— Увидеть великую Урд… Такое зрелище трудно забыть.

Из угла тёмной священной территории выскочила змея и превратилась в человека.

«Если собираешься нести чушь, просто убирайся, Гермес».

Крикнула Урд Гермесу раздражённым голосом. Гермес слегка постучал посохом Вестника по полу и засмеялся.

Ты слаб...

Чем больше он смеялся, тем сильнее раздражалась Урд. Она хотела смутить Ён У. С её точки зрения, людей с таким запутанным прошлым мало. Многие входят в Башню со всевозможными сожалениями о прошлом. Среди них Ён У был лучшим.

Большинство жило надеждой. Ничего не добившиеся в жизни приходили в Башню, чтобы сделать то, чего не сделали в другом месте, остальные хотели новой жизни. А кто-то хотел найти лекарство, чтобы излечить своих любимых. Какой бы ни была причина, они поднимались на Башню ведомые надеждой. Это и была жизнь, которую они жили. Их настоящее и будущее.

Но Ён У отличался. У него не было конкретной надежды, он просто поднимался на Башню. Не бежал от оков прошлого, нет, лишь сильнее сковывал себя ими.

И она нажала на этот рычаг. Урд, богиня, видящая прошлое. Использовать прошлое, чтобы испытать человека, легко. Она сделал то, что делала всегда, считая, что Ён У не сможет бежать. Однако.

— Тебе не кажется, что пора прекратить сбивать людей с пути? Такие люди плохие друзья, они тебе не игрушки.

Гермес повернул голову к двери. Бедное дитя, о котором он говорил, стояло здесь же.

Хепберн. Рождённая стать королевой высших эльфов, не смогла справиться с презрением своего вида и провалилась в эту дыру.

Из темноты вышла женщина, при каждом шаге то показывалась, то скрывалась её иссохшая нога. У неё были ниспадающие до пола волосы и белые глаза без зрачков. Тьма наполовину скрывала её, но она была прекрасна.

Урд с расстроенным видом остановилась лицом к лицу с Гермесом. Видя его улыбающимся, она представляла на его месте смеющегося Ён У, как только тот покинет её владения.

Он фыркнул. Ён У посмел фыркнуть перед лицом бога, словно говоря ей перестать нести чушь. Нет, словно ему было смешно, спрашивая: «Это всё, что осталось на твоей земле?»

Она извлекла из его памяти прошлое, которое он всячески пытался забыть. Ён У испытал практически то же, что и его брат. Его прямо посреди вражеской территории бросили товарищи, которым он доверял, и заставили его, раненого, пройти 150 километров.

После этого Ён У лишился всех эмоций. Он отбросил гнев, ненависть, месть и стал бесчувственной куклой. Тогда и родилось чудовище по имени Каин. Позже он узнал, что это всего лишь недоразумение, но было уже слишком поздно. Ён У больше никогда их не видел. Но смотрел на них так, будто готов был убить, если встретит снова.

И забыл об этом.

Урд заставила его вспомнить. Поверить, что на этот раз будет так же, что разницы нет, что он должен предать раньше, чем предадут его. Она нашёптывала ему, чтобы он никому не доверял и жил с подозрением и тревогой всю оставшуюся жизнь. Она говорила ему не жить жизнью своего брата.

Урд думала, что Ён У не сможет избежать расставленной ловушки. Все, кого она встречала, были такими. Так она встретила Хепберн и так собрала свою «коллекцию» кукол.

Но Ён У просто отбросил это, как очевидное, и направился прямиком на 17-ый этаж, словно никогда не увидит её вновь.

Урд не смогла прочесть его разум. О чём он думал?

Он живёт прошлым и не в состоянии пробудить мифическое чудовище, потому что у него нет ни снов, ни надежд.

Как такой человек мог уйти от неё?

— Наверное, из-за того, что ты прядёшь нить судьбы, ты не в курсе. Да, потому что это кажется тебе кукольным театром. Не в курсе, что люди, связанные нитью судьбы, могут действовать по собственной воле.

— Не смеши меня, Гермес. Нить предопределена. От начала и до конца. Судьбы не избежать. Всё, что мы видели, – правильно.

Гермес пожал плечами.

