Акт поглощения крови по своей сути не был средством выживания. Вампиры, которые жаждали крови других видов, были просто неполноценными существами. Доказательством тому были действия Брахама, который не пил кровь. Он вернул себе силу прямого потомка и снова стал вампиром, однако не жаждал крови других рас. Именно потому, что в этом не было необходимости.

«Неплохо».

Кровь, вытертая тонкими пальцами — темно-красная кровь, лившаяся с неба, оказалась кровью Хаята. Это означало, что Убийца Драконов, последний оплот человечества, находился в беде. Однако этого никто не знал. Стоящие на земле люди не могли полноценно следить за битвой между Хаятом и Бунхельером.

Были и такие, кто даже рассматривали это как игру в «го». Они воспринимали загрязненное небо как арену из черных и белых камней, пытающихся окружить друг друга. Движения сражающихся были настолько быстрыми, что фигуры можно было различить только по цвету.

Бунхельер был черным, а Хаят — серебристым, слегка напоминающим белый. Цвета, преследующие друг друга, образовывали линии и точки, многократно соединяясь и расплываясь, что казалась процессом создания созвездий. На первый взгляд, это было красиво. И можно было не раздумывая наслаждаться этим видом, если бы не происходящие один за другим громкие взрывы.

Каждый раз, когда цвет и цвет, или свет и свет появлялись десятки раз, следовавший за этим грохот был столь оглушительным, что мог поспорить с раскатами грома. Эхо разносилось по вздрагивающей почве и вызывало землетрясение.

Люди боялись. У них складывалось ощущение, что мир находится на грани гибели. Они бы отчаялись и запаниковали ещё сильнее, если бы обнаружили, что Хаят, их последняя надежда, получает одну серьезную травму за другой.

Тем не менее, ситуация для Мари Роуз была довольно хорошей. В отличие от Брахама, она унаследовала все способности матери и знала, как по-настоящему использовать акт поглощения крови. Мари Роуз поднесла окровавленный палец к губам. Ее красные губы завораживающе сверкнули и привлекали внимание людей.

Это заставило тех, кто подумывал о конце света, забыть о кризисе и впасть в транс. Такую зависимость можно было использовать даже с целью склонения людей к эвтаназии. Это больше походило на проклятие, чем на благословление.

Людям, очарованным Мари Роуз, стало её жаль. Они быстро вообразили, что она никогда не сможет ни с кем по-настоящему сблизиться, поскольку слишком красивая. Сложное впечатление, которое она производила, будучи достойной, но жалкой, чарующей, но невинной, естественно, будило их воображение.

Мари Роуз было всё равно. Она привыкла, что на неё смотрят другие, и просто смаковала кровь Убийцы Драконов.

«Она не такая сладкая, как у моего дорогого мужа».

Вкус напоминал духи. Не то, чтобы это вызывало плохие ассоциации, но на основании воспоминаний её матери, которые остались в сознании герцогини, говорилось, что кровь существа с высоким статусом сладка. Но, как ни странно, конкретно эта кровь была не вкусной. Возможно, это было последствием того, что она сначала попробовала кровь Грида, испытывая определенное расположение к нему, а потому была недовольна другими вкусами.

— А-а, — глаза Мари Роуз прищурились, а ее бледные щеки покраснели. До сих пор бесчисленное количество существ были одержимы ею и пытались контролировать ее, но Грид, который избегал ее, тем самым доминировал над ней. Было очевидно, что некий Папа, отвернувшийся от веры, которую он защищал всю свою жизнь, и заперший свою душу в гробу, будет горько рыдать, узнав об этом.

— Э-э…?

Люди, которые безучастно смотрели на Мари Роуз, внезапно пришли в себя. Это было потому, что её одежды начали трепетать, а вокруг возникали серебряные волны. Они напоминали ауру Убийцы Драконов, яростно сражавшегося высоко в небе.

