Несколькими секундами позже он услышал, как приходит в действие контролирующий переборку механизм, побуждая его скрыть горькую улыбку. Всякий раз, называя себя вместо имени бездушным числом, Зилла чувствовал, как умирает частичка его личности. Во многом подобно Мимику позади него, он имел сильное чувство индивидуальности и абсолютно презирал идею жизни под контролем у других. Это была черта его личности, которую он приобрел после своего "просветления" и последующего осознания того, что он прожил более четырех столетий как раб прихотей мертвых эльфов. Но хотя его воспоминания о том времени были теперь лишь осколками, он ясно помнил одну вещь, которая сделала жизнь стоящей.

И как только он вышел из камеры Бокси, его первой мыслью был её поиск.

"Где профессор Хонока?" - спросил он одного из её помощников, который все еще был занят, упаковывая переносной алхимический стол.

"О, она сказала, что собирается составить отчет о опытах над Образцом 68".

"Вот как? В таком случае мне лучше найти её. У меня появилась новая информация."

На самом деле, нет. Это был просто повод, чтобы посетить её квартиру и провести с ней еще немного времени. Во всяком случае, во время этих визитов он никак ей не мешал. А «Составление отчета» - это просто оправдание, которое она давала другим всякий раз, когда хотела вздремнуть.

"Ох, ну ладно. Кроме того, профессор Гехана просил передать, что ищет вас" - добавил тот же эльф.

"Понятно. Спасибо, что сообщили мне. А сейчас прошу простить, меня ждут дела."

Зилла вежливо попрощался и направился обратно в крыло подземного комплекса Алхимические Инновации - департамент Хоноки. Офис Малона был в другом направлении, но этот бледнолицый хобгоблин мог подождать. Зилла ни за что бы не пропустил шанс посмотреть на её спящее лицо. Прошло слишком много времени с тех пор, как он мог просто чем-то насладиться, а не бегать кругами, как идиот, и он хотел извлечь из этого максимум пользы. Поэтому, пока кто-нибудь уполномоченный не прикажет ему иначе, он будет делать всё возможное, чтобы провести рядом с ней как можно больше времени.

И он мог позволить себе дурачиться благодаря тому, что вызов к директору не нёс в себе приказного характера.

Всестороннее понимание команд было совершенно необходимо, если он планировал обманывать своих хозяев достаточно долго, чтобы осуществить свою месть и последующий побег. В теории это был простой трехэтапный план. Сначала он должен был выпустить из заточения всех испытуемых. Некоторые из них были приручены, но подавляющее большинство из них все еще находилось в обработке. И хотя ни одно из этих существ даже близко не сравнилось бы по Уровню с ним - или, если на то пошло, с Бокси, - тем не менее, они все равно будут не по зубам кучке отщепенцев, которых выперли из Легиона. Последовавший за этим хаос и паника обеспечили бы ему идеальное прикрытие для второго шага. А именно - выпотрошить гоблино-лицего директора и весь персонал, перед тем, как те забьют тревогу и вызовут помощь извне.

Как только с этими букашками буде покончено, у него останется примерно 3–4 часа, чтобы выполнить заключительную фазу плана, прежде чем кто-либо извне что-то заподозрит. Затем пройдет еще около 40 минут, пока прибудет правительственная группа реагирования. Это давало Зилле более чем достаточно времени, чтобы пройти сквозь остальную часть базы и уничтожить весь оставшийся персонал и ценные данные исследований. А потом…он будет свободен. Он будет наслаждаться жизнью, свободной от Фонда, Республики и даже цивилизации в целом.

Но прежде чем он сможет приступить к этому локальному перевороту, ему в первую очередь потребовался ключ для всех Стазисных Полей. Это был тщательно охраняемый секрет, в который были посвящены лишь несколько лиц, и Зилла знал лишь один секрет, бесполезный сам по себе - все камеры использовали один и тот же пароль. Именно в этот момент ему на голову свалился Бокси. Если бы этот сундук-имитатор и правда мог выяснить, как вырваться из своей камеры, то Зилла, наконец, смог бы осуществить свое кровавое восстание, в то время как Мимик заработал бы свою свободу.

В этом была суть их соглашения. Это была опасная игра, которая делала Зиллу уязвимым перед предательством со стороны Бокси, но это было лучше, чем прождать еще годы, возможно, даже десятилетия, прежде чем появится еще один шанс. И Зилла не был уверен, как долго он сможет это стерпеть.

Мирный имитатор, превращённый в хищника, быстро вошел в кабинет Хоноки. Это была удручающе пустая комната с голыми каменными стенами, одним деревянным столом в центре, тремя шкафами, выстроенными у задней стены, и еще одной дверью в дальнем левом углу. В помещении было пугающе тихо, холодно и темно, почти как в склепе.

К счастью, эта мрачная комната не была целью Зиллы. Он прошмыгнул к двери на другой стороне офиса и тихо открыл её. Комната за дверью была совершенно другого типа и намного лучше раскрывала личность владельца. Здесь было полно мебели, безделушек, украшений и прочего, что Хонока привезла сюда из своего старого дома. Особого внимания заслуживала всё время неприбранная кровать в дальнем правом углу и пышный красный диван рядом с ней. К тому же, прямо из стен торчали деревянные полки, придавая комнате теплую и уютную атмосферу. И действительно, какая еще атмосфера может быть в жилье Хоноки?

