Когда прозвучали слова главного старейшины, то члены кланы, собравшиеся вокруг зала почитания предков, остались стоять с задумчивыми лицами. Очевидно, что над тем, как будет проходить оценка способностей, немало поразмыслили.

Чёткого ответа на вопрос не существовало. Однако ответ должен был основываться на опыте каждого в области духовного улучшения. Посему он оказывался настоящей проверкой уровня просветления в этом искусстве. Вопрос также затрагивал создание огня и лекарства душ. Хотя эти два ремесла и являлись отдельными областями знаний, но и владение ими влияло на уровень понимания духовного улучшения. Поэтому, хотя вопрос казался простым, на самом деле он был невероятно глубоким. Более того, как и сказал старейшина, если человек не смеет задумываться об определённых вещах, то он никогда не сможет воплотить их в жизнь. В каком-то смысле этот вопрос касался Дао каждого человека.

Не только простые члены клана внезапно призадумались, старейшины и глава клана тоже погрузились в раздумья. Даже представители других кланов и посланник из города Гиганта-призрака смотрели на него, молча размышляя. Более того, главный старейшина Зала Правосудия обладал чрезвычайно глубокими познаниями в области духовного улучшения.

Никто не отвечал. Область вокруг каменных ворот полностью погрузилась в тишину, можно было услышать даже шелест ветерка. Все обдумывали заданный старейшиной вопрос для оценки способностей. Подобная оценка была традиционной на церемонии подношений предкам в клане Бай. Теоретически этот вопрос задавался всем, но на самом деле ответы давали не так много людей. Обычно это были избранные из различных линий крови. Можно представить, насколько жёстким было соревнование между линиями крови. Конечно, старейшины клана хорошо это понимали и даже всячески способствовали этому. Пока подобное соревнование не выходило из-под контроля, это был верный способ поддерживать боевой дух в членах клана различных линий крови.

Бай Сяочунь закатил глаза. Для других на этот вопрос было сложно найти ответ, особенно затруднительно было доказать свою правоту. Но для Бай Сяочуня это было слишком просто… В конце концов, на испытании огнём в лабиринте он лично проделал духовные улучшения, превышающие двадцатикратное. Хотя он и не достиг тридцатого уровня, но видел достаточно подсказок, чтобы догадаться, что происходит дальше. Прочистив горло, он подумал: «Если я отвечу на этот вопрос, то это будет фактически жульничество…»

Хотя ему не терпелось высказаться и посмотреть, что произойдёт, он считал себя порядочным и честным человеком. Более того, несмотря на то что при необходимости он мог сжульничать, в этом случае от этого было бы мало пользы, но при этом могло вызвать лишние подозрения. После подобных мыслей он зевнул и притворился, что не слушает. Через какое-то время главный старейшина Зала Правосудия обвёл взглядом собравшихся, улыбнулся и спросил:

— Кто хотел бы ответить первым?

Долго никто не отвечал, но потом один из молодых людей рядом с Бай Ци, тоже член прямой линии крови, поднялся на ноги с блестящими глазами.

— Старший, я Бай Ли, и я хотел бы ответить на вопрос.

Сразу же все взгляды обратились на него. Когда люди поняли, кто начал говорить, то на лицах показалось презрение, зависть, холодность и другие эмоции. Что касается старейшин клана, то одни, казалось, скучают, в то время как другие одобряюще кивали. Глава клана слегка кивнул. Бай Сяочунь смотрел на юношу краем глаз, и ему было любопытно, что же тот скажет. Бай Ли взволнованно обрадовался, попав в центр всеобщего внимания, он уже был доволен тем, что решил выступить первым. По крайней мере, это привлечёт к нему кое-какое внимание старшего поколения. Прочистив горло и приняв очень серьёзный вид, он сказал:

— Старший, основываясь на моём понимании, если произвести тридцатикратное духовное улучшение пера, то, скорее всего, оно превратиться в драгоценное сокровище. На самом деле, назвать подобную вещь драгоценным сокровищем означает сильно недооценить её.

После этого юноша, нервничая, посмотрел на главного старейшину Зала Правосудия. Однако прежде чем главный старейшина успел хоть что-то сказать, из аудитории послышался взрыв хохота. Многие качали головой и презрительно усмехались.

— Что за чушь.

— Даже полный идиот сможет догадаться, что обычный предмет после тридцатикратного духовного улучшения станет драгоценным сокровищем.

На лице Бай Сяочуня появилось странное выражение и он посмотрел на Бай Ли. Что касается Бай Ли, то, услышав, что говорят о нём другие, он тут же сильно покраснел.

— Нужна определённая смелость, чтобы отважиться ответить первым, — сказал главный старейшина, улыбаясь. Вместо того чтобы оценить ответ, он огляделся и сказал: — Может, кто-то ещё желает ответить?

Бай Ли сел на место. Однако несмотря на то что его ответ был слишком тривиальным, его цель заключалась в том, чтобы привлечь к себе внимание, и он своего добился. Когда он подумал об этом, то его настроение улучшилось и он даже почувствовал довольство собой. Из-за того что Бай Ли уже начал процесс, многие другие члены клана тоже стали высказываться.

