Утро. Моя всё ещё сонная голова не хотела просыпаться, даже когда я вышел из комнаты. Шагая по коридору достаточно тихо, я направлялся в сторону ванной. Я уже привык к переменам, связанными с проживанием под одной крышей со сводной младшей сестрой — а если быть точнее, именно утренний распорядок дня, поскольку мне нужно было заботиться о своём внешнем виде. Когда я жил только вместе с моим стариком, меня не волновала причёска, которая была взъерошена во сне от подушки, слезящиеся, невыспанные глаза и помятая пижама, но теперь мне нельзя быть таким беспечным из-за Аясэ и Акико-сан. Хоть мы и не были достаточно знакомы друг с другом, да и к тому же они были представителями женского пола, у меня просто не хватает смелости и уверенности, чтобы позволить себе показаться перед ними в таком позорном виде.

Убедившись, что в ванной комнате никого не было, я осмотрел своё лицо в отражении зеркала. Прополоскав пересохшее горло, я умыл опухшие щёки водой и взял в руки бритву, чтобы сбрить на лице маленькие щетинки отрастающей бороды. Теперь я выгляжу идеально… Я ничуть не хотел преувеличивать, но, по крайней мере, сейчас не боялся показаться перед семьёй, и с этими приятными мыслями я уверенно зашагал в сторону гостиной.

— Доброе утро, Аясэ.

Как и всегда, каждое утро она выглядела идеально. Её волосы были расчёсаны так тщательно после пробуждения, что от «вороньего гнезда» не осталось и следа, её макияж выглядел без единого изъяна, школьная форма была выглажена так, что на ней не осталось не единой складки, а поверх неё она надела фартук, чтобы не заляпать школьную форму ингредиентами для сегодняшнего завтрака. Я ещё ни разу не видел, чтобы она хоть где-то давала себе слабину.

Я был уверен, что сегодня она засиделась допоздна, читая учебные материалы по современному японскому языку и разные романы, и даже в таком трудном графике она находит время, чтобы до сих пор выглядеть так идеально, как и во все остальные дни. Она ещё раз давала мне понять о её безмерной сдержанности. Помимо этого, на обеденном столе лежали тетради и смартфон, будто она помимо приготовления завтрака выкраивала себе время и на учёбу.

Окликнув её, Аясэ медленно подняла свою голову и встала из-за стола, будто для неё это было обычным делом.

— Доброе утро, Асамура. Может, сегодня мне приготовить что-нибудь простое, что-то типа яичницы?

— Эм, я сегодня не хочу завтракать. Я приготовлю себе тосты.

— Что, почему?

— Ведь ты хочешь сосредоточиться на пересдаче, верно?

Краем глаза я заметил две тарелки, которые выглядели так, будто их только что вымыли. На одной из них, наверное, завтракал мой старик, который не стал заморачиваться и приготовил себе завтрак сам, так как ему нужно было уходить намного раньше обычного, а другая, естественно, принадлежала Аясэ. Скорее всего, она решила не ждать меня, и поэтому съела что-то лёгкое, прежде чем снова вернутся к тетрадям.

— Но наше обещание…

— Сейчас я тебе должен больше всего. Я не стану жаловаться, если ты будешь тратить своё время на более полезное занятие, — я ответил так, чтобы она не начала мне жаловаться.

По правде говоря, если она провалит саму пересдачу, то она будет вынуждена посещать дополнительные занятия на летних каникулах, что, в свою очередь, сократит время на поиск подработки, не говоря уже о том, что и сама успеваемость в школе тоже ухудшится. Как итог, условием нашего уговора — готовить для меня еду — придётся пренебречь: я могу и сам позаботиться об этом. Аясэ, видимо, поняла меня, что я не хочу стать для неё обузой, поэтому даже и не начала со мной спорить.

— Спасибо. Тогда я приму твоё предложение.

— Не за что… Как я уже сказал, для меня это не проблема.

— …Хорошо, — Аясэ слегка натянула улыбку и села обратно на стул. Проследив за ней довольным взглядом, как моя сводная сестра вернула своё внимание к тетрадям, я направился на кухню.

Итак! Наверное, на этот раз мне придётся выложится на все сто. Думаю, мне стоит показать свою секретную технику нарезания сыра. Хе, хе, хе-е-е… Я начал притворяться, что испытываю радость от такого обыденного дела, прикрывая своё волнение наигранной улыбкой. Наверное, мои ровесники находят счастье в простых вещах, но, скорее всего, девушки тоже ничем им не уступают? Думаю, мне стоит об этом спросить Аясэ… но уже в другой раз, когда она не будет занята.

Пока я витал в раздумьях, тосты получились идеально прожаренными. Сыр на них блестел аппетитно золотистым цветом, что, впрочем, и ожидалась от моего таланта по плавке сыра. Когда я пытался своим ртом оторвать сырную нить от тоста, Аясэ даже не посмотрела на меня. Я снова начал восхищаться её непревзойдённой сосредоточенностью. Разве таким образом можно улучшить свою успеваемость? Мне казалось, что это не принесёт никаких плодов, если прослушивать музыку во время подготовки или любой другой работы, и считал, что она будет только мешать.

— Хм-м-м…

К тому моменту, когда большая часть моего тоста оказалась в желудке и я в приподнятом настроении потягивал кофе, Аясэ, издав довольно манящий тон голоса, вытянула руки высоко над своей головой. Нет, постойте-ка, это мне просто показалось… или она простонала так неспециально? Прости меня, Аясэ. На самом деле проблема в том, что на ней сейчас надета летняя школьная форма, и когда она поднимает руки вверх, то рукава её рубашки спадают вниз, оголяя тем самым белую кожу. Из-за этого вида мне нужно быть с ней совершенно осторожным, потому что я не должен смотреть на неё так, как смотрел секундой ранее: это было просто невежливо… По крайней мере, так я говорил самому себе, и поэтому попытался сменить тему на более обыденную.

— На сегодня ты всё?

— Угу. Мне пора уходить.

— Довольно рановато.

— Будет намного проще, если я приму ванну первой. Я уже поела и привела себя в порядок.

«Принять ванну первой» говорило мне, что она хочет выйти из дома прямо передо мной. Если же мы выйдем из дома одновременно, тогда бы мы пошли в школу вместе, и моя суперсосредоточенная сводная сестра хотела избежать ненужных взглядов учеников старшей школы Суисэй.

— Вполне разумно. Береги себя.

— Увидимся позже.

— …Ах, погоди-ка!

Когда она собрала все свои вещи и собиралась выйти из гостиной, я окликнул её.

— Что такое? — Аясэ повернулась ко мне.

— По поводу наушников…

В прошлом месяце она занималась английский языком, слушая учебные материалы через наушники по дороге в школу, и тогда её чуть не сбил грузовик. Мне не нравится предостерегать её из-за прошлых ошибок, но, даже если в её глазах покажусь назойливым, я не мог оставить это без внимания.

— Я не стану, — ответила она, повернув свою голову в естественное положение. Затем я заметил, как у неё начали краснеть кончики ушей, и на какой-то момент мне показалось, что она начала дуться. — Я не повторю ту же ошибку.