Внезапно люди зашатались, а некоторые упали на землю и в конце концов поняли, что место, где только что стояла Мари Роуз, образовало яму. Это было похоже на поверхность Луны, на которой возник огромный кратер.

Неужели Дыхание Чёрного Дракона, разбившего небо пополам, оказалось настолько мощным? Люди были полны беспокойства и сомнений, только чтобы через мгновение осознать странное зрелище. В центре кратера аккуратно лежал закрытый зонтик. Не было никаких признаков того, что его унесло каким-либо взрывом.

***

Бунхельер правил с самого начала времен. Он поглотил демоническую энергию ада и развился ещё сильнее, став всемогущим существом. В дополнение к его высокой магической силе, он мог использовать все виды злых энергий. Вот почему он считал себя непобедимым и не сомневался в своих силах. Конечно, он не собирался сражаться с другими древними драконами, но был уверен, что сможет легко избежать кризиса, даже столкнувшись с неизбежной ситуацией.

Определенно, большинство кризисов, которые мог себе представить Бунхельер, исходили от существ того же уровня, что и он. Он никого особо не замечал, если только это не были древние драконы или начальные боги.

Убийца Драконов? Единственный абсолют среди людей? Он считал, что сможет легко растоптать Убийцу Драконов, как только они встретятся.

Однако реальная ситуация сильно отличалась от его убеждений. Этот человек был непростым противником, которого можно было растоптать. Если он не будет поддерживать должное напряжение, то получит внушительное количество ран. И это было очень неприятно.

Он чувствовал себя обнаженным, когда врожденная сила, защищавшая его в большинстве ситуаций, стала бессильной. Появилось легкое чувство опасности, когда кожа и чешуя, покрытые этой защитой, были разбиты.

Убийца Драконов был таким же пугающим, как и его сумасшедшее прозвище. Причём до такой степени, что Бунхельер даже немного переосмыслил своё желание.

«С этим парнем должен был иметь дело кто-то другой, а не я».

Это было бы очень интересное зрелище. Он бы с удовольствием посмотрел на это со стороны, однако сам превратился в зрелище. Его гнев зашкаливал, когда он думал о других древних драконах, которые во сне наблюдают за происходящим. Его самообладание пошатнулось при мысли, что над ним могут смеяться.

Это был побочный эффект демонической энергии ада. Источником демонической энергии был хаос, смешанный с гневом, ненавистью, печалью и замешательством. Бунхельер довольно долго питался хаосом и по сравнению с другими драконами не мог легко контролировать свои эмоции. Это была совершенно иная ситуация, чем у Траука, которому нравилось открытое выражение эмоций.

В отличие от Бунхельера, который утверждал, что стал непобедимым только после того, как поглотил демоническую энергию ада, Траук был сумасшедшим. Он считал себя непобедимым с момента своего рождения. Он даже думать не хотел, что может оказаться в критическом положении. В то же время он был неожиданно осторожен, а потому казалось, что он блефует… во всяком случае, Бунхельер не мог позволить себе даже блефовать.

Он часто был погружен в свои эмоции, и это было слабостью, которую он прекрасно осознавал. Именно по этой причине он не хотел связываться с Безумным Драконом Невартаном.

«Нужно успокоиться. Нет причин для беспокойства».

Бунхельер контролировал своё сердце. Он изо всех сил пытался сохранять спокойствие, хотя уже несколько раз подвергся унижениям со стороны Убийцы Драконов, который осмелился действовать настолько безрассудно. Он был уверен, что сможет избавиться от Хаята до того, как Невартан ворвется на сцену.

У Хаята были на удивление хорошие навыки, однако он не представлял реальной угрозы Бунхельеру… до предыдущего мгновения.

– …!?

Бунхельер понимал, что просто должен поддерживать скорость, которую Крюгель не может распознать и не сможет прервать активацию его Дыхания. Да, Бунхельер знал об этом и летал со скоростью света, выпуская Дыхание за Дыханием. Затем он внезапно остановился.

