Даже когда Латина шла короткими и маленькими шагами так бодро, очевидно, что она наслаждалась прогулкой. Ее красивые волосы платинового цвета, завязанные в блестящие синие ленточки, качались из стороны в сторону в такт движения головы. Латина взяла из маленькой белой плетенной корзины синие платье в клеточку, которое, судя по всему, ей очень нравилось, и вышла в нем на улицу.

Выражение ее лица стало еще ярче, когда она увидела своих друзей, которые играли на площади.

— Хлоя! — закричала Латина, энергично размахивая рукой. Девочка побежала к ней.

Южная часть Кройца, где она жила, считался неблагополучным районом, ведь там проживали в основном простолюдины, но помимо их оно служило местом, где могли обслужить авантюристов и путешественников. По бо́льшей части этот район не подходил для игр, где дети могли бы поиграть. В Кройце располагалось много гостиниц, где обслуживали постояльцев по высшему разряду, а также бары, где они могли напиться до отвала, ведь авантюристам не всегда удавалась найти запрос для его выполнения. Даже лавки, в которых пахло дешевыми духами, использовались не по своему назначению; в таких местах мужчины проводили ночь с прекрасным полом. В этом котле своеобразном управления бизнесом был окружен со всех сторон Танцующий Оцелот.

Однако, Латине разрешали одной выходить на улицу, но только на главную улицу южного Кройца; другими словами, это был единственный выход из дома, и выходил он только на эту улицу. К счастью, Танцующий Оцелот располагался недалеко от центра. У входа в город находилось множество лавок, предназначенных для авантюристов и путешественников, и особенно распространены те лавки, которые предлагали товары по более низкой цене, но с удручающим качеством. Рита и Кеннет специально выбрали такое местоположение, чтобы отделиться от остальной часть южного Кройца.

До недавнего времени Латине запрещалось выходить одной, но запрет не мог длиться вечно, поскольку девочка стала взрослее и вскоре должна пойти в школу. В скором времени она привыкнет к такой обстановке.

В центре Кройца находилась площадь, и именно в этом месте одной из любимый вещей Латины была встреча с друзьями из восточного района. Именно здесь располагался рынок, и оно вовсе не являлось подходящим местом для игр, потому что одним развлечением здесь была только прогулка и просмотр различных товаров, разложенных на прилавках.

Недалеко от площади располагался парк, поэтому дети отправлялись играть именно туда. Горожане обычно заходили в него, чтобы отдохнуть. Поскольку Кройц являлся городом, ему, конечно, не хватало зелени. Хотя парк представлял из себя смесь из травы, деревьев и клумб для цветов, которые сделали для себя люди, он всегда был полон ими. Так они наслаждались прогулкой или криками играющихся детей.

На площади было не так уж много детей, которых Латина совершенно не знала. Когда она проскользнула мимо них, дошла-таки до своих друзей. Улыбка на ее лица засияла еще ярче.

— Как ты, Латина? Ты выглядишь счастливой.

— Случилось что-то хорошее?

Отвечая на вопросы Хлои и Марселя, Латина с радостью сообщила:

— Дейл вернулся!

— Да?

— Это здорово, Латина.

Ее друзья знали, что недавно она была в депрессии, когда отец уехал в столицу. Они искренне поздравили Латину, увидев, что их маленькая подруга наконец-таки снова могла улыбаться.

— Дейл сказал, что они для вас. Не хотите ли перекусить?

Латина улыбнулась и протянули им корзинку со сладостями. Руди понял, что в ней лежит еда, и счастливым взглядом смотрел именно в нее. Увидев его реакцию, Энтони саркастически подметил:

— Ого, на вид они выглядят очень дорого! Можно ли мне все съесть?

— Осторожнее, Латина. Руди действительно сожрет их, если ты разрешишь ему.

