Стояло еще одно яркое и солнечное утро в школе Святой Маргариты.

Коридоры, обычно полные снующих учеников, которые сжимали в руках учебники, массово выбежав из общежития, нынешним воскресным утром были пустыми и достаточно тихими, чтобы услышать, как падает булавка.

Миниатюрная женщина вышла из холла, выложенного нелощеной плиткой цвета меди, и целенаправленно двинулась по коридору под высоким потолком, скрепленным бесчисленными лучами. У нее были большие круглые очки и волнистые темные волосы до плеч; с ее большими влажными глазами лицо выглядело совсем детским. Эта женщина – мисс Сесиль – бормотала себе под нос, сжимая большую связку ключей.

- Если я правильно помню, ответы к этому учебнику были в читальном зале... Боже, Кудзе, ты задаешь вопросы, на которые даже учителю не ответить. Надеюсь, ты не думаешь, что раз я учительница, то знаю все... да это просто невозможно! Так что помни, Кудзе... – Она продолжала разговаривать сама с собой, е голос эхом отдавался в пустом коридоре, звуча немного громче, чем надо. - ...Когда я здесь училась, мои оценки были ужасны по сравнению с твоими, понял? Дошло?.. Стоп, пожалуй, этим мне хвастаться не стоит...

Опустив плечи, она подошла к нужной двери, вставила большой ключ в замок и повернула.

- Упс, замок заржавел. Ну, неудивительно; никто так давно сюда не заходил, что люди начала называть это место «Запечатанный Читальный Зал»...

Сесиль открыла огромную дверь глубоко темно-коричневого цвета лаврового дерева. Из комнаты в коридор пахнуло пылью и затхлостью. Внутри стоял овальный чайный столик и книжные шкафы, закрытые стеклянными дверцами. Она поспешила войти.

- Надо найти ответы, чтобы подготовиться к уроку в понедельник – точно, эта книга. Хорошо.

Она быстро вышла, прижимая к груди тонкую книжку. Но затем учительница неожиданно подняла голову и посмотрела на стену.

Сесиль плотно закрыла свои большие глаза.

А затем снова открыла.

Она вперилась взглядом в стену, из глаз у нее потекли слезы.

Дрожа, она вновь зажмурилась...

А потом...

- Это, это... призрак! – закричала она во все горло, сорвала с себя очки и со всех ног бросилась вон из комнаты.

*****

Тем временем, в другом коридоре другой части подковообразного главного здания...

- Ладно... Значит, там туалет, где дух Сфинкса появляется и загадывает загадку. А где был тот призрак индийского слона, привезенного в Совилль на выставку?.. А еще...

Одетая в форму девушка шла воскресным утром по школе, заглядывая в свою записную книжку. Это была энергичная юная леди с короткими светлыми волосами, яркими голубыми глазами и длинными, гибкими, как у молодой лани, конечностями.

Девушка – иностранная ученица Аврил Брэдли – остановилась.

- Хмм... Я знала, что найти дорогу с одной лишь картой будет непросто. Я все еще плохо знаю корпус. Но на занятия я только со следующей недели ходить начну, так что и друзей у меня пока нет... О, знаю! – она хлопнула в ладоши. – Кудзе, тот восточный мальчик, что спас меня из кладовой. Дайте-ка подумать... Где я могу его найти? Хорошо бы он показал мне школу, но я не могу пойти в мужское общежитие - уаа!

Пол внезапно как будто покачнулся под ногами Аврил, из-за чего она упала назад.

- Оой! – простонала девушка, высматривая, обо что она споткнулась.

Ее нога попала в щель, где сдвинулись половые доски. Она вытащила ногу и подозрительно осмотрела дыру.

Внутри что-то было.

Она увидела слабое сияние блестящего фиолетового предмета.

Даже не зная, что ждет ее в темноте, Аврил – возможно, храбро, возможно, безрассудно, но, в любом случае, не колеблясь, - сунула руку в дыру. Она схватила фиолетовый предмет и вытащила его на свет.

В ее руке было зажато большое ожерелье. Она было красиво украшено фиолетовыми камнями, и все равно почему-то казалось зловещим. Но Аврил, не обращая внимания на особенно тяжелую ауру, источаемую ожерельем, поднесла его к лицу и осмотрела со всех сторон, широко раскрыв свои большие глаза.

Затем она неожиданно воскликнула:

- О! Э-это же ожерелье из одной из лучших страшилок, «Ядовитый Цветок», графини Ашенден!

Она взволнованно листала свою записную книжку, пока не нашла нужную страницу и не сравнила описание из своих пометок с украшением, которое держала в руке.

- Так и знала! Но как оно здесь очутилось? О, боже! И что теперь? Ну, ладно... Я просто нашла нечто фантастическое. Ура! – Аврил топнула ногой и снова радостно воскликнула: - Ура!

*****

Тем временем...

В тихом закутке школы Святой Маргариты, в комнате на втором этаже мужского общежития...

- Уаа! Сколько сейчас времени?! Я проспал?.. О, стойте, сегодня воскресенье.

Молодой невысокий азиатский парень подскочил в большой кровати красного дерева, украшенной узором из переплетающихся листьев, и нащупал свои часы. Глубокие темные глаза цвета черного дерева смотрели из-под коротких черных волос.

- ...Ну, даже в воскресенье третий сын имперского солдата не может позволить себе ни секунды безделья. Я должен немедленно встать, умыться, позавтракать и приниматься за учебу – ох, но я так хочу спать. Стоп, стоп, я уже один раз опоздал на этой неделе, оказавшись втянутым в то дело б убийстве. А потом я выпрыгнул из окна кабинета, и это считается за отсутствие, хотя я и пришел вовремя. Так что это уже два промаха. Значит, надо вставать... Но я так хочу спать...

Мальчик – Кадзуя Кудзе – лениво сел, его лицо было серьезным, несмотря на сонный взгляд. Он перевязал перед темно-синей юката, в которой спал, и собирался уже вылезть из постели и пойти умываться, когда в дверь постучали.

- Кто это?

- ...Это я! – певуче ответил глубокий женский голос.

Кадзуя удивленно подпрыгнул. Пока он тихонько думал о том, что уже слишком поздно притворяться, будто его нет, дверь открылась сама.

- Доброе у-у-утро, Кудзе! – Пышнотелая рыжеволосая управляющая стояла на пороге. – Знаешь, приходил этот жуткий парень со странной прической, – начала она говорить, но затем замолкла посреди фразы и пристально посмотрела на Кадзуя.

- Ч-что такое?

- Красиво смотрится. Чудесная восточная изюминка!.. Забираю!

- З-забираете?!

Управляющая начала грубо стаскивать пижаму Кадзуя. Его борьба была напрасной, юката соскользнула с его тела и была вырвана у него вместе с поясом. Кадзуя пронзительно вскрикнул и нырнул под одеяло, громко протестуя:

- Это моя пижама!

- Можно мне одеть ее сегодня на танцы в деревне?

- Нет, нельзя! Верните, пожалуйста!

- Я верну ее позже. – Она усмехнулась, после чего быстро развернулась на каблуках и вышла из его комнаты.

Когда она собиралась закрыть дверь, Кадзуя торопливо спросил:

- Эм, что Вы там сейчас говорили о жутком парне со странной прической?

- О чем ты?.. Ох, это. – Она засунула голову в комнату. – Только что заходил этот парень со светлыми волосами, торчащими так, что я и не знаю, как это описать, только жалею, что красивое лицо даром пропадает, и у него было для тебя сообщение. Хмм, как там. Ух... прости, забыла.

- ...

- Думаю, он хотел, чтобы ты куда-то пошел.

- ...Вы имеете ввиду библиотеку?

- О, да! Точно! – управляющая кивнула, усмехнулась и помахала ему, после чего захлопнула за собой дверь.

