Прозвенел школьный звонок, странно глубокий, с эхом, которое длилось и длилось без конца. Я не могла видеть через туманную дымку, закрывающую взор, но слышала, как петли шкафчиков поскрипывали в определённом ритме. То же самое происходило с плиткой пола: сотни шагов учеников, толпящихся вокруг меня, сливались, соединялись в пульсирующий ритм.

Я не удержалась на ногах. Я всё ещё была слепа, но проблема была не в этом. Всё это казалось смутно знакомым: каждый пинок был рассчитан, чтобы попасть по больному месту, чтобы вывести из равновесия, оставить в состоянии, из которого сложнее собраться, ударить в ответ или защититься.

Надо мной возвышался кто-то высокий, его сумка ударила мне по носу. Она разорвала кожу между ноздрями, и я ощутила текущую из раны тёплую кровь. Я пошатнулась и прижала руки к лицу. Кто-то на ходу влетел в меня так, словно не видел меня. Я ударилась головой о шкафчик и упала. Другая смутная тень, проходящая мимо, наступила на руку, и я услышала, почувствовала треск ломающейся кости. Боль отключила способность мыслить рационально.

Я закричала и прижала руку к груди. Я же не должна быть такой хрупкой, разве нет? Я не стеклянная, чтобы кости трескались или…

— Какая же ты жалкая, Тейлор, — пропела Эмма.

Нет. Не сейчас. Только не это.

Я услышала хихиканье Мэдисон. София молчала, и её присутствие угнетало больше всего. Я сделала с ней нечто предосудительное. Я не могла вспомнить что, но знала, что она пришла, чтобы отомстить.

Кто-то из них ударил меня, и я упала. Эмма и Мэдисон начали пинать меня по очереди, и любая попытка защититься оказывалась бесполезной. Дело было не в том, что я не знала, как драться, и не в том, что я была слепа. Всё обстояло хуже: казалось, что любое моё действие активно наказывалось.

Я протянула здоровую руку, чтобы схватить их и повалить, но на мой локоть наступили, заставляя его согнуться под неправильным углом. Я попыталась встать, но, в итоге, получила пинок в спину, и жёстко врезалась грудью и лицом в плитки пола.

Я попыталась заговорить, но получила удар ногой в горло.

И всё вокруг наполнял равномерный гул шагов и непрерывное эхо школьного звонка.

Смысл был понятен. Я должна сдаться. Мне и в самом деле следовало сдаться.

Если я не могла сделать ничего сама, возможно нужно оружие? Какой-то инструмент? Мысли были беспорядочны и спутаны, но я сосредоточенно искала, пыталась вспомнить, не спрятано ли где-то на мне оружие или какой-то инструмент.

Нет, что-то другое, у меня должно быть другое оружие, хотя инстинкт говорил, что сейчас оно недоступно, и это нормально. Я начала его искать…

* * *

На место действия смотрели тысячи глаз под тысячами углов, цвета странным образом были заменены текстурой, изображения были смазаны, однако когда они начинали двигаться, то становились необычайно чёткими.

Ноэль рванула вперёд и врезалась в металлический мостик, но Сплетница сумела отпрыгнуть назад в коридор. Ноэль упала, и её когти оставили полосы на бетонной стене, мостик был вырван из креплений. Сплетница бросилась в одну из комнат дальше по коридору. В кабинет Выверта. Теперь Ноэль не сможет её достать. Комната была окружена бетонными стенами толщиной от полуметра до метра в самом тонком месте.

Большая часть строительных конструкций этого места была создана после того, как Выверт узнал о Ноэль. Он знал о вероятности того, что она слетит с катушек.

Сплетница шагнула в дверной проём, вытащила пистолет и выстрелила в Мрака, появившегося из потока рвоты. Полилась кровь, и он упал.

* * *

…но не смогла ничего найти. Я была безоружна.

Удар ноги пришёлся между глаз, и голова взорвалась болью.

Это меня испугало. Я должна защитить голову. Если у меня будет ещё одно сотрясение…

Это был предел. Мозг был самым важным, что мне нужно было защитить. Всё остальное можно исправить. Я прекратила отбиваться, поджала избитые ноги к покрытому синяками туловищу, обхватила руками голову.

В тот же момент натиск перестал быть попыткой сломать меня, уничтожить моё желание постоять за себя. Он стал чем-то более терпимым, состоящим из периодических пинков и ударов. Сопровождающие их стыд и унижение были почти ностальгическими. Ужасными, но привычными.

София шагнула ближе, я почувствовала, как что-то скользнуло по моим рукам, плечам и охватило шею. Петля. С её помощью она подняла меня с земли, практически лишив возможности дышать.

Мэдисон открыла шкафчик, и на меня повеяло тухлятиной. Если бы я могла вдохнуть, меня бы вырвало.

Уперев ногу мне между лопатками, София пихнула меня, одновременно натягивая верёвку. Пальцы моей неповреждённой руки нащупывали точку опоры, однако наткнулись только на мусор и хлопок, который рвался, когда я пыталась удержаться. Насекомые кусали меня, и я не могла ничего сделать, чтобы остановить их.

Насекомые? Мне показалось, что с ними что-то связано, что-то, что я должна знать, что-то…

* * *

Насекомые видели, как Сплетница выдернула у гранаты чеку. Она ждала, удерживая её в руке. Это было опасно и безрассудно, держать готовую взорваться гранату подобно героям из боевиков, но ведь это была Сплетница. Приём очень в её характере, и если кто-то и знал, сколько времени горит замедлитель, то это она. Сплетница метнула гранату вниз, туда, где укрывалась Ноэль.

За долю секунды до контакта граната взорвалась, испустив жар и дым, убив множество насекомых, пытавшихся проникнуть в подземную базу. Уцелевшие насекомые видели вспышку пламени.

— Давай! Рейчел! — закричала Сплетница.

* * *

…что ускользало от меня так же, как вода убегала от вечно страдающего от жажды Тантала.

Я попыталась нащупать опору, содержимое шкафчика сместилось, посыпалось и рухнуло на меня, прижимаясь к телу, обдав меня вонью старой крови и гниющей плоти.

Сердце замерло, я почувствовала, как замедляется и застывает кровь в жилах, словно превращаясь в ил. Мысли растворились в шелухе из череды воспоминаний, мчащихся перед глазами в виде оборванных смазанных изображений. Я ощутила себя бестелесной, словно исчезла грань между мной и окружающим пространством. Мой разум и чувства смешались вместе.

Когда всё закончилось, ко мне вернулась способность дышать и думать. Я судорожно вдохнула.

Я слышала звуки лезвий, скользящих друг по другу. Стальной звенящий звук с каждым новым повторением нарастал. Я моргнула, и слепота исчезла, словно это были просто слёзы в глазах.

В центре комнаты стоял Манекен. У него были четыре руки, каждая с метровым лезвием на конце, и он непрерывно затачивал их друг об друга.

Он стоял посреди фабрики. Механизмы работали, насосы, поршни и рычаги двигались, печи светились, отбрасывая длинные тени, окрашивая Манекена в багряные цвета. Здесь были люди с моей территории, а также Сьерра, Шарлотта, Лиза, Брайан, Рейчел, мой отец и учителя. Каждый из них пытался найти укрытие в тени, в углах, но места было недостаточно.

Я тщательно проверила инструменты, которые были в моём распоряжении. Пистолет, нож, дубинка. Можно сказать, и насекомые. Я призвала их…

* * *

Сплетницу потянуло к дверному проёму, но движение остановилось, и её рука дёрнулась назад с отчётливым металлическим звяканьем. Она приковала себя наручниками к цепи, привязанной к пучку кабелей, защищённых толстой резиновой изоляцией. Второй рукой Сплетница выхватила пистолет и прицелилась во что-то узкое… Насекомые, касавшиеся этого объекта поглощались, умирали. Это был один из языков Ноэль, схвативший Сплетницу за пояс.

Прозвучал выстрел, обрубленный язык упал на пол, цепь ослабла. Сплетница упала на колени, прижала руку с пистолетом к плечу.

Три самые огромные собаки бросились вперёд. Сука послала их, но результат был предсказуем. Ноэль поглотила их в тот же момент, как они коснулись её, несмотря на то, что каждая из собак составляла почти треть её размера. Плоть натянулась вокруг туши каждой из собак, затем натянулась ещё больше, когда они начали увеличиваться.

Плоть Ноэль расползалась быстрее, чем они росли. Рост прекратился в тот же момент, когда Ноэль удалось поглотить их целиком. Движения собак замедлились, а через несколько долгих секунд они прекратили бороться и обмякли.

Сплетница и Рейчел наблюдали, как из-за Ноэль выступили двое: Регент и Рой. Я.

Регент повернул голову в направлении Сплетницы, и она выронила пистолет. Когда её здоровая рука повернулась и схватила её за горло, стало понятно, что она бросила пистолет намеренно. Если бы она держала его…

Перспектива резко изменилась, когда Рой призвала к себе всех окрестных насекомых, включая созданных Ноэль, и бросила их на Рейчел.

Рейчел сжала кулаки.

* * *

… и едва получила отклик. Сколько их? Сотня? Жар от печей убивал всех, которые пытались приблизиться. У меня осталось всего тридцать девять насекомых. Так мало, что их всё равно что нет.

Манекен вытянул руку с выдвинутым в сторону толпы лезвием. Когда он делал это, его "глаза", были направлены на меня, он медленно вёл рукой, указывая на людей, которые были мне знакомы, но чьих имён я не знала.

Он указывал на моего отца.

Я ничего не могла сделать, чтобы спасти его. Но я не могла и бездействовать. Я выхватила пистолет и открыла огонь.

В обойме оказался лишь один патрон. Пуля с отчётливым звуком ударила в Манекена, однако тот не обратил на это внимания и повернулся к моему отцу.

Я схватила нож и дубинку и бросилась вперёд.

Бесполезно. Он поднял руку и, полностью игнорируя меня, рубанул вниз. Я не могла смотреть на то, что произошло. Отказывалась смотреть.

Я ударила Манекена, целясь в сочленения, в нижнюю часть спины, в бёдра, в колени. Никакого результата.

Манекен, даже не глядя, повернулся и вонзил в меня лезвие. Оружие пропороло мою броню, словно алебарда Оружейника.

Я закричала, но это был крик не боли, а ярости. Такие чувства мог вызывать шторм или ураган, разрушающий всё, что я любила, стихия, с которой бесполезно сражаться. Я била его дубинкой, колола ножом, использовала всё, что могла. Всё без толку.

Он схватил меня всеми четырьмя руками, и как медведь, начал давить и сокрушать.

Он изгибался вокруг меня, сдавливал голову и грудь, сжимал, горло, руки и ноги.

