Я полагала, что после окончания встречи Фердинанд сразу же вернётся в Эренфест, однако он вместе с Юстоксом принялся проверять, как проходит подготовка к состязанию герцогств у служащих-учеников, и давать указания, чтобы те добавили к презентации результаты нового исследования.

— Что за исследование вы хотите добавить? — поинтересовалась я.

— Простое исследование молитв из священных текстов. Вероятно, как только я вернусь в Эренфест, появится учитель Хиршура, которая захочет узнать больше о священных текстах. Она непременно попросит дать ей доступные материалы. Тебе следует прогнать её, сказав, что всё это представят на состязании герцогств. Не хочу, чтобы она раз за разом вызывала меня.

Затем Фердинанд принялся давать указания Хартмуту. Понаблюдав, я пришла к выводу, что они собирались доработать мои заметки, чтобы те походили на результаты исследований.

«Несмотря на то, что те заметки представляли из себя лишь мои всякие умозаключения, сделанные в результате сравнения копий священных текстов, Фердинанд решил придать им форму, подходящую для представления во время состязания герцогств как результат исследований… Вот уж действительно безумный учёный», — подумала я, а затем спросила:

— А можно мне самой взглянуть?

Исследование касалось той части молитв, которые могли видеть обычные священники. Если конкретнее, то описывались молитвы, связанные с Водой, Огнём, Ветром и Землёй. Кажется, лучше было бы представить подобное исследование в следующем году, когда я начну посещать курс служащих. Однако, поскольку мы не могли показать священные тексты главы храма на состязании герцогств, Фердинанд решил выбрать из моих заметок лишь то, что показывать безопасно.

— Вот только кто будет автором этого исследования? Полагаю, я самый естественный выбор, поскольку выросла в храме. Обычные же дворяне не посещают храм, так что у них практически нет возможности увидеть даже переписанные копии священных текстов.

— Хартмут, конечно же. Эти материалы дополнят его исследование легенд о святой. Если преподнести их как исследование, которое он начал после того, как стал твоим последователем, то можно будет объяснить простоту и некоторую грубость результатов.

Насколько я поняла, качества и количества результатов было недостаточно, чтобы выдвигать это как основное исследование выпускника. Однако, поскольку Хартмут уже подготовил своё исследование, проблем с добавлением к тому дополнительных материалов не имелось. Если что и можно было назвать проблемой, так это то, что окружающие видели в Хартмуте чудака, который по какой-то причине часто посещал храм.

— Я уже известен как преданный последователь госпожи Розмайн, так что для меня мало что изменится.

Солнечная улыбка Хартмута была, без сомнений, хороша, однако того же я не могла сказать о содержании его слов.

— Когда ты успел получить такую известность?!

— В то время, когда вы, госпожа Розмайн, пребывали в долгом сне.

Насколько я поняла, после того благословения, что я дала, играя на фешпиле во время дебюта, Хартмут принялся распространять легенды о моей святости в дворянской академии. И похоже, за основу он взял объяснение Сильвестра, данное дворянам.

«Неудивительно, что принц Анастасий при нашей первой встрече отнёсся ко мне с таким подозрением!»

— Но, Хартмут, ты ведь не был моим последователем в то время, не так ли?

— Мама отругала меня за то, что я веду себя слишком опрометчиво. Она сказала мне успокоиться, собирать информацию и обстоятельно всё обдумывать. И пусть в итоге мне пришлось ждать ещё год, но уже тогда я был предан вам всем сердцем.

«Ой-ой! Эти его слова, что он по сути стал моим вассалом ещё до того, как стать последователем, похоже на то, что говорил Родерих… Только вот почему они звучат настолько иначе?! — думала я. — Оттилия, похоже, твой сын никогда не успокоится!»

***

Проинструктировав служащих-учеников касательно состязания герцогств, Фердинанд собрал кандидатов в аубы и их последователей. Предстояло обговорить меры, которые потребуется предпринять, когда я отправлюсь на чаепития.

«Я бы не возражала, если бы мне просто позволили почитать у себя в комнате, да кто же мне позволит. Тц».

