Тинген, улица Нарциссов.

Клейн оставил записку, запер за собой дверь и поторопился к ждущему его на обочине Леонарду Митчеллу.

Короткие черные волосы Полуночного Поэта за этот месяц изрядно отросли, а то, что они не знали расчески, делало его гриву весьма неопрятной.

Но, несмотря на все это, всклоченные волосы, изумрудные глаза и романтичный внешний вид дополняли его поэтический образ. Мужчина был красив какой-то другой, особенной красотой.

Оказывается, правду говорят, что красавчику любая прическа к лицу... Мысленно пошутил Клейн. Он указал в направлении улицы Железного Креста:

— Фрай ждет нас там?

— Да, – Леонард разгладил незаправленную рубашку и спокойно сказал. – Ты что-нибудь заметил, когда перечитывал документы?

Клейн переложил трость в левую руку и продолжил идти по обочине дороги:

— Нет, я не нашел ничего общего ни во времени смерти, ни в месте, ни даже в причине. Ты должен знать, что любой ритуал, вовлекающий призыв злых сущностей, проводится строго в определенное время или с применением специальных методов.

Леонард погладил револьвер, сейчас прикрытый его рубашкой, и усмехнулся:

— Это не всегда так. Судя по моему опыту, злых сущностей легко удовлетворить, если они сами заинтересованы в происходящем. Также добрая часть этих смертей кажется вполне естественной. Но, чтобы выяснить истину, мы должны проверить их все.

Клейн оглянулся на Леонарда:

— Вот поэтому капитан и приказал провести расследование еще раз. Чтобы исключить естественные случаи. Леонард, кажется, ты пытаешься намекнуть, что обладаешь большим опытом в подобного рода делах, но за четыре года работы в Ночных Ястребах со средним количеством инцидентов по два в месяц подобный опыт физически невозможно получить. К тому же большинство происшествий достаточно простые.

Он всегда считал, что Леонард немного странный и загадочный. Тот в чем-то подозревал Клейна, а также его поведение время от времени менялось. Иногда тихий, иногда высокомерный, иногда беспечный и иногда рассудительный.

Неужели ты столкнулся с чем-то необычным? С чем-то, что заставляет тебя думать, что ты герой нашего времени? Клейн указал пальцем в небо, опираясь на свой опыт просмотра фильмов и чтения новелл.

Но услышав этот вопрос, Леонард только засмеялся:

— Это потому что ты не настоящий Ночной Ястреб, а всего лишь стажер. Собор Безмятежности готовит подборку случаев из разных городов и рассылает ее каждые шесть месяцев. Помимо занятий мистикой, ты можешь подать прошение капитану на допуск за Врата Чаниса и прочитать все эти рассылки.

Клейн потрясенно кивнул.

— Капитан никогда не говорил мне об этом.

До этого часа Клейну еще не представлялась возможность проникнуть за Врата.

Леонард засмеялся:

— Я думал, что ты уже привык к его стилю. Я и не предполагал, что ты все еще наивно полагаешь, что он что-нибудь вспомнит... – а потом многозначительно добавил, – стоит лишь опасаться того дня, когда он все вспомнит.

Он намекает на потерю контроля? Клейн кивнул с серьезным выражением лица и решил поинтересоваться:

— Подобная забывчивость свойственна только нашему капитану? Я думал, это отличительный признак пути Бессонного.

Работа по ночам ведет к потере памяти...

— Если быть совсем точным, этот симптом уникален для Ночного Кошмара. Когда переплетаются грезы и явь, сложно отделить одно от другого. Человек должен помнить то, что не является частью нашего мира... – Леонард уже думал пуститься в пространные объяснения, но они прибыли на улицу Железного Креста и увидели ждущего на остановке Фрая.

На Сборщике Трупов была фетровая шляпа и сочетающийся с ней пиджак, а в руках – кожаный саквояж. Фрай был настолько бледен, что, казалось, был готов свалиться с ног в любое время. Его ледяная аура заставляла ждущих общественный транспорт людей сторониться его.

