Когда они подошли к концу вестибюля, там была дверь, сделанная из какого-то материала, не совсем металла или дерева. Она была более трех метров в высоту и примерно такой же ширины, поэтому была почти квадратной, но не полностью; верхние углы закруглены. Она была утоплена в стене и выглядела так, как будто должна открываться, но вопрос был в том, как. Никаких ручек или чего-нибудь в этом роде. Просто впадина в виде пяти перекрывающихся кругов в центре.

Между прочим, это была не одна дверь. Две одинаковые двери на расстоянии десяти метров друг от друга. Шинохара стоял перед тем, что слева, а Кимура - перед тем, что справа.

— Сейчас мы продемонстрируем вам основной трюк Кладбища. — сказал Шинохара, положив правую руку на углубление в двери.

— Мы называем это синхронной разблокировкой. — пояснил он. — Кимура.

— Ох-хох! — Кимура прижал правую руку к углублению в двери. — Взгляните на гусака*.

— Что такое гусак? — прошептала Юме на ухо Ранте.

— Не спрашивай меня! — Ранта склонил голову набок. — Но нет, серьезно? Где этот гусь, на которого я должен посмотреть?

— Это означает «Посмотрите сюда». — холодно сказала Сетора, и Ранта неловко откашлялся.

— Д-Да? Я знал это. Я имею в виду, ну, конечно. Все это знают. И я говорю за себя, хорошо?

— Да, конечно. — сказал Кузаку со смешком.

— Что это было, засранец?

Харухиро мог не обращать внимания на Ранту, когда тот огрызался на Кузаку, но на это было больно смотреть. Он собирался остановить его, когда что-то случилось с дверьми.

— Ох...! — глаза Харухиро расширились. Он ожидал, что двери откроются, но не так.

На каждой из двух дверей были прорезаны борозды, но Харухиро решил, что это просто какой-то дизайнерский штрих. Он ошибался. Двери состояли из множества частей, и эти борозды были швами. Из-за сильного шума детали уходили все дальше и дальше, меняя положение.

Две двери загибались в стены, когда открывались, оставляя отверстие, через которое группа могла пройти.

— Фууууаа. — глаза Юме были похожи на блюдца. — У этого определенно более крутобычный способ открывания, а, Мерри-тян?

— ...Да. — Мерри посмотрела на Юме, затем слегка улыбнулась. — Он и правда такой. Но я считаю, что слово, которое ты хотела сказать, было «необычный».

— Ньюх. Такое? «Некрутобычный», да?

— Юме, ты снова ошиблась. Просто, так, к слову.

— Ой, отстань. Всё твоё существование ошибочно, понимаешь, Ранта?

— Мое существование - самое правильное на свете! ...Погоди, а может и нет. Звучит не очень круто. Может быть, мое существование - зло? Прямое зло. Хммм. Да, звучит круче.

«В любом случае, ты всё ещё не крут».

Так думал не только Харухиро, наверное, все так думали, но никто не собирался это говорить. Внимание к Ранте только усугубило бы ситуацию. Лучше не обращать на него внимания.

— Наконец-то.

Кимура обернулся, его очки вспыхнули, как всегда. Дошло до того, что, даже когда это произошло, Харухиро никогда не думал об этом больше, чем: «О, они вспыхнули».

— Сейчас, когда...!

Сразу после того, как Харухиро подумал об этом, очки Кимуры снова вспыхнули. «А если серьезно, как, чёрт возьми, он это делает?» Неужели уступка любопытству стала для Харухиро потерей? Было ли это даже вопросом победы или поражения? Да нет, не было. Но он не мог не чувствовать себя побежденным.

— Думаю, я объясню это ещё раз, на всякий случай. Во-хо! Я, Кимура, скромный кладезь мудрости Ориона, сделаю это!

Наверное, было не так много людей, которые называли себя кладезем мудрости. Что ж, уверенность в себе - это неплохо, и Кимура, по-видимому, должен был быть довольно умным. Перед началом операции он ознакомил с тем, что Орион знал о Кладбище. Его объяснения были хорошо организованы и легки для понимания. И на этот раз его отчет был кратким и точным. Было очевидно, насколько он умен. Но он всё ещё был чудаком.

