Тсубаса — это Тсубаса!

Пять лет!

Пять — это пять!

Раньше было четыре, а теперь пять!

Потом будет шесть!

Утро у ребёнка в пять лет начинается рано!

— Мама, просыпайся! Просыпайся!

Проснувшаяся Тсубаса будит спящую рядом маму.

— ... М. М.

Мама открывает глаза.

— Доброе утро, мама!

— Тсубаса... Доброе.

— Вставай! Уже утро!

— М... Ещё только семь утра... И сегодня воскресенье... — она посмотрела на смартфон возле кровати и сонно ответила мне. — Дай ещё поспать... Мама вчера допоздна работала... Мой писатель не спешил рукопись сдавать...

— А, ну уж нет! Вставай!

— Ещё часок... К «Лавкайзеру» я обязательно встану.

— Нет, нет, вставай!

— ... П-поняла я, поняла.

Я стала трясти её, и мама наконец встала.

Она слезла с кровати и потянулась.

— М. Отлично. Постараюсь и сегодня.

— Мама, у тебя грудь сейчас выскочит.

— ... Нет.

Мама схватилась за грудь, которая чуть не вылезла из пижамы.

Она у мамы очень большая.

Больше, чем у других мам.

Когда Тсубаса вырастет, она и у меня будет большой?

— Мама, на ручки.

— Да, да. Вот ведь, уже большая, а всё лезешь.

Мама взяла меня, и мы стали спускаться.

На кухне уже был папа.

Готовил завтрак.

Мама отпустила Тсубасу, и я подошла к папе.

— Папа, доброе утро!

— О, Тсубаса. Доброе утро.

Папа меня поднял.

Он сильный, потому сделал это легко.

А мама, когда поднимает, всегда «... Так» говорил.

— Доброе утро, Такуми.

— Доброе, Аяко. Ты рано.

— Тсубаса разбудила.

— Ты же поздно лезла? Могла бы ещё поспать. Я приду разбудить к «Лавкайзеру».

— Нет, всё нормально, — улыбнулась мама. — Я обещала Тсубасе поиграть с ней сегодня. Я ведь всю неделю в основном только работала, — мама посмотрела на Тсубасу. — Будем сегодня играть, Тсубаса.

— Да, играть!

— Замётано. Я уже скоро приготовлю завтрак, подождите немного.

Папа опустил Тсубасу и продолжил готовить.

У нас чаще готовит папа.

Это вроде называется «домохозяйка».

Когда не работает на улице, а делает всё дома, папу так называют. Но маму тоже так называют, и Тсубаса не понимает разницу.

Но папа, когда водит Тсубасу в садик, подрабатывает и ищет постоянную работу. Скоро он перестанет быть домохозяйкой.

Хм.

Тсубаса сложные вещи не понимает.

Я ждала, пока приготовят завтрак.

— Фува, доброе утро, — проснулась сестрёнка.

Она зашла в гостиную.

— Сестрёнка, доброе утро!

— Тсубаса, доброе.

— Доброе утро, Миу. Надо же. Ты так рано встала в воскресенье.

— Я обещала перед отъездом в Сендай поиграть с Тсубасой. Да, Тсубаса?

— Да, я буду играть с сестрёнкой.

Сестрёнка вчера осталась у нас.

Так она одна в Сендае живёт, но на выходных часто приходит к нам.

Говорит, что хочет увидеться с Тсубасой.

Сестрёнка очень любит Тсубасу, а Тсубаса — сестрёнку.

Но не только это.

— Братик Таку, мне кофе, пожалуйста.

— Да, да.

— Боже, Миу. Могла бы и сама.

— Ладно тебе. Я же не постоянно дома бываю.

— Но довольно часто... И хватит уже его «братик Таку» звать.

— Так он братик Таку. Поздновато уже для папы.

— Вот ведь...

— И мне до сих пор не по себе от того, как вы друг друга зовёте. Звучит так себе...

— Ч-что?!

— Ты должна его Таккун звать.

— Не буду! Я уже перестала так делать!

— Но наедине ведь зовёт.

— К-к-конечно нет, — мама покраснела, а сестрёнке было весело.

Тсубаса понимает.

Сестрёнка возвращается домой, потому что ей грустно одной.

Ведь.

Она тоже очень любит папу и маму.

И возвращается, чтобы увидеться с нами.

Увидеться с любимой семьёй.

— Завтрак готов.

Папа приготовил завтрак, и мы вчетвером стали кушать.

Тсубаса уже может кушать сама.

