Глава 1918.

— Он сражался с таким ужасающим монстром!?

Мюллер то и дело цокал языком, выказывая, казалось, необычайно лёгкое отношение к происходящему.

Горящая пустыня и потерявший сознание Бибан… но Мюллер не проявлял никаких признаков нервозности, даже несмотря на то, что стал свидетелем вопиющей ситуации на поле боя.

Наоборот, это доказывало, что он сильно нервничал. Действительно, все герои, в одиночку защищавшие мир, имели одну общую черту — у них была привычка стараться не допускать волнения окружающих.

Вы перенесли аномальное состояние «перелом».

Тем временем Крюгель ликвидировал последствия использования Пространственного Меча, восстанавливая полностью разбитую правую руку, однако состояние Мюллера оказалось гораздо серьёзнее, поэтому основные целительные навыки Святой Руби сосредоточились на нём.

— Сломаны обе руки. Он получил большую негативную реакцию, поскольку нацелился на жизненно важную точку.

Пространственный Меч, «способный разрезать что угодно», оказался последней техникой, которая привела Мюллера к выводу, что нынешний Мастер Меча превосходит его. Независимо от цели, пространство почти всегда разрезалось пополам.

Однако возникал вопрос: вызывало ли это мгновенную смерть? На самом деле всё было не так просто. Существа, которые из-за обстановки, истории или особенностей местности не могли сразу же умереть, или которые вообще не должны были исчезнуть, либо полностью возмещали ущерб, нанесённый Пространственным Мечом, либо были полностью к нему невосприимчивы.

Так работала защита системы, и характерным примером тому была Гарион, Богиня Земли. Это означало, что после того, как дракона порежет Пространственный Меч, он не умрёт, поэтому правильнее было это назвать «худшей совместимостью с Мастером Меча».

— Нужно было посоветовать тебе целиться в руку или в хвост.

Если бы Мюллер активировал свой Пространственный Меч и нацелился в конечности Траука или другие неопасные для его жизни части тела, появилось бы гораздо больше положительных результатов. Однако Крюгель и Мюллер целились в голову и сердце соответственно.

Крюгель намеревался перерезать Дыхание, а Мюллер — убить Траука, в результате чего он зря потратил свой Пространственный Меч.

Впрочем, его нельзя было винить. Любой мог заметить, что нынешнее состояние Траука отличалось от нормального. Если к вышесказанному добавить немного преувеличения, никто бы не удивился, если бы он сразу же умер. Траук был весь покрыт ранами, а его красивая красная чешуя была изуродована до состояния «разбитых зеркал».

Если бы Крюгель не был игроком, и если бы он не «признал» абсолютную мощь системы, то также использовал Пространственный Меч, стремясь к Сердцу Дракона.

В этот момент из всех частей дирижабля разнесся громкий шум — звук прыжков вниз членов башни, апостолов и членов Гильдии Вооружённых до зубов. Во главе «стоял» седовласый Зератул, Бог Войны. Выражения лиц вновь-прибывших были донельзя решительными, и они без каких-либо задержек бросились на поле боя.

Лицо Крюгеля так же излучало твёрдую решимость, и приняв зелье, которое помогло ему восстановиться после перелома, он последовал за своими товарищами по команде, размышляя: Хаят и Бибан сегодня по очереди пожертвовали собой, и если мы не сможем убить Траука, другого шанса убить его не представится…

***

Брахам Эшвальд… он прибыл на Восточный Континент вскоре после Грида, где ему было поручено охранять город, и из-за этого он потерял довольно много времени.

На построение защитного барьера по всему городу было затрачено огромное количество магических сил, но некоторые люди даже не подозревали об этом факте и совершали странные поступки. Прикрываясь беспорядками, эти же самые люди грабили и убивали местных жителей, что делалось исключительно для удовлетворения собственной мелкой жадности или мимолетного удовольствия и к тому же без всякого ощущения вины, поэтому Брахам вскоре почувствовал определенное чувство отчуждения.

Однако выяснять причину этого отчуждения показалось ему пустой тратой времени, поэтому он просто сжёг или убил всех «червей», о которых даже и говорить не стоило. И только после этого он пошёл по следу Грида, прибыв туда, где находился сейчас…

— …

К Брахаму, сильнейшему из апостолов, относились практически как к абсолютному существу, потому что он в любое время мог стать Абсолютом, если бы у него появилась такая возможность, разумеется. Он был великим магом, создавшим новую магию, и богом с двумя модификаторами. Он был хозяином великого мифа и даже обладал силой прямого потомка, унаследованной им от Бериаче. Можно было смело утверждать, что по сравнению с Брахамом любой другой трансцендентный человек выглядел более чем скромно.

