— Как я что?! — заорал Лит, на секунду потеряв самообладание.

Теперь настала очередь графа покраснеть до ушей.

Лит последовал за Кейлой, сопротивляясь желанию потребовать, чтобы она двигалась быстрее. Вся эта ситуация была совершенно неожиданной и тяжело давила на его сознание.

С тех пор как Солус услышала о картине, она не переставала смеяться, проецируя в своей голове знаменитые статуи, такие как Давид Донателло или Персей Антонио Канова, но она заменила черты лица на похожие лица Лита, а также заменила голову Медузы головой бика, терзая его нервы.

«Клянусь, если этот чёртов граф изобразил меня голым или что-нибудь в этом роде, я убью его быстрее и ужаснее, чем его сумасшедшая жена сможет когда-либо».

К счастью для графа, это было не так.

Картина была довольно большой, метр шириной и полтора метра высотой, и изображала бика, стоящего на ногах с горящими красными глазами в тёмном лесу, занимающего центр и левый угол.

Лит был нарисован лицом к магическому зверю, показывая зрителю только левый профиль. Его маленькое тело занимало лишь нижний правый угол, окутанное магической аурой. Его левая рука и кисть были подожжены, предположительно из-за заклинания огня, которое он произносил.

Перспектива и тёмный фон заставляли бика казаться большим и страшным, как дракон, в то время как Лит казался единственным элементом света, его лицо было наполнено мужеством и решимостью.

Огромное чучело бика было помещено в нескольких метрах справа, наполовину скрытое в нише, чтобы показать посетителю конец истории, изображённой на рисунке.

[Ну, это не так уж и плохо. Это не тот низкопробный ужас, который я себе представлял, и я приукрашен не по-идиотски даже. Это моё настоящее лицо. Солус, мне кажется, или я действительно такой привлекательный?]

[Ну, я не знаю. Это определённо версия тебя, которая не пялится и не хмурится всё время. Самое главное, он не выглядит так, будто он здесь из-за того, что проиграл пари, подобно твоему отражению в зеркале].

Лит облегчённо вздохнул. По крайней мере, он не был изображён в своём праздничном костюме или в какой-то высокомерной или властной позе. Это было бы очень неловко для него.

— А какая проблема с картиной? — спросил Лит, растерянно почёсывая затылок.

— Проблема в том, что мой отец показывал её каждому гостю, слуге и прохожему, который был готов его выслушать, рассказывая, как ты в одиночку победил злобного зверя в эпической битве магии и умов, — ответил Джадон.

[Это довольно точное воспоминание о событиях, хотя и полностью выдуманное, из графа получился бы отличный рассказчик], — заметила Солус.

Лит отмахнулся от беспокойства Джадона взмахом руки.

— Вы слишком много об этом думаете. Никто не был свидетелем боя воочию, шкура почти полностью цела, и все знают об одержимости графа Ларка магией и спонсировании перспективных молодых людей. Они скорее поверят, что либо мне повезло, либо граф оказал мне некоторую помощь и пытается сделать из меня героя. Не обижайтесь, ваша светлость.

— Я не обиделся. Ну что, тебе нравится? — ответил граф. Он зудел от нетерпения, ожидая ответа Лита.

— А что тут может не нравиться? Я не специалист по искусству, но, кажется, она хорошо нарисована. И я, и бик изображены реалистично. Единственный вопрос, который у меня есть, — как художник мог узнать моё...

Затем Лит заметил подпись художника в левом нижнем углу. Это была волнистая линия, но с помощью воображения можно было прочесть «Трекьюилл Ларк».

Лит резко обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как граф Ларк подпрыгивает от радости, прежде чем вновь обрести самообладание.

Прояснив этот вопрос, они молча вернулись в личные покои графа, прежде чем возобновить разговор.

Лит притворился, что произносит фальшивое магическое заклинание, в то время как на самом деле произносил своё заклинание «Тишины». Оно создавало сферический воздушный вихрь, который делал невозможным подслушивание обычными средствами, искажая звуки, исходящие из комнаты.

— Это не даст никому подслушивать. Как я уже говорил, принимая всё во внимание, никто взаправду не поверит в такую историю. Конечно, тот факт, что все знают моё лицо, всё усложняет, но тайная операция всё ещё возможна. На мой взгляд, у нас есть два варианта. Вариант первый — я притворяюсь, что я недоделанный маг, не соответствующий тому, что сказал граф до этого момента. Это даст врагам внутри и снаружи дома уверенность претворить свои планы в жизнь, будто меня здесь нет. Это должно облегчить захват того, кто пытался отравить вас, но это также означает, что убийца осмелеет и будет атаковать чаще. Учитывая, что такой человек или люди могут быть мелкой рыбёшкой, даже устранение их не принесёт нам никакой пользы, они будут легкозаменяемые. Вариант второй — я играю широко и громко, подтверждая все слухи о себе. Это должно насторожить вашу жену, заставить её пересмотреть свои планы и стать более осторожной. Это будет означать временное затишье, но следующие покушения будут совершены квалифицированным специалистом, который нанесёт удар только после тщательной подготовки, что даст этому человеку высокие шансы на успех. В то же время будет нелегко найти второго надёжного наёмника в такой короткий срок, если нам удастся устранить первого. Оба пути полны опасностей, так что вы должны решить, — продолжил Лит.

