– Не может быть. Я ничего не делал и никуда не впутывался... Что же, длинные руки беды сами до меня дотянулись? – лицо Клейна скривилось в гримасе, что не шла облику Германа Воробья. Он едва не ахнул.

И остановило его лишь то, что он натворит "неприятностей" – зашумит и выдаст, где скрывается!

Он уже не желторотый Ночной Ястреб, и быстро решил, что делать. Задержал дыхание, медленно встал и подвинулся беззвучно в сторону от двери, тихонько взглянул туда, откуда слышались шаги.

Парень был уверен, что если не обязательно нужно прятаться и избегать опасности, то он должен её определить, пройдя и осмотрев место, где находится, дабы сделать лучший выбор!

Клейн ждал с минуту, пара миниатюрных солнц померкла, а шаги звучали тяжелее и отчëтливее. Потом он услышал, как громыхнула о стену створка металлической решётки.

И вслед за тем увидел, как с правой стороны коридора возникла высоченная фигура.

Рост её достигал почти двух с половиной метров, она целиком была облачена в чёрную броню и источала ледяную суровость, осязаемую, словно это рыцарь-гигант.

У него была насыщенная аура, он был сдержанно-спокоен, как морская пучина. Вместо глаз мерцали два пятна густо-красного свечения. В руке гигант держал длинный, широкий тесак.

Скрип!

Гигант открыл дверь в камеру и ступил внутрь. Походил кругами, словно ища чего-то.

– Боже мой... Он какого-то определëнного узника ищет? Меня точно обнаружит, если это так продолжится... – Клейн на миг замялся, раздумывал, уйти ли из камеры и поискать выхода до того, как приблизится фигура, или исподтишка напасть и прикончить цель одним махом, а потом снова так же съëжиться в уголке и ждать окончания сна.

Оценив, сколько времени осталось на рассуждения, Клейн быстро снял подвеску с топазом с левого запястья и стал гадать, говоря голосом, слышным, наверное, лишь ему самому:

– Этот рыцарь очень силён.

Быстро повторив это семь раз, Клейн открыл глаза и увидел, что подвеска-топаз крутится по часовой стрелке часто и с большим размахом.

Это означало, что объект есть сущность крайне опасная!

Не мешкая, поскольку времени не оставалось, Клейн силами Клоуна напряг мышцы, потянул на себя ворота и без лишнего дëрганья открыл.

Затем воспользовался моментом, когда сущность в чёрной броне заходила в другую камеру, тихонько прошагал в коридор и стремительно скользнул влево, пригнувшись.

В бездонной тьме, прислушиваясь, нет ли позади какого-то шума, Клейн старался двигаться украдкой, ловко и проворно, быстро повернул и оказался у других металлических ворот, что открывались наружу, похожих на выход.

Попытавшись и толкнуть, и потянуть, Клейн понял, что ворота не слишком тяжелы, но заперты.

Пару секунд поразмыслив, он достал ключ, что подобрал в камере, вставил его и без особой надежды повернул.

Легонько щëлкнула защëлка, и ворота открылись.

– Сработало? Хоть это и сон, но не может же случайно подобранный ключ стать для тебя важным предметом... Я сначала собирался сложить какую-нибудь бумагу, вставить в замочную скважину и раз за разом понемногу затирать о неё... – С усмешкой недоумевал Клейн, медленно открывая дверь.

К его разочарованию, за металлическими воротами был не выход, а зал, заваленный мусором.

Клейн закрыл за собой ворота, выходя, запер их и стал кружить среди беспорядочно раскиданных по полу вещей в поисках какой-нибудь двери или прохода.

Через несколько секунд он разглядел неприметную чёрную деревянную дверь в углу. Подошёл осторожно, коснулся ручки.

И вид помещения за этой дверью сам собой возник перед его мысленным взором. То было хранилище, а справа стояло зеркало в рост человека. Ещё правее была какая-то фигура в коротком льняном одеянии.

– Там кто-то есть? Сбежавший узник? – вынужденный покинуть уже привычное место, Клейн решил, что сам проявит инициативу, но в разумных пределах. И слегка покрутил ручку, толкнул чёрную деревянную дверь, она открылась.

Хотел получить представление о своëм положении в целом, чтобы определить, когда в критический момент ввязываться в бой, а когда бежать.

