Что происходит? Почему её сумка лежит здесь?

Я обернулся и начал слушать. Я слушал… но ничего не слышал.

— Когда… эту сумку оставили здесь? — спросил я севшим голосом.

— А? — одновременно произнесли все трое. Только Миёши смогла ответить на мой вопрос:

— А она не лежала тут с того момента, как мы сюда пришли? Шинка ждала нас здесь, и сумка была тут ещё до того, как она пришла. Это было минут тридцать назад. Мне было интересно, кто её здесь оставил, но я её не трогала, потому что решила, что её хозяин просто пошёл в ванну. А потом её нашёл ты.

— Тридцать минут?

Рикка должна была уйти домой… да? Тревога возросла. Биение моего сердца казалось мне самым громким звуком, который я слышал, остальное отошло на второй план.

Меня накрыло дежа вю. Рикка точно так же исчезла во время школьной поездки. Помните? В тот раз мы не могли вернуться в школу без неё.

Но… Это странно. Почему она бросила свою сумку? В этом не было смысла.

— Стоп-стоп-стоп, что происходит? — спросила Нибутани. Что происходит? Сказать ей что-нибудь? Нет, я могу всё неправильно понимать. Кроме того, у неё развито чувство ответственности. Я не хотел, чтобы Саса и Миёши об этом беспокоились. Если оставить всё как есть, ничего плохого ведь не случится… да?

— Ничего такого. Спасибо, что сказали. Значит, тридцать минут? Наверно, хозяин этой сумки совсем о ней забыл. Я отнесу её в учительскую.

— А, ну да, так и надо сделать, — ответила Нибутани. — Хочешь, я сама отнесу? Это же я её первой увидела.

— Давай мне, — добавила Миёши, протянув мне руку.

— Да ничего. У меня есть время. Тем более что темнеет уже. Вам лучше пойти домой. Пока.

Так они ничего не заподозрят. Я взял сумку и оставил девушек у себя за спиной.

Сейчас у меня нет доказательств, что что-то идёт не так, но я не должен тратить время зря.

Что происходит? Может, это просто розыгрыш?

Или с Риккой что-то случилось? Я же сразу об этом и подумал? Нет, притягиваю за уши.

Я пошёл к шкафчикам для обуви. Здесь свет ещё горел, и я мог что-нибудь найти. Какую-нибудь подсказку.

Я проверил внутренности сумки, но не обнаружил никаких зацепок, кроме того что её мобильный телефон остался в сумке. Чёрт… У меня нехорошее предчувствие. Но мне не кажется, что она сбежала или ушла в Мир Демонов. Очевидно…

— Эй, это ведь сумка Таканаши-сан? — неожиданно донеслось до меня. Это был голос Нибутани.

— А? Я думал, ты пошла домой.

— Пошла было, но из-за тебя они всё неправильно поняли. Они стали спрашивать: «Тебе что, нравится Герзони?». И что мне теперь делать?

— Что тебе теперь делать?.. А что я могу сделать?

— Что-то явно не так. Ты должен был начать ругаться, спросить: «Почему они меня так называют?!». Я им сказала: «Не, не то чтобы он мне нравился», и они поверили, так что всё хорошо.

— Почему ты ведёшь себя как цундере?

— О, раз уж ты смог съязвить мне хоть как-то, может, расскажешь, что происходит?

Нибутани незаметно для меня помогла мне придти в себя. Или… она с самого начала поняла, что это сумка Рикки?

Может, она смогла прочесть что-то на моём лице и начала беспокоиться, ничего не сказав своим подругам? Я не чета ей…

— Прости, что соврал тебе…

— Да не извиняйся. На твоё лицо интересно смотреть, но тебе стоило бы поработать над самообладанием. Ну, что происходит?

— Рикка не в школе.

Лицо Нибутани вытянулось.

— Ты знаешь, что случилось? — спросила она.

Я знал первое звено цепочки событий: мы поссорились. Что происходило потом, для меня загадка. Но я точно знаю, что она не бросила бы свою сумку из-за нашей ссоры. Это значит, что кто-то ей что-то сделал.

