Сяо Син Юн такой хитрюга, – Хан Чжань Мэн снова засомневался в отношении семьи Сяо. Эти несколько дней он только и думал о том, откуда вдруг взялась такая тревога, и вот, наконец, его голову осенила блестящая мысль.

Нужно сказать, что обоснование довольно резонное… Как-никак, этому предшествует урок из прошлого.

Хан Чжань Мэн вдруг остолбенел и нахмурил брови, спустя некоторое время он сказал:

- В таком случае, главный старейшина, прошу вас уделить особое внимание новостям. Если обнаружите что-то странное – сразу же сообщите мне! – сказав это, он обеспокоенно направился к выходу. В мыслях было лишь одно:

«Неужели обе мои дочери решили пойти по такой дороге?»

Подняв голову, он посмотрел на облачный пик Снежной горы, на душе у Хан Чжань Мэна было неспокойно; старшая дочь Янь Яо всё ещё в затворничестве. Это своего рода наказание, которое она сама на себя наложила. Уже почти десять лет прошло…

Хан Чжань Мэн глубоко вздохнул, в его глазах отражались все его страдания. Вдруг он резко бросился бежать в сторону Снежного Пика.

Он даже не заметил, что позади стоял Сяо Син Юн и коварно наблюдал за ним. Сяо Син Юн вздохнул с облегчением и улыбнулся, ведь как-никак, но на некоторое время он избавился он Хан Чжань Мэна.

Цзяньфэн!

Именно здесь в свое время семья Донфанг принесла свою клятву!

Цзяньфэн должен рухнуть!

Это место является самой высокой вершиной Снежной горы Сюэшань и по форме напоминает огромный длинный меч, устремленный к небу. Нижняя часть горы имеет форму окружности, которая постепенно сужается кверху. С двух сторон есть два небольших горных гребня, напоминающие гарду на рукояти меча, а сам пик, будто меч, глубоко вонзен в небосвод, прямо в облака!

Всё это находится прямо на вершине Снежной горы, величественно и неприступно расстилается на несколько десятков миль!

Что касается разрушения Снежной горы, то это практически невыполнимая задача! Такая величественная гора, как она может вот так взять и рухнуть?

Сегодня Хан Чжань Мэн снова вернулся сюда и невольно вспомнил о битве тех лет и той самой клятве, ему вдруг стало горестно за семью Донфанг. Такая выдающаяся семья наёмников была навечно запечатана в этой глуши! И нет никакой надежды на их возвращение. Как тут не загрустить?!

Что касается высотной болезни: чем выше человек поднимается, тем труднее ему становится дышать, а всё потому, что воздух разреженный. А в таком месте – тем более, если обычный человек решит попасть сюда, боюсь, что он в любое время может задохнуться. Однако для людей, обладающих силой Суань, в этом нет никакой проблемы. Напротив, чем выше, тем плотнее становится природная энергия, а это очень полезно для совершенствования Суань.

Снежинки парят в воздухе: снежная вершина круглый год находится под этими снежинками. Это вызывает один интересный феномен: этот пик достигает в высоту аж сотню футов, но на самом деле это не так. Большую часть занимает снег и лёд, скопившийся за многие годы…

Хан Янь Яо находится в пещере, которая практически у вершины этой горы! Температура там просто адская, практически в два раза ниже, чем на вершине! Однако если там тренироваться, то можно достичь огромного прогресса. В прошлом, здесь тренировалось немало выдающихся учеников города Серебряной Метели, но самое длинное затворничество длилось не больше трёх лет. Большинство так вообще могли провести здесь от трёх до пяти месяцев. Потому что человек – всё-таки существо социальное, один-два дня вдали от всех ещё ничего, но долгие годы в одиночестве вынести нереально, это просто сведёт с ума!

Именно поэтому это место в последнее время используется в качестве наказания.

Тем не менее уже прошло 10 лет, как Хан Янь Яо ушла в затворничество!

Даже Хан Чжань Мэн не мог себе представить, как его дочь вытерпела все эти годы.

Госпожа и главный старейшина много раз пытались её уговорить спуститься, однако постоянно получали отказ! Даже без каких-либо объяснений.

Хан Чжань Мэн вздохнул и, невзирая на холодную кромешную тьму, вошёл в пещеру.

Внутри пещеры не то, чтобы немного теплее, чем снаружи, наоборот, там в сотню раз холоднее. Перед глазами сплошной лёд, а сосульки похожи на нефрит. Здесь нет ни зеркала, ни расчёски, нет постельных принадлежностей, да что уж там, даже базовых предметов обихода тут не сыскать!

И здесь живет девушка?

В середине на ледяном выступе, скрестив ноги, сидела темноволосая девушка, глаза её были прикрыты, а руки находились на уроне живота. Она молча практиковала. Её тихое лицо не выражало ни грусти, ни радости, а лишь спокойствие и умиротворение. Казалось, что она стала единым целым с этой пещерой и едва похожа на живого человека.

На сердце у Хан Чжань Мэна была неописуемая боль:

«И это моя дочь, которой я рассказывал сказки? Это она смеялась и беззаботно бегала, моя маленькая девочка? И как всё обернулось!»

- Яо, – тихонько промолвил Хан Чжань Мэн.

Хан Янь Яо, услышав звук, слегка приоткрыла свои глаза. Увидев перед собой отца, в её взгляде показалось необычайно редкое тепло. Однако её лицо было по-прежнему невозмутимым:

- Папа, это ты.

Долгие годы, проведённые в одиночестве, сердечные тяготы и мучения будто стерли с лица Янь Яо улыбку, она даже говорить стала мало. В эту минуту она сама стала похожа на тысячелетний снежный пик! И он не может оттаять!

Возможно, кроме этого человека, в мире нет никого, кто мог бы заставить её смеяться снова...

Хан Чжань Мэн стоял перед своей старшей дочерью и не знал, что сказать.

Отчуждённость дочери заставила его почувствовать себя удрученно, что даже нечего было сказать.

Спустя некоторое время Хан Янь Яо взяла на себя инициативу и первая задала вопрос:

- Не знала, что ты сегодня придёшь. Что-то случилось?

Хан Чжань Мэн прокрутил несколько идей в голове, но всё же сменил тему:

- Яо, есть одно дело, которое не даёт мне покоя. Прошло уже 10 лет, но я до сих пор ничего не понимаю. Я бы хотел обсудить это с тобой.

Хан Янь Яо слегка подняла брови и сказала:

- Я слушаю тебя, папа.

- Когда ты спустилась с горы и увидела Цзюнь Вуя, это была любовь с первого взгляда, верно. После этого я и сам виделся с ним. Честно скажу, человек он хороший и очень талантливый. Однако как ни посмотри, он всё же во всём уступает Сяо Хану. Я никак не пойму, почему ты сделала такой выбор. Неужели в этом Цзюнь Вуе есть что-то такое, чего глаза отца углядеть не могут?

Этот вопрос мучил Хан Чжань Мэна уже в течение десяти лет, это действительно так. Однако на самом деле причина, по которой он вновь решил затронуть эту тему, заключалась в словах главного старейшины. Вдруг он оказался прав, и обеих его дочерей ожидает такая судьба?

Услышав имя «Цзюнь Вуй», Янь Яо будто немного расслабилась, даже её каменное лицо немного смягчилось, однако всё это быстро исчезло, и она слабо ответила:

- Папа, так тебя это мучает? Я думала, что ты давно обо всём знаешь.