Перед глазами промелькнула вся моя жизнь. Каждый момент, каждое прожитое воспоминание и испытанное чувство сплавились в одну точку.

Когда давящее чувство прошло, я, потеряв ориентацию, всё ещё стояла посреди затопленных руин.

Секундное облегчение быстро проходило.

Всё вокруг пребывало в опустошении. Взорванные здания, разбросанные тела, затопленные улицы. Граффити покрывали все стены вокруг. Бесчисленное повторение цифры и буквы, выполненные в разнообразных формах и стилях: "Б9".

Я вздрогнула, когда взрыв снёс верхушку здания в паре кварталов от меня. Синие языки пламени охватили верхние этажи.

Не получалось вздохнуть. Кожу щипало, она горела от одного только соприкосновения с воздухом. Я чувствовала тошноту и головокружение.

Радиация? Чума?

Возле ближайших развалин сновало множество тараканов, словно стадо антилоп, они спасались бегством.

Они бежали от какой-то угрозы. От нескольких угроз.

Я спряталась в укрытие.

— Где ты?

Голос можно было бы назвать певучим, если бы фильтры не превращали его в механическое шипение.

— Где ты? — эхом повторил другой голос. Более молодой, женский. Послышался девичий смех.

— Тише, Ампутация, — донёсся до меня голос Джека, который словно вполз в мои уши. Слой воды служил поверхностью, по которой звуки могли распространяться на огромные расстояния.

Мой костюм практически превратился в лохмотья. Похоже, что пауков на нём больше не было. У меня есть только тараканы, и намного меньше, чем я могла рассчитывать. Вода, затопившая улицы, была к ним немилосердна.

— Во что мы сегодня сыграем? — спросила Ампутация. — Ты что-нибудь приготовила? Пожалуйста, скажи мне, что ты что-то приготовила!

— Приготовила, — ответила Бакуда. — Я воспользовалась одной из твоих работ.

Они были рядом. Все девять. Я не могла бежать, не привлекая их внимание.

Значит, будут тараканы. Я потянулась к ним…

* * *

— Регент, — просипела Ноэль. Она стала значительно больше, чем раньше. — Подойди.

Регент заколебался и косо смотрел на неё.

— Подойди! — проревела она.

Он неохотно подчинился. Она подняла массивную конечность и впечатала её в стену, к которой раньше крепился мостик. Мутант-Регент поднялся по конечности и нырнул в дверной проём.

Кажется, это проём, ведущий в коридор с камерами.

С теми самыми камерами, где в звуконепроницаемом контейнере содержалась Птица-Хрусталь.

Сплетница спустилась на нижний этаж и отступала вместе с Бентли, а две Рой и Мрак наступали. Рейчел лежала ничком, вжимаясь в линию, где стена сходилась с полом, Ублюдок прижался к ней, кажется, пытаясь защитить её от большей части насекомых. Остальные собаки были меньше. Большие, но далеко не такие, как могли бы быть.

— Возьми летучих, я возьму ползающих, — сказала одна Рой другой.

— Угу, эээ, — промычала в ответ другая Рой.

— Против этой нужно действовать сообща и действовать с умом. Мрак, отойди назад. Она может выкинуть что-нибудь, — приказала Рой-один, — Насекомым сложнее противостоять.

— Может выкинуть что-нибудь? Я? — спросила Сплетница. Она баюкала одну руку другой, и была покрыта слизью. Судя по частям тел, которые лежали вокруг неё, Бентли разорвал на части клонов, которых Ноэль исторгла на неё.

— Да, ты, — сказала Рой-один, — Ты такая, разве нет? Для того, кто называет себя Сплетницей, ужасно любишь хранить при себе секреты. Даже от меня, даже в лучшие времена. Несмотря на то, что ты знаешь, через что я прошла.

— Я была довольно открытой, — ответила Сплетница и отступила на шаг. Бентли выдвинулся вперёд. Над обеими Рой и Мраком клубились облака насекомых.

— Ты никогда не рассказывала о своём триггер-событии, разве нет? Ловишь кайф, копаясь в грязном прошлом других людей, но не хочешь углубляться в свои темнейшие воспоминания.

— Это не очень интересно, — сказала Сплетница.

Голос Рой-один наполнился плохо сдерживаемыми эмоциями:

— Молчать — это всё равно предательство. Какое может быть партнёрство и дружба без равенства?

— Возможно. Но мне кажется, ты преувеличиваешь. А другая Рой может что-то добавить? Какая-то не очень общительная.

Вторая Рой издала рычащий звук, который мог спугнуть и отправить в бегство небольшую собаку:

— Я из молчаливых.

— И в самом деле, — сказала Сплетница.

— Никаких комментариев? Никаких манипуляций? — спросила Рой-один. — Не скажешь чего-нибудь мерзкого, чтобы вывести нас из равновесия?

— Вы уже выведены из равновесия. Кроме того, я думаю, что независимо от того, что я скажу, это ни к чему не приведёт. Как можно найти в вас слабые точки, если вы сами и есть слабые точки?

— Вот как? — спросила Рой-один. — Такое нечасто бывает, да? Уже не так самоуверенна? Испугалась?

— Немного, — ответила Сплетница, и, отступая, упёрлась спиной в стенку. Рядом с ней располагалась смятая лестница, почти целиком вырванная из стены.

— Почему бы тогда нам не поменяться ролями? Посмотрим, смогу ли я задурить тебе башку, — предложила Рой-один.

— Я пас. Бентли! В атаку!