Ключом к кладбищу была синхронная разблокировка, как только что продемонстрировали Шинохара и Кимура.

Мимо вестибюля вели две дорожки. Дверь А и дверь Б. Те, что открыли Шинохара и Кимура. Двери внутри кладбища открылись, когда была нажата впадина, которая выглядела как пять перекрывающихся кругов. Однако было невозможно открыть только дверь A или дверь Б. Их можно было разблокировать только тогда, когда вдавливание на двух совпадающих дверях были нажаты одновременно, в результате чего обе двери открылись вместе.

Должно быть, было настоящей головной болью выяснять, как функционирует эта система, или правило, или механика, или уловка, или как бы это ни хотелось называть. Орион с этим справился. Харухиро был искренне впечатлен этим, хотя он был таким человеком, но не мог понять, почему они зашли так далеко.

Какими бы ни были причины, благодаря Ориону они знали, как пройти через Кладбище.

Если на пути была ветка, они не могли выбрать только одну, им приходилось идти по обеим. В каждой были двери. Придется вдавить углубления в обеих парных дверях. Тогда путь откроется.

Когда они вошли на Кладбище через предгорный вход, они вышли в вестибюль.

В вестибюле было две двери: дверь А и дверь Б. Когда они были синхронно отперты, появились две дорожки.

Назовем эти маршруты «A» и «Б».

Маршрут «А» был связан с комнатой, которую Орион назвал «столовой». Там было ещё две двери. Одна вела в кухню, а другая - в часовню. В каждой была еще одна дверь. Синхронно отпирая эти двери, они смогли попасть в комнату, называемую внутренним двором. Внутренний двор был концом маршрута А.

Маршрут «Б» вёл в большой зал, который затем разветвлялся на зал для аудиенций и гримерную. Если двери в этих комнатах открывались синхронно, они вели в главную спальню. Маршрут Б заканчивался главной спальней.

Наконец, если двери во внутренний двор и в главную спальню отпирались синхронно, погребальная камера располагалась за ними. Но что касается полного строения погребальной камеры, это так и осталось загадкой. Судя по рисункам на стенах, Шинохара был уверен, что там был король, который не спал даже после смерти, Король-Лич*. Однако Ориону ещё предстояло сделать это так далеко.

Кроме того, если они войдут на кладбище через вход в замок на вершине Горы Скорби, они начнут в сложной комнате, которую они назвали сокровищницей. Сокровищница представляла собой лабиринт, и необходимость побеждать врагов по мере их продвижения делала её изнурительной задачей. Ориону не удалось пробиться через сокровищницу, но им удалось полностью нанести его на карту и прийти к выводу, что сокровищницу следовало соединить с погребальной камерой.

В любом случае, если все было так, как ожидал Шинохара, врагов на Кладбище создавал Король-Лич. Если бы они упокоили короля, который не спал даже после смерти, Кладбище было бы просто обычным кладбищем. Пройти через сокровищницу стало бы простым делом.

В связи с этим их взвод разделился на две группы.

Маршрут «А» пойдет отряд Харухиро и Токкиз с Кимурой из Ориона в качестве проводника. Всего тринадцать человек.

Маршрут «Б» возьмёт на себя команда Ренджи и остальные члены Ориона во главе с Шинохарой. В этой группе тоже было тринадцать человек.

— Что ж, до скорой встречи. — сказал Шинохара с улыбкой, направленной на Харухиро и остальных.

Ренджи тоже смотрел на них. Ну, не столько на «них», сколько конкретно на Харухиро. Однако он не просто смотрел. В этом взгляде был знак. Харухиро понял его. Никто, кроме него, ничего не заподозрил.

Харухиро не кивнул. Он просто посмотрел на Ренджи. Казалось, этого было достаточно для него, чтобы ответить.

Как будто их сердца были связаны. Какое-то странное чувство. Конечно, они оба вступили одновременно, но Харухиро этого не помнил. Разрыв в их навыках был очевиден для всех. Человек, которого Харухиро не имел права считать равным, сказал, что будет полагаться на него.