Рихарда вовсю стремилась вытащить меня из комнаты и дать жить нормальной дворянской жизнью, а Брюнхильда радовалась возможности распространять тенденции вместе со своей госпожой. Таким образом, у меня не оставалось другого выбора, кроме как посетить хотя бы минимальное количество чаепитий.

— Но книги Эренфеста стали горячей темой во время чаепитий, разве нет? Я не уверена, что не упаду в обморок.

Говоря намёками, я указала, что предпочла бы посещать как можно меньше чаепитий. В ответ Фердинанд подарил мне ожерелье с несколькими довольно крупными магическими камнями.

— Носи его, посещая чаепития. Когда больше половины магических камней окрасятся — уходи. Другие герцогства уже знают, что у тебя слабое здоровье и что ты часто падаешь в обморок. Если ты скажешь, что плохо себя чувствуешь и вот-вот потеряешь сознание, тебе непременно позволят уйти.

Ранний уход, определённо, не столь сильно ранит организаторов и гостей чаепитий по сравнению с моим внезапным падением в обморок. Кроме того, по словам Фердинанда, изменение цвета магических камней позволит моим последователям проще определять, что мне бы пора уйти. Да и магическая сила так не пропадёт зря: магические камни пригодятся во время весеннего молебна и ритуала посвящения.

«Я чувствую себя зарядным устройством».

— Однако, если ты уйдёшь посреди чаепития, должен остаться кто-то, кто сможет позаботиться о дальнейшем. Поэтому принимай участие только в тех чаепитиях, которые также сможет посетить Шарлотта, — объяснил Фердинанд, указывая, что всё же нельзя так просто бросить чаепитие на середине и уйти.

— Дядя, это слишком обременит Шарлотту, — сказал Вильфрид, явно не в восторге от такой идеи. — Она только недавно начала посещать дворянскую академию и ещё не привыкла к общению. Не следует ли Розмайн воздержаться от чаепитий, пока Шарлотта хотя бы ещё немного не привыкнет?

Не в силах спорить с Вильфридом, я свесила голову. Чаепитие в библиотеке — это одно, но я не хотела обременять Шарлотту сопровождением меня на чаепития с другими герцогствами.

«Вот поэтому я и говорила, что хочу остаться в своей комнате, мирно читая книги», — тихо вздыхала я, чувствуя себя подавленной. Фердинанд тем временем одарил Вильфрида ледяным взглядом, в котором отчётливо читалось раздражение, а затем тяжело вздохнул.

— Как и всегда, ты думаешь только о краткосрочной перспективе и даже не пытаешься думать о будущем.

— Что?!

— Если не позаботиться о том, чтобы Розмайн получила как можно больше опыта общения в дворянской академии, то разве не ты будешь тем, кто пострадает из-за его недостатка в будущем? Придёт время, и ты как следующий герцог отправишься на собрание герцогов. И с собой тебе придётся взять первую жену, которая не умеет общаться. Когда этот момент наступит, Шарлотты, на которую ты мог бы положиться, уже не будет рядом. Хорошо, что ты заботишься о младшей сестре, но если ты собираешься стать следующим герцогом, то учись видеть полную картину.

Фердинанд отчитал Вильфрида, указав, что тому сейчас лучше полагаться на Шарлотту, даже если придётся просить у неё помощи на коленях. Таким образом, на этот раз голову свесил уже Вильфрид.

— Шарлотта, возможно, потому, что тебе пришлось расти с такими ненадёжными братом и сестрой, ты, на мой взгляд, весьма зрелая и рассудительная для своего возраста, — продолжил Фердинанд. — Я понимаю, что это ляжет на тебя тяжёлым бременем, но, прошу, сопровождай Розмайн на чаепитиях.

— Для меня было бы сложно создавать новые тенденции и внедрять в герцогстве новые отрасли, как это делает старшая сестра, а потому я приложу все силы, чтобы во всём помогать ей, — ослепительно улыбаясь, ответила мотивированная Шарлотта.

Проблема состояла в том, что разговоры во время дворянских чаепитий изобиловали иносказаниями, и все пытались прощупать друг друга. В обычных обстоятельствах неопытная Шарлотта должна была участвовать в чаепитиях, оберегаемая старшими братом и сестрой. Однако же сейчас ей требовалось присматривать за мной на чаепитиях, в то время как именно я, будучи старшей сестрой, оказывалась бременем.

