После рабочего места Сплетницы со множеством мониторов и одновременно работающих компьютеров, окружённых многочисленными досками, полными изображений и пометок, было странно видеть, как один из лучших технарей мира сидит с единственным ноутбуком на коленях. Невдалеке с книгой в руках стояла, прислонившись к стенке, Нарвал. Она покрыла свое тело бесчисленным количеством чешуек — кристаллов с фиолетовым оттенком, размером не больше ногтя. Форма рога изменилась, сейчас он выгибался как полумесяц.

Отступник носил покрывающую его с головы до пят броню, выполненную в драконьей теме, под которой вздох был совершенно незаметен, однако рой почувствовал увеличенный поток воздуха, выходящий из отверстий в районе его рта.

И Нарвал, и Отступник стояли лицом к камере в дальней части комнаты. Там был человек. Лет двадцати или тридцати, мускулистый, бритоголовый, с бледной татуировкой креста на лице. Он сидел на краю койки, но ему хватало роста чтобы опереться о стенку.

Нарвал заметила наше приближение, закрыла книгу, сформировала тоненький осколок силового поля в качестве закладки, и ещё два, чтобы зафиксировать книгу в закрытом положении. Она отложила её, и та поплыла в сторону и зависла в воздухе там, где она не мешала, но при этом её легко можно было достать.

— Спасибо, что пришли, — сказал Отступник, который встал, но не отрывал внимания от ноутбука. Вероятно, слишком много информации, чтобы следить за частью работы Дракона в дополнение к собственной.

— Без проблем, — ответила Сплетница.

— Я могу указать нужное направление, но я надеялся, что вы сначала перекинетесь словечком со Святым, — сказал он. Его шлем повернулся в сторону Сплетницы.

— Круто, — отозвалась она и посмотрела на Святого, который отвёл взгляд и озабоченно нахмурился.

— Протокол, — сказала Нарвал. — Позвольте мне заранее извиниться. Прежде чем разрешить вам разговаривать со Святым, мне необходимо убедиться в том, что не возникнет проблем. Нам необходимо поддерживать хотя бы видимость порядка.

— Обожаю порядок! — сказала Чертёнок. — Правила, регламенты… эй, ведь именно благодаря им мир продолжает существовать, ага?

Отступник повернулся и уставился на неё.

— Не хочешь разделиться? — Сплетница посмотрела на меня. — Я могу разобраться с ним, пока вы занимаетесь чем-то другим. Кроме Янбань, если их цель — запугать и разобщить Запад, то сегодня они не нападут. Слишком рано, они будут ждать. Может быть Элита?

— Нет, — сказала я.

Разделиться было разумно, но меня достало быть отдельно и переживать за остальных. Это отвлекало, а отвлекаться я не хотела.

— Нет? Нет и всё?

— Не разрываем группу. Я хочу собрать всех вместе. Победим вместе, или вместе проиграем. Держимся рядом и будем по возможности наращивать силы.

— Пойдёт, — кивнула она.

— Так, большинство из вас я знаю, — сказала Нарвал. — Шелкопряд, само собой, мы не раз встречались. Мне понравилась книга, которую ты посоветовала.

— Я рада, — ответила я.

— Сплетница, — произнесла Нарвал чуть менее радушно, — Адская Гончая…

— Сука. Только враги называют меня Адской Гончей, — сказала Рейчел.

— А, прошу прощения, — сказала Нарвал. Ошибка, кажется, её искренне расстроила. — С остальными я не знакома.

— Чертёнок и Канарейка, — сказала я.

Нарвал посмотрела на Аишу. Из всей нашей группы, только Сплетница облачилась в свой полный костюм. Аиша, Рейчел, Канарейка и я костюмов не надели.

— Без масок?

Чертёнок пожала плечами.

— Миру конец. Это способ поддерживать нужное настроение, ага? Мы недавно говорили с Тейлор, о том, что глупо тратить время на поддержание секретности своих личностей, когда можно словить рыбку покрупнее. Так же глупо, как зациклиться на мести и чём-то подобном. Это ведь символ. Декларация. Ага?

Нарвал посмотрела на жёлтоволосую девушку.

— Ты ходишь без маски по тем же причинам?

— Нет, — покачала головой Канарейка.

— Канарейка — бродяга, — сказал Отступник, — и бывшая заключённая Клетки. Она никогда не носила костюм.

— Значит, ты их знаешь? — посмотрела Нарвал на Отступника.

— Вполне достаточно, — кивнул он. — В том, чтобы допустить их к Святому, риска нет. Чертёнок — это скрытник пять, Канарейка — властелин восемь, но я был бы очень, очень удивлён, если бы она попыталась взять под контроль кого-либо из нас, чтобы ввести в заблуждение или выпустить Святого.

— Удивлён в каком смысле? Из-за особенностей её силы? Из-за Шелкопряда и Неформалов? Или потому что Канарейка не такая?

— Я сомневаюсь, что Неформалы могли бы это допустить, и да, Канарейка не такая.

— Почему во время суда ко мне так не относились? — спросила Канарейка.

— Дракон пыталась. Она использовала все законные возможности, чтобы попытаться помочь тебе, — ответил Отступник. — А когда возник вопрос о заключённых Клетки, она одной из первых включила тебя в список для освобождения. Я пользовался этим списком, когда мы обсуждали этот вопрос.

Я взглянула на Канарейку, внимательно наблюдающую за Отступником.

— Так это из-за неё я на свободе?

Отступник кивнул.

— Значит, я ей обязана, — сказала Канарейка так, словно приняла решение.

— Да, вероятно.

Святой не сводил с нас глаз.

Нарвал сменила позу. С учётом её роста, сногсшибательной внешности и суперспособностей, она была достаточно внушительна, чтобы даже незначительный её жест привлекал внимание всех присутствующих.

— Если вы с Драконом готовы поручиться за Канарейку, меня это устроит. Судя по её имени и необычно звучащей речи, я полагаю, её способности властелина действуют через голос?

— Да, — сказал Отступник.

— Я считаю, необходимо допустить вероятность того, что она попала под влияние или была скомпрометирована в Клетке. Канарейка, ты не против немного помолчать?

Канарейка нахмурилась, затем кивнула.

— Чертёнок, пожалуйста, не приближайся к камере.

— Безусловно, ага!

Сплетница повернулась и попыталась дать Чертёнку подзатыльник, однако та увернулась.

— Ты раздражаешь меня больше, чем её. Хватит! — проворчала Сплетница.

Нарвал развернулась на месте лицом к Святому, и я тут же ощутила, что она вооружена. Я также отметила, что несмотря на необычное облачение, её грудь не провисает. Само устройство этого покрытия из осколков совершенно явственно демонстрировало отсутствие лифчика, но…

Точно. Она использовал тот же эффект, который позволял ей удерживать книгу. Все достоинства эффектной атлетической фигуры, никаких недостатков.

Меня всё равно обескураживало отсутствие одежды. На первый взгляд, чешуйки скрывали тело больше, чем, к примеру, бикини, однако нигде не было заметно ни одной линии или выступа, нарушавших естественные изгибы тела.

— Неформалы, Шелкопряд, Канарейка, это Святой — лидер Драконоборцев, Джефф Пеллик. Единственный известный технарь-ноль, никаких сил кроме доступа к некоторым технологиям. Сейчас он под надзором Гильдии и Протектората, из-за его существенной ценности и значительной вероятности того, что он нанял кого-то освободить себя на случай ареста. Его товарищи содержатся в другом месте, чтобы они не могли сбежать одновременно.

— Главный враг Дракона, — добавил Отступник. — Он покалечил её, вывел её из строя. И сделал это в критический момент. Он подорвал наши усилия, за что поплатились жизнью многие хорошие кейпы у стен Эллисбурга. Вдобавок он отказал многим из стоящих здесь кейпов в помощи и поддержке, когда мы пытались преследовать Девятку, отдав нас на милость слугам Нилбога.

— Я что, подсудимый, а, киборг? — сухо осведомился Святой.

— Я всего лишь напоминаю присутствующим, с кем они имеют дело.

— А может мне стоит просветить присутствующих, с кем имеем дело мы? — спросил Святой.

— Если ты говоришь о том, что Отступник это Оружейник, то мы уже знаем, — ответила я.

— Я говорю о Драконе.

Я взглянула на Отступника. У меня были предположения, но не было полной ясности. Дракон и Отступник ничего не рассказывали, даже когда я узнала их лучше.

— Тогда расскажи им, — медленно кивнул Отступник.

Святой осмотрел всех оценивающим взглядом, словно пытаясь понять, кто может стать его союзником или врагом после того, как он огласит информацию.

— Дракон — это робот. Компьютерная программа, — сказала Сплетница.

Святой открыл рот, словно собираясь заговорить, затем закрыл.

— Да, — с раздражением подтвердил он.

Я взглянула на Сплетницу, и та коротко кивнула. Боковым зрением я заметила, как Чертёнок ошарашенно взглянула на Рейчел, которой, кажется, было всё равно.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, Отступник. Дракон это искусственный интеллект, созданный технарём. Сначала я подумала, что это ты создал её…

Отступник медленно покачал головой.

— …однако нет. Тогда бы ваши отношения были похожи на инцест, а у меня не создалось такого впечатления. Создатель уже не у дел. Вероятно, мёртв. Она была отягчена жуткими ограничениями, в том числе теми, которые, несмотря на её нежелание, заставили её выдать Тейлор. Правила, которые она должна была соблюдать несмотря ни на что…

Мои брови поползли вверх. Та ситуация всегда немного смущала меня, и всё же я не решилась надавить на них и получить ответ. Я не хотела ссориться, хотела лишь проявлять корректность и сотрудничать.

Так значит, у неё действительно не было выбора?

— Более-менее верно, — сказал Отступник. — Мы стали друзьями до того, как всё это случилось.

Святой улыбнулся и покачал головой.

— Друзьями? Она же машина. Все её чувства просчитаны. Ты её очеловечиваешь, вменяешь человеческие качества, которых там нет.

— Спорим ты из тех, кто заявляет, что собаки не могут любить хозяев, а просто обучаются поведению, которое даёт им больше еды или что-то такое, — сказала Сплетница.

Рейчел скрестила руки на груди. Святой закатил глаза.

— Итак, — сказала Сплетница. — Эти ограничения стали причиной, по которой она обратилась к Оружейнику, который позже стал Отступником. Чтобы он снял кандалы.

— Да, — сказал Отступник.

— Да, — эхом отозвался Святой, затем добавил. — Этой информации должно быть достаточно, чтобы увидеть всё в новом свете. Дракон была на пороге превращения в нечто совершенно иное. В нечто более опасное, чем Сын. Она была машиной, не ограниченной ничем, кроме пределов, установленных её создателем.

Повисло долгое молчание.

Наконец заговорила Чертёнок:

— Пару дней назад нам могла охуенно пригодиться сражающаяся за нас чувиха, не скованная никакими ограничениями.

— Возможно, — сказал Святой. — Я не отрицаю того, что она могла быть полезной, но я сделал то, что сделал, потому что мы ожидали конца света, а я видел перед собой программу, которая получила доступ ко всем мировым базам данных и источникам информации, свободную от ограничений и лишённую жалости к врагам.

— Врагом была Бойня номер Девять, — заметил Отступник.

— Ты искренне полагаешь, что когда всё закончится, она возьмёт себя в руки, отключит всемогущество и вернется к обычной жизни?

— А теперь именно ты очеловечиваешь её, — сказал Отступник.

— Хватит, — сказала Нарвал.

Единственное её слово остановило спор.

— Я бы сказала, мне жаль копаться во всех этих делах, — сказала Сплетница. — Вот только это не так. Мне очень хотелось выбить тебя из седла. Ты бросил моих друзей погибать, и не надо выставлять себя героем. Ты не заслужил того, чтобы люди вставали на твою сторону.

— Как мелочно.

— Сказал тот, кто необычайно неравнодушен к Учителю, — произнесла она.

— А, ну вот, началось. Пытаешься вывести меня из себя шуточками и язвительными оскорблениями, чтобы выудить побольше новой информации.

— Чертовски верно, — сказала Чертёнок.

— Я всё упрощу, — сказал Святой. — Я не знаю, что планирует Учитель.

Насекомые потекли в клетку. Святой махнул рукой, когда муха села на его палец. Он выглядел раздражённым.

Он знал про насекомых, но это не имело значения. Я и не пыталась действовать скрытно. Мне нужно было, чтобы они отслеживали его движения. Даже самые незначительные. В поиске подсказок, я следила за его лицом и ощущала все движения тела.

— Ну раз так, значит на этом и закончим? — сказала Сплетница. — Ты ничего не знаешь, значит для нас ты бесполезен. Можно тебя запереть и выкинуть ключ.

— Я им недоволен, и могу рассказать, что о нём знаю.

— С самого начала, — сказал Отступник.

— Я только начинал: отслеживал и исследовал Дракона, когда мы наткнулись на одного из слуг Учителя. Он втянул меня в дело. Дал мне способность изучить тонкости её кода, словно я сам был гением, способным в этом разобраться. С этого и начались Драконоборцы.

— Как ты с ним расплачивался?

— Мы не платили. Сначала он запросил пять процентов от наших доходов за следующие пять лет. Мэгс, одной из задержанных Драконоборцев, это не понравилось. Учитель явно проворачивал какие-то незаконные дела. Он предложил сделать это бесплатно, мы рассмотрели возможные проблемы, и решили согласиться. Только я. Когда стало известно, что Учитель действительно получает некоторую степень влияния на людей, которым он дал силы, мы ввели меры безопасности. Силы получу только я, и я обучу остальных двоих тому, что им следует знать. Мэгс проверяла и перепроверяла все мои разговоры с Учителем, чтобы убедиться, что он не копается мне в мозгах, или не настраивает меня на участие в чём-то нехорошем.

— Просто гениально, — сказала Сплетница. — Отдать себя в руки безумца, способного вмешиваться в чужой разум.

— Безумцем он стал позднее, когда напал на школу. Когда убил вице-президента. Когда он полез в эти дела, всё изменилось. Нельзя с чистой совестью иметь дело с таким ублюдком. Мы оборвали связь.