— Что ж, поскольку дороги, которые мы видим, разные, полагаю, и то, что мы видим на них, тоже разное.

Урд процедила сквозь зубы.

— Вы, олимпийские дураки, всегда так говорите. Жалкие узурпаторы.

— Потому что мы преодолели предопределение. А вы нет. В этом наше различие.

— Ха! Преодолели. Чтоб вас! Вы всего лишь трусы, которые вонзили меч в спину собственному отцу. И заперли его. Что? Преодолели?

— Я всегда это говорю, но наш разговор всё ходит по замкнутому кругу.

Урд прикусила губу. Гермес был прав, если их владения другие, то это распространяется и на все остальные. Даже если все они боги, они разные. От момента создания.

— Кажется, вы все наблюдаете за этим ребёнком.

Под «этим ребёнком» она имела в виду Ён У.

— Не только я. Афина заинтересовалась. Арес и Дионис тоже. Не только мы, правильнее будет сказать, что все заинтересованы.

С тех пор, как Ён У начал подстраивать наследие Драконьего вида под себя, с тех пор, как придумал Мугонг, который поможет создать Магический контур, которого не было в его теле, большинство обитателей 98-го этажа заинтересовались им. Некоторые даже всерьёз задумывались, как сделать его своим апостолом. Если он достигнет 50-го этажа, а это необходимое условие, чтобы стать апостолом, он получит столько предложений, что как бы его от них не стошнило.

— И то же самое с демонами.

— Что?

Урд широко раскрыла глаза, она не ожидала такого. В отличие от богов, которые проявляли интерес к нижним этажам, о чём думают демоны, предположить было трудно. Но они тоже присматривались к Ён У.

— Ходят слухи, что даже Агарес Восточный пускает слюнки.

Урд молчала. Агарес, второй из 72-х Демонических Королей. Самый жадный из демонов, символ разрушения и безумия. Узнав, что он начал действовать, она кое-что вспомнила. Крошечный кусочек памяти, который она видела у Ён У. Послание, которое доставил Лаплас. Тем безымянным демоном оказался Агарес.

Урд стиснула кулаки. Как много тех, кто пытается добраться до её добычи? Она ненавидела, когда у неё забирали то, что принадлежит ей по праву. Тогда…

— И самое главное.

Гермес улыбнулся и снова ударил Вестником об пол. На его месте появилась глубокая трещина, которая начинала расползаться по всему полу. Священная территория, наполненная энергией Урд, рушилась. На её месте возникал новый пепельный мир. И десятки гигантских удавов подняли головы, чтобы посмотреть снизу.

«Ш-ш-ш. Ш-ш-ш».

Замелькали заострённые языки. Перед десятками змей застыла даже Урд. Удавы были магическими созданиями, которые разом проглатывали драконов и богов. Они были символом Гермеса и свидетельством его великой силы.

— Надеюсь, ты не забыла обо мне. Я первый его выбрал. Меня немного раздражает, когда другие претендуют на него. Но выстраиваться в очередь нехорошо, не так ли?

Урд сжала кулаки.

Гермес был одним из немногих, кто мог свободно перемещаться по землям живых и землям мёртвых. Он мог лично появляться даже на нижних этажах, хотя это и требовало огромного количества энергии.

Если она увидела его дурную сторону, то всё кончено. Он может скормить её удавам, и она даже не успеет ничего сказать. В конце концов Урд пришлось отступиться. Даже если она оскорблена, сила на стороне Гермеса.

— Какое облегчение. Ты понимаешь, о чём я говорю.

Гермес радостно улыбнулся, и змеи снова скрылись под землёй, взглянув на Урд. Священная земля вернулась во тьму, символизировавшую Урд. Но не вернулась её гордость.

— Хепберн.

— Да, госпожа.

По зову Урд перед ней возникла из темноты Хепберн и согнулась в поклоне. Ён У ушёл, и теневой серп у неё под подбородком исчез.

— Поглоти это дитя, любыми средствами.

Если она не может чего-то получить, она сломает это. Урд всегда была упряма. Но ей казалось странным то, что сказал Гермес о Ён У, то, что назвал своим правом на него. Она знала, что Гермес, как ветер – свободен и ненавидит, когда его связывают. Так что пусть он сильнее, но у него нет жажды обладания. Но, видя готовность Гермеса бороться, она встревожилась. То, что она видела в его глазах, не было жадностью.

