми из Башни Кои. То была запись необычной мелодии, сыгранной Цзинь Гуан Яо, которую Лань Ван Цзи написал от руки в комнате запрещенных книг. Тогда они отдали один лист Лань Си Чэню, чтобы провести сравнение, а два листа Вэй У Сянь припрятал за пазухой и забрал с собой. Теперь же они весьма удачно пригодились, чтобы ввести Су Шэ в заблуждение и заставить занервничать. Ранее Вэй У Сянь также намеренно отпускал в его адрес язвительные насмешки, чтобы раз за разом вызывать у Су Шэ раздражение, и в конце концов им все же удалось вывести его из состояния равновесия. В итоге, даже без намеков Вэй У Сяня, Лань Ван Цзи внезапно атаковал Су Шэ, и тот раскрыл себя.

Заклинатели моментально бросились врассыпную от Су Шэ. Хотя, по правде говоря, нужды в этом не было — Лань Ван Цзи обращался с оружием также, как Вэй У Сянь со словами — постепенно загонял противника в угол, не оставляя места для маневра. Су Шэ пришлось сражаться в полную силу лишь для того, чтобы удержаться наравне с противником. Он прыжками отступил к краю ступеней, а опустив взгляд, увидел под ногами красные линии магического поля. Взгляд Лань Ван Цзи сделался суровым, Вэй У Сянь подумал: «Плохо дело! Он вознамерился нарушить только что восстановленное магическое поле!»

И действительно — Су Шэ прокусил кончик языка, набрал в рот крови и сплюнул на землю, кровавыми брызгами перекрывая и без того нечеткий и потемневший рисунок на земле. Лань Ван Цзи больше не мог тратить время на сражение. Он порезал левую руку о сияющее лезвие Би Чэня и попытался восстановить поле. Су Шэ, пользуясь шансом, вынул талисман и бросил его на землю. В воздух взметнулся дым синего пламени.

Талисман перемещения!

Могильщик, которого они повстречали на кладбище клана Юэ Ян Чан, был отлично знаком со стилем фехтования Ордена Гу Су Лань. Су Минь Шань, будучи бывшим адептом Гу Су Лань, как нельзя лучше подходил под это условие. Су Шэ и являлся человеком с лицом, закрытым туманом, что много раз вставал у них на пути!

Вэй У Сянь сел рядом с Лань Ван Цзи. «Ну как?»

Лань Ван Цзи обрисовал кровоточащим пальцем линии магического поля и покачал головой. Свежая кровь полностью перекрыла и тем самым разрушила первоначальное заклятие, восстановить его не представлялось возможным. Вэй У Сянь взял Лань Ван Цзи за руку и стер следы крови и грязи своим рукавом. «Если это не подействует, нет смысла пытаться».

Сияние магического поля зарябило, стало ясно — оно вот-вот исчезнет. Адепты Ордена Мо Лин Су совершенно растерялись — видимо, Су Шэ не сказал им, что играл неправильную мелодию, а также не сообщил способ избежать потери духовных сил. Это могло означать лишь одно: в первоначальном плане предполагалось, что адепты Ордена Мо Лин Су, также как и все остальные, должны были умереть.

Опасаясь, что другие заклинатели, преисполнившись ненависти к Су Шэ, захотят отомстить ему через учеников, адепты Ордена Мо Лин Су сбились в кучу и прижались друг к другу. Но пещера Фу Мо уже заполнилась эманациями ужаса — никто даже не думал мстить Ордену Мо Лин Су. Главы кланов, схватив сыновей, принялись наставлять: «Когда мертвецы нападут, спасай свою жизнь. Найди способ выбраться наружу. Что бы ни случилось, ты должен выжить! Ты все понял?!»

Услышав это, Цзинь Лин ощутил, как неприятно сжалось сердце: в душе он ждал, что дядя тоже скажет ему что-то подобное. Однако так и не дождался от Цзян Чэна даже намека, потому, не сдержавшись, наградил того внимательным взглядом. И, видимо, так старался, что Цзян Чэн, наконец, повернулся. Мгла на его лице чуть рассеялась, но брови остались сведенными. Он спросил: «Что у тебя с глазами?»

«…» Цзинь Лин недовольно бросил: «Ничего!»