Кадзуя вздохнул.

Он выглянул в окно. Яркие весенние солнечные лучи падали сквозь французское окно, рассыпаясь по ковру. Стояло идиллическое воскресное утро.

- Ладно... значит, в библиотеку. – Кадзуя неохотно вылез из постели и без энтузиазма начал одеваться.

На столе красного дерева лежало полученное им вчера письмо от его второго по старшинству брата. Кадзуя взял его и положил в нагрудный карман, после чего покинул комнату.

*****

Вытесанные из камня стены библиотеки Святой Маргариты, покрытые переплетающимся серым плющом, молча возвышались, наблюдая за бесконечным течением времени. В это воскресное утро квадратная полая башня, содержавшая огромное собрание книг, известное по всей Европе, продолжала неустанно создавать уникальную атмосферу знаний, времени и спокойствия, так же, как делала это веками.

Кадзуя открыл обитую кожей дверь с круглыми латунными клепками. Когда он ступил в холл, его настигло отчетливое ощущение, что каждая из стен, полностью покрытых книжными полками, забитыми древними книгами, гневно застонала, устав от его постоянных визитов. Узкая, напоминавшая лабиринт лестница петляла по холлу под торжественной религиозной фреской, смотревшей вниз с далекого потолка.

- Только не эта лестница... Думаю, я до сих пор не привык... – тихо пробормотал Кадзуя. Он выпрямил спину и решительно кивнул сам себе, после чего начал подниматься по петляющей лестнице, уверенно и методично ступая шаг за шагом.

Кадзуя поднимался по этой лестнице в седьмой раз. В самый первый раз его учительница мисс Сесиль попросила его отнести конспекты однокласснице на последний этаж библиотеки. А в пятый раз... В пятый...

- И зачем я пришел сюда в тот день? – Кадзуя озадаченно склонил голову набок, поднимаясь по лестнице. Затем его лицо напряглось, едва заметно нахмурившись. У него мелькнула мысль, что, сам того не заметив, он приобрел ежедневную привычку снова и снова подниматься по запутанной лестнице, чтобы навестить эту девушку.

- Ну, в последнее время много чего случилось, и мне нужна была ее помощь... – оправдываясь, прошептал он себе под нос. – Не то, чтобы я и правда хотел видеть Викторику...

Через пару минут он наконец-то достиг просторного этажа на самом верху и ступил в оранжерею.

Нежные лучи утреннего солнца падали сквозь окна, освещая большие тропические растения и яркие цветы, растущие в оранжерее. Странной загадочной принцессы, которую он ожидал застать наполовину лежавшей на полу и борющейся со скукой в окружении книг, нигде не было видно. На ее месте Кадзуя обнаружил молодого человека специфического вида, мрачно присевшего на корточки в углу рядом с лифтом.

На нем был костюм-тройка хорошего пошива с блестящими серебряными запонками. Но его безукоризненное чувство стиля портила одна вещь – странная прическа, светлые волосы, скрученные и торчавшие вперед, подобно сверлу. Этот мужчина - Гревиль де Блуа – обнимал свои колени и что-то бормотал себе под нос.

- Двести один, двести два, двести три...

С растущими подозрениями Кадзуя подкрался к нему и присмотрелся. Он обнаружил, что инспектор считает белые плитки на полу лифта, подогнанные друг к другу. Когда Кадзуя неловко отпрянул, инспектор заметил его.

- Ты опоздал, Кудзе, – произнес он укоризненно, но не без радости.

- ...Зачем Вы хотели со мной встретиться? И, что важнее, чем Вы занимаетесь?

- Здесь никого нет, так что я заскучал.

- Никого?.. – Кадзуя осмотрел оранжерею. Ему показалось, что вдалеке он заметил Викторику, и, подойдя ближе, он обнаружил, что это и правда она.

Викторика, вероятно, пытаясь избегать инспектора, спряталась глубоко среди растений. И почему-то сидела она так же, что и инспектор недавно: на корточках, деловито-то занимаясь чем-то, но чем, он понять не смог. Он посмотрел на ее изящное ниспадающее платье в оборках, окрашенное в цвет красной смородины, роскошные полуботинки на шнуровке и ее длинные светлые волосы, свисающие за спиной подобно распущенному тюрбану – и заметил, что все это покрыто грязью.

- ...Викторика?

Кадзуя заметил, что ее плечи дернулись. Затем она повернулась к нему с удивленным выражением лица.

- О, опять ты. Ты тот странный парень с Востока по имени, эм, Кудзе, если я правильно помню.

- ...Точно. Хотя «странный» можно было и не добавлять... Уаа, ты вся в грязи! Чем ты занималась?

Кадзуя бросился к Викторике и начал вытирать ее волосы, подол платья и ее маленькие ручки. Видимо, она ухаживала за растениями, и ее жемчужно-белые ногти были запачканы грязью.

Кадзуя быстро принес ведро воды и продолжил мыть руки Викторики, несмотря на ее попытки отстраниться от него. Он услышал, как издалека его окликнул инспектор де Блуа, все еще считавший плитки:

- Итак, Кудзе. Давай вернемся к причине, по которой я позвал тебя сюда сегодня.

- ...И что это? Хотя сейчас я вроде как занят...

Инспектор неохотно подошел и протянул пачку бумаг. Кадзуя глянул на них мельком, но Викторика их проигнорировала, отвернувшись к пучку больших красных цветов.

- Итак, это список ценностей, которые Кайран похитил по всей Европе, а потом спрятал в разных уголках школы Святой Маргариты. Пока нашли лишь самую старую в мире марку, «Черный Пени», которая на днях благополучно попала в руки мисс Брэдли. Но мы все равно не знаем, где спрятаны остальные вещи. А это значит, что моим следующим заданием станет поиск сокровищ Кайрана.

Кадзуя посмотрел на него. Как мальчик и подозревал, инспектор обращался не к нему, но к Викторике, которая продолжала его игнорировать, уткнувшись в цветы.

Каждый раз, сталкиваясь с преступлением, инспектор де Блуа полагался на интеллект одаренной и загадочной Викторики, чтобы раскрыть его, и выдал ее достижения за свои. Но, с другой стороны, Викторика и этот инспектор, казалось, презирали друг друга, и отказывались разговаривать друг с другом. У инспектора появилась плохая привычка усаживать Кадзуя и упрямо обращаться к нему, когда он хотел обсудить с Викторикой детали какого-либо дела...

По своему обыкновению повернувшись к Кадзуя, инспектор произнес:

- Взгляни сюда. Вверху списка картина под названием «Южная Атлантика». Это последняя картина талантливого художника, который покинул художественную сцену Европы и уехал на остров в южной Атлантике. Ее украли из некой королевской резиденции лет двадцать назад. А еще ожерелье, принадлежавшее графине Ашенден, прозванное «Ядовитым Цветком». Его украли из Национального Музея Совилля. А еще...

Каждый предмет из списка инспектора сопровождала картинкой, включая репродукцию вышеупомянутой картины и изображение броского ожерелья, украшенного мерцающими фиолетовыми камнями. Он продолжил описывать остальные вещи, прерываясь, чтобы отдышаться.

Кадзуя продолжал усердно тереть пальцы Викторики.

- Не обращайте внимания... Викторика, как долго ты в земле копалась? У тебя платье и ногти такие грязные. Тебя в детстве мама не учила, что нельзя в грязи играть? Угх, никак не могу отмыть...

- Мм? – Викторика наконец отвернулась от цветов и раздраженно нахмурила брови. – Теперь здесь две надоедливые личности.

- ...Извини. И все же, тебе хоть не скучно, верно?

- Разве я не говорила, что суета – мой второй главный враг?

- О, только что сказала?

Инспектор молча прислушивался к их разговору.

Затем Викторика подняла голову.

