Гора Хохолок была частью Горной цепи Восточнолесья, и у её подножия располагалась небольшая миленькая деревушка. Её жители кормились от своей земли и почти не общались с внешним миром.

Сейчас, на восходе солнца, все собрались у ворот на выходе из деревни, чтобы проводить юношу пятнадцати-шестнадцати лет от роду. На первый взгляд он казался худеньким и слабым, но у него был здоровый светлый цвет лица и, в общем и целом, привлекательная внешность. Он был одет в зелёный халат шэньи, который, по-видимому, столько раз стирали, что он почти протерся. Что-то в том, как он был одет и в невинном взгляде его глаз, выдавало в нём исключительно острый ум.

Его звали Бай Сяочунь. (1)

— Дорогие Старейшины и односельчане, — сказал он, — я отправляюсь изучать культивацию Бессмертия. Я буду скучать по всем вам!

На лице юноши отразилась легкая боль, как если бы он с трудом мог вынести расставание с жителями родной деревни. Так он выглядел еще очаровательнее прежнего.

Деревенские переглянулись друг с другом, беспомощно пожали плечами, притворяясь, что очень сильно не хотят, чтобы юноша их покидал. Седовласый старичок сделал шаг вперед из толпы и сказал:

— Сяочунь, с тех пор как твои родители покинули нас, о, как давно это было, ты… ты был, эм… — он на мгновение замолк, — таким хорошим ребенком! — видя, что Бай Сяочунь до сих пор не уходит, он продолжил.— Только не говори, что тебе не интересно, как достичь вечной жизни? Всё, что тебе нужно сделать — это стать Бессмертным, и тогда ты сможешь жить вечно! А это очень, очень долго! Ну, теперь тебе пора уходить. Даже орленок должен, в конце концов, покинуть гнездо, чтобы научиться летать. Во что бы то ни стало, какие бы трудности тебе не встретились на пути, ты должен проявить настойчивость и продолжать двигаться вперед. Однажды покинув деревню, тебе нельзя возвращаться, потому что твой путь лежит перед тобой, а не позади тебя!

Старичок по-доброму потрепал Бай Сяочуня по плечу.

— Жить вечно…— пробормотал Бай Сяочунь.

По его телу пробежала дрожь, и решимость постепенно проявилась в его взгляде. Старичок и односельчане ободряюще смотрели на него, пока он покивал головой с серьезным видом и оглянулся вокруг последний раз, прощаясь со всеми. Наконец он развернулся и пошел прочь от деревни.

По мере того, как очертания его фигуры растворялись вдалеке, деревенский народ выглядел всё радостнее и всё более взволнованно. Тоскливые выражения лиц сменились на улыбки, а добродушный старичок аж задрожал. По его щекам потекли слезы.

— Небеса справедливы! Хорек… наконец-то убрался отсюда! (2) Кто сказал ему, что поблизости видели Бессмертного? Кто бы это ни был, ему полагается огромная награда от деревни!

Скоро по всей деревне разносились радостные возгласы. Некоторые даже вытащили гонги и барабаны и начали стучать в них от переизбытка чувств.

— Хорек ушел, — сказал кто-то, — но о, мои бедные курочки. Он терпеть не мог, когда петушиное кукареканье будило его ранним утром, и каким-то образом подговорил всю деревенскую детвору, чтобы они переловили и слопали всех наших кур… Сегодня начинается новая эра!

К этому времени Бай Сяочунь еще не успел отойти от деревни достаточно далеко и мог прекрасно слышать звуки гонгов и барабанов. Ветер даже доносил до него отдельные радостные возгласы. Он замер на месте, и на лице у него отразилось странное выражение. Через мгновение он прочистил горло и пошел дальше. Под далекие отголоски радости он начал своё восхождение на Гору Хохолок.

Гора Хохолок не была очень высокой, а лес на ней рос довольно густой. Так, несмотря на то, что солнце недавно взошло, под сенью деревьев было темно и тихо.

«Хитрый Пёс сказал мне, что пару дней назад, когда он охотился на диких свиней, он видел летающего по окрестностям Бессмертного».

Бай Сяочунь шел вперед, его сердце громко стучало в груди. Вдруг что-то зашевелилось в кустах неподалеку. Это было похоже на звуки дикой свиньи, Бай Сяочунь мгновенно испугался. Волосы на его затылке встали дыбом, и он спросил:

— Кто это? Кто там?

Он быстро достал четыре топора и шесть мачете из дорожной сумки, но от этого он ничуть не стал ощущать себя в меньшей опасности, в итоге он вытащил из своего шэньи кусочек черного благовония и крепко сжал его в левой руке. (3)

— Не выходи! — закричал он, дрожа. — Даже не ДУМАЙ выходить! У меня топоры И мачете, а это благовоние может вызывать молнию с Небес и даже призывать Бессмертных! Если посмеешь показаться, ты труп!