— Главный старейшина, я думаю, что после тридцатикратного духовного улучшения пера оно станет огромным! Оно, скорее всего, станет таким большим, что заслонит собой солнце и луну.

— Главный старейшина, я ставлю на то, что из пера получится веер. Веер из перьев, способный потрясти небеса и землю!

— Главный старейшина, я считаю, что если перо улучшить тридцатикратно, то, скорее всего, оно станет мечом из пера, который сможет доминировать над всем сущим.

— Не обязательно! Главный старейшина, я думаю, что перо станет печатью, которую можно будет использовать для того, чтобы отрастить крылья.

Всяческие ответы и пояснения зазвучали со всех сторон. Старейшины клана слушали, улыбались и время от времени кивали, но по большей части просто сидели молча. Что касается главного старейшины Зала Правосудия, то его выражения лица ни разу не изменилось. Он думал над каждым ответом, но не воспринимал их слишком всерьёз.

Бай Сяочуню приходилось изо всех сил сдерживать себя, чтобы не начать поправлять всех. Учитывая, насколько он был невероятен, это была прекрасная возможность продемонстрировать себя, что он очень любил. Однако после каждого нового ответа он только и делал, что подавлял в себе этот импульс.

«Мне просто нужно прикусить язык, — говорил он себе. — Нет никакого смысла включаться в этот разговор. Это совершенно бесполезно!»

Наконец поднялся с места один из двух восходящих звёзд клана, Бай Лэй. Тут же все затихли и устремили на него свои взгляды. Даже Бай Ци, прищурившись, посмотрел на него. Представители других двух кланов и посланник из города Гиганта-Призрака хорошо знали про репутацию Бай Лэя и тоже очень хотели услышать, что он скажет.

— Главный старейшина, младший не очень искусен в духовном улучшении. Основываясь на моих знаниях, мне сложно предположить, что будет с пером. Однако я могу представить, что после тридцатикратного улучшения оно превратиться в какой-то дух. В этом мире есть духи огня и духи деревьев, поэтому почему бы не быть духу пера?!

Слова Бай Лэя тронули и впечатлили многих слушателей. Глаза старейшин заблестели, и многие из них начали улыбаться и кивать впервые за всё время. Что касается главного старейшины Зала Правосудия, то он тоже впервые кивнул. Этот кивок нашёл отклик у разных членов клана, которые сразу же бросились обсуждать происходящее.

Бай Сяочунь с любопытством смотрел на Бай Лэя. Хотя ответ «дух пера» и не был полностью верным, но оказался ближе к истине, чем все предыдущие предположения. Зрители обсуждали слова Бай Лэя, ещё несколько членов клана высказали свои ответы. Однако ни один из них не мог сравниться с ответом Бай Лэя, а многие казались очевидными вариациями его слов. Старейшины клана были проницательными людьми и сразу же это поняли. Наконец на ноги поднялась пятая молодая госпожа, поклонилась и дала простой ответ, который тоже привлёк много внимания.

— Главный старейшина, я думаю… что перо станет радугой. Я знаю, что между радугой и пером не так много общего, но всё равно полагаю, что правильный ответ — радуга, — потом она снова опустилась на место, а главный старейшина покивал и в первый раз прокомментировал ответ:

— Возможно что угодно. Неплохой ответ.

В этот момент старейшина посмотрел на Бай Ци. Очевидно, что ему было любопытно, что скажет избранный клана номер один. На самом деле не он один смотрел на Бай Ци. Остальные старейшины, а также многие простые члены клана ожидали его ответа. Учитывая, что уже очень многие высказали свои версии, определённо настало время и ему сказать своё слово.

Увидев, что все смотрят на него, Бай Ци слегка улыбнулся и поднялся на ноги. Поклонившись главному старейшине Зала Правосудия, он взглянул на него с самоуверенным блеском в глазах. Глаза мадам Цай гордо сияли, а на лице главы клана явно читалось предвкушение. По той заботе, что присутствовала в глазах главы клана, можно было легко понять, что он смотрит на Бай Ци совсем не так, как на остальных.

— Пятая младшая сестра и младший брат Лэй только частично ответили на вопрос. Возможно, не очень хорошо, что я так долго не высказывал свою точку зрения, надеюсь, что вы простите меня. Духовное улучшение — одно из основ культивации в диких землях и может проявлять себя в бессчётном множестве вариаций. После двадцатикратного улучшения, возможно, перо действительно станет радугой или духом пера. Однако к тридцатикратному улучшению оно превратится в нечто большее, — Бай Ци, казалось, в прекрасном настроении наслаждался всеобщим вниманием и единолично превосходил всех остальных членов клана. — Невозможно сказать, что произойдёт после тридцатикратного духовного улучшения. Однако я на восемьдесят процентов уверен, что оно станет настоящей, живой птицей, фениксом, танцующим в небесной выси, самой величественной птицей на всём свете!