Глава 1886.

— Бунхельер, у тебя нет родителей, не так ли?

«Его что, обучал Хурой?»

В Башне Мудрости…

Крюгель находился в самом разгаре спарринга с Богом Меча Бибаном. Это делалось для того, чтобы привыкнуть к управлению своим новым ультимативным навыком.

Как известно, скорость является основой силы, поэтому данная техника в случае неудачи имела очень большой отскок. Точно так же, как сейчас…

— Не похоже, что ты теряешь концентрацию.

— …!

Вследствие идеального контрудара Бибана видение Крюгеля перевернулось, и он упал лицом в землю. Бибан, как и обещал, запечатал «силу абсолютного существа», но легко нацелился на слабое место Крюгеля, который отвлёкся лишь на мгновение.

— Давай сделаем перерыв.

Во-первых, твоё новое искусство фехтования несёт в себе слишком большой риск…

Бибан сдержал желание высказать подобное предупреждение и протянул руку. Действительно, Крюгель не мог не знать о проблемах со своим искусством фехтования. Речь шла исключительно о доверии ему.

— Мне жаль.

Крюгель встал, опираясь на руку Бибана, и перевёл взгляд в сторону какой-то суматохи.

Вопреки ропщущим членам башни, Бунхельер оставался спокоен.

— Родители? Конечно, нет. Это низшие существа, рождённые после начала времен… нет, они являются необходимой концепцией для всех живых существ, кроме древних драконов и Изначальных Богов, разумеется.

— Да, именно так… — кивнул Грид.

Все присутствующие почувствовали, что его мысли ускользнули куда-то далеко. Речь зашла о родителях древнего дракона? Это казалось очень странным, но члены башни уважали Грида и, чтобы не отвлекать его, оставались на месте. К тому же истекло время, отведённое на поиски Бетти, местонахождение которой только что было установлено.

— Но судя по тому, что я видел, у тебя могут быть родители.

— …

Крюгель заметил, что шаги членов башни снова замедлились.

«Я уверен, что он учился у Хуроя».

Крюгель знал все достоинства Грида, одним из которых была способность учиться. Возможно, он не мог выучить всё сразу, но каждый раз, узнавая что-то новое, он не сдавался, пока окончательно не усваивал материал. Да, именно усваивал. Грид должен был тщательно переварить свои знания. Он «сжигал дрова времени» и стремился к совершенству.

«Он пытается дойти до того, чтобы спровоцировать древнего дракона?»

Конечно… иногда это необходимый навык.

Крюгель интерпретировал каждое брошенное Гридом в адрес Бунхельера слово как провокацию. То же самое касалось и других членов башни.

Все посмотрели на Бунхельера. К счастью, он не выглядел слишком обиженным.

— Как интересно. Как ты думаешь, какое существо могло существовать до начала времён? — ответил он фырканьем.

Известно, что драконы существовали с начала времен, и если бы у древнего дракона были родители, сама концепция начала перевернулась бы с ног на голову. Аргумент Грида был похож на утверждение, что «в мире нет гравитации и маны». Это был настолько пустой аргумент, что его не стоило даже опровергать.

«Насколько нужно быть невежественным, чтобы питать такое заблуждение?»

Однако Грид уставился на лапу недоверчиво покачивающего головой Бунхельера и продолжил говорить:

— Твои передние лапы напоминают лапы Синего Дракона.

— …Что?

Выражение лица Бунхельера впервые ожесточилось.

— Я… благодаря человеческим стремлениям существуют незначительные вещи, которые существуют и… похожи…?

Передние лапы… один из комплексов Бунхельера. Это было до такой степени неприятно, что дракон почти почувствовал враждебность к Гриду, которому также было неловко копаться в этой области.

Однако Бунхельер вырос. В течение довольно долгого времени он цеплялся за людей, которых считал незначительными, и даже превращался в мышь, чтобы выбраться из различных кризисов. К тому же в процессе набега на Невартана он научился терпению. Благодаря этому он едва смог подавить нахлынувшую на него злость.

— Вы, ребята… вы мне напоминаете эльфов.

В глазах древних драконов люди и эльфы выглядели одними и теми же существами. Они не чувствовали большой разницы между гоблинами, орками и троллями, которые все были двуногими. Они даже не могли различить их внешний вид. Касаемо драконов, прослеживалась та же логика, что и для людей, различающих драконов просто глядя на их цвет.

— Эльфы? Понимаю… может показаться, что так…

Одной из величайших сил, способных изменить людей, была любовь. Уверенность Грида в этом вопросе резко возросла с тех пор, как он поделился глубокой любовью со своими жёнами. И вот, утверждение Бунхельера о том, что он похож на красивого эльфа, не было отклонено как чепуха, а воспринято довольно мягко.