Наконец он развернулся и дал деру по направлению к горной тропе, одновременно жонглируя всем оружием, которое было у него в руках. Топоры и мачете забряцали, сталкиваясь и падая направо и налево.

Возможно именно это спугнуло того, кто сидел в кустах. Звуки смолкли, и никакое дикое животное не выбежало оттуда. Бай Сяочунь поспешил вперед, вытирая пот со лба. Сейчас на его лице проступила бледность, и он начал подумывать о том, чтобы отказаться от сумасшедшей идеи взобраться на гору. Но потом он вспомнил об ароматической палочке, которую передали ему родители перед своей смертью. По их словам, она передавалась от поколения к поколению в их роду и была даром благодарности от попавшего в беду Бессмертного, которого они спасли. Прежде чем Бессмертный покинул их, он подарил им её в знак особой признательности. Более того, он даже пообещал взять их потомка в ученики. Бессмертный сказал, что для того, чтобы его призвать, достаточно зажечь эту ароматическую палочку.

Бай Сяочунь на самом деле зажигал палочку более десяти раз на протяжении последних нескольких лет, но никакой Бессмертный так и не появился. В конце концов, Бай Сяочунь даже начал сомневаться в правдивости истории про Бессмертного. Но всё же решил забраться на гору. К тому же ароматическая палочка почти вся прогорела, а на горе не так давно видели пролетающего Бессмертного.

Вот так он и попал сюда. Он решил, что нужно подобраться поближе к Бессмертному, чтобы тому было проще учуять ароматическую палочку.

Постояв немного на склоне горы, он помедлил мгновение, затем стиснул зубы и решительно пошел дальше. Хорошо, что гора была невысокой, и ему не потребовалось много времени, чтобы добраться до вершины, где он остановился, тяжело дыша. Он посмотрел на деревню далеко внизу, и разные чувства отразились на его лице. Затем он глянул на кусочек черного благовония размером с ноготь. Было очевидно, что его уже много раз зажигали, оно почти совсем закончилось.

— Прошло уже три года. Благословите меня, матушка, батюшка. В этот раз оно должно сработать!

Бай Сяочунь глубоко вздохнул и аккуратно зажег благовоние. В то же мгновение подул сильный ветер и темные облака затянули небо. Засверкали молнии, и прогремел оглушительный гром.

Величие развернувшейся картины заставило Бай Сяочуня затрепетать, к тому же он боялся, что его может убить молнией. Он почти уже плюнул на палочку, чтобы затушить ее, но сумел удержаться.

«Я зажигал это благовоние двенадцать раз за последние три года, это уже тринадцатый раз. Я должен позволить ей гореть дальше! Крепись, Сяочунь! Молния не убьет тебя! Ну, скорее всего…»

Все двенадцать раз, что он зажигал благовоние раньше, каждый раз были гром и молния, но никогда не появлялся Бессмертный. Каждый раз он был настолько напуган, что плевал на благовоние, чтобы затушить его. Ему казалось это немного странным, что благовоние предположительно для вызова Бессмертного можно затушить обычной слюной.

Бай Сяочунь сидел, дрожа от страха, окруженный раскатами грома. Вдруг полоска света появилась вдалеке на небе. Это был мужчина средних лет в богатых одеждах. Он не был похож на ординарного человека, но при этом выглядел уставшим и утомленным путешествием. На самом деле, если приглядеться, то в его глазах можно было прочесть крайнюю степень истощения сил.

— Наконец-то я увижу, что за придурок постоянно зажигал ароматическую палочку на протяжении последних трех лет!

Каждый раз при мысли, что ему пришлось пережить за последние несколько лет, мужчина ощущал жуткое возмущение. Три года назад он почувствовал лекарственную ауру ароматической палочки, которую он подарил, будучи на этапе Конденсации Ци. Это тут же напомнило ему о долге, что у него остался в мире смертных.

Первый раз, когда он летел в ответ на разжигание палочки, он думал, что нужно лишь явиться на призыв, а потом можно будет сразу вернуться обратно. Он даже представить себе не мог, что прежде чем он обнаружит ароматическую палочку, аура благовония внезапно исчезнет, обрывая связь с ним. Если бы это случилось один раз, то ничего страшного. Однако на протяжении трех лет аура возникала и пропадала более десяти раз.

Каждый раз ему приходилось прерывать поиски и то покидать секту, то возвращаться в нее. Туда-сюда, туда-сюда. Это было просто невыносимо.

Когда он приблизился к Горе Хохолок, он увидел Бай Сяочуня. Пыша накопившимся за прошлые разы возмущением, мужчина приземлился на вершину горы и махнул рукой, чтобы затушить дотлевающий остаток ароматической палочки.

Гром прекратился, Бай Сяочунь в шоке уставился на мужчину.

