По узкой тропинке в глухом лесу брел Аято.

Тусклый лунный свет освещал её, но впереди всё равно ничего нельзя бы разглядеть, тем не менее Аято в детстве ходил здесь чуть ли не каждый день. Так что без особых проблем мог добраться до этого места.

— …Как же давно я тут не был…

Посреди леса за домом Амагири раскинулось небольшое поле. Именно здесь Аято часто играл в детстве.

Парень действительно не был здесь давно, но на деле поле оказалось намного более узким, чем помнил он.

На зимнем небе ярко светила луна.

Аято уселся в тени дерева рядом поблизости и закрыл глаза, стараясь успокоится и собрать все мысли воедино.

Если отец не солгал, то у Харуки и него разные отцы.

Но вопрос не в этом: сестра всё еще сестра, несмотря ни на что. Чувства Аято от этого ни капельки не изменятся. Что важнее…

— …Если сестра действительно исчезла из-за настоящего отца…

Вероятность этого была велика. К тому же Аято не мог подумать ни о какой другой причине.

Да и в этом был смысл — не может быть такого, чтобы человек не интересовался настоящим отцом. Но тут всё зависит от чувств Харуки, парню едва ли удастся найти хороший ответ на этот вопрос. Только…

— А если с её настоящим отцом как-то связан и я?..

Да нет, едва ли это так. Аято не знал точную причину, почему Харука запечатала его. Но ведь здесь должна быть какая-то связь с исчезновением.

Если подумать, то Аято и Харуку объединяет только одно:

— Мама…

Да, только мать. Хотя дальше этого у Аято идей не было. Масацугу едва ли солгал о том, что мать о себе ничего не рассказывала, он не из таких людей.

— Прошлое мамы?.. — пробормотал парень и задумался, но в мыслях всплыло только её лицо, потому что кроме фотографий ничего и не осталось.

«Эх, надо бы поговорить с сестрой поскорее… Но тогда…»

Тут вдруг зазвонил терминал. Открыв окошко, парень услышал отчего-то обессилевший голос:

«Приве-ет.»

— Сая? Что-то случилось?

С экрана ему махала ручкой подруга детства.

«Ты сказал, что приезжаешь сегодня, поэтому как раз сейчас бы всё успокоилось… — Тут девушка вдруг с подозрением сдвинула брови. — Что-то произошло?»

— Эх… в точку.

Аято не хотел подавать виду, но его сразу раскрыли. Какая жалость.

«Поссорился с отцом? — тревожно спросила Сая. — У вас всё так плохо?»

Сая должна была знать о том, что Аято не в ладах с отцом, но, наверное, уж ей запомнился образ из прошлого, когда Харука еще не уехала. Тогда отношения отца и сына не были столь хорошими, но и враждебными их нельзя было назвать.

— Всё нормально. Ничего такого, — попытался развеять её беспокойства Аято, но Сая сразу же всё поняла:

«Ложь. Но расспрашивать не буду.»

— Спасибо.

«Это ведь… неужели то поле в лесу?»

— Ага, тоже вспомнила?

Изображение передается в обе стороны через терминал, однако рядом с Аято было очень темно. Свет от информационного окна, конечно, исходил, но его едва хватало, чтобы Аято было более-менее видно.

«Конечно. Это памятное место для нас.»

— Аха-ха-ха, да, мы часто здесь играли.

Как раз здесь они вместе бросили вызов Харуке.

«Там мы впервые сразились за «билет желания». Помнишь?..»

— Помню-помню. Я тогда проиграл, было очень досадно. — За билеты они воевали потом чуть ли не каждый день, бывало и по нескольку раз. — Кстати… первым твоим желанием было… а, точно. Кая-сан узнала, что ты писалась в кровать, и хотела чтобы я пошел с тобой извиняться…

«Забудь об этом. — Сая стыдливо покраснела и отвела взгляд, что редко случалось. — Раз так, то ты ведь Харуке…»

После они некоторое время вспоминали о прошлом. В конечном итоге Аято слегка повеселел.

— Спасибо, Сая, — вдруг сказал Аято, но Сая лишь мягко улыбнулась, словно всё понимала.

«Ага.»

— Ну ладно, пора бы…

Но тут раздался дрожащий голос. Казалось, что его обладатель в любой момент расплачется.

— А… А-аято!

Кирин глядела по сторонам и опасливо двигалась к нему.

— А?.. Кирин? — окликнул её Аято.

Та засияла и побежала к нему.

— Т-ты так долго не возвращался, я заволновалась…

— Прости, не обращай внимание. А как ты узнала, что я здесь?

— Ну… твой отец сказал, что ты, может быть, здесь.

— Папа? — удивился парень. Он даже не думал, что его отец укажет на это место.

«Аято.»

Однако его удивление как рукой сняло, когда он услышал холодный голос из-за спины.

«Почему Кирин здесь?..»

— А? Ну, как бы…

Сая недовольно глядела на него. Аято взглянул на Кирин, думая, как бы объясниться, но та покраснела и в панике замахала руками.

— Эм-м, Сая, это, ну…

— Н-нет-нет-нет! Тебе ведь не выдадут разрешение так быстро!

Чтобы выехать из Астериска необходимо заранее получить разрешение. Во время длинных каникул получить его чуть проще, но всё же его вряд ли выдадут в тот же вечер после обращения. Да и паром уже не ходит.

«Поплыву. Всё нормально, на такие случаи у меня есть люкс для подводных плаваний. Хе-хе-хе-хе.»

Сая перевозбудилась, у неё даже глаза пошли кругом. Аято впервые за их долгое знакомство видел её такой.

После этого Аято и Кирин добрых полчаса объясняли Сае, что же произошло и как так получилось.

— Что-то совсем темно стало, — сказал Аято, шагая домой, на что Кирин кивнула.

— Д-действительно…

— Правда прости. Ты ведь к нам только приехала, а я ушел один…

— Н-не надо! Благодаря этому я кое-что поняла!

— А?

Парень удивился и, взглянув на неё, действительно увидел, что ей стало лучше.

— Твой отец пригласил меня на занятие.

— А-а…

Теперь Аято всё понял.

Как мечник Масацугу заслуживал чистого уважения. Он был безупречен в технике и в наставлении.

— Я всё ещё немного сомневаюсь, но… но сейчас я, наверное, смогу поговорить с бабушкой.

— Вот и хорошо, — ответил Аято, улыбнувшись.

Кирин вдруг остановилась.

— Эм-м…

— Что такое?

— Наверное, это слишком навязчиво, но может… тебе тоже сразиться с отцом? — Кирин крепко сжала руки и с серьезным видом глядела на парня. — Твой отец чудесный мечник. И я думаю, что два мечника смогут понять друг друга через меч!

Да уж, очень сильное заявление для Кирин. Наверное она собрала всю отвагу в кулак.

Аято был рад этому, но всё же покачал головой, улыбнувшись.

— Ну, как мечники поймем…

Аято хотел поговорить с Масацугу. Но когда он держит меч, то никогда не позволяет себе быть отцом, таким он был человеком.

— А…

Поняв это по лицу Аято, Кирин поникла.

— Главное, ты получила то, что желала, — добавил парень и погладил её по головке.

Девушка взглянула на него, словно собиралась что-то еще сказать, но так ничего не вымолвила.

*

На следующее утро Кирин проснулась до восхода солнца. Она потерла глаза и выбралась из футона.

Гостевые в доме Амагири были площадью всего в восемь татами, поэтому кроме висящего в токономе свитка, там ничего и не было. Однако комната была абсолютно чистой, до самого уголка. Если прибавить к этому чистый зимний воздух, то просыпаться было одно удовольствие.

«Проснулась к утренней тренировке, но что же мне делать то?..» — думала Кирин, складывая футон. Потом она переоделась из пижамы и вышла из комнаты. Умывшись холодной, щиплющей водой, она собиралась вернуться к себе, но вдруг услышала какие-то звуки из кухни.

Неуверенным шагом пройдясь по скрипучему коридору до двери, что увидела, как Масацугу готовил завтрак.

— Доброе утро. Выспалась?

— Д-да! Спасибо большое! А, я помогу! — вызвалась Кирин, поклонившись.

Масацугу замолк и, поглядев на Кирин, слегка кивнул.

— Благодарю. У нас для таких случаев есть фартук, можешь взять его, — сказал Масацугу и указал на ящик.

Кирин открыла его и увидел аккуратно сложенный розовый фартук. Едва ли Масацугу и Аято одели бы такой, стало быть он, возможно, принадлежал Харуке. Девушка задумалась, можно ли ей его надеть, но смысла волноваться об этом не было. Поэтому она послушно взяла его.

— Достань нукадзукэ и нарежь его тогда.

Когда Кирин приехала в Астериск, то совершенно не умела готовить. Но после того, как они вместе с Саей делали бенто для Аято, она периодически находила время и потихоньку училась. Поначалу получалось неловко, да и сейчас она не так хороша, но по крайней мере кухонным ножом пользоваться научилась.

Достав из рисовых отрубей огурцы и баклажаны, она помыла их и начала резать.

— М? Кирин?

Слегка припозднившийся Аято широко открыл глаза, когда увидел её на кухне.

— Д-доброе утро…

— Доброе… это… сестринский фартук…

«Так и думала…»

— А-эм, не стоило, наверное…

— Да нет, он тебе идет… — сказал Аято, слегка смутившись. — Стоп, Кирин, ты же гостья. Почему ты готовишь?

— Нет, я ведь получила урок, поэтому позволь хотя бы так отблагодарить, — с энтузиазмом попросила Кирин.

— Ну… если так хочешь…

По-другому Аято ответить всё равно не мог. Вместо этого он обратил взгляд на Масацугу.

— Папа, я возвращаюсь в Астериск.

— А? — Услышав эти слова, Кирин вдруг остановилась. — Уже?

— Ага, с твоим вопросом мы разобрались. Тебе тоже лучше поторопиться, отец наверняка ждет.

Аято был прав, но дом может подождать еще денек, ничего не случится.

Масацугу же коротко ответил со строгим видом:

— Хорошо. Делай как знаешь.

«Боже, что за отец и сын…»

Кирин понимала, что лезть в дела другой семьи нехорошо, но, зная характеры обоих, ей было очень досадно.

«Если сестра Аято мирила их, то она просто невероятный человек…» — в сердцах прошептала Кирин, опустив взгляд на фартук.

Кирин, как и все остальные члены команды Энфилд, тоже видела её фигуру. Она чем-то напоминала Аято, лицо было добрым. А по рассказам Саи во владении мечом она превосходила брата, но…

— Я закончила.

Тем временем Кирин нарезала овощи по количеству людей.

— Хм. Аято, — сказал Масацугу, жаривший рыбу.

— Понял.

Аято достал тарелки и передал Кирин.

— С-спасибо.

«Ну хоть бы сейчас нормально говорили…»

Всё же, они почти никогда не говорили друг с другом нормально.

Во время завтрака Аято слегка беспокоился за Кирин и пару раз обращался к ней, но на Масацугу даже взгляда не бросил. Атмосфера была еще хуже, чем вчера.

— Ладно. Кирин, как соберешься, скажи, — попросил Аято, закончив с посудой.

— Х-хорошо, — ответила Кирин и пошла в гостевую.

Переодевшись в простую одежду, она слегка прибралась в комнате, потому что так и не смогла отблагодарить за ночлег и ужин (на самом деле еще и за завтрак), как вдруг услышала какие-то звуки в соседней комнате.

Выйдя в коридор, она увидела, что перегородка была приоткрыта.

— Эм-м… — окликнула она, решив, что заглядывать невежливо.

— А, это ты?

В комнате оказался Масацугу.

— А это…

— …комната Харуки, — безразлично закончил мужчина.

Но Кирин показалось, что в его голосе промелькнуло одинокое чувство.

— П-простите за вторжение… — робко проговорила Кирин и вошла внутрь.

Для комнаты старшеклассницы она была простоватой (хотя у Кирин дома была такая же): стол да кровать, да пара шкафов с книжной полкой, где стояли старые книги, наверное, по фехтованию.

Кирин заметила, что здесь, как и в гостевой и додзё, было идеально чисто. Вероятно, её убирали с тех пор, как Харука уехала.

Потому что её ждали в любой день.

«Так и знала…»

Это доказывало, что Аято и Масацугу мыслили на одной волне.

Только никак не могли рассказать об этом нормально.

— Эм… а каким человеком была сестра Аято? — спросила Кирин и перевела взгляд на фоторамку, на которую смотрел мужчина. Это была световая рамка с манадайтом.

Она запустила её, и вокруг сразу же появилось множество окошек.

— Ого…

Кирин удивилась такому количеству, но всё же почувствовала тепло и доброту в каждой фотографии. На многих из них были самые обычные, бытовые сцены с Харукой и Аято, Масацугу, временами в кадр попадала Сая и другие домочадцы.

Но маленький Аято всегда улыбался на фотографиях. Как и сказал Масацугу, паренек был озорным и от этого даже милым.

Лицо у Масацугу осталось таким же строгим, но аура, окружающая его, заметно смягчилась. В тот же момент девушка поняла, что с тех пор, как они приехали сюда, Аято почти не улыбался.

«Так нельзя, — отчего-то подумалось ей. — Это не хорошо.»

— А, эм… — подгоняемая своими мыслями, она собиралась было сказать что-то, но как раз в этот момент Масацугу спокойно заговорил:

— Тодо. Помоги Аято.

После чего низко склонил голову.

— Но ведь… это Аято всегда помогает мне!.. — Кирин запаниковала и шагнула назад. Масацугу же продолжил:

— Я смотрел Грифы. Если бы Аято остался здесь, то он бы не достиг этого уровня. Я благодарен вам всем.

От такой искренности, что была вложена в эти слова, Кирин оставалось только принять их.

— …Аято временами срывается. Когда настанет такой момент… прошу, помоги ему.

— Хорошо. Если получится, — ответила Кирин, и лишь после этого отец Аято поднял голову.

— Ладно, я пошел.

Аято перебросил рюкзак через плечо и пошел к выходу.

Масацугу глядел ему вслед, но так ничего и не ответил. Аято, впрочем, тоже не сказал более ни слова.

— Огромное спасибо за помощь, — поблагодарила Кирин и отправилась за Аято.

Погода за ночь изменилась полностью. Небо затянуло тучами.

Ветер был слабым, но пронизывал до костей.

— Вот и всё. Пойдем на станцию…

— А-аято… — заговорила Кирин, собрав всю решимость.

Шедший чуть впереди Аято остановился и повернулся к ней.

— А? Что такое?

— Эм-м, ну…

Аято как всегда по-доброму улыбался, непринужденно. Или по крайней мере так казалось. Но что-то, всё же, было не так.

— Аято, ты сразу поедешь обратно?

Едва ли стоило сейчас говорить «вернись и еще раз поговори с отцом, пожалуйста», потому что ничего из этого не выйдет. Да и права советовать такое у Кирин не было.

— Ну да…

— Тогда…

А что бы в таком случае сделала Сая, знавшая Аято дольше всех? А Юлис, которой Аято решил помочь? А Клаудия, которая больше всех думала об Аято? Кирин этого не знала. И именно поэтому сказала, ухватившись за рукав Аято:

— П-п-поедем… в-вместе ко мне?

— Что?.. — удивился Аято, захлопав глазами.

— Нет, ну, как бы… Когда я приглашала всех в прошлый раз, ты сказал, что едешь домой… поэтому если ты, ну… закончил… — выдавила из себя Кирин, покраснев до ушей.

Просто она хотела быть сейчас с ним. Если она может только это, она так и поступит, пусть даже смысла в этом не будет.

— Хм-м…

Аято призадумался.

— А-а еще в этот раз я побывала у тебя, поэтому я тоже хотела… я ведь получила урок Амагири синмейрю, поэтому в этот раз я бы хотела пригласить тебя попробовать наш Тодорю…

Рикка, Астериск — это город сражений. Не сказать, что Кирин ненавидела его, но всё же думала, что есть в нём и то, чего она не знает и не видела. Именно благодаря тому, что мечница выбралась с острова и взглянула на всё под другим углом, она интуитивно поняла: если там можно что-то отточить, то есть и то, что отточить нельзя. А это значило, что временами нужно менять подход, иначе человек сломается.

Неизвестно, знал ли об этом Аято, но теперь настал черед Кирин помочь ему.

— Хорошо. Если не помешаю, так и сделаю. Надо бы поприветствовать твоего отца, да и Тодорю мне интересно, — сказал Аято через какое-то время и улыбнулся.

Услышав такой ответ, Кирин крепко сжала кулаки и чуть не подпрыгнула.

— Ура! Папа тоже будет рад!

*

Ладислав Бартосик был заточен на небольшом острове в некой южной стране. Он являлся идеологическим лидером «Нефритовых сумерек» и находился под стражей, но процесс по одиннадцати эпизодам заморозили, и его вина всё еще не была доказана (и скорее всего уже не будет доказана никогда).

— Здесь?

Клаудия утерла пот, глядя на простенькое двухэтажное здание.

С виду оно казалось самым обычным, но в цветущем саду были установлены бесчисленные охранные системы, а войска Галактики охраняли резиденцию двадцать четыре часа семь дней в неделю. Кроме Ладислава на острове не было гражданских, впрочем, даже приближаться к острову им было запрещено.

— Идем, Клаудия.

Клаудия как ни в чем не бывало вошла в дом.

Внутри было прохладно, и это радовало, однако куда не пойди, везде чувствовался чей-то взгляд. Виной тому были камеры наблюдения, установленные так, чтобы нигде не было слепых пятен.

Но жизнь тут была намного более приятной, чем предполагала Клаудия. Да и ходить по дому, насколько она слышала, можно более-менее свободно. Она то думала, что здесь будет грязная маленькая камера с железной дверью, поэтому сильно удивилась.

Впрочем, жив он до сих пор скорее не из-за того, что хранит самый главный секрет Галактики, а из-за того, что корпоративному фонду угрожает Варда. Деталей почти никто не знает, но, вероятно, если они что-то сделают с профессором, то их секрет моментально станет известен всему миру. Варда хранила у себя крупный козырь, да к тому еще и прижала к ногтю Галактику.

Поднявшись за Изабеллой на второй этаж и выйдя на балкон, Клаудия увидела плетёное кресло и пожилого человека, сидящего в нем.

— Давно не виделись, профессор, — поприветствовала его Изабелла.

Иссохший старик медленно поднялся.

— Не зовите меня профессором. Мне аж плакать хочется.

Едва увидев его глаза, Клаудия поняла, что так действительно нельзя его звать. В застекленевших зрачках, казалось, не было жизни.

Он отбросил всё, со всем смирился, стал пережитком прошлого.

Если его арестовали сразу же после «Нефритовых сумерек», то он живет такой жизнью больше тридцать лет, а самому ему, наверное, перевалило за восемьдесят. Он был гением, создавшим «Варду Ваос», «Пан-дору» и «Лиру Пороса», высокоуровневые орга люксы, и самолично продвинул науку о разработке орга люксов на пятьдесят лет вперед. Сая даже как-то говорила, что его имя навсегда войдет в историю. Однако время не пощадило и его.

— С людьми я тоже давненько не говорил… что же случилось? — Тут Ладислав, похоже, наконец заметил Клаудию. — Ого, здесь юная леди… из Сэйдокана? Давно я эту форму не видел.

— Приятно с вами познакомится, профессор. Меня зовут Клаудия Энфилд, — представилась Клаудия и активировала Пан-дору, достав из чехлов. — Нынешний партнер этого дитя.

— А-а… Пан-дора? Среди моих созданий у него особенно скверный характер. Тяжело, наверное, тебе.

— Да, вы правы.

Ладислав закивал и улыбнулся.

Он смотрел вдаль, но не на Клаудию, а в прошлое, которое она пережила вместе с Пан-дорой.

— Я пришла узнать об истинной способности этого дитя.

В этот миг глаза профессора расширились.

— Истинную способность?

Стоявшая поблизости Изабелла тоже нахмурилась от удивления.

— Способность Пан-доры — это не предвидение будущего. Это, если можно так сказать, побочный эффект. Я права?

— Да! Абсолютно! —В его глазах тут же заиграла жизнь, Ладислав встал с кресла и шатко вышел к Клаудии. — Прекрасно!.. Неужели… неужели кто-то сумел?! Я уже потерял всякую надежду.

— Значит, это так?

Теперь она знала ответ.

Когда имеешь дело с орга люксами, важна готовность ко всему. Даже простое понимание этого имеет огромное значение.

— Еще я бы хотела спросить о компенсации, но…

— Ха-ха, ты ведь уже поняла?

— Это само будущее?

Лицо Изабеллы слегка дернулось, а вот Ладислав наоборот широко заулыбался и взял Клаудию за руку.

— Благодарю, Клаудия. Теперь я могу умереть с мыслью, что оставил после себя еще один предмет со своим смыслом, помимо «Варды Ваос». Когда пришлось ослабить «Лиру Пороса», я чуть было не отчаялся, но…

— Нет, это мне нужно вас благодарить, профессор. Огромное спасибо.

Теперь оставалось использовать его. Если в этом мире и существует судьба, то обязательно должен быть смысл в том, что Клаудия выжила.

— Эх, давно я себя так хорошо не чувствовал… Кстати, Изабелла. Я не собирался тебе кое-чего говорить, но в благодарность за сегодня, всё же скажу. Недавно приходила «Варда Ваос».

— Это правда? — нечеловечески холодным голосом переспросила Изабелла. После прохождения программы изменения ментальности сознание автоматически фиксируется на одной цели, когда дело касается крупных вопросов, связанных с Галактикой. — Расскажите в подробностях.

— Да нет тут ничего такого. Она ведь беспокоится обо мне просто на тот случай, если что-то произойдет. Другого-то человека, понимающего её структуру, нет. С обычным техобслуживанием еще куда ни шло, а вот если она сломается, то отремонтировать её кроме меня никто не сможет.

— Тема? — безразлично перешла к делу Изабелла, а Ладислав вжал голову в плечи.

— Она спросила меня, есть ли кто-нибудь еще в мире, который я вижу лишь мельком, кто может достичь этого уровня.

— Что вы ответили?

— Судя по опубликованным работам, почти никто… разве что двое, с натяжкой. — Ладиславу, естественно, запрещено заниматься разработкой и исследованиями, но ему позволили читать любые материалы. — Эрнеста Кюне и Хильда Джейн Роландс. Так я и ответил.

— Что еще спрашивала «Варда Ваос»?

— Ничего. Когда я ответил, она сразу ушла. Ну что за неблагодарное дитя.

Профессор усмехнулся и вернулся в кресло.

— Пока она не натворила чего или пока вы не будете уверены, что натворит, можете подержать меня в живых, но…

— Клаудия, возвращаемся, — безжизненным голосом проговорила Изабелла и быстрым шагом вышла с балкона.