«Это просто кажется неправильным. Я не знаю, как это описать. Как зуд, который я не могу почесать, может быть? Это странно, вот и всё, что я могу сказать. Ренджи, ты уверен, что не совершаешь ошибки? Мы говорим обо мне, понимаешь? Ты же не путаешь меня с кем-то другим, не так ли? Я более чем наполовину убежден, что ты знаешь, что творишь».

— Пойдемте? Зу-фох...!

Харухиро и остальные последовали за Кимурой через дверь «А». Кимура, Кузаку, Сетора, Токимуне и Киккава несли фонари, поэтому было достаточно светло. Каменный коридор, соединяющий вестибюль с обеденным залом, был примерно такой же ширины, как и дверь, то есть три метра в ширину. Что-то было вырезано на каменных стенах. Не текст или символы, а картинки.

— В ходе нашего исследования мы обнаружили, что это все изображения гигантов и зверей, обитающих в Равнинах Быстрых Ветров, гу-фех...!

— Еда, а? — сказал Тада самому себе.

Что бы это значило?

Никто не посмеялся над этим.

«Никто не знает, как на это отреагировать, Тада-сан».

— К слову, эмм... — нерешительно обратился Харухиро к высокой девушке, которая уже некоторое время шла рядом с ним. — ...Ми-Миморин-сан.

— Миморин.

— ...Повтори-ка?

— Зови меня Миморин.

— Ох... Эмм...

— Ты раньше называл меня Миморин.

— До того, как я потерял память, имеешь в виду?

— Ага. — Миморин энергично кивнула. — Так что зови меня Миморин.

— ...Понял.

Такое на самом деле было? Он не знал. У него было чувство, что он не хотел знать. Но что ж, если он так её называл, пусть будет так. Он мог этого не помнить, но он всё равно пошел и сделал это. Хорошо, может быть, сказать, что он «пошел и сделал это», было слишком драматично. Дело в том, что Харухиро пришлось называть Миморин-сан, просто, Миморин.

«Почему что-то подобное взяло и прошло мимо меня?»

— Ух, эм, Мимо...рин.

Миморин-са… нет, Миморин внезапно остановился.

Она закрыла лицо обеими руками, глядя вниз.

— ...А?

Харухиро только что выполнил то, что она просила. Всё ведь... Верно?

— Что-то… не так?

— Мне удалось заставить тебя снова назвать меня Миморин. — Плечи Миморин дрожали. — Моё сердце сейчас лопнет.

— ...Нгх. — Киккава фыркнул. — Давайте будем честны здесь. Мы решили, что вы, ребята, с вами всё кончено, понимаете? Я буду откровенен. У вас не было ни малейшего шанса выжить. У нас не было доказательств, но все слухи, которые мы слышали, более или менее подтверждали это. Миморин, она восприняла это очень тяжело. Мм-хм. Мм-хм. Конечно, она бы так и восприняла бы. Но она все равно сказала, что верит! Этот Харухиро где-то там, живой, и она увидит его снова! Видя её такой, чувак, я не думаю, что в доме обошлось без слёз. Я тоже плакал. Правда, совсем немного! Это было похоже на: «Так это и есть чистая любовь?!» И все же я думал, что Миморин-сан была слишком предана тебе. Серьезно, как только она решится на что-то, она ни на йоту не отступит. Не Миморин-сан...

— Эй, Парупиирооо! — Анна-сан подошла и схватила Харухиро за рубашку. — Я кое-что проясню, лады? Я ей много раз говорила, да. Даже если ей повезет, и ты ещё окажешься жив, ей нужно двигаться дальше. У Миморин нет времени на такую лысеющую задницу, как ты. Я говорила ей: ««Time is momey». Пустая трата времени». Спеши, поторопись, переходи к следующему парню, да? Но, Миморин, она отказывалась. «Nomatterhow». Нравится то, что она не может сделать, да? Почему она настаивает на таком неудачнике, как ты? Почему она говорит, что никогда не забудет тебя? Потому что она любит тебя, а теперь понял? «Fuckyou»!