Пока я об этом размышлял, в моей голове появилась мысль о нашем свидании. Когда мы пошли на него… Точно! К Рикке стал приставать тот странный парень.

— Что, если этот парень…

— Парень?.. Ах да, Нацуно говорила, что утром видела возле ворот какого-то парня.

— Что?

— Я их особо не расспрашивала, но девчонки говорили, что возле школьных ворот ошивался какой-то извращенец. От одного его взгляда им становилось страшно.

Это возможно… Тогда Рикка сказала ему и своё имя, и название нашей школы, точно. Возможно, он положил на неё глаз и ждал шанса похитить её, когда рядом никого не будет. Это вполне могло произойти.

Утром он проверил, здесь ли Рикка, а потом ждал, пока все не уйдут. Ведь так? Но почему он оставил сумку? Может, потому что ему нужно было сделать всё быстро?

Чего он добивается? Я не знаю, зачем ему её похищать. Я знаю, что он положил на неё глаз, но как это могло привести к похищению?

Похоже, я, всё-таки, не знаю, кто преступник… Без мотива мы не можем никого подозревать…

Чёрт… Это всё из-за нашей ссоры… Если бы не поссорились… тогда она бы… это я виноват… Рикка…

Сожаление. Вина. Печаль. Горесть. Я не мог прийти в себя.

— Что? Ты думаешь… её похитили?

— Не знаю, но это возможно.

— И зачем это кому-то надо?!

— Я не знаю, так ли это. А если так, то не знаю, зачем. Я знаю, что когда мы с Риккой были на свидании, там был один странный парень. Это может быть он. Он положил на неё глаз.

— С-стоп! Позвони в полицию!

— Эт… Это…

Нетерпение. Страх. Я совсем этого не чувствовал. Возможно, присутствие Нибутани спасло меня. Если бы не она, я бы до сих пор грыз себя и ничего не делал.

Я вытащил из кармана свой телефон и, дрожа, дважды нажал на «единицу». Когда мой палец дотронулся до кнопки «ноль», телефон завибрировал. Звонка не было, но на дисплее появился неизвестный номер. Мне ответить?

Звонок в такое время… В этом явно нет ничего хорошо. Я нажал на кнопку приёма и робко произнёс:

— Алло?

— Приветик. Кхе-хе. Тогаши-кун, да?

Незнакомец, который знает твоё имя — это так страшно, что запомнится на всю жизнь. Из-за качества связи я не мог сказать, изменил он свой голос или нет. Я не понял, тот ли этот парень или какой-нибудь другой.

— Кто это? — нерешительно спросил я.

— Да ладно, ты должен знать, кто я. Ещё скажи, что не помнишь.

Я знал… Это он… Успокойся и скажи что-нибудь…

— И чего ты добиваешься?

— Опач, чё-то ты петушишься. Ты уже должен это знать, но у меня тут две заложницы. Хорошенько это запомни.

— Хорошо.

— Так, что ещё? Не звони в полицию. Тогда я им ничего не сделаю. Усёк?

— Да.

— Хорошая собачка. Чего я добиваюсь, спрашиваешь? Знаешь, дело в том, что я тебя терпеть не могу.

Терпеть не может?.. Из-за чего? Из-за того, что в тот раз я назвал его извращенцем?..

— Но пока что я отодвину это на второй план. Тем более что нам тут с Риккой-чан весело. Вы двое встречались? Кхе-хе, тебя это бесило? Тогда я просто выиграю её у тебя.

— Стой!.. Не делай этого… пожалуйста!

— Опач, походу, ты понял, что к чему! Помни, что у меня тут две заложницы. Если будешь хорошо себя вести, с ними ничего не случится. А теперь давай сменим тему. Ты любишь игры?

— Игры?..

— Да, игры. Любишь всякие штучки, похожие на игры? Я очень люблю играть в RPG. И в карточные игры. Да и подвижные тоже, типа баскетбола там и детских пряток. И поэтому я хочу сыграть с тобой в игру. Правила очень просты. Если найдёшь Рикку-чан до наступления утра, победил ты. Если не найдёшь, она станет моей.

