Мощь, авторитет, вечность и жизнь – символическое значение «рога» попросту зашкаливало. Драконьи рога почитались вне зависимости от эпохи и культуры. То, что огненному дракону Трауку удалось сломать и проглотить рог Ифрит, означало буквально физическую кастрацию. Именно в этом и крылась фундаментальная причина ослабления драконихи.

Ифрит потеряла свою силу, авторитет и право на вечную жизнь. Она страдала от ран и проклятий, оставленных Трауком, медленно опускаясь до точки, где ей предстояло погибнуть.

Итак, у неё попросту не было другого выбора, кроме как поддаться силе Баала.

Фрагмент силы 1-го Великого Демона… это был продукт одержимости Баала игрой. Чем благороднее и величественнее была цель, тем сильнее она действовала на разум другого существа. И вот, она стала непреодолимым искушением для Ифрит, которая никак не могла поправиться. Это был вариант, от которого она не могла отказаться, хоть и знала, что станет игрушкой Баала.

В конце концов она сделала свой выбор, и… в этот самый момент появился Грид. Этот человек олицетворял собой чистую надежду – куда большую, нежели осколок силы Баала.

Вооружённый до зубов бог – его поступки говорили сами за себя, а его короткая жизнь даже в пересказе звучала прекрасно. Это существо одним лишь своим присутствием доказывало, что нет ничего невозможного.

– Ты сделал это, – произнесла Ифрит слегка подрагивающим голосом. А затем она выпрямилась и… будто стала больше: её тень увеличилась и достигла горизонта, в то время как рог, который Преемник Пагмы выковал по чертежу копья, величественно красовался на её гордо поднятой голове.

Хр-р-р-р-русь!

Земля хрустнула и застонала. Мышцы и без того огромного тела Ифрит увеличились вдвое, втрое, а затем и вчетверо. День и ночь разделились, а голова Ифрит воспарила выше великой горы и затмила собой солнце.

Невесть откуда поднялась буря и унесла остатки разрушенного города в пустыню. Город, в котором жили тысячи людей, превратился в «ничто» из-за одного-единственного взмаха её крыльев. Начисто стёрлись даже следы недавней битвы.

Грид же вцепился руками в переносную печь, чувствуя, что неистовые порывы ветра вот-вот сдерут с него кожу, а затем и плоть.

Дракон… высшее трансцендентное существо, которого опасались даже боги, – являл собой настоящее воплощение ужаса. Он олицетворял собой тотальное разрушение, с которым никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя было сталкиваться.

«Просто безумие…».

Грид вспомнил тот день, когда сопровождал Рейдера. Он хорошо помнил страх, который пытался похоронить в своём сердце. И сегодня он в очередной раз понял, насколько могущественны драконы. Они угрожали человечеству одним лишь своим дыханием.

«Среди драконов нет ничего, что можно было бы назвать «нормальным», – вспомнил он некогда услышанный совет. Возможно, пытаясь избежать небольшой проблемки, он создал серьёзнейшую проблему…?

От всех вышеописанных событий психика Ифрит серьёзно пострадала, а потому решение Грида помочь ей могло обернуться обще-континентальной катастрофой.

Но вот, когда Преемник Пагмы начал сомневаться в своём собственном выборе…

– Ку-гра-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Ифрит выпустила из пасти пламя. Причём это было не просто разгорячённое дыхание, а масса чистой магической силы. Это был красный столб, нацеленный на Усу. Янбан попытался подавить огонь Ифрит дождём, но передумал и отступил в сторону. Пролетев мимо, дыхание пронзило тёмные тучи и моментально испарило их.

Это были те самые облака, которые призвал Унса. Они должны были помочь Усе вызвать дождь, но оказались совершенно бесполезными.

Затем хлынул красный метеоритный дождь. Данное явление было создано остатками дыхания, которое прорвалось сквозь атмосферу. Это была красота, противоречащая ужасающей силе, из-за которой даже Янгу невольно залюбовался ею. То же самое касалось и Хван Гильдуна вместе со Старым Демоном Меча, которые ранее покинули город и стояли где-то посреди пустыни.