— Рад это услышать. Извини, что нагрубил.

— Не бери это в голову. Увидимся, — и она ответила перед тем, как выйти из гостиной. Казалось, что она хотела тут же броситься со всех ног и убежать. Наверное, всё же мне не стоило предупреждать её.

Слабое горькое послевкусие от кофе всё ещё оставалось на моём языке, когда я задумался над этим неудачным диалогом: тот инцидент был для Аясэ плохим воспоминанием. Тогда она больше была смущена тем, что остальные люди увидели, насколько усердно она учится, но я не могу обвинять её за такую реакцию. Вместо этого я просто думаю, что мне нужно ещё через многое пройти, чтобы стать для неё старшим братом, которого бы она уважала. Я допил весь кофе, что находился в кружке, пытаясь тем самым смыть горечь другой горечью, и только потом меня кое-что осенило.

— Ведь раньше она не показывала себя с такой стороны, с которой она усердно относится к учёбе.

Что она делала последние несколько минут? И в каком она была настроении вчера? Я этого не знаю даже с учётом того, что сидел прямо напротив неё. Изменения были для меня настолько незначительными, что я даже этого не замечал, но по сравнению с первой нашей встречей она постепенно показывала мне всё больше своих скрытых сторон и даже некоторые слабости. Хоть это и был незначительный шаг, чтобы я начал понимать её гораздо лучше, но с этим я чувствовал, что мы становимся всё ближе, как брат и сестра.

Несмотря на то, что скоро начнутся летние каникулы, в такой престижной школе, как наша, ученикам не давали поблажек. Под тем предлогом, что мы даже не сможем запомнить школьные материалы, учителя торопили нас как можно быстрее записывать всё в тетради и останавливались только тогда, когда считали это нужным. Затем после «марафона» шло самообучение и практика, но самое худшее среди этого — это нависшая шумиха в классе. В общем, такая атмосфера никак не благоволила на хорошее обучение. Именно по этой причине никто не мог увидеть, что я смотрю в экран своего смартфона, который прятал под партой: мне нужно было найти в огромной паутине интернета какую-нибудь подходящую музыку для Аясэ, которая, по-моему мнению, училась намного усерднее, чем другие ученики.

Мару, услышав, что позади него скрипнул стул, оторвался от своего смартфона и повернулся ко мне.

— А? Куда идёшь, Асамура?

— …В библиотеку, — неохотно ответил я. Всё же не хочу говорить ему, куда я иду, и если расскажу ему о том, что хочу побродить по школе, то из-за своего любопытства он начнёт меня расспрашивать. Поэтому я придумал белую ложь.

— Хорошо, я понял, — ответил он, снова опустив голову в свой смартфон.

Обычно такое общение было обыденным для нас двоих во время перемены. Мы не всегда общаемся друг с другом, хотя и называем себя друзьями, но прилипалами нас точно нельзя было назвать. Мы оба уважаем личное пространство и проводим большую часть времени в одиночестве. Поскольку нам обоим не нравится длительные общения, возможно, именно поэтому нам до сих пор удаётся оставаться друзьями.

Я вышел из класса и направился в сторону библиотеки. Конечно, я не собирался идти прямо туда, а просто решил побродить по школьным пустым коридорам. Моя старшая по работе, Ёмиури, однажды посоветовала мне прочитать книгу, в которой говорилось, что люди приходят к лучшим идеям, когда ходят, а не когда сидят на стуле. С тех самых пор я начал испытывать эту методику, и, как вы уже, наверное, догадываетесь, я легко поддаюсь чужому влиянию. На самом деле я в тишине надеялся найти нужную музыку и ждал, когда-то же меня осенит какая-нибудь великолепная идея, и поэтому я решил пройтись по опустевшим коридорам школы. Когда я, сам того не поняв, оказался перед самой библиотекой, кто-то неожиданно постучал по моей спине.

— Э-э-эй! Что случилось, братик?!

— !..

Я был настолько ошарашен, что на секунду сбил своё дыхание. Когда я обернулся за спину, на меня смотрела знакомая ученица, которая одарила меня тёплой улыбкой, наполненной невинным любопытством. Её яркие волосы были хорошо расчёсаны и уложены, и она сама была словно моделью. Она — обладательница неофициальной симпатии среди учеников школы, а также одноклассница Аясэ, Мая Нарасака. К тому же она единственная из всех учениц, которая знает, что я прихожусь Аясэ сводным старшем братом. Её взгляд можно было сравнить со взглядом дразнящей кошки, которая всё же любит своего хозяина. В руках она держала несколько книг, и мне показалось, что она только что вышла из библиотеки.

— Ой, это ты, Нарасака. Я подумал, что ты Торима*.

— С какой это стати?! В нашей школе таких вообще не должно быть!

— Никогда не знаешь, когда столкнёшься с ними, и именно это делает их такими опасными.

— Иу, я думала просто с тобой так поздороваться… Думала, что мы друзья.

— Ты всегда такая, Нарасака?

— Ну да.

— Даже с Аясэ? Я этого не замечаю.

— Да! И с Саки! Она всегда называет меня надоедой, однако втайне она рада моему вниманию.

Я не думаю, чтобы Аясэ на самом деле была рада.

— Я бы понял, если бы она считала тебя назойливой.

— Чем сильнее назойливость, тем крепче любовь, как говорят люди!

— Никто так не говорит. Если ты продолжишь докучать людям, тебя арестуют за сексуальное домогательство.

— Э? А почему парень говорит мне, девушке, о сексуальных домогательствах?

— Оно работает в обоих направлениях, знаешь ли.

— Гм! Ты говоришь прямо как Саки, Асамура.

Если тебе уже об этом говорили, то почему ты до сих пор об этом даже не задумалась?

— Я видела, что ты пялился в свой смартфон! Виновен! Ви-но-вен!!!

— Ну да, теперь ты перекладываешь ответственность.

— Эй, мы не в классе. Не надо казаться таким умным! — Нарасака надула щёки.

Застаёт врасплох, навязывается к другим людям, непредвзятое отношение и менталитет — всё это помогает ей закрывать глаза на все жалобы мои и предостережения, но с другой стороны таких пунктов должно хватать, чтобы я начал её ненавидеть… однако я этого даже не чувствую. Интересно, это из-за её маленького роста или из-за того, как она со мной разговаривает? Я не знаю причины, но, скорее всего, это всё из-за её харизмы. Если бы вместо меня был другой человек, который бы начал говорить про неё всё, что думает, то для него бы это было геморроем. С какой-то стороны, по крайней мере, я начинаю понимать, почему она популярна среди остальных учеников.

— Ты читаешь книги? — я чувствовал перед ней вину из-за того, что постоянно жалуюсь ей, поэтому я затронул такую тему. Судя по обложкам тех книг, которые она держала в руках, скорее всего, они были ориентированы на женскую аудиторию.

— Эти-то? Их недавно занесли в школьную библиотеку, и я их ждала. К тому же летние каникулы уже перед носом!

Как сотрудник книжного магазина, я бы очень хотел, чтобы она всё-таки купила их в магазине, а не брала в библиотеке, но у каждого человека свои мысли: у них разные обстоятельства и возможности, которые руководят ими, что они могут позволить себе купить, поэтому я не чувствую обязанность навязывать им своё мнение.

