Франческа разложила на кровати карту, а Гилберт прижал её двумя камнями. Отряды противника направлялись к холму, на котором расположились силы Ордена. Они приближались со стороны долины, откуда вырвались Крис и Минерва, и укреплённых позиций на юго-западе.

— Кто это, и сколько их? — Франческа взглянула на Гилберта.

— Всадники. Два отряда. В каждом более двух тысяч человек.

Услышав это, Крис сжал кулаки.

«Всего четыре тысячи. Вчетверо больше, чем есть в лагере. И даже если всех посадить на лошадей, то сбежать не удастся».

— Какой роскошный приём. Неужели они нас обнаружили?

— Скорее всего. Это из-за того, что я раздал слишком много золота. Прошу прощения.

— Не беспокойся, Гил. Ведь именно благодаря этому Мина в порядке.

Франческа высунулась из шатра и громким голосом отдала приказ отводить войска. Раздались звуки множества шагов, сопровождавшиеся звоном брони. Крис крепко обхватил руками плечи и уставился в пол.

«Это ведь из-за меня?»

С новолуния прошло совсем немного времени. Возможно ли, что оставшаяся сила Зверя ещё могла навлечь несчастье?

В проходе шатра раздавался командный голос Франчески. Шум суматохи всё нарастал. Гилберт подошёл к Минерве. Та, будто в смущении, отвела взгляд.

— Когда ты вернулась?

— Вчера.

— Я не знаю, что ты видела. Но ты сбежала и бросила Орден.

Минерва сжала руки, её ногти вонзились в кожу. Крис невольно хотел уже вступиться за неё.

— Понимаю. Я готова принять наказание, — тихо ответила Минерва, как будто прерывая его.

— Не мне это решать. А госпоже Фран.

— Так как ты подарила мне такого миленького зверька, я прощаю, — сказала, вернувшись, Франческа нарочито весёлым голосом. — Ну, попробуем вырваться?

Гилберт указал на Криса:

— Почему вы привели этого человека в шатёр? Он ведь вражеский солдат. Его необходимо казнить.

— Постой, Гилберт, он — мой раб, я взяла его в плен...

— А ещё он миленький. Поэтому я приняла его в гвардию. Гил, пожалуйста, обучи его всему.

— Я услышал о нём от солдат снаружи. Прошу вас прекратить шутить. Разве вы не знаете, что это за человек? Считается, что падение и Дэклехита, и Раборадзии произошло во многом благодаря ему одному.

— Я знаю об этом. — От невозмутимого ответа Франчески у Криса сжалось горло.

— И знаете, почему «одному»? — Гилберт прищурился.

— Да. Он многократно участвовал в инфильтрации на территорию противника, и всегда успешно, в отличие от других отрядов, которые уничтожались целиком, возвращался живым.

«Она столько обо мне знает? Получается, что молчать бессмысленно?»

Хотя им и не была известна причина, они уже знали, что может произойти, если он будет рядом с ними. Крису стало не по себе, как будто его ноги оказались по щиколотку в холодной воде. Он отвёл от собравшихся в палатке взгляд.

— «Пожиратель звёзд» — это суеверие, ты же понимаешь это, Гил?

— Я говорю не о суевериях. А о вероятности. Вероятности того, что этот человек ради своего выживания может погубить своих товарищей.

Голова Криса запылала. Тело двинулось само по себе. Он бросился на него, вытянув руки, Гилберт же, не шевельнув и бровью, быстро положил руку на рукоять меча. В следующий момент вспышка света рассекла пространство перед его глазами на две части.

Крис отдернул руки и замер потрясённый, лишь дрожа.

Гилберт, сжимая в руке наполовину вытащенный меч, скривился.

Меж ними взвились алые волосы и опали на тонкие плечи.

— Прекрати, дурак!

Минерва скрутила руки Криса. В неуловимом глазом движении она оказалась между ними, как мгновенно вспыхнувшее и замершее в форме человеческой фигуры пламя.

— И Гилберт тоже, ты... — раздался гневный голос Минеры, но Крис её уже почти не слушал.

«Я, сейчас, что я пытался сделать? Чтобы выжить я убивал своих товарищей. Я пытался этому возразить? Хотел сказать, что это всё из-за Зверя? Но ведь всё так и есть, не так ли? Я... я...»

— Смотри. Звериные глаза.

Гилберт убрал клинок и отошёл на шаг, не сводя глаз с Криса.

— И ты хочешь держать этого свирепого зверя рядом с госпожой Фран?

— Он мой! — Минерва подступила к Гилберту. — Я буду держать его на привязи. Я приручу его. И если что случится, я его убью. Он никому не навредит.

— Зачем всё это? Ты ведь только недавно встретилась с ним на поле боя?

— Причин... я не могу назвать.

Минерва опустила взгляд, Крис закусил губу.

— Но не делай никаких странных выводов! Он лишь инструмент. Возникли проблемы, с которыми я не могу справиться без него. Вот... вот почему!

В этот момент раздались звуки торопливых шагов, входной клапан откинулся, и в палатку ворвалась...

— Госпожа Фран, я-я действительно буду знаменосцем?

Обернувшись, он увидел недавно встреченную девушку-военврача, Паолу. Ощутив атмосферу опасности, витавшую в шатре, она отпрянула.

— Э-э-это?..

— Всё хорошо, Паола, войди, — Франческа пригласила её жестом. — Я не пойду с приготовившимися десятками. Потому, Паола, возьми знамя и возглавь их.

Сказав это, Франческа сняла флаг с изображёнными яйцом и курицей и набросила его на плечи Паолы подобно мантии.

— Я-я?!

— Без красивой девушки во главе, мужчины, скорее всего, будут двигаться с трудом. Так что иди.