В комнате воцарилась тишина, трое дворян размышляли о том, как они хотят поставить свои жизни.

— А разве нет третьего варианта? — спросила Кейла.

— Если сможете найти его — пожалуйста. Я открыт для предложений, — Лит пожал плечами.

— Наш лучший вариант — это осмотрительность, — граф уже принял решение. — Мы не пытаемся победить Кою в её собственной игре, нам просто нужно потянуть время. Если до сих пор нам удавалось выживать самостоятельно, то с помощью Лита всё должно быть намного проще. Давайте будем скрывать нашу настоящую силу так долго, как только сможем, чтобы, когда она узнает правду, у неё не было достаточно времени, чтобы принять лучшие контрмеры, которые она могла. Я хорошо её знаю, она холодна и расчётлива, но под давлением гораздо лучше выполняет приказы, чем отдаёт их. Это случалось несколько раз в прошлом, и это не изменилось. Она могла бы притвориться, что приняла моё решение, остаться со мной, несмотря на наши разногласия. Таким образом, даже первая попытка отравления была бы успешной, так как мои подозрения возникли главным образом потому, что я знал, что она не будет сидеть сложа руки, теряя статус и деньги, которые даёт ей титул графини. Но, как всегда, плохое настроение Кои взяло верх, и она совершила одну ошибку за другой. Итак, каков наш следующий шаг?

— Пока всё не решится, не нанимайте новых слуг, это слишком рискованно, — высказал своё мнение Лит и продолжил. — Кроме этого, мы мало что можем сделать, мы всё ещё находимся в обороне. Единственное, что приходит мне в голову, — это представить меня вашему персоналу. Те, кто всё ещё верен вам, будут смотреть на меня с любопытством и благожелательностью, в то время как те, кто на стороне вашей жены, могут почувствовать давление и потерять хладнокровие. Это рискованно, но всё же лучше, чем ничего.

План Лита на самом деле был сложнее, но он не мог им поделиться.

Между своим Жизненным обзором и чувством маны Солус, он отмечал каждого, чья физическая сила превышала профессиональные требования, или имевшего, по крайней мере, жёлтое ядро маны.

[Наш лучший выбор — мужчина средних лет с сильным телом и ядром маны. Это было бы идеальным подозреваемым], — подумал Лит.

[Почему мужчина?] — спросила Солус.

[Потому что мужчины физически превосходят, даже в этом мире. Женщина лучше подойдёт для приманки, но мы уже знаем, что граф не играет с горничными. Средних лет, потому что это должен быть кто-то, кого графиня подсадила давно, чтобы дать ему завоевать доверие и авторитет, необходимые для свободного перемещения в поместье. А сильное ядро маны было бы отличным подспорьем для наёмного убийцы. Я сомневаюсь, что кто-то с достаточным талантом к магии согласился бы на ручной труд без действительно веской причины. Кроме того, если случится что-то магическое, это будет идеальным отвлечением, так как женщины всегда станут главными подозреваемыми, будучи более талантливыми от природы].

Когда граф сказал Литу, что уволил половину персонала, Лит заблуждался, полагая, что так будет легче контролировать ситуацию. Но реальность была иного мнения.

Оставшийся персонал по-прежнему насчитывал более пятидесяти лиц, и это уже после того, как не учитывались садовники и конюхи, поскольку они не имели доступа к главному зданию.

«Пятьдесят четыре грёбаных человека! Это больше, чем всё население деревни. Мне потребуется несколько часов, чтобы встретиться со всеми!»

Ни один из них не выказал признаков стресса при встрече с ним, что полностью сорвало его официальный план. Положительный момент заключался в том, что он действительно нашёл возможных подозреваемых, проблема, однако, заключалась в том, что их было слишком много.

Лит нашёл среди персонала шестнадцать человек, которые выделялись своими физическими или магическими способностями. И всё же у него не было возможности провести проверку биографии снаружи, кроме как напрямую расспросив их или их коллег, но это сделало бы его намерения слишком очевидными.

В этом он не мог положиться ни на графа, ни на его детей, они едва знали свои имена и роли в семье.

Лит решил, что пока лучшее, что он может сделать, — это держать свою семью в неведении. Пока он играл свою роль, самым безопасным местом для них было то, что находилось как можно дальше от ока бури.

Он всё думал и думал, но не мог найти выхода.

«Чёрт возьми! Я действительно начинаю верить, что на этот раз я прыгаю выше головы. Я не детектив, а просто химик без практики, который теперь занимается магическими искусствами! Это не та проблема, которую я могу решить, убивая или сжигая вещи. Ситуация всё больше напоминает чёртову шахматную партию, а я ненавижу шахматы! Я плохо играю в шахматы, когда борьба честная, не говоря уже о том, что у меня есть только моя королева (я), король (граф) и две пешки (наследники)!»

Хихиканье Солус было первой хорошей вещью, которую он услышал за весь день.

[Ну, раз доска столь неблагоприятна, ты не думал о жульничестве?]

Внезапно каменное кольцо Лита превратилось в жидкость, расплескавшуюся по полу, прежде чем вернуться к форме каменного шарика. Восемь маленьких ножек торчали из каменного шарика, делая его похожим на паука, который начал ходить кругами вокруг Лита.

[Хороший ход, тебе не кажется?]