Все четверо являлись для маленькой девочки лучшими друзьями. Единственная подруга Латины по имени Хлоя являлась лидером маленькой группы. Она достаточно хорошо ладила с ней, и их можно было назвать лучшими подругами. Хлоя была тем, кого девочка уважала больше всего. Она твердо и решительно удерживала власть в своих детских руках даже среди неотесанных мальчуганов, поэтому Латина нашла ее по-настоящему удивительной. Хлоя, в свою очередь, думала о ней как о умной девочке, которая знала о многих вещах, поскольку сама мало чего понимала. Каждый видел друг в друге себе равного, чего им и не хватало. Вот почему они были так близки, несмотря на совершенно противоположные личности. Или, возможно, следует сказать, что именно такие различия и привлекало их. Вместо того, чтобы завидовать, они уважали друг друга.

Латина также быстро сблизилась с мальчиком по имени Марсель, у которого мягкий характер и круглое, слегка пухловатое лицо. Поскольку он всегда был добр к ней и старался не пугать ее, находился на втором месте в списке у девочки после Хлои.

Если бы Латину спросили бы о стройном шатене по имени Энтони, она бы ответила, что плохо его знает, но, по крайней мере, не сказала бы, что он вовсе ей не нравится. Мальчик был таким ребенком, которого Хлоя назвала бы проницательным, в то время как взрослые описали бы его «с головой на плечах».

И, под конец, самый высокий ребенок в этой группе. Девочка совершенно не любила Руди (полное его имя было Рудольф, но друзья придумали ему прозвище). Их первая встреча оставило в ее голове плохое впечатление, и даже после он продолжал дразнить и подшучивать над Латиной, но за девочку вступалась Хлоя и колотила обидчика до синяков. Похоже, что Руди не чему не учиться. Не имея хорошего словарного запаса, Латина не знала, как ей поступать с ним, который, судя по всему, был самым глупым в группе.

Родившись и выросшими в Кройце, все четверо были хорошо известны в городе, поэтому, когда девочка следовала за ними, ее легко принимали даже в другую компанию. Она совершенно не знала их, и потому слегка их побаивалась, но, даже если так, ей впервые удалось поиграть вместе со своими друзьями.

— Что сегодня мы будем делать?

— Мы собирались сыграть в метку осьминога*.

— Да, мы собирались поиграть с другими детьми. Не хочешь пойти с нами, Латина?

— Да!

Четверо научили ее играть. Это был классический вариант игры: когда вас поймали за руку, вы должны помогать ему поймать остальных. Такая игра лучше всего проявляла себя в большой компании.

Этим и был полезен Кройц, что дети могли свободно бегать по всему городу и радостно кричать во все горло. В полдень родители могли не переживать за их безопасность, несмотря даже на огромный поток путешественников, слонявшихся по улицам. А все благодаря тому, что площадь находилась в непосредственной близости с поместьем лорда Кройца.

Даже в этом городе имелись трущобы, но они располагались только за ее стенами. В самом же Кройце были и такие дети, которые жили бедно и были вынуждены работать с самого раннего возраста, но даже в этом случае подавляющее большинство все же могло позволить себе повеселиться, поиграть и просто насладиться детством. Возможно даже больше, чем в любом другом городе Лабанда.

Сыграв бессчетное количество раз в метку осьминога и истратив все силы, дети попрощались друг с другом. Латина вместе со своими друзьями уселись на траву, и после они достали из ее корзинки сладкое содержимое. После изматывающих упражнений у них разыгрался аппетит, и потому пришло время для перекуса.

Брауни, завернутый в бумагу, выглядели по-настоящему дорогими и вкусными. Дети старались изо всех сил держать себя в руках, чтобы за один раз не опустошить корзинку. Латина выглядела крайне взволнованной, надув щечки, смотря, как друзья ворошатся в ней. Как бы она не старалась показать свое недовольство, все четверо подметили для себя, что девочка выглядела как миленький, маленький зверек.

— Не унывай, Латина.

— Они очень вкусные.

Энтони и Марсель пытались приободрить девочку, пока в это время смаковали угощение. И все же Латина ни в какую не собиралась их слушать.

— Почему Руди всегда бегал за Латиной? — вдруг спросила она.

— Хм-м? Потому что ты маленькая и медленная.

Совершенно равнодушный к жалобам Латины Руди раз за разом откусывал брауни, которые держал в обеих руках.

Красивый и роскошный вид лакомства, купленный в известной лавке в столице, который в основном посещали дворяне, заворожил детей, но для них единственное, что нравилось больше всего — так это насколько они были дорогими и вкусными.

— Но были и дети ниже Латины.

— Даже если они и ниже, все равно были быстрее тебя.

— Латина не медленная! — заявила она, и снова надула щечки; они были похожи на воздушные шарики.

Латина была явно недовольна, ведь Руди сильно ранил ее гордость.

— Руди гонялся за Латиной больше всех! — произнесла она, что заставило Энтони неловко рассмеяться, в то время как Хлоя сомкнула брови.

— Это верно, — небрежно добавил Марсель.

Трудно было понять, чего он хотел этим сказать, но сам Руди оставался совершенно равнодушным, освобождая от бумаги очередной брауни.

— Разве это не странно, что он сам этого не замечает? — прошептала Хлоя.

— Все же Руди еще ребенок, — ответил шепотом Энтони.

Возможно, потому что они все еще молоды, но действия Руди читались как открытая книга. На самом же деле дети смутились, увидев, что их друг ведет себя так открыто и прямо у них перед глазами.

Латина, тем временем, тоже поглотилась вкусом брауни, и выражение ее лица внезапно засияло, будто позабыв о Руди.

С момента их первой встречи Хлоя и остальные заметили в Латине нечто особенное. У девочки росли блестящие, сверкающие волосы платинового цвета, и она всегда завязывала их в красивые ленточки; обычно дети делали так только по праздникам. Сначала Латина была очень худой, но теперь, когда снова набрала необходимый для ее возраста вес, стала выглядеть невероятно мило и очаровательно, словно как принцесса из детской сказки. Девочка родилась в далекой стране, поэтому ее произношение чужого языка было немного неловким, но, по крайней мере, могла спокойно применять магию. У нее не было родных родителей, но она жила со своим приемным отцом в лавке, где собирались в основном одни лишь авантюристы. Эти факты показались бы им крайне необычными, но все они были верными и преданными друзьями.

Все четверо знали о ее рогах; все потому, что Латина сама показала им маленькие черные рожки, которые прятала за ленточкой. Она даже позволила Хлое дотронуться до них; ей показалось, что на ощупь они были довольно гладкими, даже слегка теплым. Заметив у Латины грустное выражение лица, они не собирались расспрашивать ее о сломанном левом роге. Даже Руди, которому не хватало чувства такта, прекрасно это понимал.

С такой свободной выбора, чего не хватало взрослым, ребята с легкости понимали, что дьяволы немного отличаются от них, но все же они являлись людьми.

Поначалу детей действительно интересовало, насколько Латина уникальна, но теперь крошечный, милый друг стал очень ценным товарищем. И поскольку она это понимала, они были ей самыми дорогими друзьями.

†

Дети первыми узнали, что Латина может применять магию, чего Дейл совершенно не знал. Он никогда бы не догадался, что маленький ребенок в принципе способен ею владеть. Дейл даже никогда бы не задумался над этим.

Когда эта тема всплыла во время ужина, он удивился настолько, что даже выронил из ладони вилку.

— Что? Ты можешь применять магию?

— Да. Но только одно целительное заклинание.

Дейл задавался вопросом: должен ли он обучить ее магии? В первую очередь он беспокоился о атакующих заклинаниях.

Хм-м… такая магия очень опасна, но я хочу, чтобы она изучила ее только для самообороны…

Единственное, что его волновало больше всего, так это сломанный рог девочки. Но Латина в глазах парня была такой очаровательной. Дейл не мог не беспокоиться о том, что какие-нибудь люди с гнусными намерениями в определенный момент смогут ее похитить. Поскольку она может применять магию, он должен обучить ее необходимым навыками, которые ей понадобятся в будущем.

Зная Латину, это вовсе не означает, что она случайно может кому-либо навредить…

Однако он пришел к выводу, что лучше будет обучить ее магии, даже беря в расчет те риски, в которых девочка послужит как оружие для убийства.

Следующий день, вторая половина дня…

Дейл прихватил с собой учебник, по которому когда-то учился применять магию, и подозвал к себе маленькую девочку.

— Латина, какой элемент восстановительной магии ты используешь?

— Хм-м… тот, которая сияет.