Анна-сан разрыдалась, когда оттолкнула его. Что на нее нашло?

Никто не осмеливался дразнить её по этому поводу. Меньше всего Харухиро.

Он просто трепетал. Анна-сан действительно заботилась о Миморин, и как товарищ, и как друг. Вот уж действительно попадались. Харухиро был поражен силой своих эмоций.

— Ух... — Кузаку начал что-то говорить. Но, в конце концов, слова так и не вышли.

Харухиро тоже не знал, что он должен был сказать.

«Что мне с этим делать? Если есть правильный ответ, подскажите пожалуйста мне кто-нибудь».

— Ну, черт возьми! — сказал Рыцарь Ужаса в маске с коротким хихиканьем. — Разве это не прекрасно? Кто-то вроде неё страстно влюбляется в такого бесцельного дебила, как ты, - это то, что случается раз в жизни, если это так. Просто будь благодарен и прими это.

— Он не дебил. — Миморин впилась взглядом в Ранту. — Харухиро не дебил. А ещё он не бесцельный. Нисколечки.

— ...И-Извини. — Ранта наклонил голову и тихим голосом извинился.

На этот раз Харухиро даже не подумал ничего плохого о Ранте. Миморин обладала этой уникальной силой, даже если она не была в той же степени, что и Ренджи, или, по крайней мере, не в такой степени, как он сам.

— Всё в порядке. — Тада положил руку на плечо Анны-сан. Он тоже был невероятно мягок в этом отношении. — Оставь всё как есть, Анна-сан.

— Мргх…

Было ясно, что она действительно не хотела этого, но Анна-сан отпустила рубашку Харухиро.

Между прочим, боевой молот Тады был у него на плече, готовый в любой момент обрушить его на кого-нибудь. Вдобавок ко всему, Харухиро мог почувствовать то, что он мог только заключить, - это кровожадность, истекающая из каждой его поры.

— Харухиро.

— ...Да?

— Я не знаю, что с вами случилось, ребята. Меня не волнует, потеряли ли вы свои воспоминания или что-то в этом роде.

— Ага... В этом и состоит наша проблема.

— Но.

— ...Но?

— Наша Миморин сильно страдала. Кто её расстроил? Ты.

— Хм? Я расстроил?

— А кто ещё? Если ты ещё раз обидишь Миморин, я не позволю тебе сойти это с рук. Я убью тебя.

— ...Ты только что подошел и сказал это напрямую, да?

— Я убью тебя.

— Дважды, причем…

— Нет!

Это случилось так внезапно, что Харухиро не поверил своим глазам.

Миморин ударила Таду?

Она ударила.

— Гвах...!

Тада упал на землю.

Он не двигался.

Нет, подождите, он медленно сел. Его очки были не на месте, а на губе виднелась кровь.

— Птуу... — что-то выплюнул Тада. Раздался треск, когда что-то упало на пол.

Похоже на зуб. Выбили? Это был коренной зуб?

Тада поправил очки левой рукой.

«Ох, чувак. Этот парень улыбается».

— ...Это был хороший удар, Миморин.

— Потому что ты сказал, что убьешь Харухиро.

— Что бы ты ни сказала, я убью Харухиро.

— Нет!

Миморин подошла к Таде с… что на этот раз? Удар? Вот дерьмо. Это выглядело опасно. Она собиралась ударить его ногой в челюсть. Харухиро инстинктивно схватил Миморин сзади и остановил её.

— Остановись, ладно?! Ты прекратишь это?!

— Миморин! — Тада яростно встал. — Если Харухиро продолжит играть с тобой, я убью его!

— Я сказал нет!

— Я не играю с ней, правда ведь?! Я всего лишь просто путешествовал, а потом внезапно потерял воспоминания, ясно?!

Тада склонил голову к сказанному.

— ...Правда такое случилось?

— Да!

— Тогда ладно.

Тада пожал плечами.

— Дело в том, что я говорю тебе больше не причинять боль Миморин.