Вэй У Сянь оторвал лоскут чистой ткани от рукава, прочистил и перевязал рану на ладони Лань Ван Цзи. Как вдруг со спины к нему приблизилась фигура с мечом, явно собираясь атаковать. Лань Ван Цзи сложил пальцы правой руки для щелчка, раздался звон металла, и кончик меча, так неосмотрительно направленный на Вэй У Сяня, оказался отбит в сторону. Вэй У Сянь, оглядевшись, простонал: «Ну почему снова ты?»

Даже одним пальцем Лань Ван Цзи заставил нападавшего отступить на пару шагов и повалиться на землю. То оказался И Вэй Чунь. Его глаза налились кровью. Не выпуская меч из рук, мужчина воскликнул: «Вэй У Сянь, я не верю ни единому слову, сказанному тобой!»

Вэй У Сянь произнес: «Истина окончательно прояснилась, Су Шэ сбежал, с горящим духовной силой мечом наперевес. Чему еще тут можно не верить?»

И Вэй Чунь вновь бросился в атаку с ревом: «Я не верю! Что бы ты ни говорил, я этому не верю!»

Жажда мести способна застить человеку глаза настолько, что он в жизни не пожелает признать что-то, хоть на мгновение оправдывающее своего врага.

Внезапно впереди раздался полный нечеловеческого ужаса крик: «Исчезло!»

«Поле исчезло!»

«Они прорвались!»

Вэнь Нин голыми руками отбросил прочь целый ряд лютых мертвецов в изодранных одеждах, но поскольку он по-прежнему сражался в одиночку, потерявшая защитный заслон в виде кровавого магического поля пещера Фу Мо стала заполняться мертвецами, черной волной хлынувшими внутрь. Жуткая вонь разлагающейся плоти и рев озверевших мертвецов в одно мгновение заполнили пространство пещеры!

Цзинь Лин никогда в жизни не видел такое множество лютых мертвецов, да к тому же настолько близко. Холодок страха пробежал по его коже. Он крепко сжал рукоять Суй Хуа, но вдруг почувствовал, как кто-то разжал его ладонь и впихнул туда что-то холодное, почти ледяное. Опустив голову, он растерянно произнес: «Дядя?»

Цзян Чэн поднялся, сжимая в руках потерявший силу Сань Ду, слегка пошатнулся и произнес: «Ты не представляешь, что я с тобой сделаю, если только посмеешь потерять Цзы Дянь!»

Лань Сы Чжуй, Лань Цзин И и еще несколько юношей бросились вперед с мечами, выкрикивая: «Призрачный Генерал! Мы идем на помощь!»

Глава клана Оуян не мог удержать сына, но и подняться на ноги не сумел, лишь взревел: «Цзы Чжэнь, вернись!»

Оуян Цзы Чжэнь, возбужденно размахивая мечом, обернулся и крикнул: «Отец, не волнуйся! Я смогу тебя защитить!»

Однако стоило парню обернуться, как к его шее потянулась высохшая растопыренная рука мертвеца. Глава клана Оуян, охваченный ужасом, закричал, срывая голос: «Цзы Чжэнь!!!»

Жизнь юноши висела на волоске, но внезапно чей-то меч отсек протянувшуюся руку. Лань Ци Жэнь, схватив Оуян Цзы Чжэня за шиворот, отшвырнул его обратно в толпу заклинателей, а сам повел группу мечников Ордена Гу Су Лань в бой. Он достаточно долго отдыхал, чтобы восстановить физические силы. Стиль фехтования Лань Ци Жэня, яростный и безжалостный, прямо-таки заставил многих вытаращить глаза от потрясения.

Лань Сы Чжуй, сражаясь словно легкий ветер, вдруг услышал за спиной звон металла — кто-то помог ему отразить атаку со спины. Лань Сы Чжуй удивленно спросил: «Молодой господин Цзинь, и вы тоже здесь?»

Оказалось, что Цзинь Лин, увидев, как остальные его сверстники бросились сражаться, все-таки не выдержал. Стоило Цзян Чэну отвлечься, и тот, вернув Цзы Дянь дяде, выбежал из толпы и ворвался в самую гущу событий у входа в пещеру Фу Мо.