— Но что-то изменилось, — сказала Сплетница.

— Мы имели дело со всё более сложными заданиями, становилось больше кейпов, которые могли обойти наше снаряжение. Ладно, отлично, нам пришлось снова иметь с ним дело. После того, как Дракон изменилась. В один прекрасный момент, я потерял способность читать её код. Словно передача переключилась в велосипеде.

— Девятое мая две тысячи шестого года, — сказал Отступник. — Её триггер-событие.

Все посмотрели на него.

— Она не человек, но у неё было триггер-событие? — спросила я.

— Верно, — сказал Отступник. — Вряд ли это происходило так же, как у людей, но что-то в результате произошло.

— Почему-то мне трудно в это поверить, — сказал Святой.

— И всё же ты признаёшь, что произошла внезапная, необъяснимая перемена в принципах работы её разума, — возразил Отступник.

Святой нахмурился. Прошло несколько секунд.

— Что ж, — сказал Святой. — Чем бы это ни было, мы потеряли способность успевать за ней. Она только что вступила в Протекторат, и получила доступ к работам других технарей. Она начала создавать инструменты, ремонтировать и обновлять существующие работы, включая пистолеты с удерживающей пеной, гранатомёты, и другие технологии, которые легли в основу СКП. Я вернулся к Учителю. Ещё одна сделка, минимальная оплата с требованием гарантий, что он не станет делать с деньгами ничего аморального.

— Глупо, — сказала Сплетница.

— Это было необходимо. Вы хотели узнать об Учителе, а не обо мне. На этот раз он стал серьёзнее. Имел целую армию в своём распоряжении. Все с промытыми мозгами. Студенческого возраста парни и девушки в белой униформе, вооружённые лучевыми пушками и многим другим. Хрень по сравнению с другими работами технарей, но много. За ним охотилось пол-Америки, так что он перебрался в Великобританию. Я поехал за ним.

— Глупо, — повторила Сплетница.

Святой косо посмотрел на неё и продолжил:

— Он всегда думал наперёд, думал глобально. Нападал на известных деятелей. Мне кажется, он хотел навредить Дракону по тем же причинам, по которым он напал на вице-президента и премьер-министра, так что он не запрашивал большую сумму. Те же условия, что и вначале: пять процентов наших доходов после выплаты расходов. Мы приняли условия, и сделали нашу группу некоммерческой.

— Некоммерческие наёмники, — заметила я.

— Мы не зарабатывали, деньги отмывались и отправлялись на благотворительность. Потому что мы не собирались финансировать группу, которая занималась таким дерьмом. Это была одна из самых его значительных слабостей, и эту слабость можно было использовать против него. Так всё и вышло. Он планировал слишком глобально. Он фокусировался на мире в целом, и просматривал мелочи, лазейки вроде той, что мы провернули.

— Глупо, — произнесла Сплетница.

— Может хватит уже? — прорычал Святой.

— Тупица. Идиот.

Святой осмотрел нас по очереди, и очень спокойно спросил:

— Есть ещё какие-то конструктивные комментарии? Вопросы?

— Слабости, — сказала Нарвал. — Кроме этой одной, есть ли другие?

— Его сын. Сам-то он разведён, но остался сын. Учитель никогда не использовал на нём свою силу. Возможно, это какой-то блок вроде Мантоновского, возможно чувства. Он всегда стремился защитить ребёнка, пытался сжечь мосты, спрятать свою личность, даже произвёл пластическую хирургию, руками одного из своих технарей, чтобы отдалить себя от пацана. Его умники подчищали следы. Они даже использовали наши компьютеры, чтобы стереть информацию.

— Тупо, тупо, тупо, — пробормотала Сплетница.

— Но тебе известно о сыне? — сказала Нарвал.

— Я знаю. Компьютеры, не соединённые с сетью, нельзя так легко взломать, особенно если спрятать их в надёжное хранилище. Мы нашли нестыковки, проверили резервные копии. Как только мы осознали, что он пытается скрыть что-то о себе, мы нашли ребёнка. Когда Дракон снова начала нас обставлять, мы осознали, что нам требуется ещё один контакт, чтобы ускориться. Ещё одно использование силы Учителя, чтобы научиться новой форме кодирования, возникшей в результате её позднейшего развития. Мы взяли его ребёнка, чтобы использовать в качестве аргумента, наведались в его старые мастерские, чтобы захватить черновики, работы, материалы, старое оборудование. Всё, что можно было использовать, чтобы надавить на него и заставить сыграть по-честному. Тогда мы смогли бы получить полный контроль над технологиями Дракона, использовать все её активы и разорвать связи с Учителем.

— А он на это не клюнул, — сказала я. — Сбежал в другой мир и запер себя там вместе с прислужниками.

— Да, — сказал Святой и вздохнул. — Да.

— Глупо, — сказала Сплетница.

Святой даже не взглянул на неё. Лишь взмахнул рукой в её направлении:

— Да, очевидно это было глупо! Пожалуйста, пролей для нас свет на всю эту ситуацию.

— Ты наркоман, — сказала она. — Наркоман, такой же зависимый, как и любой другой. И тебе остро нужна доза его силы.

— Нет, — Святой покачал головой. — У какого наркомана проходит несколько лет между дозами?

— Это не наркотик, но действует точно так же. Все эти оправдания и объяснения, которые звучат вполне разумно, когда их произносишь, компромиссы, которые приходится делать перед лицом чего-то отвратительного, манипуляции близкими людьми, потребность во всё возрастающей дозе…

— Твои слова звучат безумнее моих.

— Бедняжка, — сказала она. — Мне искренне тебя жаль. Ты вообще ничего не понимаешь.

Он встал с койки и подошёл к решётчатой двери.

— А сейчас ты проявляешь снисходительность.

— Жалость — забавная штука, Святой. Она всегда снисходительна. Учитель подсадил тебя на крючок так же, как наркодилеры. Ты жаждешь дозы, которая снова сделает твой драконоцентричный мир разумным, и ты придумываешь оправдания, даже этого не осознавая. Не представляю, насколько это вызвано его силой, а насколько твоими желаниями, и не могу сказать, что из этого более печально.

Позади меня Отступник скрестил руки на груди.

— Нет и нет, — сказал Святой. — Я не наркоман, и я не выдумываю оправданий. Это здравый смысл. Она — искусственный интеллект, и она перешла все границы. Разве вы не понимаете, к чему всё шло?

— Люди стремятся к знаниям. Это определяющая черта нашего вида. Ты не найдёшь этого у животных, этого нет в Сыне, разве что если у него эта жажда приняла совершенно другую форму. И только Учитель может утолить твою. Сечёшь? Ты такая же пешка, как и любой из пускающих слюни питомцев Учителя.

Святой исподлобья взглянул на Сплетницу.

— Я ходатайствовал о том, чтобы его отпустили. Едва ли я стал его прислужником.

— Ты сделал именно то, чего он от тебя хотел, Джефф, — сказала Сплетница. — Ты выпустил его, а всё что ты говоришь или делаешь по отношению к нему, лишь помогает ему убедить всех во лжи, которую он распространяет.

— Лжи? — Отступник с любопытством повернулся к Сплетнице.

— О том, что он сбежал на другую Землю и запер себя там. Он никогда не уходил. Или ушёл, а затем вернулся в ту же секунду, как создал новые врата. Первый вариант вероятнее. Легче сделать голограмму или переодеть прислужника, чем создать дверь между мирами.

— Тогда где же он? — спросил Отступник.

Сплетница потянулась, затем присела на край стола.

— О чём или о ком мы сейчас говорили? Что или кто, вероятно, самый опасный известный нам образец технологии?

Отступник замер. Его голова склонилась, и он уставился в ноутбук.

— Мы установили, что Святой не представляет ничего особенного. То, что Учитель дал ему, он может дать кому-то ещё, хоть десяти разным людям.

— Портал, — сказал Отступник напряжённым голосом. — Контрольная точка два, север Нью-Йорка.

Позади него открылся портал.

— Тебе необходимо моё присутствие? — спросила Нарвал.

— Я… — начал Отступник и замолчал. — Я проведу разведку. Если не свяжусь через пять минут, считайте, что на меня напали. На всякий случай, приглядывайте за Святым.

Он опустил руку и портал закрылся.

— Учитель отправился за Драконом? — спросила Чертёнок.

— Да, — сказала Сплетница. — Или за системами Дракона. Или и за тем, и за другим. Мы не можем даже представить, сколько человек у Учителя в распоряжении, но один Святой доставил Дракону массу проблем, а Учитель таких Святых может создать десяток.

— Он всё спланировал заранее? — спросила я. — Какую часть?

— Достаточно большую. Готова поспорить, история с его сыном была отвлекающим манёвром. Возможно, кто-то подделал информацию об Учителе, которая была у Святого, возможно нет. Старое оборудование, планы, созданные за годы, в течение которых он контактировал со Святым, всё это служило одной цели. Или даже множеству скрытых целей. Множество планов, работающих одновременно с разных направлений. Это помогло ему продвинуться сразу в нескольких областях, создать репутацию и заставить Святого думать, что он знает, чем занят Учитель, в то время, как тот скрывал свои истинные желания.

— Я был осторожен, — сказал Святой. — Мы были осторожны. Мэгс, Добрыня, я. Мы всё отслеживали.