Пёс слегка замешкался, услыхав команду от непривычного человека, но всё же послушался. Рой-два бросилась на него, окружив себя ползучими насекомыми. В последнее мгновение она резко свернула в сторону, посылая массу насекомых вправо.

Но Бентли сумел отследить её и сбил передними лапами на пол, переломав ей ноги. Летающие насекомые Рой-один налетели на него и принялись связывать нитями шёлка. Этого было мало, в лучшем случае отвлекающий манёвр.

Пистолет Сплетницы выстрелил, и Рой-один упала. Пуля не убила её, насекомые продолжали нападение. Когда рой налетел на Сплетницу, та дёрнулась, попыталась прицелиться ещё раз…

Мрак окутал тьмой Рой-один, та исчезла и появилась из тьмы возле дальней стены.

Он может телепортировать через тьму. Похоже, отличия от базовой силы могли быть весьма значительными.

— Сюда идут герои! — крикнула Рой-один Ноэль, прижимая одной рукой кровоточащую рану в груди.

Я тоже чувствовала их, наблюдая через тех же насекомых, что использовала Рой-один. Когда Сплетница пробиралась на базу, она оставила двери незапертыми, и Мисс Ополчение уже вела отряд членов Протектората и своих Стражей через ряд комнат и туннелей.

Всё новые насекомые набрасывались на Рейчел, в попытке избавиться от них она дёргала ногой там, где они просачивались под левой частью живота Ублюдка.

В двери на дальнем конце тоннеля показалась Птица-Хрусталь. Она держала клона Регента за горло, затем толкнула его, и безвольное тело упало в массу плоти Ноэль.

Птица-Хрусталь тяжело дышала, её тело было покрыто потом, и, кажется, это никак не было связано с видом подземной базы, усыпанной телами и кусками плоти. Она убрала волосы с лица, рука дрожала. Всплеск эмоций?

В этот момент Мисс Ополчение открыла дверь. Она, как и Птица-Хрусталь уставилась на происходящее, но ей пришлось отвлечься и ухватиться за дверную раму, чтобы не упасть с разрушенного мостика.

Голос Сплетницы был заглушен множеством насекомых, ползущих по её лицу. Открыть рот в таком положении? Не знаю, смогла бы я сама решиться на это. Мне было слишком хорошо известно, какой может быть результат.

Однако она это сделала. Сплетница открыла рот и закричала:

— Заприте дверь!

Мисс Ополчение попыталась сделать это. Слишком поздно.

Птица-Хрусталь закричала, используя свою силу по собственной воле, впервые с тех пор, как мы пленили её.

* * *

… и тараканы подчинились. Они сложились в грубое подобие человеческой фигуры, затем в ещё одну. Клоны-обманки, настолько точные, насколько было возможно, ведь я не имела возможности замаскировать себя.

Но Девятка не купилась. Бакуда направилась прямиком ко мне, и я запоздало вспомнила про очки с инфракрасным зрением. Она могла видеть тепло моего тела.

Я побежала, хорошо понимая, что это бесполезно.

Первой до меня добралась Ночь. Для неё ничего не стоило убить меня прямо на месте, но у неё были другие цели. Когтем она резанула сзади по моей ноге, и я, изувеченная, упала. Однако страх заставил забыть о боли.

В одно мгновение я оказалась окружена. С одной стороны Ночь, с другой Краулер, Джек, Ампутация, Сибирь, Бакуда, Птица-Хрусталь, Ожог и Панацея.

За мои запястья ухватился Сталевар.

— Беги! — пыталась я предупредить его, но мой голос его не достигал. На моих губах пузырилась жидкость, и вместо слов получалось лишь бормотание. Радиация? Чума? Ампутация и Панацея сделали со мной что-то, о чём я не знаю?

Он сказал что-то, чего я не поняла. Было ощущение, словно я под водой.

Затем он резко потянул.

Сталевар не церемонился. Он забросил меня на плечо, и я ударилась животом так, что почувствовала привкус желчи во рту. Я попыталась пошевелить руками, чтобы поднять маску и не дать себе захлебнуться, если меня вырвет, но руки не слушались.

В голове всё плыло, и половина моих попыток вдохнуть заканчивались спазмами и мокрым кашлем.

Очередное наваждение? Сон? Могла ли я позволить себе отнестись так к происходящему?

Я всё ещё была слепа, но моя сила пробуждалась. Я ощущала насекомых вокруг, и по мере того, как дальность силы росла, я получала всё более полную картину происходящего.

Птица-Хрусталь всё ещё восседала в дверном проёме, превратившемся сейчас в окно. Ноэль была прямо под ней, и я могла видеть её только через зрение насекомых. Её и так нелепая фигура раздулась ещё больше после того, как она поглотила трёх собак.

Инстинктивно я попыталась приказать насекомым перемещаться, чтобы я могла лучше оценить происходящее, однако они не сдвинулись с места.

Вместо этого, я почувствовала напор двух других Рой, которые вырвали у меня управление насекомыми, словно игрушку у ребёнка, и приказали насекомым атаковать моих товарищей и союзников.

Рейчел и Сплетница лежали. Рядом со Сплетницей скорчилась Чертёнок, которая туго затянула капюшон из паучьего шёлка в попытке закрыть шею и затылок. Получилось не идеально, однако она была почти полностью защищена.

Почти. Насекомые достигли кожи под волосами, пауки начали связывать её ноги. Не знаю, заметила ли она это.