— ...Я говорю тебе, у меня нет ни малейшего желания причинить ей боль, понял?

— В таком случае! — Анна-сан подошла к нему близко и лично, пока она говорила, слюна летела. — Поторопись и прими любовь Миморин, ага!

Миморин приблизила своё лицо к нему.

— Прими. Пожалуйста.

— Я... не знаю, что на это ответить...

— Вау, а ты популярен... — Кузаку скрестил руки.

«Не знаю, впечатлен ли ты или что, но на секунду поставь себя на моё место, а?»

— Блин, ты очень популярен, Харухиро. То есть, я понимаю, почему, но всё же.

— Гех! Я не могу понять! — сердито сплюнул Ранта. Но... — Акгххх! Блех! Блех! — он должен был снять маску перед тем, как сплюнуть.

«Вхуа, дружище, держи свои слюни при себе».

— Ох, уж эта молодость! — улыбка Токимуне была такой освежающей, что казалась неуместной. Нет, скорее, он даже не принадлежал этому миру. Его зубы были слишком белыми. Как он получил такие жемчужные зубы?

— Хм, подождите-ка? — вмешался Киккава. — Харухиро, у тебя разве нет девушки? В твоей команде? Немного любви на рабочем месте? Я имею в виду, что такое случается, верно?

— ...А как насчет вас?

— Ох, нас? Мы как семья, понимаешь? Нет, подожди, мы и есть семья! Например, Токимуне - папа, Анна-сан - мама, Тада-чи - старший брат, Миморин-сан - старшая сестра, я - самый младший, а Инуи - наша домашняя собака или что-то в этом роде.

— Хех...

Выражение лица Инуи можно было описать только как злое. Сначала казалось, что его обидело, что его сравнивают с собакой, но, видимо, нет.

— Гав... — рявкнул он. Однако это было настолько тихим голосом.

— Так? Что насчет тебя? Как у тебя всё обстоит? — Киккава проигнорировал это и продолжил. На самом деле, это была не только Киккава, никто не собирался комментировать «гав» Инуи. Было такое ощущение, что он уже был хуже домашней собаки.

— Что думаешь о любовной ситуации в вашей команде? Как насчет этого? Там хоть немного что-то происходит? Я склоняюсь к да. Должно ведь быть, правда? Может, с Мерри?

— А...? — Харухиро невольно взглянул в сторону Мерри.

Мерри, возможно, по чистой случайности, тоже смотрела на Харухиро.

В результате они стали смотреть друг другу в глаза.

Затем они оба сразу же посмотрели на землю.

— Ох, что теперь? — Киккава обнял Харухиро за плечо. — Эй, стой, стой. Что? Что это было? Ты заставил меня подумать, может, просто может... Харухиро, у тебя с Мерри вроде как всё в порядке?

— Н-Нет. М-Мы нет. Н-Ничего подобного...

— Ну давай, чувак.

Ранта угрюмо присел. Он поднял маску и посмотрел на Харухиро. Что это был за подозрительный взгляд? Кем он себя возомнил?

— Я знаю, что произошло много всего, и я ушел с команды. Но до этого момента ничего подобного не происходило, понятно? Когда я ушел? Ну кто знает? Вы могли бы забыть об этом.

— Я забыл про это...?

— Мерри помнила бы, не так ли? Даже если вы забыли, она все равно помнила бы, если бы была замешана. Это вполне возможно, правда?

— Охх! — Кузаку хлопнул кулаками.

«Не «Охх!»-кай тут, чувак».

— Мммм...? — Юме ткнула Мерри в плечо. — Мерри-чан, а? Вы встречались с Хару-куном?

— А? В-Встречались...? Встреча... лись? А? Нет! Мы...!

«Мерри? Мерри-сан? Ты внезапно превратилась в нервную развалину? Что? Что случилось?»

Постойте, может быть, просто может... что-то случилось?

Естественно, Харухиро понятия не имел. Он не мог. Что бы ни случилось между ними, Харухиро этого не помнил. Предположим на мгновение, что что-то произошло. Харухиро забыл бы об этом. Но Мерри все равно помнила это. Что ж, Харухиро ничего не мог поделать с тем, что забыл. Его заставили забыть. В таком случае, не могла ли она просто случайно рассказать ему об этом?