«Разве я не провалилась в своём стремлении стать для Шарлотты прекрасной старшей сестрой?» — думала я, и это меня угнетало.

Я хотела быть столь же надёжной старшей сестрой, как и Тули, которая смогла предвидеть, что мне понадобится, и заранее сделать дополнительные нарукавные повязки, а также придумать дизайн нового украшения для волос. Но как бы я ни старалась, у меня так не получалось.

— Я бы не хотела взваливать на Шарлотту такое бремя, а потому предпочла бы не посещать чаепитий, а оставаться в своей комнате и читать.

— Действительно, гораздо проще было бы запереть тебя в комнате с книгой, но разве я ранее не объяснил, что позже это создаст проблемы? Ты вообще меня слушала? У нас нет другого выбора, кроме как позволить тебе участвовать в чаепитиях, позаботившись при этом о контрмерах, — строго отругал меня Фердинанд.

Рихарда встала между нами, защищая меня.

— Юный господин Фердинанд, я хочу спросить вас о том же: «Вы вообще меня слушали?» Сколько раз мне вам повторять? Вы, юный господин, склонны прибегать к резким словам, а потому вам нужно тщательно обдумывать то, что вы собираетесь сказать. Вы решили не прислушиваться к моему совету?

Увидев, что Фердинанд слегка потупил взгляд, Рихарда позволила лицу немного смягчиться.

— Я понимаю, что вы, юный господин Фердинанд, делаете всё, чтобы помочь юной леди, будь то создание для неё магических инструментов или продумывание контрмер, однако ваши слова всё же слишком резки для неё, неспособной даже провести чаепития с друзьями и насладиться разговорами на приятные ей темы, — продолжила она, а затем посмотрела на Вильфрида. — То же самое я хочу сказать и вам, юный господин Вильфрид. Я понимаю, что вам нелегко каждый раз разбираться с переполохом, однако юная леди падает в обморок не потому, что сама хочет. Разве не естественно, что она чувствует волнение, обсуждая темы, которые ей нравятся? Представьте, что вам бы велели каждый раз подавлять радость, даже когда вы выигрываете в столь любимый вами гевиннен.

Вильфрид побледнел и робко посмотрел на меня.

— Прости, Розмайн. Я не должен был проявлять недовольство. В отличие от прошлого года, теперь здесь Шарлотта, и меня больше не приглашают на чаепития для девочек. Вот я и подумал, что лучше оставить всё на неё, чем позволять тебе падать в обмороки на чаепитиях…

Я кивнула. Но даже если не брать во внимание недовольство или какой-либо злой умысел, я и сама прекрасно понимала, что для Эренфеста было бы куда спокойнее, если бы я не посещала чаепития.

— Рихарда, разве всем не было бы легче, если бы я всё же осталась в своей комнате и читала?

— Юная леди, я понимаю, почему вы выглядите такой расстроенной, но, пожалуйста, не переживайте. Это мы, ваши слуги, виноваты в том, что не можем всё заранее спланировать и позволить вам наслаждаться чаепитием до самого конца.

Слова Рихарды вернули меня в чувство. Из-за того, что я ломала голову над предлогом, чтобы не посещать чаепития, со стороны я, должно быть, выглядела опечаленной, что не могу туда пойти.

— Я вовсе так не думаю. Я понимаю, что все слуги внимательны ко мне и делают для меня всё возможное.

— В таком случае, юная леди, пожалуйста, доверьтесь нам ещё немного. У нас нет другого выбора, кроме как набираться опыта в качестве ваших слуг: учиться определять, когда ваша магическая сила начинает переполняться, и каковы безопасные границы, а также учиться принимать необходимые меры, чтобы вы могли благополучно завершить чаепитие, — с серьёзным видом сказала Рихарда. — Вы уже дважды теряли сознание во время чаепитий, а потому я понимаю, почему вы не решаетесь попробовать снова. Однако если вы не дадите нам шанс, мы, ваши слуги, не сможем набраться опыта. Во время чаепития в библиотеке всё было в порядке, даже когда вы делились впечатлениями о прочитанном, поскольку у меня под рукой был магический камень. Почему бы вам не попробовать поучаствовать в чаепитиях, воспользовавшись ожерельем, которое для вас подготовил юный господин Фердинанд?