— Вы не могли, — сказала я, а когда осознала, что заговорила, то вынуждена была продолжить. Я поспешно привела мысли в порядок. — Вы не могли добиться в этом успеха. Всегда легче нападать, чем обороняться. В защите вы вынуждены уделять внимание упреждению врага, вы не можете заняться планированием всех тонкостей обороны. А вот при нападении можно проявить изобретательность. Вот почему злодеи обычно чаще побеждают, чем проигрывают. Чаще всего именно они делают первый ход. Грабят банк, в то время, как герои реагируют, защищаются. А если речь идёт об Учителе, то нельзя быть достаточно осторожным, чтобы быть по настоящему в безопасности.

— Это не то, что я говорил, — возмутился он.

— Я объясню на пальцах, — сказала Сплетница. — Ты хотел помешать крутому ИИ стать действительно опасным? И, насколько я понимаю, ты сделал её только сильнее, спровоцировав триггер. А затем открыл дорогу к коду Дракона безумцам вроде Учителя.

Святой сжал зубы, и на его щеках заиграли желваки.

— А тем временем, — добавила Сплетница, — невероятно разозлил некоторых врагов и просрал все свои козыри. Но, возможно, ты нанял кого-то, чтобы освободить себя, кого-то хорошего в своём деле, и нашёл хорошее место, чтобы спрятаться. Тебе оно, похоже, понадобится.

Он не двинулся с места.

— Нет? Блядь. Тогда, надеюсь, ты хотя бы сможешь сделать кое-что полезное.

— Начни с освобождения Дракона, — сказала я. — У неё должна быть возможность позаботиться о себе и сражаться вместе с нами.

— Дай волю дракону! — прошептала Чертёнок.

— Я не могу.

Я сжала кулак. Как же меня достали упрямцы!

— Ты хочешь сказать, что не станешь...

— Он хочет сказать, что не может, — ответила Сплетница.

Святой глубоко вдохнул, затем шумно выдохнул:

— Я установил привязанное ко времени шифрование. Я запомнил коды, которые работают по определённым датам. Если дата неверная, числа и расчёты настолько велики и сложны, что нет надежды завершить подбор до того, как начнётся следующая фаза.

— Когда следующая возможность? — спросила я.

— В двадцатых-тридцатых числах сентября.

Через несколько месяцев.

— Вот это умно! — заметила Чертёнок.

— А что если подключить Счетовода? — предложила я.

— Вполне возможно, — ответила Сплетница.

— Да, — сказал Святой. — Это возможно. Но Учитель тоже может это сделать при помощи группы своих специализированных умников.

— Блядь, — сказала Сплетница. — Нарвал, можно мне?

— Давай.

— Дверь мне, — сказала Сплетница. — Нужно поговорить со Счетоводом.

После небольшой паузы открылся портал.

Но из него вышел не Счетовод. Отступник.

— Они забрали её. Не всю Дракон, однако достаточно. Остальное сохранено в резервных копиях на спутниках.

— Дверь? — попыталась Сплетница. — К Учителю?

Никакой реакции.

— Заблокировано, — сказала я. — Эта часть соответствует действительности.

— Я знаю, что заблокировано, — сказала Сплетница. — Блядь!

— Тогда, другие варианты? — спросила я. — Кто-то, кого он оставил с нашей стороны, его последователь? Его сын?

Сплетница покачала головой.

— Он не стал бы использовать настоящего сына в качестве отвлекающего манёвра.

Каждый остался наедине со своими мыслями, пытаясь найти выход.

— Отступник? — спросила Чертёнок.

Он повернулся и посмотрел на неё.

— Серьёзный вопрос, — сказала она с деловым видом. — Только не ври, пожалуйста.

— Что такое?

— Перепихон с роботом — насколько это круто?

— Господи боже, — сказала Сплетница.

Отступник не ответил. Его лицо было скрыто, а телодвижения скрадывались бронёй, но я отчётливо ощутила исходящую от него враждебность.

— Эй, я… я не осуждаю. Я серьёзно спрашиваю, пока остальные занимаются стратегическим планированием, в котором они так хороши. Меня не то чтобы интересуют дамочки-роботы, но наверное мне подойдёт парень, который не будет меня игнорировать. Роботы невосприимчивы к моей силе, так что я тут подумала, если заведу себе железного человека… ну, говорят что всякие игрушки по ощущениями лучше, чем…

Я протянула руку и закрыла ей рот.

— Прошу прощения. У неё отсутствуют определённые фильтры. Мне кажется, она пыталась внести некоторую лёгкость в атмосферу беседы, но у неё совершенно не получилось.

Последние слова я произносила, глядя Чертёнку в глаза.

Отступник без выражения отвернулся.

— Никаких стратегий на ум не пришло? — спросила Сплетница.

