Дети были накрыты толстыми одеялами, чтобы защитить их от холода, поскольку они были совершенно голыми. Глядя на пятна крови на простынях и полу, Солус с ужасом поняла, что детей оставили "готовыми к использованию".

Лит подошел к мужчине, не издавая ни звука. Он использовал заклинание Тишина, чтобы убедиться, что их никто не потревожит. Парень был высоким, не менее 1,78 метра, в теплой меховой одежде и с мечом на боку.

Лит ухмыльнулся, заметив, что клинок не зачарован. Ему не терпелось испытать свое новое тело.

— Добрый вечер, сэр. Как называется эта деревня? — спросил Лит таким непринужденным тоном, как будто он говорил о погоде.

Мужчина обернулся, не вынимая меча из ножен. Его бледная кожа стала еще более бледной от неожиданности, но движения были плавными. Меч прошел около носа Лита.

— На этот раз я не обращу внимание на твою грубость. — Литу с трудом удавалось сохранять невозмутимое лицо. Меч двигался как в замедленной съемке. — Опусти свое оружие и скажи мне то, что я хочу знать. Иначе я засуну его тебе в задницу. —

Мужчина убрал с глаз свои неухоженные светлые волосы, не в силах поверить, что он не попал в такую легкую цель с такого близкого расстояния. Его нервозность переросла в панику, когда мужчина заметил значок рейнджера над сердцем иностранца.

— Рейнджер! Рейнджер уже здесь! — крикнул мужчина во всю мощь своих легких, а затем дунул в костяной свисток, который издал пронзительный звук.

— Что значит "уже"? — спросил Лит, хватая голой рукой лезвие, которое все еще было направлено ему в лицо. Мужчина удивился, что никто не отреагировал на сигнал тревоги, но усмехнулся, прежде чем повернуть и отвести меч.

Он ожидал, что отсечет рейнджеру пальцы, но вместо этого лезвие не сдвинулось ни на сантиметр. Неважно, сколько сил он прикладывал. Даже хватать рукоять двумя руками было бесполезно, меч словно зажало в тисках.

Лит внезапно отпустил меч, чтобы оценить свою неповрежденную кожу.

— Похоже, обычное оружие больше не может причинить мне вреда, даже такое острое, как твое. Что это? — Его ладонь была покрыта масляной субстанцией, пахнущей серой. Кожу Лита покалывало, пока его иммунная систем не нейтрализовала вещество

— Масло гниения? Неужели теперь даже головорезы используют яд?— Как следовало из названия, масло гниения было токсином, из-за которого любая открытая рана гноилась и трудно поддавалась лечению. Без помощи целителя один порез мог привести к смерти даже магического зверя.

Мужчина был в ужасе. Он не мог понять, почему ни меч, ни яд не действуют. Он со всей силы ударил Лита, только для того, чтобы почти потерять хватку на оружии.

Это было похоже на удар о камень. Литу надоело играть. Действия безымянного красноречиво говорили о том, что это за деревня и как она оставалась незамеченной до этого момента.

Лит обезоружил мужчину магией духа и выполнил свое обещание. Безымянный харкал кровью, в то время как из его задницы, подобно хвосту, торчал стальной меч. Солус вернулась к Литу и поделилась с ним своим видением из дома

«Пожалуйста, спаси их.» — Это было единственное, что она сказала, прежде чем найти утешение в их телепатической связи. Вид жалкого состояния детей потряс ее до глубины души. Солус хотела, чтобы этот ужас навсегда закончился.

«Как пожелаешь, миледи.» — Лит воскресил безымянного мужчину как Рыцаря Смерти и вооружил его отравленным клинком. Рыцарь смерти был нежитью, чье хорошо сохранившееся тело имело ловкость, которой оно обладал при жизни.

Кроме того, добавив магию духа при создании ядра крови, Лит смог передать ему некоторые основы фехтования. Хозяин и слуга не торопились, убивая всех, кто не находился в главном здании или жил в средней части, не будучи пленником.

С каждым трупом маленькая армия Лита росла в численности.

— Окружите зону. Убейте всех, кто попытается сбежать. — Рыцари смерти молча повиновались. Они сформировали группы по три человека, прикрыв каждую дверь и окно.

Лит слышал веселую музыку, доносившуюся изнутри огромного здания, занимавшего большую часть городской площади. Он почти мог различить несколько голосов, смеющихся и подшучивающих.

— Открывай! Корпус рейнджеров! — крикнул он за секунду до того, как выбить ногой дверь. Металлические петли сломались, как будто они были сделаны из алюминиевой фольги, а огромная деревянная дверь с грохотом рухнула на землю.

Помещение внутри было хорошо освещено, в нем было тепло. Мангалы были расставлены равномерно, чтобы обеспечить комфорт и позволить готовить еду по своему вкусу. Это место напомнило Литу приготовления Лютии к Празднику Весны, вызвав у него тошноту.

Слева от него, вдоль стены, стоял длинный стол, заставленный всевозможными деликатесами. За ним сидели четыре человека, которые, по его предположению, были лидерами деревни. Справа от него стояло несколько столов поменьше, за которыми могли разместиться максимум два человека. Между столами было достаточно места, чтобы рабы могли удовлетворить все желания своих хозяев. Все присутствующие были скудно одеты, а некоторые и вовсе обнажены. Литу было легко отличить жертв от мучителей.

Первые были худыми, с потускневшими глазами, потерявшими надежду. Вторые были раздражены его появлением и обнажили свое оружие.

— Дверь была открыта. — Сказала рыжеволосая женщина с соблазнительной улыбкой. Она была одним из лидеров. За мгновение до этого она наслаждалась вниманием пары мальчиков, которые в лучшем случае были одного возраста с Литом.

Она подняла руку, чтобы успокоить своих подчиненных, не сводя глаз с Лита.

— Я уверена, что мы сможем найти компромисс. Если бы ты не был заинтересована в своей доле веселья, ты бы уже вызвал подкрепление, и мы были бы окружены. Вместо этого ты здесь, совсем один. —

— Мы не безрассудные люди. Все, о чем мы тебя просим, это не лезть в наши дела, и мы сделаем твое пребывание на севере настолько приятным, насколько это прибыльно. Мы не делаем различий, каждому свое. —

Лит уже заметил, что среди работорговцев были как мужчины, так и женщины. По словам Солус, у женщин были более сильные ядра маны, но, если не считать рыжеволосую, ни у кого из них не было сильнее желтого.

— У меня есть встречное предложение. — Он ответил. — Те, кто хочет жить, должны встать на колени, лицом к стене. Все остальные могут попрощаться со своей жизнью. —

В одиночку уничтожить деревню мародеров-работорговцев принесет ему много заслуг. Но даже если он ничего не получит от этого, он все равно сделает это. Солус никогда раньше ни о чем его не просила. Лит не собирался ее подвести.

Женщина, сидевшая за одним из передних столов, сотворила заклинание третьего уровня, выпустив молнию в спину Литу. Он просто вытянул правую руку, перехватывая энергию и заставляя ее принять форму сферы.

— Вы называете это молнией? — сказал он с отвращением. — Вот это молния. — Он направил указательный палец, выпуская поток электричества, который превратил мага и ее спутника в обугленные трупы.

Мародеры и рабы теперь были покрыты холодным потом. Лит не испускал убийственного намерения, но они не могли избавиться от ощущения, что что-то не так. Все знали магию, либо потому, что они использовали ее, либо потому, ею их наказывали.

Что бы ни использовал рейнджер, это не было магией.