— Кстати говоря… ты же всё-таки начал искать информацию? — раздался в мрачном баре оживлённый голос Червя.

— О нас, ‘Амфисбене’.

С несколько чрезмерной готовностью раскрыв их истинную сущность, женщина снова начала с интересом рассматривать сидящего перед ней пленника с холщовым мешком на голове.

— Ну? И что же ты узнал? Ты же провёл расследование, или я не права?

— …

— Если это так, ты что, решил, что мы совсем не опасны?

— …

Как и раньше, из-под мешка доносился только звук выдыхаемого воздуха. Голоса слышно не было.

— Они не якудза, так что не будут же они меня похищать или делать что-нибудь опасное… Ты же именно так и подумал, да?

— …

— Так не пойдёт, не пойдёт. Совсеееем не пойдёт. Разве это не значит, что как информатор ты полный ноль? Разве ты не знаешь, что молодых в наше время легко вывести из себя? Недостаток кальция - вот в чём дело. Даже если они совершат преступление, то их, в соответствии с Законом о Молодёжи, не приговорят к смертной казни, так что до 14 у тебя есть прекрасная возможность испытать восторг убийства! Ну, вообще, мне уже больше двадцати, но в душе я ещё совсем как мальчишка из начальной школы, готовый в любое время дня и ночи давить муравьёв! Ой, только не волнуйся. Я же всё-таки девочка. А если девочки ведут себя как младшеклассники, то милыми их не назовёшь, не правда ли?

— …

Несмотря на непрекращающиеся подколы Червя, мужчина с мешком на голове оставался безмолвным.

— Эй, ты меня слушаешь, Орихара Изая-кун?

Пощёлкивая пальцами по холщовому мешку, женщина проговорил елейным голосом:

— Хочешь, чтобы я сняла с тебя мешок?

— …

Мужчина, поворачиваясь в направлении, от которого шёл голос Червя, слегка поднял голову.

— Ах, он услышал меня, услышал! Ну же, ну, почему бы тебе не кивнуть для меня?

Когда она сказала эту фразу, пленник настойчиво, даже с некоторым безумием, кивнул.

— Ага! Теперь я вижу, что ты в сознании! Наконец-то! Но нет уж. Я его с тебя не сниму.

Червь радостно прищурила глаза и ущипнула мужчину за нос через ткань мешка.

— Сидеть с мешком на голове гораздо страшнее, чем кажется, не правда ли?

— …

— Под ним так темно. Ты всё ещё можешь слышать и чувствовать запахи, но не есть, и всё, что захватывает твоё сознание — отчётливость и тепло собственного дыхания. Если бы ты съел чеснок, то у тебя бы ещё и изо рта пахло. Но ты, Орихара Изая-кун, не похож на парня, которому всё равно, чем у него пахнет изо рта, так что, думаю, такой проблемы у тебя нет. Я видела твои фотки. Ты всегда выбираешь такие классные шмотки.

Женщина продолжала выбивать пленника из колеи информацией, которую она достала Бог знает откуда.

— Холщовые мешки такие страшные, ну нет, правда. Я один раз попробовала надеть на себя такой и больше пяти секунд не выдержала, потому что в голову полезли мысли вроде: «Боже, у меня же вся косметика размажется!»

Закончив рассказ, женщина по имени Червь ткнула пальцем в лоб пленника.

— Мне так жаль, что мы, девочки, такие милые и горячие. Так тяжело сопротивляться желанию узнать о нас всё, не так ли?

Без какого-либо перехода переключившись к основной теме, женщина наигранным тоном продолжила:

— Но есть кое-какая проблема. Наш ‘хозяин’ ненавидит, когда его вот так преследуют. Лично я думаю, что мы можем позволить тебе узнать столько, сколько ты захочешь, но я не могу ответить «нет» на приказы нашего хозяина. Знаешь ли, это так тяжело — работать на дядю.

— …

— Снова молчишь? А, ты же до сих пор не сказал ни слова. Мне от этого только сильнее хочется услышать твой голос, ну хотя бы крик.

Червь схватила ножницы, лежавшие неподалёку от неё на столе, и с характерными звуками начала резать ими воздух прямо перед холщовым мешком.

Пленник изогнул верхнюю часть тела, словно пытаясь скрыться от этого звука, но женщина, продолжая хлопать ножницами, держала орудие прямо у его лица.

— Но, возможно, лучше тебе и не говорить, не правда ли? Я взболтнула, что у нас есть ‘хозяин’, и теперь ты в курсе, Господин Информатор, что надо мной в нашей организации стоит кто-то ещё.

— …

— Всё-таки, ты как информатор совсем не ноль. Ведь молчание — золото.

Червь издала игривый смешок и села обратно на своё место. И потом она леденящим душу, отрывистым голосом проговорила:

— Но это бесполезно. Просто бесполезно. Если ты сейчас продолжишь молчать, Господин Информатор, то это ничего не изменит: мы уже знаем о тебе то, что нам нужно.

Глаза женщины стали безжалостными, в то время как уголки губ в удовольствии изогнулись.

— Твои мамочка и папочка ведут бизнес за границей, не так ли?

— …

— Как плохо, что мы не можем уехать из страны и схватить их… Но это ничего, ведь у тебя есть две миленькие сестрёнки. По-моему, их зовут Курури-чан и Маиру-чан, я права?

Голова мужчины, скрытая за холщовым мешком, немного поднялась.

Словно отчаявшийся заключённый он замотал ей в знак протеста.

Червь наклонилась вперёд и с нетерпением наблюдала за процессом, будто не могла больше выносить прелести его движений…

…И продолжила говорить голосом, сквозь который сквозила злоба:

— Мои друзья вот-вот их подберут. Я уверена, что ты, как любящий брат, с нетерпением ждёшь встречи с ними. Это ведь так, братик Изая?

И мы снова отправляемся на несколько дней назад.