Перевод: imy

(п/п: в главе используется elder и Eldest к братьям (старший и самый старший), я не искал какой то способ это решить так что причина почему не ясно какой из старших - моя ошибка.)

***

——Как бы ты удивился, если бы узнал, что на самом деле это была любовь с первого взгляда?

***

Терезии ван Астрея было двенадцать лет, когда она получила Благословение Святого Меча.

Это была внезапная и непредвиденная перемена, вызвавшая в ее жизни огромное горе.

Во время ее обычной повседневной жизни оно внезапно обрушилось на нее.

“ーー? Может быть, меня выбрали?"

Это была искренняя эмоция, эмоция, которой она приветствовала благословение.

И Терезия продолжала держать эту истину в секрете еще некоторое время.

——Сильной стороной семьи Астрея был меч, который давал начало Святым Меча на протяжении многих поколений и продолжал существовать.

Благодаря достижениям, сделанным сотни лет назад первым поколением Святого Меча, Рейдом Астрея, Драконье Королевство Лугуника признало меч семьи Астрея как незаменимое существование и достояние.

Эта традиция передавалась из поколения в поколение, в том числе и во времена Терезии.

Отныне каждый человек, рожденный в семье Астрея, независимо от того, имел ли он Благословение Святого Меча или нет, должен был посвятить себя мечу на всю свою жизнь.

Это, конечно, относилось и к ее отцу, и к двум старшим братьям, и к ее одинокому младшему брату, самому младшему в семье. Независимо от того, становились ли они мечниками или получали Благословение, они должны были знакомиться с мечом в тот момент, когда достигали осознания ума.

Если бы вы спросили, как Терезия, которая родилась в семье Астреч, где такой способ взросления был естественным, взрослела, ответ был бы таким—— она проводила свои дни совершенно параллельно мечу.

Конечно, если вы родились в семье Астрея, то, независимо от пола, вы должны были взять меч в руки.

Бывали дни, когда Терезия и ее братья проходили суровые тренировки. Такие дни действительно бывали, но у Терезии не было абсолютно никаких похвальных способностей к мечу.

Вместо этого было бы более уместно сказать, что у нее никогда не было ориентации для встречи с мечом.

Как и многие девушки, Терезия не проявляла никакого интереса к мечу.

Это не означает, что она не плоха в этом. Немотивированные усилия, сопровождаемые вызывающим отношением. Вполне естественно, что ее родители в конце концов поймут, что бесполезно заставлять ее продолжать размахивать мечом, если она будет продолжать вести себя подобным образом.

—— Благословение Святого Меча даровалась только тем, кто доказал, что достоин получить любовь Бога Меча.

Поколения были свидетелями, только члены семьи Астрея были способны унаследовать Благословение Святого Меча. По крайней мере, таково было общее убеждение, поскольку не было известно никаких фактических подробностей, касающихся наследования Благословения.

Только когда мечник смотрел на меч с абсолютной серьезностью, благословение узнавало его и отдавало себя ему.

Видя, что вероятность того, что она станет Святым Меча уменьшилась до ничтожного, жадность Терезии в конечном счете была удовлетворена, и ей была дарована свобода, которую она очень желала.

Терезия отстранилась от практики владения мечом, но у нее тоже были свои разумные причины для этого.

Конечно, и ее незаинтересованность в том, чтобы стать Святым Меча, и ее отсутствие мотивации в использовании меча были факторами в этом, но ее самая большая причина этого была совершенно не связана с ними.

Терезия сознавала, что родилась с Благословением Бога Смерти.

Раны, которые она нанесет другим, будут беспрерывно кровоточить и не смогут исцелиться.

Когда она поняла, что ее сильная сторона заключается в том, чтобы отнимать жизни у других, то, что родилось в юной Терезии, был страх перед тем, что может произойти от ее ладоней.

Что-то вроде тренировки с мечом идеально подходило для усиления ее страха.

Даже если бы это была просто практика или тренировка, Благословение Терезии, над которой она не имела никакого контроля, не рассматривало бы ситуацию. Даже если рана, которую она может нанести, будет такой же скудной, как царапина, тот факт, что она не заживет, не делает ее смешной.

Особенно учитывая, что рана, которая может быть случайно нанесена во время тренировки с мечом, может оказаться смертельной.

Отныне, освобожденная от тренировок с мечом, Терезия чувствовала облегчение.

Жить, не причиняя вреда окружающим, было на самом деле чем-то трудным, если вы были сознательны в отношении этого.

Если бы вы осознавали это, вы бы заметили, что непреднамеренное и случайное причинение вреда другим может произойти очень легко. Как вы можете определить, сработает ли Благословение или нет, в случае, если вы в конечном итоге получите порез на пальце из-за осколка разбитой тарелки?

Молодая девушка по имени Терезия бессознательно уклонялась от общения с людьми.

Если бы она никогда не вступала в контакт, если бы она никогда не подходила близко, ей не пришлось бы беспокоиться о том, чтобы причинить боль людям. Приобретя естественную склонность избегать любого зрительного контакта, она стала проводить все больше и больше времени с цветами.

Получив свободу отказаться от меча, она сделала клумбу в саду своего особняка только для себя, и выращивая там сезонные цветы, она начала любить любоваться ими.

Ее братья, которые привыкли размахивать мечом в полном отчаянии и неоднократно подвергались трудным и болезненным тренировкам.

Не то чтобы она не чувствовала себя брошенной или жалела их, видя их фигуры. Просто из-за того, что она не могла рассказать им о своем Благословении, цветы были единственными, с кем она могла быть и доверять им с полным доверием.

"Интересно, смогу ли я когда-нибудь жить рядом с кем-нибудь……”

Ее страдания, ее сомнения, единственные, кому она могла доверить свои чувства, были только ее цветами, их лепестки танцевали в ритме легкого ветерка.

Это опять же, как и у многих людей, было желание у молодой девушки по имени Терезия, любить и быть любимой.

Хорошо понимая, что она может причинить боль другим, задаваясь вопросом, заслуживает ли она того, чтобы быть вместе с кем-то, и все это в то же время не подчиняясь планам своих братьев или родителей, дни неуверенности в себе Терезии продолжались.

——В разгар таких дней любовь Бога Меча была излита на Терезию.

“ーー? Может быть, меня выбрали?”

Без предупреждения, осознание пришло к Терезии.

Это было больше похоже на чувство несообразности, чем на осознание подобное ее Благословенияж Бога Смерти.

Это было естественно. Для нее осознание Благословения, с которым она родилась, было само собой разумеющимся, подобно тому, как глаза обеспечивают зрение, а уши-слух.

Что-то вроде внезапного обретения нового Благословения будет ощущаться, как будто крылья выросли у нее на спине. Она встретила это с чувством несообразности, которого раньше не было, и с расширением своего кругозора в плане своих возможностей.

——Я не возьму меч в свои руки.

Так думала Терезия, испытывая отвращение и тошноту к своему новому Благословению.

Она вспомнила те времена, когда ее заставляли размахивать мечом. Она поняла, насколько бессмысленными и бесцельными были ее действия тогда.

Теперь она инстинктивно понимала, как лучше, оптимальнее, идеальнее, лучше всего махать мечом.

Ее "я", чья сильная сторона заключалась в том, чтобы убивать людей, теперь полностью приобрело навык убивать людей.

“ーー~хк."

Это был ужас. Это было отчаяние. В этот день наступил конец света.

Опустившись на колени, она поняла, что была богом смерти, принявшим облик девушки, и что ее дни, когда она притворялась молодой девушкой, подошли к концу.

Теаресия никому не рассказывала о божественной защите, которую она получила.

Она намеревалась скрывать свое обладание " Божественным покровительством Бога Смерти "и" Божественным покровительством Святого меча " на всю вечность, и скрывать в своем сердце, что она была чудовищем, чьей единственной целью было убивать других.

Заметив, что ей нездоровится, она заперлась в своей комнате в особняке.

Забыв позаботиться даже о своей клумбе, Теаресия спряталась в своей раковине. Она ничего не делала, только спала и надеялась, что однажды проснется и поймет, что все это было лишь ее юношеским сном.

Но в конечном счете это была просто незрелость ребенка, отказывающегося смотреть в лицо тому, с чем она не хотела сталкиваться.

——Сразу же стало ясно, что Терезия унаследовала Благословение Святого Меча.

???: Брат. …...Следующий Святой Меча - твоя дочь. Этот ребенок

Главный дом семьи Астрея - место рождения Терезии и основание линии Святых Меча.

Шагнувший в особняк, обнаруживший, что прикованная к постели Терезия будет следующим Святым меча, был ее дядя, предыдущий Святой меча.

Благословение Святого Меча было исключительным Благословением, способное быть унаследованно только членами семьи Астрея, причем эта тенденция продолжалась в течение многих поколений.

Это Благословение наследуется следующим Святым Меча от предыдущего Святого Меча без какого-либо предварительного уведомления. И как только наследство завершается, предыдущий Святой Меча освобождается от своей ответственности и теряет Благословение.

Как только нынешний Святой Меча потеряет Благословение, естественно, что личность следующего Святого Меча будет тщательно разыскиваться Королевством.

И предыдущий Святой Меча может определить, кто следующий Святой Меча с одного взгляда.

Дни изоляции Терезии подошли к концу.

"Возьми меч в свои руки, Терезия."

С ее спутанными волосами, Терезию вытащили в сад.

Босая, в пижаме, с сознанием, дрейфующим между сном и реальностью, она все еще была насильно вытащена дядей наружу и вынуждена держать деревянный меч.

Своими пальцами, которые стали еще тоньше, она жестами выразила свое сопротивление и несколько раз покачала головой.

Однако жалобы ее противного "я" остались неуслышанными. Дядя с силой протянул ей деревянный меч и заставил повернуться лицом вперед, как только она взяла его за рукоять.

Перед Теаресией стоял старший брат из четверых.

Ее внимательный и нежный брат, который был вежлив и дружелюбен со всеми, стоял там с растерянным выражением лица. Он был не в состоянии понять, что происходит перед его глазами, и его недоумение можно было понять с первого взгляда.

——Там было много пробелов.

Подумав об этом про себя, Терезия вздрогнула.

С этим замешательством, поразившим ее прямо в сердце, Терезия, потеряв дар речи, просто держала глаза открытыми.

Не обращая внимания на Терезию и ее состояние, дядя глубоким голосом позвал старшего брата.

Держи деревянный меч и нападай на Терезию сверху. Докажи свои способности к фехтованию, поразив и победив свою младшую сестру, - сказал он.

Я никак не смогу этого сделать, - сказал её старший брат.

Ее брат был очень добр. Он усердно упражнялся с мечом и не сомневался в в пути семьи Астрея, но по отношению к своей младшей сестре Терезии он мог быть только добрым.

Она боялась причинить ему боль, поэтому никогда не была инициатором физического контакта, но ей нравилось обнимать брата и его огромное тело. Он был добрым, добрым старшим братом.

Затем раздался голос ее дяди, называвшего брата трусом.

Услышав насмешку от предыдущего Святого Меча, ее брат сделал такое выражение лица, словно его слова причинили ему боль. Терезия знала, что ее братья продолжали размахивать мечом, потому что они восхищались им.

Услышав от него такие резкие слова, ее старший брат был очень уязвлен. Два других ее брата, стоявшие на краю сада и тоже вышедшие на улицу, услышав шум, тоже скорчили такие же обиженные лица.

В конце концов, ее старший брат, сохраняя оскорбленное выражение лица, с ужасной готовностью смотрел на нее.

Выпрямив деревянный меч, который он держал в руках, и вложив в него всю свою энергию, он устремил взгляд на свою цель.

Заметив дрожь в его мече и некоторую остроту во взгляде старшего брата, Терезия пришла к осознанию.

Ее старший брат, чтобы не обидеть Терезию, прикажет деревянному мечу, который он сжимал в своих руках, сбить ее с ног. Это было очевидно по его позе, взгляду, языку тела и тому, как он держал свой меч.

С таким уровнем мастерства, как у ее брата, это, конечно, не будет трудной задачей.

Достаточно было бы доказать его способности как мечника, просто отобрав меч у Терезии.

“ーーーー”

При виде того, как напряглись щеки ее дяди, началась драка, в которой ни одна из сторон не хотела участвовать.

Ее старший брат энергично закричал и ударил острым деревянным мечом, который он держал, в Терезию.

Ограничение движений противника и контроль над его действиями были еще одним навыком в фехтовании. Если бы деревянный меч даже не был поднят, то, несомненно, было бы легко просто сбить его.

Сама основа этой борьбы была ошибочной.

Ни у Терезии не было причин сражаться, ни у ее брата не было причин причинять боль Терезии. Если интересы обеих сторон совпадают, то не должно быть никакого роста ошибок.

Там не должно было быть, но——

"——Это оно."

Деревянный меч, который был послан в полет, приземлился на землю на некотором расстоянии, и его звук отозвался эхом.

Услышав испуганный голос дяди, который смотрел на Терезию, которая держала деревянный меч, направленный вперед, и острие его касалось горла ее пошатывающегося брата, который издал хриплый вздох.

Она вспомнила, что отразила атаку деревянного меча, который обрушился на нее сверху, и отобрала деревянный меч у своего противника.

Затем она приставила острие меча к шее своего противника, доказывая, что может убить его в любой момент, ясно показывая разницу между их мастерством.

С ошеломленными лицами все смотрели на это невероятное зрелище.

"Следующий Святой Меча - это Терезия. Действительно, несомненно.”

- Эхом отозвался необузданный голос ее дяди.

“Ах...... ах, а~х……”

Терезия уронила деревянный меч, который держала в руке, посмотрела на свою руку и той же рукой принялась срывать с себя красные волосы. Она сорвала их с такой силой, что у нее пошла кровь, и, повысив голос, как у зверя, закричала.

Крича, теряя рассудок, отчаиваясь, почти истекая кровью, сожалея.

Терезия стала Святой Меча.

***

Время, которое ее братья посвятили мечу, фехтование Терезии насмешливо растоптало его.

Против подавляющей доблести меча, такие вещи, как время и усилия, посвященные не имели никакого значения вообще.

В глазах Терезии, ставшей Святой Меча, недостатки в обращении с мечом ее братьев были ясны как хрусталь. Теперь она была даже удивлена, что, несмотря на то, что проводила с ними так много времени, раньше не замечала этих недостатков.

Но все же, несмотря на явную разницу в силе между ними и Терезией, ее братья жалко продолжали тренироваться с мечом.

Ни старшие братья, ни ее младший брат не испытывали страсти ни к чему, кроме меча.

Потому что они родились в семье Астрея, выросли в доме, чье имя было уважаемо из-за их мечей, и посвятили свою жизнь и судьбу мечу, так что даже если их младшая сестра отняла их цель у своих братьев, у них все равно не было выбора, кроме как продолжать идти вперед.

Даже если они знают, что никогда, никогда не смогут достичь этого.

——Это довольно глупо.

Это мысль, которая приходит в конечном счете.

Они должны просто делать все, что им заблагорассудится. Они просто не должны больше заботиться о мече.

Если они никогда не смогут простить Терезию, они должны просто жить в своих собственных мирах по своему собственному выбору.

"Терезия-сама, приготовления закончены. Самое время, нам пора уходить.”

Пока она смотрела в окно своей комнаты, в сад, где ее братья продолжали тренироваться с мечом, в уши Терезии проник голос.

Когда она обернулась, то увидела элегантную девушку того же возраста, что и она, с короткой стрижкой прекрасных светлых волос.

Это была Кэрол Ремендис—— член семьи Ремендис, известной своими превосходными рыцарями, и из-за ее признанного исключительного владения мечом, несмотря на то, что она была такого же возраста, как и она, она была назначена помощницей Терезии.

Бесспорно, ее способности в фехтовании были поистине исключительными.

Хотя она не хотела никому говорить об этом, но ее мастерство владения мечом было сравнимо с мастерством ее братьев.

С абсолютно серьезным характером, с обильным мастерством владения мечом, она не могла не чувствовать себя неловко, как другая женщина ее возраста.

"Да, пойдем. сегодня у нас обучение людей в замке, верно?”

“Да. Все в замке также с нетерпением ждут, когда их обучит Терезия-сама. Конечно, я тоже испытываю те же чувства, что и они.”

".....Я думаю, ты уже достаточно сильная, Кэрол.”

“Отнюдь. Кто-то вроде меня не может даже дотянуться до ног Терезии-сама.”

Словно преуменьшая себя, Кэрол произвела впечатление собственных способностей.

Терезия несколько поколебала ее оценка. В конце концов, Терезия никогда не держала меч перед Кэрол. Нет, не только это.

В последний раз Терезия держала меч в руках, когда сражалась со своим старшим братом деревянным мечом.

В течение двух лет после этого Терезия не имела ни малейшего физического контакта с мечом.

Тем не менее, она все еще выполняла свои обязанности Святого Меча.

Реальность того, что она была Святой Меча, была истиной, которую невозможно было скрыть. Она не могла зайти так далеко, чтобы причинить неудобства всей семье Астрея, поэтому она была готова добросовестно выполнять только свои обязанности.

“Легко понять, что стоит посмотреть, а что нет, с первого взгляда. Даже если я не получу возможности увидеть это, если Терезия-сама возьмет меч в свои руки, она, несомненно, станет силой, которую никто не сможет подавить.”

Она криво усмехнулась убеждениям Кэрол.

Вместе с ней Терезия отправилась учить дежурных солдат. Даже во имя учения она не совершила в действительности никаких похвальных подвигов.

Она просто ходила вокруг и заставляла их орудовать оружием и тренироваться, и указывала на недостатки в их борьбе, как всегда, ничего необычного.

Самым страшным аспектом Благословения Святого Меча, возможно, было то, как она усиливала боевые инстинкты человека до совершенства. Дело не ограничивалось только мечами. Будь то копья или топоры, если они были связаны с битвой, Терезия знала все их преимущества и недостатки одинаково.

Если бы солдатам указывали на их ошибки одну за другой, они в конце концов исправились бы сами.

Однако, с точки зрения Терезии, хотя способ исправления этих недостатков может быть правильным, этого никогда не было достаточно, и даже если бы это небольшое изменение произошло, талантливые и бездарные восприняли бы это совершенно по-разному.

Терезия испытывала чувство вины, когда ее благодарили, когда ей оказывали уважение.

Точно так же, как когда-то она отчаялась унаследовав Благословение Святого Меча, теперь она отчаялась из-за ситуации, в которую попала.

Запершись в своей комнате, замкнувшись в своей скорлупе, она всегда надеялась, что приливы и отливы ее судьбы изменят свое направление.

Возможно, это было ее наказанием за эгоистичные и произвольные желания, за бегство от ответственности, которую она должна была взвалить на свои плечи.

В Драконьем Королевстве Лугуника возникли широкомасштабные конфликты с общиной полулюдей.

В мгновение ока сдерживаемые жалобы и недовольство полулюдей, которые были разбросаны по всему королевству, взорвались и поглотили королевство в своем пламени.

Разразилась самая ожесточенная и жестокая гражданская война в истории королевства - "Война Полулюдей".

***

Эта гражданская война, начавшаяся на востоке королевства, с каждым днем становилась все более ожесточенной.

Поначалу это выглядело как небольшое восстание сообщества полулюдей, которое можно было легко разрешить, не доводя его до разрушения, но королевство презирало углубление отношений полулюдей за закрытыми дверями.

Вдобавок ко всему, казалось, существовали люди, преодолевающие разрыв с полулюдьми через индивидуальные отношения, и по мере того, как конфликт распространялся от человека к человеку, огонь гражданской войны мгновенно расширял свой радиус.

По мере того как огненная война постепенно усиливалась и непрерывно распространялась по всему королевству, и после целого года бесплодных попыток потушить огонь, королевство наконец публично признало, что это была ситуация хуже, чем все, с чем королевство сталкивалось раньше.

"Сообщите нынешнему Святому Меча Терезии Ван Астрея. Ожидать появления на поле боя вместе с рыцарями и солдатами, которые в настоящее время сражаются, чтобы подавить гражданскую войну.”

Признавая беспрецедентную ситуацию угрозой всему королевству, старшие аристократы не собирались оставлять Святого Меча напоследок.

Конечно, Терезия также получила сообщение относительно просьбы об участии в войне.

——Терезия отчаялась в наступлении неизбежного будущего.

Это было совсем не похоже на те дни, когда она эгоистично отказывалась взять меч.

Теперь от нее ожидали не знаний, как от Святого Меча, а истинного искусства владения мечом и силы, как от Святого Меча.

У нее не было выбора, кроме как взять меч.

Это был также первый раз, когда ей также вручили Драконий Меч Рейд, которым может владеть только Святой Меча.

"Однако этот меч можно вытащить только тогда, когда это необходимо. Я полагаю, что тебе придется носить еще один меч, кроме этого. Ты можешь выбрать один из них по своему вкусу.”

Ее дядя, бывший Святой Меча, давал ей советы из опыта.

Ее дядя, который раньше носил Драконий Меч на поясе, понимал, насколько причудлив этот меч. В соответствии с советом ее дяди, длинный меч, который обеспечивал лучшее размахивание– тот, который также понравился Кэрол, коллеге по оружию, был тем, который выбрала Терезия.

——В своей первой битве Терезию сопровождала Кэрол вместе с братьями и дядей.

Что касается Тарезии, она не сказала бы, что эта ее партия была создана для явного выветривания.

Несмотря на это, она не могла отвести глаз ни на мгновение. Это также была возможность продемонстрировать мощь легендарного меча Астреи людям королевства.

Независимо от мыслей и чувств Терезии, ее окружение развивалось произвольно.

Все и вся отягощали ее произвольными ожиданиями, вроде того, что Святой Меча никак не может проиграть.

Безудержная, бесчувственная вера окружающих пугала Терезию.

Как будто теперь это стало нормальным, скрывая это от всех, пряча это в своем сердце, Терезия дрожала перед группой, сопровождающей ее в ее первую битву.

И, увидел ее в таком виде——

"Тебе страшно, Терезия?”

Да, тот, кто заговорил с ней своим нежным голосом, был ее старшим братом.

Терезия, ожидая своего первого сражения в палатке, была поражена, увидев, что ее старший брат говорит с ней, и с такой добротой.

Терезия сознательно избегала контактов со своим старшим братом.

Нет, ее старший брат был не единственным, кого она избегала. Ее старший брат, ее младший брат, а также ее родители и ее дядя, она избегала вступать в контакт со всеми ними.

После двух долгих лет она впервые обменялась такими добрыми словами со своим любимым братом.

Терезия не могла удержаться и продолжала смотреть вниз, не находя слов.

Однако ее брат сел рядом с Терезией, у которой было удрученное выражение лица, и нежно погладил ее по голове.

Терезия была застигнута врасплох, увидев, что ладонь ее брата все еще не изменилась.

“Я знаю, что ты чувствуешь себя в долгу передо мной и остальными нашими братьями. Не то чтобы я ничего не думал, проигрывая тебе таким образом. Но……”

Прервав свои слова на полуслове, брат слегка улыбнулся ей.

Это была та самая улыбка ее брата, на которую Терезия смотрела снова и снова, неоднократно.

“Ты моя драгоценная младшая сестра. Если ты не хочешь, если ты боишься... мне придется защищать тебя. Потому что я твой старший брат.”

“Б..... Брат……”

Слезы потекли по ее щекам. Она не должна показывать свои слабости.

Ее единственный и неповторимый брат, которого она победила, не должен этого видеть. Так она думала, но брат отверг ее мысли.

"После того как я проиграл тебе, мне было больно, и я подумал, что должен уйти. Но даже сейчас я люблю меч. Я благодарен, что родился в этой семье, что у меня были младшие братья, а ты была моей младшей сестрой. Я благодарен мечу.”

“ーーーー”

“Вот почему я рад, что взмахнул мечом.”

Терезия осознала свой идиотизм, считая его мысли глупыми.

Даже после того, как они потерпели поражение, увидев, что ее братья нацелились на тренировку с мечом, она думала, что у них нет другого пути, кроме того, что, не зная обо всем остальном, она думала, что они размахивают мечом, потому что у них нет выбора, что они просто цепляются за него, находясь под этим впечатлением, она смотрела на них сверху вниз.

Думая, что они должны просто делать все, что хотят, Терезия произвольно поставила своего брата на свои собственные весы и посчитала его ценностью.

Она насмехалась над братом, превращая его в простого воина, которым должна была восхищаться, которого должна была уважать.

Кто здесь был дураком. Она была глупа здесь. И Бог Меча был здесь крайне глуп.

Почему он не направил свою любовь на человека, который так сильно любил его?

Почему он благословил такого человека, как она, кто всегда отворачивался от меча?

Ее брат или другие люди, подобные ему, были единственными, кто заслуживал благословения.

“Тебе нет нужды сражаться. В конце концов, ты добрая девушка, которая даже насекомое убить не посмеет.”

Боясь силы Благословения Бога Смерти, она всегда заботилась о том, чтобы никому и ничему не навредить.

Она недооценивала своего брата, но брат хорошо понимал свою младшую сестру.

Это принесло ей такое удовлетворение, что за эти два года это тронуло ее сердце больше всего.

В итоге она вела себя как избалованный ребенок, попала в зависимость от него. Она цеплялась за него, плакала в него, она оставила все ему.

——В первом же сражении Терезии ее брат погиб, защищая штаб их войск.

Ни разу Терезия не взмахнула мечом. Она не смогла.

И снова Терезия на долгие годы отказалась прикасаться к мечу.

***

——Прошло пять лет с тех пор, как началась Война Полулюдей, а Терезии исполнилось девятнадцать.

Благословением Святого Меча осталось неизменным, продолжая безмолвно дышать внутри нее.

Тем не менее, Терезия, которая была чрезвычайно важна для войны, ухудшающейся с каждым днем, отстраненно и беззаботно проводила свои дни неторопливо.

Первая битва Терезии, в которой она не смогла сражаться.

Битва, в которой Святой Меча должна была высвободить свою яростную силу, полностью провалилась, и ее старший брат был убит во время войны. Сердце Терезии, получившее смертельный урон из-за этой реальности, затем не смогло принять прикосновение к мечу снова.

Правда о том, что нынешнее поколение Святого Меча имело такой позорный первый бой, была полностью скрыта от общественности. Существование Святого Меча также имело духовное значение для королевства. Они не посмеют открыть, что она плакала в лицо своему брату перед боем и что после смерти брата она замкнулась в себе.

С тех пор, не давая общественности знать об этом, бесчестье Терезии было стерто со всех записей.

И ее старший брат и младший брат, которые также участвовали в битве, чтобы защитить имя семьи Астрея вместо закрывшейся Терезии, которая отказалась выполнить свой долг как Святой Меча, также погибли.

Ее старший брат, полный доброты, который выслушает любое ее желание с искренней заботой.

Ее старший брат, который был немного злым, но всегда первым извинялся, когда они мирились.

Ее милый младший брат, испуганный кот и плакса, который всегда шел за ней, следуя по ее пути.

Все они погибли, сражаясь за Терезию, которая отказалась сражаться.

“——Я заставил тебя во все это ввязаться. Я виноват, Терезия.”

Ее дядя, бывший Святой Меча, который был источником мотивации для их войск, также погиб, сражаясь.

Сражаясь беспрерывно, не обращая внимания на свои раны, и, наконец, работая над исправлением отношений и прекращением огня, а также отдавая приказ об отступлении своих войск, он погиб, добившись выдающихся успехов в сражении.

Не то чтобы она ничего не имела против своего дяди.

Если бы не откровение ее дяди, возможно, никто никогда не узнал бы о том, что Терезия унаследовала Благословение Святого Меча. Если бы об этом никогда не узнали, ее братья, возможно, не приготовились бы к мученической смерти в этой гражданской войне и, возможно, вообще не погибли бы.

Если она думает обо всем этом, то наверняка затаила на него обиду. Она знала, но в то же время чувствовала, что нет.

Ее дядя, должно быть, и сам знал вес титула Святого Меча лучше, чем кто-либо другой. Как и предыдущий Святой Меча, он также, естественно, должен был пройти через то же самое, что и Терезия.

Его действия, должно быть, были оптимальными как для королевства, так и для Терезии.

Даже если это не сработает, его последние слова в его последние минуты.

Услышав эти слова, Терезия больше не могла держать на него зла.

Тогда, если она будет искать кого-то, на кого можно затаить обиду, единственным вариантом для нее останется она сама.

На себя, которая всегда была слабой и плаксивой, несмотря на то, что унаследовала титул Святой Меча.

"Терезия-сама это та, кто обязательно встанет. Это время просто еще не пришло.”

Кэрол, ее коллега, ни разу не попыталась бросить Терезию, которая была опустошена повторяющимися смертями своих близких.

Превращая свою первую битву в зрелище по-настоящему неприятное, упуская возможности из-за собственного эгоизма, а теперь замкнутая, одинокая Терезия была кем-то, в кого Кэрол все еще хотела верить.

Даже по последним приказам Королевского Замка она была заменена из зон, наиболее подверженных непосредственному воздействию.

Однако даже после того, как Кэрол проявила такую сильную надежду, Терезия не смогла ответить на ее чувства.

“ーーーー”

Оказавшись вдали от наблюдения Кэрол, Терезия рефлекторно начала бродить по столице.

Все это место было охвачено несколько неприятной атмосферой, так как гражданская война, которая велась в течение пяти лет, убила все живое в городе. Когда эта вибрация исчезла, все выражения лиц людей тоже исчезли. Вдали от всех людных мест, вдали от всех глаз, стояла одна Теаресия.

Место, которое недавно стало местом, куда Терезия часто ездила, было областью на границе столицы.

Это был район, развитие которого было отброшено в сторону из-за начала гражданской войны. Сквозь развалины и провалы в колоннах здания она направилась к площади позади.

То, что чуть приоткрылось за ним, было тем местом, которое нравилось Терезии, областью, которую даже нельзя было назвать площадью.

Она не была настолько особенной, чтобы заставить сердце пропустить удар или что-то еще.

Та пустота, которая существовала внутри руин, просто успокоила бы сердце, освободив его от всех мыслей.

Под несколько иронически прохладным утренним ветерком Терезия направилась в заднюю часть района.

Сидя на обломках камня и глядя на другую сторону, она увидела раскинувшийся перед ней цветочный сад, где лепестки желтых цветов сладко танцевали на ветру.

Солнечный свет, проникающий внутрь, и почва, излишне пригодная для роста цветов.

В этой тайной обстановке Терезия посеяла семена этих цветов. Ее цветы в особняке, тогда, она была слишком неумелой, чтобы заботиться о них должным образом, и все они в конце концов вымерли.

Тем не менее, она испытывала похожие чувства, видя результаты семян, которые она причудливо посеяла.

“Я даже не поливала вас... но вы так выросли.”

Цветы сильны.

Даже когда Терезия размышляет о своих собственных слабостях, цветы, глядя только в небо, разворачивают свои лепестки и расцветают в полном великолепии.

Раньше она восхищалась их великолепием, но теперь ей хотелось обладать их силой.

Она почувствовала, как ее чувства нарастают, и ей показалось, что она вот-вот расплачется.

Она мучительно пыталась сдержать слезы, и ее пальцы коснулись кантуса ее глаз, который был неожиданно теплым.

——Именно в этот момент к ней приблизилось жалящее присутствие.

"Ах, мне жаль.”

Это было само предательское присутствие, которое ворвалось в утреннее святилище Терезии.

Как и тогда, когда она собиралась показать свои слезы, Терезия намеренно произнесла эти слова, пытаясь показать свою силу. А потом она взглянула на того, кто появился на площади.

Она увидела, и ее охватил благоговейный трепет.

Подстриженные каштановые волосы, элегантные, но свирепые глаза, гибкое, стройное и подтянутое тело, и его чистая кожа, сияющая так ярко, что это пугало.

Однако то, что поразило Терезию в тот момент, не было чем-то настолько поверхностным.

По мнению Терезии, юноша выглядел точь-в-точь как обнаженный меч.

Ей показалось, что сама горячая, твердая, острая сталь устремила на нее его взгляд.

Перед этим миражом сердцебиение Терезии смешалось. Положив руку на грудь, Терезия задумалась о том, что с ней случилось.

Однако единственное, что пришло ей в голову, было то, что юноша не поймет путаницы её сердцебиения.

Отныне, чтобы скрыть это, сказала Терезия.

"Значит, есть люди, которые приходят сюда так рано утром. Вся дорога сюда——"

“ーーーー”

Вот такое это было приветствие.

Терезия заговорила с ним дружелюбно, но юноша прищурился, и ей показалось, что острие меча было направлено прямо на нее. Меч был настолько прочным и сильным, что не казался угрозой.

Возможно, он намеревался отвергнуть несимпатичные мысли Терезии.

Внезапно оно стало неинтересным.

Если он собирался использовать эту карту, то и Терезия ничего не утаит. Она заставит его понять, что он неправильно понял свой меч.

“...Что-то случилось? Ты делаешь такое страшное лицо.”

При этих словах Терезии юноша сделал такое выражение лица, как будто попробовал удар под лопатку.

Похоже, он считал, что Терезия непрофессионалка в фехтовании, и не только в этом, а в сражении вообще. По правде говоря, он не ошибся.

У Терезии не было никакого опыта настоящего боя, и у нее не было никаких записей о том, как она размахивала мечом.

Она была человеком, который был бы сильнее, чем кто-либо другой, если бы она действительно боролась.

“Что здесь делает женщина в такую рань?”

Юноша ответил грубыми и резкими словами.

Голос юноши, который она услышала впервые, был угрюмым, но его голос был прост и приятен для слуха.

——И снова она почувствовала, как ритм ее сердцебиения сбился с ритма.

***

С тех пор Терезия и юноша стали часто видеться снова и снова.

Судя по всему, юноша обычно приходил на площадь по определенным праздникам.

Казалось, его беспокоило присутствие Терезии, но он никогда не заставлял ее идти куда-то еще. Возможно, он думал, что человек, к которому ему придется подойти, это досадная помеха.

Ради того, чтобы увидеть этот желтый цветник, Терезия обычно ходила на площадь.

Бывали случаи когда юноша приходил первым, тогда как в других случаях обычно приходила первой Терезия. Пока Терезия сидела на куске бетона и любовалась цветником, пока юноша посвящал себя тренировкам с мечом, размахивая им с быстротой и превосходной техникой, и эти занятия стали обещанием тех двоих, которые привыкли проводить время в этом месте.

“ーーーー”

Она украдкой взглянула на танец меча юноши.

Не раздумывая, она чуть было не вздохнула. Смотреть на фехтование других и чувствовать себя так было чем-то чрезвычайно редким для Терезии——нет, это, возможно, было в первый раз.

Во-первых, она вспомнила отвращение, которое испытала к юноше, сжимавшему меч.

Юноша не был виноват здесь, это было из-за собственных убеждений Терезии. После того, как она убежала от своей роли Святого Меча, даже в том месте, куда она бежала, она наткнулась на кого-то, держащего меч.

Ее также прогнали из единственного спокойного места, которое она наконец нашла. Такое прискорбное беспокойство исчезло, как только она увидела, как юноша владеет мечом.

В том, как юноша размахивал мечом, не было ничего особенно подобострастного.

В глазах Терезии, которая обладала Благословением Святого Меча, также легко было найти недостатки. Видеть недостатки в обращении с мечом других и чувствовать отвращение от этого было плохой привычкой Терезии, но в случае юноши его чистая страсть использовалась, чтобы скрыть свои недостатки.