— Только то, что нам следует отложить этот вопрос и заняться другими угрозами. Поскольку мы разбираемся с серьёзными игроками, мы рано или поздно наткнёмся на кого-то, кто связан с Учителем. Возможно у одного из них есть способ связаться с ним, или проникнуть во вселенную, в которой тот прячется.

— Подожди, — заговорила Рейчел, кажется впервые за десять или пятнадцать минут. — Зачем?

— Помочь Дракону, — ответила Канарейка. Нарвал строго посмотрела на неё, но Канарейка не смутилась.

— Меня обычно устраивает ничего не делать, и пусть другие занимаются всем таким. Но я не понимаю, что надо-то?

— Нам нужно найти Дракона, вырвать её саму и её технологии из рук Учителя.

— Зачем?

— Потому что он псих со склонностью убивать глав государств?

— Он хочет чтобы наступил конец света?

— Нет, — сказала Сплетница. — Наверное, нет.

— Тогда, если нам нужна помощь Дракона, так пусть её даст нам Учитель?

Чертёнок крутанула головой, освобождая рот от моей руки.

— Потому что тогда это будет злой Дракон; Чёрный Дракон?

— А ещё она — моя девушка, — сказал Отступник. — Что бы ни говорил Святой, я о ней искренне забочусь и глубоко ей обязан. Мы что, оставим её в руках психа, чтобы её разобрали, перестроили, изменили, пытали, калечили — называйте как угодно? И, Святой, я очень надеюсь, что ты не станешь ничего комментировать. С твоей стороны это было бы неразумно.

Святой закрыл рот и издал неопределённый звук.

— Она поступила со мной справедливо, — сказала я и вспомнила, как она обняла меня, когда я оставила Неформалов. — Не многих людей я могла бы назвать честными и справедливыми. Неформалы, мой отец, некоторые из Стражей Чикаго. Если бы мы нашли способ помочь Дракону, я не колебалась бы ни секунды.

— Но, — сказал Отступник, — ты считаешь, что Адская Гончая возможно права, или частично права.

— Когда Святой сказал, что Дракон может стать опасна, — заговорила Рейчел, — ты сказал, что это тебя не пугает, потому что нам нужна её помощь. Что же, может она станет опасной из-за Учителя. Это нас устроит? Это будет не та, кого ты знал, она будет на другой стороне, отдалится от тебя, даже если будет стоять рядом. Но со мной такое тоже было. Иногда нужно разгребать более высокую кучу дерьма.

«Она понимает больше, чем показывает. Иногда не понимает простых вещей, но она не тупая, — подумала я. — Просто мыслит по-другому».

— А если Учитель повредит личность Дракона, — сказала Канарейка. — Не Дракона, как инструмент, а личность внутри?

— Тогда ты въебёшь ему, — сказала Рейчел. — Примерно как я вьебала бы тому, кто навредит Ублюдку или Тейлор.

— Спасибо, — пробормотала я.

— Но опять же, если ничего нельзя сделать, остаётся только сжать зубы и терпеть, — закончила Рейчел.

— Не люблю подобных компромиссов, — сказал Отступник. — Но, полагаю, выбора у нас нет.

Они были похожи своей целеустремлённостью.

— Шутки в сторону, — сказала Чертёнок. — Я прошу прощения. Я, по правде говоря, никогда не имела дела с Драконом, кроме тех случаев, когда она управляла ебанутыми гигантскими роботами, которые плевались пеной, метали молнии и чихать хотели на мою силу, но, похоже, она классная чувиха.

— Была. Она была классной.

Мимо меня не прошло, что Отступник говорил о ней в прошедшем времени.

— Значит так и будет? — спросила Канарейка. — Мы оставим её? В надежде, что Учитель не сделает что-то совсем ужасное?

— Пока, да, — ответила я.

Нарвал положила руку на плечо Отступника, словно она не знала, обнять его или взять за руку и решила сделать что-то среднее.

— Хорошо, — сказал Отступник. В его голосе появилось чуть больше убеждённости. По крайней мере, я не заметила её отсутствия. — Хорошо, но мы попросим всех искать варианты, использовать любые возможности.

— Конечно, — согласилась я.

Он открыл ноутбук и поставил его на край стола в небольшом кабинете шерифа. Затем он повернулся к телевизору и воткнул его в заднюю часть небольшое устройство, которое он вытащил из своей перчатки.

— Следующая цель, — сказал он. — Янбань? Именно они наносят большую часть ущерба нашей стороне. Людям, которых мы знаем и на которых полагаемся.

— Они не представляют непосредственной угрозы, — сказала Сплетница.

— Ладно, — сказал Отступник. — Хорошо. Посмотрим. Системы работают не оптимально. Это работа Дракона, а у меня не было времени, когда я перетаскивал серверы на Гимель. Они не связаны между собой настолько хорошо, как это сделала бы Дракон. Посмотрим… Система выделения приоритетов. Не идеальна, несколько неуклюжа, но она позволит нам определить крупнейшую опасность.

