"Номер 40151" - крикнула Хонока.

"А?!" - воскликнул охранник. "Да, мэм?"

"Я урезаю вашу зарплату за следующие две недели".

"А?! Но я-!"

"Жалобы не принимаются" - перебила она его. "Кроме того, если я еще раз услышу, как ты снова распространяешь клевету, я тут же переведу тебя в Проект Блэкгейт".

Эти слова не на шутку перепугали старожила охраны. Несмотря на то, что он мало что знал об этом Проекте, он ясно понимал одну вещь - о тех, кого назначали на Проект Блэкгейт, больше никто никогда не слышал. И это было, пожалуй, всем, что ему было необходимо знать.

"Мы всё прояснили?"

"… Абсолютно, мэм"

"Хорошо. А теперь умолкните. Мешаете." - проворчала она, продолжая свою работу.

Хотя Хонока во время работы обычно игнорировала людей вокруг себя, отношение этого парня было чем-то, что она никогда не могла бы игнорировать. С его слов получалось, что отношения между ней и Зиллой были чем-то иным, чем платоническими, что, честно говоря, являлось оскорблением для них обоих. Она бы солгала, если бы сказала, что подобная отвратительная мысль не приходила ей в голову, но так уж получилось, продолжающиеся беспочвенные слухи - единственная причина, из-за которой у неё вообще родилась эта мысль.

Её моральный компас оказался несколько сбит из-за неэтичного характера её работы и вынужденных поступков, которые никак не причислить к хорошим, однако она все еще считала себя разумной женщиной. Хонока никогда не вводила себя в заблуждение, считая себя правильной. Нет, она жила со многими тяжкими грехами на сердце, но в то же время она никогда не сомневалась, что её преступления против эльфийского народа несли благие намеренья и последствия.

Она следовала философии, согласно которой обеспечение процветания нации было гораздо важнее, чем жизнь любого отдельного индивида. Даже если это означало превратить безобидное существо, которое для неё стало чем-то вроде члена семьи, во что-то ужасное, чего оно никогда не хотело и не просило. И если во благо многих нужно принести в жертву жизни нескольких, то она без колебаний сыграет роль мясника, даже если в итоге на плахе окажется её собственная голова.

Или, по крайней мере, этими словами она успокаивала себя, чтобы хоть как-то уснуть.

Суть в том, что Хонока, в отличие от некоторых своих коллег, все еще понимала, что правильно, а что нет. А потому, сама по себе мысль о "отношениях" с монстром (не говоря уже о Зилле, который приходился ей домашним питомцем еще с времён детских лет), была ей настолько отвратительной, что причиняла физическую боль. Раньше её буквально подташнивало каждый раз, когда она слышала эти отвратительные сплетни, еще только начавшие разлетаться. Но независимо от того, как сильно она пыталась избавиться от этого слуха, он всё время появлялся вновь, как какой-то упрямый сорняк.

Честно говоря, те, поддерживал эту ложь, делали это только потому, что она выводила Хоноку из себя. По этой же самой причине эти же самые шутники продолжали подливать ей в чай молоко. Один раз, когда она особенно остро отреагировала, Хонока во всю силу своих лёгких обругала лаборанта о "осквернении её благородного напитка бычьим эякулятом", который, к слову, никак в этом не был замешан.

Что касается этих подшучиваний, то тут конечно имелся "перегиб", но Хонока прекрасно понимала, что была не единственной, кто переживал о своих действиях и нуждалась в отвлечении от своей вины. Благодаря этому пониманию она отказывалась просто так выплёскивать свою злость на других. В идеале она бы даже полностью пропустила мимо ушей их слова, но сказывался стресс, накопленный ею за эти годы, который и сделал её несколько эмоционально нестабильной. Возможно, именно поэтому когда руководство Фонда выбирало нового директора отделения между ней и Малоном, они склонились в пользу последнего.

Хонока прогнала прочие мысли из своей головы и снова сконцентрировалась на кипящем веществе в котелке. Решив, что Регулятор Личности почти готов, она перешла к финальной стадии. Ей всегда не нравилась эта часть, поскольку ей приходилось касаться обнаженной рукой разгорячённого котла. Несмотря на то, что ей это не ново и требовалось продержаться всего несколько минут, боль все еще оставалась болью.

