Глава 8: Достойная

Старик Джен посмотрел на пустые стулья у стола и хриплым голосом мягко сказал Е Цзянь: «Девочка Цзянь, ты узнаешь позже, кто они такие. Дедушка не может сказать наверняка обо всем, но когда ты будешь жить здесь, никто не посмеет тебя обидеть».

Обидеть… Она никогда больше не допустит жестокого обращения с собой!

Е Цзянь кивнула. Подумав немного, она прищурилась: «Не волнуйтесь, я не буду говорить опрометчивые вещи».

В мире было достаточно умных людей. Но не хватало тех, которые заботились о своей душе. Старик Джен засмеялся и мягко посмотрел в глаза Е Цзянь: «Хорошо, тогда дедушка будет ждать, когда ты вернешься домой».

Хэй Джа снова вернулся из ниоткуда, когда Е Цзянь собралась уходить. Старик Джен улыбнулся и посмотрел на Е Цзянь: «Ты боишься его даже сейчас? Он тебя так напугал?».

Молодой тибетский мастиф был гораздо крепче, чем обычная взрослая собака. Е Цзянь, мельком взглянули на него и надулась: «Я не боюсь. Своенравный пес знает своего хозяина».

«О, девочка, ты наверняка довольно мужественна. Но это не собака, это мастиф; очень своенравный тибетский мастиф. При виде ее спокойного лица без тени страха его сердце успокоилось. Тогда пусть обнюхает тебя. Когда ты вернешься, он тебя узнает».

Хэй Джа мгновенно отреагировал на движение руки. Он быстро подбежал, будто был достаточно выдрессирован.

«Иди, Хэй Джа, обнюхай свою новую молодую хозяйку». Старик Джен наклонился вперед и осторожно погладил Хэй Джа по голове, прежде чем притянуть руку Е Цзянь, чтобы мастиф почувствовал запах.

Е Цзянь смело протянула руку и положила ее на морду Хэй Га. «Привет, Джа, я Е Цзянь. В будущем, пожалуйста, позаботься обо мне».

Требовалось время, чтобы принять хозяина, и тибетский мастиф обычно признавал только одного хозяина за всю свою жизнь. Но этот мог бы принять два.

Хэй Джа не сразу почувствовал запах Е Цзянь, а вместо этого встряхнул шерстью и несколько раз обошел вокруг Е Цзянь, как гордый генерал. Время от времени он принюхивался и порыкивал.

Обнюхивание и рычание продолжались не более трех минут, прежде чем он оказался перед ногами Е Цзянь и лег. Это был знак того, что он принял свою новую хозяйку.

Хэй Джа, наконец, принял ее. На ее сердце была радость, в отличие от чувств другого человека.

Сунь Дунцин была взволнована и взбешена до белого каления рано утром, когда она кружила вокруг деревни, пытаясь найти Е Цзянь.

Негодная девчонка, куда она исчезла! Когда все было хорошо, она всегда вертелась под ногами; но как что-то случится – ее и след простыл.

Е Цзянь шла к набережной в деревне, которая была рядом с прудами. Прищурившись, она увидела, что Сунь Дунцин смотрела на нее из низины.

Все, что увидела Е Цзянь, - это ее быстрый взгляд, когда женщина яростно бросилась в ее направлении. Сунь Дунцин громко закричала: «Девчонка Цзянь, ты что творишь! Вернись! Вернись, я тебе говорю!"

«Хай Да, Хай Да, быстро, хватай эту девчонку! Эта глупая девчонка, если она не в себе, может даже с набережной спрыгнуть!»

Сельский житель, прогуливаясь мимо с мотыгой на плече, сразу же отбросил ее, услышав громкий крик, и побежал к тому месту, где находилась Е Цзянь. Он оттолкнул ее от края своей сильной, как сталь, рукой.

Должно быть, его обуял страх, потому что сила, которую он прилагал, была настолько велика, что он сам отлетел вместе с Е Цзянь в рисовое поле.

«Дядя Хай, вы должны быть осторожнее», - быстро сказала Е Цзянь и помогла мужчине средних лет подняться. «Я вышла из дома не так давно, и моя тетя уже кричит на меня. Даже я не уверена, почему».

На спине мужчины выступил холодный пот, но, услышав, что сказала Е Цзянь, он нахмурился. «Твоя тетя только и знает, как тревожить других! Я почти до смерти испугался».

А потом он продолжил: «Девочка, разве ты не потеряла сознание еще вчера? Почему ты не отдыхаешь дома? Почему ты пришла на набережную?»