Да, нет, наверное, это было не так просто.

У него было предчувствие, что это будет довольно трудно. Хотя и очень расплывчато.

«Что-то всё-таки было...?»

Но можно ли было Харухиро самому спросить у Мерри об этом? Если на самом деле между ними ничего не было, то спрашивать, предполагая, что это могло быть, было неловко. Даже если что-то и было, расспрашивать её об этом, когда он сам не вспомнил, казалось вроде… нет, действительно бесчувственным. Он чувствовал, что это будет довольно ужасно.

— Ребята...!

Внезапно Кимура накричал на них.

— Как думаете, вы могли бы оставить это на потом? Это Кладбище!

Он ударил булавой по земле. Подожди, он мог использовать эту штуку для чего-то другого, кроме как залезать в промежность своих врагов? Да, конечно мог.

Но похоже, что Кимура взмахнул булавой не от раздражения или гнева.

— Какого чёрта?! — глаза Ранты вылезли наружу. Когда булава Кимуры ударилась о землю у его ног, они не услышали звука разбивающегося каменного пола. Почему нет?

Потому что Кимура ударил не по полу.

Что это было? Черная как смоль, как тень, но другое. Это не была тень. Оно было достаточно тонким, но всё же имело некоторую толщину. Может, сантиметров десять в ширину, а кто знает, какой длины. Пятьдесят, может, шестьдесят сантиметров? Это была очень тонкая, черная как смоль змея. Когда этот враг подкрался к Кимуре, он немедленно нанес ему мощный удар булавой.

— Это то, что они называют тенью? — тихо сказала себе Сетора. Это было в объяснении до того, как они вошли на кладбище. Здесь было множество врагов, которые пытались изгнать захватчиков. Тени были одним из них. Они двигались по полу и стенам и обладали очень небольшой атакующей силой, но могли обернуться вокруг незваного гостя, чтобы удержать их на месте. Иногда они выступали группами.

— Кладбище! Гух-хох...! — Кимура рассмеялся. — Во хох! Нух бух хух! Это Кладбище, да! Ве-ха-ха-ха-ха-ха! Прошу быть внимательнее! Ва хеааааах!

Он смеялся как идиот, ударяя булавой по стенам и полу. Тени. Это были тени. Повсюду тени. Но ведь зачем так смеяться? По крайней мере, сейчас Кимура казался намного страшнее любой тени.

— Время истреблять змей! — Токимуне энергично взмахнул мечом и отбросил тень на пол.

— Хмф… — Тада резко развернулся, используя инерцию, чтобы разбить стену. — Я снесу их...!

— Вхуа...! — с трепетом сказал Кузаку, прежде чем заметил, как тень окутывает его лодыжку, и стряхивал её с криком удивления.

— Не теряй бдительности, идиот! — крикнул Ранта, рассекая эту тень своей катаной.

— Их тут тонны, хух!

Юме использовала большой нож, чтобы разрезать тени. Сетора одного за другим наносила удары своим копьем. Мерри сокрушила ещё несколько боевым посохом.

Харухиро тоже не мог стоять на месте. Он пошел вытащить кинжал, но кто-то поблизости двинулся вперед, прежде чем он смог. Кто? Миморин.

Миморин вытащила два длинных меча, рассекла три или четыре тени с такой силой, что они отлетели.

— Все нормально.

— ...Как так?

— Я буду защищать тебя, Харухиро.

«Я благодарен, но я могу защитить себя сам, понимаешь...?»

«Собственно, я даже благодарен? А может, нет?»

Прежде чем он успел высказать свое мнение, Миморин быстро сокрушала тени одну за другой.

— Харухиро!

— ...Да?

— Я люблю тебя!

«Это факт?»

Что ж, как бы то ни было, Харухиро просто сделает то, что он должен делать. По крайней мере, он так думал, но его тело не слушало. Он чувствовал себя слабым и не мог нормально мыслить.

«Что же мне делать?»