— Экзамены — это то время, когда ты зажат в рамки, и после них я захотела что-нибудь прочитать, вот и всё! Понятно?

— Аха-ха-ха, я понял. Если так подумать…

— Я не буду пересдавать! Я ни по одному предмету не получила неудовлетворительную оценку.

— Понятно.

— В общей сумме я набрала 808 баллов! Что скажешь?

— Э?.. — я оторопел.

Из-за моей реакции выражение лица Нарасаки сменилось с уверенного и высокомерного на сердитое.

— Ага! Ты только что удивился! Ты не ожидал, что я получу в среднем 90 баллов?

— …Ты абсолютно… права, — я признался в своих грехах.

— Больно это слышать. К твоему сведению, я нахожусь в верхах среди нашего года!

— Я не должен судить людей по первому впечатлению… Я хорошенько пересмотрю свои взгляды.

— Под твоим «впечатлением» ты подразумеваешь, что я дурочка?! Асамура, ты что, недалёкий?

— Я не…

Я осознал, что это прозвучало как слабое оправдание, и когда она назвала меня «недалёким», я ничем ей не мог парировать. Нарасака воспользовалось моментом, когда я молчал, и приблизилась ко мне.

— Если у тебя на душе скребут кошки, тогда расскажи мне о них…

— А? Ну… без вопросов?

— Когда ты шёл и пялился в свой смартфон, ты, случаем, ворковал с Саки, да?

— Эм, нет.

— Ч-что, не шутишь? Саки ведь тоже сидела весь день в смартфоне, и я очень ревновала. Я думала, что вы двое начали друг с другом ладить.

— Ты сильно заблуждаешься.

Я уверен, что Аясэ читала на смартфоне романы. Помимо этого, как вообще Нарасака пришла к такому нелепому выводу даже несмотря на то, что уже знает, какие у меня с ней отношения? Такого просто не может быть, чтобы между сводными братом и сестрой внезапно расцвела любовь.

— Я просто кое-что искал.

— И только?

— Вот, смотри.

Поскольку мой расплывчатый ответ ничуть не убедил Нарасаку, я показал ей экран своего смартфона.

— Музыка? Зачем тебе она?

— Понимаешь… — и я тут же пытался придумать оправдание своим действиям, но тут же передумал. — Я кое-что хотел найти для Аясэ.

— Для Саки?

Я объяснил ей детали. Поговорив с Нарасакой пару минут, я понял, что она глубоко заблуждается, и если я сохраню от неё в тайне или попытаюсь отговориться, то она снова поймёт всё неправильно. Надо бы придумать какую-нибудь правдоподобную отговорку, чтобы её любопытство не встало мне комом в горле. Конечно же я опустил ту часть, в котором Аясэ старается изо всех сил, чтобы решить свои проблемы, и просто упомянул Нарасаке, что она просто улучшает свою успеваемость. В этом случае я ничуть не усугубил её стремление.

— Мда. Ты ищешь музыку для Саки. Хм-м-м… — она усмехнулась.

— Я думаю, что с тобой было бы намного проще разговаривать, если бы ты была открыта с другими людьми.

— О-о-о, как скажешь… Асамура, так у тебя нет уверенности в общении с людьми?

— …Прости.

Она ударила меня по больному месту. Оказавшись в яме, которую сам же для себя и вырыл, я решил извиниться, вместо того чтобы противиться и продолжать сыпать себе соль на рану.

— Ты потрясающий, братик. Не нужно стыдиться. Держи нос по ветру.

— Не думаю, что заслуживаю этого только потому, что немного помогаю ей…

— Ух, какой твердолобый… Знаешь, я такая же сестрица, которая умеет готовить.

— У тебя что, есть младший брат?

Кажется, когда-то я слышал об этом от Аясэ.

— Ну да. И их много!

— Много? У тебя, наверное, огромная семья.

— Около сотни.

— Чего?

— Шутка! У меня она маленькая.

Так сколько же у неё младших братьев? Мне стало любопытно, и я хотел спросить у неё, однако скорый поезд «Нарасака» не стал дожидаться, пока я в него сяду: она сменила тему, прежде чем я успел что-либо сказать.

— Ты и впрямь твердолобый. Просматриваешь всю музыку и ищешь подходящую? Это очень опрометчиво.

— А разве это не нормально?

— Хм-м-м? — она наклонила голову так, словно совершенно не понимая моего вопроса.

…О боже, наверное, она слишком серьёзно относится к этой проблеме.

— Я хотел сказать, как мне найти нужную, чтобы не искать её среди большинства? — спросил я.

— Хм-м-м… Я никогда не задумывалась об этом. Я просто доверяю своему инстинкту.

— Наверное, для этого может подойти список рекомендаций, однако…

Современные музыкальные приложения и сайты стримингового вещания предлагают на главном экране списки рекомендаций, созданные искусственным интеллектом, которые похожи на уже понравившиеся вам песни, или те, которые основаны на истории вашего запроса. Даже такой асоциальный человек, как я, который не следит за «мейнстримными» медиа и не «сёрфит» интернет, время от времени пользуется этой полезной функцией.

— Ведь ты ещё не всё сказал, да? Ты её ищешь по списку…

— Я так не делаю, нет.

— Ах, теперь понятно… Вот, в чём дело?..

Поскольку из-за моего ответа, основанного на моих вкусах и мыслях, она показала мне полное замешательство и неодобрение, я мог только опустить плечи и принять поражение. У каждого человека были свои взгляды на те или иные вещи, и потому я не имею право винить её за это, но всё-таки из-за этого я был слегка ошарашен.

— Ты выглядишь подавленным.

— Я понимаю, но другого выхода я не нахожу. К тому же я не привык, когда мои вкусы и точки зрения не совпадают с другими.

— Ну, знаешь, я немного даже довольна тем рекомендациям, что вижу у себя. Если ты понял, то мне просто стало любопытно, зачем тебе нужно было искать музыку.

— Я чувствую, что у меня нет собственного мнения, когда мне рекомендуют то, что я слушал.

— Мда-а-а…

— …Я и сам понимаю, что я непростой человек.

Так что не смотри на меня таким невинным взглядом, а то мне кажется, что я вампир, которого вывели на солнце. Я закрыл лицо и поднял его в потолок, не в силах стерпеть её взгляда. Только потом она меня застала врасплох её реакция.

— Это здорово! Я такое люблю!

— Ты что, смеёшься надо мной?

— Ну конечно же нет! Я думаю, что это замечательно, когда у тебя есть такое мнение!

— …Спасибо.