— …

Бунхельер закрыл рот.

Эльфы — это был вид, которому из-за усиливающихся гендерных конфликтов грозило исчезновение. Их насчитывалось слишком мало, а й ф р и д о м чтобы стать весомым субъектом мира, а их качество не казалось каким-то выдающимся. Должно быть, это был вид, к которому даже люди относились как к чему-то незначительному, и уж тем более с точки зрения Грида, ставшего богом.

Однако Грид спокойно признал, что они похожи друг на друга. Ему не показалось злобное оскорбление неприятным, и он даже немного над ним задумался. Это было очень осторожное и скромное отношение.

Бунхельеру вдруг стало стыдно. Он упрекал себя в том, что в тот момент, когда услышал оскорбительные замечания, он не смог скрыть свой гнев.

«У меня не возникло то отношение, которое должно быть у абсолютного существа».

Бунхельер был очень умён. Будучи древним драконом, он от природы обладал исключительным умом и понимал принципы всего сущего. Проблема заключалась в том, что его эмоции каждый раз опережали разум. Он постоянно терял хладнокровие и легко допускал ошибки. Это была проблема, которую он осознавал и сам и даже понимал, почему его так легко взволновать.

Комплекс неполноценности… Бунхельер уступал другим древним драконам. Действительно, у Бунхельера было множество недостатков… но почему их врожденные способности были разными, когда все они были древними драконами? Бунхельер чувствовал себя очень расстроенным и обиженным. Он всегда был полон неудовлетворенности и со временем становился всё более чувствительным.

«Грид, нет никакого способа…»

Он намеренно меня спровоцировал? Возможно для того, чтобы дать мне возможность поразмышлять о своём обычном и легко возбудимом «я»?

— …Хм. Теперь, когда я думаю об этом, то понимаю, о чём ты говоришь. Кажется, мои передние лапы чем-то похожи на лапы этих восточных существ.

«Это действительно древний дракон?»

Крюгель восхищался происходящим, поскольку наблюдал за ситуацией с определённой долей нервозности. Он подумал, что здорово, что Бунхельер смог многократно противостоять натиску Грида, когда тот был специально обучен Хуроем, который с помощью Секретных Техник Бога Войны приобрёл навыки, связанные с провокацией.

— Нам действительно нужно поторопиться, — продолжал убеждать Рудольф членов башни.

Он с облегчением наблюдал, как благодаря провокациям Грида взрослеет Бунхельер. К тому же заявление Бунхельера о том, что он пытался жить с людьми, не казалось ложью. Грид очень тщательно протестировал Бунхельера, и у него сложилось стойкое ощущение, что они растут вместе как дуэт.

Наконец, когда члены башни с облегчением вздохнули и поспешно ушли…

— Меня всегда интересовало, почему среди всех древних драконов ты такой маленький и беспомощный. Не слишком ли высока иерархия древних драконов, чтобы списать всё на простое невезение? А может, удаче подвержены лишь немногие «врождённые абсолютные существа» в мире? Ты сам веришь в это?

Грид вернулся к главному, и этого оказалось достаточно, чтобы привлечь внимание Бунхельера.

— Я думал таким же образом.

Сочувствие привело к честности, и Бунхельер почувствовал определенные эмоции, когда Грид полностью понял его позицию.

Понимающий человек, которого он встретил впервые в жизни… И такому Гриду Бунхельер начал исповедовать самые разные истины.

— Я всегда с подозрением относился к другим древним драконам. Среди них есть нечто, называемое совместимостью. Я подозреваю, что один из них мог стать причиной ослабления моей силы.

Бунхельер включил всех древних драконов в экосистему и понял, что так же, как всё живое поедало друг друга или было съедено, они также подчинялись этому правилу.

— Вот почему я составил план избавления от них.

— …?

Не слишком ли это экстремально? Действительно, он не просто так был Злым Драконом…

Объяснение Бунхельера продолжилось, и Грид почувствовал сильное волнение.

— Однако сам я ничего не могу сделать. Мне очень трудно даже приблизиться к тому огню, который разжигает Траук. Даже если я прорвусь сквозь пламя, шансы повредить тело мощного от природы существа крайне малы.

Пламя Траука… Недавно человечество пусть вскользь, но испытало его силу. В итоге реки по всему миру испарились, а экосистема изменилась…

— Невартан тоже непрост. Наконец, мне не хватило смелости противостоять разрушительной силе парня, который может выпускать сотни Дыханий.

