Тессия Эралит.

Я оглянулась на слабо освещенный коридор, уходящий в темноту, прежде чем мой взгляд опустился на белый медальон в моей руке.

— Прости, дедушка, — пробормотала я себе под нос, крепко вцепившись в артефакт. — Клянусь, я верну это.»

Я повернулась спиной к тропинке, с которой пришла, и увидел перед собой древние ворота. Глубоко вздохнув, я приготовилась к тому, что произойдет, когда я пересеку границу.

Я действовала опрометчиво и эмоционально. Я знала это.

Даже после того, что случилось в моей последней битве в Элширском лесу, где генерал Айя спасла меня, я все равно решила сделать это. Даже после того, как я столько ругала себя-ненавидела себя-я не могла сидеть спокойно.

Дедушка уже убил мать и отца в своем воображении. Что бы он ни говорил, я знала, что у него всегда был такой взгляд, когда я упоминала о них. Я знала, что означает этот взгляд. Для него мои родители были уже не родственниками, а предателями.

Бабушка Риния была не так плоха, но я знала, что она оставила попытки спасти моих родителей. Только подслушав планы, которые она и Вирион строили вместе с генералом Байроном о том, кого спасать, я поняла, что моих родителей в этом списке нет.

Но они ничего не знали. Их там не было, как меня. Они не знали, как сильно дрожали руки матери, когда она схватила меня за руку и потянула прочь. Их не было там, чтобы увидеть отца со слезами, катящимися по его лицу, когда мы вошли в портал.

Натянув капюшон на голову, я собралась с духом. Что бы сейчас ни думали о моих действиях, это не имело значения. Мои родители заслужили шанс, и если их собственная дочь не даст им его, то кто же тогда даст?

Мои мысли блуждали, и я подумала об Артуре. Меня так и подмывало попросить его о помощи, но это было слишком эгоистично. Я знала, какие опасности таит в себе эта миссия, и если с ним что-нибудь случится из-за меня…

Я не важна, в отличии от него.

Держа медальон перед собой, я прошла через светящиеся ворота передо мной. Мягкий фиолетовый свет колыхнулся от прикосновения медальона, и я почувствовала легкое притяжение. Вместо того чтобы сопротивляться чужеродному ощущению, я приняла его и шагнула дальше в ворота, пока все мое тело не погрузилось в мягкий пурпур.

И тут же мое тело натянулось на крутящуюся воронку света. Это ощущение отличалось от обычных телепортационных ворот, более… тошнотворным.

Я вывалилась с другой стороны на мощеную площадку, все еще немного дезориентированная после поездки. Вскоре кто-то крикнул: «Эй! Кто-то воспользовался воротами!»

Подняв глаза, я увидела четырех алакрийцев, стоявших на страже у телепортационных ворот, через которые я прошла.

«Встань на колени и сними капюшон! — приказал стражник справа от меня, направляя в мою сторону сжатую сферу ветра. — Сейчас же!»

Я низко опустилась и хлопнул ладонью по земле. Однако прежде, чем заклинания алакрийцев достигли меня, вокруг поднялся сильный порыв ветра.

Держа одну руку на голове, чтобы удержать капюшон на месте, я пробормотала еще одно заклинание. Я приказала защитному барьеру ветра расшириться, отталкивая вражеских магов, застигнутых врасплох.

Воспользовавшись этой короткой возможностью, я бросилась вперед, к ближайшему переулку в ста футах к северу.

Послышался крик приказов своим союзникам, и вскоре еще одна пара алакрийцев двинулась на меня с обеих сторон.

Не снимая капюшона, я бросилась к алакрийцу слева от меня, стреляя в него клинком ветра.

Почти сразу же ледяная броня окутала его тело, защищая шею от резкого порыва ветра, который я послала в его сторону. Моим первым инстинктом было удивиться и испугаться ненормального мага, прежде чем я напомнила себе, что алакрийцы используют магию иначе, чем мы. Но высшая форма магии не обязательно приравнивалась к более сильному магу в их случае.

Я сосредоточилась на противнике под рукой. Одетый в лед алакриец смог

защититься от моей атаки, но сила моего клинка ветра сумела сбить его с ног. Прежде чем его спутник успел прийти ему на помощь, когда он снова встал, я ускорилась. Искушение воспользоваться моей растительной магией или звериной волей быстро росло—так было бы намного легче уйти, — но я сопротивлялась. Используя такую ненормальную магию, можно было бы сказать всем, что бывшая принцесса Эленуара здесь.

