Город Серебра. В тесной комнатушке.

Деррик Берг сидел на постели и размышлял над полученными знаниями о семи богах.

Имена богов, которые он никогда не слышал, древние мифы, больше похожие на сказки

— все это указывало на то, что снаружи существовал новый мир, совершенно отличный от Города Серебра.

Неужели боги не покинули их?

Деррик неподвижно сидел в темноте. Лишь время от времени за окном вспыхивали молнии, заносящие свет в его мрачную комнату.

В своей голове он скрупулезно сравнивал силы «новых богов» с теми, что покинули его земли.

Так называемый «Бог Битвы» смахивает на Гигантского Короля Аурмира. «Повелитель Бурь» обладает схожей силой, что и Король Эльфов Сониатри. «Богиня Вечной Ночи», судя по всему, является сплетением Флегрея и Лилит…

Остались: «Вечное Пылающее Солнце», «Матерь-Земля», «Бог Знаний и Мудрости» и «Бог Пара и Машин»… Их я ни к кому не могу подвязать…

Их легенды и мифы уже выветрились у меня из головы… Хм, может я смогу найти что-нибудь в библиотеке…

Деррик тут же встал с кровати и пошел воплощать в жизнь свой план.

Но он столкнулся с одной проблемой, созданной особенной спецификой местного образования. Суть в том, что, когда юных жителей Города Серебра обучали общим наукам, все их внимание было сосредоточено на практических курсах. Ребят учили различать Дьяволов, классифицировать монстров, обучали заклинаниям защиты от темных сил и прочим потусторонним основам. Все обучение было построено на том, чтобы на выходе получались монстроборцы или, хотя-бы, сведущие в лечебных травах специалисты. Что касалось каких-то дополнительных занятий, таких как изучение мифов и легенд, то к ним уделяли невозможно мало внимания.

История Города Серебра не только не сделала жителей более сплоченными или наученными на ошибках прошлого, но и не сумела поднять патриотический дух. Не малый вклад в это отношение вложил совет всего из шести человек. Деррик едва ли мог вспомнить какие-то значимые событие, произошедшие хотя-бы тридцать или двадцать лет назад.

С Топором Бурь в руках, Деррик вышел из своего дома, следуя по чистой и просто сложенной каменной дорожке. Пройдя немного вперед, перед ним предстали башни-близнецы, что величаво возвышались над севером города.

Один из этажей башен-близнецов служил библиотекой Города Серебра. Там происходил обмен «очков заслуг» на различные предметы первой, и не только, необходимости. В самом верху расположился Совет Шести, в застенках которого, по слухам, хранился могущественный потусторонний артефакт, безустанно поддерживающий жизнь Города Серебра, уж как две тысячи лет. А также там хранились потусторонние формулы и ингредиенты.

Войдя в башню, Деррик поднялся на третий ее этаж, и на память, отыскал полки, где хранились древние фолианты, наводненные историями, мифами и легендами.

И вот, спустя минуты поисков и шуршаний пыльными обложками, на глаза Деррику попалась нужная ему книга. Он уже потянул к ней свою руку, как тут же его опередила светлокожая, изящная ладонь, цепко выхватившая с полки намеченную книжицу.

Деррик повел глазами по худенькой ручке и тут же смиренно опустил голову, прижав руку к груди.

— Приветствую вас, Старейшина Ловиа.

Владельцем изящных рук и «Мифов о сотворении мира» была одной из членов Совета Шести, Пастырем Ловией.

На ней было черное длинное платье, расшитое загадочными пурпурными узорами. Ее серебристые волосы немного завивались в концах, несмотря на их очевидную густоту.

В светлом и гладком личике виднелась настоящая женская красота. На вид ей было чуть за тридцать, но в светло-серых глазках чувствовалась лихая искорка, вперемешку с осознанной силой.

Ловиа кратко ответила на приветствие Деррика и мягко кивнула. Она молча взяла древнюю книгу и покинула книжные стеллажи.

Старейшине Ловии, кажется, уже лучше. Она уже не такая как прежде… Никогда не угадаешь, в каком она сейчас настроении: то плачет, то хихикает или сердито ворчит, а когда апатична…

Деррик провожал взглядом уходящую женщину средних лет.

Как тут его пронзил необъятный ужас!

