Как он и подозревал, утешение Киришимы оказалось временным успокоением.

— ...

Хиёри все еще не простила Ёкодзаву за то, что он не сказал ей о своем дне рождения. В любой другой день она бы засыпала его электронную почту рассказами о том, чем занималась в школе, или фотографиями Сораты, но за всю эту неделю от нее не было ни одного сообщения – даже ни одного ответа на его сообщения.

Он, естественно, уже раскаялся, но все-таки не ожидал, что ее обида затянется настолько долго. И сделать-то с этим он ничего не мог.

Ёкодзава снова и снова косился в сторону своего телефона, будто зависимый, надеясь на то, что все решится, но сообщений как не было, так и нет, он уже всерьез задумывался, как вымолить прощение.

— Ёкодзава-сан, что с Вами? Вы в последнее время выглядите очень не ахти...

— ... Ничего.

Хиёри на него сердится; конечно, он будет не в духе. И улыбочка Хэнми раздражала сильнее обычного.

— Не похоже на «ничего», нет? Вы с девушкой поругались? Ой – стоп, Вы же говорили, что ее у Вас нет, да?

— ...

Он сердито взглянул на Хэнми за такие слова, но тот не смотрел Ёкодзаве в лицо, поэтому эффекта взгляд не возымел.

— Выше нос! Вы на себя не похожи, если не пугаете всех вокруг и не закапываетесь в работу!

— ... Не твое дело.

Если бы он поругался с Киришимой, он бы придумал решение проблемы – но это же Хиёри. Вина целиком и полностью лежала на нем, но, хоть он и делал все, чтобы ее загладить, заслужить прощения так и не мог. Варианты кончились.

— О, кстати! Почему бы Вам не обсудить свои беспокойства с Киришимой-саном? Он, похоже, понимает, как у женщин мозги устроены.

— Придурок – если бы я мог...

...так поступить, – хотел сказать он, но оборвал себя. Попросить Киришиму помочь, наверное, единственная возможность все исправить; хоть он и не был уверен, что предложенное Киришимой поможет, Киришима все же отец Хиёри и поэтому понимает ее лучше всех прочих.

— ... Ёкодзава-сан?

— Забудь. И, между прочим – ты уверен, что сейчас надо болтать со мной? Если ты закончил с порученной работой, я с радостью найду тебе еще занятие.

От таких слов Ёкодзавы Хэнми быстро развернулся к своему столу, сосредотачиваясь на циферках на экране.

— Эм... нет, пожалуй. У меня еще работы выше крыши!

Убедившись, что больше никто не обращает на него внимания, Ёкодзава вытащил телефон и посмотрел на экран – по-прежнему никаких сообщений от Хиёри.

— ...

После некоторых колебаний он написал Киришиме. Скорее всего, он снова будет ему должен, но иногда приходится идти на жертвы.

~~

Взамен на помощь Ёкодзаве с проблемами Киришима и собственно Ёкодзава выпьют в квартире у последнего – отчасти потому, что Ёкодзава реально не хотел вещать свою слезовыжимательную историю публично; ну а во-вторых, Киришима лично об этом попросил. По дороге с работы они купили выпить и закусить, и теперь Ёкодзава включил в квартире свет.

В последнее время для уборки не было особых поводов, но, поскольку он не так уж часто и бывал дома, тут не было сильно грязно; впрочем, по углам кое-где скопилась пыль, и он сомневался, что Киришима не заметит.

— А вот и я~ Блин, как обычно, пусто, как в морге...

— Отвали.

Возражать против тоскливости атмосферы он бы не стал, но пустота в комнате ощущалась в основном из-за отсутствия Сораты. Сората расхаживал везде, иногда вспрыгивая на мебель, и пусть в последнее время в этой квартире появлялся нечасто, и он, и Ёкодзава почти обосновались у Киришимы, поэтому мало что изменилось.

— Я все сделаю сам, так что располагайся.

— Помощь нужна?

— Только помешаешь; сядь уже.

Он убрал пиво в холодильник и, промыв рис, включил рисоварку, а потом вытащил тарелки для закусок. Пусть и готовая еда, все равно печально оставлять прямо в полиэтилене.

— О человеке многое можно сказать по его книжному шкафу... Ты не только отсортировал по авторам – но и расположил в алфавитном порядке по названиям издательств. Ты кто, магазинчик книжный?

— Так проще найти; и поставишь все ровно на те места, с каких взял.

