*Взрыв!*

В глазах герцога, за муками которого наблюдали многочисленные беспомощные зрители, читалось отчаяние. Вся их легендарная мощь оказалась абсолютно бесполезной, поскольку через мгновение его тело взорвалось, забрызгав гноем весь защитный барьер. Алустриэль и остальные при виде этого зрелища едва смогли сдержать приступ тошноты.

— Убить герцога прямо у нас на глазах... Это серьёзная провокация!

Эльминстер был мрачен. Он был разочарован тем, что не смог идентифицировать врага, и вскоре эта мрачность сменилась всеобъемлющим страхом. Герцог был легендарным волшебником, а его смогли так просто убить. Что же будет со всеми присутствующими в этом зале?

— Докладываю! — в зал ворвался высокоранговый волшебник; в его глазах читалась паника.

— Что случилось? — нахмурившись, спросил Эльминстер, не дав Алустриэль открыть рот.

— Эрл Эрик, Чеков, Виконт Агар и даже Дорвик и Леди Мерида... Мы только что получили известие о том, что все они мертвы!

В воздухе повисла гробовая тишина. Все молча уставились на место, где недавно стоял легендарный герцог.

— То есть... все жители Сильвермуна, в чьих жилах текла его кровь, были уничтожены в одно мгновение? — по спине Эльминстера пробежал холодок.

***

«Похоже, проклятия родословной Мира Магов неплохо работают...» — Лейлин отвёл взгляд. Даже легенды не могли противостоять его ярости, поэтому Герцог умер, даже несмотря на то, что его в этот момент окружало множество могущественных существ. Это была гроза Мира Магов! Истреблением родословной Герцога Лейлин объявил власти и богам севера о своём прибытии.

…

— Это явная провокация! — Рафиния невозмутимо смотрела на нескончаемый поток сообщений о внезапной гибели людей. Однако это, очевидно, было затишье перед бурей.

Все, кто был связан с легендарным герцогом кровью, внезапно погибли, а ужасающие обстоятельства их смерти повергли в шок весь Новый Сильвермун. Если считать все Истинные тела и клоны, а также потомков легендарного герцога и его семью, в Сильвермуне в этот день погибли сотни людей. Кроме того, многие члены его семьи погибли на глазах свидетелей.

Волнения, вызванные этим событием, позволили другим злодеям и авантюристам со скрытыми мотивами воспользоваться ситуацией, в результате чего хаос только усилился. Рафиния, которой было поручено поддерживать общественный порядок, считала это оскорблением своей работы, позором, от которого ей никогда было не отмыться!

— Отправьте паладинов: нужно помочь гарнизону стабилизировать ситуацию! — мрачные паладины выбежали из церкви; все их грандиозные планы рухнули в одно мгновение. Звуки рыданий, слышащиеся в постепенно восстанавливающемся городе тут и там, сделали Рафинию ещё мрачнее.

«Проклятие, повлёкшее за собой сотни жертв... Если мы не сможем поймать преступника, мне нечего будет сказать Королеве и другим гражданам, которые доверяли мне... — Рафиния быстро начала размышлять о виновнике этого хаоса. — Виновник этого – враг Герцога? Какой-то волшебник пытается собрать души, или, быть может, злой бог пытается посеять страх?»

Рафиния прекрасно понимала, что если этот инцидент связан с каким-то богом, это станет для неё чрезвычайно большой проблемой. Однако идеал правосудия в её сердце не позволял ей отступить.

— Рафиния! — заговорил поникший кардинал, приблизившись. — Мы только что получили сообщение, что другая семья в замке Айронсворд скончалась… симптомы такие же, как и у семьи Герцога...

— Может быть... — Рафиния нахмурилась.

— Да. Это ветвь семьи герцога, которая отделилась сто лет назад и поселилась в замке Айронсворд. Не пощадили ни далёкие ветви его семейства, ни стариков, ни детей, ни даже тех, кто находился в этот момент в церкви... — в глазах кардинала появился слабый след дурного предчувствия. — Церковь сообщает, что ветвь его семейства в королевствах в центральной части материка тоже погибла...

— Проклятие, способное затронуть весь континент... — пробормотала Рафиния.

— Ммм. В Сильвермуне погибло несколько других аристократов и даже несколько слуг и садовников. В городе царит паника: люди начали думать, что эта «болезнь» распространяется, но мы-то знаем, почему они умерли... — продолжил кардинал.