Выпускать сотни Дыханий…? Разве это не означает, что в тот момент, когда он выстрелит эти «пучком смерти», мир исчезнет без следа? Грид не мог себе этого даже представить, хотя и знал величие древнего дракона.

— Ещё я считал, что от Рейдера можно избавиться, но…

Бунхельер внезапно закрыл рот. Он колебался, потому что для дальнейших объяснений его гордость была слишком уязвлена. Однако это был лучший момент, чтобы признаться единственному человеку, который его понимал. Это правильно… быть честным.

— …На самом деле, даже несмотря на то, что шансы на победу невелики, и если мне повезёт совершить внезапную атаку и убить его, я чувствовал, что это бессмысленно. В силу его характера — у него должна быть страховка.

— Страховка?

— Да, такой страховой полис, который в момент его смерти поворачивает время вспять или меняет результат.

Поворот времени вспять… Это было знакомое объяснение. Например, вызов своего прошлого и будущего «я». Грид фактически стал свидетелем способности Баала вмешиваться в концепцию времени.

Помимо Баала, существовало ещё несколько существ со способностями, связанными со временем. Прямо сейчас даже Пикассо из Гильдии Вооруженных до зубов могла нарисовать картинку с помощью функции «сохранить». Технически это также было вмешательством в концепцию времени. К тому же Грида не шокировало и то, что Рейдер мог повернуть время вспять. Он даже на удивление спокойно это воспринял. Однако объяснение изменения результата было незнакомым.

— Что значит изменить результат? Например, если ты убьешь Рейдера, изменится ли результат с «Рейдер мёртв» на «не мёртв»?

— Верно. Или, возможно, он сможет добиться такого результата, чтобы вместо него умер я.

«Что за мошеннические способности?»

Взгляд Грида на Бунхельера стал нежным. Почему среди всех великих существ он был единственным, кто родился одиноким и уродливым? Грид даже спроецировал своё прошлое «я», сопереживая и сочувствуя Бунхельеру, которому это принесло большое утешение, ведь у него появился компаньон по имени Грид, и он больше не был одинок.

Впрочем, кое-что всё-таки беспокоило Бунхельера.

— Почему, говоря о Рейдере, ты используешь столь почтительное обращение…?

— Я это сделал? Думаю, я настолько ему обязан, что, естественно, стал относиться к нему с уважением.

— Но разве ты тоже не в долгу передо мной? Честно говоря, мог бы ты без меня гарантировать себе победу над Баалом?

— Мы друзья, не так ли?

— Хм… В любом случае, много лет я ничего не мог сделать в одиночку. Затем я встретил Баала и обратился к нему за помощью. Я заманил Невартана, который был слишком уверен в своих силах, и проклял его…

Это было безумие, знакомое всему миру.

— В результате Невартан не смог функционировать должным образом, но результат не стал исключением. Моя сила всё ещё была слаба.

— Это значит, что Невартан не был причиной твоей слабости.

— Верно.

— Итак, чтобы убедиться, что предположение о том, что кто-то из древних драконов тебя ослабляет, верно, тебе нужно нацелиться на Рейдера или Траука.

— Да.

— Это невозможно.

— Это всё из-за того ангела с множеством крыльев. Если бы он сотрудничал со мной, я смог бы захватить сердце Невартана и нацелиться на Траука. Он разрушил мой план.

— …

Грид посмотрел на Бунхельера, который из-за того, что продолжал винить других, выглядел бесконечно жалким, а затем осторожно сказал:

— Давай рассмотрим другие возможности.

— Другие возможности?

— Как я уже говорил, твои передние лапы напоминают Синего Дракона. Это не просто Синий Дракон — у всех драконов востока короткие и маленькие лапы. Может быть, ты представляешь собой смесь дракона нашего континента и восточного дракона? Если да, то это объясняет, почему ты так слаб. …Вероятно потому, что у тебя нет Ёиджу.

(Корейский дракон, в отличие от драконов других культур, не имеет крыльев, зато обладает длинной бородой. Изредка дракона представляли держащим в одной из своих лап символ власти или «драконью державу», известную под именем Ёиджу. Согласно легенде, тот смельчак, который сумеет вырвать его из лап чудовища, станет всесильным и обретёт бессмертие.)

— …

Давай завершим наши отношения.

Бунхельер едва смог проглотить эти слова, подступавшие к самому горлу. Если бы Грид не проявил такого смирения, приняв оскорбление, что он напоминает собой эльфа, Бунхельер стал бы нетерпеливым и вышел бы из-под контроля. Аргумент Грида показался ему донельзя бесполезным и оскорбительным.

Неудивительно, почему Хаят и Бибан мгновенно отвели взгляды.

Крюгель оказался единственным, кто был впечатлён. — «Он справился и с этим».