О чём он думает? Я не могу сказать, что он замышляет. Стоп… я что, должен выполнить его условие? Но… что мне делать?

— Хе, ну что, воспрянул духом? Но даже если ты найдёшь меня, я раздавлю тебя, как жука. Я не просто какой-нибудь там киднеппер. Можно сказать, что я получаю великое удовольствие от мучений своих жертв. Не могу дождаться того момента, когда увижу твоё лицо. Я буду смеяться над тобой, издеваться над тобой, топтать тебя, а потом доведу тебя до полного отчаяния и уничтожу.

Что за бред он несёт? Если я разозлюсь, то не смогу думать… Нужно включить мозги… но если я сломаюсь, он не вернёт мне Рикку. Она не вернётся!

Нужно забыть о том, что она может умереть. Что мне делать? Разозлиться, впасть в ярость, сожалеть? Наверно, всё сразу. Я не поддамся этим чувствам. Из моих кулаков и с моих губ потекла кровь, но я не чувствовал в них боли. Болело только моё сердце.

— Понятно. Я готов искать её.

— Хе, будет весело. Но это игра на уничтожение. Она мне очень нравится, так что я дам тебе подсказку.

— Подсказку?

— Да. Хе, и она даст тебе надежду. В смысле, что после проигрыша ты впадёшь в ещё большее отчаяние. Как же это весело. А теперь подсказка, тот самый лучик надежды, слушай: «Я не хочу любить тебя».

— И что это за подсказка такая?

— Тебе понравилось? Эта подсказка должна уничтожить всю надежду, которая у тебя могла быть. Я просто прелесть какая гадость. Хе, а сейчас тебе пора начинать думать. Игра уже началась. Когда она закончится, я с тобой свяжусь.

В трубке послышались гудки. Чёрт. Я не могу пойти искать её прямо сейчас!

— По… постой! Кто звонил? Похититель? Позвони в полицию!

Нибутани замолчала. Увидев моё лицо, она отступила. И осунулось у неё не только лицо, но и, похоже сердце. Она тоже замолкла.

— Не хочешь смыть… кровь?

Она протянула мне бумажные салфетки. А… Я и не заметил вкуса железа у себя на губах.

— Спасибо. Я возьму их.

— Ты должен успокоиться. Помолчи, я сама кое-что скажу. Может, Таканаши-сан и твоя девушка, но она ещё и мой друг.

— Разве?..

— Мы вместе сидели на дополнительных занятиях, конечно, мы друзья! И кроме того, каждый наш одноклассник — мой друг! Нет ни одного человека, который бы мне не нравился!

Это был ответ в духе Нибутани. Наверно, так отвечают прирождённые лидеры. Она староста класса, которую все любят. Если бы не она, класс никогда не стал бы единым целым.

— Не могу сказать, что мы счастливы в обществе друг друга, но я точно её не ненавижу.

Я не выдержал и рассмеялся. Да, рассмеялся; даже в таком состоянии она чудесным образом довела меня до смеха.

— Эй! Думаешь, я лицемерка? Тогда мы вечно-дерущаяся пара! Я такой человек, который дерётся со своими друзьями! И даже на кулаках! На-на!

— Аха-ха, писец! Может, нам называть тебя королевой дружбы?

— Фигово! Мне не нравится! Я королева класса!

Такие прозвища уже устарели. Если честно, образ королевы класса не такой уж и крутой. Хотя мне нравится. Но вернёмся к суровому настоящему.

— Он сказал, чтобы я не звонил в полицию.

— Ты серьёзно? Совсем дурак?

Может, иногда и веду себя по-дурацки, но он подчеркнул, что любит наблюдать за реакцией своих жертв. Я чувствовал, что во время нашего разговора на его губах была презрительная усмешка. И ещё я хотел остаться в безопасности.

Ведь ему нужна не Рикка. Ему нужен я.

— Он сказал, что всё это — игра. Впрочем, она, возможно, безнадёжна. Времени у нас есть до завтрашнего утра. А это около десяти часов. Но если мы найдём её, проблем не будет.

