Для него уже невероятно сложно было столь явно намекнуть на это. А увидев кривую улыбку Цзян Чэня, дедушка сразу понял, что дело было не в том, что юноша не понял его мотивов, просто он действительно не хотел назвать Е Чунлоу своим учителем.

Когда Цзян Чэнь заметил капельку разочарования, промелькнувшую в глазах дедушки, то вдруг не захотел его подводить и мог лишь предложить ему такое объяснение:

– Как я, Цзян Чэнь, мог не понять одолжения, предоставленного мне уважаемым наставником? Вот только когда я повстречал того удивительного человека, то дал ему обещание, что без его одобрения не возьму себе учителя.

Стоило только ему услышать эти слова, как Е Чунлоу улыбнулся с искренним облегчением. После чего он сказал:

– А, так вот в чем дело. Тогда неудивительно. Такой выдающийся старший одновременно твой друг и наставник, естественно, он не захочет, чтобы у тебя был другой учитель. Цзян Чэнь, по твоим действиям я понял, что ты прямолинейный и честный юноша. Просто я действовал слишком поспешно. Ха-ха! А теперь, когда мы все прояснили, мне стало намного легче на душе. Цзян Чэнь, ты преподал мне еще один урок. Мне уже много лет, но я никогда не был столь же невозмутимым и открытым, как ты.

– Дедушка, я не заслуживаю подобной похвалы, вашему младшему не по себе.

Наставник Е был в превосходном настроении и вновь спросил:

– Получается, и это Цветущее Вино Белой Росы создал выдающийся старший?

– Он дал мне рецепт, и мне лишь недавно удалось сделать немного. У этого вина также есть много уровней качества, и в частности то, что находится в ваших руках, относится к духовному рангу. Святой ранг этого вина поистине большая редкость.

Вдруг глаза дедушки резко распахнулись, и ему что-то пришло на ум:

– Святой ранг? Цзян Чэнь, ты знаешь, как сделать вино святого ранга?

– Самое важное – ингредиенты и контроль температуры, а сам процесс не сильно отличается от процесса создания пилюль духовного ранга. И естественно, что для тех, кто еще не достиг духовной сферы, будет довольно сложно создать вино святого ранга.

По глазам Е Чунлоу можно было заметить, что он о что-то поспешно обдумывал. Спустя какое-то время дедушка вдруг изрек:

– Цзян Чэнь, если в будущем представится такая возможность, то я хотел бы от всей души попросить тебя сделать мне кувшин вина святого ранга. Не слишком ли многого я прошу? – казалось, он до смерти боялся, что Цзян Чэнь откажет ему. – Можешь не стесняться и выставить любые условия.

Цзян Чэнь улыбнулся:

– Будет очень сложно собрать все ингредиенты для вина святого ранга. Для этого потребуется немалое состояние. Тут дело вовсе не в условиях. Ведь если появится такая возможность, то сделать кувшин вина мне не составит труда, и даже никакой оплаты не нужно.

– Отлично. Редко встретишь юношу, который может сидеть и разговаривать со мной, не думая о выгоде для себя. Цзян Чэнь, ты действительно отличаешься от остальных, – рассмеялся дедушка. – Я слышал, что ты меньше двух месяцев в королевстве Небесного Древа?

– Верно.

– И ты вызвал весь этот шум за столь короткий промежуток времени? – с улыбкой спросил дедушка.

– Ваш младший непослушен и глуп, я готов понести дедушкино наказание, – Цзян Чэнь просто признался и сказал это предельно решительно. Он также не стал говорить всяких глупостей, вроде той, что он ничего не мог с этим поделать или что его вынудили.

– Угу. Молодежь должна быть своенравной и непокорной. Если же, пока ты молод, действовать всегда слишком робко и трусливо, то чего вообще можно надеяться достичь? Цзян Чэнь, независимо от того, к какому лагерю ты принадлежишь, я лишь хочу попросить тебя об одном.

– О чем же? – немного удивился Цзян Чэнь.