– Кто это? – спросил человек в коротком льняном одеянии, спешно, но доброжелательно. Голос его был полон отчаяния и боли.

– Искатель приключений, – лаконично отвечал Клейн.

Ночным зрением он уже рассмотрел, как человек выглядит.

То был мужчина с обветренным лицом, с морщинами на лбу, в уголках глаз и рта, а волосы у него были блестящие и чëрные, как вороново крыло, без единой седой прядки.

Короткое льняное одеяние на нём было старинно и просто. Лицо искажала боль. Чëрные глаза, в которые редко кто-то смотрел, переполняли нескрываемое удивление и недоумение.

– Искатель приключений? И с чего ты вдруг здесь?

Клейн держался на почтительном расстоянии от этого мужчины, возраст которого так и нельзя было различить. Стоял у входа и взирал на него.

– Прежде чем спрашивать других, по правилам вежливости необходимо представиться самому.

Клейну, как Безликому, достаточно было кратко окинуть человека взглядом, чтобы запечатлеть в памяти его черты. Помимо растрëпанных непослушных волос и морщин, был ещё застарелый жуткий шрам на щеке.

Человек, вздрагивая, тревожно поглядывал в зал.

– Вы лучше дверь закрыли бы. Нельзя, чтобы этот дьявол нас поймал, иначе...

Лицо у него заметно дёрнулось, как будто он вспомнил нечто мерзкое.

– Дьявол? – пробормотал Клейн и протянул руку, закрыл деревянную дверь.

Мужчина облегчëнно вздохнул, и на лице его показалась кривая улыбка.

– Прошу прощения. Я и вправду был невежлив. Меня зовут Леомастер, я аскет в одном религиозном обществе.

– В религиозном обществе? Вы не похожи на почитателя кого-то из семи богов, – придрался Клейн к его словам.

– Будь он аскет кого-нибудь из семи богов, то об этом бы вслух не сказал. Даже высший жрец Церкви Солнца и епископы Церкви Повелителя Штормов не стали бы лезть в драку, едва встретив кого-то в таком опасном месте.

Леомастер отвечал, как бы сам над собой усмехаясь:

– Верно. Я почитаю изначального Творца, Он – сущность всемогущая и всеведущая, и источник всякого величия. Он есть Начало и Конец, Он – Бог всех богов!

– Вот это да... – Услышав о том, как этот человек почитает изначального Творца, Клейн перво-наперво подумал, что его общество – Орден Сумеречных Отшельников.

– Однако есть ещё объединения поменьше на Северном и Южном континентах. Там довольно немало людей, верующих в изначального Творца... – Рассудил Клейн и спросил:

– Как называется общество? Как вы здесь оказались?

Леомастер на миг замялся и сказал:

– Далеко на востоке моря Соня спит мой Господь. Где-то там таится Его священная гора. Я водил туда паломничество, пытаясь увидеть своими глазами Его чудеса, дабы искупить свои грехи. Быть может, это необходимое испытание. Нас схватил дьявол, и один за другим мы стали умирать... Спустя какое-то время я улучил миг, сбежал из темницы и спрятался здесь, жду, когда дьявол вернётся.

Клейн чуть задумался и спросил:

– Вы знаете, как того дьявола зовут? Какие у него приметы?

– У него? – Леомастер покачал головой и ответил немного озадаченно. – Точного его имени я не знаю, но его, кажется, знают многие паломники. Они его зовут Тëмный Святой.

– Тёмный Святой? Полубог? Это сон Леомастера или того полубога? Судя по тому, что я нагадал, скорее всего, второе. Иначе не было бы так опасно... – Клейн хотел было спросить, из какой организации Леомастер, и определить силы Потустороннего, каковыми обладал Тёмный Святой, и тут вдруг краем глаза заметил зеркало, стоящее напротив аскета.

В мистицизме зеркала служили ходами, соединяющими мир с другими, сокрытыми и неведомыми мирами. Зеркала легко навлекали страшные несчастные случаи, а потому Клейн в своём опасном сновидении осторожно подошёл и собрался было с помощью сил Жреца Света разрушить этот коварный предмет.

– Нет, не делайте этого! – негромко крикнул, ужаснувшись, Леомастер, который, казалось, почувствовал намерение Клейна. – Без н-него я умру мгновенно!