Слова Рихарды немного тронули меня. Я и правда смогла спокойно насладиться чаепитием любителей книг, пока речь не зашла о королевской библиотеке. Пока мне не запрещали даже заговаривать о книгах, я была не против того, чтобы попробовать поучаствовать.

«Мне всё же любопытно услышать впечатления о книгах и узнать истории из других герцогств», — призналась я себе.

Словно заметив мои колебания, Шарлотта устремила на меня полный беспокойства взгляд и нежно взяла меня за руку.

— Сестра, я с нетерпением ждала возможности ходить с тобой на чаепития. Я так рада, что ты вернулась из Эренфеста, и буду очень счастлива, если на следующее чаепитие мы пойдём вместе.

«Когда мне говорят что-то настолько милое, у меня как у старшей сестры просто нет другого выбора, кроме как пойти!»

— Хорошо. Давай на следующее пойдём вместе, — посмеиваясь, ответила я.

Шарлотта тоже улыбнулась мне.

— В таком случае, я предлагаю вам запланировать чаепитие с Дункельфельгером, — вмешался Фердинанд.

— С Дункельфельгером? — переспросила я.

— Разве ты не сошлась близко с их кандидатом в аубы? Вы с ней обмениваетесь книгами, она способна поддерживать темы, которые ты предлагаешь, и не против поучаствовать в совместных чаепитиях даже после всех твоих обмороков. Даже если ты в чём-то потерпишь неудачу, это не станет проблемой.

Вильфрид тут же переменился в лице и запротестовал:

— Дядя, вы неправильно понимаете госпожу Ханнелору. Она вовсе не привыкла к обморокам Розмайн. Даже в прошлый раз она была глубоко потрясена…

— Она девочка из Дункельфельгера, а потому может развернуть себе на пользу любую ситуацию, — пренебрежительно махнул рукой Фердинанд. — Даже если мы намерены использовать её в своих интересах, она и сама наверняка в полной мере воспользуется представившейся возможностью. Можно сказать, что это будет взаимовыгодно.

Ханнелора не казалась мне интриганкой, вот только на деле женщины из Дункельфельгера вполне способные стратеги, а потому её поведение вполне могло оказаться игрой на публику.

***

Дав ещё несколько напутствий, Фердинанд со своими сопровождающими вернулся в Эренфест. Служащие-ученики, насколько я поняла, были очень заняты из-за неожиданно возросшей нагрузки, но Хартмут, в оранжевых глазах которого горели огоньки, казался крайне жизнерадостным. Что до Филины, то она прикладывала все силы, чтобы научиться как можно большему. Ну а если добавить к ним Родериха, то со стороны всё выглядело так, словно им очень весело.

Мы спросили Дункельфельгер на счёт возможности провести чаепитие и получили положительный ответ. Они пригласили нас, желая обсудить перевод их книги по истории на современный язык.

«Я приложу все силы, чтобы получить разрешение на печать, а также попрошу, чтобы мне позволили ещё ненадолго оставить у себя книгу, которую я одолжила!» — поставила я себе цель.

Надев ожерелье, подаренное Фердинандом, и взяв в качестве сувенира истории про рыцарей Аренсбаха, услышанные от Аурелии и напечатанные в храмовой мастерской, я вместе с Шарлоттой направилась на чаепитие Дункельфельгера.

Комната для чаепития Дункельфельгера оказалась очень простой. Оформленная в бело-синих тонах, она не содержала излишеств вроде вычурных украшений. Стол имел простую прямоугольную форму с ярко выраженными гранями. В углу комнаты стояла статуя рыцаря верхом на ездовом звере, размеры которой были где-то с ребёнка. Выполненная из прозрачного голубого кристалла, она выглядела очень красивой и, казалось, могла в любой момент начать двигаться*.

«М-м-м... Здесь царят простота и прямые линии. Всё довольно современно. Это отличается от моды Классенбурга. Правда, учитывая долгую историю герцогства, использовать для описания слово “современно”, наверное, несколько странно?» — думала я, осматривая комнату для чаепитий Дункельфельгера.