Члены Стражей и Протектората сгрудились в верхнем коридоре, многие были ранены. Количество павших и раненых было так велико, что герои потеряли возможность атаковать. Сейчас они были поглощены происходящим в коридоре, пытаясь помочь товарищам. Возможно, они считали, что ситуация безнадёжна.

Я приложила огромные усилия, пытаясь снизить воздействие роя на всех присутствующих, но ничего не достигла. Мои злобные двойники целиком и полностью подавляли меня, хотя определённо заметили мои попытки. Они повернулись ко мне.

Что бы я сделала на их месте? Они не могли ранить Сталевара, но они могли ранить меня.

Или найти другой способ нападения.

— Сталевар, — сказала Рой-один тихим голосом. — Удивлена, что ты здесь. Это тебе Чертёнок помогла так близко подобраться?

"У меня действительно такой голос? — задумалась я. — И где сама Чертёнок?"

Сталевар не ответил.

— Очень странно, видеть тебя рядом с ней, — сказала Рой-один, прижимая рукой рану на груди.

Сталевар посмотрел на неё через плечо. Вдалеке лежала с раздробленными ногами другая Рой.

— Она рассказывала тебе? — спросила Рой-один. — Она поджигала людей. Искалечила подростка, рассекла ему лоб. Она отрезала одной женщине палец ноги, и вырезала глаза у беззащитного человека. Я могу продолжать.

— Мне всё равно, — сказал Сталевар. Он не двигался. В чём дело? Он держал меня, погрузившись по пояс в брюхо Ноэль. До меня дошло, что он не мог опустить меня, не отдавая Рой.

— Тебе не должно быть всё равно. Я могла бы рассказать о серьёзно раненом человеке, которого она бросила истекать кровью. Она бездействовала и позволила Манекену напасть на людей, чтобы купить себе время на раздумья и подготовку к контрнападению.

Я открыла рот, чтобы заговорить, но не смогла вздохнуть достаточно глубоко, чтобы издать что-то кроме хриплого писка, Сталевар наверняка не услышит меня.

— Мне всё равно, — сказал Сталевар. — Я знаю, что она совершала плохие поступки. Когда всё закончится, мы найдём её и возьмём под стражу.

— Тебе всё равно? — спросила Рой-один. — Совсем недавно она убила твоего руководителя. Хладнокровно застрелила Томаса Кальверта.

Сталевар замер. Или стал более неподвижен, чем обычно.

— Нежданчик, — сказала Чертёнок из-за спины Рой-один и взмахом ножа прервала её дальнейшее участие в дискуссии. — Прости, что перебила.

Не знаю, повлияли ли на него слова Рой-один, однако Сталевар довольно грубо схватил меня и перекинул через себя. Ноги покинули Ноэль, вырвались из плоти, крепко сжимавшей меня, и я отправилась в свободный полёт.

Я не могла двигаться, чтобы защитить себя или как-то подготовиться к падению. Я рухнула на землю в пяти метрах от Ноэль.

Сталевар снова повернулся к Ноэль. Его левая рука приняла форму лезвия, и он начал прорубать и прорезать проход в боку Ноэль. Второй рукой он нырнул и начал шарить в поисках того, за что можно ухватиться, целенаправленно погружаясь внутрь.

Насекомые добрались до остальных. Я изо всех сил пыталась отогнать Птицу-Хрусталь подальше от двери, за пределы доступа языка Ноэль. Как только она начала отступать, я начала планомерно искать и уничтожать клонов-насекомых, которые нападали на людей и не подчинялись моей силе.

Открылась дверь, за которой скрывались Стражи и Протекторат. Мисс Ополчение осторожно проверила, выдержит ли её вес лестница, затем прыгнула вниз на уровень земли.

Она направила пистолет в сторону Чертёнка, которая склонилась над молчаливой Рой-два, со сломанными ногами. Чертёнок прикончила девушку, посмотрела на Мисс Ополчение и пожала плечами.

Я попыталась заговорить, но закашлялась. Я приказала насекомым убраться в сторону от Рейчел и Сплетницы.

Мисс Ополчение смотрела на Ноэль, её глаза приспосабливались к скудному освещению.

— Вы накормили её?! — спросила Мисс Ополчение.

— Рейчел, — сказала Сплетница, — Давай!

Раздался хлопок и Ублюдок вскочил на ноги. Рейчел встала, остальные три собаки стали вокруг неё.

— Вы кормили Ехидну? — спросила Мисс Ополчение, всё ещё не веря.

“Ехидну? Точно. Они подобрали для неё имя”.

— И будем кормить ещё, — сказала Сплетница. — Рейчел! Всех свободных собак. Попытайся не мешать Сталевару!

Собаки начали расти, плоть раздавалась, росли костяные шипы, мускулы набухали.

Рейчел заколебалась.

— Действуй! — крикнула Сплетница.

Рейчел отдала приказ, выкрикивая:

— Всем стоять! Малькольм, влево!

Она хлопнула одного из псов по плечу, и тот рванул вперёд.

— Коко, вправо! Твинки, вправо!

Две другие собаки бросились вперёд, промчались мимо меня в правую часть помещения.

— Кусай! — приказала Рейчел.

Собаки накинулись на ближайшую цель — Ноэль — и застряли в ней, словно в смоле.

Однако, вдруг осознала я, верно и обратное. Ноэль поглощала их, но потеряла способность свободно двигаться, поскольку её масса существенно увеличилась. Примерно так мы сражались со Сталеваром — приклеивая к нему металл.