Редко можно встретить такого человека, который может похвалить других за иную точку зрения. И мне стало интересно, все ли люди в мире, которые могут завести разговор, точно такие же, как и она? Если приводить в пример персонажей из манги, аниме или игр, у нормального или общительного персонажа, который внезапно появляется в повествовании, всегда имеет скелеты в шкафу, а иногда их даже изображают злодеями. Дрянные преступники, которые пытаются закадрить женских персонажей, или какой-нибудь узнаваемый школьный хулиган, который всегда обижает симпатичных девчонок… такие дурные стереотипы всегда можно встретить в медиа. Конечно, я понимаю, что эти персонажи существуют только ради сюжета, но даже если такие люди и вправду существуют, то я не могу думать о том, что есть такие люди, как Нарасака, которая умело может разговорить человека и помогает только по доброте душевной. Она милая, умная и добрая по отношению к остальным, и неважно, с какой стороны на неё не посмотреть, она под любыми углами будет выглядеть идеально.

— Я бы хотел послушать и другую музыку!

— Ой!

Значит, у неё пробудился интерес к рекомендованной музыке? Это просто замечательно.

— Я прослушаю те песни, что ты выбрал, Асамура, так что пришли мне их позже!

— А разве тебе самой не проще будет найти, чем полагаться на меня? Знаешь, я тебе не какой-то искусственный интеллект, который советует тебе, что послушать.

— Но искать её самой — довольно трудно…

Похоже, никакой общей заинтересованности у меня с ней не существовало с самого начала. Очень печально, чёрт подери. Единственная разница заключалась в том, как получать рекомендации — самому или при помощи искусственного интеллекта. Нарасака всё это время была сострадательна к чужим интересам, однако я оказался единственным, кого обескуражил этот факт только из-за моих личных предпочтений. Наверное, на это можно взглянуть с разных точек зрения, верно?

После окончания занятий в школе я отправился прямиком на подработку с довольно меланхоличным настроением. Все, кто работал допоздна — то есть после шести вечера — вынуждены проходить через агонию. Когда я переоделся в рабочую униформу и переступил через порог подсобки, я тут же столкнулся с менеджером и другими сотрудниками, которые словно уходили на войну, но среди них была одна особа, которая заметила меня после того, как я вышел из двери. Ею была Ёмиури, которая подошла ко мне, махая рукой, с милой улыбкой на лице. На её лице не было того же выражения, что и на других сотрудников магазина, а ведь скоро у нас скоро начнётся вечерний ад. Она была словно кошкой, которая вышла на ночную прогулку по городу.

Сибуя, в котором цветёт молодость, никогда не спит. Этот город не зря так называют: здесь постоянно 24 часа в сутки и 7 дней в неделю происходят какие-то неприятности. Конечно, это не были какие-то байки или слухи, а происходили на самом деле, но с постоянно меняющимися людьми в этом городе часть историй забывается. Конечно, что впереди была суббота, и тогда город превратится в пейзаж гуляющих молодых людей по его улицам, однако в понедельник или пятницу книжный магазин становится полнейшим адом. Почему понедельник? Всё потому, что это самый лучший день, когда к нам поступает партия новых релизов, а мы, как книжный магазин, страдаем от этого больше всего. Что касается самой пятницы, то для нас это даже удачно. Помимо того, что это город молодости, здесь сосредоточены офисные здания, которые выстроились одно за другим, словно шеренга, и многие из них были известными IT-компаниями. Именно этот город является одним из немногих «офисных городов» во всей стране. Во второй половине 90-ых годов, когда аренда офисных помещений была довольно дешёвой, множество начинающих компаний и стартапов переехали ещё в пригород, что в будущем превратило его в «Горькую долину», напоминающую далёкого собрата «Кремниевую долину». Её также называют «Бит долиной». Тогда ещё в то время эти компании добились успеха и выросли до своих нынешних размеров… по крайней мере, так было написано в книге, которую посоветовала мне Ёмиури.

В любом случае в книжный магазин по пути домой заглядывают офисные планктоны. Именно так мы были по завязку загружены в вечер пятницы. Даже когда мы заняты одним делом, всё равно обязаны выкладываться на полную, чтобы быть дружелюбными с покупателями. Также мы должны быть внимательны, чтобы у нас ничего не украли, даже если магазин переполнен людьми. Помимо этого, мы должны следить за чистотой и внешним обликом магазина даже во время полной загруженности, и только затем, когда мы удостоверились во всех вышеперечисленных пунктах, начинается настоящее сражение.

— Ха-а-а… Сегодня за кассой?..

— Какая же ты бедолага.

И как только я собирался направится к кассе, Ёмиури заметила, как я протяжно вздыхаю. Она потрепала меня по плечу, чтобы приободрить.

— А ведь точно — с увеличением количества людей увеличивается и количество беспокойных покупателей.

— Помолчал бы. Ты и правда такого мнения о наших дорогих посетителях?

— Я зуб даю, что слышал это из вашего рта. И вы говорили это прямо перед самим посетителем.

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь… — Ёмиури приложила указательный палец к губам, говоря мне, чтобы я хранил это в тайне. На секунду я задумался, почему она мне так ответила, но затем, когда я увидел, что остальные сотрудники магазина подозрительно смотрят в нашу сторону, мне стало ясно. Очевидно, что сегодня мы были не одни, и по этой причине наш обычный разговор был под строжайшим запретом. В общем, она всегда прикидывается невеждой.

У Ёмиури были длинные чёрные волосы, смотря на которые я всё чаще ловлю себя на мысли, что она настоящая Ямато Надэсико, которая живёт в образе послушной и начитанной девушки. Девять человек из десяти могут подумать, что она настоящая девушка японской внешности, но это будет глубоким заблуждением, поскольку внутри неё находится старик среднего возраста, который выдаёт пошлые шуточки. С какой стороны на неё не посмотри, она сама будто бы целая энциклопедия, но, честно говоря, меня ужасает, насколько ошибочен был этот стереотип.

— Вы не хотите показывать другим людям своё настоящее «я»?

— Я неоднократно разочаровывалась в людях из своего университета, но ты знал, младший, что только ты знаешь про меня всё?

— Вы можете перестать говорить двусмысленными фразами?

— Но я же сказала правду!

Она снова начала дразнить меня, но это моя вина, почему она так ко мне относится, и по этой причине я даже не жаловался. Я понимаю, что это прозвучало довольно странно, но меня не интересует женский пол, так что, наверное, для неё я был тем, с кем бы она спокойно обсудить свои проблемы среди всего мужского коллектива. Даже если она покажет себя с настоящей стороны, я не буду впадать в уныние или разочаровываться в ней, и когда она захочет поддразнить меня, я не стану держать на неё обиду, потому что понимаю, что так она только снимает стресс. Наверное, это самое простое объяснение моих отношений с Ёмиури — коллеги, которым было намного комфортнее быть самим собой рядом друг с другом.

— Кстати, почему вы такая спокойная? Раньше вы всегда ненавидели работать по вечерам пятницы.

— Хе-хе-хе… Дело в том, что сегодня я слежу за чистотой в зале и первыми полками.

— Эй, это нечестно.

Теперь мне стало понятно её равнодушие. «Первыми полками» означал обеспечение свободного места на этих полках в зале для книг и журналов, которые должны поступить завтра. Мы привыкли делать эту работу в пятницу вечером, чтобы утром субботы можно было расставить новоприбывшую партию книг и журналов на освободившиеся полки. Мы так делаем для того, чтобы посетители не только покупали то, что им нужно, но и присмотрели для себя что-нибудь интересное. Этот способ увеличивает продажи, но на самом деле удобство не стоит у книжного магазина на первом месте. Для нас, подрабатывающих на неполный рабочий день, самое главное то, что нас не назначают отвечать за кассу.