Цзян Чэн погнался за ним, сделал несколько шагов и несколько раз взмахнул мечом, но ощутил, что Сань Ду как будто стал тяжелее на тысячу цзиней. Слева и справа к нему бросились две мертвых девушки. Цзян Чэн выругался и вновь поднял меч, однако тут пара рук разорвала мертвецов на части. Раздался голос помощника: «Глава Ордена Цзян…»

Услышав его, Цзян Чэн разъярился еще сильнее. Он оттолкнул Вэнь Нина ногой в сторону и выругался: «А ты, мать твою, отвали с дороги!» Затем снова взревел: «Цзинь Лин!!!»

Лань Цзин И, содрогнувшись от крика, окликнул: «Тебе лучше вернуться! Не то твой дядя сейчас кого-нибудь сожрет».

Цзинь Лин даже не взглянул в сторону Цзян Чэна, который орал еще страшнее, чем лютые мертвецы. Лишь бросил в ответ: «Это тебе лучше вернуться!»

Отец Оуян Цзы Чжэня смог удержать сына лишь ненадолго, тот снова вырвался прочь с воплем: «Ого, я впервые вижу, как Учитель Лань Ци Жэнь орудует мечом! Оказывается, он отличный фехтовальщик!»

Лань Цзин И громко заявил: «Как же иначе! А вы думали, кто был учителем основ фехтовального искусства Хань Гуан Цзюня и Цзэ У Цзюня, пока им не исполнилось шестнадцать?»

Глава клана Оуян, несмотря на потерю духовных сил, взмахнул мечом и закричал остальным заклинателям, которые отупело сидели в пещере: «Чего вы ждете? Если не уничтожим мертвецов, нам одна дорога — смерть. Даже наше младшее поколение сражается, а вы чего расселись?»

Воодушевленные битвой юношей, остальные начали мало-помалу обнажать оружие и, собрав жалкие остатки духовных и физических сил, присоединились к битве. Постепенно толпа мертвецов, хлынувшая снаружи, заметно поредела — теперь это уже не была та бескрайняя волна, среди которой яблоку негде упасть. А спустя час мертвецов стало еще меньше. Ситуация наконец поменялась в пользу заклинателей!

И когда Лань Ван Цзи разрубил надвое последнего бросившегося к нему мертвеца, в пещере Фу Мо уже высились горы тел, а кровь текла рекой.

Каждый заклинатель был покрыт черно-кровавой высохшей коркой. Грудь заполнял запах крови, столь резкий, что почти невозможно было дышать. Страшная битва завершилась, и многие от усталости просто повалились на землю, подобно мертвецам, не в силах подняться. Лишь несколько глав орденов и полные духовных сил юноши с трудом, но могли стоять на ногах и держать меч.

Лань Цзин И с побледневшим лицом произнес, глядя перед собой: «Я… я никогда не убивал стольких ходячих мертвецов… в одиночку я… прикончил больше тридцати, нет, больше сорока…»

Оуян Цзы Чжэнь вторил: «Я… тоже…»

Договорив, юноши попадали на землю, будто сговорившись. И не желали больше вставать.

Цзян Чэн с огромным трудом добрался до Цзинь Лина, схватил того одной рукой и заорал: «Ты не ранен?»

Цзинь Лин тяжело дышал, во рту все еще не исчез привкус железа. Он ответил: «Нет, я…»

Цзян Чэн тут же одним ударом отправил племянника на землю и стал бранить: «Нет?! Не ранен, так я пораню тебя сам, чтобы ты навсегда запомнил! Паршивец, для тебя мои слова — что ветер в поле?»

Ударив Цзинь Лина, Цзян Чэн однако и сам больше не смог стоять. Он тяжело сел на землю, хватая ртом воздух, и переместил взгляд на двоих человек, которые стояли ближе всех к выходу из пещеры Фу Мо.

Оба, и Вэй У Сянь, и Лань Ван Цзи, выглядели ужасно. При этом одежды Вэй У Сяня, будучи изначально черного цвета, не так сильно бросались в глаза. А вот белые одеяния Лань Ван Цзи окрасились в сплошной черно-красный, без единого проблеска белизны. Картина поистине пугающая. Из всего некогда чистого наряда лишь лобная лента, несущая на себе особый смысл, осталась почти незапятнанной. Лань Ван Цзи сжимал в руках Би Чэнь, который по-прежнему сохранял ровное сияние духовной силы.