- Кстати, Кудзе.

- Что?.. Смотри, я наконец-то почистил твои ногти.

- Тебя интересует оставшаяся добыча Кайрана? Хочешь, чтобы я ее поискала?

Кадзуя удивленно посмотрел на маленькое точеное личико Викторики. Затем он смущенно наклонил голову.

- ...Нет, не особо?

- Хмм. – Викторика кивнула. – Как и меня.

- Так я и подумал. Уаа, инспектор?! Почему Вы пытаетесь меня задушить? Если мне не интересно, значит, мне неинтересно. И зачем вообще было звать меня из-за этого утром в воскресенье, если поиск похищенной собственности Ваша, как полицейского, работа! Вот что мне интересно! Я сильно протестую! Ух, стой, Викторика!..

Пока он пытался освободиться из крепкой хватки инспектора на его шее, Викторика отошла от него, ее волосы покачивались как длинный золотой хвост некоего древнего вялого создания. Когда она продолжила копаться в земле в саду, Кадзуя протестующе воскликнул:

- Эй! Мне долго тебя отмывать пришлось, знаешь ли!

Викторика оглянулась через плечо и презрительно фыркнула. Затем она продолжила копать, игнорируя жалобы Кадзуя.

- Ты не должна играть в грязи! В-викторика?!

*****

Кадзуя вышел из библиотеки и пошел по дорожке из гравия, опустив взгляд.

Эта Викторика... Похоже, мне никогда не понять, о чем она думает... Мы сейчас лучше ладим? Она меня в роли друга теперь немного лучше воспринимает? Совсем не понимаю...

Стояло еще одно теплое и солнечное утро. Кадзуя шел мимо белых фонтанов, изгородей и цветочных клумб, аккуратно устроенных в садах во французском стиле по всей территории школы. Веселый смех и легкие шаги облаченных в форму и снующих туда-сюда учеников разносились над землями школы.

- Эй, Кудзе!

Кадзуя услышал, как его окликнул радостный голос, сопровождаемый перестуком взволнованных шагов, которые приближались к нему. Задаваясь вопросом, кто же это, он обернулся и обнаружил, что знакомая девушка – Аврил Брэдли – быстро приближается к нему, размахивая чем-то, зажатым в руке.

- О, это ты, – сказал Кадзуя.

- Хе-хе! Я наконец-то тебя нашла. Я везде тебя искала, – произнесла Аврил с искренней радостью в голосе.

Кадзуя слегка приободрился.

- Тебе лучше?

- Ага! Завтра пойду на занятия. Не могу дождаться!

Всего несколько дней назад Аврил находилась в тяжелом состоянии после похищения самопровозглашенной наследницей известного вора Кайран. Благодаря подсказке Викторики, Кадзуя и инспектор де Блуа бросились ей на помощь. Аврил выглядела очень хрупкой, когда они ее нашли, но теперь, похоже, полностью выздоровела. Кадзуя тогда очень обрадовался, когда она предложила быть друзьями. Но нынешняя Аврил перед ним демонстрировала жизнерадостную натуру, в которой не было и следа застенчивости.

- Я только что обходила все места в школе, которые упоминаются в страшилках. Ты должен пойти со мной!

- С-страшилки? На меня не рассчитывай! – сказал Кадзуя, отшатнувшись от нее.

Все-таки, по вине этих историй Кадзуя получил звание «Мрачный Жнец» после прибытия. И это даже сейчас приносило ему много проблем...

Но Аврил, не обращая внимания на его реакцию, просто продолжила с улыбкой:

- Почему нет? Это весело! Знаешь что, нечто жуткое случилось со мной совсем недавно! – Она помахала перед ним чем-то фиолетовым – это оказалось ожерелье. – Знаешь, что это? Это из истории о «безголовой даме, появляющейся в три часа утра».

- Прости, не сказал бы, что мне это знакомо!

Аврил указала на одну из лавочек, расставленных по парку. Когда они сели, она начала играть фиолетовым ожерельем в ее руке.

- В школе есть «запечатанный читальный зал». Внутри висит портрет благородной дамы, графини Ашенден. Она отравила множество людей и терроризировала дворянство Совилля в Средние Века.

- Ха... - на Кадзуя внезапно напала сонливость. Лениво наблюдая, как Аврил вертит ожерелье, он сумел выдавить в ответ лишь невнятный звук.

- Графиня Ашенден всегда носила аметистовое ожерелье. Его называли «Ядовитый Цветок». Потому что она верила, будто аметист реагирует на яд и меняет цвет. Она была злой аристократкой, которая хотела стать фавориткой короля и отравляла стоявших у нее на пути женщин одну за одной. Но она смертельно боялась, что однажды кто-то отравит и ее. Так что она даже запаяла застежку на ожерелье, что его никогда не сняли. Когда ее наконец-то отправили на плаху, чтобы она ответила за свои преступления, впервые она лишилась ожерелья, с тех пор, как надела его, когда ее обезглавили.

Кадзуя задумался на секунду. Минутку. Разве я не слышал уже эту историю?.. На миг в его голове всплыл образ золотого сверла. Мне и правда об этом уже рассказывал кто-то?

- Так что люди до сих пор рассказывают, что видят призрак безголовой графини Ашенден, расхаживающий по школе. Она вышла из своего портрета в Запечатанном Читальном Зале и теперь бродит по округе. Но никто не знает когда и почему портрет повесили в этой комнате. Однажды он просто появился внезапно на стене. Готова поспорить, призрак графини искал место для вечного покоя, и она сама решила оставить его там!

- Ха...

- О, Кудзе, тебе скучно? Тогда давай перейдем к самому интересному! Та-дам! Посмотри на это! Я нашла ожерелье графини, «Ядовитый Цветок»!

Кадзуя потер глаза при виде фиолетового ожерелья в руке Аврил, на его лице медленно проступил шок.

- Аврил, г-г-где, ты его нашла?

- Оно лежало под неровностью в полу коридора. Уверена, ее призрак случайно уронил ожерелье во время одной из прогулок. То есть, знаешь, головы-то у нее нет.

- Эм... Если оно лежало под полом, разве не значит это, что кто-то специально его спрятал, а не просто уронил? Знаешь, Аврил, я видел это ожерелье в списке похищенного Кайраном, который мне показывал инспектор де Блуа...

- Кудзе! – Аврил с энтузиазмом подскочила.

Кадзуя тоже встал с лавки.

- Ч-что?

- Пойдем в Запечатанный Читальный Зал!

- Читальный зал? Но нам ведь надо встретиться с инспектором сна...

- Сейчас я хочу посмотреть на портрет графини Ашенден. Если ее призрак уронил ожерелье, пока она разгуливала по округе, значит, и на портрете ожерелья быть не должно. И это станет доказательством того, что ее призрак сходит с картины и бродит. Вперед!

- Аврил! Но как же... – Кадзуя хотел сказать об инспекторе, списке и Кайране. Но Аврил уже бежала радостно к главному зданию, таща его за собой.

*****

Большие черные двери Запечатанного Читального Зала уже были широко распахнуты, выпуская наружу звуки приятного и робкого голоса.

- Эм, ум, простите, пожалуйста, послушайте меня. Я, я нашла…

Мисс Сесиль стояла прямо посреди комнаты, ее миниатюрное тело шаталось туда-сюда. Перед ней стояли двое молодых людей в охотничьих шляпах из кроличьей кожи, которые постоянно крепко держались за руки. Двое мужчин – помощники инспектора де Блуа – переглянулись.

- Эта комната была закрыта годами, и никто сюда не входил. Когда пришла я, пол был покрыт пылью, и следов я не заметила. Но, хоть она и была заперта, я обнаружила это… - Мисс Сесиль указала на стену, ее лицо заливали слезы.

В этот момент в дверь вбежала Аврил, все еще тянувшая за собой Кудзе.