— У Дункельфельгера всё просто, не так ли? Цвет нашего герцогства синий, а потому в это время года всё выглядит холодным, — смущённо покраснев, сказала Ханнелора, после чего пробормотала, что пусть во время чаепитий зимой от такого убранства и кажется немного холодновато, но вот когда в герцогство возвращается лето, из-за взволнованных рыцарей комната выглядит очень красивой.

— Я думаю, что такое убранство, в котором нет ничего лишнего, хорошо отражает элегантность, практичность и мужественность Дункельфельгера. Здесь нет чего-то милого, что понравилось бы девочкам, но выстроившиеся рыцари здесь будут в своей стихии. Смотря на эту комнату, я прямо вижу, насколько же они сильны. Такое убранство очень подходит вашему герцогству.

Ханнелора удивлённо заморгала, после чего оглядела комнату и несколько раз кивнула.

Мне предложили присаживаться, после чего Ханнелора отпила чая и попробовала сладости, демонстрируя их безопасность, а я съела одно из печений Эренфеста, которые мы принесли с собой.

Закончив с формальностями, я попробовала порекомендованные Ханнелорой сладости. Одно из них напоминало изюм, покрытый медовым йогуртом.

— Это блюдо Дункельфельгера?

— Да. Эти ягоды называются ро́урэ*, из них делают алкоголь, известный как визе. Взрослым нравится преимущественно визе, но я вот люблю сушёный роурэ. Обычно в Центре и дворянской академии мы подаём его засахаренным, но, учитывая фунтовые кексы и печенье вашего герцогства, мы подумали, что вам больше понравится такой.

Чувствуя радость от того, что Ханнелора подготовила сладости с учётом моих предпочтений, я с улыбкой кивнула.

— Да, сушеный роурэ очень вкусный. Меня он очень заинтересовал. Думаю, что он подойдёт к любой выпечке.

— Сестра, мне кажется, с ним получится приготовить замечательный фунтовый кекс, — добавила Шарлотта.

— Ах, фунтовый кекс с роурэ? Звучит восхитительно, — с мечтательной улыбкой сказала Ханнелора.

Я согласилась с тем, что наверняка получится вкусно, и кивнула, на что Ханнелора велела слугам подарить мне немного сушеного роурэ, как только наше чаепитие закончится.

— Когда вы приготовите фунтовые кексы с роурэ, пожалуйста, позвольте мне тоже их попробовать.

— Да, конечно.

«Нужно будет поручить это Элле».

— Госпожа Розмайн, касательно вашего перевода на современный язык истории нашего герцогства…

— Я допустила какие-то серьёзные ошибки?

— Нет, это не так. Написано очень хорошо. Мой брат даже перечитал его несколько раз и, эм-м, был совершенно опьянён великолепием нашей истории…

Я знала Лестилаута только как человека, склонного бросать вызов другим, а потому не ожидала, что он окажется любящим читать юношей, перечитывающим книгу снова и снова. Даже если эта страсть вызвана любовью к родному герцогству, то, что он наслаждался чтением — просто прекрасно.

«Моё мнение о тебе стало немного лучше!» — мысленно похвалила я Лестилаута.

— В общем, ауб попросил, чтобы вы позволили нам сделать копию. Детали можно обсудить на состязании герцогств или во время собрания герцогов, но нет ли у вас возражений?

Я уже собиралась с готовностью согласиться, однако прежде, чем я успела сказать: «Да, конечно», — с улыбкой заговорила Шарлотта:

— Мы спросим, что думает об этом наш ауб. Давайте позволим аубам обсудить детали между собой на состязании герцогств.

— Премного благодарна.

«Ой, похоже, я не должна так сразу давать одобрение. Ну, я ещё не успела ничего сказать, так что всё в порядке, верно?»

После мы принялись делиться мнениями об «Историях любви дворянской академии». Ханнелоре они очень понравились и оставили много впечатлений. Она тоже хотела, чтобы юноша, как в одном из понравившихся ей рассказов, подарил ей магический камень. И как ни удивительно, больше всего ей понравилась история любви Сильвестра и Флоренции. Когда Ханнелора рассказывала, насколько это чудесно, её красные глаза увлажнились, а взгляд стал мечтательным.

