Е Цзяяо умяла все спелые и сочные плоды земляники и выпила лекарства приготовленное для нее, но высокая температура все еще держалась. Что же теперь делать?

Ся Чуньюй тоже не горел желанием, так проводить свои дни. Сегодня он и так отмучился за весь день крутясь как белка в колесе. Просто день потрачен в пустую! Он даже не успел поесть змеиную похлебку которую приготовил старая голова Юй, в итоге все досталось Второму главе.

– Пойди, спроси господина Лю как можно призвать душу, – сказал Ся Чуньюй отдавая приказ Сун Ци.

Услышав это, у Е Цзяяо возник коварный план, и она тут же протараторила:

– Я знаю, как это сделать!

От неожиданности Ся Чуньюй, подняв брови, вопросительно посмотрел на нее.

– Когда я была ребенком, моя кормилица призывала мне душу, – сообщила Е Цзяяо, подзывая его рукой. – Подойди, я тебе все подробно расскажу.

Подходя, он и так отнеся к ней с сомнениями, но выслушав ее инструкции до конца, Ся Чуньюй ушам своим не поверил. Он всем своим видом высказал, о своих подозрениях:

– Да ну?

Е Цзяяо убежденно, как будто так оно и было на самом деле, заверила:

– Конечно, это взаправду, мне хорошо запомнилось это событие, даже к гадалке ходить не надо. Моя кормилица делала это именно так, такое лечение было очень эффективным.

Ся Чуньюй яростно качал головой от этой идеи.

– Нет, это уже ни в какие ворота не лезет, я не буду этого делать.

– Может, тогда позволишь Сун Ци помочь мне с этим? – спросила Е Цзяяо, поворачиваясь лицом к Сун Ци. Как раз и Пэн Ву уже успел спуститься с горы.Чем не кандидат?

Думая об этом, Ся Чуньюй, несчастно насупился и снова покачал головой. Чтобы призвать душу больного нужно произносить уменьшительное-ласкательное имя. Стоит ли позволять Сун Ци выкрикивать: Яояо, Яояо?

Ну уж нет! Это исключено.

– Катись обратно в дом и не высовывайся без моего разрешения. – поспешно бросил Ся Чуньюй, яростно прогоняя Сун Ци.

На кухне Ся Чуньюй хорошенько запер двери и закрыл все окна. Еще раз убедившись, что никакой идиот не пришел подглядывать, повернувшись к ней, он сердито пробубнил:

– Можем начинать?

Е Цзяяо, вручила ему лист бумаги с датой своего рождения и весьма радостна подтвердила:

– Мы можем начинать.

Затем, она села, устроившись поудобнее в «первых рядах», готовая понаблюдать за этим спектаклем, в душе уже радуясь, как этот всем уважаемый Третий глава, будет тут прыгать и плясать магический танец, есть только одно сожаление – нет камеры, а то было бы очень занятно записать этот забавный момент.

Ся Чуньюй, зачерпнув чашу с пресной водой, поставил на плиту вместе с бумажкой с датой рождения. Он Взял три благовония, зажег их и поприветствовал Бога домашнего очага, а затем вставил их в чашку с рисом. Подготовив все для ритуала, он обернулся к Е Цзяяо и спросил:

– Обязательно нужно это делать?

Лицо Е Цзяяо было немного взволнованным, когда она признательно кивнула ему в знак согласия:

– Подожди пока я выздоровею, и я приготовлю тебе вкусную еду за твое неограниченное терпение.

Мышцы лица Ся Чуньюйя напряжённо поддергивались от крайне бурной внутренней борьбы: «Нет, ну мать твою, это уже слишком – потерять свое достоинство». Он величественный дворянин, наследный принц Цзинъань Хоу, а не шут гороховый, с какого хрена он должен исполнять этот «танец чародея»? А что если об этом все узнают? Он же станет просто посмешищем.

Видя ее пару огромных, сверкающих глаз, смотрящих на него с большим ожиданием, Ся Чуньюй, внушая страх, сквозь стиснутые зубы блефовал:

– Закрой глаза! И я клянусь тебе, если отважишься проболтаться кому-нибудь, что-нибудь из сегодняшнего дня, я убью тебя.

Е Цзяяо, «сама невинность» начала трясти головой, как ребенок своей погремушкой, и решительно, подобно революционеру, предпочитая гибель капитуляции, сказала:

– Я обещаю, что и словом не обмолвлюсь.