- Нам повезло, дверь уже открыта! Интересно, почему?

- Тогда это уже не «запечатанный читальный зал»...

- Кудзе, смотри! Этот тот самый портрет – а? – Аврил влетела в комнату с сияющими от волнения глазами и указала на стену. А потом ее глаза округлились как два блюдца, когда она заметила, что мисс Сесиль стоит в той же позе и тоже указывает на стену.

- Что такое?

Мисс Сесиль посмотрела на Аврил со слезами на глазах.

- Хмм? – Кадзуя взглянул на стену. Там висела лишь одна картина. Он ожидал увидеть красивый, но зловещий портрет серийной отравительницы... но вместо этого обнаружил...

Чистое синее море и сияющее солнце.

Это был пейзаж острова в Южной Атлантике.

*****

Кадзуя, Аврил, мисс Сесиль и двое помощников дружно обменялись взглядами в немом шоке.

Потом Аврил начала истерично визжать и размахивать зажатым в руке ожерельем.

- Что случилось с портретом графини Ашенден?!

Мисс Сесиль всплеснула руками.

- Он, он исчез!

- Исчез?!

- Этим утром, когда я пришла сюда за ответами – эм, забудьте. В любом случае, я пришла сюда по важному делу и обнаружила, что портрет графини Ашенден пропал, и кто-то заменил его странной картиной с океаном. Но здесь сто лет никого не было...

Изумленно открыв рот, Кадзуя уставился на «странную картину с океаном». Единственной реакцией двух помощников стали насмешки, – «Что за несуразная картина! Как будто ребенок рисовал!» - так что он стал единственным, кто догадался, какой это на самом деле шедевр.

Лицо Аврил неожиданно стало серьезным.

- Ну... По-моему, смотрится чудесно.

Мисс Сесиль закрыла лицо руками.

- Интересно, что случилось? – пробормотала она. – Зачем кому-то менять картины, и как они это провернули? Этот портрет не особо ценный. Хотя никто не знает, сколько он здесь провисел...

- Это проклятье! – влезла Аврил.

- Проклятье? Как страшно!

- Он проклят!

Слова Аврил повергли мисс Сесиль в панику, что, в свою очередь, удивило Кадзуя. Когда он оправился от удивления, то робко подошел к двум помощникам.

- Эм, простите...

В этот момент они уже готовились покинуть комнату и развернулись на сто восемьдесят градусов, не размыкая рук. Видимо, желания разбираться в ситуации у них не было. Но услышав голос Кадзуя, они замешкались и оба повернулись к нему, одновременно наклонив головы.

- Что такое?

- Перед тем, как я пришел сюда, инспектор де Блуа показывал мне список вещей, украденных Кайраном, и... – Кадзуя указал на картину с океаном. – Это было в списке. Это последняя картина известного художника под названием «Южная Атлантика», если я правильно помню.

- Правда?!

- Ну, я понятия не имею, как она здесь оказалась. А эта девушка нашла ожерелье списка. Ожерелье, называемое «Ядовитым Цветком»...

Двое помощников переглянулись.

Затем оба они глубоко вдохнули и закричали:

- Инспекто-о-о-о-о-о-р!

- ...о-о-о-р!

Крепко держась за руки, они побежали по коридору, крича по дороге.

*****

Оставшаяся в читальном зале троица на секунду озадаченно замерла.

Затем Аврил, смотревшая на картину, внезапно тоскливо прошептала:

- Так это картина моря в Южной Атлантике... – легкая тень мелькнула в ее обычно веселых голубых глазах. Она медленно вышла из комнаты в коридор.

Обернувшись взглянуть на нее, Кадзуя обнаружил непривычное одиночество в линии ее поникших плеч. Ощущая легкую тревогу, он тихо пошел за ней.

Аврил покинула здание и, как в тумане, побрела по школьным садам. Она подошла к краю фонтана и села рядом с ним. Когда девушка заметила, что за ней идет Кадзуя с тревожным выражением лица, она слабо улыбнулась ему.

- Что такое Аврил?

- Да. Просто... – Она рассеянно пробежалась пальцами по бортику. – Открытка, которую ты вернул мне, последнее письмо от моего дедушки, сэра Брэдли. Знаешь, он был известным исследователем.

- Я слышал о нем. В моей стране о нем тоже в газетах писали.

- Правда?

Кадзуя кивнул.

Дедушка Аврил, сэр Брэдли, был известным путешественником. И вор Кайран напала на нее из-за оставленного ей наследства...

Лицо Аврил засветилось теплотой.

- Мой дедушка был полон жизни, вечно искал новых приключений. Мальчики по всему миру любили рассказывать о его путешествиях. Но остальная семья считала его сумасбродом. Мой отец от рождения болезненный, полная противоположность моего деда. Так что он был очень рад, когда я родилась полной жизни, и всегда говорил мне, что я в деда пошла, подбадривал меня стать великим исследователем, как и он, когда я вырасту. Но потом моя бабушка тыкала меня с такой силой, как будто пару лет жизни забирала, и говорила, что хочет, чтобы вместо этого я стала элегантной юной леди.

- Ха...

- И поехать учиться в Совилль я смогла тоже благодаря папе. Он сказал, что мне надо расширить свой кругозор. Так что теперь...

Кадзуя торжественно кивнул и наклонился вперед, чувствуя, что Аврил перешла к главной части истории. Все-таки, она впервые говорила с ним о чем-то, несвязанном с призраками. У него было стойкое подозрение, что если он упустит эту возможность, больше она о таких вещах не заговорит.

Миг спустя они услышали звук быстро приближавшихся шагов. Они подняли взгляд, задаваясь вопросом, кто это, чтобы обнаружить шедших к ним, держась за руки, двух помощников в охотничьих шляпах.

Двое мужчин выпустили руки друг друга, и каждый их них схватил Кадзуя за одну из рук, зажав его посередине.

- А? – Кадзуя ощутил, что его ноги оторвались от земли. – Ч-что происходит?

- Инспектор де Блуа хочет тебя видеть!

- Он сказал привести тебя прямо сейчас!

- П-привести меня куда?

- В библиотеку!

Пока помощники тащили Кадзуя как заключенного, удерживая обе его руки, он запоздало оглянул через плечо и окликнул:

- Увидимся, Аврил! Я скоро…

- Ха-ха! Не так скоро!

Кадзуя оглядывался назад, пока его тащили в библиотеку...

*****

И вот они прибыли в библиотеку Святой Маргариты, убежище знаний и тишины, чьи пепельно-серые стены были иссушены прошедшими веками...

Двое помощников пнули обитую кожей дверь и бесцеремонно швырнули Кадзуя в холл.

- Мне снова по этой лестнице подниматься?! – протестующе закричал он. – По мне так и одного раза в день достаточно. Эй, вы меня слушаете?

- Ха-ха-ха!

- Вперед, поднимайся!

Кадзуя вздохнул, взял себя в руки и посмотрел на далекий последний этаж. Внутри библиотеку поддерживали не стены, но гигантские книжные полки, забитые обитыми кожей томами. Кадзуя казалось, что они смотрят на него и стонут, устав от его повторяющихся визитов.

Узкая деревянная лестница петляла по пути к потолку, украшенному торжественной религиозной фреской. Замысловатый лабиринт из сухого дерева напоминал кость огромного динозавра, которую кто-то откапал.

Кадзуя сделал один шаг на лестницу.

Затем еще один шаг и еще.

Думаю, у меня нет выбора... Ну, инспектор де Блуа там не один будет; Викторика тоже должна там быть...

Когда он вспомнил о Викторике, его шаги почему-то ускорились.

И все же, эта Викторика... Эта забавная, угрюмая, грубая, странная девочка... Черт, она такой неприятный человек, и ее отношение ко мне совершенно недопустимо...