Проблемы начнутся, когда она выплюнет собак.

Я попыталась двигаться, но казалось, что к каждой руке и ноге привязана гиря в двадцать килограмм. Лицо горело, перед глазами плыло.

Не сказать, что совсем уж незнакомое ощущение. Я испытывала тошноту.

Я поняла, в чём дело. Ноэль поглощала живых существ, явно включая и бактерий. У всех внутри пищеварительной системы есть бактерии, которые помогают перевариванию еды. Ноэль — Ехидна — в этом не нуждалась. Когда она поглощала бактерии и плесень, она сохраняла их, превращала в оружие, так же как крыс и насекомых. Она использовала их, чтобы ослаблять своих жертв, чтобы сделать их неспособными драться против клонов, чтобы получить преимущество.

Вот почему мне было плохо, и приходилось только надеяться, что слабость скоро пройдёт.

Птица-Хрусталь продолжала биться, пытаясь уничтожить насекомых с помощью стекла, но у неё ничего не получалось, поскольку она не могла ни дышать, ни видеть. Ехидна не могла двигаться, поскольку её ноги заблокировали собаки. Остальные клоны, насколько мне было известно, были ликвидированы Чертёнком.

Ключевым звеном был Сталевар. Сплетница, похоже, определила, что он обладает иммунитетом к поглощающей способности Ноэль, хотя наверняка и не защищён от её способности менять форму. Она не могла управлять направлением роста своего тела, иначе наверняка выбрала бы что-то без такого количества ног или трёх голов собак-мутантов. Но всё же её тело менялось, и Сталевар не мог достаточно быстро срезать нарастающую плоть.

Ко мне подошла Рейчел. Она взяла меня под плечи и под колени и, крякнув, подняла.

Меня разрывало от спазмов и кашля. Мне удалось сдвинуть руку к лицу, но силы, чтобы потянуть за материю на шее, не хватало.

Рейчел помогла мне, она потянула ткань вверх и закрыла нижнюю половину моего лица. После кашля во рту появлялись комки слизи, отдававшие сильным привкусом сырого мяса.

— Осторожно! — сказал Сплетница. — Собаки на подходе!

Ноэль явно имела возможность двигать головами, поскольку ей удалось направить поток рвоты в нашу сторону.

Секунду ничего не происходило, затем её тело изогнулось, насекомые почувствовали движение массивного собачьего тела внутри нижней части Ноэль, затем она выпустила из себя одну из собак вместе с несколькими человеческими телами.

Собака не была большой, не была мутантом. Ну, то есть она была мутантом, но не огромным мутантом Рейчел.

— Бентли, — приказала Рейчел. — Убей.

Бульдог кинулся вперёд, сжал меньшую собаку в челюстях и в одно мгновение разорвал её.

— Блядь, — сказала Рейчел так тихо, что, кажется, её услышала только я. — Это неправильно.

— Почему? — спросила Мисс Ополчение. — Почему она была маленькой?

— Во время разборки с Бойней номер Девять мы пересеклись с Панацеей и та касалась Сириуса, — сказала Сплетница. — И она сказала, что ткани, которые растут из центра собаки, умирают. Получается, они на самом деле что-то вроде собак-зомби, с живой сердцевиной.

— А Ехидна не копирует мёртвое, — сказала Мисс Ополчение.

Сплетница кивнула:

— Нам повезло. Я боялась, что они будут только чуть-чуть меньше.

Сталевар пробивался наружу. Он держал Мрака и одну из собак. Он вытолкнул их, и Мисс Ополчение поймала собаку, а Чертёнок и Сплетница оттащили Мрака в сторону.

— Вы добыли всё, что я просила? — просила Сплетница.

— Да. Но этого будет недостаточно.

— Если будет хоть что-то, это поможет. Нам нужно выиграть время, — сказала Сплетница.

Туша Ехидны шевельнулась. Я не могла видеть этого своими глазами, но смазанное зрение насекомых помогло понять, что она пытается встать на ноги. Стало ясно, что выпуклости исчезли. Она поглотила мутировавшую плоть с собак Рейчел и сделала её своей частью. Шесть собак… если моя оценка их размера как одной третьей от её массы была верна, значит, сейчас она стала раза в три больше.

— Она станет сильнее, — сказала Мисс Ополчение и поставила собаку на пол. — Если это не сработает, то мы просто дадим ей преимущество и ничего не получим взамен.

— Мы спасаем людей, которых она захватила, — ответила Сплетница. — И мы получаем время. Это больше чем ничего.

Ехидна встала на ноги. Она исторгла гейзер жидкости и множество клонов. Кейпы были сметены, сбиты с ног и отброшены от Ехидны массой и количеством жидкости.

Поток был сильнее, чем раньше. Благодаря массе от поедания собак она получила новые силы. Не менее пятнадцати человеческих клонов усеивали пол, и, помимо них, было еще около десятка крыс и собак.

Мисс Ополчение, не вставая на ноги, открыла огонь. Выстрелы двух штурмовых винтовок косили ряды клонов. Она разрядила обе обоймы, затем своей силой пересоздала оружие и разрядила ещё пару обойм. Несколько клонов избежали пуль, скорее благодаря удаче, чем своими усилиями. Один из клонов Грации сумел отразить пули, защищая себя руками. Одно плечо было ранено, однако она держалась.