— Невозможно не симпатизировать герою, который так старается, чтобы обратить на себя внимание девушки старше его и принадлежащей к герцогству более высокого ранга. Как бы мне хотелось, чтобы кто-то однажды говорил мне о любви с такой же страстью.

«Ой-ой, приёмный отец очаровал госпожу Ханнелору. Неожиданно».

Шарлотта, знавшая что в основе этой истории знакомство её родителей, слушала впечатления Ханнелоры с неловкой улыбкой, после чего поделилась своим мнением:

— А мне понравилась вот эта история о рыцаре-ученике. Найдётся не так много мужчин, которые не сдадутся после стольких неудач и продолжат отдавать все силы, чтобы быть вместе с возлюбленной.

На этот раз неловко улыбалась уже Ханнелора. Возможно, она знала, кто послужил прообразом. Как ни крути, это была история о ком-то из Дункельфельгера.

«И всё же… это история долгой череды неудач».

— Я очень рада, что мне разрешили передавать книги Эренфеста другим, благодаря чему теперь я могу обсуждать истории и с остальными моими друзьями.

Я немедленно поддержала поднятую Ханнелорой тему обмена книгами.

— Тогда, пожалуйста, прочтите и эту книгу. В ней истории о рыцарях, которые рассказала мне девушка из Аренсбаха, приехавшая в Эренфест, чтобы выйти замуж. Я принесла эту книгу в надежде, что вы позволите мне подержать вашу у себя ещё какое-то время. Вы, госпожа Ханнелора, вернули мою книгу, но, к сожалению, я ещё не закончила переписывать вашу.

Филина предложила нашу новую книгу одной из служащих-учениц Ханнелоры. Дождавшись кивка от своей госпожи, та приняла книгу.

— Вам не стоило беспокоиться, но я с радостью прочту её.

«Мне разрешили продлить книгу! Ура!» — ликовала я, мысленно сжав кулак и приняв победную позу. В этот момент Рихарда слегка сжала мне плечо.

Когда я опустила взгляд на ожерелье, то увидела, что магические камни наполовину окрашены, а это означало, что мне пора уходить.

«А мне кажется, что пока всё в порядке», — думала я, не желая уходить, потому как мне было весело. Вот только и Шарлотта заметила, что цвет ожерелья изменился. Она приложила руку к щеке и обеспокоенно похлопала глазами цвета индиго.

— Сестра, ты выглядишь бледной. Тебе нездоровится?

— Госпожа Ханнелора, не сочтите за грубость, но я должна закончить на сегодня. Мне бы, эм-м… не хотелось беспокоить вас новым обмороком, — сказала я, положив руку на ожерелье и не пытаясь скрыть разочарования.

На лице Ханнелоры отразилась тревога.

— Прошу, не перенапрягайтесь. И вам не нужно беспокоиться. Пожалуйста, позаботьтесь о себе.

— Сегодня было очень весело. Пожалуйста, поделитесь со мной впечатлениями о книгах как-нибудь снова. Шарлотта, остальное я доверяю тебе.

— Да, сестра. Пожалуйста, положись на меня.

Попрощавшись, я встала со своего места и вернулась в общежитие, предоставив остальное Шарлотте. Добравшись до своей комнаты, не упав по дороге в обморок, я вздохнула с облегчением. И не только я: мои последователи тоже.

— Подумать только, госпожа Розмайн смогла закончить чаепитие, не упав в обморок, пускай она и обсуждала книги, — высказалась Лизелетта.

— Да, она смогла успешно провести чаепитие со своей ближайшей подругой, — согласилась Рихарда. — Теперь юная леди наверняка справится и с чаепитием с Древанхелем.

«Мне приятно, что вы так радуетесь, однако чаепитие с Древанхелем будет для меня тяжёлым совсем в другом смысле».

1. ↑ подробнее о статуе:Ханнелора — Гевиннен, который самостоятельно устраивает диттерhttps://novel.tl/r/Ascendance_of_a_Bookworm/v18/ch26
2. ↑ rosine [roˈzi:nə] (нем.) — изюмbeere [ˈbe:rə] (нем.) — ягода