Продолжая думать о ней, Кадзуя поднимался по ступеням все энергичнее и энергичнее, так что вскоре он уже бежал вверх.

*****

На самом верху извилистой лестницы...

Когда Кадзуя достиг заросшей тропическими деревьями оранжереи, мягко освещаемой окнами на потолке, его снова ожидал вид мужчины с золотым сверлом на голове. Инспектор де Блуа нетерпеливо ждал, коротая время за нервным подергиванием листьев. Заметив Кадзуя, он тут же принял одну из своих поз и громко окликнул его:

- Кудзе! Бесполезный портрет этой отравительницы графини Ашенден исчез из Запечатанного Читального Зала и был заменен у нас под носом известной картиной, «Южная Атлантика»!

- Эм, я уже в курсе. Я там был, когда это обнаружилось, – ответил Кадзуя, пытаясь отдышаться.

- А ожерелье, принадлежавшее этой графине, «Ядовитый Цветок», было найдено под досками пола! Какого черта здесь происходит?

Кадзуя скривился от оглушительного крика инспектора. Он торопливо миновал его и вошел в сад, ища миниатюрный силуэт Викторики.

Он обнаружил ее сидящей в том же положении, что и в прошлый раз, сгорбившейся, как шарик, и деловито копавшейся в земле.

- Викторика… О, нет, ты опять вся запачкалась! Ради Бога, зачем тебе этим заниматься? Так испортить свое красиво платье...

Недовольно ворча, Кадзуя опять набрал ведро воды, схватил руки Викторики и насильно смыл с них грязь. Ее лицо скривилось в недовольную детскую гримасу, но, тем не менее, она послушно позволила ему себя помыть.

Инспектор раздраженно повысил голос за спиной Кудзе, продолжавшего бормотать жалобы себе под нос:

- К-кудзе, может, выслушаешь, что я хочу сказать?..

- А? О чем?

Кадзуя и Викторика дружно подняли лица от ведра с водой и посмотрели на него.

Волосы инспектора сияли золотом среди красочной листвы тропических цветов.

Секунду Викторика смотрела на него, раскрыв рот. Затем она медленно приоткрыла свои гладкие вишневые губки и произнесла одно-единственное, неожиданное слово:

- ...Единорог.

- А? О, понял. Ты права, с определенного угла вполне похоже. А ты наблюдательна, Викторика! Эй, стойте... Инспектор, почему у Вас такое красное лицо? Только не говорите, что злитесь?

Инспектор де Блуа одарил Викторику тяжелым взглядом, его губы тряслись, а щеки алели. Кадзуя переводил взгляд с одного на другую, задаваясь вопросом, что же так разозлило инспектора.

- ...Кто бы говорил, это ведь твоих же рук дело! – тихо произнес инспектор де Блуа.

- Что Вы сказали, инспектор?

- Эм, н-ничего!

Воспользовавшись тем, что Кадзуя отвлекся, Викторика снова вернулась к своему занятию, пачкая руки, несмотря на те усилия, с которыми они были отмыты. Почувствовав, что Кадзуя собирается предостерегающе закричать, она пробормотала своим хриплым голосом, возможно, пытаясь сменить тему:

- Кудзе, не собираешься писать ответ на это письмо?

Кадзуя, на гране злобного крика, закрыл рот и тупо уставился на Викторику.

- П-письмо? – затем он мысленно соединил точки и всплеснул руками. – Точно. Я и забыл, что вчера получил письмо от моего второго по старшинству брата. Но, Викторика... Как ты узнала об этом?

С изрядно скучающим видом Викторика открыла рот в широком зевке, ее красное, цвета красной смородины, платье в оборках шуршало, когда она двигалась. Она подняла маленькую грязную руку, чтобы прикрыть рот, оставив грязный след на щеке. Кадзуя торопливо вытащил платок вытереть ей лицо. Викторика попыталась отпихнуть его платок двумя руками, как будто отмахиваясь от назойливой мухи.

- Такие вещи – сущая ерунда. Это слишком просто, чтобы задействовать мой неиссякаемый источник мудрости. Я просто увидела, что из твоего нагрудного кармана письмо торчит.

Кадзуя тут же посмотрел на карман. И правда, он засунул туда письмо, покидая утром общежитие.

- Ты специально взял с собой письмо, потому что собирался прочитать его, или, возможно, сомневался, что написать в ответ. Так я восстановила фрагменты хаоса. Другими словами, Кудзе, содержание письма в каком-то смысле тебя тревожит.

Кадзуя восторженно присвистнул.

- Викторика, ты, может, и странная, но ужасно умная!

- Ммм?!

- Все как ты и говоришь. Знаешь, честно говоря, это письмо от моего брата мучает меня с тех пор, как я получил его вчера вечером. Не могу выкинуть его из головы...

- Хватит мямлить и запинаться, просто дай мне взглянуть.

Кадзуя вытащил письмо из нагрудного кармана.

От золотого сверла, выглядывавшего из тени пальм, раздался протест:

- Эй, я первый пришел! Так нечестно!

- ...Единорог злится, – сказал Кадзуя.

- Ну и пусть. Открывай быстрее.

- Л-ладно...

Кадзуя открыл письмо и протянул его Викторике. Она взяла его, заворчав с любопытством, и начала читать.

Письмо было написано на слегка ломаном английском. Второй по старшинству брат Кадзуя все свободное время посвящал своему хобби, изобретениям, но так же работал на государственной должности, и в обществе его очень уважали. Видимо, он решил заставить себя попрактиковаться в написании английских букв. Содержание состояло из простого описание последних событий: с семьей все хорошо, дерево в саду погибло, зима в этом году была довольно суровой и прочие безобидные темы.

Он закончил письмо неряшливо нарисованной картинкой, напоминавшей розу, под которой была нарисована еще и женщина. Рядом с рисунком было приписано «Это секрет!» маленькими буквами.

Кадзуя внимательно всмотрелся в маленькое лицо Викторики, полагая, что даже она, умнейшая из умнейших, никогда не сможет разгадать смысл этого рисунка и послания. Но, как только эта мысль пришла к нему в голову, девушка внезапно хихикнула.

Кадзуя так удивился, что подпрыгнул. Викторика, у которой вечно наготове были оскорбления, а лицо не выражало ни капли теплоты, неожиданно улыбнулась. Ее лицо было удивительно милым, и Кадзуя почувствовал, что при виде этого у него быстрее забилось сердце.

- Ч-что случилось?

- Ммм? О, просто твой второй старший брат или кто он там немного позабавил меня.

- Там было что-то смешное? – Кадзуя проверил письмо, перечитав его несколько раз. Наконец, все еще сбитый с толку, он покачал головой. – Эй, ты о чем? Тебя картинка рассмешила? Я совсем не понимаю, что она значит. О каком «секрете» он вообще говорит?

Викторика поджала свои гладкие вишневые губки, затем приблизилась к уху Кадзуя, как будто собираясь поделиться с ним тайной. Он слегка покраснел от ощущения ее холодного дыхания, щекочущего кожу. Но Викторика не обратила внимания на его реакцию и прошептала тихим сиплым голосом:

- У твоего брата есть тайная возлюбленная.

- Что?! Возлюбленная?! - закричал Кадзуя.

- Верно. И рассказать об этом он захотел лишь своему младшему брату, живущему далеко.

- У старшего брата есть возлюбленная?! Я в это не верю! Но он носит очки и все время тратит на изобретения! Да, когда не ест!

Кадзуя схватил письмо и поднес его к лицу, затем подержал на расстоянии вытянутой руки, перечитывая снова и снова. Но все равно не нашел ничего, отдаленно связанного с ее словами.

Сдавшись, он посмотрел на Викторику в ожидании ее объяснений.

Через окна залетел ветерок, зашуршал пальмовыми листьями.

