Его карета в одиночестве стояла у ворот Дворца. Судя по всему, Рэндалл и Франц уже уехали.

«Ну ладно, я понимаю, Рэндалл. Но Франц?»

Это было неожиданно. Впрочем, Калиан еще не опоздал. Дождавшись, когда принц и его помощник погрузятся в карету, кучер тронул лошадей и вскоре они уже ехали в довольно бодром, но ровном темпе.

Из-за большого количества посетителей у ворот Королевского Дворца толпилось множество разнообразных экипажей. Однако кучер смог без проблем доставить своих пассажиров прямо к дворцу Арпия, в котором находился рабочий кабинет короля. Изначально планировалось направиться ко дворцу Камила, официальной резиденции Румейна, но поскольку подготовка к фестивалю затянулась, некоторые формальности отменились. Теперь планировалось лишь краткое приветствие в кабинете короля. Калиан оценил такой деловой подход. К тому же, самая сложная часть графика вдруг стала самой простой.

Но уже довольно скоро Калиан повернулся к Яну с озадаченным выражением лица.

- Где они?

Ни Рэндалла, ни Франца нигде не было видно. Ян нахмурился. Похоже, он тоже был не в курсе.

Калиан печально улыбнулся:

- Похоже, есть что-то, чего мы не знаем.

Ян даже представления не имел, что же делать дальше.

К ним подошел мужчина. Это был старший камергер, управлявший имуществом королевской семьи, производивший довольно серьезное впечатление благодаря строгому взгляду и белоснежно-седым волосам. Он почтительно поклонился Калиану.

- Рад приветствовать вас, Ваше Высочество.

Калиан ответил ему его легким кивком.

- Где мои братья? - спросил он.

Камергер окинул его странным взглядом, но все же ответил.

- Они уже вернулись. Его Величество Король сообщил, что у него появились срочные дела, поэтому формат встречи был изменен. По той же причине отменили сегодняшний праздничный банкет. Я прошу прощения за то, что вы не были проинформированы заранее.

Что, черт возьми, здесь происходит?

Калиан окинул камергера смущенным взглядом.

- То есть вы имеете в виду, что он встречается с нами наедине?

- Да, Ваше Высочество.

Калиан слышал, как изменилось дыхание Яна, стоявшего за его спиной. Можно было даже не смотреть на лицо слуги, чтобы понять, о чем он думает. Наверняка что-то вроде: «Я не рассказал вам, что делать во время встречи с Его Величеством!». Все-таки Ян был очень осторожен с манерами, даже с учетом того, кто Калиан получил весьма неплохое воспитание и осваивал придворный этикет с раннего детства.

Однако у короля наверняка не имелось достаточно времени, чтобы встретиться со всеми тремя принцами по очереди. Этого Калиан просто не мог понять. Сколько об этом не думай, принять их втроем сразу – лучший вариант, который займет минимум времени, и будет удобен всем.

Но, какими бы ни были причины подобного поведения, он все равно должен следовать пожеланиям короля. Даже если не понимает, что к чему.

- Тогда могу ли я войти в кабинет? – спросил Калиан.

- Да, Ваше Высочество. Прямо сейчас, - с поклоном отозвался камергер.

Что ж, он впервые встречается с отцом Калиана. И кто бы мог подумать, что эта встреча будет сопровождаться столькими сложностями.

«Первая встреча произойдет наедине»

По крайней мере, Рэндалла и Франца там не будет.

Плечи принца напряглись. Он выдохнул, сбрасывая напряжение и стараясь делать это как можно незаметнее, и двинулся в сторону кабинета.

В памяти настоящего хозяина этого тела не имелось ни одного воспоминания о таких личных встречах с отцом. Даже Берн в свое время с отцом тет-а-тет не встречался, поскольку находился с ним не в лучших отношениях. Единственным королем, с которым Берн когда-либо виделся наедине, был Чейз. Но тогда они вели себя не как правитель и его подданный, а как любящие братья. Так что это не в счет.

Нацепив на лицо соответствующее ситуации серьезное выражение, Калиан вошел в королевский кабинет.

Даже самому себе он сейчас напоминал тихое озеро, спокойное на поверхности, но одолеваемое мощными течениями на глубине. Ощущения были такими, словно он пробежал кругов вокруг озера Чермил. И хотя он повторял слова, которые должен был произнести королю, десятки, сотни раз, один лишь взгляд на Румейна заставил голову стремительно опустеть.