Хонока вдохнула, мысленно подготовилась и сделала то, что должна была сделать, но когда жгучий жар коснулся её ладони, она не могла с собой ничего поделать, кратко вздрогнув.

"Испарить!"

Жидкость внутри начала кипеть так сильно, что котелок стало ощутимо потряхивать. Гейзер разноцветного дыма врезался в воздушный пузырь эльфийки, смешиваясь с остальной частью смога. Затем Хонока махнула рукой вверх, побудив магическую сферу подняться из котла, взяв с собой газообразный коктейль.

"Приготовления закончены" - сообщила она. "Теперь… осталось дело за малым."

Эльфийка солгала бы, сказав, что не ждет следующих событий. Она приказала охранникам оставаться на месте, снова открыла дверь и вошла в камеру Бокси, а Зилла последовал прямо за ней. Существо превратилось обратно в псевдо-сундук, но тут же пришло в движение, интуитивно почувствовав, что странный пурпурный шар, левитирующий рядом с эльфийкой, не был ничем хорошим. Хонока сунула руку в правый карман своего халата и вытащила маленький черный куб. Он был, похоже, вырезан из какого-то светоотражающего камня, всего около 6-7 сантиметров с каждой стороны и на одной из них было вырезано девять странных рунических символов.

Хонока действовала быстро и решительно, до того, как Мимик успел бы выкинуть какой-то трюк. Полностью игнорируя существо, она 7 раз нажала по символам куба. После ввода правильной последовательности гигантская клетка из желтого света изменила цвет на ярко-синий. Она указала рукой вперед, побудив наполненный газом Воздушный Пузырь поплыть в направлении Стазисного Поля. К большому удивлению Образца 68, пузырь беспрепятственно прошел через изменённое Поле Стазиса. Казалось, на мгновение он замер в нерешительности, задаваясь вопросом, следует ли ему попытаться прорваться или отступить и занять оборону. В конечном счете, он принял решение в пользу последнего варианта, поскольку он явно опасался присутствующего рядом Зиллы.

В то время как переливающееся синими цветом Стазисное Поле с лёгкостью позволяло любым материям входить в него, оно не позволяло им выходить.

Вместе с щелчком Хоноки пузырь лопнул, и сжатый внутри него дым мгновенно заполнил новое пространство. Мимик рефлекторно задержал дыхание, но из-за того, что дыму было некуда больше идти, становилось лишь вопросом времени, когда он вдохнёт его. Но даже если бы он задержал дыхание, вещество, именуемое Регулятор Личности Хоноки, нельзя было так просто обыграть.

Словно у него имелся собственный разум, облако дыма начало нападать на Мимика, проникая в его кожу и окрашивая её в темно-фиолетовый цвет. Хонока с кривой улыбкой наблюдала за тем, как подобно обратному взрыву, дым в считанные секунды всосался в тело Образца 68. Когда воздух в маленькой камере наконец прояснился, и она снова увидела своего пациента, имитатор предстал перед ней в виде прочного бронзового ящика с ярко-фиолетовым оттенком. Хитрый имитатор, вероятно, пытался запечатать себя, рассчитывая на анти-магические свойства этого конкретного металла, но лишь жалкой бронзы было недостаточно, чтобы остановить ход научного прогресса.

"Ты меня там слышишь?" - спросила Хонока.

"Да" - пришел мгновенный ответ.

"Вернитесь к своей базовой форме".

Металлическая Мимикрия была отменена, и Образец 68 быстро превратился в кедровый сундук, оббитый по краям металлом.

"Базовой форме Доппельгангера" - уточнила Хонока, и Бокси сразу же подчинился. "Теперь отрежь себе голову и ешь её".

Гуманоид с серой кожей ни секунды не колеблясь, оторвал свою собственную голову, отрастил новую и начал быстро поедать бесформенную груду плоти, в которую превратилась его прежняя голова.

"Очень хорошо" - сказала эльф и облегчённо вздохнула. "Теперь расскажи мне всё, что знаешь о Бедствии Монотала".

И, таким образом, Бокси, который полностью попал под влияние Регулятора Личности – Полное Послушание, с радостью начал выкладывать свои величайшие секреты.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется