После двух дней лихорадки мой жар наконец-то спал. Переделка моего наряда оказалась куда более рискованным делом, чем я могла ожидать. Если и дальше всё будет так продолжаться, то прежде чем моя мама закончит, я вновь свалюсь с лихорадкой.

Размышляя об этом, я встала с постели и пошла искать маму. На кухне я увидела, что стол придвинут к очагу, а мама и Тули активно работают. Похоже, что пока я лежала с лихорадкой, она не могла работать над моим нарядом и вместо него решила заняться нашим рукоделием.

— Ну как, Майн, твой жар спал? — поинтересовалась мама.

— Да.

— Замечательно, в таком случае мы можем вернуться к переделке твоего наряда.

Мама не́хотя отложила в сторону рукоделие и расстелила мой наряд.

— Где папа? Он в утренней страже?

— В дневной, но выпало так много снега, что он ушёл раньше.

Солдатам, помимо несения стражи, приходилось ещё и очищать главные улицы от снега. Они получали дополнительную оплату за свою работу, вот только папа, выпивая, всегда жаловался на то, как это утомительно.

— Ладно, Майн, пожалуйста, надень его.

Я слегка вздрогнула, увидев тонкий наряд с короткими рукавами. Если бы я надела его, как того хотела мама, то, независимо, есть ли рядом очаг или нет, я бы вновь свалилось с лихорадкой.

— Мама, могу я хотя бы надеть рубашку с длинными рукавами под него?

— Если ты так сделаешь, то наряд не подойдёт идеально.

— Всё нормально. К лету я подрасту.

Мама приложила руку к своей щеке и посмотрела на меня с сомнением. Судя по её взгляду, она задумалась о том, как медленно я расту, после чего вздохнула.

— Майн, ты правда думаешь, что подрастёшь?

Мама, тебе следовало сказать, что ты веришь в меня! Тем не менее, она всё же разрешила мне надеть рубашку с длинными рукавами, чтобы я не простудилась.

— Плечи выглядят совершенно непригля́дно. Что нам с этим делать?

Мама права. Когда я надела церемониальный наряд Тули, то на плечах он висел слишком свободно, что выглядело некрасиво. Я попробовала расправить наряд, в результате чего он стал напоминать платье с открытыми плечами, а рукава превратились в красивую драпиро́вку.

— Теперь нам просто нужно сделать брете́льки из веревочек или обрезков ткани. Если у нас есть какие-нибудь остатки ткани, что сохранились с того времени, когда ты его шила, то это будет наилучший вариант. Если нет, то подойдёт и какая-нибудь синяя верёвочка. Она будет хорошо сочетается с поясом и вышивкой.

— Да, у меня осталось немного обрезков. Для брете́лек их хватит.

Мама отошла, чтобы достать несколько обрезков из корзины с тканью. Скрутив их в верёвочки, она пришила их к плечам моего наряда. Наряд, что ранее соскальзывал с моих плеч, превратился в платье с открытыми плечами, похожее на камисо́ль*.

— Отлично, теперь наряд не свалится с твоих плеч.

Мама удовлетворённо кивнула, но затем нахмурилась, указав на то, как наряд стал выглядеть по бокам. После того, как мы оголили плечи, в области подмышек на наряде образовались некрасивые складки.

— Майн, вся эта лишняя ткань на боках выглядит ужасно. Как мы должны с ней поступить?

— Ну, я буду носить широкий пояс, так что немного лишней ткани по бокам — не проблема.

— Нет. Это выглядит ужасно.

— Хорошо, тогда почему бы не сшить лишнее так, чтобы получились аккуратные складки? На это уйдёт некоторое время, но думаю, что результат будет смотреться весьма мило.

Я попыталась сложить некрасиво свисающую у меня под мышкой ткань, чтобы получились три аккуратные складки идущие от груди к бокам. Было весьма хлопотно все их сшить, но так бы не осталось лишней ткани, и грудь выглядела бы более изящно.

Мама ненадолго задумалась, после чего кивнула и протянула ко мне руки.

— Вот только я не смогу их сшить, если ты не снимешь свой наряд.

Сняв с себя наряд, я передала его маме. После этого я сразу же надела несколько слоёв одежды и облегчённо вздохнула. Я определённо замёрзла. Вероятно, после того, как мы закончим, я снова свалюсь с лихорадкой.

— Майн, я так завидую. У тебя будет такой причудливый наряд.

Тули завистливо вздохнула, смотря на то, как мама подгибает ткань. Из-за всех этих аккуратных складок наряд на самом деле выглядел причудливым, но это было необходимо лишь потому, что Тули была намного больше чем я. Мне было жаль маму, которой пришлось всем этим заниматься из-за того, что мы с Тули не были нормальными сёстрами.

— Тули, ты намного больше чем я. Мы делаем это лишь потому, что так будет быстрее и проще, чем распарывать его. И в первую очередь это был наряд, который мама сшила для тебя, верно? Ты можешь носить новую одежду, в то время как я просто ношу то, из чего ты выросла.

— Ох, и правда.

Судьба младших братьев и сестёр — почти никогда не носить новую одежду. Бо́льшая часть одежды, которую я носила, принадлежала Тули или досталась от наших соседей, и я очень редко получала новую одежду.

— Не сделать ли мне своё украшение для волос, пока мама шьёт?

Пока мама сшивала складки, я решила заняться своим украшением для церемонии крещения. Мне хотелось воспользоваться возможность и сделать новый вид украшения для волос, отличной от тех, что я делала раньше.

— Мама, я хочу сделать украшение для волос на своё крещение. Могу я воспользоваться нашей нитью?

— Ну раз уж мне больше не нужно делать для тебя новый наряд, можешь использовать всё, что тебе нужно для своего украшения.

В прошлом году мне было трудно получить нити на украшения для волос, так как мама не понимала, что я делаю, но в этом году она уже знала, что я собираюсь сделать, так что дала мне их без возражений. Почувствовав, как же всё-таки важно взаимопонимание, я взяла нужную мне нить.

— Думаю, должно быть как-то так…

Копаясь в своих воспоминаниях, я вязала тонким крючком маленький округлый цветок, напоминающий ла́ндыш. Тули, закончившая делать украшение для волос, что было частью нашего рукоделия, посмотрела на мои руки.

— Майн, что это? Этот цветок отличается от цветов Фриды и нашего зимнего рукоделия.

— Ну, он будет частью украшения для волос, которое я собираюсь надеть на церемонию крещения.

— Ты не будешь делать такое же, как у Фриды? Те украшения были такими причудливыми и миленькими.

Тули поджала губки, катая ландыш кончиком пальца. Ей очень понравились розы. Я вспомнила, насколько блестящими и шелковистыми были те, что мы сделали для Фриды, и тихо вздохнула. Даже если бы я попыталась сделать такие же, то они бы выглядели иначе.

— Качество нити совсем другое, так что не думаю, что розы получатся такими же.

— Даже если они не будут выглядеть так же, как те, они всё равно будут красивыми. Давай я сделаю их для тебя. Ты сделала моё украшение для волос, а теперь я хочу сделать твоё.

Я была очень счастлива, услышав слова Тули,так что решила попросить её, чтобы она сделала для меня розы. Крупные розы будут выделяться больше всего, так что их изготовление лучше поручить Тули, потому что её навыки вязания значительно превосходят мои.

— Спасибо, Тули. В таком случае, не могла бы ты воспользоваться этой нитью и сделать розы немного больше чем те, что мы делали для Фриды? Ты помнишь, как их вязать?

— Майн, я же не ты. Конечно же я помню.

Эм-м… прости меня за мою плохую память…

Я оставила изготовление роз на Тули и принялась за маленькие цветы. Даже стараясь сделать их так быстро, как только могла, к тому времени, когда я закончила три цветка, мама закончила шить складки.