Викторика увлеченно принялась копаться, как будто забыв о Кадзуя. Через какое-то время она, наконец, удовлетворилась своей работой и опустила свои маленькие руки в ведро с водой, чтобы помыть. Когда ее руки стали чистыми, он посмотрела на Кадзуя.

- Дай мне свой платок.

- ...Хорошо, но я хочу, чтобы ты мне объяснила, Викторика.

- Объяснила? – Викторика посмотрела на него озадаченно. Вытерев свои ручки платком Кадзуя, она недоуменно спросила: - Что?

- Про тайную возлюбленную!

- О... Так ты все еще не понимаешь. Ты и правда медленно соображаешь, Наверное, тяжело тебе приходится.

- Избавь меня от этого! Быстро объясни!

Викторика тяжело вздохнула в отчаянии.

- А надо?

- Да!

Она начала безропотно объяснять.

- Угх... Прежде всего, письмо было написано на английском. А женщина нарисована под розой. Между прочим, в английском фраза «sub rosa» - «под розой» - означает «тайно».

- Вау...

- Верно. Так что на основе этого мы можем предположить, что у твоего брата есть тайная подружка, и что это тщательно скрывается. Полагаю, это поставит его в неловкое положение... Теперь понял наконец?

Кадзуя восторженно кивнул.

- Понял. Но, Викторика... Ты это в мгновение ока разгадала, а?

- Прошу прощения?!

Кадзуя просто хотел похвалить ее, но Викторика почему-то нахмурилась, как будто он произнес нечто грубое, и начала яростно возражать.

- К-кудзе. Да с кем, по-твоему, ты здесь разговариваешь? Нет ничего, что я не знаю. Такую загадку даже тайной не назовешь.

- О?.. – Кадзуя озадаченно уставился на возмущенную Викторику, у которой раскраснелись щеки. Затем он добавил небрежно: - Это напомнило мне: мой брат всегда любил разгадывать загадки. Ну, может, с женщинами он и робок, так что может даже в обморок упасть, когда его младшая сестра – то есть, моя старшая сестра, - обнимет его. Но он все равно очень умен. В университете он добился таких успехов в математике, что заслужил уважение профессоров. А его хобби – изобретения. Помню, он любил хвастаться, что, если это не по работе, в разгадывании загадок он любого человека в мире одолеет. Ха-ха!

- ...Что ты сказал? - тонкие брови Викторики взлетели вверх после этих невинно произнесенных слов.

Кадзуя был ошарашен.

- В-виктрика?.. Эй, что такое?

- Как смеет брат такого как ты считать себя лучшим в мире хоть в чем-нибудь!

- Я к этому отношения не имею! Эй?!..

Викторика с силой затрясла кулаками. Затем он внезапно издала странный звук, нечто среднее между фырканьем и чихом, и выкатилась прочь из оранжереи. Ее вычурные юбки и вздымающиеся панталоны в один миг промелькнули мимо удивленного взгляда Кадзуя.

- К-куда ты?. О, забудь. Ты уже вернулась.

Шарик из оборок цвета красной смородины вновь подкатился к ногам Кадзуя. За свое короткое отсутствие она как-то умудрилась незаметно для него взять бумагу, перо и пузырек с чернилами.

Кадзуя внимательно наблюдал за ней, задаваясь вопросом, что же она задумала на этот раз. Потом Викторика с совершенно красным лицом расстелила бумагу на полу и начала рисовать белого коня.

- ...Рисуешь?

Викторика его проигнорировала.

- Черт. Ты всегда такая импульсивная. Что это? Лошадку рисуешь? Ха-ха, не очень-то получается... Ауч! Хватит щипаться! Ай, след же останется!

- Я не рисую. Я бросаю вызов этому глупому брату Кудзе за морем.

- Он не глупый. Я, может, да, но точно нет... А, вызов? – удивленно заморгал Кадзуя.

Потом он присмотрелся к рисунку Викторики.

Она нарисовала белого коня, бегущего по холмистой местности. Сцена казалась знакомой. Кадзуя вспомнил, что читал о достопримечательности графства Оксфордшир в Англии, огромной фигуре белой лошади*, выбитой на холме в доисторические времена.

- Хмм... А это что? – Он повернулся взглянуть на другую картинку, нарисованную Викторикой. Это было комичное изображение ослика, хоть и очень неумело нарисованное. – А этот для чего? А? Еще и пишешь что-то?

- Заткнись. Не мешай мне.

- Б-брось, я тебе не мешал!

Но Викторика с головой ушла в свое занятие и не реагировала на возражения Кадзуя. Под своими рисунками она сочиняла послание на изящно написанном английском.

Кадзуя прочитал его вслух.

- Посмотрим... «Переделай этого плохо нарисованного ослика так, чтобы он превратился в прекрасного белого коня. Сделай это за пять минут. Это приказ. От Викторики»... В самом деле, это загадка? Ну, ладно, но если ты напишешь «от Викторики», он не узнает, кто ты... Что, почему ты так на меня смотришь? Тц... Ладно, ладно.

Кадзуя быстро сдался. Он взял у Викторики бумагу и написал в углу записку: Мне рассказать нечего, спасибо, что сообщил о деле «под розой», а еще я подружился с маленькой девочкой, которая очень умна и почему-то хочет загадать тебе загадку, хоть сам я ее и не понимаю, но передаю тебе, и т.д.

Викторика довольно кивнула, ее настроение наконец-то улучшилось.

Кадзуя, подумав, что она ведет себя ужасно по-детски и очень не любит проигрывать, тревожно вздохнул.

Викторика, теперь совершенно успокоившись, грациозно уселась с видом аристократки, несмотря на свой крошечный рост. Медленными и осторожными движениями она подняла свою белую керамическую трубку, зажгла огонь и поднесла к своим губкам, чтобы затянуться.

Затем она неожиданно заговорила.

- Итак, о портрете графини Ашенден.

- Ты вспомнила! – закричал инспектор де Блуа, поворачивая свое сверло в их сторону.

*****

Солнечный свет, освещавший оранжерею, стал ярче, сияя на пышной зелени. Весенний ветерок мягко просочился сквозь окна, зашуршав листьями деревьев и цветочными лепестками.

Тонкая белая струйка дыма поднималась к потолку от керамической трубки, свисающей изо рта Викторики.

Кадзуя дружески встал рядом с инспектором, с замиранием сердца ожидая следующих слов Викторики.

- Кудзе, ты знаешь латынь?

- Не особо.

Инспектор де Блуа тоже скривился и отрицательно покачал своим сверлом.

- «Pentimento» - латинское слово, в буквальном переводе означающее «сожалеть». Конечно, в повседневных беседах латынь больше не используется. И в оригинальном значение это слово тоже редко встретишь. И все же, слово может существовать бесконечно, приобретя новое значение. Полагаю, что даже если бы розы почему-то исчезли бы однажды с лица земли, выражение «под розой» все равно осталось бы. Можете считать его потомком розы. То же самое и в этом случае.

- ...Т-ты о чем?

- Латинское слово «pentimento» сегодня живет как специализированный термин в изобразительном искусстве. Оно обозначает действие, которое предпринимает художник, когда сожалеет о нарисованном. Видишь ли, художник может захотеть нарисовать новую картину поверх старой, если она не удалась. Или если хочет спрятать оригинал.

Викторика вынула трубку изо рта, потом медленно, лениво, повернулась к Кадзуя.

Как очарованный, Кадзуя уставился в ее светло-зеленые глаза, подернутые глубокой усталостью, с которой он никогда раньше не сталкивался. Ее глаза были совершенно лишены эмоций, как будто принадлежали совершенно другому человеку, а не той, что недавно раскраснелась от детского гнева. Эти неподвижные зеленые глаза можно было принять по ошибке за стеклянные, принадлежавшие чучелу какого-нибудь животного. Они обладали негативным зарядом, достаточно мощным, чтобы у любого, смотрящего в них, по спине мурашки бегали. И все же Кадзуя не мог отвести от них взгляд. Ему казалось, будто он смотрит на некое огромное злобное животное.