Заклинатели впервые видели Хань Гуан Цзюня в столь непотребном образе, но сейчас никому до этого не было дела. Кто-то проговорил: «Значит… все кончено?»

Услышав вопрос, люди подумали: Не Хуай Сану все-таки удалось выжить в подобной битве, да еще остались силы на разговоры. Вот уж точно — уму не постижимое чудо. Ни у кого не было сил ему отвечать, а он сам, кажется, готов был расплакаться от радости. «О, небеса всемогущие! Наконец-то мы расправились с ходячими мертвецами! То, что мы выжили в подобном положении, избежали страшной участи, поистине заслуга благословения наших прародителей!»

Поддавшись его настрою, юноши тоже начали радостно кричать, и постепенно к ним присоединялись остальные. Посреди всеобщей радости кто-то среди адептов Ордена Гу Су Лань тихо воскликнул: «Учитель!»

Затем раздался голос Лань Ци Жэня: «Не нужно меня поддерживать!»

Лань Ван Цзи взглянул на учителя и увидел, как тот откашлялся кровью, помахал рукой и сел на землю в позу для медитации, приводя в порядок дыхание.

Лань Ван Цзи молнией оказался подле Лань Ци Жэня, ощупал пульс и уже вознамерился передать духовные силы, когда Лань Ци Жэнь возразил: «Не нужно! Пока мои собственные силы не восстановились, это будет лишь бессмысленной тратой».

Лань Ван Цзи убрал руку и поднялся. Несколько приглашенных заклинателей по привычке обратились к нему: «Хань Гуан Цзюнь, что нам делать?»

Лишь после они осознали, что подобное Лань Ци Жэнь мог счесть неподобающим поступком. Однако тот как раз закрыл глаза и погрузился в медитацию, восстанавливающую дух, и, кажется, не обратил внимания на вопрос. Лань Ван Цзи ответил: «Передохните немного, подсчитайте потери. Незамедлительно окажите помощь раненым».

Он всегда обладал большим влиянием в Ордене Гу Су Лань, и адепты, услышав его слова, как будто проглотили успокоительную пилюлю. Они немедленно ответили: «Есть!» Даже в голосе заметно прибавилось силы. Но никто не успел ничего сделать, когда Вэй У Сянь внезапно воскликнул: «Тихо».

Лицо его сделалось столь суровым, что заклинатели моментально замолкли. Несколько адептов, которые только что выкрикивали радостные восклицания, тоже замолчали один за другим и с бейспокойством посмотрели на Вэй У Сяня. В пещере Фу Мо стихли все звуки, кроме слабого дыхания людей.

И в этой тишине контрастом стал явственно слышен иной звук.

Он раздавался снаружи пещеры. Звук шагов по сухим ветвям и опавшим листьям.

И не один, а множество, бесчисленное, бесконечное множество шагов.

Теперь люди в пещере Фу Мо не осмеливались даже вздохнуть излишне громко. Их взгляды, в которых застыл ужас, направились наружу из пещеры Фу Мо. Там, среди деревьев черного леса, что-то медленно покачивалось и шевелилось. Серо-черную массу трудно было рассмотреть, но по мере того как звучали шаги ног, волокущихся по земле, шатающиеся силуэты становились все более отчетливыми. Вскоре стали видны их мертвенно-бледные лица, иссохшие руки и даже зазубренные клыки — все это явственно предстало перед заклинателями.

Очередная волна мертвецов.

И к тому же теперь их было намного больше!

Только что в глазах людей забрезжила надежда, но теперь пещеру захлестнула бурлящая волна отчаяния, которая накрыла каждого. Даже Цзинь Лина, Лань Сы Чжуя и остальных юношей. Их сердца сковал ужас, от которого волосы зашевелились на голове, а конечности онемели. Кто-то сразу потерял сознание, не в силах справиться с отчаянием, столь внезапно пришедшим на смену надежде. Кто-то, понимая, что до смерти пара мгновений, на месте разрыдался. Но никто так и не нашел в себе сил, чтобы взять меч, подняться и вновь отправиться в бой.

Даже если Вэнь Нин задержит мертвецов у входа, долго ли он продержится в одиночку?

Внезапно прозвучал голос Вэй У Сяня: «Хань Гуан Цзюнь!»