— Майн, попробуй снова надеть наряд.

Я сняла всю лишнюю одежду, кроме рубашки с длинными рукавами, и снова надела свой наряд. Теперь он выглядел как платье с открытыми плечами и складками на груди. Благодаря вы́тачкам*, рукава выглядели словно настоящая пышная драпиро́вка.

— Мама, можешь дать мне пояс? Я хочу примерить его.

По моей просьбе, мама достала широкий синий пояс, и я плотно завязала его на себе, отчего юбка стала выглядеть пышно.

— Пока я шила, то не думала, что получится что-то настолько особенное, но теперь я вижу, что наряд выглядит довольно мило.

— Это потому что я настолько симпатичная?

— Нет, это потому что я настолько опытная швея.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись, после чего мама с серьёзным видом повела плечами.

— Теперь остался подол. Сейчас наряд выглядит довольно мило, но подол слишком длинный.

Платье, доходи́вшее Тули до коленей, мне доходило до лодыжек. Я не знала, откуда взялось это правило, но здесь было принято, чтобы девочки младше десяти носили юбки до колен. Кстати, похоже, что мини-юбок вообще не было. Впрочем, девочки в возрасте от одного до двух лет были такими маленькими, что их юбки до колен, в конечном итоге выглядели как мини-юбки.

Весьма раздражало, что юбки не могли быть слишком короткими или слишком длинными. Девочки от десяти до пятнадцати лет носят платья до голеней. Взрослые, как правило, предпочитают юбки до лодыжек, и лишь те женщины, которым не нужно зарабатывать на жизнь, могут носить юбки длиннее. Моя мама, прекрасная представительница рабочего класса, носила юбку до лодыжек, как и большинство наших соседок.

— Должны ли мы сделать на подоле складки, как мы это сделали с плечами?

— Думаю, получится хорошо, если мы подтянем в двух местах спереди и в двух местах сзади. Мама, как ты думаешь, получится так сделать?

— М-м-м. Думаю, что это не сложно сделать.

Мы подтянули подол в четырёх местах, чтобы он доходил до колен, в результате чего он стал пышным, словно парашют. После того, как всё было проши́то, мы добавили такие же маленькие цветы, что и на моём украшении для волос, тем самым скрыв швы. Затем, чтобы вышивка выглядела красивее, мы сделали драпиро́вку. На этом всё, мой наряд был готов.

— Как и ожидалось, теперь твой наряд походит на тот, что одела бы на крещение богатая девочка.

Плиссиро́ванная грудь, рукава с драпиро́вкой и пышный подол. В этом наряде использовалось много дополнительной ткани, и как ни посмотри, он совершенно не выглядел похожим на то, что может носить бедная простолюдинка. Собирая лишнюю ткань в красивые складки и сшивая их, мы намеревались просто уши́ть наряд, но в результате у нас получился дизайн, что редок даже для богатых людей. Он явно не соответствовал остальной одежде в нашем доме.

— Сшить наряд таким образом было для меня намного проще, чем если бы я шила его как обычно, но боюсь, что он будет слишком сильно выделяться.

Тули, услышав слова мамы, лишь пожала плечами и указала на то украшение для волос, которое я делала.

— Разве сейчас уже не слишком поздно? Украшение для волос Майн тоже будет выделяться, так что это мало что изменит.

Даже Тули с заплетёнными волосами и украшением для волос, которого больше никто не носил, выделялась достаточно, чтобы Фрида смогла заметить её. Украшение, что я сейчас делала, определённо, тоже будет выделяться, так что в любом случае, я стану привлекать внимание. И, как сказала Фрида, то что оно выделяется, станет отличной рекламой для наших украшений. Таким образом, я заодно привлеку внимание и к ним.

— Наряд получился милым, и мы усердно работали над ним, так что ничего страшного, что он будет выделяться. Я надену его!

Я жертвовала своим телом, замерзая и болея, ради завершения наряда. Я не откажусь от него. Кроме того, по сравнению с тем, что было в мои дни Урано, когда меня насильно нарядили в обтягивающую одежду горничной с коротенькой юбочкой во время культурного фестиваля в старшей школе, этот наряд меня совершенно не смущал. Он доходил до колен и выглядел очень достойно — могла ли я желать большего?

— Ну, Майн, раз ты согласна, то и я не возражаю. Итак, с нарядом покончено. Какое украшение для волос ты делаешь?

Мама с явной заинтересо́ванностью смотрела на розу, которую делала Тули.

— Тули сделает для меня больши́е розы, так что я свяжу ещё с десяток таких вот маленьких цветов.

— Я помогу. Считай, что это моя благодарность.

Негромко смеясь, мама достала крючок из своей швейной коробки.

— Спасибо. Мама, не хочешь ли отблагодарить меня больше, и дать мне ещё синюю и голубую нить? Я хочу сделать по три цветка каждого цвета.

— Ну что я могу с тобой поделать. Хорошо.

— Ура! Спасибо, мама.

Мы стали вязать все вместе, делая моё украшение для волос. Поскольку нас было трое, мы справились с работой очень быстро. Три больши́х белых розы, три синих цветка, три голубых цветка и пятнадцать белых цветов. Мы закончили их все за день.

— Что ты собираешься делать с ними дальше? Не слишком ли много маленьких цветов?

— Вам понравится, когда я закончу. Как я буду делать — секрет, так что пока не смотрите на меня — ответила я, смеясь.

Ну, поскольку я сидела рядом с ними, секрет не мог быть сохранён. Они притворялись, что не смотрят, но я могла заметить как они поджав губы, чтобы удержаться от вопросов, бросают взгляды в мою сторону. Это было довольно забавно.

— Я вернулся. Фух, сегодня я порядком устал. Весь день кидал лопатой снег и присматривал за пьяницами! — сказал папа, входя внутрь.

Перед тем, как войти в здание, он стряхнул с себя снег, но на нём ещё немного осталось. Пока мы с Тули отряхивали с него остатки снега, я спросила его о своей шпильке.

— Папа, ты закончил шпильку, которую я просила для своего крещения?

— Да, подожди немного.

Папа с гордой улыбкой принёс из кладово́й тщательно вырезанную и отполированную шпильку. Я не могла не улыбнуться, увидев, насколько гладкой и блестящей она была, что свидетельствовало о том, как много времени он потратил на её изготовление.

— Она очень красивая. Такая гладкая, что на ней не ощущается ни одной неровности. Спасибо, папочка!

Я пришила три белых розы на кусок ткани, после чего пришила его к шпильке через отверстие на ней. Затем, пропустив иглу через ткань, я через равные промежутки стала нанизывать на нить маленькие цветы, чтобы это напоминало раскачивающиеся цветы глици́нии*. Рядом с розами синие цветы, затем голубые и, наконец, пять белых цветов. В результате у меня получились три кисти по семь маленьких цветков в ряд, с небольшим градие́нтом. Я подражала дизайну украшения для волос, которое я, когда была Урано, носила вместе с юка́та*, и оно получилось даже лучше, чем я ожидала.

— Ничего себе, оно так покачивается! Как же мило! Майн, примерь его!

— Надень заодно и свой наряд для крещения. Твой папочка тоже хочет его увидеть.

— Верно. Я хочу посмотреть, как твой наряд будет выглядеть, когда под ним не будет рубашки с длинными рукавами.

Под давлением моей семьи я переоделась в свой наряд для церемонии. Затем я вставила украшение для крещения рядом со своей обычной шпилькой. Я чувствовала, как маленькие цветы покачиваются и ударяются о мои волосы.

— Ничего себе, Майн! Это удивительно! Все наверняка подумают, что ты дочь какой-нибудь богатой семьи. Этот наряд выглядит намного более сложным и милым, чем наряд Фриды, что мне довелось увидеть. По нему и не скажешь, что это бывший наряд Тули.