— Почему не Вы поведёте войска, госпожа Фран? — спросил Гилберт.

— Я буду в арьергарде. Если командующий во время отступления сбежит прежде всех, то его засмеют как товарищи, так и враги.

Крис, вытаращив глаза, переводил взгляд с Франчески на Гилберта и обратно.

«Командор — в арьергарде?»

Но что более удивительно — и Гилберт, и Минерва с обречёнными вздохами кивнули.

— Э-это... — произнесла Паола с флагом в руках, собираясь идти к выходу из шатра. — У нас в гвардии ведь пополнение, да? Давайте п-потом как следует отпразднуем присоединение Криса? Все вместе...

— Иди же! Госпожа Фран будет в целости и невредимости, даже если это будет стоить мне жизни, — сухо сказал ей Гилберт.

— Я-я не это хотела сказать, а чтобы все были порядке...

Снаружи солдаты уже звали Паолу.

Девушка оглядела всех своими большими влажными глазами, а затем резко развернулась и направилась к выходу.

— Почти все отступили! — прокричал Николо сквозь воющий ночной ветер.

Крис удивлённо оглядел лагерь. Ярко разожжённые костры освещали оставленные натянутыми палатки.

— А у меня были дорогие простыни и шерстяное одеяло... Эх, придётся покупать новые, — вздохнул Николо, впрочем, похоже, он был не особенно расстроен.

«Будем отступать, бросив снаряжение?»

Но даже так, если их противник — всадники, то рано или поздно они бы их нагнали. Крис, полагая, что не будут же они, закрепившись здесь, в лагере, проводить встречную атаку, взглянул на бодрую Франческу рядом с собой.

— Мы потерпели поражение и сейчас отступаем. В таком бессмысленном сражении я не желаю терять никого из своих милых солдат, — рассмеялась Франческа, как будто видя его насквозь.

В конце концов в лагере осталась только гвардия. Включая Криса их было сто человек. Ноги уже начали ощущать слабое дрожание земли от копыт лошадей приближавшихся всадников.

— Готовьте огонь. Быстрее! — Повинуясь приказу Франчески, эти сто человек бросились во все стороны.

«Огонь? Так будет незаметно, что большинство ушли. Увеличив число костров, они хотят создать иллюзию, что здесь, в лагере ещё остались люди?»

В непроглядной темноте у горизонта загорелось пламя. Как и говорил Гилберт — с двух сторон.

«Разве это не глупо? Когда они поймут, что в лагере никого нет, они бросятся за теми, кто ушёл с Паолой, и конец».

— Пора мне прятаться. Не люблю я воевать. Враг не должен до меня добраться! — проговорил Николо, поспешно заматывая в ткань свои врачебные инструменты.

«Зачем вообще здесь оставаться военврачу?»

Заметив озадаченный взгляд Криса, Николо, ткнув большим пальцем в свою грудь, заявил:

— Если меня не будет, что будете делать, когда появятся раненые?!

Крис удивился. Николо полагал, что сможет зашивать раненых прямо на поле боя?

— Кроме того, ведь Паолы нет с нами? И тогда, если командор или Мина будут ранены, я смогу позаботиться о них, такой шанс выпадает раз в жизни!

От возбуждённого смеха доктора Крис ощутил уже не ошеломление, а головокружение.

— Если окажусь в ситуации, когда могу быть хотя бы единожды ранена, Николо будет уже давно мёртв.

Золотые волосы развевались будто в насмешку.

— И всё же, Франческа, действительно необходимо, чтобы Вы оставались? — невзначай спросил Крис за её спиной.

— Я же говорила, ты должен называть меня Фран. Ведь ты, Гил и Мина меня защитите?

— Спрашивать это...

— Хватит брюзжать. Быстро проверь оружие, — под присмотром Гилберта Крису волей-неволей пришлось приводить в порядок разложенные в ряд на земле мечи и копья.

Тот красивый и замечательный меч, которым он пользовался до сих пор, был сломан Минервой. Те же мечи, которые ему могли предложить взамен, были посредственны и не шли с ним ни в какое сравнение.

«Ну и ладно. Нечего об этом думать».

Подняв один меч, он провёл пальцем по основанию клинка.

«Минерва ведь здесь. А значит, ничего не остаётся, кроме как сражаться».

Крис задумался о том, сможет ли он своим мечом защитить хоть кого-нибудь, но, покачав головой, прогнал от себя эти бесплодные мысли.

«Я — Зверь. И я всегда лишь поглощал тех, кто приближался ко мне. Лишь загрызал...»

— Будешь себя странно вести рядом с госпожой Фран — лишишься головы, — раздался позади него голос Гилберта. Крис, кивнув, поднялся.

Он встретился взглядом с Минервой. Она стояла прямо рядом с Франческой с огромным мечом в руках. На мгновение её глаза подёрнулись печалью. Затем алые волосы, развеваемые ветром, скрыли её лицо.

Знаменосец вонзил в землю длинное древко флага с гербом княжеской фамилии.

«Будем контратаковать прямо здесь? Могли бы хотя бы от палаток отойти...»

— Если ты боишься огненных стрел — то напрасно. Идут! — слова Франчески застигли Криса врасплох, он повернулся в сторону, откуда приближался топот копыт.

Раздались боевые кличи. Гул земли, как будто она была готова обвалиться. Ночное небо прочертил ливень стрел. Минерва ринулась вперёд, оставив за собой огненно-алый след. Смяв передние палатки, сопровождаемые ржанием лошадей, появились сотни всадников.

— Флаг Закарии!

— Княжна Франческа, схватить её!

— Лисица, покусившаяся на Святое Королевство!

— Отправим её в Сантурио в назидание другим!

