Как только прозвучал этот голос, агрессивный летающий тигр вздрогнул и сразу же хлопнулся на землю, поднимая при этом большое облако пыли. Так он и остался лежать, виляя хвостом, высунув язык и взирая на приближающуюся издалека огромную тушку. Это был гигантский тридцатиметровый ящер с холодными зелёными глазами и жестокой убийственной аурой.

Всё произошло так быстро, что Сунь Вэнь просто стоял с открытым от удивления ртом, как и двое учеников за его спиной. Девушка уже была ошеломлена тем, как летающий тигр вдруг стал таким покладистым, а тут ещё подошёл огромный ящер. Она даже начала сомневаться, не сон ли это. У неё в голове не укладывалось, как могло быть такое, что летающий тигр, от которого старший брат Сунь удирал со всех ног, лёг на землю по первому слову кого-то ещё. Очаровательный вид тигра сейчас сильно отличался от той свирепости, что он только что демонстрировал.

— Один из десяти великих боевых зверей? — пробормотал юноша. Смотря на огромного ящера, он поражённо выпалил:

— Броненосец-гора…

Сунь Вэнь тоже был поражён видом огромного ящера. Даже одно его присутствие давило на окружающих со страшной силой. Но больше всего он удивился тому, кого увидел на спине ящера.

— Это ты! — прохрипел он.

Верхом на ящере сидел Бай Сяочунь. Когда ящер подошёл поближе, Бай Сяочунь поднялся на ноги и, подскочив в воздух, приземлился рядом с летающим тигром.

— Ты опять бродишь по округе и пугаешь людей?! — сказал Бай Сяочунь сердито, похлопывая его по голове.

Летающий тигр моргнул, потом склонил голову и лизнул ногу Бай Сяочуня. Сунь Вэнь стоял, словно громом поражённый, а ученики внешней секты потеряли дар речи.

— Простите, ребята, — сказал Бай Сяочунь. — Тигра на самом деле совсем не злой. Просто он немного непослушный и любит пугать людей. Тигра, быстро извинись!

После этих слов он мягко ткнул ногой лапу тигра. С немного раздражённым видом летающий тигр повернул голову к Сунь Вэнь и издал рык. Хотя он и не пытался рычать громко, звук всё равно был подобен грому, отчего Сунь Вэнь и остальные содрогнулись внутри. Бай Сяочунь посмотрел на посетителей заповедника. Хотя он узнал Сунь Вэня, притворился, что нет. Улыбаясь, он спросил:

— Вы пришли, чтобы выбрать боевых зверей?

— Да, мы… Мы хотим выбрать боевых зверей… — ответила девушка, с трудом сглатывая и со страхом взирая на Бай Сяочуня.

То, что боевые звери, которые пугали старшего брата Суня, могли стать очаровательными, словно щенята, ужасало её до глубины души.

— Ясно, — ответил Бай Сяочунь. — Должно быть, здесь нас свела судьба. Что ж, почему бы мне вам не помочь.

Прочистив горло и излучая энтузиазм, он запрокинул голову и издал мощный рык. Рык прокатился по джунглям, и земля затряслась. Через мгновение из зарослей проломила себе дорогу огромная горилла и остановилась прямо перед Бай Сяочунем. Улыбаясь ему, она начала бить себя в грудь и громко выть.

— Постой-ка пока там, Рилля, — сказал Бай Сяочунь, помахав рукой, — ты им не подойдёшь.

Огромная горилла побрела в сторону, грустно склонив голову. Сунь Вэнь был потрясён. Он тут же узнал в ней одного из десяти великих боевых зверей, свирепую полуночную гориллу. Однажды он своими глазами видел, как эта самая полуночная горилла раздавила голову болотного льва. Она обладала взрывным и жестоким нравом. Но перед Бай Сяочунем она вела себя послушно и очаровательно, Сунь Вэнь даже не предполагал, что она на такое способна. Через мгновение подошёл ещё и огромный медведь, встал на задние лапы перед Бай Сяочунем и начал танцевать взад-вперёд.

— Миша, у нас гости! — сказал Бай Сяочунь немного недовольно. — Успокойся.

Медведь посмотрел на Сунь Вэня и остальных и громко зарычал.

