Глава 556. Суп из баранины (7)

Возмущение поднялось в сердце старшей мадам. Достаточно того, что Чу Лянь даже не пискнула после того, как открытие ресторана Гуйлинь так эффектно провалилось. Однако у нее все еще было настроение готовить более вкусную еду дома!

Разве это не слишком много?!

За то время, которое понадобилось протечь этим мыслям, Хэ Ин со своей дочерью уже вошли во Двор Сунтао.

Служанка немедленно побежала, чтобы сообщить о ее прибытии.

Когда они добрались до салона, Чу Лянь и Хэ Чанди уже пили суп из баранины и ели цветочные булочки.

Вкусные овощные булочки с цветами и горшок густого, согревающего супа из баранины, а также различные тарелки с закусками представляли собой огромный праздник для глаз. Хэ Ин и ее дочь начали глотать слюну, не осознавая этого.

Чу Лянь и Хэ Санланг уже были проинформированы о том, что Хэ Ин и ее дочь пришли, поэтому они ни в малейшей степени не были удивлены.

Когда Чу Лянь поставила фарфоровую миску белого цвета на стол, Сиянь сразу же шагнула вперед с мокрым полотенцем, чтобы тавытерла руки. После этого Чу Лянь медленно встала и, поприветствовав Старшую Мадам, обратилась к ней.

«В чем может быть причина этого визита, тетя?» Улыбка Чу Лянь была такой же очаровательной и блестящей, как и всегда. Ее тон был также дружелюбным, а голос - приятным на слух. То, как она улыбалась, когда говорила, было так же освежающе, как весенний ветерок.

Однако в сердце Хэ Ин был только гнев и раздражение.

Она холодно проворчала: «Что? Я не могу просто нанести вам визит без уважительной причины?»

Хэ Санланг оторвался от своего супа и бросил на нее намеренно холодный взгляд.

Этого одного взгляда было достаточно, чтобы вызвать озноб, проходящий по спине Старшей Мадам. Однако она быстро пришла в себя и сделал лицо, подобающее старшему члену семьи. Она села прямо на стул из сандалового дерева, не дожидаясь приглашения.

Пан Няньчжэнь послушно села позади своей матери, как безобидное маленькое домашнее животное.

«Что вы имеете в виду, тетя? Конечно, вы можете приходить к нам в любое время, когда захотите.» Казалось, что на настроение Чу Лянья никак не влияли слова Хэ Ин. И наоборот, она казалась довольно приятной и поддающейся. Она снова заняла свое место.

Пока Хэ Санланг, казалось, ел свой суп, не обращая внимания на посторонних, он все время наблюдал за Чу Лянь. Видя, что ее аппетит был не очень хорошим, и в результате она не ела много, он снова наполнил ее тарелку супом и поставил ее перед ней.

«Пей больше», - сказал Хэ Чанди. Его магнитный голос был особенно соблазнительным, когда он понизил громкость до хриплого шепота.

Пан Няньчжэнь впервые услышала такой нежный тон от своего кузена. Ее лицо мгновенно покраснело.

Она снова воспроизвела сцену в своем разуме, но вместо этого заняла позицию Чу Лянь сама. Слушая голос Хэ Чанди, она погрузилась в мечты...

Чу Лянь хотела отказаться от тарелки супа. Ранее она уже съела целую паровую булочку «Шаньдун», половину миски супа и один цветочный рулет. Этого уже было более чем достаточно для ее крошечного желудка, поэтому она попыталась отодвинуть чашу. К сожалению, Хэ Чанди был гораздо более упрямым, чем она, особенно с эффектом его угрожающего взгляда, направленного ей в глаза.

Чу Лянь все еще чувствовала себя довольно жарко, поэтому она не хотела есть слишком много супа из баранины. Но было нехорошо не повиноваться Хэ Санлангу.

Если его странный характер действительно вспыхнет, ему будет все равно, что здесь присутствуют посторонние.

Чу Лянь нахмурилась и медленно потягивала свежий суп из баранины, все еще ведя себя как невольный ребенок. Она даже выловила органы баранины, которые ей не нравились, и бросила их в миску Хэ Санланга.

Хотя выражение лица Хэ Чанди не изменилось, и он выглядел таким же недружелюбным, как и прежде, он, похоже, не возражал есть всю отвергнутую пищу, которую его жена бросила в его миску.

Это непреднамеренное проявление безоговорочной любви и баловства от Хэ Санланга сделало Пан Няньчжэнь сумасшедшей от ревности!

Она хотела оттолкнуть Чу Лянь и сесть на ее место, чтобы принять всю заботу Хэ Чанди.

Тем временем старшая мадам уставилась на влюбленную пару, сидящую напротив нее, ошеломленная отсутствием их реакции и готовая взорваться от чистого разочарования.

Она не думала, что Чу Лянь продолжит есть, сказав пару невнятных слов.

Эй! Они не были невидимы!

Лицо Хэ Ин покраснело от нарастающего гнева.

Самое главное, что суп, который они ели, был слишком ароматным. Она не знала, из чего он был, но он успешно зацепил ее аппетит.

Как бы ни были упрямы и горды старшая мадам и мисс Пан, они не могли контролировать бессознательную реакцию слюны, которая накапливалась у них во рту.

Особенно, когда они смотрели, как Хэ Чанди ест так сердечно. Они начинали становиться голоднее и голоднее...

Благодаря неудавшейся неразберихе в ресторане Гуйлинь, старшая мадам едва ли испытывала какой-либо аппетит за последние два дня. Она и ее дочь сегодня съели только немного за обедом, так что пора было снова есть.

Это была настоящая пытка – столкнуться со вкусной едой на пустой желудок.

Хэ Ин и Пан Няньчжэнь столкнулись с тем же мучением.

Даже ее живот был особенно согласен с этим чувством, так как громкое ворчание прозвучало из живота старшей мадам.

Вэньлан, которая стояла в ожидании в гостиной, почти разразилась смехом, но ей удалось взять его под контроль после того, как сестра посмотрела на нее.

Глаза Хэ Ин блестели от явного недовольства. Она уже сделала это настолько очевидным, но эти люди вели себя так, словно ничего не заметили. Они просто отказались накрывать на стол дразнящие, горячие блюда.

У Хэ Чанди был огромный аппетит. Кроме того, поскольку все эти блюда были приготовлены самой Чу Лянь, он не мог не съесть на несколько тарелок больше, чем обычно.

Когда старшая мадам увидела, что Хэ Санланг только что взял еще одну порцию супа из глиняного горшка перед ним, она, наконец, заговорила, не в силах противостоять великому искушению, вызванному едой.

«Ах, какое совпадение, я не думала, что вы будете обедать в это время. Что это за суп? Пахнет вкусно. Я никогда не пробовала чего-то подобного раньше».

Хэ Ин уставилась прямо на глиняный горшок с очень очевидным намеком.