— «Святая», значит?.. Ну, тогда ты, наверное, знаешь, что есть противоположные и смежные элементы, верно?

— Нет, Латина не знает, — когда она покачала головой в стороны, Дейл начал размышлять.

Способность использовать ману для создания всевозможных явлений, называется магия. Ее количество варьировалось, но его источник — мана — обитал во всех вещах и даже в живых существах. Однако у кого-то ее вообще не имелось, но это совсем другая история, поскольку речь идет только о магии. Тем не менее, у вас получится применять только ту магию, к которой у вас есть предрасположенность с момента рождения.

Всего есть семь элементов: Свет, Вода, Земля, Тьма, Огонь, Ветер и последнее Центр.

Категории предрасположенности назывались «единственный Центр», «противоположная диада» и «смежная триада». Как понятно из названий, помимо тех, кто мог пользоваться только магией Центра, люди либо обладали двумя противоположными элементами, либо тремя смежными элементами с высокой степенью предрасположенности.

В случае Дейла, он обладал близостью к Воде, к Земле и ко Тьме.

— Ну, наверное, сперва мы должны начать изучение…

Какую магию вы могли применять легче всего — к тем элементам у вас имеется предрасположенность. Возьмем за пример целительную магию. Так как в нем заключены такие элементы, как Свет, Вода и Земля, вы не можете воспользоваться ими без предрасположенности. Элемент Вода является наиболее эффективным методом для лечения царапин и недугов, даже если все элементы обладают целительной эффектом. Элемент Земля, однако, имел наибольший эффект для восстановления выносливости и лечения тяжелых травм. Последнее, наконец, лечение Светом являлось универсальным, способным даже справиться с любым состоянием. То есть у всех элементов имелись свои сильные стороны.

— О, вода, — коротко произнес Дейл, чтобы в его руке появилось магия. Слабое заклинание едва мелькнула на его ладони.

— О-о-о…

— Ты поняла? Если все получится, когда ты проявишь магию, как я показал тебе, значит, что у тебя есть близость к этому элементу. Ты — дьявол, поэтому демонический язык не должен тебе помешать…

— Хм-м? Что ты имеешь в виду? — спросила его Латина с озадаченной миной на лице.

— Э-э… — промямлил Дейл, однако продолжил объяснять, — другие расы называют таких демонов, вроде тебя, «прирожденными владельцами магии». Это потому, что в демоническом языке применяются те же слова, что и в заклинаниях. Откровенно говоря, большинство людей не могут пользоваться магией и даже не способны произнести заклинания. «Люди, которые не могут применить магию», по своей сути такие же, как «люди, которые манипулируют языком заклинаний»… Я тебя не запутал?

— Хм… значит, Латина может пользоваться магией, потому что она умеет говорить на нем?

— Верно, потому что демонический язык присущ и дьяволам.

Дейл взял на руки Латину и сказал ей, чтобы она попыталась обратиться к элементу. В итоге всего процесса они поняли, что у девочки имелась предрасположенность ко Свету и ко Тьме.

— Поскольку ты уже можешь применять целительную магию, вероятно, уже знаешь это, но заклинание создается путем выбора элемента, которое показывает твое мастерство и определяет, как оно будет выглядеть. И тогда, наконец, заканчиваешь произношение названием заклинания.

— Что?..

Исходя из ее реакции, она, что вполне вероятно, не изучала теорию, но могла спокойно применять магию. Вот что было понятно, но, как правило, для такой маленькой девочки просто немыслимо пользоваться маной, не изучив как следует основы. Дейл не знал — считалось ли это «нормальным» для дьяволов.

— Когда ты изучала целительную магию, как тебя учили?

— Латина знает. Ее научили использовать ману.

— Зубрежкой, получается? Можешь мне показать свою целительную магию, Латина?

— Да, — уверенно ответила она. Когда начала произносить заклинание, девочка будто бы читала стихи. — О, свет небесный, внемли мне и исполни мою просьбу, пожалуйста, исцели тех, кто был ранен. [Исцеляющий свет].

Увидев яркий нежный свет, Дейл с облегчением вздохнул.

— Это чудесное заклинание. Даже без зачарованного предмета у тебя превосходный контроль.