Вместо того, чтобы сесть, Киришима, похоже, принялся рассматривать шкаф в спальне Ёкодзавы. Ёкодзаве было немного любопытно, что же замышляет Киришима, но сердиться было не на что. В конце концов, он не держал на видном месте ничего, за что могло быть стыдно – да и вообще хоть чего-нибудь, что приходится прятать.

— Какого... ты говорил, что тебе не нужен этот журнал! А теперь я узнаю, что ты и себе экземплярчик приобрел. Я бы тебе бесплатно отдал, если бы ты сказал...

— Эй – какого черта лазаешь по чужим вещам без разрешения?!

Он метнулся в спальню; он был уверен, что спрятал журнал там, где никто не нашел бы – но когда увидел Киришиму, стоящего перед книжным шкафом... руки его были пусты.

— ... Так ты реально его купил.

— ...

Он заскрипел зубами, понимая, что Киришима обвел его вокруг пальца, а теперь еще и ухмылялся – как можно было быть таким тупым?

— А хочешь еще один исключительно для хранения?

— Нет уж.

Журнал, о котором говорил Киришима, был, как нетрудно догадаться, женским и содержал фотографии и недавно данное Киришимой интервью. Ёкодзава тайно его купил, держал в самом глубоком закутке кладовки, поскольку очень стеснялся просто оставить его в книжном шкафу.

— Оуу, что – смущаемся?

— Нет.

— А вот такой ответ сердитой буки уже подозрительный. Вещай – для чего ты собирался его использовать?

— Да черт, кто бы стал его для чего-то использовать?!

— Ой-ёй – ты что, представил, как можно «использовать»? Знаешь, ты краснеешь. Думал о чем-то неприличном, да?

— Да кто...

— Можно я угадаю? Посмотрим... ты, кажется, завелся–

— Прекрати, – вскинулся Ёкодзава, толкая неумолкающего Киришиму на кровать. Он знал, что в словесных баталиях Киришиму не одолеет, но предполагал, что, несмотря на разницу в физической силе, у него может быть шанс, если застать Киришиму врасплох. – Сколько ты еще будешь стоять и болтать?

— Охохо, кто-то сегодня вне себя. Не могу сказать, что я против такой смены ролей.

— ... Как, черт возьми, ты умудряешься во всем видеть позитив?

Как бы Ёкодзава ни возмущался, Киришима влегкую сбивал его запал.

Киришима негромко усмехнулся, его руки все еще были прижаты к постели, но Ёкодзава побеждено склонил голову.

— Все потому, что я влюблен, разумеется.

— ... Такой ночной бубнеж подразумевается после засыпания.

Он не знал, как реагировать на такие слова – а когда шевельнулся, чтобы встать, почувствовал, как его бедра тянут вниз, вынуждая буквально плюхнуться на Киришиму.

— Какого черта–

— Ты завалил меня – и как ты можешь называть себя мужчиной, если после такого обнадеживающего поведения откажешься?

— Я тебя не обнадеживал.

Он хотел только заставить Киришиму замолчать, но, похоже, не вышло.

— Ммм, а вернуться домой утром не такая и плохая идея. Хиё у моей матери, да и о Сорате позаботится, так что...

— Стой – ты хочешь остаться на ночь?

— А ты не возражаешь, правда? И мы уже в постели, так что почему бы не воспользоваться ситуацией?

— Я тебя сюда не за этим привел!

Он хотел поговорить с Киришимой о Хиёри – а на такую возню времени было жалко.

— Да брось, расслабься – не похоже, что ты не хочешь.

— ... Нгх, ты где трогаешь!

Киришима пробежался по его спине пальцами, не заставила себя ждать и дрожь. Если Киришима и Ёкодзава останутся в таком положении, все может перерасти в нечто большее, и, смятенный, Ёкодзава снова попытался встать – но, учитывая, как Киришима держал его бедра, смог лишь приподняться.

— Сам виноват, такой чувствительный.

— Хватит во всем винить меня.

— А, окей – тогда все дело в том, что я чудо, как хорош. Соглашаюсь, не без этого.

— Это был не комплимент – и отпусти меня, блин. Я сегодня не в настроении.

— Да ну? – Киришима запустил ногу между колен Ёкодзавы, разводя их в стороны и настойчиво потираясь о пах Ёкодзавы, доводя уже полувставший член до полной эрекции неподдельным вниманием.

— …!

— Не в настроении, да?

— Переста– – от таких действий любой так отреагирует!

— Хм, но мужское тело – материя тонкая. Ты не был бы в таком состоянии, если бы действительно был против.