Траектория Дыхания не завершилась после высокоскоростного движения, а потому инерция ослабла. Однако переживал он вовсе не поэтому.

Все чувства Бунхельера были направлены вниз. К нему направлялся еще один Убийца Драконов. Причём не вымышленный, не иллюзия и не клон, а вполне реальный..

– Ты… что ты такое?

Ситуация была попросту шокирующей: Убийц Драконов было не один, а два.

Неужели этот человек каким-то образом обманул сам мир?

У Бунхельера попросту не было другого выбора, кроме как рассуждать таким образом. Трудно было поверить, что никто никогда не замечал правды, а потому ему приходилось быть очень бдительным.

Итак, Бунхельер вообще не чувствовал ауры Мари Роуз. Только после того, как она выпила кровь Хаята и воспроизвела часть силы Убийцы Драконов, он почувствовал её приближение.

И вот, волна серебристого света, обтекающая тонкие руки, пробила защиту Бунхельера снизу. Это был Меч Убийцы Драконов, однако он отличался от истинного Меча Убийцы Драконов, поскольку находился не в форме меча, а в форме пяти когтей. В то же время он разрывал магическую силу и слабые части тела.

Демоническая энергия Бунхельера была нарушена. Барьер из черной магии также не возымел никакого эффекта.

– Ты…!

Бунхельер вздрогнул, увидев лицо незваного гостя, оказавшегося на уровне его глаз.

Длинные черные волосы и красные глаза. А ещё острые клыки, которые постепенно проявлялись по мере того, как поднимались уголки её рта, и раскрывающие её истинную сущность.

– Бериаче…!

Именно тогда настоящий Меч Убийцы Драконов упал и разрезал чешую Бунхельера. Удар был направлен в затылок, но в итоге задел плечо. Это произошло потому, что Бунхельер запрокинул голову назад, а его шея сильно раздулась. Это было предвестником Дыхания, которое направлялось под углом, нацеленным как на Хаята, так и на Мари Роуз.

За спиной затрепетал допо Хаята, и меч Крюгеля взлетел вверх.

Активация навыка цели была отменена.

Это был момент, когда меч, перерубивший Дыхание, наконец-то вступил в битву. Неожиданное вторжение Мари Роуз открыло большие возможности.

— Хм-м, — улыбка на губах Мари Роуз стала ещё шире. Она увидела, как Хаят мчится вперёд, не беспокоясь о Дыхании, а потому она также без колебаний рванулась вперед. Этот человек проделал большую работу, и был ей определенно знаком. Он был самым активным человеком после Грида, а потому Мари слышала о нём.

— Мастер Меча. Ты тоже не плох.

Рёв дракона звучал непрерывно. Убийца Драконов Хаят взял инициативу на себя и поразил Бунхельера. Благодаря этому ультимативное умение Крюгеля также оказалось более эффективным.

Мари Роуз помогала. Она использовала магическую силу, заимствованную из энергии Убийцы Драконов, и более эффективно подавляла демоническую энергию Бунхельера. Это сделало атаки двух мужчин ещё более мощными.

— …!

Злой Дракон Бунхельер проглотил свой крик. Это была не просто попытка сохранить лицо. Он предчувствовал Невартана. Он пришел к выводу, что если суматоха усилится, Невартан прибудет ещё быстрее. Одновременно с этим он пытался избежать Меча Убийцы Драконов, направленного ему в сердце, используя Полиморф.

Он использовал детали человеческого тела, чтобы начать контратаку, однако удовлетворительного результата добиться не удалось. Демоническая энергия, смешанная с магической силой, совершенно не контролировалась. Скорее, это привело к фатальным последствиям, поскольку играло на руку Мари Роуз.

По сути, его магия была запечатана, а движения его тела стали ограниченными.

— Баал…!!

Чем больше он осознавал своё состояние, тем больше Бунхельер возмущался не стоящими перед ним врагами, а Баалом. Он затаил на Баала искреннюю обиду.

А тем временем наблюдавший за этим из ада Баал безудержно хохотал.