Все потому, что Старейшина Ловиа вела себя нормально…

Старейшина Ловиа… Вела себя нормально…Прочитав все досье, Клейн так и не нашел никаких упоминаний о каких-либо животных. Было очевидно, что полицейские упустили такую возможность начисто.

А я чуть было не забылся. Мне нельзя рисковать и начинать свое собственное расследование. Я уже молчу про отсутствие у меня спецсредств… Я точно не сумею опередить Дьявола с его «чутьем» и даже к Ночным Ястребам мне закрыта дорога… Как хлопотно… Да —я лишь помощник на подхвате… Мое дело анализировать, продвигать гипотезы…

Клейн тщательно напомнил себе свою миссию.

В его планах также было наказать Стюарту, чтобы тот выяснил, были ли у подозреваемых домашние животные, но тут же отмел эту идею. В случае подтверждения самых страшных догадок Клейна, радушный детектив, с которым он недавно познакомился, точно бы пострадал.

Нет никаких улик, некого подозревать и уж тем более преследовать с пистолетом наголо. Стюарту ничего не грозит… Как бы то ни было, Дьяволы отличны от тех же членов Ордена Авроры. Дьявол осторожен, не показывается… Завтра или послезавтра Стюарт сдаст отчет. Возможно, там будут какие-то зацепки…

Клейн резко подскочил с дивана, засунул руки в карманы и принялся энергично курсировать по комнате.

Теперь главной его задачей, было элегантно внедрить идею в главную расследовательскую машину, что убийца, вполне вероятно, может оказаться зверем.

Не могу же я вот так прямо об этом заявить?! Нет, слишком подозрительно…

Клейн искусал себе всю нижнюю губу, но он все-таки придумал один способ.

Детектив Шерлок Мориарти достал из стола конверт, схватил ручку и принялся учинять свой план.

«Дорогой Мистер Стэнтон,

Я тщательно подумал о нашем общем деле и выявил одну проблему. Когда наши детективы вели дискуссии, касаемо личности убийцы, все они находили действия преступника строго профессиональными и без малейшего намека на его неопытность. Они полагали, что убийца точно не мог родиться с таким мастерством умерщвления и ему потребовалось крайне много времени, чтобы, так сказать, „набить руку“. К примеру, подобными образчиками легко могут стать какие-то хирурги из медицинских школ или заправские мясники.

Тогда-то я и предположил, что убийца мог совершать эти преступления и раньше, что, кстати, и дало вектор нашему теперешнему расследованию, которому я уделяю все свое внимание.

Но после того, как я переспал с этой мыслью несколько дней, я думаю, что мы где-то недоглядели. Возможно, он учился убивать не на людях. Представьте, что он практиковался на бедных зверушках! Число животных, ежедневно погибающих в Баклунде

— неисчислимо, а те, что грязнут в канализациях и вовсе не поддается даже примерному подсчету. Последние очень хорошо подходят, в качестве тренировочных мишеней. Такова моя мысль. Надеюсь на скорый ответ.

Детектив Шерлок Мориарти».

Клейн не стал упоминать, что убийца легко может оказаться зверем, мутировавшим в Дьявола. Его идей было то, что он напомнит о важности животного царства и таким образом даст импульс в нужном направлении.

Написав это письмо, сам Клейн почувствовал, насколько это важный виток в расследовании.

Дьявол был на свободе, потому что все это время, он убивал ни в чем не повинных зверей, до которых властям нет никакого дела.

Да и канализационные твари — это не те существа, о которых приходится волноваться подавляющему большинству людей.

Что ж, будем надеяться, что мое письмо наведет детективов на очевидную мысль…

Клейн сложил письмо, оделся и понес его к почтовому ящику в конце улицы.

Пятнадцать минут спустя, Адвокат Юрген, который снова и снова видел Детектива Шерлока, проходящего мимо его эркерного кона, наконец не мог более сопротивляться любопытству и распахнул входную дверь:

— Мистер Мориарти, вы что, забыли ключ от своего дома? — вежливо поинтересовался Юрген.

— Ну, вроде того, — Клейн выдавил улыбочку.

— Тогда почему бы вам не зайти ко мне, в лице гостя? Домой вернетесь после ужина, еще до наступления темноты. Надеюсь, полный желудок не помешает вам вломиться в свой собственный дом? — Юрген уставился на Клейна с самым серьезным видом, на который тот только был способен.