— Хнг… прекрати… это…

— Смысл сейчас строить из себя скромняшку? Мы знаем друг друга от начала и до конца.

— Хватит… говорить такими странными словами! Просто заткнись, ладно?!

— Хей – ты знаешь, как заставить меня замолчать, да? Или показать?

— Молчи!

Уже было проще поддаться на провокацию, и, рывками стянув его галстук и расстегнув воротник рубашки, Ёкодзава наклонился и прикоснулся губами к губам Киришимы, проталкивая внутрь язык.

Киришима с поразительной легкостью и энтузиазмом принял поцелуй, вытаскивая рубашку Ёкодзавы из брюк. Он продолжал гладить бедра Ёкодзавы, а тот целовал его сильнее.

— Хнн… нгх…

Руки Киришимы вновь скользнули вниз, лаская его бедра, а Ёкодзава, вознамерившийся, оставить за собой главенство, потер коленом пах Киришимы. Он уже решил настоять на своем и хорошенько оттрахать Киришиму, когда тот неуловимо скользнул ладонью и крепко сжал задницу Ёкодзавы. Ёкодзава замер, напрягся, и, пользуясь этой заминкой, Киришима перевернул их обоих одним движением.

— Что–?!

— Мда... Думаю, мне так больше нравится. Тебе нет?

— Н-не соглашусь я с тобой!

— Да ну? Ты предпочел бы объездить меня?

— Я не это имел в виду! – надеясь снова все переиграть, он изо всех сил пытался перевернуться, но безуспешно.

— Ой-ёй, как наивно, – левой рукой гладя Ёкодзаву по плечам, правой Киришима расстегнул ремень его брюк.

Признав, что сейчас сменить роли будет проблематично, Ёкодзава потянулся к талии Киришимы, чтобы сделать то же самое, но в его позе ему просто не хватало длины рук.

— Ннгх...

Пока Ёкодзава тянулся к его брюкам, Киришима сунул руку в его трусы, сжал его член, что вызвало судорожный вздох Ёкодзавы от ощущения этих пальцев. Он уже начинал заводиться, а мягкие, ленивые ласки привели к тому, что его бедра задрожали. С немалым усилием он сумел удержаться в сознании, а не отдаться удовольствию, и отпихнул Киришиму.

Он не мог опрокинуть Киришиму на постель, но сумел, по крайней мере, заставить его приподняться, и, прежде чем Киришима снова на него навалится, он быстро расстегнул его брюки, делая ровно то же самое, что и Киришима пару минут назад.

— Ох, боже ты мой, как смело для тебя~

— ... Угх, убери из голоса этот отвратительный тон.

Ёкодзава отвлекся, сбитый с толку фразой, которая была не чем иным, как дразнением, а Киришима воспользовался шансом, чтобы возобновить то, что делал.

— Не ослабляем оборону.

— Это... нечестно...

— Эй, мой план работает – и этого достаточно, – торжествовал Киришима, ухмыляясь, как проказливый ребенок, а его пальцы, умелые и опытные, продолжали свое дело по возбуждению Ёкодзавы. Он стянул нижнее белье Ёкодзавы еще ниже, полностью освобождая его член, и тут же усилил ласки.

— Хаа... ах...!

Выделяющаяся смазка облегчила трение от пальцев, а от скользящего ощущения удовольствие ощущалось острее, избавляя Ёкодзаву от любых разумных мыслей. Как он ни старался, он просто не мог собраться с мыслями, чтобы ответно приласкать Киришиму, и, хотя его член в ладони Киришимы отнюдь не обмякал, сложно было сказать, кто ближе к кульминации.

— Подними лицо.

— За... чем– ннгх...!

Кусающийся поцелуй, послуживший ответом, стал шоком для него, язык Киришимы вошел в его рот, скользнул по зубам, рождая недоумение, но Киришима продолжал, он посасывал язык Ёкодзавы до онемения сильно.

Он едва мог дышать, но тело будто горело, словно кровь кипела.

— Хнн... нн!

Тепло в теле стягивалось в пульсирующий шар где-то в животе, и хватило одного легкого касания, чтобы кончить.

— Нгх...!!

С неконтролируемым толчком бедер его страсть рванулась вперед, и он стиснул зубы, сдерживаясь от последовавших волн удовольствия.

— Эй... мой член сам по себе не кончит.

— За... ткнись... нгх...

И, надеясь взять реванш хоть как-то, он жадно, но мягко прикусывал шею Киришимы, будто загнанная в угол крыса сопротивлялась кошке.