– Делай все, что хочешь! Действуй по зову сердца! Пускай никто не сможет ограничить тебя, и не беспокойся из-за давления внешнего мира, пусть никакие беды и притеснения не помешают тебе. Я понял, что внутри тебя скрыта великая сила. Это сила, которую даже я не могу полностью постичь. Ведь если ты сдашься под давлением других и подавишь свою необузданную энергию, то это лишь принесет с собой множество проблем и ни капли пользы для твоего развития. И я буду очень разочарован, если подобное произойдет, – тихо сказал дедушка. – Именно потому я отдал тебе медальон королевства Небесного Древа.

Мысли Цзян Чэня понеслись вперед, и его глаза блеснули, приняв задумчивое выражение. Он вновь убедился, что дедушка серьезно размышлял над тем, как помочь Цзян Чэню.

И надо заметить, что хотя дедушка и не являлся его учителем, у него были глаза человека, умеющего оценить талант, он обладал уникальными способами передачи наставлений с индивидуальным подходом к каждому.

– Хорошо, маленькая Дань, проводи нашего гостя вместо меня, – махнул рукой дедушка, после чего встал и ушел.

Следуя за Дань Фэй, Цзян Чэнь молча переваривал слова дедушки, и вскоре они вышли на улицу.

– Цзян Чэнь, ты действительно не умеешь ценить хорошие возможности. Многие люди мечтают о том, чтобы дедушка стал их учителем, а ты просто взял и отказал! – голос Дань Фэй содержал в себе явные нотки порицания.

Цзян Чэнь мог лишь печально улыбнуться ей в ответ. Он знал, что все его действия в глазах окружающих выглядели слишком высокомерными. Эта женщина считала дедушку чуть ли не богом, и было бы странно, если бы она хорошо отнеслась к Цзян Чэню, который этому дедушке отказал.

– Ты думаешь, что достаточно силен, но без защиты дедушки ты сам поймешь, что тебе будет трудно и шагу ступить в столице. Очевидно, что рано или поздно люди Е Дая найдут тебя и съедят, даже косточки не оставив.

Дань Фэй была несколько раздосадована, что это железо не могло стать сталью, и раз не стоило ожидать большего от Цзян Чэня, она шла, неустанно ворча на него.

В этот момент они достигли главного входа.

– Сестрица Дань Фэй, дальше можно не провожать, – Цзян Чэнь отчетливо понимал, что больше не вынесет нытья Дань Фэй.

Дань Фэй лишь холодно фыркнула:

– Я и не говорила, что буду провожать тебя дальше. Так что нечего напоминать мне об этом.

Цзян Чэнь усмехнулся. Он знал, что эта женщина специально придиралась к нему. Когда женщины вели себя так, это означало, что от них можно было ожидать лишь нескончаемого потока проблем и беспокойства.

Он вдруг кое о чем вспомнил и полез в карман, что-то вытащив из него.

– Сестрица Дань Фэй, все произошедшее сегодня стало результатом того, что я не смог определить, как будет лучше для меня. Вы благородный и великодушный человек, так что не нужно злиться из-за такого пустяка. У меня есть пилюля высшего ранга, которая способна восстанавливать и поддерживать молодую внешность. Эта пилюля называется Вечнозеленой Пилюлей. Ее эффект довольно неплох. И теперь она ваша. Надеюсь, что вы всегда будете выглядеть молодо и сможете оставаться красивой столь же долго, сколько живут небеса.

Цзян Чэнь быстро впихнул бутыль в тонкие нефритовые руки Дань Фэй, после чего резко развернулся и со всех ног убежал.

У Дань Фэй даже не было времени отреагировать, прежде чем Цзян Чэнь исчез за углом. Посмотрев на бутыль с пилюлей в своей руке, Дань Фэй почувствовала сильное раздражение:

– Этот грубиян постоянно использует свои бесчестные трюки. И что еще за пилюля молодой внешности? Он считает меня старой? Причем настолько, что мне нужны лекарства для восстановления молодости?

Войдя в дверь, она хлопнула ей, и чем дальше шла, тем сильнее раздражалась, из-за чего вскоре обиженно забросила пилюлю в ближайшие кусты.

На самом деле она не держала зла на Цзян Чэня, но почему-то в своем сердце ощущала стойкое раздражение по отношению к нему. И кто знает, было это из-за того, что Цзян Чэнь отказал дедушке, или из-за чего-то еще?