— Правда? У Латины все хорошо получилось?

— Да. Это было изумительно, Латина, — сказал Дейл, взяв в руки учебник. Он пролистал страницы, а его взгляд не стоял на месте, пока наконец не нашел то, что искал. — Ну а теперь отложим изучение теории в сторону… Не станешь возражать, если я тебя обучу нескольким простым заклинаниям Тьмы, а также сложной магией, где есть элементы Света и Тьмы?

Поскольку она являлась дьяволом и произносила заклинания на родном языке, она, конечно же, с легкостью разберется в его произношении. Хотя это Дейл должен был быть ей учителем, но в итоге он спрашивал ее о тех словах, которых вовсе не знал.

— Заклинания — это, в свою очередь, язык. Естественно, если добавишь слова в произношение, ты усилишь магию, однако потратишь на это много маны, и тебе будет сложнее ее контролировать.

— Правда?

— Да. Например, заклинание «Исцеляющий свет», которое ты применила недавно, было простым, а сложный вариант выглядел бы так: «О, небеса, внемли моему имени, я приказываю тебе залечить раны. [Исцеляющий свет]», и оно будет активировано. Конечно, что твоего заклинание вполне достаточно, чтобы справиться с царапинами и другими видами ран, ведь оно потребляло гораздо меньше маны.

— Получается, если Латина добавит новые слова в произношение, оно способно залечить большие раны?

— Довольно сложно будет им управлять, но… Думаю, у тебя получится его активировать при помощи зачарованного предмета.

Заклинатели пользовались такими вещами, как посохи и кольца, чтобы справиться с контролем своего заклинания. Так они могли устанавливать количество потребляемой маны, что позволяло им достигать максимального возможного эффекта.

Существует мощная магическая атака, которая способна уничтожить огромную область, и, чисто теоретически, можно произнести заклинание, способное превратить целую армию в пепел за один удар. Но для этого потребовалось бы колоссальные количество маны, умение контролировать его и невероятно длинное произношение. Это просто непрактично. Легко себе представить, если бы вы стояли посреди поля битвы и читали целый эпос.

Основная роль заклинателей заключалась в том, чтобы выпускать большое количество простых заклинаний для оказания поддержки союзникам или направлять атаки на сторону врага, безопасно при этом находясь за спинами своих союзников.

— Дейл, Латина никогда не видела таких предметов.

— Дьяволы — изолированная группа, поэтому они не особо общаются с другими расами. И мы — люди — вовсе не знаем о дьявольских обычаях и тому подобное, — начал парень, прежде чем продолжить. — Зачарованные предметы — это инструменты, которые позволяют людям манипулировать маной, даже если они не могут применять магию, и способны активировать их вне зависимости от предрасположенности. А способность создавать, то есть способность «зачаровывать» их, является особой чертой людей.

Подобно тому, как все дьяволы могли применять магию, у каждой расы имелась своя уникальная черта. У ангелов росли крылья на спине, чтобы летать по небу, а покрытые чешуей мерфолки могли дышать под водой. Оба из них являлись представителями своей расы. У людей не имелось никаких отличительных физических качеств, но они могли создавать и использовать зачарованные предметы.

Даже за пределами семи рас имелись те, кто мог создавать большие природные явления, превосходящие саму «магию», во много благодаря разнице расовых качеств. Именно по этой причине даже магические звери, такие как драконы, могли летать по небу. И все же заклинания, с помощью которых можно было летать по небу, не существовало. Так же было известно, что такие существа обладают расовыми принадлежностями, с помощью которых позволяют себе править небесами.

— Они являются продуктом человеческих идей, поэтому не будут появляться в тех местах, где их вообще не продают. Так оно и есть.

— Но они такие удобные. Почему дьяволы не ладят со всеми?

— …Да, мне тоже интересно, почему, — Дейл знал одну из причин, но никогда не осмелился произнести ее вслух.

Ведь в нынешнее время считалось модным обсуждать, что же творится у изолированных народов.

…Позже Дейл пожалел, что не поговорил с ней об этом.

†

Латина родилась в шестом месяце.