Маленький силуэт Минервы влетел в приближающийся строй рыцарей, выкрикивавших насмешки и потрясавших пиками. Огромный меч блеснул в огне костров, и в следующее мгновение поднялся вихрь из комьев земли, свежей крови, обломанных копий и отрубленных лошадиных голов.

— Что...

— Кто это?

— Не робеть! Окружай! Окружай!

В непрерывных взмахах клинка мелькали волосы Минервы, рукава её белых одежд танцевали во тьме, раскручивая меч словно лопасть мельницы. В воздух взлетали разрубленные вместе с бронёй тела рыцарей. В конце концов, вопли заставили лошадей испугаться, а авангард рассыпался.

— Э-э-эй, не вступать с ней в бой! Мы ведь не вошли в столкновение с основными силами противника? Они почти все сбежали! Нагнать их и разгромить! — выкрикнул рыцарь с высоким плюмажём на шлеме, похожий на командира. Это он ранее, указав мечом на Франческу, дал команду её схватить.

Они пришпорили лошадей, и лавина топота снова устремилась вперёд. Боевой конь ударил Минерву копытом, и её хрупкое тело отлетело.

— Минерва!

Рука крепко сжала плечо уже готового сорваться с места Криса.

— Не смей бросаться в бой по своему желанию! Ударную роль исполняет только она! — послышался сзади голос Гилберта.

— Как ты можешь такое говорить!

— Удерживай позицию! Сражаться она будет одна! — ответил Гилберт.

Белая тень перевернулась в воздухе и приземлилась на землю, затем, распластавшись по земле, она увернулась от выпадов копий и взмахов алебард. В следующий момент огромный меч ударом снизу вверх рассёк тело лошади вместе со всадником.

Хотя Крис видел, что лицо и обнажённые плечи Минервы покрывала кровь не только её врагов, он задержал дыхание и приготовился, опустив меч. Потому что из-за палаток в стороне появился второй, а за ним и третий отряд всадников с факелами в руках.

— Закарийская лисица! Твои прихвостни уже сбежали! Стоило запахнуть жареным, как они в момент попрятались кто куда, что за посмешище! Чем ещё больше позориться, лучше послушно сдайся!

Крис отбил копьё первого рыцаря и тут же вонзил клинок в его бок. Ощущение разрываемой плоти... Издав стон, всадник упал с лошади, его доспехи негромко звякнули. Крис, едва увернувшись от следующего копья и сумев отбить его тыльной стороной ладони, посмотрел назад.

Стиль боя Гилберта хоть и совершенно отличался от стиля Минервы, тем не менее тоже потрясал. Даже окружённый множеством всадников и осыпаемый ударами, он практически не двигался с места. Его меч с как будто прозрачным лезвием легко скользил в воздухе, отбивая копья и подрубая ноги лошадям. Прямо за Гилбертом невозмутимо стояла Франческа, глядя в небо.

«Нет... Она закрыла глаза? Что она делает? Они ведь прорываются к ней! Она настолько доверяет мне и Гилберту?»

Внимание врагов было приковано к Франческе, чтобы попытаться схватить её живой, они не могли использовать огненные стрелы, а из-за стоявших рядами палаток пространство для атаки противника было ограничено. Выгодная позиция для встречного удара? Возможно. Однако, что же теперь им делать?

«Почти все отступили. Мы дольше держаться не можем».

Крис, стиснув зубы, подавил все мысли. Сейчас за вражескими солдатами он не видел и следа Минервы. Нужно было убить как можно больше, всех, кого только возможно. Убить. Убить. Чтобы никто не навредил Минерве, залить всё здесь кровью и не оставить никого в живых.

Пришедший извне поля зрения удар сорвал наплечник. От него Крис упал на колени, и в этот момент ему достался крепкий пинок. Сплюнув кровь, он откинулся назад и нанёс рубящий удар. Из-под шлема всадника вылетели брызги крови, и тот упал. Будто оттолкнув своего товарища, ещё один всадник ударом отбросил Криса и ринулся к Франческе, стоявшей с закрытыми глазами. Гилберт обернулся. Остриё его меча пронзило горло лошади, но рыцарь, сменив копьё на меч, с неугасающим рвением спрыгнул с лошади и оказался прямо рядом с Франческой. Было уже не успеть...

Раздался вскрик.

Тело рыцаря откинулось назад. Когда он рухнул к ногам Криса, тот увидел, что в его лице глубоко засели два кинжала.

Согнувшийся Крис почувствовал, как что-то пронеслось мимо него. Поражённые в глаза, закованные в броню солдаты падали один за другим. Крис, вздрогнув, обернулся.

— Балда, не смотри сюда, а то заметят!

«Николо?»

Прятавшийся в тени палатки Николо снова метнул кинжал. Ими был плотно увешан пояс, перекинутый через его грудь.

Теперь он, наконец, смог понять, почему Николо остался вместе с гвардией до конца. При каждом взмахе его руки один из солдат противника падал на землю с протяжным стоном.

«Что за навыки! Он уж точно не обычный врач».

— Не отвлекайся!

От окрика Гилберта Крис пришёл в себя. Отразил мощный вертикальный удар алебардой и врезался в живот нападавшего. На мгновение его глаза встретились с полными ужаса глазами под забралом шлема. Вонзив клинок в щель доспеха, он ощутил, как меч погружается в плоть. Выдернув его, отступил на шаг назад. Его рука столкнулась с чьим-то мускулистым предплечьем. В момент, когда он в удивлении обернулся, Гилберт в такт ему отошёл к Франческе. Он был весь в крови и грязи, но взгляд его стальных глаз был всё таким же твёрдым.

— Р-рассыпались! Снести палатки! Окружить! Лучники, вперёд! — надрывным голосом отдавал команды вражеский командир.

Запах металла схлынул.

Груда сваленных в кучу тел людей и коней...