Ехидна испустила вторую волну, и я поспешила убрать насекомых с её пути. Я всё ещё не могла двигаться, но задержала дыхание. Волна ударила в нас дважды: сначала жидкостью и клонами, затем поток швырнул в нас тела первой волны. Когда жидкость отступила, насекомые бросились вниз, чтобы оценить, сколько клонов она создала. Пол превратился в свалку тел, состоящую из рычащих собак и клонов, пытающихся встать на ноги.

Бентли и Ублюдок обеспечили нашей стороне физическую силу, позволившую отбросить большую часть врагов в сторону. Животные толкали их мордами и мощными телами. Мисс Ополчение зачищала зону огнемётом. Она остановилась, ожидая, когда дым рассеется, и Сплетница крикнула:

— Ещё раз! Сталевар всё ещё внутри!

Следующая волна огня уничтожила клонов. Это были Регенты, Тектоны и Грации, а также многочисленные собаки, однако никто из них не мог противостоять высокой температуре. Все были сожжены.

Однако тепла и дыма выделялось столько, что, несмотря на размер подземной базы, мы не могли долго поддерживать подобный натиск.

Ехидна открыла пасть для третьей порции, однако остановилась. Один за одним, из её брюха выпали тела.

— Нет! — закричала Ноэль с самого верха чудовищного тела.

Сталевар освободил очередную собаку, и Ехидна наступила на неё одной из своих ног.

На пол упали Грация и Тектон, рядом с ними рухнул Сталевар. Он превратил лезвие руки в косу и отрубил часть стопы Ехидны. Следующим движением он швырнул Тектона, Регента и нескольких собак к нам, и те заскользили на скользком от слизи полу, словно шайбы по льду.

Ехидна намеренно рухнула своей тушей на Сталевара, Грацию и отрубленную ногу, которая недавно наступила на шестую собаку.

Мисс Ополчение уже поднимала ракетную установку и выстрелила в тело Ехидны рядом со Сталеваром. Всего через мгновение тот вырвался из образовавшейся раны с собакой подмышкой и с Грацией в другой руке.

Ехидна попыталась достать его, однако за секунду до того, как конечность коснулась его, он толкнул спасённых вперёд в безопасную зону. Удар впечатал Сталевара в стену, однако тот нисколько не пострадал. Он рванул к нам.

— Отступаем! — выкрикнула Мисс Ополчение приказ.

Когда мы начали подъём по лестнице, та опасно задрожала. Один из кейпов зафиксировал её, приморозив к металлическому мостику. Отступление было организованным, герои предложили помощь на подъёме вверх, однако Рейчел поспешила мимо них со мной и двумя собаками на руках. Ублюдок и Бентли следовали за ней.

Когда мы достигли дверного проёма, собак передали непострадавшим кейпам. Другие помогали раненым. Стояк лежал, Крутыша несли на импровизированных носилках, сделанных из сетчатой калитки, недавно перегораживающей коридор. Вокруг было много крови.

Результат воздействия силы Птицы-Хрусталь, поняла я. Событие прошло мимо меня. Птица-Хрусталь всё ещё была в коридоре на противоположной стороне подземного комплекса. Возможно, решила держаться в стороне от основного боя или ждала какого-то удобного момента. Она нашла шкафчик, где Регент оставил её костюм, и использовала свою силу, что надеть его, отбиваясь от насекомых, которые всё ещё атаковали её.

Ехидна отступила назад, очевидно намереваясь выпустить новую волну, но Мисс Ополчение выстрелила из ракетницы прямо в раскрытую пасть чудовища.

Это нисколько не замедлило Ехидну. Слизь с ползающими паразитами и насекомыми разметало вокруг неё.

Сейчас чудовище двигалось медленнее. Когда она направилась к нам, всё сооружение затряслось. Когда её туша врезалась в секции мостиков, те с визгом сминались.

Однако дверь оставалась собой — дверью. Два метра в высоту и метр в ширину. Туннели, которыми пользовались грузовики, были слишком малы для Ехидны, да и к тому же они были целенаправленно обрушены.

Всё вокруг сотрясалось от её яростных ударов. Она пыталась прорваться на свободу. Когда мы бежали к выходу, неистовство только нарастало, и я даже стала опасаться, что когда мы выберемся на поверхность, нам на головы рухнет недостроенное здание.

Когда мы оказались на поверхности у подножья здания, тёплый свежий ветер показался холодным из-за сырости моего костюма. Я ощутила других героев, а так же множество стоящих грузовиков, которые явно были частью оцепления района.

Как только мы достигли периметра, Сплетница сползла на землю и села, прислонившись спиной к стене. Мрака и Регента разместили рядом с нами.

Мы были покрыты кровью и слизью, половина из нас были слишком слабы, чтобы даже двигаться. Это производило не лучшее впечатление.

— Внутри Ехидны Висты не было, — сказал Сталевар. Если она всё ещё в здании…

— Триумф, позвони ей, — приказала Мисс Ополчение.

— Да, мэм, — ответил Триумф.

Мисс Ополчение повернулась к Сплетнице и указала на ближайшие фургоны:

— Ты сказала, что нужна будет удерживающая пена.

— Сказала, — ответила Сплетница.

— Ты думаешь, она освободится?

— Почти наверняка, — ответила Сплетница. — У неё есть Мрак. Тот, у которого телепортационные силы. Он исчез в середине боя, скрылся из виду. Подошёл к делу с умом. Так что, если никто не может подтвердить, что убил его, можно ожидать, что она появиться через несколько минут.

— Минут, — сказала Мисс Ополчение.

— Виста не отвечает, — доложил Триумф.