— Это ни капли несправедливо. Подготовка места для новых релизов — это ещё одна часть нашей работы.

— Ну, я понимаю, что у первых полок много каких проблем… Ёмиури, не хотите поменяться со мной?

— Почему ты предлагаешь мне тяжёлую работу?!

— И вот вам доказательство того, что это несправедливо.

Если взвесить оба варианта, то касса всё равно будет намного хлопотней, и это я прекрасно понимаю, но всё равно Ёмиури начала напевать себе под нос и, достав список новоприбывшей партии из-за кассы, направилась в зал. «Будьте вы прокляты, старшая!» — ворча самому себе, я двинулся к кассе.

Следующие несколько часов были для меня сущим кошмаром: клиент - оплата, клиент - оплата, клиент - оплата или заказ, заказ, заказ. От переизбытка информации у меня начала кружиться голова, но у меня была припасена стратегия, как мне справиться с такой проблемой — я вхожу в состояние полного транса, где с обеих моих сторон по конвейеру ко мне поступают разные детали. Я сохранял выражение, лишённое каких-либо эмоций, и абсолютно равнодушно обращался с каждым покупателем. Может показаться, что я был немного невежлив по отношению к ним, но, находясь даже в таком состоянии, я уже был хорошо обучен правильному обращению с покупателями. В итоге я не получил ни единой жалобы. Когда на часах уже было девять часов вечера, мне нужно было отправляться домой.

— Я ухожу отдыхать.

— Что, ты уже домой собрался?.. Ой, уже так поздно? По пятницам время всегда пролетает незаметно.

— Угу.

— Думаю, мне тоже нужен перерыв. Младший, когда ты переоденешься, загляни в комнату для отдыха.

— Что? Зачем?

— Потому что мне скучно.

— Эм-м-м…

— Да брось ты, мне же будет одиноко есть ужин в одиночку. Я хотела бы, чтобы в качестве приправы для моего гарнира были новости про твою сводную младшую сестру.

— Не могли бы вы не приправлять моей жизнью свою еду?.. Боже.

В уголках глаз Ёмиури начали скапливаться капли слёз, не говоря уже о том, что она умоляла меня согласиться, и я, глядя на это, вздохнул и решил ей не отказывать. Похоже, что я вообще не способен отстаивать свою точку зрения, как думал об этом изначально.

— Хорошо, ладно. Всё-таки у мне нет никаких интересных новостей про неё, но вместо этого я бы хотел вас попросить об одном.

— Ого! Звучит заманчиво.

По крайней мере, я сделаю так, чтобы мы оба получили выгоду. На данный момент это моё самое сильное сопротивление, которое я мог оказать.

В задней части книжного магазина находился склад, офис, мужская и женская раздевалка и комната для отдыха. Последнее находилось на значительном расстоянии от главного зала, поэтому любые голоса или какая-либо музыка заглушились рядам стен. В ней располагался монитор, на котором можно было увидеть внутренние помещения магазина через камеры видеонаблюдения. Переодевшись в обычную одежду, я пришёл в комнату для отдыха, в которой сразу же увидел Ёмиури. Она, сидя на стуле, разлеглась на столе и была похоже на растаявшее мороженое.

— Таете?

— Ну конечно. Из-за вечернего наплыва покупателей даже кондиционер не спасает.

— Да и к тому же там было не продохнуть. Да и вы сами виноваты, что отказалась стоять за кассой.

— Э-э-э… И вовсе я не отказывалась…

— Я знаю. Я просто пошутил.

— Ты такой грубиян, младший. Ты ведь знаешь, что к девушкам нужно обращаться как с леди?

— Я сторонник гендерного равенства, знаете ли.

Хоть с виду Ёмиури кажется стильной и красивой японской старшей сестрой, но иногда она ведёт себя как маленькая избалованная девчонка, и по этой причине у меня к ней такое отношение. Если Ёмиури поддаётся влиянию своего настроения, то я могу общаться с ней соответственно, ну а если я буду относиться довольно серьёзно, то она начнёт меня дразнить и играться со мной, поэтому мне нужно быть с ней начеку. Именно такие у меня устные инструкции в голове при общении с Ёмиури, напротив которой я присел на свободный стул. Глядя ей в лицо и принимая её настроение за чистую монету, я был с ней совершенно спокоен, так что мне не стоит обращать на это внимание.

— Должно быть, ты просто недооценил такую простую задачу? В зависимости от времени и обстоятельств, эта работа довольно сложная, сложнее даже работы за кассой.

— Я сам это знаю. К тому же вы проявили ко мне заботу, когда вышли в зал.

— Нет-нет-нет, это всё равно сложная работа: приходится «работать бёдрами», чтобы поднять тяжёлые книги и поставить их на полку. Ты не поверишь, но от этого процесса у меня ноют ягодицы.

— Перестаньте играть комедию…

— Я не шучу. Я будто бы пережила бурную ночь с мужчиной. Мои бёдра после «таранных ударов» не перестают ныть.

— Я не буду отвечать даже после этих странных примеров.

— Ц, зануда, — Ёмиури мило цокнула языком.

Она любит вводить в заблуждения, и я много времени провёл с ней за подобными беседами, чтобы понять, когда она хочет поймать меня на очевидную ловушку, а когда — нет. Если я отреагировал бы на эту пошлую шутку намного серьёзнее, она бы сразу бы сказала: «Ты слишком много об этом думаешь… Что ты там себе напредставлял, младший?» Ну а если я отвечу ей из своего любопытства так: «У вас есть в этом опыт?» — то она просто молча мне улыбнётся. В принципе, любая её реакция означала бы моё поражение, и поэтому в такой ситуации лучше всего было полностью проигнорировать её слова.

— Может, вам сделать массаж, если вам так тяжело? Я научился ему у Акико-сан, которая научилась у себя на работе, ну а я, в свою очередь, могу научить вас.

— Акико-сан?

— Ой, она мама моей сводной сестры — моя мачеха.

— А, понятно-понятно.

И всё-таки мы заговорили о моём новом образе жизни, но теперь темой разговора стала не моя сводная сестра, а моя мачеха. Поскольку она работает в ночную смену, а всё остальное время спит, это очень вредит её организму, и поэтому правильный уход за ним крайне важен. Всякий раз, когда у меня появляется возможность с ней поговорить в гостиной, она учит меня парочке полезных вещей. Иметь при себе такую тему для разговора — довольно полезная штука.

— Есть одно заведение в Догендзаки, где практикуют иглоукалывание… Да, прямо здесь. Она мне его рекомендовала.

— Гм, звучит довольно проблематично.

— Правда, что ли? Мне кажется, найти его на карте не будет такой проблемой.

— Я не говорю про то, как туда попасть… Ты же ведь знаешь, что я ещё студентка, и во мне полно энергии и юности? Мне не столько лет, чтобы посещать массажный салон, потому что так я задену свою гордость.

— Вы знали, что такое выражение «полна энергии и юности» не употребляют в речи молодые люди, я на это надеюсь.