— Да? Тогда, может, позвоним, всё-таки, в полицию? А что, если её не найдут?

— А? Ничего страшного, если мы её найдём, не будет.

Нибутани как-то странно на меня посмотрела. Я что, что-то сморозил?

— Если ты и дальше будешь пороть фигню, толку от тебя не будет. Ну и ладно. Я им звоню.

— Нет, не надо. Может, мне только кажется, но он позвонил как-то слишком вовремя. Думаю, он за нами наблюдает.

— То есть…

Она поняла, что происходит. С большой, причём, неохотой. Похититель знал, где мы находимся.

Он или сам наблюдает за нами или установил аппаратуру для слежения. Если первое, то он или где-то рядом или наблюдает за нами с какого-нибудь высокого места через телескоп. Они вряд ли сидят в каком-нибудь секретном месте на заднем сидении автомобиля. А если он следит за нами с помощью жучков, то этим объясняется то, что он оставил нам сумку. Похоже, нужно проверить её ещё раз.

Благодаря Нибутани я смог успокоиться и собраться с мыслями. Но пока какая-нибудь зацепка не укажет мне, где он прячется, я не смогу туда пойти. Так, сначала сумка.

— Эй, похититель давал тебе какие-нибудь подсказки? Он что-нибудь говорил?

— Говорил, — ответил я, копаясь во внутренностях сумки. Как я и думал, прослушивающей аппаратуры внутри не было. — Он сказал, что это подсказка. «Я не хочу любить тебя».

— Я не хочу любить тебя? Что это за подсказка?..

— Не знаю. Если честно, мы даже не знаем, подсказка это или нет.

Услышав мой ответ, Нибутани чуть не осела на пол. Я же почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы встать на ноги.

— Ладно, сколько я смогу искать?

— Может, ещё подумаешь? Ты что, правда дурак?

— Ну, не то чтобы я не хочу над этим думать… Просто думаю, что лучше будет пойти и поискать её. Я могу что-нибудь найти.

— Можешь что-нибудь найти, значит? Тебе не кажется, что именно через такого поведения похитители и ждут?

— О…

Когда она это сказала, я понял, что был просто слишком нетерпелив. В любом случае, я не хотел просто сидеть и ничего не делать.

— «Я не хочу любить тебя». Это цинично, но я не думаю, что похититель хотел донести до тебя отрицательное чувство. Если это подсказка, то в ней должен быть какой-нибудь смысл, — заключила Нибутани, искоса посмотрев на меня. Мозг этой операции — она.

— Но это и правда довольно циничная фраза. Он сказал, что подсказки можно назвать надеждой. Что когда у человека есть надежда, количество отчаяния, которое он может ощутить, увеличивается.

— Подсказки — это надежда. Какой противный способ сказать это. Он говорил что-нибудь ещё? — решительно спросила Нибутани.

Я попытался вспомнить наш разговор.

— Он сказал, что делает это из-за того, что не может меня терпеть. А потом он сказал, что очень любит RPG. И ещё он любит карточные игры, баскетбол и подвижные игры. Последней игрой он назвал прятки. Мне показалось, что всё это и есть прятки.

— Хм. Игры, говоришь? И «Я не хочу любить тебя». Как думаешь, есть ли какая-нибудь связь между играми и любовью? Или он просто время тянул?

Похоже, он считает любовь игрой. Хуже таких людей никого нет. Едва я о нём подумал, меня вновь наполнила злоба.

— Я не хочу любить тебя… Я не хочу любить тебя… Бесполезно. Ничего не приходит на ум.

— О’кей… Он говорил ещё что-нибудь? До этой подсказки или после неё.

— Так… Как он это сказал? Как-то злоумышленно, что ли… Как будто хотел, чтобы я сразу начал об этом думать…

И тут Нибутани каким-то образом смогла понять, о чём я говорю, и сказала нечто удивительное:

— Кажется, я знаю, что происходит.

На её лице была улыбка, которая придавала её отчаявшемуся другу чувства радости и ободрения.