Город Серебра, морг.

Деррик застыл перед небольшой лестницей, покрасневшими от невыплаканных слез глазами, он уставился на возвышение, на два гроба, в которых лежали его родители.

Рядом было каменное основание, в котором торчал простой серебряный меч. Частые удары грома сотрясали дом до самого основания и заставляли меч покачиваться.

Чета Берг еще не полностью погибла. Они сражались, пытались держать глаза открытыми и боролись за каждый глоток воздуха, но для постороннего взгляда биение жизни в их телах уже не могло подавлять тьму.

— Деррик, ты знаешь, что делать! – одетый в темную мантию старейшина с посохом в руке надавил на стоящего перед ним юношу. Но на лице молодого человека четко отражались душевные терзания.

— Нет, нет, нет, – Деррик затряс головой с соломенного цвета волосами. С каждым отрицанием он делал еще шаг назад и в конце раздался его пронзительный крик.

Бах!

Старейшина ударил посохом оземь: — Ты же не хочешь, чтобы с твоими родителями погиб и весь наш город?

— Ты же знаешь, что мы – народ Тьмы, забытые Богами. Нас нигде не примут, кроме этой проклятой земли, и все наши мертвые становятся злыми духами. Нет иного пути, кроме того, что мы делаем, и их жизнь должны оборвать руки родича!

— За что? За что? – отчаянно вопрошал Деррик, мотая своей головой. – — За что жители Серебряного града обречены убивать родителей с самого своего рождения...

Старейшина прикрыл глаза, как будто обдумывая что-то, что он видел в прошлом: — Это наша судьба, проклятие, ноша, которую мы должны вынести, – это воля Бога...

— Обнажи меч, Деррик. Прояви уважение к родителям.

— После этого, немного успокоившись, ты сможешь попробовать стать — Божественным воином крови.

В гробу попытался заговорить Берг, но испустил только стон, после нескольких неудачных вдохов.

Деррик с большим трудом сделал несколько шагов вперед и встал рядом с мечом. Он вытянул свою дрожащую руку.

В его голове отпечаталась прохлада металла, невольно вызвав воспоминания о Кровавом льде, который его отец как-то принес с очередной охоты. Куска кровавого льда размером с ладонь достаточно, чтобы охлаждать весь дом в течении нескольких дней.

Перед глазами полетела чреда воспоминаний: вот, отец учит Деррика владеть мечом, оттирает пыль со спины, мама латает одежду, ее смелость, когда она заступила путь мутировавшему монстру, и, наконец, вся семья, освещаемая свечой за обеденным столом...

Из его горла вырвался слабый звук. Потом, с басовитым ревом, Деррик напрягся и правой рукой вытащил меч.

Щлеп! Щлеп! Щлеп!

Он наклонил голову и рванулся вперед, одновременно вздымая меч и силой опуская его вниз.

— Ах! – Брызнул кровавый фонтан, за ним последовал болезненный вскрик. Красная жижа заливала лицо и глаза Деррика.

Кровь застилала его глаза. Он вытащил меч и вонзил его в гроб сбоку.

После того, как он ощутил сопротивление плоти острому металлу, Деррик разжал руки и, пошатнувшись, выпрямился.

Он даже не проверил состояние людей в гробу. Запинаясь, Деррик вылетел из морга, как будто по пятам за ним гнались злые духи. Его зубы и кулаки были крепко сжаты. А на лице застыли потеки крови.

Старейшина, наблюдавший за этим со стороны, только вздохнул.

По всему городу на его главных улицах стояли каменные колонны. На вершине каждой из них был фонарь, а внутри фонаря – незажженная свеча.

В небе не было ни солнца, ни луны, ни звезд, только неизменная тьма и молнии, грозившие разорвать все вокруг.

Жители Города Серебра бродили по улицам, освещаемые только разрядами молний. А несколько часов, когда молнии унимались, считались истинной ночью, прямо как та, что в легендах. В это время они зажигали свечи, которые освещали город, отгоняли от него тьму и служили предупреждением монстрам.

Деррик шатался по улицам. Он не знал, куда бредет, но вскоре осознал, что пришел к дверям собственного дома.

Он достал ключи и отпер дверь. Перед ним предстала знакомая обстановка, но он не слышал взволнованного голоса мамы или отца, который его за что-то ругал. Дом казался пустым и холодным.

Деррик стиснул зубы. Он быстро прошел в свою комнату и отыскал хрустальный шар. Его отец рассказывал, что этот шар использовали в давным-давно заброшенном городе, чтобы молиться своему божеству.

Он склонился пред хрустальным шаром, но в его глазах уже не осталось надежды. С горечью прозвучала искренняя молитва:

— О Могущественнейшее Божество, молю, обрати свой взор на землю, что давно тобою забыта.

— О Могущественнейшее Божество, молю, дозволь нам, Народу Тьмы, забыть о проклятье нашей судьбы.

— Я готов посвятить тебе свою жизнь, напоить своей кровью.

***

Снова и снова, и когда он в полном отчаянии уже готов был подняться с колен, Деррик увидел алый свет, рванувшийся навстречу из хрустального шара.

Это было подобно воде, мигом проглотившей самого Деррика.