— Вы Бессмертный? — осторожно спросил юноша. Он по-прежнему не совсем был уверен в происходящем, поэтому скользнул рукой за спину и схватился за топор.

— Ты можешь звать меня Ли Цинхоу (4). Ты из семьи Бай?

Глаза практика средних лет полыхали как молнии, когда он смерил Бай Сяочуня взглядом, не обращая никакого внимания на топор у того за спиной. Для него Бай Сяочунь выглядел хрупким, почти симпатичным, и напоминал ему старого друга из далекого прошлого. К тому же его скрытый талант был вполне приемлемым. Гнев Ли Цинхоу постепенно затихал.

Бай Сяочунь моргнул несколько раз. Хотя ему по-прежнему было немного страшно, он выпрямился и тихо сказал:

— Младший совершенно точно из семьи Бай. Я — Бай Сяочунь.

— Отлично, а теперь скажи мне вот что, — сказал Ли Цинхоу равнодушным голосом. — Почему ты зажигал это благовоние столько много раз в последние три года?!

Ему очень уж хотелось узнать ответ на этот вопрос. Услышав это Бай Сяочунь начал быстро соображать, чтобы найти достойный ответ. В итоге на его лице появилось тоскливое выражение, и он посмотрел вниз на деревню у подножья горы.

— Младший сентиментальный и очень правильный человек, — сказал он. — Я просто не мог вынести расставания с моими односельчанами. Каждый раз, когда я разжигал благовоние, я погружался в тоску. Мне было больно от одной лишь мысли о том, что мне придется оставить всех позади.

Ли Цинхоу уставился на него в изумлении. Он никогда не предполагал, что такое возможно, поэтому гнев в его сердце всё больше таял. Из одних только слов юноши было понятно, что у него подходящие для обучения задатки...

Однако затем практик послал своё божественное сознание вниз в деревню и услышал звуки гонгов, барабанов и возгласы радости. Он даже услышал, как деревенские жители обсуждали, как это здорово, что «хорек» наконец ушел. Неприглядное выражение отразилось на его лице, и он почувствовал, как начинает болеть голова. Он вернулся взглядом к очаровательному и невинному Бай Сяочуню, который выглядел так, как будто не обидит и мухи, и вдруг осознал, что этот ребенок злодей до глубины души.

— Скажи мне правду! — сказал Ли Цинхоу громоподобным голосом. Бай Сяочунь так испугался, что весь затрясся от страха.

— Эй, я тут не виноват! — ответил Бай Сяочунь жалобно. — Что это за дурацкое благовоние такое?! Каждый раз, когда я зажигал его, молнии начинали ударять рядом с ним! Меня несколько раз чуть не убило! На самом деле, то, что мне тринадцать раз удалось избежать молний — это настоящий подвиг!

Ли Цинхоу молча посмотрел на Бай Сяочуня.

— Если тебе было так страшно, тогда зачем ты зажигал его больше десяти раз? — спросил он.

— Потому что я боюсь смерти! — возмущенно ответил Бай Сяочунь. — Разве цель культивации Бессмертных не вечная жизнь? Я хочу жить вечно!

Ли Цинхоу снова потерял дар речи. Однако он счел, что стремление этого ребенка к вечной жизни достойно похвалы, и осознал, что его характер может немного поменяться после тяжелых тренировок в секте. После секунды раздумья, он взмахнул рукавом, забирая Бай Сяочуня с собой в луч света, который понесся вдаль.

— Хорошо, полетели со мной, — произнес он.

— Куда мы? — спросил Бай Сяочунь, вдруг понимая, что они летят по воздуху. — Ой, мы так высоко… — Земля была очень-очень далеко внизу, от чего его лицо сильно побледнело. Он тут же бросил топор и вцепился в ногу Бессмертного. Ли Цинхоу посмотрел вниз на то, как юноша сжимает его ногу. Немного растерявшись, он ответил:

— В Секту Духовного Потока (5).

---------- Примечания-----------------------------------------

1. Бай Сяочунь (Bai Xiaochun) на китайском 白小纯 bái xiǎo chún. Бай – это фамилия, означающая «белый». Сяо значит «маленький». Чунь значит «чистый». Другими словами его имя означает, что-то вроде того, что он весь «белый и пушистый».

2. В китайском вместо хорька дословно используется «белый крысиный волк», белый – это одновременно и фамилия Бай Сяочуня.

3. Только не спрашивайте, как обычный человек может удержать всё это в руках.

4. Ли Цинхоу (Li Qinghou) на китайском 李青候 lǐ qīng hòu. Ли – очень распространенная фамилия. Цин означает «зеленый, синий, черный, лазурный, и т.п». У Хоу много значений, включая «время» и «ожидание».

5. Секты - это способ организации коллективного проживания культиваторов Бессмертия. Их в мирах xianxia тьма-тьмущая. В каком-то смысле это и учебное заведение в том числе.