– Ты знал, что всё так и случится? – усмехнулся мечник, глядя на своего товарища. Поначалу он удивился, что тот не бросился на помощь Преемнику Пагмы, но… всё случилось так, как случилось. В отличие от Хван Гильдуна, Старому Демону Меча не хватало способностей и проницательности.

Разбойник веками сражался против тех, кто был куда сильнее его самого. Основываясь на своём разнообразном опыте и знаниях, он мог проявить тем больше способностей, чем опаснее становилась ситуация. Другими словами, он вполне мог помочь Гриду, однако не стал этого делать.

– Верно, – кивнул Хван Гильдун, после чего достал старую книгу и открыл её.

Волшебная Книга Утопии – божественный предмет, полученный после того, как разбойнику удалось взойти к источнику цветущего персика. Данная книга содержала советы бессмертного даоса и близилась к сборнику пророчеств. В каждой конкретной ситуации присутствовало предвидящее стихотворение. Она сильно помогала движениям Хван Гильдуна. Вот почему разбойник смог сражаться против Королевства Хван даже несмотря на то, что он был всего лишь легендой.

– Хм-м… Здесь написано, что всё будет хорошо.

– Ага-ага. Злой дракон затмил собой солнце и взмахами крыльев стёр с лица земли остатки города. Это, по-твоему, хорошо?

– Именно так. Не стоит сомневаться. Благодаря этой книге я смог отправить столько янбанов в ад и помочь воскресить Чёрную Черепаху.

Конечно, разбойник преувеличивал. Конечно, Волшебная Книга Утопии являлась большим подспорьем, но именно знания и осведомленность Хван Гильдуна, который создал рыцарей-разбойников, а также его индивидуальная сила, были источниками великих достижений, которые он совершил.

Однако Хван Гильдун приписал все заслуги Волшебной Книге Утопии, поскольку вручил ему эту книгу сам Бентао – тот самый бессмертный даос, – тот, кто получил божественное послание и представил семерых святых семью злами. С запозданием осознав правду, он преисполнился сожаления и был единственным бессмертным даосом, которому доверял Хван Гильдун.

– Нужно торопиться. У нас ещё осталось одно дело, – проговорил разбойник, глядя в направлении Королевства Па, – Это прекрасная возможность разъединить Кайю и Па, изолировав Белого Тигра.

***

Допо Усы некоторое время продолжало трепетать под порывами ветра, а затем остановилось.

– Кажется, Ханул возлагал на тебя определённые надежды, – пробормотал янбан, холодно глядя на Грида, – Признаться, то же самое касалось и меня. Разве можно не возлагать ожидания на того, кто прошёл все испытания Чию с человеческим телом и в конце концов сумел стать богом?

С этими словами начал моросить мелкий дождь.

– Кроме того, твоя позиция против Асгарда… – добавил Уса, сжимая в руках некий предмет.

Из-за прозрачности его было не видно, однако Грид смог догадаться, что это меч или копьё. Под каплями дождя время от времени начинали вырисовываться очертания этого предмета.

– Подумай спокойно и прими решение. У тебя нет причин объединяться с драконом. Мы единственные, кто может стать твоими спутниками в этом огромном мире.

Аргументы Усы были вполне разумными.

Земля, ад, Асгард, Королевство Хван и драконы… как правило, все вышеперечисленные силы были разделены, однако в какой-то момент Асгард объединился с адом, начав угрожать земле и подавив Королевство Хван. Земля и Королевство Хван оказались в изоляции. Между тем, на драконов полагаться было нельзя.

Драконы ни с кем не сотрудничали: даже с самими собой. Каждый из них обладал сильнейшей индивидуальностью, а потому их мнения часто не совпадали. Каждого из них можно было назвать конченым эгоистом. В делах с ними следовало проявлять осторожность, а не мечтать о сотрудничестве.

Итак, единственно верным решением для Королевства Хван и земли оставалось объединение против одного и того же врага. Земле стоило согласиться с предложением Королевства Хван. Однако человеком, представляющим землю, был Грид. А Грид не зацикливался на мелких деталях картины. Основываясь на своём опыте, он пытался проникнуть в саму суть композиции.