Поскольку в этом мире существовало семь богов, которые им правили, имелось очень много вещей, в которых фигурировала цифра семь, в том числе и сезонах года. Другими словами, время, необходимое для того, чтобы оно сделало полный оборот, было кратно семи. В году было всего четырнадцать месяцев, а день так же представлял из себя четырнадцать часов, и они были названы в честь сокращенных имен богов: час Мар и час Садж. Дневное время называлось «первым», тогда как ночное время называлось «последним». Рассвет называли «первым часом Мара», а закат «последним часом Мара»; вечер «первым часом Садж», а время до рассвета «последний часом Садж».

Чтобы подготовиться ко дню рождения Латины, Дейл обратился с просьбой к родителям Хлои.

В этом мире родители детей не имели при себе свидетельство о рождении ребенка, поэтому «день рождения» часто приходился на какой-либо день в месяце. Поэтому, хоть они праздновали рождения своих детей, выбирали определенный день.

Родители Хлои работали портными в одной из лавок, где шили одежду. Возможно, они являлись простыми рабочими, у которых не имелось собственной лавки, но они определенно считались опытными мастерами. И все же Дейл сделал у них заказ.

Латина интересовалась тем, как шилась одежда. Она хотела увидеть, как будет выглядеть ее платье, поэтому, спросив разрешение у Хлои, поспешила скорее это увидеть. Так Латина изучила основы рукоделия. Дейл не хотел, чтобы она мешала семье Хлои, и потому он, немного волновавшись, поспешил с подарком для маленькой девочки, чтобы больше не напрягать их. Однако мать Хлои с улыбкой заявила:

— Когда она вместе с Латиной, изо всех сил старается показать, насколько хороша. У нее определенно есть талант к шитью, но быстро разочаровывается в себе и даже не пытается стараться. Это мне стоит благодарить вас.

Дейл принял выполненный заказ и взял светло-розовое платье с цветочной вышивкой. Когда он наконец был закончен, лето неумолимо приближалась на город Кройц.

— О, тьма, исполни мои желания, внемли моему имени, прогони тепло и понизь температуру. [Снижение температуры].

С небольшим потрескивающим звуком содержимое чаши, находившееся перед Латиной, заледенело. После этого она начала размешивать ингредиенты плоской лопаткой. Создание льда требовало сочетание элементов Тьмы и Воды, но Латине не удавалось с ним справиться, так как у нее не было принадлежности к Воде. Хотя бы можно понизить температуру чего-либо и заморозить что-то, используя только элемент Тьмы, ведь во многих отношениях этот элемент заставлял понижать силу каких-либо вещей, тогда как Свет заставлял эту силу наоборот возрастать.

Дейл пересмотрел заклинания, чтобы Латине было легче ими пользоваться. Теперь она может применять их в повседневной жизни. С наступлением лета Латина пыталась приготовить некоторые виды замороженных сладостей, которые так сильно любит — например, щербет и мороженое, и каждый день изобретала что-то новое. Конечно, она выучила рецепты у Кеннета. Прошло некоторое время с тех пор, как Дейл сделал для себя зачарованные предметы, с помощью которых быстро обучился магии, но так как девочка могла спокойно применять магию, освоилась гораздо быстрее него.

Можно сказать, что такой вид кулинарии подходит для заклинателей, но не было похоже, что Кеннет был против, поскольку в скором времени девочке больше не потребуется его помощь.

После многочисленного замораживания и смешивания Латина наконец-таки закончила приготовление мягкого и пушистого щербета. Она выглядела взволнованно, когда относила его в зал.

— Рита, спасибо за усердную работу. Сделай перерыв, хорошо?

— Спасибо, Латина.

Рита копошилась в бумагах на своем обычном месте и, казалось, выглядела крайне измотанной. Несмотря на то, что окна и двери были настежь открытыми, ветерок вообще не проникал лавку, и из-за людей, которые часто заходили сюда, чтобы просто осмотреться, становилось еще жарче. Так или иначе, с самого рождения она была вовлечена в такую работу в той или иной форме, и потому ей было крайне тяжело.

Когда Рита сделала первый укус десерта, который приготовила Латина, на ее лице появилось выражение чистого блаженства.

— А-а-ах… как вкусно. Время от времени Кеннет делает его для меня, если я попрошу его. Спасибо, Латина. Он действительно вкусный.