И на земле перед ней колыхалось белое пламя.

— Минерва!

Девушка обернулась на зов Криса, откинув покрытые кровью волосы. Она улыбалась, на её лице читался восторг.

«Как же красиво, — подумал Крис. — Словно великолепное пламя, что алее крови, фигура с мечом в руках, стоящая над грудой трупов, как же она прекрасна...»

Нет, он был неправ.

Крис ощутил боль где-то в груди.

Он неправ. Если судьба Минервы в том, чтобы сиять лишь в такие моменты...

«То я хочу поглотить эту судьбу».

— Идёт вторая волна врагов! — пробормотал Гилберт.

Минерва снова отвернулась. Крис прислушался к ночи. Нарастающий топот копыт приближался. Ещё один отряд. Приближались остатки двух партий, отправленных в погоню.

Он оглянулся на Франческу через плечо. Хотя множество клинков и брызг крови оставили на её коже свои следы, она всё так же неподвижно стояла с закрытыми глазами.

Она прислушивалась.

И когда он понял это, Франческа открыла глаза.

— Давайте! — тут же разнеслись по округе звонкие слова её приказа.

Внезапно все палатки вокруг вспыхнули. Крис, поражённый тем, что тёмное подножье холма окрасилось пламенем пожара, невольно отступил назад и врезался спиной в Франческу.

— Общее отступление!

Гилберт и Минерва отреагировали на громкие слова Франчески и развернулись на каблуках. Крис немного погодя тоже бросился бежать. Из тени палатки со своими вещами в руках выскочил Николо, кроме него со всего лагеря начали собираться рассредоточенные солдаты с факелами в руках, пробравшись меж горящей ткани, они присоединялись к строю отступавших. Позади вперемешку раздавались ругань солдат армии Святого Королевства и ржание лошадей.

Так вот что она подразумевала под приказом готовить огонь? В полном искр воздухе почувствовался запах масла. Флаг княжеского дома и она сама были приманкой, чтобы завлечь в пожар, и, когда часть отрядов прибыла, она отдала приказ разжечь его.

— Командор, скорее! — раздался впереди голос.

На краю лагеря, за рядами палаток, показались множество привязанных лошадей.

— Не упустите! Жалкий трюк с огнём, всего лишь отвлечение внимания! — Крис, шедший в хвосте, услышал позади гневный голос и обернулся.

Он увидел, как обрушивающиеся вместе со охваченными огнём опорами шатры накрыли множество всадников. Пурпурное знамя лизали языки пламени. Однако стрелы продолжали лететь, несколько из них пронеслись мимо Криса и проткнули палатку сбоку от него. Он заметил фигуры всадников, собравшихся в нестройную колонну по двое и пытавшихся выбраться за ними из огня.

— Они прямо за нами.

— Ну так шевелись, — бросил Гилберт.

Раздался треск ломавшегося под копытами дерева, и топот позади стал ближе. И Минерва, и Гилберт были изранены, и не могли бежать в полную силу.

— Не угадали с моментом? — скривившись пробормотал Гилберт.

«Плохо! Они догоняют нас. И... ради чего я здесь?»

Крис, решившись, остановился и обернулся.

«Мой меч, меч Зверя не для того, чтобы защищать. А чтобы растерзать и устроить бойню. А значит...»

Он взял рукоять меча в зубы, освободив руки.

— Ты что собрался делать?

Крис проигнорировал окрик заметившей его действия Минервы и ринулся на преследователей. Наёмник в авангарде, кажется, вытаращил глаза под шлемом, когда увидел его.

— Ты рехнулся, малец?! Умри!

Он сосредоточился на участке рукояти алебарды, касавшейся земли. Лошадь, вздымая клубы пыли, приближалась. Прокатившись прямо перед её копытами, Крис оттолкнулся от земли.

— Что...

Солдат изумился и невольно попытался отпрянуть, Крис, придавив его алебарду, высоко подпрыгнул. В отчаянной попытке он ухватился за поводья и одновременно с этим выбил всадника из седла.

— Ты...

Ещё один всадник, ехавший чуть позади параллельно, перепрыгнул через упавшего товарища и направил лошадь к нему. Крис, пригнувшись к седлу, уклонился от копья, пришедшего сзади по диагонали. Удивлённая лошадь под ним стала брыкаться и попыталась свернуть с дороги. Он одной рукой удержал её, а второй взял изо рта меч.

— Ах ты наглец!

Его быстро нагоняли. Крис с того момента, как запрыгнул на лошадь, так и не принял устойчивое положение, он только и успевал одной рукой отбиваться от постоянных ударов, лошадь при этом быстро замедляла ход.

— Только попадись! Ты пожалеешь!

Крис ударил вожжами и силой направил свою лошадь на другую. Они обе заржали, и, изо всех сил изогнувшись, едва не влетели в огонь. Он вонзил остриё меча врагу в подмышку руки, сжимавшей копьё и, использовав это движение, крепче уселся в седло. Противник, ехавший с ним параллельно, вскрикнул и вместе с лошадью рухнул на горевшую палатку. Сразу же позади снова раздался топот копыт и тяжёлое дыхание. Откуда придёт следующий удар, он не знал. Скача меж сгоревших шатров, Крис почти ничего не видел. Он не знал, сколько голов снёс, но от грубой работы его клинок переломился посередине. В его локоть это отдалось судорожным ощущением.

— Мелюзга! Сколько от тебя проблем-то, сдохни уже! — вслед за рассерженным голосом с противоположной стороны на него обрушился меч.

Крис принял его высоко поднятой ладонью правой руки.

На лице его владельца появилось сначала удивление, а затем страх. Потому что Крис сразу после этого вырвал у него клинок. Хотя в высоко поднятый меч было вложено ещё немного силы, её всё же было достаточно, чтобы рассечь кожаную перчатку и оставить в его руке глубокую рану. Но Крис уже не чувствовал боли. Держась за лезвие, он взмахнул им, и сбил противника с лошади. Затем, обернувшись, он отсёк голову перепуганной лошади позади него.

«Это из-за Зверя. Это тело, и его боль — принадлежат ему. Если я обречён влачить существование, испивая кровь людей, где мне умереть...»

— Крис! — голос вернул к реальности его разум, начавший погружаться в кровавое забытьё.

Его взор заслонил белое и алое пламя.

— Умереть задумал? Бросай лошадь!

Минерва? Почему? Сквозь кровь, застилавшую глаза Крис разглядел фигуру девушки. Она вернулась на лошади? Значит, она выбралась из лагеря? Но преследователи всё ещё не отставали от них, позади слышались звуки рушившихся и выбрасывавших искры палаток, кличи, звон брони, топот копыт. Их нагоняли, почему Минерва говорила бросить лошадь? Он ни за что не мог допустить, чтобы они добрались до Минервы. Убить их всех. Когда Крис с давно сломанным мечом в руке было повернулся, сидя на лошади, он увидел, что Минерва встала на седло.

В следующее мгновение тонкая рука крепко схватила Криса, его обвили мягкие красные волосы, и он неожиданно легко взмыл в ночной воздух.

Они рухнули на землю. Вместе, обнявшись, прокатились по траве. Крис попытался подняться, оперевшись окровавленной правой рукой о землю, и до его ушей...

— Стреляйте! — донёсся приказ.

Его отдала не Франческа, а более юный девичий голос.

Он увидел Паолу и развевавшийся в ночи большой серебряный флаг, а потом — полетевший в лицо врагу ливень огненных стрел.

Крис всё-таки выбрался из лагеря. Небо над холмом было окрашено заревом.

А на этой стороне холма преследователей поджидали, выстроившись строем, лучники Ордена Серебряного Яйца и отряд кавалерии, в этот момент пошедший в атаку.

Они повернули назад — под командованием Паолы.

Тогда значит даже оставленный напоказ солдатам врага огонь был частью отвлекающего манёвра, устроенного Франческой?

Смело, по другому и не скажешь. Оставить командование подчинённой, а самой выступить в качестве приманки, это было бы невозможно, если бы она не доверяла целиком и полностью своей гвардии. И все отвечали ей тем же. Про Минерву не стоило и говорить. Гилберт своим закалённым мечом и навыками продемонстрировал идеал рыцарства. И Паола... она... Кто же она? Она должна была за такой короткий срок составить план боя. Она поняла намерения Франчески, под прикрытием огня множества факелов вывела вверенных ей солдат, а затем выбрала момент, чтобы возвратиться.

Крис, в ошеломлении лёжа на земле, глядел на то, как солдаты с реющим серебряным знаменем опрокидывают пытающиеся сбежать отряды армии Святого Королевства, загоняют их обратно в горящий лагерь и рассеивают. Того, что истекает кровью, он не замечал. Как и тепла, что было под ним.

— Эй!

Наконец тычок в живот привлёк его внимание.

— И как долго ты так лежать собрался?

Он грудью прижимал к земле распластанную на траве Минерву, которая изо всех сил, напрягая руки, пыталась из под него выползти.

— А, п-прости.

Попытавшись подняться, Крис ощутил неимоверную слабость и снова рухнул на Минерву.

— Т-т-ты что делаешь, дурак!

«Я потерял слишком много крови. Плохо, меня уже знобит».

— Вообще, ты, отобрав у врага лошадь... если бы ты не оторвался, то что собирался делать? Ты — мой инструмент! Не смей помирать по своей воле! Проклятье.

Минерва опёрлась на локоть и, скривившись, приподняла Криса. Она тоже, хотя и не в такой степени, как Крис, была изранена с ног до головы. Её обгорелая и заляпанная кровью одежда была изорвана в клочья.

— Эй, Николо! Позовите Николо, кто-нибудь! Крис, не закрывай глаза! Моё тело тебе не перина!

Гневные крики Минервы приятно ласкали его слух. Крис, пытаясь сохранить сознание, изо всех сил прижался к её теплу.

— Крис, не закрывай глаза! Что за желание отправиться на тот свет?! Я запрещаю тебе умирать от таких ран, не засыпай, дурак! Поднимайся!

Пока Николо врачевал его, Минерва сидела рядом и продолжала громко звать. Озадаченный военврач поручал ей кипятить воду, менять простыни и всякую такую работу. Потому что когда у неё освобождались руки, она тут же начинала хлестать Криса по щекам, пытаясь заставить его встать на ноги. Как только Николо закончил лечение, Франческа, подумать только, тут же приказала совершить ночной марш-бросок.

— Наши шатры сгорели! И до ближайшей деревни, где мы сможем найти постели, не меньше двух дней пути! Понятно? Ну, тогда выступаем!

Понимание было. К тому же армия Святого Королевства могла снова начать преследование, да и тянуть время, залечивая раны под открытым небом вместо сгоревших палаток было нельзя.

Крис лежал в трясущейся телеге меж куч брони, когда услышал взволнованный голос Минервы.

— Николо, а... можно ли его везти? С ним всё будет в порядке?

— Да, думаю, всё в порядке, — раздался сонный голос военврача. — Эй, да он настоящий монстр. Вчерашние раны от стрел уже затянулись. Интересно, чем он питался, что у него такое тело?

Нельзя же было ему ответить, что питался человеческими жизнями.

«Быстро выздоравливаю? Вот как? Значит, это тело — действительно Зверя?»

Он вздрогнул. На самом деле, до сего момента он не сталкивался с врачами, а потому этого не знал.

«Значит, я действительно выживаю, потому что испиваю людские жизни?»

