Ночью по платформе гуляли холодные ветра, раскачивающие висячие газовые лампы.

Сумеречный свет колыхался, из-за чего паровоз, безмолвно припаркованный на путях, то скрывался в тенях, то вырывался из темноты. Повсюду было неописуемое ощущение мрака и смерти.

В этот момент на платформу вошел отряд констеблей в черно-белую клетку. Под предводительством дежурного станции они направились к огромному старому поезду.

— После того, как пассажиры высадились, весь персонал поезда, включая машиниста, почему-то вернулся в вагон и больше оттуда не выходил. Я п-послал людей найти их, н-но те быстро выбежали в страхе. Они только истерично кричали “они все мертвы”! – дежурный в синем пальто и лампой в руке информировал полицию о ситуации, проходя мимо вагона.

По его заикающемуся и дрожащему телу полиция могла легко увидеть крайний ужас. Казалось, внезапное прикосновение к его плечу буквально заставит его подпрыгнуть и броситься к выходу.

Его эмоции заразили констеблей. Все они держали руки на поясе, около кобуры.

*Тук* *Тук* *Тук*

Удары кожаных ботинок о твердую землю оставляли гулкое эхо. Констебли последовали за дежурным и осторожно вошли в передний вагон.

Внутри вагона в каждом ряду сидело по два человека, откинувшись на спинки своих кресел.

Благодаря свету газовых ламп снаружи и фонарей в руках, перед ними открылась жуткая сцена. Сотрудники поезда, одетые в синюю униформу, молча сидели на разных местах. Их лица были бледны, а глаза широко открыты. Хотя не было слышно никаких звуков дыхания, уголки их губ были приподняты в теплой улыбке.

У всех присутствующих волосы встали дыбом при виде улыбок сотрудников, все подсознательно затаили дыхание.

Это была чрезвычайно странная и ужасающая сцена. Все, чего они хотели, это развернуться и уйти, продолжив расследование только при свете дня!

Старший инспектор дважды глубоко вздохнул, прежде чем проинструктировать констеблей, стоявших рядом с ним:

— Убедитесь, что они мертвы...

Сказав это, он взглянул на дежурного.

— Следуйте за ними и посмотрите, все ли сотрудники здесь, нет ли лишних или недостающих людей.

— Х-хорошо, офицер, – дрожащим голосом сказал дежурный.

Когда он и констебли углубились в вагон, оставшиеся достали револьверы и оставались начеку.

В невыносимой тишине время медленно тикало, пока, наконец, один из констеблей не остановился в конце вагона, обернулся и крикнул:

— Подтверждаю, они все мертвы!

Дежурный сразу же после него пробормотал, заикаясь:

— Не хватает двоих. Машинист и кондуктор поезда...

Инспектор значительно успокоился, когда понял, что ничего странного не произошло. Он подумал и сказал всем констеблям:

— Сохраняйте нынешнее состояние трупов и ждите вскрытия. Также разделитесь на две команды. Первая команда должна отправиться в другие вагоны на поиски кондуктора и машиниста поезда, в то время как вторая команда должна осмотреть место происшествия в поисках улик. Как только взойдет солнце, мы начнем расследование, начиная с персонала поезда и пассажиров, которые ранее были на борту. Мы будем искать любые зацепки.

Хотя многие пассажиры не предъявляли свои документы при покупке билетов, инспектор решил найти людей, личности которых известны, и узнать от них о любых аномалиях в поезде или пассажирах, на которых стоит обратить внимание.

Как только он это сказал, поднялся пронизывающий холодный ветер, продувавший вагон насквозь.

Когда все подошло к концу, инспектор собирался повторить приказ, как вдруг заметил что-то неладное.

В какой-то момент у мертвых сотрудников поезда закрылись рты, и они больше не показывали свои улыбки.

***

В роскошном гостиничном номере настенные светильники ярко освещали письменный стол.

Клейн превратился в Германа Спэрроу и сидел в одноместном кресле. Его левая нога была перекинута через правую.

Рядом с ним был Энцо, который выглядел как местный житель. Перед ним стоял ряд марионеток-культистов.

Это были люди, пытавшиеся совершить жертвоприношение, возглавляемые человеком с прыщами, кондуктором и машинистом.

Они пришли с разных улиц, одетые по-разному, но в одно место.

— Кто заставил вас совершить жертвоприношение? – спросил Клейн глубоким голосом.

После продвижения к 4-й последовательности он мог читать мысли своей марионетки, а с помощью усиленного контроля над Нитями Духовного Тела мог делать что-то похожее на гипноз Духовного Медиума. Конечно, чем выше уровень марионетки, тем слабее этот эффект.

После недолгого молчания проводник, что явно родом из Лоэна, безучастно произнес:

— Божье откровение.

— Какого Бога? – Клейн взял у Энцо фарфоровую чашку и сделал глоток.

Проводник ошеломленно ответил:

— Бог есть Бог. Других нет.

Клейн опустил свою чашу и спросил:

— Как ты получил это откровение? Что в нем говорилось?

Проводник мгновенно преисполнился благоговения.

— Бог дал откровение через божественный предмет, попросив нас пожертвовать многими жизнями, чтобы доставить Ему удовольствие. Взамен Он даст нам вечную жизнь в Своем царстве.

Пожертвовать многими жизнями... Похоже на почерк Школы Розы. Они всегда были печально известны кровавыми жертвоприношениями... Но вечная жизнь в Царстве Божьем ближе к верованиям Нуминозного епископата. Конечно, я не могу исключить возможность того, что это все было сфабриковано... Клейн на мгновение задумался и спросил:

— Что за божественный предмет?

Проводник не ответил, лишь взглянул на мужчину с прыщами. В свою очередь этот мужчина достал какой-то предмет из внутреннего кармана.

Это была матерчатая потрепанная кукла с искривленными глазами и ртом.

— Через него Бог повелевает нами. Я купил его на блошином рынке, – медленно произнес человек с прыщами без малейшего волнения в голосе.

Это... Клейн мгновенно обдумал множество возможных вариантов, прежде чем попросить Энцо взять матерчатую куклу и тщательно изучить ее. Но в итоге он не обнаружил ничего странного.

С его опытом он предположил, что проблема не в кукле. Это означало две возможности: кто-то был недалеко и использовал куклу в качестве прикрытия, или это было действительно таинственное существо, которое специально пометило предмет, чтобы через него посылать откровения.

Если это первый вариант, смерть проводников поезда уже была обнаружена... Если же второй, возможно, еще ничего не было обнаружено... Клейн на мгновение задумался и велел Энцо положить матерчатую куклу на стол перед окном.

Затем он превратился в другого сотрудника поезда и встал в ряд культистов.

То же самое сделал и Энцо.

По прошествии неизвестного периода времени ночь стала еще гуще.

Внезапно на столе, залитом багровым лунным светом, матерчатая кукла с искривленными глазами и ртом медленно встала.