«Я бы не сказала ни слова, потому что я бы рассказала всю историю! Эта игра слов, кто в ней не играл а?» – Она озорно улыбнулась про себя.

– Закрой глаза, – сердито прорычал Ся Чуньюй.

Е Цзяяо немедленно закрыла глаза, приговаривая:

– Ты можешь начинать.

Сделав глубокий вдох и видах, Ся Чуньюй пару раз открыл рот, не зная, с чего начать. Он поднял руки и тут же опустил их. Он не мог этого сделать. Ся Чуньюй почувствовал, что столкнулся с самой большой проблемой в своей жизни.

Е Цзяяо поспешно добавила:

– Ты должен поторопиться, если благовония сгорят, это будет бесполезно.

– Слишком шумная, не надоедай, – буркнул Ся Чуньюй, яростно посмотрев на нее.

После некоторого времени раздумий, он снова добавил:

– Заткни уши руками.

– Если я закрою уши, как я расслышу, как ты призываешь мою душу? Разве тогда это не станет напрасным делом? – Недовольно добавила Е Цзяяо: – Если ты не можешь этого сделать, позови Сун Ци.

«Взрослому мужчине так сложно выполнить подобное, а прямо сказать слабо, да?»

С перекошенным лицом Ся Чуньюй, стиснув зубы и собрав волю в кулак, решил как можно быстрее покончить с этой проблемой и свалить. Размахивая руками, начал «разыгрывать эту комедию», бормоча себе под нос:

– Небесные духи, земные духи, Верховный достопочтенный владыка Лао Цзюнь^[!]исполни мое желание, спаси и сохрани от злых духов. Силы зла повелеваю держаться от меня подальше. Душа Яояо услышь мой зов...

[!] Лао Цзюнь – даосский патриарх, верховное божество в религиозном даосизме

Подглядывая сквозь пальцы, Е Цзяяо ликовала, едва сдерживая смех, над тем как нелепо он выглядел.

И это лидер «Черного ветра»? Красивый и непобедимый – Третий глава семьи? Теперь пляшет тут и призывает душу, как религиозный придурок. Это слишком смешно.

– Яояо, Яояо – прекрати блуждать. Яояо, Яояо – вернись, твоя душа...

Ся Чуньюй закрыл глаза и начал разбрасывать рис, сосредоточившись на чтений «душераздирающей лирики», которой его научила Е Цзяяо. Он даже не заметил что его пациент, который бесстыдно высмеивал его, чуть не задохнулся от тихого смеха.

– Всё в порядке? – спросил Ся Чуньюй, когда он наконец закончил читать «молитву». Он обернулся и тут же пришел в бешенство, когда увидел, что она смеется над ним. – Кто позволил тебе открыть глаза?

Е Цзяяо так весело смеялась, слишком увлекшись подшучиванием, что позабыла обо всем на свете. Заметив его взгляд, она сразу перестала смеяться и прикрыла глаза руками:

– Нет, нет, я абсолютно ничегошеньки не видела.

Ся Чуньюй внезапно почувствовал, что «обманули дурака на четыре кулака», и ловко поглумились над ним.

– Е Цзиньсюань, если ты осмелилась обвести меня вокруг пальца, решив поиграть со мной, будь уверена, я заставлю тебя страдать, – сердито, угрожал Ся Чуньюй.

– Как так можно? Я просто подумала, что у тебя это хорошо получилось, даже лучше, чем у моей кормилицы. Да точно, я ощущаю это всем своим телом, мне стало гораздо лучше, – заявила Е Цзяяо со всей искренностью, на которую только была способна.

Успешно отмазавшись и вздохнув с облегчением, вполне очевидно, что сразу полегчает.

Внезапно за дверью послышались шаги, и хотя звук был легкий, но это все же не могло ускользнуть от острого слуха Ся Чуньюя. Он подумал, что это должно быть, Сун Ци пришел подслушать их. «Вот и отлично!» Теперь будет на ком спустить свой гнев. Жестикулируя, он указал на Е Цзяяо и пробормотал:

– Я скоро вернусь и разберусь с тобой.

Е Цзяяо поджала губы, презирая его в своем сердце: «Крутой парень, только приди сюда! Думаешь, я все еще боюсь тебя? Раз ты так хочешь продолжить обслуживать пациента, я не смею тебе отказывать».

Ся Чуньюй подошёл к двери и с резким звуком, он одним махом открыл её, громко крича:

– Тебе жить надоело?! Я разрешал тебе выходить...