От этих мыслей ему захотелось сорвать швы с только что зашитых ран. Однако, внезапно очнувшись от кошмара и открыв глаза, он встретился взглядом с ехавшей вместе с ним в повозке Минервой, а затем отвернулся. Немного приподняв голову, он выглянул из телеги и увидел ехавшего верхом Гилберта, а рядом с ним — отражавшие лучи заходящего солнца золотые волосы.

«И в этот раз, да? Снова я выжил лишь благодаря крови Зверя?»

Он не знал. Крис снова закрыл глаза.

На следующий день после полуночи, Орден, наконец, добрался до большой деревни. Они были уже на территории Княжества, и когда жители деревни увидели лицо Франчески, то оказали радушный приём. Однако их было тысяча солдат, да и лошадей немало. Так что если бы они задержались на несколько дней, то могли серьёзно истощить колодцы и израсходовать весь их фураж.

— Я бы хотела остановиться в амбаре, всего на одну ночь. Можно пищи и воды? Потом я заплачу.

— Какие деньги, как можно, госпожа! Наша деревня небогата, но самогон и прочее...

Услышав предложение старосты деревни, солдаты радостно повскакивали. И хотя Франческа приказывала быть умеренными в питие, так как надо было на следующий день рано утром выступать, её практически никто не послушал.

Солдаты собрались вокруг огня с выпивкой в руках и смеялись, а Крис расположился на лугу чуть поодаль в тени сваленных вещей, прислонившись к ним, и наблюдал за веселившимися.

Но мыслями он был далеко от всего этого. От боли ран, от огня, от голосов.

«Правильно ли мне быть здесь? Можно ли мне продолжать жить? И хотя одна битва закончилась, стоит ли мне приближаться к собравшимся повеселиться людям?»

— Эй, новичок!

— Не лежи, а то загнёшься!

— Ха, это он с Мины берёт пример?

Крис, собиравшийся обхватить руками колени, внезапно услышал голоса и поднял голову.

Незнакомо... нет — это было Крису знакомо. Переговаривавшиеся между собой, не знавшие его имени солдаты, грубые и опьянённые, как и тогда.

— Ч... то такое?

— Холодно же тебе, наверное? Ранам будет плохо.

— Согреешься, изнутри и снаружи?

— Н-нет, погодите...

Криса притащили к огню. Ему в руки сунули огромную, чуть ли не с горшок, кружку, и он нехотя принял её. Все сидевшие в кругу с бульканьем разлили по кружкам мутный самогон. Те, кто был на другой стороне костра стали понемногу подсаживаться к Крису.

«Чего это они вдруг?»

— Я... самогон... его...

Он никогда не пил алкоголя крепче вина.

— Эй, сколько тебе?

Он сказал, что ему семнадцать, на что ему непонятно ответили пить, зажав нос. Подбадриваемый и подталкиваемый, он волей-неволей сделал глоток, а в следующее мгновение покраснел и закашлялся. Солдаты покатились со смеху.

— Прости за вчерашнее, — пробормотал один из них.

Крис рассеянно взглянул ему в лицо опухшими глазами.

— За те слова про несчастье. Про убийство товарищей... Ха-ха, нас, похоже это не коснулось.

— Ага. Да и нам же надо прикрывать командору задницу.

— Прости.

— Всё-таки задница командора — общенациональное достояние Княжества!

— Именно так!

«Это... они что, извиняются? Передо мной?»

— А так сражаться ты где научился?

— Бросает в дрожь! Хорошо, что не встретились тобой тремя днями ранее.

— А то ведь оказались бы врагами.

— А я вам всегда говорил, что всё-таки наш командор — богиня прихотливой судьбы.

Для Криса их дружный смех был подобен льду, загоняемому в его раны. Удача, говорите? Быть того не могло.

«Когда-нибудь, Зверь во мне... ведь может пожрать их судьбы, не оставив и косточки. Нет. Не надо. Не говорите со мной. Не веселитесь рядом со мной».

— То ли дело Паола! Она наша настоящая богиня счастливого случая!

— Было бы роскошно. Если бы она действительно была богиней счастливого случая.

— Тогда Мина — настоящий вестник смерти!

— Ха-ха-ха-ха!

Разгорячённый смех множества глоток резанул по ушам Криса.

— Но вчера Мина была похожа отнюдь не на вестника смерти, а на самую обычную девушку.

— Да, бледная такая была. Что бы с ней стало, если бы парнишка помер?

— Я такой Мину видел впервые.

— А она выглядела очень милой.

— Это точно.

— Слушай, а может парнишка...

— Угу.

— Может получится.

Они обменялись многозначительными фразами и похожими на скабрезные взглядами.

— Слушай, парниша, ты ведь первый мужчина в гвардии, — ухмыльнувшись, произнёс смуглый пучеглазый солдат, сидевший рядом с ним.

— Первый, но ведь... — Ведь есть же Гильберт?

— Капитан хоть и силён, но не мужик.

— Да. Шаров у него нет. Командор ему предлагала спать вместе с ней, а он отказался — вот кем надо быть?!

— Так что у нас к тебе просьба!

— Парень, ты должен нам всё разведать!

— Мы тут об заклад побились, красные ли у Мины волосы внизу.

— Ха-ха-ха-ха-ха, но никто так и не выяснил, и ставка всё висит.

— Потому что тот, кто попытается — мертвец.

— Никому не уйти от того меча, кроме капитана.

— А у него нет шаров.

В этот момент сидевшие напротив Криса повскакивали с перепуганными лицами. Остальные, ничего не понимая, тоже прекратили болтать и замерли.

Крис понял, что позади кто-то есть. И сильно озадачился. Его приближения он совершенно не смог заметить. Хотя судя по реакции окружающих, должен был это сделать уже давно.