Викторика продолжила объяснять.

- После многих лет краски верхней картины бледнеют и исчезают. И затем, однажды, открывается первая картина. Этот феномен называется «pentimento».

Кадзуя обменялся с инспектором удивленными взглядами.

- Значит, ты хочешь сказать?..

- Картину, висевшую на стене Запечатанного Читального Зала никогда не меняли. Давным-давно кто-то пытался спрятать «Южную Атлантику» и нарисовал поверх ее любительский портрет. Но, когда краска выцвела, изначальный шедевр снова стал видным.

- К-кто это сделал?

Викторика одарила Кадзуя испепеляющим взглядом. Затем она фыркнула через свой маленький точеный носик и продолжила в своей обычной невыносимо надменной манере.

- ...Разве не очевидно, что это Кайран? Тот же Кайран, что украл «Южную Атлантику» и «Ядовитый Цветок» графини Ашенден.. Когда он пришел прятать картину, то решил нарисовать что-нибудь поверх нее. А потом вспомнил о первой владелице ожерелья, которое ему тоже необходимо было спрятать, и в итоге нарисовал ее портрет. Вот и вся тайна того, кто и когда повесил портрет в читальный зал.

*****

В оранжерее повисла тишина.

Яркие солнечные лучи падали сквозь стекла, а мягкий весенний ветерок шелестел пальмовыми листьями.

Тонкая струйка белого дыма поднялась от трубки Викторики, лениво качаясь в воздухе.

Несколько секунд никто ничего не говорил. Кадзуя мог лишь безмолвно смотреть на миниатюрное тело и милое лицо Викторики, сидевшей в бесстрастном молчании.

Инспектор де Блуа, который казался самым шокированным, взял себя в руки.

- Ну, ладно. Думаю, мне пора. – Он медленно развернулся и пошел к гидравлическому лифту такими торопливыми шагами, как будто пытался сбежать со сцены.

Кадзуя пришел в себя и укоризненно закричал ему вслед:

- Инспектор! Вы опять собираетесь использовать интеллект Викторики, а потом просто проигнорировать ее и бросить? Вам стоит воспользоваться возможностью и отблагодарить ее. Инспектор, инспектор!

- ...О чем ты? Я пришел сюда просто с тобой поболтать, – сказал инспектор, бормоча в качестве оправдания то, что Кадзуя уже от него слышал. Он запрыгнул в железную клетку лифта и захлопнул черные металлические двери.

- ...Гревиль. – Викторика неожиданно произнесла его имя своим сиплым голосом.

Плечи инспектора дернулись, он поднял взгляд к потолку, поглядывая уголком глаза на девушку.

- Ч-чего тебе? Я занят. Мне надо искать по школе все сокровища Кайрана. Ну, ладно, я пошел.

- Можешь искать, сколько влезет, но одну вещь, к сожалению для тебя, ты никогда не найдешь, Гревиль.

Викторика вытащила из ниоткуда маленький мешочек и швырнула его инспектору, драматически взмахнув рукой. Но мешочек отказался лететь дальше метра и безвольно упал на пол. Кадзуя покорно поднял его и отнес инспектору.

Маленький мешочек был вышит цветочным узором. Секунду инспектор тупо смотрел на него, затем внезапно вскрикнул. Он вытащил список похищенного Кайраном и просмотрел его, переводя взгляд со списка на мешочек и обратно. Кадзуя тоже наклонился взглянуть.

В списке был рисунок мешочка, который выглядел в точности как тот, что Викторика только что швырнула ему. В нем находилось семя редкого цветка, который известный ботаник нашел в тропическом лесу Южной Вмерики.

Инспектор торопливо открыл мешочек и заглянул внутрь. Затем он перевернул его и потряс.

Но ничего не выпало.

- Он пустой! – воскликнул инспектор.

Затем он повернулся к загадочной прекрасной девушке, стоявшей в центре оранжерее и смотревшей на него пристально своими зелеными глазами.

- Что случилось с семенем?

- ...Я его съела.

- Т-т-т-т-ты съела?! Ты что, белка?! Скажи, что ты врешь!

- Это правда. И оно было довольно вкусным. Как вы знаете, скука – мой величайший враг. Время от времени мне нравится удивлять себя новыми и необычными кушаньями.

Викторика больше ничего не добавила. Она довольно кивнула, а потом быстро отвернулась. Белая струйка дыма от ее трубки почти незаметно качалась, как будто девушка сдерживала смех...

Железная клетка лифта опускалась с резким металлическим грохотом.

Кадзуя нервно переводил взгляд с Викторики на инспектора во время их диалога. Теперь, когда железная клетка скрылась под полом, ему показалось, что лицо инспектора расстроено скривилось прямо перед тем, как исчезнуть из вида.

*****

Кадзуя вернулся в оранжерею.

- Ты и правда его съела? Нечто настолько ценное? И у тебя живот не заболел?

Викторика предпочла не смотреть на него, лишь фыркнув в ответ своим изящным носиком.

Кадзуя, все еще под впечатлением от увиденного, после недолгого молчания расхохотался.

- Видела бы ты выражение его лица!

- Кудзе... Ты ведь любишь красивые цветы?

- Цветы? – в замешательстве повторил Кадзуя. Потом на секунду задумался. – Да, люблю. У меня на родине моя мать занималась нашим садом. В зависимости от времени года цвели различные цветы, и выглядели они красиво. Но и эти в оранжерее тоже красивые. А ты?

Викторика в ответ лишь снова фыркнула.

Кадзуя озадаченно посмотрел на нее, неуверенный, куда приведет такой неожиданный поворот разговора. Затем замолк и забеспокоился, не мешает ли его присутствие Викторике. Если дело раскрыто, полагаю, у меня больше нет причин продолжать приходить сюда...

Викторика продолжала игнорировать его, вернувшись к чтению. Она листала страницы многих книг, которые читала одновременно с изрядной скоростью.

Хотя он и не понимал почему, но Кадзуя не хотелось расставаться с этой странной миниатюрной девушкой. На самом деле, у меня нет причины каждый день подниматься по этой страшной лестнице. Я могу больше никогда не увидеть эту странную девочку... От этой мысли мне как-то одиноко становится. Но...

Викторика, судя по ее виду погруженная в книги, заговорила, не отрывая от них взгляда.

- Кудзе. Дней через десять. Это примерно тогда случится.

- Да?.. Эй, что такое? У тебя лицо слегка покраснело.

- Н-н-нет! Это может случиться через десять дней!

- А вот и да... Что может случиться через десять дней?

- Ну... Можешь тогда снова придти.

На миг Кадзуя потерял дар речи. Затем его лицо просияло.

- Правда можно?!

- ...Можешь придти через десять дней и посмотреть туда.

- Туда? – Кадзуя с любопытством уставился туда, куда она указывала – место, где она все утро копалась в грязи.

Викторика затянулась трубкой.

- Примерно через десять дней в этом месте расцветет редкий тропический цветок. Можешь придти посмотреть.

- ...О, так вот что это было! Викторика, так ты его сажала!

- Ну, видишь ли, я не знала. Когда семечко выпало из мешочка, я его посадила. А потом обнаружила, что оно в списке…

Викторика покраснела, хлопнула своими маленькими вытянутыми ручками. Кадзуя изумленно наблюдал, как она ищет оправдания, погрузившись в самостоятельно вызванную панику. Наконец, она замолчала и прижала ладони к своим красным щекам.

Подул нежный ветер, всколыхнувший пальмовые листья и пошатнувший струйку дыма от трубки Викторики.