— Не за что, — когда Латина сама попробовала свой труд, ее лицо вспыхнуло в счастливой улыбке. — Но намного вкуснее, когда его делает Кеннет.

— Это потому, что он не хочет проигрывать тебе, Латина, — со смехом ответила Рита, когда увидела несколько недовольное выражение лица девочки.

— Кеннет тоже старается?

— Хм-м?

Латина казалась несколько озадаченной словами Риты, но ведь до того, когда она появилась в лавке, Кеннет никогда не готовил сладости. Женщина прекрасно это понимала, что ее муж усердно старается над созданием новых рецептов для маленькой девочки, настолько, что благодаря его арсеналу можно было открыть кондитерскую. Хоть Кеннет сохранял хладнокровие и сдержанный вид, но никогда не терял бдительности, и все ради того, чтобы оставаться объектом восхищение для Латины. Рита, конечно, не была против посмотреть, как ее муж превращается в ребенка, который не упускал не единого шанса быть лучшим и улучшить свои навыки.

— Ты не придирчива к еде, Латина? Получается, что только острая еда тебе не нравится, верно?

— Когда Латина ест что-то пряное, весь ее рот будто бы… — она набрала полную грудь воздуха и выдохнула, будто бы пытаясь остудить рот. — Когда в еде есть перец, Латина может потерпеть, — сказала она, глядя на солонку и перечницу на другой стороне прилавка.

Однажды, когда Дейл заказал блюдо с некоторыми специями, оно конечно же заинтересовало девочку, но ей хватило одного укуса. Тогда все лицо Латины покраснело, и она за один миг опустошила чашку с водой, но все равно это было недостаточно, и потому умчалась быстрыми маленькими шагами на кухню. Видимо, тогда девочка была так взволнована и подбежала к магическому устройству, с помощью которого можно было налить себе воды. Когда взрослые подоспели к ней, они увидели, что Латина кружится вокруг текущей струи воды.

Им было ее жалко, но они не могли удержаться от смеха.

— Какая твоя любимая еда, Латина? Быть может, это блюда из яиц?

— Латина любит яйца, особенно когда они нежные. И ей также нравится сыр и сливочный соус.

Когда она впервые появилась в лавке, Кеннет часто делал для нее много яичных блюд, ведь они обладали множеством питательных элементов, да и к тому же быстро усваивались. По-видимому, они оказали на Латину большое влияние.

— Хлеб Латине тоже нравится, но только когда он мягкий и пушистый. И омлет очень сильно нравится.

Сейчас французский тост являлся для нее обязательным блюдом на завтрак.

— Что ты ела в своей деревне, Латина?

— Хм? ***, а также *****.

Возможно, потому что у нее не было обширного словарного запаса, Латина воспользовалась словами из родного языка.

— Эм-м… и какие они на вкус?

— Ну-у… они никак не отличались. Латина ела только их, и потому еда Кеннета действительно удивила ее. Он делает так, чтобы они были очень вкусными.

На лице девочки появилась широкая улыбка. Она не понимала, что ее слова озадачили Риту.

— Латина хочет научиться готовить вкусные блюда, потому что они делают людей счастливыми.

†

— Каждый год задаюсь вопросом — не идиот ли я, что в это время года надеваю длинное черное пальто, — проворчал Дейл, полностью измученный выполнением запроса, где требовалось истребить магических зверей.

— Ты попробуй это скажи какому-нибудь человеку, одетому в латные доспехи, — упрекнул его Кеннет, пока в это время наполнял стакан холодной водой.

Пальто Дейла было зачаровано магией, поэтому, будучи гораздо легче, чем доспехи, оно неплохо проявляла себя как железная броня. В сочетании с непробиваемой туникой его снаряжение обеспечивало более чем достаточную защиту. Но даже в такое время лето было довольно-таки жарким. Невозможно и невероятно жарким.

— Дейл, с возвращением. Оно холодное, так что ешь аккуратно.

— Я вернулся, Латина. Спасибо.

Ведь совсем недавно Дейл находился в плохом настроении, и внезапно на его лице появилась счастливая улыбка. Латина принесла с собой на подносе замороженный десерт.