Когда он пришел в себя, то увидел, что находится в величественном дворце, чьи своды подпирали каменные колонны. Перед ним стоял длинный изъеденный временем стол, а с другой стороны стола находилась фигура, затянутая в плотный туман.

Кроме этого вокруг ничего не было. Пустота и эфир. Под ним был только бесконечный туман и неразличимые мазки алого света.

Деррик вновь ощутил, как в его сердце разгорается пламя надежды. Он уставился на человекоподобную фигуру во главе стола, его настигло удивление и недоумение.

— Ты, ты – Бог?

Только спросив это, он тут же склонил голову, припомнив заповедь, которую прочел в книге Города Серебра.

Заповедь гласила: — Не подымай глаз на Бога!

Клейн откинулся назад и скрестил руки на груди. Он принял расслабленную позу и заговорил на Йотуне, наречие гигантов: — Нет, я не Бог, простой Шут, которого интересует история мира.

Клейн уже активировал духовное зрение. Он заметил, что цвета его Астральной Проекции и Эфирного тела отличаются.

Значит, этот юноша не Потусторонний.

Шут... Деррик покатал на языке незнакомое слово и после длительной паузы с трудом заговорил.

— Не важно, Бог ты или Шут, чаяния мои неизменны. Я молю, чтобы люди Города Серебра освободилась от проклятий своей судьбы. Надеюсь, что в нашем небе появится солнце, как о том говорится в старинных книгах. И если возможно – если возможно, я молю, чтобы родители вернулись к жизни.

— Эй, я тебе не колодец желаний... – Клейн положил на стол руки и рассмеялся.

— А почему я должен тебе помогать?

Деррик застыл. И задумался.

— Я отдаю тебе свою душу и готов напоить своей кровью.

— Мне не нужна ни кровь, ни душа простых смертных, – Клейн покачал головой и улыбнулся. Он наблюдал, как в ауре юноши все больше и больше проявляются цвета отчаяния.

Не дожидаясь его ответа, Клейн продолжил: — Но я дам тебе шанс.

— Я Шут, который любит честный обмен. Можешь воспользоваться тем, что заработаешь, меняясь со мной или кем-то вроде тебя, для того, чтобы получить то, что ты хочешь. Но помни – обмен должен быть равным...

— Это может принести силу и, как знать, однажды ты сам освободишь Город Серебра от проклятия, и в твоих небесах вновь воссияет Солнце.

Судя по оговоркам юноши, этот его Город Серебра действительно так называемая земля, забытая Богами.

Кончено, сейчас он не мог быть в этом абсолютно уверен. Ведь все религии утверждали, что мир без света существовал только в Первую Эпоху, Эпоху Хаоса. И никто не ведал, существовали ли иные земли о которых не знали в странах северного континента, кроме как земли, забытые богами.

Деррик внимательно слушал. В молчании он склонил голову и через некоторое время ответил: — Я хотел бы стать Солнцем. И хочу обрести формулу начальной последовательности.

Последовательность, Солнце... Путь, которым владеет Церковь Вечного Палящего Солнца... Судя по всему, мы находимся в одном мире.

Слово Последовательность появилось после явления первой Скрижали, что произошло в конце второй Эпохи, Эпохи Тьмы. Иными словами, если Город Серебра на самом деле земля, забытая Богами, то это значит, что они отделились от северного и южного континента в конце второй Эпохи.

— Может ли это быть связано с катаклизмом Третьей Эпохи? Говорится, что в то время Богиня Вечной Ночи, Мать-Земля и Бог Битвы вместе с Повелителем Штормов, Вечным Палящим Солнцем и Богом Знаний и Мудрости сошли на землю, чтобы защитить людей от катаклизма... – Клейн еще в юности почерпнул некоторые знания по вопросу.

Но с трудом понимал, что же говорит юноша и с еще большим трудом строил свои предложения, ведь он почти не знал Йотун.

К счастью, древний Фейсак произошел от языка гигантов. Клейна можно было считать экспертом в этой области, и он мог относительно быстро изучить новый язык, не выставляя себя клоуном.

Клейн не меняя позы продолжил: — Обмен можно обсудить чуть позже. Не выходи наружу два дня. Постарайся остаться один в комнате.

Он не знал, как измеряется время в Городе Серебра, не говоря уже о разнице во времени между ними и Лоэном. Все, что мог Клейн, это сказать — завтра и дождаться окончания Собрания Таро, чтобы принять его за точку отсчета...

Клейн знал, что в Йотуне есть слово — день, и, следовательно, его поймут, даже если в Городе Серебра больше не используют день, как меру времени.

— Хорошо, я повинуюсь, – ответил Деррик, по-прежнему не подымая головы. У него не было возражений.

Клейн испустил вздох облегчения. Он постучал пальцами по столу: — Перед тем, как я отошлю тебя, позволь завершить наш обмен. Я дам тебе шанс стать сильнее, а ты дашь что-нибудь равноценное.

— Я упоминал, что я Шут, заинтересовавшийся историей мира. В обмен попрошу историю Города Серебра, всю, что ты знаешь.

Деррик на мгновение задумался, потом ответил: — Я буду прилежен.

— Город Серебра был с тех пор, как всевидящий и всемогущий Бог, Повелитель, сотворивший все сущее, оставил эту землю. Нет, наша земля была и до этого, но имя ей было – Серебряное Королевство.