«Эти распутные идиоты наплодили множество внебрачных детей, а нам теперь разгребать последствия...» — на самом деле Рафиния была в приподнятом настроении. Её раздражал роскошный и беспорядочный образ жизни высшего дворянства.

— Главная проблема заключается в том, что были убиты даже те потомки, о которых нам не было ничего известно... Это сила бога! Злой бог объявил о своём прибытии! — серьёзно провозгласил кардинал.

Рафиния кивнула в знак согласия. Только Истинный бог мог выпустить на материк такое серьёзное проклятие. Даже пиковые легендарные волшебники не могли похвастаться такой ужасающей силой.

— Эти злые боги — величайшая угроза нашему делу! — Рафиния сжала кулаки, не обращая внимания на горькую улыбку кардинала.

— В мире существует не так много злых богов, способных убить потомков за тысячу миль, и все они – поистине ужасающие существа... — вздохнул кардинал. Он, естественно, знал, каким ужасным может быть тот, кто стоял за всем этим. Тем не менее он смог взять себя в руки и успокоиться. — Паладин Рафиния. Ваша миссия — помогать Королеве Алустриэль в поддержании мира и стабильности в Новом Сильвермуне... Вы намерены уклоняться от своих обязанностей?

***

Когда кардинал ушёл, Рафиния стала чернее тучи и рубанула своим острым мечом по стене. Она заметила в его просьбе пойти на компромисс ясный намек на предупреждение. Похоже, церковь не планировала предпринимать против этого жестокого бога никаких мер!

Несмотря на то, что Рафиния знала, что иногда ради справедливости нужно идти на компромиссы, этот инцидент вывел её из себя:

«Только не говорите мне, что эта проклятая тьма начала развращать уже даже Церковь Господа...»

Хотя она знала, что нельзя так думать, след тьмы уже окутал мысли Рафинии. Её лицо исказилось, и тёмно-красный след стал ещё ярче.

***

— О, Господи... Пожалуйста, простите мои грехи, не наказывайте меня таким ужасным проклятием...

— Неважно, кто Вы, Господи... Пожалуйста, защити меня, Коко и Лаффри...

— Дорогой Господь... Я молюсь, чтобы вы как можно быстрее положили конец этой катастрофе...

— Боже, кем бы Вы ни были, откуда бы ни пришли... Спасибо, что убили Эрла Эрика и отомстили за мою семью...

Количество золотой веры увеличилось в несколько раз, и многочисленные молитвы, вполне соответствовавшие ожиданиям Лейлина, передавались ему нескончаемым потоком. Жуткая гибель семьи, охраняемой легендарными существами, вызвала в Новом Сильвермуне массовую панику, и только боги могли защитить и утешить этих напуганных мирных жителей.

Число верующих в Новом Сильвермуне значительно возросло, а сила веры, которая присутствовала здесь и раньше, усилилась в разы. Аристократы и бизнесмены стали более щедрыми в своих пожертвованиях церквям, полагая, что это убережёт их от смерти.

Все боги собрали богатый урожай, и некоторая часть этой рассеянной веры, разумеется, была поглощена Лейлином. В конце концов, распространение террора и силы тоже способствует укреплению веры. Было вполне нормально, что многие люди из страха начали молиться предвестнику этой катастрофы. Богиня Чумы и Амберли прибегали к аналогичным методам, чтобы заполучить своих последователей.

«Хотя эта ветвь веры нестабильна, её можно считать хорошим приобретением...» — веру в Лейлина сопровождал страх и благодарность. Каждое действие Истинного бога могло повлиять на весь Главный Материальный Уровень, и этот поступок Лейлина тоже можно было считать чудом, пусть и несколько странным.

Его божественный огонь и божественный домен подкреплялись массивной верой, накапливающейся с Истинным телом Лейлина. Однако Лейлин казался равнодушным, словно он вовсе не был затронут фанатизмом смертного мира.

«Теперь, когда с Торговой Группой Блэкмун и их сторонниками покончено, исполнению моего плана ничего не помешает. Сделка с Племенем Чёрной Крови также должна ускориться...» — Лейлин не беспокоился о возможной контратаке «добрых» богов. Этот малец осмелился на богохульство – как он мог это терпеть? В этом случае никакие меры наказания не могли считаться излишними.

Более того, он ведь был «злым» богом! Если он не будет оставлять след террора везде, куда бы он ни пошёл, разве будет он достоин своей репутации?