Папа ловко похвалил нашу с мамой работу, с благогове́нием глядя на наряд. На это мама лишь покачала головой и, криво улыбнувшись, слегка отругала его.

— Ты не можешь сравнивать его с нарядом Фриды, поскольку там использовались намного более качественные материалы, чем те, что использовала я. Но, тем не менее, этот наряд выглядит намного симпатичнее и причудливее, чем можно было бы ожидать от небольшой переделки. В конце концов, когда есть дополнительная ткань, с ней можно сделать гораздо больше.

— Я хочу сказать, что с одинаковыми материалами твоя одежда будет лучше.

— Невероятно, Гюнтер, у тебя всегда найдётся что ответить.

Похоже, что мои родители ушли в свой мирок. Честно говоря, мне было довольно трудно наблюдать за тем, как они флиртуют прямо передо мной. Я бы предпочла, чтобы они не демонстрировали таких романтических сцен девушке, у которой не было ни одного парня, когда она ещё была Урано. Как мне сбежать отсюда?

То, что вернуло меня к реальности и положило конец моему внутреннему ворча́нию, было неожиданным комментарием Тули, которая зашла мне за спину, чтобы рассмотреть моё украшение для волос.

— Да, оно милое! Майн, оно очень милое! Твой причудливый наряд тоже милый, но украшение для волос действительно превосходно. Покачивающиеся цветы притягивают взгляд, к тому же твои волосы такие тёмные, как ночное небо, так что белые цветы очень заметны. Я думала, не слишком ли большие розы я сделала, но теперь, когда ты примерила украшение, я вижу, что они получились в самый раз.

Ну, что тут можно сказать, Тули действительно мой ангел-хранитель. Я повернулась на её спасительный голос, таким образом оказавшись спиной к родителям. Того, что я больше не видела их флирт оказалось достаточно, чтобы я почувствовала себя лучше.

— В отличии от твоих вьющихся волос, мои волосы тяжёлые, поэтому если украшение для волос не будет таким заметным, то оно затеряется на фоне моего наряда.

— Да, ты права.

Мой наряд был настолько тонким, что я уже начала дрожать. У меня были мурашки по всему телу, и я начинала чувствовать зловещий озноб, поднимающийся по позвоночнику.

— А-а-апчхи!

Удивлённая моим чиха́ньем, мама оттолкнула папу и подошла ко мне.

— Майн, этого достаточно. Быстрее переодевайся и ложись в постель. Иначе ты снова подхватишь лихорадку.

— Хоро… апчхи! Мама, я думаю, что уже немного поздно. У меня дрожит спина, а шея становится горячее.

Меня спе́шно переодели в пижаму и бросили в кровать, но я могла чувствовать, как у меня поднимается жар. Я погрузилась в колючий соломенный матрас и вздохнула. Ну, я с самого начала ожидала такого исхода, так что в этом нет ничего удивительного. Может быть, когда-нибудь моё тело станет сильнее. Когда-нибудь.

1. ↑ камисо́ль — предмет женского нижнего белья, представляющий собой короткий топ на бретельках свободного покроя или в обтяжку.https://ru.wikipedia.org/wiki/Камисоль
2. ↑ вы́тачка — небольшая сужающаяся складка, застрачиваемая с изнанки, с помощью которой одежда подгоняется по фигуре.https://ru.wiktionary.org/wiki/вытачка
3. ↑ глици́ния, или висте́рия — род высоких древовидных вьющихся субтропических растений из семейства Бобовые с крупными кистями душистых лиловых цветков.https://ru.wikipedia.org/wiki/Глициния
4. ↑ юка́та — традиционная японская одежда, представляющая собой летнее повседневное хлопчатобумажное, льняное или пеньковое кимоно без подкладки.https://ru.wikipedia.org/wiki/Юката