Лань Ван Цзи обернулся к нему, и Вэй У Сянь, тяжко вздохнув, обратился к нему: «Я хочу кое-что сделать». Эти слова привлекли внимание других заклинателей. Вэй У Сянь продолжил: «Ты со мной?»

Лань Ван Цзи, не отрываясь, смотрел на него. С губ его слетело четкое, решительное и бесповоротное: «С тобой».

Вэй У Сянь одарил его улыбкой и сбросил верхние одеяния.

Под черными одеждами оказалась белая рубаха, которая уже окрасилась кровью, что не помешало Вэй У Сяню поднести к груди окровавленную ладонь и начать вырисовывать по ткани узоры.

Чем ярче становился узор, тем больше люди вокруг не верили своим глазам, словно увидели необыкновенное создание. Фан Мэн Чэнь вскочил на ноги и потрясенно воскликнул: «Что ты собираешься делать?»

Вэй У Сянь не удостоил его вниманием, а продолжил рисовать, опустив голову.

Когда он закончил, рубаха на его теле из простых нижних одежд превратилась в знамя.

Знамя, способное сконцентрировать внимание всевозможных темных тварей на одном человеке — Флаг, привлекающий нечисть!

Вэй У Сянь и Лань Ван Цзи встали рядом, поманив к себе Лань Сы Чжуя и остальных юношей. Молодежь окружила их. Цзинь Лин тоже хотел подойти, но Цзян Чэн не позволил ему этого сделать.

Вэй У Сянь произнес: «Когда вторая волна мертвецов ворвется в пещеру, я уведу их к кровавому пруду. Хань Гуан Цзюнь будет уничтожать их. Это, — он похлопал себя по груди, — приманка для мертвецов, так что они вас не тронут. Не ввязывайтесь в бой, прорывайтесь наружу».

Лань Сы Чжуй повысил голос, что случалось крайне редко, и воскликнул: «Так не годится! Мы ни в коем случае вам не позволим!»

Глава клана Оуян давно бросил попытки удержать своего отпрыска. Оуян Цзы Чжэнь вторил: «Учитель Вэй, мы тоже будем сражаться с мертвецами! Я могу сразить еще сотню!»

Лань Цзин И даже начал снимать верхние одежды со словами: «Я тоже нарисую на себе флаг!»

Вэй У Сянь, не в силах выразить нахлынувшие чувства, торопливо одернул его: «Ну хватит, бросьте дурачиться. Достаточно и одной приманки, а Хань Гуан Цзюнь поможет мне одолеть мертвецов, мы справимся. Не добавляйте нам проблем».

Заклинатели в пещере Фу Мо теперь не знали, как встретиться лицом к лицу с подобной реальностью.

Абсолютно каждый помнил, для чего используется Флаг, привлекающий нечисть. Но даже если кто-то решил своей плотью и кровью отвлечь толпу мертвецов, которая вот-вот ворвется в пещеру, и тем самым променять свою жизнь на безопасность остальных, этим человеком… никак не должен был стать Вэй У Сянь!

Юноши хотели было возразить, но Лань Ван Цзи не позволил. «Слушайте его».

После он повернулся к Лань Ци Жэню и отвесил глубочайший поклон. Лань Ци Жэнь открыл глаза, но ничего так и не сказал. Лань Сы Чжуй взмолился: «Учитель Лань! Хань Гуан Цзюнь, он… он же…»

Лань Ци Жэнь бесстрастно ответил: «Делает то, что должен».

Лань Сы Чжуй попытался сказать еще что-то: «Но ведь!..» Как его прервал крик Вэй У Сяня: «Вэнь Нин! Расчищай путь!»

Черные линии на шее Вэнь Нина внезапно резко поползли вверх, едва не заполнив половину лица. Он больше не удерживал мертвецов. Вместо этого, издав долгий громогласный рев, он ринулся в самую гущу трупов, пробивая сквозь их толпу кровавую дорогу.

А мертвецы, которых больше ничего не сдерживало, наконец ринулись внутрь пещеры. Вэй У Сянь с силой толкнул Лань Сы Чжуя с криком: «Уходите!»

Примечания:

Нань Пин - вычленение из фразы «гнев в душе нелегко подавить», можно перевести как «труднодостижимое спокойствие»