Зилла закрыл за собой дверь и молча шагнул по пушистому оранжевому ковру. Он уселся в одно из чрезмерно мягких кресел, которое тихо заскрипело под его весом.

“Хммм…”

Синеволосая эльфийка, спящая на кровати, издала сонный стон и перевернулась на другой бок, но не проснулась. Зилла на мгновение почувствовал вину за то, что чуть не прервал её сон, но она тут же исчезла, когда он понял, что теперь может смотреть на её лицо, а не на затылок. Он даже слабо улыбнулся, увидев, как из её слегка приоткрытого рта стекала струйка слюны. Это напомнило ему о старых добрых временах, когда Хонока была еще ребенком, а он - все еще просто живой мебелью, и они оба блаженно не ведали о суровых реалиях этого мира.

Старый Шкафзилла был абсолютно пассивным существом. Он проводил большую часть своего времени в спячке, совершенно не обращая внимания на тот факт, что определенная семья эльфов нашла его и присвоила, в течение многих лет используя его для хранения своего белья, даже не осознавая, что это было живое существо. Это взаимное невежество продолжалось до тех пор, пока единственная дочь семьи - Хонока - не стала прятаться в гардеробе. Она была самой низкорослой и самой домашней из соседских детей, и поэтому её безжалостно дразнили и издевались. Её простое желание – быть такой же как все, было встречено презрением и неприятием. В какой-то момент она начала активно избегать других детей, но покинутая своим отцом - дварфом и постоянно отсутствующей из-за работы матери, всё сильнее срадала от одиночества, и в итоге она забивалась в самый тёмный уголок и начинала там плакать.

И именно последствие этих случайных событий окончательно разбудило Шкафзиллу от его векового сна. Он немедленно подвёл итоговую оценку помещённой в нём одежде, не забыв отметить настоящую модную катастрофу - сидящего внутри себя ребенка. Прожив много десятилетий и повидав одни из самых дорогих нарядов эльфийского Доминиона, он приобрёл шестое чувство в отношении стиля. Поэтому он никак не мог оставить этот вопрос без внимания.

Таким образом, как полезного Домашнего Мимика, которым он был разработан, его первым действием стало предложить этой жертве моды одно из платьев в его Хранилище. Это было темно-синее летнее платье без рукавов с белыми горошками - красивое в своей простоте и прекрасно сохранившееся в вакууме карманного пространства Шкафзиллы. Молодая девушка, естественно, была удивлена, увидев появившуюся из ниоткуда одежду, но в конце концов решила тут же её надеть. Ей было все равно на её внешний вид, она просто радовалась получению того, что явно выглядело как подарок. Она с радостью поблагодарила "Мистера Шкафа" за подарок и с высоко поднятой головой вышла на улицу. Но менее чем через 10 минут снова вернулась в слезах.

Как оказалось, чувство моды Шкафзиллы было настолько устаревшим, что его платье лишь вызвало новую волну насмешек.

Тем не менее, с того дня Хонока и Шкафзилла стали неразлучны. "Мистер Шкаф" по прежнему оставался безопасным местом для молодой девушки - её убежищем от внешнего мира. Спустя года, в моменты грусти, она постепенно перестала посещать его, но зато она всё также охотно говорила ему о своих проблемах и победах. В ответ он мог только невнятно ворчать или стонать через, казалось бы, случайные промежутки времени, но тот факт, что кто-то был готов просто сидеть и слушать её - это всё, в чём нуждалась молодая девушка. Хонока в течение десятилетий продолжала полагаться на Шкафзиллу для эмоциональной поддержки, даже после того, как она в конце концов присоединилась к Фонду.

Это было, пожалуй, самое счастливое время в памяти Шкафзиллы. И все было бы так и сейчас, если бы они не заставили её ставить эксперименты на собственном друге. Чувства, самосознание и великая сила, о которых он никогда не просил, были навязаны ему все и сразу. Его быстро развивающийся ум под влиянием непонятных препаратов стал забывать драгоценные воспоминания прошлого, которые он поддерживал на протяжении веков. Из-за этих идиотов Зилла даже не мог вспомнить лицо своего создателя, хотя, возможно, это было к лучшему…

Он заставит их за всё заплатить. Простого убийства было бы недостаточно. Нет, это слишком просто. Они испытают то же отчаяние, страх и страдания, которым из-за их любопытства подвергался Зилла. Он сожжёт их маленький карточный домик прямо у них на глазах. Выкорчует этот чёртов Фонд без остатка. Не только те, кто находится здесь внизу, но и те, кто наверху, - никто не избежит его гнева.

За исключением его Хоноки, конечно. Эта девушка единственная достойная спасения. Он заберет её из этого ужасного темного места, которое испортило её понимание мира. Она больше не будет вынуждена пытать невинных или работать до полусмерти во имя коррумпированных, бессмысленных идеалов. Вместо этого Зилла даст ей новую жизнь, жизнь, свободную от желаний и потребностей. Он снова закроет её внутри себя, надёжно защищая в своих объятиях, где она будет свободна от боли и страданий.

Навсегда.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется