— Где ты? Кто ты?

1

Иначе как удачей и не назовёшь то, что нам с Кунагисой удалось вернуться на большую землю именно тогда, когда мы и планировали, ровно через неделю после отбытия.

Кунагиса просто не переносит (хоть и не настолько маниакально, как с вертикальными перемещениями) менять планы после того, как она их проработала, так что я несколько успокоился.

Но если подумать, на самом деле она приехала на этот остров чтобы удовлетворить своё любопытство касательно «разных вещей», случившихся тут в прошлом. Я спросил её об этом.

— Моё расследование можно в целом считать оконченным, — ответила она.

Похоже, она сама выяснила все эти «разные вещи». Не то чтобы мне тоже не было любопытно, что она там выясняла, но вот такой исход меня тоже вполне устраивал. Теперь мне хотелось лишь добраться до дома.

Я сидел на диване в каюте того же крейсера, на котором мы приехали на остров. Кунагиса спала на диване напротив.

Теперь, когда мы возвращались домой, я несколько ожидал, что Хикари‑сан или Акари‑сан сделают что-нибудь, но ничего экстраординарного, ничего кроме того, чему их обязывало положение не произошло. Большое спасибо. Выдастся случай — приезжайте ещё. Берегите себя. Тэруко‑сан со мной даже не попрощалась. Она ушла, не произнеся ни слова, словно показывая, что наговорилась со мной на всю будущую жизнь.

Но да неважно.

Вот так я и живу.

Сонояма Аканэ‑сан и Сасаки Синъя‑сан.

Разумеется, этим двоим преступникам не разрешили дальше оставаться на острове, и сейчас они лежали в соседней комнате. Даже и не знаю, о чём они могли бы сейчас говорить.

Мы уплывали с острова потому что так и планировали, а они — потому что их выгнали. Технически это диаметрально противоположно изгнанию на остров, но если так подумать, то направление тут чисто субъективно.

Яёй‑сан с Маки‑сан остались на острове.

Подозрения Яёй‑сан относительно Ирии‑сан и Рэй‑сан, похоже, сошли на нет, но я сомневался, лишь в этом ли было дело. Конечно, решать как дальше жить Яёй‑сан нужно самой, и мне вовсе не нужно в это вмешиваться.

Что до Маки‑сан… Эта женщина изображала хитрую лисицу до самого конца.

— Так сколько вам было на самом деле известно? — спросил я её перед отплытием.

Маки‑сан едва заметно улыбнулась.

— Ну как сказать. Быть может, я вообще ничего не знала. Быть может я всё время лишь играла?

— Знаете, у меня такое ощущение, что вы знали о планах Аканэ‑сан и Синъя‑сана с самого начала, и что вы помогли им создать алиби.

— И что если так? — с равнодушием спросила она. — И что если так?

— Тогда значит, что вы им помогли. Вот и всё.

— Но не то чтобы я слышала что-то от Синъя‑сана, и он мне ничего не рассказывал.

— Если бы он сказал, то вы бы были соучастницей в убийстве. Вы две ночи подряд звали его к себе, позволив ему создать алиби, которое мне трудно было проследить. Так что там на самом деле? Если вы действительно были с Синъя‑саном заодно, тогда…

— Тогда что?

— Ничего. Думаю, в таком случае ничего не будет, — пожал я плечами. — Совсем ничего.

Маки‑сан ухмыльнулась мне.

На самом деле я хотел ей кое-что сказать, но какой в этом смысл? Если у неё есть какие-то силы, то говорить нет нужды, а даже если сил нет, всё равно не нужно.

Просто у меня оставались сомнения. Спланированное Синъя‑саном и Аканэ‑сан убийство выглядело слишком уж идеальным, словно оно учитывало слишком много совпадений. Представляя свои выкладки Ирии‑сан, я постарался увильнуть от этого факта. Не скажу, что их планы были излишне небрежными. Создавалось впечатление, что всё делалось экспромтом, но в то же время, будто всё было приготовлено заранее. Или даже как будто сама удача была на их стороне… Да, словно бы они запланировали все совпадения и подружились с удачей. Словно вся обстановка на острове и сам остров были на их стороне.

«Чепуха, а?»

Разумеется, скорее всего это были лишь совпадения, всего лишь примеры закона больших чисел, а эти двое лишь сделали ставку и выиграли, так сказать. Что угодно выглядит подозрительно, если вглядываться слишком пристально.

«Бритва Оккама?»

Однако.

На острове был кое-кто, кто знает всё, и я хочу сказать вообще всё, даже будущее.

Даже это лишь совпадение?

Эх.

Разумеется, скорее всего да. Ни к какому другому выводу не прийти. А даже если и не совпадение, всё равно всё уже закончилось, так что доказать ничего уже не выйдет, к тому же, Синъя‑сан и Аканэ‑сан ничего не скажут, так что настаивать дальше уже бессмысленно. А даже если и есть какой-то смысл, то я уж точно к этому отношения не имею, а даже если и имею, то мне не интересно.

Вот такая вот ситуация. Взамен я спросил:

— Это вы сказали Тэруко‑сан, что у меня неприятности?

Никто попросту не мог знать, что Аканэ‑сан вот-вот меня прикончит в комнате Яёй‑сан, поэтому у Тэруко‑сан не было возможности так вовремя ворваться в комнату и проявить свой героизм.

Если только нет кого-то, кто смог бы предсказать будущее, так-то.

— Как ты думаешь, я стала бы это говорить?

— Нет.

— Тогда, наверное, я и не говорила, а?

Она ехидно мне усмехнулась. Я решил, что дальше расспрашивать бессмысленно, так что я даже не поблагодарил её. Не за что было.

— Интересно, что дальше будет. С островом, с Ирией‑сан…

— Хмм… — ожидаемо коротко отозвалась Маки‑сан.

Я пожал плечами.

— Ну а как насчёт рассказать, что дальше будет со мной и Кунагисой? Так сказать, продолжить «выяснение совместимости», начатое вчера вечером. Между нами всё так и будет вечно?

— Мои прогнозы стоят дорого.

— Тогда вынужден отказаться, — ответил я.

— У вас двоих всё будете вот так ещё немного, — сказала она в тот же самый миг, когда я прекратил расспросы. Какое извращённое противоповедение.

— Немного?

— Да, немного.

— Сколько?

— Года два с копейкми.

Я наклонил голову.

— То есть между нами через два года что-то изменится? Или всё попросту закончится?

— Ну, я не знаю, — несколько цинично рассмеялась она. — Я не вижу в будущее больше чем на два года.

Раньше я такого не слышал. Наверное, я не смог сдержать удивления.

— Хотя я об этом не распространяюсь, — продолжила она. — Так что не знаю, что будет между вами и Кунагисой через два года.

— То есть хотите сказать, что это предел ваших сил?

— Хочу сказать, что умру, — просто ответила она. — Время тут не на моей стороне. Как понимаю, в тот момент время замирает. Через два года, двадцать первого марта, в три двадцать три пополудни. В этот миг я умру.

Я мог только молчать.

— Разбросаю кишки с мозгами по всей округе; подходящая смерть для такой как я.

— И этого никак не избежать?

— Когда придёт время, разберись с моим убийцей. Так, как сделал в этот раз. Прошу тебя об этом одолжении.

— Какой смысл просить об одолжении, если не знаешь, выполю я его или нет?

— Тоже верно, — сказала она, протянув вперёд правую руку, выпятив грудь, словно гордясь, что и у неё тоже есть неопределимое будущее. — Пожмём руки.

— Конечно. Может даже неплохо под самый конец сделать вид, что мы друзья.

И пусть я и сказал так, схватить её руку я не смог.

Всё ещё не знаю, почему она меня так донимала. Да и в общем-то неважно, наверное, а может так даже было и к лучшему.

И всё же…

У меня оставались сомнения.

— Простите, — дверь в каюту открылась и вошла Рэй‑сан. — Скоро швартуемся. Приготовьтесь, пожалуйста.

— Конечно, — ответил я.

Пора будить Кунагису.

Похоже, ей спалось особенно хорошо, так что не очень хотелось будить, но оставить её тут я точно не мог. Хотя вышло бы довольно забавно.

— Эм, спасибо вам большое за всё, — в это время сказала Рэй‑сан. — Особенно вам. Мы признательны и Кунагисе‑сан, но вы…

— Весело было, Акагами Ириа‑сан?

— Ага, — кивнула Рэй‑сан, не проявив никакого удивления. — Не то слово. Весело было просто невероятно.

Акагами Ириа‑сан улыбалась неподдельно счастливой улыбкой. Улыбкой, которой ни разу не улыбалась, исполняя роль Рэй‑сан. Это была не игра, а настоящая, человеческая улыбка.

— Как ты понял, что мы с Рэй‑сан поменялись местами? И как давно?

— Вот только что. Выстрел вслепую. Я решил, что если ошибся, вы лишь слегка рассердитесь, не то чтобы я нарушу ваши права, — сказал я ей. — Если бы вышли из каюты быстрее, я бы, наверное, ничего и не заметил, или во всяком случае ничего не сказал бы.

— Вот как? — кивнула она. — Я всегда портачу под самый конец, а? Дедушка мне это постоянно говорил. Но ты должен был к этому как-то прийти. Прошу, просвети.

— А вам-то это зачем?

— Чтобы учесть в дальнейшем.

Она собирается поступать так и впредь?

— Ну, да. Яёй‑сан ничего ещё не заметила, и Маки‑сан… ну, насчёт неё я не знаю.

Она хихикнула. С таким несерьёзным поведением в ней не хватало некоторой изысканности «настоящей» Ирии‑сан, той, что на острове, то есть, Рэй‑сан. Как будто фальшивка более реальна, чем подлинник.

Просто она выглядела очень свободной.

— Что ж, посмотрим, — сказал я. — Вы не очень-то много говорили, так ведь, Ириа‑сан? Это было очень неестественно. Уверен, вы решили, что выдадите себя, если будете разговаривать, но не говорить вообще тоже было большой ошибкой. Так что вы заставили молчать ещё и Тэруко‑сан, чтобы создать что-то вроде так называемого «отсутствия присутствия», и этим прикрывая себя.

— Нет, просто она такая по природе, — возразила Ириа‑сан. — Я могу отличить её от других в троице даже если она будет без очков. Она всё время молчит.

Выходит, она такая по природе.

Ну, если подумать, действительно не похоже было, чтобы Тэруко‑сан играла.

— Вот оно как? Ну, в любом случае, если бы Ириа‑сан была бы фальшивой, вариант с кем она могла бы поменяться только один. Ведь Акари‑сан, Хикари‑сан и Тэруко‑сан тройняшки. Думаю даже это как-то противоинтуитивно, что они не могли меняться потому, что они тройняшки.

— Это ты сказал, — улыбнулась она.

И это была улыбка равной равному.

По крайней мере мне так показалось.

— И ещё было что-то такое в вашем образе. Например, я не видел, чтобы Тэруко была сильно чем-то занята. Это потому что она преимущественно ваш телохранитель. Но я не замечал, чтобы и Рэй‑сан была сильно занята. Вот что меня беспокоило.

— Я наливала тебе чай.

— Да, он был замечательный. — Я и забыл поблагодарить её. — Ах да, и ещё, когда я в первый раз вошёл в вашу комнату, вы сидели на диване, а Ириа‑сан стояла. Мне казалось, что вообще-то всё должно быть наоборот.

— Ох-ох, — она вся сияла. Я думал Рэй‑сан так же подражает и манерности, но ничего похожего. — Продолжай.

— Так, о чём это я…

Если так подумать, то Акари‑сан и Хикари‑сан тоже с самого начала знали о подмене, что значит, что они тоже неплохие себе актрисы. Особенно Хикари‑сан. Какой бы бойкой или жалкой она не казалась, я бы и не подумал, что она ещё и врёт.

По кому-то плачет Оскар.

— Последней каплей стало то, что Ириа‑сан начала вас прикрывать. Тогда «Ириа‑сан» и Яёй‑сан болтали всю ночь напролёт. Довольно логично, да? Рэй‑сан, наверное, спрашивала, как лучше готовить. В конце концов, она же настоящая служанка, так что нечего удивляться, что она интересуется готовкой.

— Да, Яёй‑сан считает, что Рэй это я, так что она не очень много времени проводит со мной настоящей. Тут мой просчёт, — она нахмурилась. — И эй, так подумать, не слишком ли она вот так выбивается из моей роли? Я не переодеваюсь перед каждым встречным, и у меня не настолько паршивый характер.

Значит, её характер не настолько паршивый.

Х-м-м, как по мне, так очередная ложь.

— И чем вы тогда на самом деле занимались той ночью?

— Это секрет.

— Секрет?

— Леди никогда не раскрывает, что она делает вечером, — таинственно ответила она.

Похоже, что надави я сильнее, она бы разозлилась, так что я решил оставить всё как есть. Я не искал себе дополнительных неприятностей. В конце концов, я не любил «поднимать волну».

— В общем, несмотря на то, что «Ириа‑сан» не сделала ничего, чтобы защитить Хикари‑сан, и даже отнеслась к ней как к преступнице, она солгала, чтобы защитить вас. Вопрос: почему? Потому что Рэй‑сан ближе к Ирии‑сан, чем Акари‑сан? Быть может. Но что-то меня в таком ответе не устраивало. Мне кажется, когда вот так живёшь на безлюдном острове, все становятся друг другу очень дороги. И не кажется, что люди настолько уж холодные твари.

— Это верно, — сказала Ириа‑сан. — Девочки мне как семья. Моё драгоценное семейство, оставшееся со мной даже в изгнании.

Изгнание.

А причина этого изгнания?..

— И тем не менее, «Ириа‑сан» защитила «Рэй‑сан», но не Хикари‑сан. Почему так? Может быть потому, что «Рэй‑сан» на самом деле главнее её, та, кому она поклялась служить? — Я хлопнул в ладоши. — Ну как-то вот так, да?

— Ты такой чудесный, хочется тебя обнять.

— Я не против.

— Я воздержусь, — она невинно хихикнула.

— Тогда вот вам вопрос. Зачем вообще вы поменялись местами с Рэй‑сан и изображали служанку? Может потому, что как внучка семейства Акагами вы просто не могли оставаться незащищённой перед гостями, пусть даже и в ссылке?

Никто не даст гарантии, что среди гениев не найдётся какой-нибудь сомнительной персоны. Как показывает всё наше расследование, такое случается.

Поэтому она приготовила подделку, так сказать, двойника.

Так ли это?

Но Ириа‑сан изящно покачала головой.

— Нет, — сказала она. — Мне лишь было интересно, кто первым заметит. Всего лишь небольшой розыгрыш. Никаких особых причин, правда.

Розыгрыш.

Вот от таких фраз и начинают дрожать колени, и я не считаю, что она сейчас солгала. И до этого момента ни один из так называемых гениев даже не заметил.

Все эти годы остаться незамеченной, да эти гении ничего особенного не представляют.

Быть может, Ириа‑сан так думала. И, вероятно, продолжит так думать.

— Но ты заметил.

— Если бы вы вот сейчас в самом конце не зашли слишком далеко, я бы ничего не заметил. А если бы и заметил, то не сказал бы. Вам надо было всего лишь остаться в поместье, а не плыть с нами.

— Ну, стоило бы извиниться перед Айкавой‑сан за неожиданную шумиху. Визит-то назначен. Мы встречаемся сразу после того, как высадим вас. Ох и рассердится же Айкава‑сан. Это не тот человек, которого хотелось бы видеть рассерженным. Пусть это и неизбежно. Да и к тому же хотелось вот так с тобой поговорить. В конце концов, с тобой я неплохо провела время.

— Я польщён.

— Скажи, — любезно спросила она. — Не хочешь как-нибудь вернуться в поместье? Кунагиса‑сан, Маки‑сан, Яёй‑сан и ты. Кажется, вышла бы потрясная семейка. Слышала, тебе понравились Акари и Хикари. Я не против, если что-то такое будет.

— Не то, что обычно говорят члену семьи.

— И то верно, но я серьёзно. Я всегда серьёзна. Как насчёт? Нравится моё предложение? — она показала мне язык.

Вдруг мне стало противно. Это нельзя назвать свободолюбием, или колебанием, или отсутствием ограничений.

— Я терпеть не могу убийц.

— А-ха-ха-ха-ха, — рассмеялась Ириа‑сан.

Я не знал, почему она смеётся.

— Вне зависимости от причин?

— Вне зависимости от причин.

Она кивнула.

— Не знаю, что там Хикари с Тэруко тебе рассказали, но не можешь же ты думать, что они говорили тебе правду и только правду? Эти девочки как правило врут. Думаю, то, что они так и не сказали тебе правду обо мне, послужит достаточным доказательством.

— Э?..

— Полицию я не вызвала исключительно лишь потому, что так было бы совсем не весело. Абсолютная власть так не романтична, — сказала она и закатала рукав. Под ним обнаружилась миленькая, совершенно чистая ручка, без каких-либо шрамов. — Прошу меня простить, — добавила она с улыбкой, после чего вышла из комнаты.

— Эй, Эй…

Э-э-эх…

Вот такого я точно уж не ожидал.

Что тут настоящее, а что подделка?

Кто настоящий, а кто подделка?

Наш мир перекручен, и я не утверждал, что знаю что-либо, и я не думаю, что все люди честны, а вещи являются тем, чем кажутся.

Что же это?

Истина.

— Боже, какая же это чепуха.

Скоро всё закончится. Я думал разбудить Кунагису, но как увидел её спокойное, котёнком посапывающее личико, решительность вмиг пропала. Успею разбудить её, когда мы пристанем. Эмпирическое правило: чем дольше можешь поспать, тем лучше.

И тем не менее.

Семья?

— Ох, и пожалею же я, что отклонил это предложение, — произнёс я в пустоту, не ожидая ответа. Но я знал, что мог ответить только так. Есть только один единственный человек, которого я мог бы назвать семьёй. — Какая же это чепуха, — пробормотал я как обычно.