Кадзуя ощутил, как его переполняет радость.

- Значит, я могу сюда снова придти? Я не буду докучать и мешать тебе?

Викторика в ответ только фыркнула. Затем она покосилась на Кадзуя, улыбка на лице которого становилась все шире. Она раздраженно нахмурилась и открыла рот, как будто собиралась что-то сказать.

Но почему-то с ее гладких вишневых губ не слетели обычные колкие оскорбления, произнесенные ее хриплым голосом. Она закрыла рот и снова фыркнула.

Ветер из окна задержался в блестящих светлых волосах Викторики, свисавших за ее спиной подобно распушенному шелковому тюрбану. Пальмовые листья тихо шептались.

Кадзуя отвернулся от нее, собираясь покинуть оранжерею. Он положил руку на украшенные узором из листьев плюща перила и снова оглянулся. На миг, как будто во сне, перед его глазами вспыхнула картина.

Башня библиотеки, окрашенная в серый. Однажды, в этой чудесной оранжерее на последнем этаже семя заморского растения взойдет и расцветет сияющим цветком. Цветок будет покачиваться на ветерке из окна, а загадочная миниатюрная Викторика, сама напоминающая чудесный заморский цветок, будет им восхищаться. И Кадзуя будет сидеть рядом с ней…

Подобно тайному садовнику, приглядывавшему за необычным цветком, Кадзуя просто смотрел на Викторику, сидевшую посреди своих пышных оборок, напоминавших яркие распустившиеся лепестки. До сих пор она упрямо игнорировала его, сидя в оранжерее. Но Кадзуя продолжал в оцепенении смотреть на нее под влиянием момента, и Викторика слегка приподняла голову. Их взгляды встретились.

Кадзуя, затаив дыхание, просто смотрел на нее с теплотой. Викторика ответила ему удивленным взглядом. Казалось, оба они стояли, молча, целую вечность, пока, наконец, Викторика не прошептала голосом хриплым, как у старухи, смешанным со вздохом невыносимой скуки.

- Я всегда буду здесь. Если когда-нибудь захочешь что-нибудь мне сказать, просто поднимись по этой запутанной лестнице и скажи!

*****

Теплый весенний ветерок блуждал над землями школы, покачивая цветущие цветы на клумбах и стебли травы на зеленом газоне.

Кадзуя шел по дорожке из белого гравия, ведущей от библиотеки, пока не оказался перед главным зданием. Он пришел как раз вовремя, чтобы увидеть, как два помощника инспектора де Блуа конфискуют в качестве улики два украденных Кайраном произведения искусства; один из них нес ожерелье графини Ашенден, «Ядовитый Цветок», другой – известную картину, «Южная Атлантика».

Аврил Брэдли, приехавшая из Англии ученица, печально наблюдала, как они уходят. Кадзуя осторожно подошел к ней сзади и заметил, что смотрит она не блестящее ожерелье, но на большую картину.

- Мне всегда казалось, что драгоценности девушкам больше нравятся, чем произведения искусства, – окликнул он ее.

Удивленная Аврил обернулась. Увидев Кадзуя, она улыбнулась ему, затем вытянула длинную гибкую руку и указала на картину.

- По идее, на картине изображено море в Южной Атлантике, верно? Оно прекрасно! Знаешь, мой дедушка погиб.

- О... – Идущий рядом с Аврил Кадзуя склонил голову. Он читал о смерти сэра Брэдли в газетах еще у себя на родине. Известный исследователь на шестом десятке лет однажды сел на воздушный шар... Да, а потом...

- Он отправился пересечь Атлантику на воздушном шаре, но в итоге исчез в открытом море. Все говорили, что он был безрассудным и, наверное, впал в старческий маразм... Но, глядя на эту картину, я могу думать лишь о том, как невыносимо красиво это море.

Аврил грустно улыбнулась, в ее больших голубых глазах начали собираться слезы. Кадзуя торопливо нашел свой платок и предложил его девушке. Она вытерла слезы и высморкалась, после чего протянула платок назад.

- Его воздушный шар пропал в океане, но я уверена, последним, что он видел, было красивое синее море, настоящий уголок рая. Я это сердцем чувствую. – Она неловко захихикала.

- Аврил... – Потом надо будет его постирать, подумал Кадзуя, возвращая платок в задний карман.

От клумб с цветущими цветами плыл свежий сладкий аромат. Дорожка из гравия у них под ногами слегка хрустела при каждом их шаге.

На лице Аврил зажглась ясная и безоблачная улыбка, как будто распустились лепестки цветка.

- Хотела бы я отправиться за приключениями на край земли, прямо как мой дедушка. Готова поспорить, страна, из который приехал ты, тоже чудесное место. Хотела бы я побывать там однажды!

- Вау... Впервые кто-то сказал мне такое. Все здесь, похоже, считают заморские страны ужасно дикими. Да вон даже прозвали меня «Мрачным Жнецом».

- Правда?

- Стой, ты об этом еще не знала?.. Упс.

Аврил захихикала, глядя на его расстроенное выражение.

- Наверное, им становится неуютно от всего незнакомого. Особенно это касается девушек из благородных семейств. Но мне нравится узнавать о незнакомых землях и незнакомых культурах. Уверена, там можно сделать разные волнующие открытия. Думаю, мир за пределами Европы – фантастическое место.

Идя рядом с Аврил, Кадзуя вспомнил о другой девушке. Девушке из благородной семьи, как сказала Аврил...

- Кудзе, надеюсь, однажды...

Эта крошечная, странная девушка, у которой вечно наготове оскорбление, которая не покидает оранжерею на последнем этаже библиотеки, а тем более Совилль; эта девушка, как загадочный цветок...

- Надеюсь, однажды я смогу уехать далеко-далеко...

Викторика...

Облаченная в роскошные платья, изысканные, как лепестки цветка, и обладающая таким грозным интеллектом... Викторика...

- Ты слушаешь, Кудзе?

- ...А? О, да, – Кадзуя вернулся к реальности.

Аврил озабоченно нахмурилась, глядя на Кадзуя, который уставился в пространство отсутствующим взглядом. Но, в итоге, улыбка снова вернулась на ее лицо.

*****

Ветер подул немного сильнее.

Весенний ветерок, все еще слегка прохладный...

Мягкие солнечные лучи падали на школьные земли и нежно мерцали на черных волосах Кадзуя, пока он стоял неподвижно...

*****

Через пару недель Аврил Брэдли, приезжая ученица и большая любительница историй о приведениях, расскажет Кадзуя Кудзе историю о корабле-призраке «Королева Бэрри». Он и Викторика окажутся втянутыми в большое приключение, связанное со странными происшествиями на борту корабля.

А во время второго приключения они посетят изолированное убежище в горах, известное как «Безымянная Деревня», и узнают тайны из прошлого Викторики.

Во время третьего приключения Кадзуя окажется втянутым в массовое исчезновение людей, растворявшихся во тьме на улицах столицы Совилля...

В ближайшие несколько месяцев Викторике и Кадзуя предстоит преодолеть вместе множество невзгод.

А потом, когда их сердца воспарят на ветру, весна вокруг них наконец-то сменится летом.

Их ждут долгие каникулы в школе.

И в первый день этого лета Кадзуя получит письмо от своего второго по старшинству брата. Оно будет содержать ответ на загадку Викторики о пони и бросать ей вызов в виде новой загадки. Летние воспоминания Викторики, Кадзуя и еще одной девушки сплетутся...

Но, опять-таки, это совсем другая история...

---

1. ↑ Уффингтонская белая лошадь — сильно стилизованная меловая фигура длиной 110 м, созданная путём наполнения битым мелом глубоких траншей на склоне 261-метрового известнякового Холма белой лошади близ местечка Уффингтон в английском графстве Оксфордшир.