Кивнув друг другу, они молча миновали пекарню миссис Смирин и повернули на Нижнюю улицу.

И тут же в уши ворвался шум. Продавали все что угодно – суп из моллюсков, печеную рыбу, имбирное пиво и фрукты. Торговцы бились в истерике, привлекая внимание покупателей, заставляя прохожих против собственной воли замедлить шаг.

Было чуть больше пяти. Люди возвращались с работы, и по тротуарам шел нескончаемый людской поток. В толпе шныряли дети, а их холодные глаза бегали во все стороны, но почему-то больше всего их интересовали карманы прохожих.

Клейн частенько бывал здесь, когда покупал дешевую уличную еду, поэтому ему хорошо знакома эта местность, особенно учитывая то, что он жил поблизости. Он предупредил коллег:

— Берегитесь воришек.

Леонард улыбнулся:

— Не волнуйся.

Он открыл револьвер на всеобщее обозрение.

Внезапно все направленные на них взгляды, как будто куда-то исчезли, а прохожие начали их сторониться.

Клейн на мгновение застыл, а затем поспешно догнал Фрая и Леонарда. Он спрятал лицо, старясь не быть узнанным кем-то из знакомых.

Бенсон и Мелисса все еще общались с людьми с этих улиц, так как они, собственно, переехали не так уж и далеко.

Троица прошла этот участок и повернула на истинную Нижнюю улицу.

На прохожих здесь были поношенные и изорванные вещи. Они боялись незнакомцев одетых в яркую и красивую одежду, но в их глазах виднелась жадность, как будто стервятники при виде добычи, которые готовы в любое время нанести свой удар. Но револьвер Леонарда надежно защищал группу от случайностей.

— Давайте разберемся со вчерашним делом. Начнем с миссис Льюис, женщины, занимавшейся склейкой спичечных коробков, – Леонард перелистнул свои записи и указал на ближнее здание. – Первый этаж, квартира 134...

Трое пошли вперед, а дети, играющие на улице, одетые в рванье, быстро скрылись за углом. И наблюдали оттуда за потусторонними полными страха и любопытства глазами.

— Поглядите на их руки и ноги, они же тонкие как спички! – вздохнул Леонард. И первым вошел в дом № 134.

Стоило только войти внутрь, как обоняние Клейна атаковали множество запахов. Он смог различить вонь мочи, пота и плесени, а еще запах жженого угля.

Клейн не сдержался и зажал нос рукой. А уже потом обратил внимание на ожидающего их Битча Моунтбеттена.

Офицер оказался обладателем роскошных желто-коричневых усов и явно завидовал Леонарду с его званием инспектора.

— Сэр, я попросил всех Льюисов собраться в комнате, – сказал Битч неожиданно резким голосом.

Он явно не узнал Клейна, на котором была новая одежда, и который держался увереннее. А все, что волновало этого полицейского по пути к комнате Льюисов, – это как выслужится перед тремя инспекторами.

Перед ними предстала комната без излишеств. Двухъярусные нары у стенки и столик сбоку, на котором валялся клей и куча картона. В углу притаилась груда ящиков для спичечных коробков, а старый шкаф слева служил одновременно гардеробом и ящиком для посуды.

Плита, ночной горшок и небольшая кучка угля со щепками примостились по обеим сторонам от двери, а центр комнаты занимали два грязных матраца. На одном из них, не давая никому пройти и укрывшись разодранным одеялом, спал какой-то мужчина.

На первом ярусе нар виднелось тело женщины, но ее кожа казалась ледяной даже на вид. Было ясно, что жизнь покинула ее, причем довольно давно.

Рядом с трупом примостился мужчина лет тридцати. Жирные волосы, потерянный вид и глаза, утратившие волю к жизни.

— Льюис, эти господа пришли, чтобы осмотреть тело и задать тебе пару вопросов, – сказал Моунтбеттен, совершенно не заботясь понизить голос.