Э-э, Ся Чуньюй и люди находящиеся за дверью замерли, так и стояли трое с глупой физиономией, глазея друг на друга.

– Пер... Первый брат, Второй брат, почему вы здесь? Я думал, что это была Сун Ци, – неуклюже засмеялся Ся Чуньюй, затем, он с каменным выражением лица посмотрел на издали стоявшего Сун Ци, громка крича: – Пришел Первый и Второй главы, почему ты не подал знак? Чего ты там застыл как истукан? Немедленно иди и налей чай.

Бедный Сун Ци ничего не мог сделать, кроме как затаив обиду, бросить огорченный взгляд, в непонимании, что он такого сделал, что всегда и во всем обвиняют его.

Первый глава семьи, посмотрев в сторону кухни, махнул рукой.

– Не стоит беспокойства, мы с твоим братом пришли, потому что слышали, что младшая сестра заболела, мы специально зашли проведать ее. Теперь все в порядке?

– Ничего серьезного, это просто небольшой испуг, вот и все, – небрежно преуменьшил Ся Чуньюй.

Из дома раздался полуживой голос Е Цзяяо:

– Первый старший брат, Второй брат! Прошу прощения, я приболела и не могу лично встретить Вас, простите за мою бестактность.

Первый глава поспешно ответил:

– Не переживай, всё в порядке, сестренка просто хорошенько отдохни и поправляй свое здоровье. Третий брат, служба в деревне для тебя всегда была на первом месте, ты должен отвлечься от дел, здоровье невестки важнее. Кроме того, нападение на Синьи требует вдвое больше внимания, поэтому не спеши.

– Младшая сестренка – девушка из богатой семьи, она не такая, как те грубые деревенские бабы, Третий брат, ты должен больше о ней заботиться, – шепотом добавил Второй Глава.

Еще немного и Ся Чуньюй будет кровью плеваться от этого заявления. Ну конечно эти грубые деревенские бабы и рядом не стаяли с несравненной соплячкой, потому что они не посмели бы поднять его на смех. Но на устах ему неохотно пришлось «подпевать» другое:

– Истину глаголишь...

– Хорошо, тогда мы больше не смеем вас беспокоить. Если тебе что-то потребуется, просто дай знать, ладно? – Махнув рукой, Первый глава, отвернулся и пошел к выходу.

В след за ним, не отставая, последовал и Второй глава.

Выпроводив двоих на улицу, Ся Чуньюй вернулся на кухню и Е Цзяяо растроганно вздохнув, сказала:

– По всей видимости, старшие братья все же очень переживают за меня.

Ся Чуньюй с выражением лица, будто заработал паралич лицевого нерва, про себя пробубнил: «Да прям уж, думаешь двум головорезам, которые убивают, даже глазом не моргнув, есть дело до тебя? Исключением является, если ты действительно их человек».

– Я призвал твою душеньку обратно, теперь то ты и сама можешь передвигаться, верно?! – с безразличием спросил Ся Чуньюй.

Е Цзяяо в ответ, сердито заявила:

– Это тебе не волшебный эликсир! Думаешь, все мигом подействует? Пусть даже моя бедная испуганная душа и вернулась, все равно нужно подождать несколько дней.

Ся Чуньюй, не веря закричал:

– Сколько тебе еще дней нужно?

Ему досадно, что нельзя прямо сейчас выкинуть ее к чертовой матери, позволив ей там помереть.

– Откуда мне знать? Это зависит от того, смогу ли я сегодня спокойно и безмятежно спать. Если хорошо высплюсь, возможно, завтра со мной все будет хорошо, – с усмешкой сообщила Е Цзяяо.

Теперь Ся Чуньюй был похож на пороховую бочку без провода свинца, готовую вот-вот вспыхнуть. Он был полон гнева, но ему некуда было это выместить. Вместо этого он грубо взял Е Цзяяо в охапку и отнес обратно в комнату, почти бросив ее на кровать.

Вечером, по желанию пациента, Ся Чуньюй по своей инициативе закрыл все окна. Било бы совсем не плохо, сесть на обыденном месте – уютном диванчике и почитать, но вместо этого, он взял масляную лампу и поставил на прикроватную тумбочку, решив дочитать свою книгу лежа на кровати.

– Можешь заодно прихватить чайник с водой? На всякие пожарные, вдруг ночью меня будет мучать жажда... – слабым голосом, спросила Е Цзяяо.