— Ты много трудишься, Латина. Не применяй слишком много магии и не перетруждайся, хорошо?

Потребление маны не являлось чем-то, что можно заметить невооруженным глазом, но возможно понять это благодаря внутреннему дискомфорту и усталости. Если же вы применяли слишком много магии, потеряли бы концентрацию, необходимую для манипулирования маной. Вполне вероятно, что после злоупотребления заклинаниями можно упасть в обморок, поэтому особенно важно помнить о лимите расхода маны на поле боя.

И все же Дейл задал такой вопрос, взяв чашу из подноса Латины. Девочка кивнула ему.

— Латина в порядке. Она много старалась и научилась делать только на небольшой территории.

— …Понятно.

Заметив, как Дейл смотрит на Латину с более серьезным выражением лица, чем обычно, Кеннет заподозрил что-то неладное.

— Что это, Дейл?

— Ну… мне было любопытно, все ли дьяволы могут так хорошо контролировать ману. Похоже, что Латина уже освоила обозначение области действия.

— …И это настолько удивительно?

Кеннет когда-то был воином, поэтому он ничего не знал об применении магии.

— Она всего лишь ребенок и не изучала теорию. И все же благодаря одной лишь практике ей удалось сузить область действия своей магией и научилась оптимизировать баланс между использованием маны и силой. Я сказал ей, что можно это сделать, но не учил, как это делать…

Кеннет долго и пристально смотрел на Латину. Заметив его взгляд, девочка смущенно отвернулась.

— Латина научилась только благодаря Дейлу. Раньше она тратила много маны, и теперь делает все, как надо. Сейчас ей стало намного проще.

— …Понимаешь?

— Да. Латина действительно может стать гением. Она же так быстро узнает все новое.

— Неужели так сложно? — ответил ему Дейл с лицом, которое говорило: «Ты только сейчас это понял?»

— Да. С готовкой и уборкой, и даже с рукоделием. Если когда-нибудь научить ее этому, она усвоит его довольно быстро. Мне только странно, что Латина, очевидно, выросла в такой обстановке, где не могла применять таких вещей, ведь она довольно умный ребенок.

— Что?

— Просто подумай. Латина так быстро учиться, так почему же ее до сих пор никто не научил применять магию в домохозяйстве? Она настолько умна, что меня не удивит, если научится чему-нибудь новому, даже сама толком не разобравшись. Если же мы говорим о расах, это слишком огромное несоответствие.

Когда она впервые появилась в лавке, Латина, по крайней мере, знала, как позаботиться о себе, но даже в этом случае имелось множество вещей, которых она не могла сделать. Кеннет должен был тщательно обучить ее, как делать простые вещи: как правильно держать нож и как отжимать мочалку. Он не мог представить себе, что образ жизни дьявола различался даже в этом.

— Верно… — все, что Дейл мог сказать в ответ, осознав, насколько верными были его слова.

Заметив, как взрослые люди смотрят на нее, Латина наклонила голову набок. Впрочем, как и всегда.

— И что дальше?

— Таким образом, среда, в которой тебя ничему не научили, или где не нужно было ничего делать, да?..

— Хм-м? Ты говоришь о Латине?

— Да. Кто-то же научил тебя хоть чему-то в родной деревне, верно?

— Хм-м… Латина все еще не решила.

При таком непонятном ответе девочки теперь взрослые склонили голову.

— Не решила чего?

— Латина не знает, но Ли… Нет, Латина ничего не знает, — она почти что-то сказала, но вовремя закрыла рот, прикрыв руками, и покачала головой в стороны.

В этот момент и Кеннет, и Дейл осознали, что Латина не станет раскрывать своего прошлого. Несмотря на ее внешность, она все же была довольно умным ребенком.

1. ↑«Octopus tag». Игра, где дети играют на ограниченной и небольшой площадке (примерно с баскетбольное поле). Смысл этой игры очень прост — когда дети от одной части бегут на другую множество раз, осьминог («octopus») должен схватить мимо пробегающего за руку, тем самым пометив его («tag»). Тот, кого он схватили, должен помочь поймать остальных. Если им удалось пометить всех, игра на это завершается.