— Так ты меня раскусил? Всё же я долго об этом не говорила, но на самом деле я проклята, и от него я быстро старею. Я уже старая женщина и заперта в этом юном теле.

— Не могли бы вы перестать придумывать ерунду на пустом месте?

— Аха-ха-ха, младший, я должна называть тебя «Остроумный-как-бритва король Логики».

— Это ещё что за прозвище, «Лгунья-пустословка»?

— Хм-м-м… дам ему 70 баллов. Мне понравилось, что ты вспомнил про то, что девушки постоянно говорят о любви так же, как и врут, но я не думаю, что обычный человек уловит эту связь, поэтому мне придётся вычесть несколько десятков баллов

Я был бы ей очень признателен, если бы она не начала оценивать мои замечания, когда я говорю с ней, но несмотря на то, что сам по себе это был бессмысленный разговор, это только ранит меня ещё больше, потому что она использует логику, чтобы раскритиковать её прозвище, которые придумал я. Похоже, как всегда нахальная Ёмиури заметила во мне внутренний конфликт, который, судя по всему, отразился на моём лице. Она радостно захихикала, когда открывала свой ланчбокс, да и «ланчбоксом» это было сложно назвать — в основном, это были обычные рисовые шарики, купленные в супермаркете. Глядя на её ужин, я запереживал, а хватит ли ей его, но потом понял, что если бы Аясэ готовила для себя, то она была приготовила ровно столько же.

— Раз уж вы принялись за еду, то можно с вами кое с чем посоветоваться?

— Конечно… Что тревожит тебя, внучок?

— Дело в том…

Я запереживал, что Ёмиури повела себя по-странному высокомерно и уверенно, но я убил эти мысли и объяснил ей ситуацию. Конечно, я много утаил от неё — только о личной жизни Аясэ — и тщательно подобрал, о чём ей рассказать, и, когда я закончил, Ёмиури снова улыбнулась мне.

— Ого? Ты ищешь способ улучшить её успеваемость в школе?

— У вас есть какие-нибудь идеи? Раз уж вам удалось пройти вступительный экзамен в университет, то я подумал, что у вас должны быть советы, которые могут ей помочь.

— Ты говорил, что ищешь подходящую музыку, верно?

— Ну да. Впрочем, пока мне не удалось ничего найти. Мне кажется, что я что-то такое нашёл, но ни один из них точно не подойдёт.

— Тогда я тебе кое-что порекомендую. Я тоже когда-то искала музыку, которая бы помогла бы мне сосредоточиться на учёбе, поэтому я нашла подходящую.

— Нашли подходящую?

— Дай-ка мне минутку… Вот, нашла, — немного повозившись в своём смартфоне, Ёмиури показала мне какой-то канал на Ютубе, на который была подписана. На изображениях на видео красовались рисунки, нарисованные в японском стиле, но все слова в названии были английскими, поэтому я решил, что этим канал владеет человек уж точно не из Японии. Вместо того чтобы привлечь к себе настоящих отаку, этот канал выглядел как какая-то субкультура, которая и придавало ему ощущение уюта.

— Ого. Более десяти миллионов просмотров. Иногда бывает даже больше.

— Удивлён? Есть люди, которые просматривают его по нескольку раз, но на круглосуточных трансляциях постоянно сидит 30.000 человек.

— Вау. Не говоря уже про то, что все комментарии написаны на английском языке.

— Угу. Правда, среди японцев этот канал не особо популярен.

— Есть ещё жанры музыки, о которых я не слышал? Чем этот отличается от обычной музыки?

— Как говорят, увидеть — значит, поверить… или про услышать в данном случае, — Ёмиури улыбнулась мне, доставая из сумки небольшой футляр, в котором лежали беспроводные наушники. — Держи, — и протянула их мне.

— Эм? — на секунду я замер. Сперва я даже не понял, чего она от меня хотела.

Если оба человека будут пользоваться одной парой наушников, то они разделят их между собой, однако этот случай, пожалуй, для меня самый сложный вариант из всех множеств. Мы с Аясэ до сих пор даже не пробовали делить между собой наушник, даже когда едим за одним столом, однако Ёмиури, с другой стороны, абсолютно не проявила никакой неловкости или сомнений, а повела себя так, будто бы это самая простая вещь во всём мире.

— Не думаешь, что проще прочувствовать хорошую музыку через хорошие наушники?

— Ах, ну да, вы правы… — и понял, что только я один чувствую стыд, когда начала переживать.

Судя по её действию, она даже не собиралась меня дразнить. Я бы чувствовал себя виноватым перед ней, когда она предложила мне свои наушники, а я просто заставил её ждать, поэтому я принял их как первобытный человек, который впервые увидел огонь. Мне было слегка неудобно запихивать её наушники прямо в уши, потому я просто держал их перед самими ушами. Хоть они у меня были всегда чистыми, я всё равно не хотел их запачкать. И как только эта мысль пронеслась в моей голове, музыка из наушников донеслась до моих барабанных перепонок.

«Я слышу»… — пробормотал я подсознательно. Все мои тревоги растворились в голове за одно мгновение. Первое, что я услышал, был шум дождя, который колотил листья деревьев, и вместе со звуками природы я услышал расслабляющую музыку. Если говорить о качестве музыки, то оно стоило желать лучшего: у меня было такое ощущение, что я вернулся в прошлое — в культуру, с которой у меня не было ничего общего, будто бы я смотрю старый фильм.

— Потрясающе. Ничего подобного я никогда не слышал.

— Это «lofi hip hop», — прикрывая рот одной рукой и прожевав кусочек рисового шарика, Ёмиури назвала мне точный жанр этой музыки. Я никогда не слушал ничего подобного.

— Хип-Хоп… что-то типа «Хэй, Йоу»?

— Хи-хи-хи, даже не близко, — Ёмиури захихикала, увидев, что я показываю её позу какого-то рэпера. Я понял, что ошибся.

— Я думаю, что они называют её так только потому, что эта музыка им как-то напоминает ритм хип-хопа. «lofi» отличается от хип-хопа, каким ты себе его представляешь.

— Ясно.

— Больше всего от неё ощущаешь релаксацию даже несмотря на то, что звук в нём довольно старый. В некотором смысле она становится даже восстановляющей, если слушать её постоянно.

— А теперь объясните мне простыми словами.

— Просто это хорошая музыка, — она сказала так, просто дав мне ожидаемое объяснение.

Я, вроде как, японец, который не слишком хорошо знаком с английским языком и со всеми заимствованными словами, поэтому я был рад даже такому объяснению.

— Похоже, что этот жанр музыки популярен за рубежом. Из-за чувства ностальгии она специально такого качества, которая и помогает расслабиться. Она хорошо помогает во время учёбы или когда нужно уснуть.

— О! Это именно то, что я и искал. Вы и правда многое знаете, Ёмиури.

— Всё потому, что я старушка, хо-хо-хо.

— Насколько долго вы собираетесь продолжать эту шутку?

— Пока не высыплюсь.

— С самого начала это даже смешно не было.

— Я просто делюсь с тобой своим удовольствием. Твои замечания меня никак не волнуют, младший.