— Продолжай попытки.

— А когда она через несколько минут освободится, мы используем пену? — спросил Наручник. Я чуть не подпрыгнула, осознав, что это был он.

— Нет, — ответила Сплетница. — Мы используем её, как только осядет пыль.

— Пыль? — спросил Наручник.

Она вытащила телефон и громко сказала:

— Если у кого-то есть силовые поля, поднимите их, сейчас!

Сплетница начала нажимать что-то на клавиатуре. Мисс Ополчение ухватила её запястье и попыталась вырвать телефон:

— Стой!

— Это наш единственный вариант.

— Что “наш единственный вариант”?

— Купить время, — ответила Сплетница и освободила руку. Телефон остался у Мисс Ополчение.

— Как?

— Наберите на клавиатуре две последние цифры: один и четыре — сами увидите, — сказала Сплетница. — Или дайте телефон мне, я сделаю всё сама, а если Виста там, то ваша совесть… будет не так запятнана, а может быть вообще чиста.

Мисс Ополчение посмотрела на телефон, затем уставилась на здание, которое возвышалось над уже-не-столь-секретной базой Выверта.

— Птица-Хрусталь… — я попыталась начать говорить, но мне пришлось перехватить дыхание. — Она тоже там. Она говорила с Ноэль. С Ехидной. Последнее, что я видела. Они могут договориться работать вместе.

— Моя совесть не будет чиста, что бы я ни выбрала, — сказала Мисс Ополчение. — Но я, по крайней мере, могу это признать.

Мисс Ополчение дважды коснулась телефона. Потянулись длинные секунды тишины.

— Не думала, что вы решитесь, — заметила Сплетница.

Раздался грохот. Насекомые не были достаточно близки, чтобы рассмотреть, но они увидели пятно. Облако на верхнем этаже здания.

Ещё одно облако появилось на этаже ниже.

Взрывы продолжались, нарастали, сотрясали все этажи здания. От последующего толчка у меня перехватило дыхание, здание сложилось само в себя и рухнуло на строительную площадку.

— Что… — начал Наручник.

Прозвучал новый приглушённый взрыв, и на этот раз насекомые были в зоне. Из-под земли по окружности вокруг рухнувшего здания взмыли потоки грунта, затем земля осела. Вся подземная база сложилась внутрь себя. Даже с учётом остатков здания, вся область приняла вид широкого углубления.

“Почерк злого гения”, — подумала я.

— Бляяяяя, — сказал Регент тонким голосом.

— И он не использовал это против нас? — спросила я Сплетницу. — Выверт?

Она смотрела туда, где, видимо, поднималось огромное облако пыли.

— Он, вроде как, пытался, — сказала она. — Его компьютер был настроен всё взорвать, если кто-то сильно в нём покопается. Я обнаружила это, когда просматривала его файлы после переезда сюда. Напугалась до усрачки, когда поняла что происходит.

— А раньше? — спросила я. — Когда мы ждали встречи?

— Он не мог позволить Ехидне сорваться с привязи, — ответила она. — И, мне кажется, я бы узнала, но не могу сказать наверняка.

Пыль осела только через несколько минут.

— Залейте обломки удерживающей пеной! — выкрикнула Мисс Ополчение. — Я хочу, чтобы каждый грузовик и каждого сотрудника СКП сопровождали кейпы, если увидите её, не вступайте в бой!

Она отдала ещё несколько приказов. Мне трудно было сосредоточиться, чтобы понять суть их всех.

— Она не погибла, — сказала Сплетница. — Но мы выиграли не менее часа. Может быть несколько часов. Если повезёт, они поднимут уровень до S-класса. Мы получим подкрепление… а оно нам реально нужно.

— Она стала сильнее, — сказал Мрак. Голос его звучал ужасно. — Вы кормили её.

— Пришлось. Иначе она сумела бы сбежать до взрыва.

— Но она стала сильнее, — повторил Мрак.

Сплетница кивнула.

— У тебя есть план?

— Нет, плана нет, — она покачала головой. — Есть идеи.

— У меня тоже есть несколько идей, — сказала я. — Впрочем, паршивых.

— Паршивые идеи тоже принимаются, — сказала она и вздохнула: — Блядь, я так хотела свою злодейскую базу! Понадобятся годы, чтобы построить её самой.

— Какая нетерпеливая, — прищёлкнул Регент языком.

Сплетница поднялась на ноги:

— Следующая часть боя будет раза в три хуже. Пойду проверю, не сможем ли мы как-то подлечиться.

Я подтянула ноги к груди, обняла их руками и упёрлась головой. Видения, которые мне показали, быстро стирались из памяти, но мысли, которые они принесли, остались. Впервые за долгое время я не знала, хочу ли я сражаться, должна ли выступить вперёд, чтобы спасать других. Значительная часть меня говорила, что это дело героев, повторяла, что не следует самой лезть в авантюру, убеждала, что я сделала всё, что могла.

Я повернулась к Мраку:

— Ты в порядке?

Он не ответил.

— Мрак? — спросила я.

Ничего.

Я использовала насекомых, для поиска людей, которые могли бы оказать медицинскую помощь. Все сновавшие вокруг были крайне заняты.

Не считая Неформалов, здесь были только двое человек, которые сейчас не готовились к возможной второй атаке. Сталевар и Мисс Ополчение.

Они разговаривали, и они смотрели на меня.

Томас Кальверт. Мой клон рассказала им. И они видели наши лица.