«Медведь… медведь небесного огня. Невероятно, он танцует…»

У Сунь Вэнь всё поплыло перед глазами после потрясения от увиденного. Что же до учеников внешней секты, то они и раньше уже были поражены, а сейчас их потрясение усилилось в десять раз. Потом земля снова затряслась и звери один за другим стали появляться со всех сторон. Собралась целая сотня зверей, никто из них не был покладистым, как те, которых показывал Сунь Вэнь. Все эти животные были свирепы и ужасны. Сунь Вэнь и ученики внешней секты почувствовали, как у них подкашиваются ноги. Лица учеников внешней секты посерели, а всё тело наполнилось чувством надвигающейся опасности.

— Ну что ж, — сказал Бай Сяочунь, изображая мудреца. — Выбирайте, — он слегка прокашлялся.

Сунь Вэнь совсем растерялся. Он не мог представить, как Бай Сяочуню всего за полгода удалось добиться того, что звери стали так послушны. Сунь Вэнь жил здесь годами, но ничего даже близкого к этому не добился, ему стало обидно. Разница между ним и Бай Сяочунем была слишком велика. А как расстроился юноша из внешней секты. Он восхищался всеми собравшимися зверями и очень сожалел, что так поспешил и уже выбрал себе зверя. Если бы он только ещё немного подождал, то встретил бы этого чудесного старшего брата и обрёл бы невероятную удачу. Но теперь… было слишком поздно.

Девушка дрожала, не веря своим глазам. Она быстро указала на огромного чёрного кондора, который издал пронзительный клич. Обычно он был жутко свирепым, но рядом с Бай Сяочунем менялся. Он позволил шаманскому заклинанию девушки войти в него и медленно привязать себя к ней. После этого он взлетел и начал кружить над ними. Бай Сяочунь засмеялся и махнул рукой. Сразу же остальные звери разошлись, а он запрыгнул обратно на спину ящера. Тот издал рык, развернулся и понёс Бай Сяочуня прочь. Почти не в силах поверить, что у неё всё получилось, девушка выкрикнула вдогонку:

— Старший брат, как тебя зовут?

Бай Сяочунь тут же почувствовал гордость за себя. Важно выпятив подбородок, он естественным образом принял позу одинокого героя. Взмахнув рукавом, он произнёс:

— Зови меня… Бай Сяочунь.

Сомкнув ладони за спиной, он стоял с развевающимися на ветру волосами на спине у ящера с немного меланхоличным видом. После всех лет практики это образ замечательно у него получался и сразу же запечатлелся глубоко в душе девушки.

— Бай Сяочунь? Почему это имя кажется мне знакомым?.. — у юноши отпала челюсть, а глаза неверяще полезли на лоб. — Главный враг северного берега!

Девушка ахнула, сразу вспомнив, откуда она знает имя Бай Сяочуня. Однако, казалось, совершенно невозможно совместить образ главного врага северного берега с этим одиноким и печальным человеком, которого она видела только что. Наконец Сунь Вэнь вывел их из звериного заповедника.

А тем временем в джунглях Бай Сяочунь восседал на спине у ящера. Пока никто не видит, он скинул образ одинокого героя и начал гордо насвистывать какой-то мотивчик. В то же время он раздал всем зверям поблизости лекарственные пилюли. Помимо его неустанной заботы второй причиной покорности зверей служили лекарственные пилюли, которыми он кормил их последние полгода. От пилюль звери становились сильнее и энергичнее, это им нравилось, а вместе с этим и Бай Сяочунь. Так день за днём они становились всё ближе. Конечно, не у всех зверей была однотипная реакция. Некоторые оказались очень осторожными. Но Бай Сяочунь не переживал. В любом случае полгода в зверином заповеднике стали для него неимоверно счастливыми.

Недавно семя Рождения Зверя дало побег, что наполнило его острым чувством предвкушения. Хорошие вещи случались одна за другой. Он так же обнаружил, что Озёрное Царство у него прогрессирует. Хотя его дух жизненной сущности ещё не появился, техника становилась всё более свирепой. По всему выходило, что, культивируя её и дальше, Бай Сяочунь непременно породит дух жизненной сущности. У него было хорошее предчувствие на этот счёт. Больше всего ему хотелось узнать, каким зверем окажется этот дух. Он продолжал думать, на что будет похожа завершённая версия Озёрного Царства — лучшей тайной магии такого же порядка, как и магия Призраков Обитающих в Ночи Призрачного Клыка. Ещё ему было интересно, какую боевую мощь она с собой принесёт.

Полный предвкушения, он усиленно занимался культивацией ещё месяц. К этому времени он провёл на северном берегу уже почти год. Хотя он никогда не покидал звериный заповедник и старался оставаться как можно более незаметным, но истории о том, как он приручает зверей, стали распространяться среди учеников северного берега. Эти новости, а также истории о прошлых «подвигах» Бай Сяочуня стали самыми часто обсуждаемыми темами. Возмутительное происшествие на битвах избранных до сих пор заставляло учеников скрипеть зубами. То, что случилось тогда с Бэйхань Ле, нанесло им серьёзную душевную травму. И она давала о себе знать каждый раз при взгляде на собственного боевого зверя.

И вот наконец Бэйхань Ле закончил уединённую медитацию. Он стоял в своей пещере бессмертного и смотрел на нефритовую табличку, которая пришла полгода назад и сообщала о том, что Бай Сяочунь перешёл на северный берег. Оскалившись, он раздавил табличку.

«Бай Сяочунь, сегодня я смою унижение, через которое ты заставил меня пройти. Ты, конечно, силён, но я добился большого прогресса со времени нашей последней встречи. Неслыханного прогресса! Я наконец-то достиг третьего уровня Заклятия Заходящего Солнца! Я неуязвим для всех, кто ниже возведения основания!»

Его основа культивации активизировалась — он был на великой завершенности девятого уровня конденсации ци. После происшествия годы назад он занялся культивацией словно одержимый, доводя себя до состояния остервенелой истерии.

— Бай Сяочунь! — Бэйхань Ле запрокинул голову и взревел, вылетая из своей пещеры бессмертного.

Многие обратили на него внимание, особенно брат и сестра Гунсунь и Сюй Сун.

— Как силён! Он действительно достиг третьего уровня Заклятия Заходящего Солнца! Это не удавалось никому за последнюю тысячу лет! Он вырос, но в то же время мы тоже. Сложно сказать, насколько он стал сильнее, чем был тогда во время соревнований!

— Любой, кто прошёл через подобное, будет проживать это в памяти снова и снова и спятит, как он.

Пока избранные смотрели на Бэйхань Ле, внутренне содрогаясь, он превратился в луч света и отправился к одному из самых популярных мест северного берега — центральной арене испытаний. Эта арена на самом деле располагалась на когтистой лапе огромной каменной статуи свирепого зверя. Сама статуя в высоту достигала трёхсот метров, изображая неимоверно злобного зверя, от которого, казалось, веяло духом сражения. Он напоминал чем-то крокодила, поставленного на хвост, был покрыт чешуёй, а на спине торчало три ряда острых шипов. Когтистая лапа была размером в более чем половину его туловища. Левая лапа, казалось, разрушилась от ветров и дождей, но правая тянулась к небесам, словно хотела разорвать их. Арена для испытаний располагалась на правой лапе.

Статую обнаружили четыре тысячи лет тому назад в Древнем Зверином ущелье секты Духовного Потока. Потребовалось немало усилий, чтобы достать её и установить на новом месте, где она превратилась в арену для испытаний. Сейчас Бэйхань Ле стоял на ней, в его глазах горел огонь, он желал битвы. Запрокинув голову, он прокричал:

— Я ставлю на кон все баллы заслуг, что у меня есть — тридцать семь тысяч, — и вызываю на поединок Бай Сяочуня!

После его слов арена задрожала, воздух исказился, и в нём материализовался бумажный журавлик! Не медля ни секунды, он умчался в сторону звериного заповедника!

Арена испытаний северного берега была очень знаменитым местом в секте Духовного Потока. Даже ученики с южного берега слышали о ней. По правилам арены испытаний каждый желающий мог заплатить сколько-то баллов заслуг и отправить вызов любому ученику на северном берегу. При этом появлялся бумажный журавлик, который улетал к вызванному оппоненту, чтобы известить его о дуэли.

Вызов оставался активным полгода. Если оппонент принимал вызов, то битва начиналась сразу же. Если оппонент выигрывал сражение, то к нему переходили поставленные на кон баллы заслуг. Если проигрывал, то с него ничего не брали. Ещё можно было отказаться от вызова. Если такое случалось, то через полгода вызов аннулировался, а баллы заслуг возвращались к прежнему владельцу. Однако в течение этого полугода тот, кто отправил вызов, не мог отказаться от него. Из-за таких правил вызывающий оказывался в очень пассивной роли. Однако это было справедливо.