— С этим не поспоришь.

— Если ты хочешь посоревноваться с такой прекрасной, как я, тебе стоит лучше подготовиться, младший.

— …Ну да.

Из-за того, что она постоянно хвастается своими знаниями, я и воспринимаю её как за старушку, но даже если так она никогда не ведёт себя как старушка.

— Но как вы вообще нашли этот жанр? Если он популярен только за рубежом, наверное, на него трудно было наткнуться.

— Не-а, это не такая уж и проблема. Он просто появился в моих рекомендациях на Ютубе, и с тех пор я слушаю её во время учёбы.

— Я заметил, что она вызывает только тёплые чувства… несмотря на то, что комментарии сбоку полностью на английском языке.

— Прочувствовал?

— Да, в какой-то степени.

— Всё ради тебя, младший. У тебя хорошие вкусы. Ты не ошибёшься, если воспользуешься им. Знаешь, этот канал теперь популярный. Он меня расслабляет, словно я нахожусь у стойки.

— У стойки? Там, где подают коктейли?

Я прекрасно понимал, что это такое, поскольку моя мачеха работает в барах.

— В дорамах же их часто показывают? Если взрослый человек сталкивается с трудностями или проблемой, то он ходит в бары. Бармены выслушивают их в расслабляющей и приятной атмосфере.

Интересно, первая встреча моего старика с Акико-сан была похожа на то, что рассказала мне Ёмиури? Я слышал от них двоих всякие истории, но, судя по всему, всё началось с того, что Акико-сан проявила сочувствие к моей старику, который в этот момент был пьян и изливал ей свою больную душу. Такая встреча и правда может исцелять, и, честно говоря, я и не удивлён, что их свела судьба.

— Я всегда восхищаюсь этим, но на самом деле это не так романтично, как можно подумать.

— Не могу с вами согласиться, ведь я не пью алкоголь.

— Ц…

— Почему вы так реагируете?

— Я хотела, чтобы ты признался и понял свою слабость от употребления алкоголя, и тогда бы это стало смешно. Но ты не повёлся на эту уловку.

— Серьёзно, зачем вам это?

Я посмотрел на Ёмиури, которая пила чай из пакета через соломинку, и вдруг кое-что понял.

— Раз уже вы заговорили об этом, старшая, а что насчёт вас?

— Как грубо. Хочешь сказать, что мне нельзя пить несмотря на то, что я старушка?

— Я просто хотел услышать от вас, когда алкоголь может стать для вас вредным несмотря на ваш возраст. А что произойдёт, если вы заболеете?

— Хм-м-м… Неплохо, младший. Ты становишься серьёзным противником.

— Однако я просто проигнорирую эту тему, поскольку она уже потеряла свою силу.

— Ну ты… — и она разочаровано посмотрела на меня.

Почему она так упорно стараться быть похожей на старушку? Ведь я всё равно не стану говорить ей: «Не волнуйтесь, вы и так состаритесь, и тогда вы станете дряхлой старушенцией», — и просто продолжу хранить этот комментарий у себя в голове. Вполне вероятно, я скажу это в совершенно другой раз.

Последовав её рекомендации, я подписался на несколько «lofi hip hop» каналов. Как я заметил, Ёмиури получала от них огромное удовольствие, когда слушала этот жанр музыки. Она продолжала объяснять мне одно и другое: сперва нормальным голосом, а под конец — на октаву выше, что вызвало у меня улыбку.

— Ха-ха…

— Хм? Почему ты смеёшься, когда смотришь на меня?

— Простите, не обращайте внимания.

Ёмиури здесь не причём. Причина моего смеха заключалась в том, что я понял нечто жалкое — прямо сейчас я выбираю песни, которые она мне рекомендует из списка своих рекомендаций на Ютубе. Я ничем не отличаюсь от Нарасаки и даже не спорил с этим. Мне жаль говорить это, Нарасака, но ты была права с самого начала.

Мои ноги, которые несли меня домой после работы, никогда не чувствовали такой лёгкости, так как я пришёл домой с отличными новостями для Аясэ. Я по-прежнему не мог по-настоящему отплатить ей за еду, которую она готовит мне изо дня в день, и за выбор «давать» в её образе жизни «давать и брать», что сильно било по моей совести, но теперь я мог есть еду Аясэ без всякого тяжёлого груза на душе.

Когда я открыл входную дверь, мой нос учуял восхитительный аромат, будто меня принимали как важного гостя в честь моего появления.

— Я дома, Аясэ.

— С возвращение, Асамура, — Аясэ, на которой был завязан фартук поверх одежды, стояла напротив кипящей кастрюли.

С недавних пор это стало для меня обычным явлением, однако я всё ещё не мог привыкнуть к мысли, что девушка, которую я никогда раньше никогда не видел, вдруг начала жить вместе со мной под одной крышей и готовить мне завтрак и ужин. Часть меня продолжала терзать себя чувством вины, но больше всего мне было не по себе от того, что она, если так подумать, выполняет мою работу, и если я начну возражать, то она просто скажет: «Мы похожи», — или — «Не переживай». Однако я всё равно не готов с этим смириться.

— Ты ещё не ужинала, Аясэ? Прости, что так долго.

— Ничего. Я всё равно занималась.

— Понятно. Я накрою на стол, подожди секундочку.

— Да, буду признательна.

Я помогаю ей и просто проявляю доброту, поскольку для меня это нормально, да и Аясэ не настаивала на том, что она сама это сделает, поэтому она просто поблагодарила меня. Я подумал, что если мы не будем работать вместе, то между нами никогда не будет баланса. Аясэ, похоже, поняла мою мысль, поэтому дальнейший разговор был попросту бессмыслен.

Зайдя к себе в комнату, чтобы оставить там свои вещи, я направился в ванную и помыл руки. Только потом я вернулся в гостиную довольно быстро, будто никуда и не уходил.

— Две миски для риса, обычные миски и большие тарелки.

— Сегодня без тарелок. А вот миски нам пригодятся, да и поглубже, чтобы в них можно было положить удон, а не только один мисо-суп.

— Понял. Получается, что сегодня у нас на ужин будет мисо-суп со свининой?

— Почти. Моцунабэ.

— Ничего себе, ты и такое приготовить можешь? Да и к тому же летом это блюдо совсем не подходит.

— Я слышала, что он снимает летнюю усталость. Наверное, ты сильно измотался на работе, так что я решила, что это будет приятным сюрпризом.

— Моцунабэ летом? Но какой запах… У меня уже слюнки текут.

— Это хорошо. Сейчас я принесу котелок, а ты пока разложишь рис по тарелкам?

— Без вопросов.

Я передал Аясэ две миски с удоном и начал закладывать пропаренный рис в рисоварку. В этот момент гостиную наполнил ароматный запах соевого соуса, от которого я ещё больше проголодался. Аясэ всегда умела прекрасно готовить, и из-за того, что она готовила ежедневно, я начал понимать, что она начинает преуспевать в этом деле ещё лучше.

Закончив накрывать на стол, мы сели друг напротив друга и дружно хлопнули в ладоши.

— Спасибо за еду! — сказали мы одновременно.