Именно поэтому Брахам нервничал. Он никак не мог смириться с тем, что всё ещё оставался трансцендентным, несмотря на свою полную квалификацию.

— Думаю, это ненадолго.

Итак, Брахам нанёс на себя слои магии скрытности и, затаив дыхание, принялся наблюдать за битвой между Богом Войны и древними драконами. С течением времени он остро осознал пропасть между ними и собой, и выражение его лица постепенно потемнело. Однако он верил, что находится недалеко от того состояния, когда его вдохновил Меч Бессмертного, и он подражал Абсолюту, но, как оказалось, был всё ещё далёк от достижения царства абсолютных существ.

— Дерьмо…

Из-за кружащейся магической силы небо было затемнено звёздным светом, и в этом тёмном небе лились чёрные, как смоль, Дыхания. Каждое из них обладало силой погасить душу, но от них можно было уклониться лишь на расстоянии, тонком, как лист бумаги. Это было поистине феноменальное движение, которое Брахаму было трудно сымитировать, что бы он ни делал.

Однако против Рейдера это ничего не значило.

Брахам стал свидетелем, что в тот момент, когда Чию попытался противостоять Невартану, его время было перемотано назад, в результате чего появилась брешь, и Невартан произвёл новый вдох. На этот раз реакция Чию запоздала. К тому времени, когда он пришёл в себя, он не смог полностью избежать Дыхания и лишился конечностей.

Подобное происходило снова и снова. Должно быть, Чию с самого начала почувствовал необычность ситуации, так как не мог не заметить, что по-настоящему опасным врагом был Рейдер, а не Невартан.

Тем не менее, Чию полностью проигнорировал Рейдера, вообще не направляя в его сторону меч. Ситуация походила на поединок один на один только с Невартаном.

Впрочем, легко было понять, что происходило в голове Бога Войны. Желание Чию должно было быть удовлетворено, поэтому он сознательно избегал всего, что увеличивало бы его шансы на выживание. Изначально сфальсифицированный бой был заблокирован силой Чию, призванной вызвать «честную конкуренцию», но всё же это было трудно рассматривать как манипуляцию боем.

Действительно, Дыхание Невартана тоже представляло не абы какую угрозу и являлось атакой, которая могла нанести Чию смертельные раны.

— Это во многом противоречиво, — произнёс Брахам.

Как оказалось, маг не разговаривал сам с собой, рядом с ним кто-то находился и внимательно слушал. Этим «кто-то» была Сариэль, которая пришла забрать Брахама, но в итоге оказалась им «связанной».

Итак, Брахам неторопливо говорил с Сариэль, которая боялась, что магия скрытности вот-вот исчезнет:

— Он хочет умереть, но для этого ему приходится сражаться изо всех сил… Чию — это масса противоречий. Он совершенно оторван от здравого смысла, однако его можно рассматривать как сумасшедшего только в глазах третьего лица.

— Правда? — немного грубо ответила Сариэль.

Чувства Бога Войны и древних драконов были абсолютными, но сейчас они настолько сосредоточились на бое, что не заметили магии скрытности Брахама. Тем не менее их молниеносное появление не стало бы чем-то необычным. С точки зрения Сариэль, не было никакой причины продолжать смотреть битву, только если вы не склонны к самоубийству.

Более того, сейчас имела место быть чрезвычайная ситуация, так как они намеревались разгромить Траука на другом континенте, и Брахаму пришлось бы немедленно к ним присоединиться.

— …Я такой же. — Однако Брахам, казалось, не обращал внимания на безотлагательность ситуации и тянул время, неся абсолютнейшую чепуху. — Между мной и Чию есть сходство.

— …?

Сравнивание Брахамом себя с Чию, сильнейшим среди всех абсолютных существ, казалось очень странным. Нет, это было более, чем бесстыдно. Более того, делать это в такой неоднозначной ситуации?

«Он говорит, что они оба похожи в том, что они оба сумасшедшие?» — Сариэль всерьёз задумалась об этом, как внезапно в красных глазах Брахама увидела нечто примечательное.

— Это противоречие не является дефектом, — улыбнулся наконец Брахам.

В семье Брахама доля родословной была на удивление небольшой. Его истинная гордость проистекала из того, что он сам стал легендой, даже несмотря на то, что сила его великого рода была запечатана. Конечно, внешне он никогда этого не показывал.

Хвастаться результатами своих неустанных усилий? Брахам думал, что тогда он опустит себя до того же уровня, что и дураки, лишённые природного таланта.