Вызвав сгущенную волну ветра под моей задней ногой, я переместилась на расстояние вытянутой руки от врага. Он поднял свой длинный меч, чтобы блокировать любую атаку, думая, что я ударю его, но вместо этого, я схватила его за руку и использовала классический бросок сверху, которому меня научил мой дедушка.

С помощью магии ветра я подбросила алакрийца на несколько десятков футов в воздух, что открыть путь к ближайшему переулку.

«Не дайте ему уйти!» голос прозвучал издалека.

Утешенная тем, что они приняли меня за мужчину, я поспешила вперед и скрылась с очередным порывом ветра, помогающим мне.

Я помчалась по узкому проходу. Здания возвышались надо мной с обеих сторон, дорога была едва достаточно широкой, чтобы двое мужчин могли идти плечом к плечу. Несмотря на то, насколько старыми были здания и мощеная дорога, переулок был очень чистым.

Большинство человеческих городов были так похожи друг на друга, что трудно было точно сказать, где я нахожусь, пока я не получила полного представления о городе, но я знала, что по крайней мере прибыла в один из крупных городов Сапина.

Мои глаза постоянно осматривали дорогу и даже близлежащие крыши на случай, если алакриец следит за моим местонахождением сверху. Быстрый взгляд на небо подтвердил, что я не приземлилась в городе Ксир. Облака были высоко над головой, и не было видно ни одного полупрозрачного барьера, защищающего парящий город.

Прошло некоторое время, и я осторожно направилась к одной из больших дорог. Я выглянула из узкого прохода, через который протиснулась, и увидела, что по улицам все еще гуляет довольно много людей.

Тем не менее, я держалась в стороне и изучала проходящих мимо пешеходов,

просто чтобы убедиться. В то время как там были в основном авантюристы и солдаты, одетые в броню или кожаные доспехи, я заметила довольно много детей и домохозяек, которые носили грязные фартуки. Странно, но все, казалось, шло своим чередом.

‘ У них у всех такие безжизненные лица», — подумала я про себя, чувствуя, как в груди все сжимается от чувства вины. Глупо было чувствовать себя ответственной за все происходящее, но какая-то часть меня все еще думала, что, возможно, это в значительной степени это моя вина за то, как обернулась война.

Я покачала головой, вырываясь из ямы, в которую сама себя загоню, если начну думать об этом.

Плотно завернувшись в плащ и убедившись, что почти не видно моего бросающегося в глаза цвета волос, я выскочила из переулка. Смешавшись с конным экипажем, который проезжал рядом, я шла синхронно, пока довольно тесная группа пешеходов не предоставила мне более естественную завесу, чтобы спрятаться среди них.

Некоторые бросали на меня мимолетные взгляды, но из-за моего маленького телосложения никто, казалось, не обращал на меня особого внимания.

«Нам действительно нужно идти? — женщина средних лет, стоявшая в нескольких футах впереди меня, что-то прошептала своему мужу.

Толстяк ответил приглушенным голосом: — Эти проклятые алакрийцы уже начинают выгонять людей из своих домов. Если мы не уйдем сейчас, все станет только хуже.»

Женщина посмотрела на мужа так, словно собиралась что-то сказать, но опустила глаза. Я видела, как поникли ее плечи, когда она крепко держала за руку свою дочь.

Сбитая столку, я продолжала следовать за всеми, пока не заметила несколько прилавков на обочине улицы. Большинство уже почти закончили заворачивать свои товары и складывать брезент, который висел над их товарами, но мне удалось найти прилавок для одежды, который еще не был полностью упакован.

Одним быстрым движением я стащила с вешалки длинную кожаную кепку, мантию и брюки в тон.

— Эй! Это… — голос лавочника затих. Бросив быстрый взгляд назад, я увидела, что она смотрит широко раскрытыми глазами на несколько серебряных монет, которые я оставила на столе.

Проскользнув в соседний переулок между заброшенной пекарней и мясной лавкой с разбитыми окнами, я поспешно переоделась в только что купленную одежду.

Я завязала волосы и заправила их в кожаную шапочку, которая спускалась ниже шеи, убедившись, что большая часть моих серебряных волос не была видна. Надев мантию и штаны, я провела пальцами по грязной земле и беспорядочно растерла лицо ими.