– О чем ты беспокоишься? – продолжал увещевать Грида Уса, – Если об этой злой драконихе – то забудь о ней. Это всего лишь её предсмертная вспышка. Она – уголёк, который вот-вот погаснет.

Наверное, так и было. В ответ на использованное Дыхание Дракона тело Ифрит временно стало меньше. Красные чешуйки, вновь обретшие свой блеск, окрасились в чёрный цвет. Вскоре она восстановила былое состояние, однако называть его «нормальным» и «обычным» явно не стоило.

Тем не менее, Грид подошел к Ифрит и встал рядом с ней. Пусть он и не мог вести переговоры с драконами, прикрываясь Ифрит, но всё же выбрал её сторону. Так случилось вовсе не потому, что он доверял Ифрит. Просто он совершенно точно не доверял и презирал Королевство Хван.

– Злая дракониха? Уж кто и злой здесь – так это вы.

– …?

– Вы прогнили до мозга костей, если не чувствуете вины за одностороннее вторжение и захват территории других богов, обман и паразитирование на людях, которые им служили.

Грид вспомнил всё, через что прошёл на Восточном Континенте: местных жителей, над которыми издевались янбаны, Синюю Тигрицу и Тосун, которые прятались, израненные и побитые…

Если какое-то место и заслуживало называться адом – так это Восточный Континент. Это был ад, созданный богами.

И когда Грид вспомнил это всё, его глаза застелил гнев. Праведный гнев, присущий лишь Богу Добродетели.

– У драконов по крайней мере есть оправдание – они скорее звери, для которых здравый смысл не применим. Вы же не чураетесь жестокости и подлости, даже понимая человеческие законы, принципы и желания. Вы – отбросы, грязь и мусор, который следует сжечь.

– …

На поле боя опустилась тишина.

Логика Грида сильно взволновала трёх мастеров, которые попросту не находили, что ответить. И вот, в конце концов тишину развеял смех Ифрит.

– Гру-ра-ра… Гру-гра-ра-ра-ра! Звери без здравого смысла!? Так и есть. Людям действительно может показаться, что это так.

Ифрит, которую Грид превратил в зверя, имела полное право злиться. Однако она понимала Преемника Пагмы и не испытывала никакой злости. Более того, она опустила свою голову к его ногам и добавила:

– Продолжай.

– Хм-м…?

Продолжать? Что продолжать?

На мгновенье Грид задумался, как вдруг осознал свою ошибку в разговоре и дёрнулся, но было уже поздно: Ифрит обвилась хвостом вокруг тела Грида и насильно прижала его к затылку.

– Мне сказали, что люди часто провозглашают себя рыцарями дракона, приручая созданные нами организмы.

Похоже, она имела в виду рыцарей виверн.

– Забавно, не находишь? Сегодня ты станешь единственным настоящим рыцарем дракона.

С этими словами Ифрит широко расправила крылья, вызвав мощнейший порыв ветра. Земля, первоначально покрытая песком и гравием, обнажилась вплоть до твёрдой почвы, а небо покрылось жёлтой пылью.

– Безумный бог подружился с безумной драконихой… – пробормотал себе под нос Пунса, прикрываясь рукой от дующего ветра.

Бог на шее гигантского дракона – фигура Грида, отражённая в тенях жёлтой пыли, была тем самым, о чём можно было прочесть лишь в старой сказке. В это было трудно поверить, даже увидев своими собственными глазами. Это было зрелище, намного превосходящее проницательность и ожидания богов.

– Мы должны избегать этого, – проговорил Унса, обращаясь к перекосившемуся от злости Усе.

Что можно было назвать наиболее фатальным для богов? Неизвестность. То, чего не знало и не понимало их всеведение и всемогущество. То, что отрицало их бесконечный опыт. То, что подрывало саму суть их божественности. И Уса это прекрасно понимал.

– Это… это же просто не имеет смысла…

Они обязаны были отступить. Они обязаны были не проверять на себе то, что могло произойти при столкновении с этой безумной парой.

Итак, чувствуя разрастающуюся над ними тень, они решили просто-напросто скрыться с места происшествия.

…! …!! …!!! Проводится анализ текущей ситуации.

Тем временем всплывшие перед глазами Грида информационные окошки объявляли об одних лишь ошибках.