- Не скромничай. Ты потомок великой императорской семьи, которая когда-то правила всем материком, и старшая дочь самого могущественного герцога в Уэдоне. Ты не просто какая-нибудь аристократка. - Внезапно лицо Рифтана ожесточилась. - Я презираю твоего отца, но не собираюсь проявлять к нему неуважение. Причина, по которой герцог выбрал меня в качестве твоего мужа, заключается в том, что я был ему полезен, а не в том, что я подходящий или достойный жених для тебя.

Рука Макс, которую держал Рифтан, дрогнула. Как гончая, которая инстинктивно давит птицу, вырвавшуюся из когтей, он крепче сжал ее.

- У меня нет знатных родственников. Даже если я умру, у меня нет братьев, которые потрудятся отомстить за меня. Рыцарь-простолюдин, у которого есть навыки и репутация, но нет власти. Для него я был идеальной пешкой, которую можно было отправить позаботиться о любом вопросе, а в случае ненадобности позволить умереть.

Макс не нашлась с ответом.

- Он думал, что я никогда не вернусь, и этот брак можно будет считать не более чем шуткой. - Подчеркнул Рифтан пугающим тоном. - Но я вернулся живым и сохранил наш брак. Теперь этот человек не имеет над тобой власти. Я - твоя семья.

При этих словах, полных собственничества, девушка почувствовала, как прохладный ветерок пронесся по ее сердцу. Она ничего не стоила для своего отца - герцог признавал своей дочерью только Розетту. Максимиллиана была неудачницей, бесполезной дочерью, которую выдали за рыцаря-простолюдина при первой же возможности, так что прекрасная дворянка, о которой говорил Рифтан, никак не могла быть ею, а скорее Розеттой.

Макс закусила губы. Тот факт, что ее собственный отец основательно обманул и использовал ее мужа, вызвал у нее новый гнев, и ей стало невыносимо грустно оттого, что она была ключом к этому обману. Герцог Кросс должен был отдать любимую дочь молодому рыцарю, который рискнул бы ради него жизнью. Но любимой дочерью была не она, а прекрасная и яркая Розетта, чего ему не удосужились рассказать. И пока эмоции яростно бушевали в ее сердце, Макс начала говорить дрожащим голосом.

- Мне ж-жаль, что так в-вышло.

Внезапно, как будто вся злоба покинула его, Рифтан обхватил ее лицо ладонями.

- Черт возьми, я наговорил слишком много глупостей. Я не пытался обвинить тебя, я знаю, что ты не имеешь никакого отношения к злым уловкам твоего отца. И ты никогда не хотела выходить за меня, не так ли? - Это было правдой. Он горько улыбнулся ей, глядя в ее глаза, которые не могли отрицать столь очевидной правды. - Ты просто стала еще одной пешкой, которую он заставил выйти замуж за такого ничтожного человека, как я.

- Ты ... Н-не говори так о с-себе...

Но он не прислушивался к настойчивым словам жены. - Тем не менее, я сделаю так, чтобы ты была полностью удовлетворена. Я заставлю тебя почувствовать, что брак со мной был лучше, чем брак с любым другим дворянином или даже членом королевской семьи.

- Я ... я уже чувствую это. - Не в силах больше выносить его слов, Макс внезапно наклонилась и обвила руками его шею. Рифтан застыл от удивления, прежде чем энергично обнять ее в ответ. Он притянул ее голову к себе и накрыл своими губами её. Макс беспомощно задрожала, когда его сладкий язык, слегка пахнущий зелеными яблоками, нежно заполнил ее рот.

Желание уткнуться лицом ему в шею и заплакать усилилось. Его фантазии о ней были до смешного сюрреалистичными. Макс крепко зажмурилась, чувствуя себя несчастной: как бы она ни старалась, она не сможет оправдать его ожиданий.

Они оставались вместе вот так, прижавшись телами друг к другу, в течение долгого времени. Когда стражник пришел за ним, он погладил ее по щеке и посмотрел на нее с грустным выражением лица, затем нежно поцеловал и неохотно встал со своего места. Макс мрачно наблюдала, как он уходит, чтобы выполнить свои обязанности лорда. Она чувствовала себя виноватой, думая, что ее отец основательно обманул его, а она просто молча повиновалась ему. Она знала, что неизменное прошлое не стоит того, чтобы о нем думать, но она не могла избавиться от самоосуждения.

Девушка поплелась обратно в комнату и рухнула на кровать. Тот факт, что Рифтан обращался с ней как с благородной принцессой, заставлял ее чувствовать себя неловко до мозга костей. Последние 22 года Макс воспитывалась отцом под стать собаке. Когда та бунтовала, поднимался кнут, но собака, по крайней мере, скалила зубы в ответ. Макс же просто падала на колени, сносила наказания и повиновалась со слезами на глазах.

Она глубоко понимала, насколько беспомощна и несчастна. Девушка не могла забыть, как выглядела тогда ее отражение в зеркале. Вся кожа вся распухла, и она извивалась на холодном каменном полу, словно червяк.

Принцесса, драгоценная дочь герцога… все эти титулы были смехотворны.

Макс свернулась калачиком и уткнулась лицом в колени. Чем больше она думала о Рифтане, тем сильнее сжималась ее грудь. Можно ли было признаться, кем она была на самом деле и как далеко она была от его идеальной жены, которую он воображал? Однако, просто представляя сцену, как она говорит правду своему мужу, ее тело покрылось холодным потом и скручивало живот.

Она прекрасно знала, как смотрели на нее слуги замка Кросс. Их взгляды, наполненные сочувствием с расстояния, иногда были для нее тяжелее, чем прямое насилие отца.

Лучше было умереть, чем получить такой взгляд от Рифтана. Он считал, что его жена - самая благородная леди в мире, и она не хотела, чтобы он когда-либо узнал всю степень своих заблуждений и как несчастна она жила.

Макс встала с кровати и вышла из комнаты после того, как не могла больше выносить нарастающие депрессивные мысли. Если она и дальше будет сидеть взаперти, ее собственный негатив поглотит ее живьём.