— Серьезно? — Клейн был настолько ошеломлен этим предложением, что даже немного пискнул.

— Для меня это будет честью.

В конце концов, бабуля Юргена была самым настоящем мастером поварского искусства!

А еще он мог без устали дразнить их кота!Когда совсем стемнело, Клейн, насытившись, отправился домой, дабы немного отдохнуть.

В его планах было еще раз посетить Роуз-Стрит, чтобы расспросить Отца Утравски о происхождении мастер-ключа.

С помощью лозоходства, он успешно добрался до Церкви Урожая, невзирая на глубокую ночь. Клейн проник внутрь тем же путем, что и в первое посещение.

Однако, Епископа Утравски внутри не было и лишь пустые скамейки наполняли мрачный церковный зал.

— У него что, выходной? — Клейн был несколько озадачен увиденным.

Пройдя вперед и завернув за угол, он увидел высокого, великаноподобного преподобного, поднимавшегося по лестнице из подвала. Оттуда, из тяжелой каменной двери, доносился глухой стук.

Он там держит кого-то?

Голову Клейна тут же одолели извращенные фантазии.

Епископ Утравски поднял глаза и увидел Клейна, одетого в ту же самую одежду, что и в день их знакомства.

— Вы что, еще не нашли дорогу домой? — с не меньшим удивлением вопросил Утравски.

— Разве я похож на человека, который может потеряться? — Клейн ехидно улыбнулся,

— нет, отче, я пришел к вам.

— Формула настоящая, это точно…

Отец Утравски нахмурился и остановился на середине лестницы.

В результате чего, он оказался на одном уровне с Клейном.

— Нет, с формулой все в порядке, — честно ответил Клейн.

В этот момент в тяжеленную подвальную дверь забарабанили со все возрастающей силой. Вместе с глухими ударами раздался мужской крик:

— А ну выпустите меня отсюда!

— Это что? — Клейн повел глазами вниз, поджав губы.

Отец Утравски тепло улыбнулся и произнес:

— Вампир.

— ЧТО ПЛОХОГО, ЧТОБЫ БЫТЬ ВАМПИРОМ?! — донесся вой из подвала, — неужели ты считаешь, что этот чертов подвал лучшее для меня место? Неужели я обречен вечно слушать твое ворчание и молитвы? Чушь собачья! Я достопочтенный Сангвин, и не смей порочить мое славное имя этим плебейским словом!

Клейн и Утравски переглянулись, а самозабвенный Сангвин продолжил истошно вопить:

— Я поклоняюсь Луне и ни за что не уверую в вашу «землю»! Сдавайся, ты, проклятый священник!

Это была первая встреча Клейна с настоящим вампиром, поэтому он не удержался и спросил:

— Отче, где вы его изловили?

Епископ Утравски бросил на Клейна странный взгляд и ответил:

— А это прежний владелец твоего мастер-ключа. Однажды он заплутал и проник в мою церковь.

Клейн всерьез задумался, стоит ли с собой таскать этот злополучный ключ.

Хвала богине, я еще могу использовать свои потусторонние силы…

С благодарностью подумал Клейн.

— Он очутился в этих стенах, мучаясь жаждой крови, тут то он и попал ко мне в заботливые руки, — с отеческой улыбкой пояснил Утравски.

— Бред сивой кобылы! Даже не заикайся о крови! Я питаюсь только кровью девственниц, а ты мне, грязный старикан, и подавно не сдался, — уже вереща заходился вампир.

— Когда ему понадобится кровь, я угощу его своей, — без тени гнева заявил преподобный.

Клейн кивнул и еще раз взглянул на дверь. На ней была изображена священная эмблема жизни и множество таинственных символов, образующих полную печать.

Думаю, эта деревянная глыба гасит любые крики… А когда в главном зале происходит служба, уж вряд ли тебя кто-нибудь услышит, достопочтенный Сангвин…

— Чем я могу помочь? — спросил Епископ.

— Я хотел спросить, — откровенно ответил Клейн, — откуда взялся мастер-ключ.

— Тогда вам придется спросить его, — Утравски указал на подвальную дверь.

Вампир внутри внезапно стих, а потом, также внезапно, рассмеялся и выдал:

— Эй, дружище, я могу тебе рассказать. Но если ты вытащишь меня отсюда.