«Этого должно хватить, — пробормотала я себе под нос. Я подумала о том, чтобы взять тренировочный лук, который я одолжила у Элли, чтобы завершить образ авантюриста, но я решила не делать этого, заметив, что никто не носит свое оружие.

Я смешалась с потоками людей, торжественно идущих в одном направлении. Несмотря на то, насколько более многолюдным стал город, все еще была жуткая тишина.

«Извините. Что происходит? — Я понизила голос и старалась не смотреть в глаза человеку, которого только что спросила.

Мужчина проигнорировал меня и прибавил скорость.

Я попробовала снова, на этот раз подойдя к пожилой женщине, но была встречена тем же ответом, пока, наконец, молодая леди—только немного старше меня—наконец не ответила.

— Я … все кончено, — она подавила рыдание. — Эти захватчики велели нам перебраться в центр Этистина, если мы не хотим, чтобы за нами охотились.»

— Охотились? — Тихо сказал я. «А как же армия Дикатена, расквартированная в Этистине?»

Женщина ускорила шаг, нервно оглядываясь назад.

Я последовала за ней, подстраиваясь под ее шаг, и снова спросила, прежде чем ответить еще более тихим голосом. «Они… ушли.»

— Ушли? — я сказала чуть громче, чем намеревалась.

Глаза женщины выпучились, каку испуганного бродяги, и она рванулась прочь, крепко сжимая в руках сумку на шнурке.

Я глубоко вздохнула, пытаясь подавить разочарование и тревогу, нарастающие внутри меня. Разговор с этой женщиной оставил у меня больше вопросов, чем ответов, и казалось, что все были слишком напуганы, чтобы говорить.

Поправив кожаную шапочку, я пошла дальше. Единственный способ получить хоть какие-то ответы-это пойти к Этистину. Судя по тому, что мы удалялись от великих гор, мы направлялись на Запад.

Я, должно быть, прошла через Восточные ворота Этистина, что имеет смысл, учитывая, что это наименее используемые ворота телепортации и самые дальние от замка. Старейшина Риния, должно быть, настроила их так, чтобы тайно вывезти некоторые из ключевых фигур, которые она записала в том списке.

Чем дальше я шла, тем плотнее становилась толпа вокруг меня. Дошло до того, что нам всем пришлось протиснуться вперед, прижавшись плечами друг к другу. Крики детей можно было расслышать сквозь нервное шиканье их родителей.

Высокие богато украшенные здания, составлявшие внутреннюю часть столицы Этистина, закрывали вид на центр города, но как раз перед ними я заметила алакрийцев.

Они ничем не отличались от людей Сапина, но все носили одинаковую серочерную униформу с кроваво-красными прожилками. Кроме того, они были единственными, у кого было оружие, и они использовали его, чтобы загнать людей вперед на дорогу, ведущую в центр города.

Вот тогда я и услышала это. Первый крик.

Это было только начало-тот первый крик вызвал еще большую волну шума, когда толпа впереди достигла открытой площади города.

Я протиснулась сквозь толпу, пытаясь протиснуться вперед. Я оказалась в середине плотной очереди людей, протискивающихся на открытую площадку, которая когда-то была центром торговли и торговли.

Подойдя ближе, я заметила, как изменился воздух—от страха и беспокойства к отчаянию.

Теперь я могла различить более тонкие реакции наряду с раздававшимися криками. Я могла различить вздохи, стоны и даже тихие всхлипывания людей впереди.

Когда я подошла еще ближе, то увидела людей: широкоплечий мужчина, указывающий дрожащим пальцем направо от меня; женщина, закрывающая обеими руками рот, с широко раскрытыми глазами и свободно льющимися слезами; еще один мужчина с застывшим неподвижным выражением лица, смотрящий в другую сторону.

Вот тогда я и добралась.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на зрелище, на которое все так сильно реагировали, не заботясь об алакрийцах поблизости.

И я, наконец, увидела его. Мой желудок сжался, и комок в горле угрожал задушить меня, когда я увидела четыре фигуры.

Двое мужчин, две женщины, с черными шипами, пронзающими их тела высоко в воздухе, чтобы все видели.

Двое были лидерами этого королевства, а двое других были… моими родителями.