Верно, будучи прямым потомком Бериаче, Брахам чувствовал себя избранным и искренне верил, что он особенный. Нет, он был уверен, что должен быть особенным, а результаты собственных усилий вселяли в него чувство гордости. Тем не менее, хотя Брахам и уважал старания Грида, он скрывал свои собственные усилия.

Да, он был противоречивым существом, и сам Брахам знал об этом, поэтому однажды всерьёз задумался — почему он не мог стать Абсолютом, хотя и был полностью квалифицирован? Возможно, так произошло потому, что он был полон противоречий? Абсолютное существо должно быть совершенно, поэтому не может оставаться никаких противоречий. Ещё Брахам задавался вопросом, почему такое провидение правит миром…

В итоге он ошибся, что прямо сейчас доказывал Чию, а сам Брахам получил идеальный ответ.

— Есть только одно, чего мне не хватает…

Итак, его квалификации было достаточно, противоречия не были недостатком… была только одна причина, по которой он не стал Абсолютом.

— Достижения. Мне немного не хватает именно этого.

Конечно, Брахам оставил после себя ряд достижений. Он трудился как легендарный маг, убил нескольких великих демонов и полубогов, а также уничтожил Гидру, чтобы выгравировать своё имя в великом мифе. Ну и прежде всего, он был учителем, обучавшим магии Грида, который позже стал Единственным Богом.

Брахам совершил бесчисленное множество великих дел, таких как наполнение магией эксклюзивного минерала Грида и пусть немного, но сражался с таким абсолютным существом, как Король Собёль. Повсюду в истории и мифологии остался отпечаток его славных дел.

Но этого немного не хватало. Почему-то не хватило одного единственного шага до того, чтобы стать абсолютным существом.

Ответ был прост…

— Я останусь здесь и буду сражаться с этими монстрами.

Заявление Брахама прозвучало шокирующе и на мгновение ошеломило Сариэль.

— В любом случае нам нужен кто-то, кто будет следить и контролировать это место. В тот момент, когда древние драконы обнаружат кризис Траука и поспешат на помощь, не исчезнет ли для основных сил возможность убить Траука? — продолжил объяснение Брахам. — Кто знает? Разве не правильнее сосредоточить огневую мощь на Трауке прямо сейчас, когда остальные драконы не могут ему помочь?

— Ты дурак. Магия дракона проявляется в тот момент, когда они этого захотят. Если Невартан воспользуется Телепортом, когда Рейдер «отмотает» назад время Чию, Чию будет вынужден пропустить Невартана.

Выражение лица Брахама оставалось серьёзным.

— Я останусь здесь, чтобы заблокировать все переменные. Кроме того, я собираюсь внести свой вклад в их смерть.

У Сариэль не осталось никаких шансов переубедить Брахама, использовавшего несколько слоев магии скрытности.

— Эм…?

— Что?

Несмотря на то, что они находились на значительном расстоянии, Чию и древние драконы сразу почуяли присутствие незваного гостя, и их ужасающие взгляды упали на них двоих.

Сариэль выглядела так, будто потеряла душу, но Брахам не утратил своего благородства…

— Брахам, апостол Грида, пришёл убить тебя.

Древние драконы и Чию склонили головы. Заявление Брахама прозвучало настолько абсурдно, что его трудно было сразу понять. Проще говоря, это было похоже на лай собаки.

Сариэль же просто сдалась. Неспособность Брахама контролировать самого себя была слишком известна, однако паниковать не стоило.

Кроме того…

— Здесь апостол и ангел Грида номер один… Означает ли это, что Траук не вступил в конфликт с подчинёнными Грида?

— Специальных переменных нет, как и никаких шансов, что Траук переживёт кризис.

Реакция древних драконов оказалась донельзя странной. Похоже, они в чём-то заблуждались. Возможно, абсурдный выбор Брахама пошёл им на пользу? И входило ли это в расчёты Брахама?

В голове Сариэль витали разные нелепые мысли.

«Нет… Это не смешно. Это определенно в пределах расчёта».

Древние драконы были совершенными существами, и изначально люди не могли охотиться на них. Только естественная связь случайностей, основанная на появлении Брахама, заставила древних драконов решить, что Траук в безопасности.

Цель Брахама крылась именно здесь.

— Брахам, я позволю тебе встать рядом с ними, но если ты каким-нибудь образом попытаешься мне помочь, я сначала избавлюсь от тебя. Помни об этом и никогда не забывай, — сказал Чию.

— Ба…

— …

Если бы Брахам не фыркнул и немедля встал на сторону древних драконов, Сариэль могла бы подумать, а й ф р и д о м что Брахам очень крутой.