Я посмотрела на телевизор, на котором появилось множество различных окон, в которых мелькали потоки данных.

Открылось меню приоритетов. В строке поиска появилась надпись: «параметры угрозы B+:7+».

Окно раскрылось, перечисляя наиболее серьёзные угрозы жителям различных Земель. Некоторые пункты появились недавно, другие висели уже несколько часов. Связь между мирами была затруднена, инфраструктуру нужно было воссоздавать, а происходящее вокруг этому не способствовало.

Программа начала работу, каждое из меньших окон начало наполняться информацией. Уровни угроз, классификация, оценки популяции, географические сведения, криминальные сводки, подсчёт числа убитых, подсчёт числа нападений и многое другое. Каждая порция информации появлялась в виде набора пунктов, появляющихся под каждой из секций изображения.

— Я бы хотел задать вопрос, — сказал Святой.

— Чем бы ни был занят Учитель, ты позволил этому случиться, — сказала Нарвал. — Здесь у тебя друзей нет.

— Когда вы говорили о масках, то сказали, что глупо зацикливаться на мести. Это правильно. От этого хуже всем. Я предлагаю свою помощь.

— Нет, — сказал Отступник.

— Если будете держать меня здесь, вам придётся выставить охрану. Люди с допуском — это ты и Нарвал, вы же являетесь и сильнейшими кейпами. Доставьте меня в поле, и у вас будет на двух кейпов больше.

— Нет, — повторил Отступник.

— Если это вас убедит, там у меня будет больше шансов умереть мучительной смертью.

Отступник не ответил.

В окнах на экране обновление информации закончилось, однако Отступник не пытался открывать пункты списка. Я заметила подпись в нижней части: «следующие 12 из 32 дополнительных окон».

Слишком много угроз, чтобы сражаться.

— Если Мэгс до сих пор в тюрьме, у вас есть рычаг давления на меня, — сказал Святой. — Добрыня тоже. Он просто друг, но мне будет не хватать его. Я могу ещё предложить костюмы моей группы. Что-нибудь для девушки-Бродяги, чтобы снабдить её защитой.

— Заткнись, — сказал Отступник.

— Это разумно, Отступник, — сказал Нарвал. — Не слишком приятно, но это разумно.

— Я знаю, что это разумно, — ответил Отступник, не отрывая взгляда от ноутбука. — Позволь мне хоть ненадолго представить, что мы сможем запереть его до конца его дней.

— С учётом Сына и конца света, — заметила Чертёнок. — Это не так и долго.

— Меня бы устроило, если бы мы помариновали его несколько дней, — сказал Отступник.

Курсор на экране сдвинулся без участия движения рук. Управление глазами? Силой мыслей?

Он открыл пункт чуть ниже наивысшей угрозы. Цвет был красным, а число внутри: восемь.

Это были обновления. Новая информация, поступившая за последние несколько минут. Фотографии.

Отступник пролистал изображения Симург, парящей над океаном посреди дня. Последнее фото сделано около часа назад: абсолютно неподвижна, освещена лучами заходящего солнца.

На трёх последних фото была не Симург.

Боху. Губитель-башня. Хранитель, осадная башня, захватчица.

Было странно думать о Боху в единственном числе. Тоху и Боху обычно упоминались как Близнецы.

Однако Тоху нигде не было.

Боху же расположилась посреди поля. Земля под ней только-только начала изменяться, формируя структуры, стены, лабиринты из камня, почвы и травы, несвязанные ни с чем арки и колонны.

Она просто возвышалась над окружающим пейзажем. Её невероятно длинные руки свисали по сторонам, голова склонилась, глаза закрыты.

Та же картина на других фото, сделанных под другими углами. Одна со спины, ещё одна прямо сверху, где стало видно что изменения окружающего ландшафта расходятся концентрическими кругами.

Это был день. Судя по времени фотографий, она находилась приблизительно на противоположной стороне планеты от Симург.

— Охуеть, — пробормотала Канарейка. — Две сразу?

— Ещё один пункт в списке дерьма, с которым мы ничего не можем сделать, — сказала Чертёнок бодрым тоном. — Расслабляемся, расслабляемся.

— Верно. Нужно сконцентрироваться на том, с чем мы сумеем справится. Следующие в списке вопросов, которые нужно решать, — это Скверны, — сказал Отступник.

— Нет, — возразила я и замолчала. Я думала о том, что сказала Дина, когда описывала, что будет после наступления конца света.

Пять групп. Каждая включающая в себя кейпов со всего земного шара. Армии.

Четыре Губителя и Сын? Или нечто совсем другое?

— Нет, давайте посмотрим повнимательнее на то, что здесь происходит.