Ся Чуньюй, проигнорировал ее, сосредоточено продолжая читать книгу. Однако после прочтения двух страниц совесть взяла над ним верх, и он все же решил встать, чтобы принести ей чайник.

Через некоторое время Е Цзяяо снова заявила:

– Завтра я хочу полакомиться земляникой.

Не выдержав, Ся Чуньюй раздраженно сказал ей на повышенных тонах:

– Ешь в своих снах!

Получив отворот поворот, Е Цзяяо обняла его за руку, как будто она держалась за подушку. Она намерено прижалась к нему, и терлась, причиняя ему «неудобство». Во всяком случае, сегодня вечером он не осмелится издеваться над ней. Грех упустить такую прекрасную возможность – заставить его страдать.

Как и ожидалось, у Ся Чуньюя выражение лица и впрямь стало не свойственным ему, когда он пытался отмахнуться от нее.

– Отстань от меня, слишком жарко.

– А мне не жарко! Мне даже кажется, что я чувствую небольшой озноб. – Е Цзяяо беспардонно в открытую положила свою ногу, прямо на него, переходя к медвежьим объятьям.

Он мужчина, кроме того, мужчина в расцвете сил, с нормальными физиологическими потребностями, ее мягкое тело, обтиравшееся об него и так и этак, не заставило долго ждать ответную реакцию его тела.

С нервным выражением лица Ся Чуньюй брыкнул по ее ноге, которой она прижималась.

– Смерти захотела? Ты же тяжелая как свинья.

Е Цзяяо, моргнув глазами, упрямо закинула свою ногу туда, где она была и пробормотала:

– Прошлой ночью кто-то сказал, что я слишком худая, щупать нечего, и все что ты чувствовал одни кости, да и только, а теперь говоришь, что я тяжёлая, ты уж определись в своих причудах.

Ся Чуньюй потерял дар речи. Он действительно так сказал вчера вечером? Он не помнил, чтобы говорил это прошлой ночью. Ну, что бы он там ни говорил, факт оставался фактом: эта нахальная женщина, была бесстыдницей, отбросив всякий стыд, спустя всего лишь каких-то там пару дней союза, она бросилась к нему.

– Сун Ци сказал, что ты хочешь казаться плохим, а на деле ты добряк, я тоже так думаю – ты хороший человек. Эй, а как тебя зовут? Я до сих пор не знаю твоего имени! – без умолку болтала Е Цзяяо.

– Тебе нет необходимости ознакомляться с данной информацией, учитывая твою занимающую должность – холодно ответил Ся Чуньюй.

«Чушь! Как будто я действительно хочу это знать!» – Про себя презирала Е Цзяяо.

– В таком случае, как же мне тебя величать? Третий глава семьи? Так же, как и Сун Ци? Нет, это не заставит меня чувствовать себя особенной. О-о придумала, может, я буду звать тебя – Фейфей?

Для него это самый подходящий псевдоним, что может означать как бандит, так и бабуин. Это просто идеальное прозвище. Е Цзяяо была довольна собой, она и вправду слишком мудрая.

Фейфей? Ся Чуньюя чуть не стошнило. Какое грязное обращение.

– Ну, вот на этом и порешали, отныне я буду называть тебя – Фейфей. Мне нравится это имя, – заявила Е Цзяяо, разговаривая сама с собой.

– Только посмей меня так называть, – Ся Чуньюй больше не мог этого выносить.

– Спокойной ночи Фейфей, я лягу спать по раньше, ты тоже не засиживайся допоздна, ладно? – Больше не страшась в диком бешенстве его оскалившихся зубов и выпушенных когтей, она наклонилась и поцеловала его в щеку, игнорируя его угрожающий взгляд, в процессе не забывая еще раз потереться об него. Затем нашла удобное положение для грядущего сна. Несмотря на то что целый день у нее была лихорадка и головокружение, чувство выполненного долга возмещал все сегодняшние неудачи.

Ся Чуньюй был чернея дна горшка, ему хотелось рычать и громко кричать: «Господи, пожалуйста, просто забери эту сумасшедшую женщину!»

Но бог не услышал его отчаянный возглас, а женщина под боком, продолжала безмятежно, спокойно спать.

Однако, как бы он ни хотел, Ся Чуньюй не смел двигаться, боясь потревожить ее сон, так как из-за этого она может проснуться. А если она не сможет хорошо выспаться, то завтра продолжит болеть, и вся эта неприятность начнется заново.

Он мог только надеяться, что ему придется терпеть ее выходки только в этот последний раз.