– А? – Недоумевающий Клейн снова взглянул в зеркало.

Хоть вокруг царила необычайная тьма, в зеркале отчётливо отражались две фигуры: Леомастер с испещрëнным морщинами лицом и волосами цвета воронова крыла, и тонколицый, темноволосый, кареглазый Герман Воробей в кепке.

Тут этот Герман Воробей в зеркале медленно повернул голову, тогда как Клейн никаких движений не делал. И с чувством, многозначительно и зловеще улыбнулся ему!

Поверхность зеркала вдруг зазыблилась, и из неё потянулась рука.

Герман Воробей, неотличимый от Клейна, лишь глазами моргнул и вылез из зеркала. Лицо его окутывала тьма, и оттого оно было искажено явной зловещей гримасой!

– Как страшно... Но увы, я не похож внешне на Германа Воробья, а потому испугать меня тебе не удалось... Если бы Чжоу Минжуй вышел из зеркала, я бы, наверное, проснулся от страха... – Клейн, спокойно глядя на своего визави, поднял левую руку, и по той закружился вихрем поток солнечного света.

Зловещий Герман улыбался, тоже поднимая левую руку, отчего на его перчатке выступала тьма, зловещая и величественная.

То было дело сил Барона Искажения!

– Мой клон? – подумал Клейн, с равнодушным видом поднимая правую руку.

Из ниоткуда он выхватил небольшой молочно-белый скипетр, наконечник которого был инкрустирован голубыми "драгоценными каменьями".

Скипетр Морского Бога!

Пусть действия Клейна в сновидении должны были ради достижения желаемого подчиняться логике, но он подозревал, что призрачный мир не способен влиять на таинственное пространство или сам серый туман. А потому попытался упростить ритуальный процесс и сказал себе, что Скипетр Морского Бога хранится в похожей особой зоне в духовном мире. Клейну мог в любое время скипетр вернуть.

Итог этой попытки Клейна весьма порадовал. Действительно, мир снов не знал различий между особой зоной в мире духовном и пространством над серым туманом. Учитывая, что Скипетр Морского Бога принадлежал Клейну – этот Запечатанный Артефакт уровня полубога был "возвращëн"!

– И вправду действует... Иначе пришлось бы мне ввязаться в ожесточённый бой... – вздохнул тайком Клейн.

Поверил он ещё и в то, что зеркало не умело воспроизводить связанные с серым туманом вещи.

Зловещий Герман Воробей взирал с ошалевшим видом куда-то в другую сторону. Он невольно поднял руку, но в ней ничего не было.

А затем Клейн увидел, как засверкали мириады серебристых молний, растекаясь по его телу изнутри, они вынуждали разбрасывать Бумажные Фигурки, одну за другой, но убежать с этой территории было нельзя.

Треща и искрясь, огромная шаровая молния осветила заваленное хламом помещение и освободила место, куда можно было уклониться от ударов. После чего исчез Герман Воробей в зеркале.

Тут Клейн отчего-то почувствовал, что стал безмятежен, словно обратился в мудреца.

Повернул голову и снова взглянул на Леомастера.

– Как называется религиозное общество, куда вы вступили?

Леомастер, дрожа, отвечал:

– Орден Авроры...

– Орден Авроры? – Клейн был поражён, не удержался и вскинул брови.

Тут снаружи послышался громкий лязг. Запертую решётку, что открывалась наружу, казалось, кто-то вышиб.

Бух! Бух! Бух!

Тяжёлые, как удары барабана, шаги приближались к углу, кто-то словно отыскал, где прячутся Клейн и Леомастер.

Клейн подозревал, что ту Молниеносную Бурю почуял Тёмный Святой!

– Нигде не спрятаться... – Клейн взял Скипетр Морского Бога и толкнул ногой чёрную деревянную дверь, открывая её перед Тёмным Святым!

Распахнулась дверь, и Клейн отчётливо рассмотрел цель.

То был рыцарь, целиком облачëнный в чёрную броню, он уже успел поднять забрало шлема, обнажив лицо в глубоких морщинах, пряди сияюще-чëрных, как вороново крыло, волос, и старый шрам на щеке.

Рыцарь был похож на Леомастера, как близнец, вплоть до мельчайших черт!

Единственное, что его отличало – густой красный свет, что источали глаза.