Я уже могу пользоваться палочками, э-хе.

— Тсубаса, как поедим, чем до «Лавкайзера» займёмся? — спросила мама. А сестрёнка рядом тихо сказала:

— ... Опять «Лавкайзер».

— Это, хочу посмотреть видео со свадьбы.

— Видео со свадьбы? — глаза сестрёнки округлились.

— Ты это посмотреть хочешь?

— Да, так ведь весело!

— Тсубаса любит видео со свадьбы.

— Уже и не знаю, сколько раз мы его смотрели.

Так говорили папа и мама.

— Хм. Ну, можно... Хотя и неловко.

— Сестрёнка плакала.

— ... Помолчи.

После моих слов она немного покраснела.

— Хи-хи. Тут нечему стесняться, Миу. Я и сама во время банкета много раз плакала.

— ... Точно. Особенно на развлекательной программе... Когда появилась Тсунаги Мария-сан из «Лавкайзер Джокер».

— ... М!

— Мама так взволнована была, что разрыдалась...

— Я конечно предполагал... Но настолько бурной реакции не ожидал...

— Сильнее, чем от моей речи. Как дочь, я даже не знаю, что и думать...

— А-а что я могла! Т-Тсунаги Мария-сан ведь появилась! Она же известная актриса, и озвучиванием уже не занимается... И ради меня спела как Хиюмин! После такого... Я не могла спокойной остаться!

Человек из старого «Лавкайзер» пришла в качестве подарка.

Её позвала мамина знакомая Оиномори-сан.

Похоже мама её очень любит... От неожиданности она заплакала.

Плакала и радовалась.

Пятилетнюю Тсубасу стали переполнять сложные чувства.

— Эх, здорово, — сказала Тсубаса. — Я тоже хочу свадьбу.

Хочу нарядиться в красивую одежду, и чтобы все меня поздравляли.

На свадьбе мамы и папы было очень весело.

— Твоя свадьба ещё нескоро будет, — с улыбкой сказала сестрёнка.

— А, почему?

— Ты ещё партнёра не нашла.

— Нашла.

— А? — удивилась сестрёнка.

А Тсубаса слезла со стула и подошла к папе.

После чего крепко обняла за руку.

— Тсубаса женится на папе!

У всех на лицах появилось удивление.

Странно.

Чего они так удивились?

Тсубаса ведь ничего странного не сказала.

— Эй, папа, ты ведь согласен?

— ... Это.

— Тсубаса любит папу. И папа Тсубасу тоже?

— Л-люблю конечно.

— Тогда решено! Мы женимся!

На лице папы была озадаченность.

И на лице мамы тоже.

— Э-это, Тсубаса. Я понимаю, что ты чувствуешь, но папа... — начал говорить он.

— ... Почему бы и нет? — сказала сестрёнка.

И по лицу было видно, что она что-то хитрое задумала.

— Тсубаса женится на папе, значит.

— Да, женюсь.

— А, но. Я вообще-то тоже очень люблю братика Таку. И потому, — сказала она, после чего встала со стула.

И подошла к папе.

А затем обхватила другую его руку.

— Я тоже женюсь на папе, — с улыбкой сказала она.

Глаза папы округлились.

— Э-эй... Миу, и ты туда же?

— Подумаешь. Или я тебе не нравлюсь, братик Таку?

— Н-нравишься, конечно.

— Значит ты меня любишь?

— ... Л-люблю.

— Тогда никаких проблем. Я и братик Таку поженимся.

А потом сестрёнка крепко сжала папину руку.

И самоуверенно посмотрела на Тсубасу.

— Прости, Тсубаса. Но папа женится на мне.

— Нет! Папа женится на Тсубасе!

— Нет, на мне.

— На Тсубасе!

Тсубаса и сестрёнка стали перетягивать его.

— Д-девочки... Успокойтесь, — озадачено сказал папа, хотя похоже ему было весело.

И тут...

— ... Н-нельзя! — встала и закричала мама.

Её лицо было красным.

— Вам нельзя! Вы не можете жениться на папе! — громко сказала она и подошла к нам. — Папа... И правда вас очень любит. Но... По-другому любит! Как членов семьи! Это не та любовь, когда пожениться хочешь! — недовольно говорила она.

А потом... Схватила папу.

Забрала его у Тсубасы и сестрёнки.

И... Крепко обняла.

Крепко-крепко.

Я даже удивилась.

— Миу, Тсубаса. Слушайте внимательно. Папа... — громко сказала она. — Любит не дочек, а маму!