Когда он робко повернулся, то увидел чёрную броню, меч с похожим на лёд клинком и стального цвета глаза, смотревшие сверху вниз.

— А-ха-ха-ха-ха, — натянуто рассмеялся смуглый солдат.

— К-капитан, м-мы, э-это, говорили что шаров к катапульте нету.

— Д-да, надо нам тут затариться снаряжением.

— Эй, дураки, нет у нас катапульты.

Между солдат пронёсся испуганный шёпот. Гилберт сделал шаг к ним, и несколько человек, побросав кружки, ретировались на другую сторону костра.

Но Гилберт не обратил на них ни малейшего внимания. Он смотрел лишь на Криса. Невзначай поставив кружку на землю, тот поднялся.

— Раны не беспокоят?

От таких слов у Криса округлились глаза. Этого он услышать никак не ожидал. В ответ он слабо кивнул.

— Ты всегда так сражаешься?

— Э?

Гилберт внезапно схватил его за правое запястье, от чего Крис покрылся потом.

— Ты целишься в первую очередь в оружие или руки противника — это неосознанно? Ты не можешь решиться убить?

У Криса перехватило дыхание.

— Если будешь заниматься такими глупостями, то обычный меч быстро сломается.

Он понял это. Хотя столкнулся с ним в бою всего лишь на мгновение.

— Ты словно бешеный пёс. Не думай только о том, чтобы броситься на врага. Если ты падёшь, то вражеский клинок тут же достигнет госпожи Фран, что за тобой. Не забывай об этом.

Он отвёл взгляд, пальцы правой руки впились в предплечье.

«Я не знаю другого способа биться. Зачем я в гвардии? Как я смогу сражаться, защищая кого-то?»

Увидев, что Гилберт положил руку на рукоять меча на бедре, Крис отступил. Однако тот не собирался обнажать клинок. Он лишь развязал ремешок, на который крепился меч, и протянул его.

Крису, который ошеломлённо переводил взгляд с меча на хозяина и обратно.

— Одолжу его тебе.

— Э-э-э-э?

— Теперь тебе, наверное, уже не переучиться сражаться. Во всех Семи Княжествах не сыщется стали прочнее, чем эта. Гвардеец, часто теряющий посреди боя своё оружие, ставит под угрозу жизнь госпожи Фран. Используй его. Ни за что не потеряй. Вернёшь, когда найдёшь себе подходящий меч получше.

Крис, всё ещё не веря, принял его. Благодаря своему материалу меч был невероятно лёгким. Просто так другому человеку такую вещь не отдают. Тогда почему?

Когда он взглянул Гилберту в лицо, он внезапно услышал:

— Имя.

— Э?

— Твоё имя. Я ещё не слышал его из твоих уст.

Слова застряли в горле Криса.

В конце концов, когда он называл кому-то своё имя?

Мама дала его ему. Минерва знала его ещё до их встречи. Настоящее имя.

Он не знал причины, но сейчас ему хотелось назвать Гилберту его.

— Кристофор.

Услышав ответ, Гилберт слегка нахмурился, а потом развернулся.

— Можно просто Гил.

У солдат, неотрывно и затаив дыхание следивших, как он передавал свой меч, перехватило дух, а кто-то даже ахнул. И Крис понимал почему. Гилом его называла только Франческа.

— На поле боя длинные имена — помеха, — ответил он резко и двинулся прочь.

Крис, всё ещё держа в руках меч, озадаченно глядел ему вслед.

Он не понимал, о чём думал этот человек.

Но в его руках несомненно был меч Гилберта.

— Ты крут, парень!

— Ну капитан дает.

— Да...

— Такое впервые.

Рассеянно слушая голоса солдат, Крис смотрел на фигуру в чёрной броне, прижимая холодящий меч к груди. Возвратились шорохи. Ночной воздух наполнился запахами самогона, жареного мяса и сена.

Франческа, как и говорила, действительно обустроила свою постель в амбаре при доме старосты.

— Единожды заявив это, госпожа не изменила решения и направилась к нему... — рассказал Крису староста, шагая с фонарём в руке по краю пастбища, и криво усмехнулся.

Остановиться на ночлег в амбаре она, видимо, желала, чтобы не было поводов её упрекнуть в том, что-де один командор ночует в теплом доме.

— Сюда, пожалуйста. Я же откланяюсь.

Указав на сарайчик, где горел слабый свет, староста, поклонившись и передав Крису фонарь, ушёл.

Внутри амбара, однако, всё было сплошь покрыто белыми тканями, так что невольно вставал вопрос — а не собрали ли её со всей деревни? На стене, будто расправленные крылья, висели флаги княжеского дома и ордена, а на мягкой шерсти элегантно устроилась Франческа, пробуя сидр. Рядом с ней Минерва под руководством Паолы что-то делала, и, когда он вошёл, резко это спрятала.

— Н-не входи так внезапно! — завопила Минерва, запустив в него первым, что попалось под руку.

— Прости...

Чуть не врезавшись в уже закрываемую снаружи дверь амбара, брошенная вещь пролетела в проём. Это был каменный пестик для растирания лечебных трав.

— О, входи! Ночь холодна, будешь звериной шёрсткой у нас в ногах.

— Фран, глупости не говори!

— Это... но это было лекарство для Криса. Почему бы не намазать его?

— И ты, Паола, замолчи!

Раздались голоса трёх девушек. Крис, решив перевести дух, снял меч с пояса и сел возле двери, прислонившись к стене амбара.

— Я же сказала — заходи! — выглянула наружу Франческа, открыв дверь.

— Нет, Гилбертом мне было поручено лишь охранять вас...

— Можешь идти в другой амбар. Меня в качестве охраны будет достаточно, — в дверном проёме показалась и Минерва. — Толку от такого израненного охранника! Вот, лекарство. Быстро, иди, ляг где-нибудь.