Возможно, это всё мои предрассудки, но в последнее время мы часто совершаем подобные жесты. Это либо она на меня так влияет, либо я на неё. Сам я не могу понять истинной причины, но это произошло точно ни под моим влиянием и ни под её.

Пока я раздумывал об схожем образе жизни, я зачерпнул немного моцунабэ и поднёс его ко рту.

— Вкусно! Сладко и сочно.

— Ясно. Рада это услышать. Я приготовила его так же, как готовят на Хакате, и переживала, что он будет слишком насыщенным и густым, но получилось вполне неплохо, — Аясэ облегчённо выдохнула.

Одного комплимента было недостаточно, чтобы описать этот вкус, который и вправду мне настолько понравился. Если бы мой старик отведал его, то у него, скорее всего, разболелся бы живот, но так как он сообщил нам, что будет ужинать не дома, об этом уже не стоит переживать. Аясэ, наверное, по этой причине приготовила столь тяжёлое блюдо.

— Ты подстроилась под мои вкусы? Спасибо.

— …Ну, не стану отрицать. Я ежедневно слышала от тебя похвалу за ужины, что это уже вошло в мою привычку готовить лучше.

— Из-за того, что ты прилагаешь больше усилий, я чувствую себя виноватым… По крайней мере, мне стоило сказать тебе об этом вчера.

— Что?

Набравшись уверенности, я заговорил с Аясэ, которая довольно недоумённо отреагировала на мой комментарий. Я открыл приложение Ютуба на своём смартфоне и зашёл на тот самый канал, на который я подписался по рекомендации Ёмиури. После я нашёл круглосуточную трансляцию, на котором было написано «Radio» и открыл его. Я услышал тихую и расслабляющую музыку, которая никак нельзя было сравнить с тяжёлой и энергичной. Это была такая музыка, которая окружает и наполняет непередаваемыми чувствами, словно поглощая в повседневность. У меня возникло такое ощущение, будто бы я перенёсся в глухой и тихий лес, который находился вдали от цивилизации. Аясэ, судя по всему, в какой-то степени была того же мнения, что и я. Её широко выпученные глаза были прикованы к моему смартфону, словно широко раскрытые объективы у фотокамер.

— Это…

— Просто послушай.

— Ах, ладно, — Аясэ медленно закрыла глаза.

Спустя недлительное мгновение мы вдвоём слушали одну и ту же музыку. Аясэ изумлённо ахнула.

— Прекрасно. Что это за жанр? Он сильно отличается от какой-либо другой спокойной музыки.

— «Lofi hip hop». Я подумал, что это, наверное, отличная музыка, которая подойдёт для учёбы.

— А. Я понимаю, почему так, — она посмотрела на меня так, словно она наконец нашла то, что давно искала.

Несмотря на то, что мы ещё не закончили ужинать, видимо, она догадалась, почему я внезапно включил ей такую музыку.

— Я впервые слышу про этот жанр. Я удивлена, что ты про него знаешь.

— Я узнал про него только сегодня: старшая на работе поделилась им со мной.

— А, та девушка, да? Та начитанная старшая сестрица.

Ах, кажется, я рассказывал Аясэ об Ёмиури в прошлом месяце. Я до сих пор помню, как Аясэ дразнила меня тем, что был очень на неё похож, потому что мы оба любим читать книги, и поэтому я даже не стал этому возражать, но мне было немного некомфортно понимать, что она ведёт себя так невозмутимо. Я вполне уверен, что в её глазах я был тем, кого она могла дразнить и не быть против, что стою рядом с ней, однако в какой-то степени я сомневаюсь, что подхожу на роль её парня. Я никогда не слышал от неё, чтобы она говорила о своих предпочтениях в людях, и потому имею право говорить за неё.

— Да. Я даже добавлю, что она очень многое знает.

— Вы сблизились друг с другом?

— У нас часто совпадают смены, но это… Аясэ? — я почувствовал какое-что странное давление и остановился на середине предложения. Даже когда мы смотрели в глаза друг другу, на какое-то мгновение мне показалось, что она пыталась отвести взгляд в сторону.

— …Что? — ответила мне после недолгой паузы.

— Что с тобой? Мне показалось, что ты стала какой-то рассеянной. Ты ведь не переутомилась?

— Что? А, нет, всё хорошо. Я просто очарована музыкой.

Всё это время продолжал играть «lofi hip hop», но разве это была причина? Я знаю, что Аясэ остро реагирует на всё, поэтому я запереживал. Если это беспочвенный испуг, то я глубоко ценю это.

— Ёмиури, значит? Получается, что она не только в книгах хорошо разбирается.

— Наверное, потому, что она студентка. Я даже не могу себе представить, насколько она всезнающа.

— Круто.

— Но на самом деле её личность не настолько безупречный идеал.

Если говорить о «крутости», то это слово больше всего подходит Аясэ, чем Ёмиури, поскольку моя старшая либо больше всего легкомысленная, либо юморная. Сказав об этом Аясэ, она хмыкнула.

— Она довольно интересный человек.

— Я даже возражать не стану.

Жаль, что в ближайшее время у меня, скорее всего, не выдастся такая возможность познакомить этих девушек друг с другом. Поскольку я не общаюсь с Ёмиури после работы, я не могу так просто пригласить её к себе домой, как это сделала Аясэ, которая пришла вместе с Нарасакой. Я чувствовал себя ущемлённым.

С этими мыслями в голове я заметил, что Аясэ показывает мне экран своего смартфона.

— Я только что подписалась.

— Ага, я вижу. Всё прошло довольно быстро.

— Я больше всего доверяю своему чутью и уверена, что «lofi hip hop» поможет мне лучше подготовиться.

— Если поймёшь, что от неё нет толку, может перестать его слушать.

— Знаю. Я бы не стала слушать его только потому, что ты его порекомендовал. Я попробую позаниматься с ним потом и, если пойму, что от него есть толк, оставлю.

— Хорошо. Такой подход мне нравится.

Быть откровенным и честным — лучший вид отношений, о которой я мог мечтать. Если же они были бы слишком близкими, то они бы стали тяжёлыми для моего желудка, и в некотором смысле этот моцунабэ, возможно, будет лучшей аллегорией наших с ней отношений. Наверное, если бы это услышала Ёмиури, то она бы сняла с меня баллы за такую метафору.

Аясэ довольно быстро вышла из-за стола первой и взяла с собой посуду. В другой руке она держала смартфон. Должно быть, так она пытается больше всего времени уделить подготовке к пересдаче.

— Я попробую позаниматься сегодня вечером с этой музыкой. Спасибо за помощь, Асамура.

— Не бери в голову. Я вымою за тебя посуду, так что просто положи её в раковину.

— Спасибо за заботу, — и Аясэ отнесла пустые миски из-под риса и остальную посуду в раковину, а затем направилась в свою комнату.

Я надеюсь, что это поможет ей немного повысить свою успеваемость, и с этой мыслью в голове я доел последний кусочек еды на своей тарелке.

«Постарайся изо всех сил, Аясэ!» — проговорил я у себя в голове.

---

1. ↑ Демон, приносящий в дом несчастья или людям, через которых он проходит