Утративший волю к жизни мужчина едва-едва поднял голову и с удивлением спросил: — Вроде уже кто-то осматривал тело и задавал мне вопросы?

На нем была рабочая спецовка, явно не раз бывшая в починке.

— Отвечай, когда тебе говорят! Не задавай вопросов! – закричал на него Моунтбеттен, затем развернулся к Леонарду, Клейну и Фраю. – — Господа офицеры, это Льюис, а на кровати тело его жены, которая недавно скончалась. В соответствии с результатами предварительного осмотра, она погибла от естественных причин.

Клейн вместе с остальными осторожно подошли к трупу.

Длинноносый и тонкогубый Фрай остался все также безразличен и ничего не сказал. Вместо этого он похлопал Льюиса по плечу, чтобы мужчина отодвинулся и дал подойти к трупу.

Клейн указал на спящего: — А это?

— М-м-мой арендатор, – Льюис потер лоб, – — Я плачу за аренду комнаты три сула и десять пенсов в неделю. Я простой рабочий в доках, а жена зарабатывала всего два с четвертью пенса за ящик спичечных коробков. А в каждом ящике примерно по 130 коробков. У нас, у нас есть ребенок. Остается только сдавать место еще кому-то. Мы просим немного, всего сул в неделю за матрац...

— У меня есть арендатор, разнорабочий в местном театре, и он не приходит раньше десяти вечера. Поэтому продал право на аренду своего места днем вот этому мужчине, ночному сторожу в том же театре, и платит шесть пенсов в неделю...

Услышав полные запинаний объяснения другой стороны, Клейн не мог не взглянуть в угол полный ящиков.

В каждом ящике всего по 130 коробков, и за это они получают два с четвертью пенса – цена двух фунтов грубого хлеба... Сколько же ящиков им надо было сделать в день?

Леонард оглядел окружающую обстановку: — Видели ли Вы, чтобы Ваша жена вела себя необычно незадолго до гибели?

Льюис, которому уже задавали точно такие же вопросы, указал на левую сторону своей груди: — На прошлой неделе, эээ, скорее, на позапрошлой, она сказала, что у нее жмет в груди, и она задыхается.

— Болезнь сердца? Естественная причина? – Клейн решился прервать монолог Льюиса: — Вы видели, как она погибла?

Льюис постарался вспомнить: — Она прекращала работать с закатом. Свечи и газ дороже спичек. Она сказала, что очень устала и попросила уложить детей. А когда я повернулся к ней, она уже почти не дышала.

На этих словах Льюис уже не мог сдержать свои горе и боль.

Клейн с Леонардом задали еще несколько вопросов, но не выяснили ничего необычного.

Посмотрев друг на друга, Леонард сказал: — Мистер Льюис, пожалуйста, подождите снаружи. Мы проведем тщательный осмотр трупа Вашей жены. Не думаю, что Вы захотите это увидеть

— Хорошо, – Льюис взволнованно встал.

Битч Моунтбеттен подскочил к матрацу и пнул мужчину, а потом при помощи тумаков погнал прочь из комнаты.

— Так? – Леонард взглянул в лицо Фраю.

— Она умерла от сердечного приступа, – уверенно сказал Фрай, отодвигая руки от тела.

Клейн подумал немного и вытащил полпенса, намереваясь по-быстрому провести предсказание.

— Было ли сверхъестественное причиной смерти миссис Льюис? – Нет, это слишком точно, можно ошибиться... Хмм, повлияло ли сверхъестественное на смерть миссис Льюис? Да, сойдет, – определился он с формулировкой.

Повторяя эту фразу, он обошел вокруг и приблизился к трупу с другой стороны. А когда подбросил монетку, его глаза стали чернее обычного.

Комнату напомнил свист вращающейся монетки, и она преспокойно приземлилась в ладонь Клейна.

Но в этот раз вверх смотрел портрет короля.

А значит, здесь явно замешано нечто сверхъестественное.