Она чуть не засунула рукой ещё теплый благоухавший комок из давленных лечебных трав ему в ухо.

— Это лекарство используется не так... — робко попеняла её Паола.

— Ого, этот меч, — первой заметила его Франческа. За ней и Минерва с удивлением посмотрела на него.

— Он ведь Гилберта? Почему он у тебя?

— Одолжил, — не думая, что ему поверят, он тем не менее сказал правду.

Минерва лишь хмыкнула и пожала плечами. Франческа же усмехнулась и повела плечом.

— А парнишка простодушный, а?

— Кстати, а где Гилберт? Куда он отправился? Отметить впятером...

— Так, он вроде говорил, что он возьмёт самую быструю лошадь и доставит вести в замок Закариэско.

— Я ведь говорила, что можно и завтра. Ну да ладно. Отпразднуем тогда новое назначение вчетвером, вместе на постели!

Минерва, вскинув бровь, затащила Франческу и Паолу внутрь и захлопнула дверь прямо перед носом Криса.

— Но его как раз можно было устроить рядом с Миной!

— Замолчи, и живо спать!

Когда они кончили переговариваться, а Крис, обняв меч, прислонился к стене амбара, дверь снова приоткрылась, и Минерва, просунув лишь руку, вывалила на голову Криса целую кучу одеял.

— С-спасибо.

Не сказав ни слова в ответ, она плотно закрыла дверь.

Завернувшись в одеяла, Крис поднял взор к очистившемуся синему ночному небу. По ту сторону изгороди тянулись грядки, вокруг костра виднелись фигуры всё ещё веселившихся солдат и слышались их фальшивившие поющие голоса.

Необычно. Хоть была ночь, хоть вчера была битва, Крису приходили на ум не вчерашние враги, не ощущение разрубаемых костей и плоти, не боль в плече, раскроенном алебардой, не печать смерти на лице того солдата в шлеме, из пробитого горла которого лилась кровь. Закрыв глаза, он вспоминал лишь лица тех, кто остался в живых.

Такая ночь была в его жизни впервые.

Задремавший Крис резко проснулся, ощутив что-то. Скинув с себя одеяла, он сжал рукоять меча. Костра не было видно, как и не слышались голоса людей, лишь тёмные силуэты поля и крыши дома утопали в иссиня-черной тьме, ночь была тиха. Холод обжигал кожу, скорее всего, скоро должен был наступить рассвет. Ни звуков, ни движений. Что же он почувствовал? Что он...

Заметил. Позади, в амбаре, к стене которого он прижимался спиной.

«Кто-то плачет?»

Когда он, протянув руку, чуть-чуть приоткрыл дверь, сквозь стену до него донёсся голос.

— Не двигайся. Сиди, где сидишь! — Это была Минерва.

Он остро ощущал её по ту сторону стены. На мгновение заглянув в дверной проём, Крис увидел, что она сидела на полу, прислонившись к стене с той стороны и обхватив колени.

Вздохнув, он снова опёрся о стену.

— Ничего страшного. Сиди там... Просто, это просто из-за боли.

«Она что-то видела? Да, она ведь говорила, что не любит спать. Будущее... Значит, ей явилась боль её будущей смерти».

— Ты, оставайся на месте.

Ногти Криса вонзились в колени.

«Насколько же это больно? Сколько Минерва уже несёт это бремя?»

Сквозь приоткрытую дверь он видел её белую дрожавшую руку. Крис нерешительно протянул свою и положил её сверху. Под его ладонью тонкие пальцы Минервы словно в испуге дёрнулись, но вскоре их тепло смешалось, и она перестала дрожать.

Тихие всхлипывания Минервы растворились в воцарившейся долгой, будто предрассветной, тишине. Тем не менее всё вокруг было погружено в ночную тьму.

Внезапно она оттолкнула его руку. Он понял, что она снова обхватила колени.

— Т-ты, ты что... — раздался её взволнованный голос, — То что было сейчас. Забудь. Проклятье. Ничего не было. Ничего.

— Но ведь это не так!

Крис положил руку между дверью и косяком. Потому что Минерва попыталась закрыть её. Сквозь пелену алых волос, покрывавших её стройную спину, он увидел изящное ухо и затылок.

— Ты что вообще?.. Тебе приказали стоять на посту, а ты взял и заснул? Никчёмство!

— Прости... Я? Я хотел увидеть твоё лицо, услышать твой голос, вот и всё. Так мне спокойнее.

Она была единственной, кто не погиб, когда её судьбу поглотил Зверь внутри Криса. Если бы он потерял её, ему бы снова пришлось скитаться одному в ночи, не зная никого.

Рука Минервы взметнулась, и её ногти впились в запястье Криса.

— Дурак. Ты тут спал безмятежно! А я, я...

— Что ты видела?

— Тебе знать не нужно!

— Скажи мне! В конце концов ради того, чтобы поглотить эту твою судьбу...

— Замолчи!

— Почему?

Подтащив к себе меч, Крис вклинился в дверной проём плечом. Минерва подняла лицо. Её глаза были мокрыми. Когда она встретилась взглядом с Крисом, все слова, что он хотел сказать, вмиг испарились.

С его губ сорвался лишь смиренный вздох.

Взгляд Минервы некоторое время блуждал в нерешительности, но она всё же снова взглянула в его глаза и, наконец, сказала:

— Ты, — закусив до крови губу, продолжила. — На этом мече. На клинке этого меча, прямо передо мной, отражались мои глаза.

Крис сжал рукоять меча. Минерва — что она такое говорила?!

— Я видела... Ты, этот меч. Этот самый меч Гилберта. Вонзил... прямо меж моих глаз.