«Это глаза того, кто хочет защитить другого».

Взгляд, когда пытаешься что-то скрыть от других. Тщательно, чтобы никто не украл что-то важное.

«За этим что-то кроется».

Урд подумала, что есть некая причина тому, что Гермес так защищает Ён У. Ей не нравилось, что им заинтересовались Афина и Дионис. Это второе поколение олимпийцев, свергнутых с престола, которое не совершало преступлений. Урд не могла видеть прошлое богов, но чувствовала, что что-то не так. Гермесу не стоило столько болтать.

Хепберн поклонилась, выслушав её приказ. Когда Урд погрузилась в свои мысли, апостол закрыла дверь и тихо вышла.

В этот момент Урд почувствовала нечто острое сбоку и вскинула голову. Она могла бы остановить её. Но, прежде чем успела что-то сказать, голова Хепберн отделилась от тела и упала на пол. Длинная тень схватила её душу и растворилась в ничто. Чудовищный предвестник, как она думала, ушедший вместе с Ён У, всё это время прятался в тени Хепберн, и, когда Урд приказала Хепберн нанести ему вред, Чудовищный предвестник мгновенно перешёл к действию.

Он так хорошо прятался, что Урд не заметила его. Нет, это из-за силы, оставленной Гермесом, которая была так сильна, что Урд не смогла ничего почувствовать своими притупившимися чувствами. Слишком расслабилась.

И результат этой расслабленности оказался плачевным, слишком.

— Аргх!

Урд не смогла погнаться за Чудовищным предвестником. Ужасная боль пронзила её священную силу. Апостолы связаны со своими богами и их духовным телом. Сейчас часть его была оторвана силой, это не могло не принести боль.

Хепберн, её драгоценный высший эльф, которого она заполучила после долгой борьбы. Она принадлежала к Высшему виду, поэтому была так драгоценна. Откат от её гибели огромен. Божественная сила Урд разорвалась на части. Урд приходилось защищаться от этого мира одной.

Дрожь.

Тьма содрогнулась.

В тот день, когда оракул умолк, содрогнулся весь 16-й этаж.

***

[17 этаж, ворота «Белого воздуха и Синей воды».]

Ён У перешёл на следующий этаж через синий портал.

Он официально начинал подъём, а голова была забита раздражением, вызванным Урд. Но в тот момент, когда он заметил возвращение Чудовищного предвестника с душой Хепберн через Чёрный браслет, раздражение растаяло, как снег.

Заполучить душу Высшего вида не легче, чем высшего ранкера. Нет, намного труднее. Особенно наделённую силой бога.

Он не был уверен, но душа Хепберн, скорее всего, была наполнена божественной силой, отнятой у Урд. Ён У уже подумывал о том, как использовать эту силу.

«Конечно, я теперь окончательно стал врагом трёх Норн. На некоторое время это может оказаться досадной помехой».

Три храма создадут поисковую команду, чтобы найти священную силу Урд. Они могут послать наёмников или убийц. Это может стать утомительным, но, вероятно, всё к лучшему.

Он истратил все души Красного Дракона и ЧонХваДо, чтобы усилить Шенона и остальных. А это хорошая возможность восполнить запасы.

Вообще, Ён У думал, что может понять, зачем Урд пыталась заполучить его. Она хотела отомстить за свою младшую сестру и сделать его своей игрушкой.

Ён У почувствовал себя оскорблённым и, выходя, пнул дверь, а потом решил оставить Чудовищного предвестника в тенях.

Он боялся вещей, на которые указала ему Урд на своей священной земле. Его прошлый опыт и то, что случилось с его братом. Именно это заставляло Ён У не доверять никому. Даже в Африке ему нелегко было довериться остальным. Войдя в Башню, он стал подозревать каждого.

Но сейчас всё иначе. Он встретил много разных людей и изменил своё мнение. Две последние строчки в дневнике его брата запечатлелись у него в сознании, как клеймо.

«Ты был моим героем. Надеюсь, ты не утратишь себя из-за того, что я пострадал».

Из-за этих слов он не мог измениться. Потому что не хотел опозорить младшего брата.