Братья Терезии тоже, должно быть, посвятили мечу все свои силы.

Даже для ее братьев, старших или младших, которые были так преданы мечу, это не было похоже на то, что Терезия была неспособна питать какие-либо негативные чувства.

Но все же, почему она не чувствовала то же самое к этому юноше и его мечу?

Ответ на этот вопрос, безусловно, удивительно прост.

“Как глупо……”

——В мече юноши не было абсолютно никаких примесей.

Он отдал мечу все, что у него было, он посвятил мечу все, что у него было.

Это легко выразить простыми словами, и Терезия думала, что ее братья сделали то же самое, это было немыслимо.

Воистину, юноша здесь был полон страсти, он, у которого был только меч.

У него не было ничего, кроме меча. Он не любил ничего, кроме меча. Он не любил ничего, кроме меча, который был установлен, как стальной удар.

“……Как глупо.”

Наблюдая со стороны за фехтованием юноши, Терезия почувствовала, как тепло приливает к ее щекам.

Терезия была Святой Меча. Благословенный любовью Бога Меча, существование которого стояло выше всех мечников.

Ее существование также стояло на его пути, для достижения его досадной цели.

Хотя это было, несомненно, ее собственное заблуждение, она чувствовала, что он спрашивает ее.

Святая Меча Терезия, могла понять все о мече, просто взглянув на него.

Она могла видеть его истинную природу, независимо от того, что это был за драгоценный меч, дьявольский меч, прочный меч или, в худшем случае, Драконий Меч. Она могла свободно им пользоваться. Не существовало такой стали, которая могла бы скрыть свои секреты в руках Терезии.

Он был единственным.

Он был единственным, кто не подчинялся свободной воле Терезии.

Он был мечом, но его пределы не могли быть определены ее собственным "я", которое было Святым Меча.

Безошибочно, именно поэтому, ее "я" разрослась, чтобы заботиться о нем столько.

"Это Вильгельм Триас.”

Через три месяца после первой встречи она обменялась именами с юношей—— Вильгельмом.

Несмотря на то, что они встречались несколько раз, они ни разу не поинтересовались именами друг друга.

По правде говоря, Терезия ждала удобного случая, но Вильгельм невольно проигнорировал ее желание. В конце концов им удалось обменяться именами, но только потому, что Терезия стала нетерпеливой и инициировала это, Вильгельм просто дал соответствующий ответ.

“До сих пор я мысленно называл тебя “цветочницей”.”

Каким же невежливым он мог быть, этот человек.

В его словах не было ни капли сочувствия, да она и не особенно возражала, потому что ее мысли были заняты собой, и она обычно удовлетворялась тем, что немного говорила и возвращалась обратно, так что теперь сердце Терезии трепетало.

“Ты любишь цветы?”

"Нет, я их ненавижу.”

Это был его ответ, даже после того, как он столько раз видел великолепие цветника Терезии.

Несомненно, он не мог ответить просто для того, чтобы подыграть собеседнику или поднять ему настроение.

Даже после того, как у нее появилось чувство тревоги из-за этого, она не могла не думать: “Но, именно поэтому, он такой мечоподобный человек...”.

Для меча, который не подчинялся ее воле, Святой Меча был не слишком велик, и Терезия в то время не понимала, как она была спасена этим.

“Почему ты размахиваешь мечом?”

С тех пор как они обменялись именами, слова, которыми они обменивались, тоже стали меняться.

Они обычно говорили о цветах и просто о каких-то других разных темах, а потом возвращались назад. То, что вызвало перемену в этом в тот день, было, возможно, из-за низкого настроения того дня.

Попытки подавить войну полулюдей потерпели неудачу, и Терезия слышала о сражениях на полях сражений.

Разбросанные по всему королевству полулюди, стоявшие за всеми разрушениями, были чрезвычайно сильны, и среди них была Ведьма, обладающая огромной сверхъестественной силой, существование которой также было подтверждено, как она слышала.

Ей вдруг стало не по себе.

Она слышала из его собственных уст, что Вильгельм не был солдатом королевства. И все же он был выдающимся мечником. Вдобавок ко всему, у него были глаза, которые видели ужасно много крови.

В такие смутные для королевства времена он, несомненно, был квалифицирован как солдат, но не настолько, чтобы быть непобедимым. Когда-нибудь, возможно, даже он больше не сможет приходить на эту площадь по утрам.

Из-за беспокойства, вызванного этим, Теаресия задала этот вопрос.

Закончив свой танец меча, потный Вильгельм с предельной серьезностью посмотрел прямо в глаза Терезии. Помедлив мгновение, он обдумал ответ, пожал плечами, показывая, что, по-видимому, считает этот вопрос глупым.

"Потому что это все, что у меня есть.”

Да, это был его стальной ответ.

А для Терезии это было именно то, на что она надеялась.

Терезия прекрасно понимала, что в ее груди поселилось чувство тревоги и одиночества.

“Ты уже полюбил цветы?”

"Нет, я их ненавижу.”

“Зачем ты размахиваешь мечом?”

"Потому что это все, что у меня есть.”

Когда-нибудь между ними возникнет обещание повторить этот обмен словами.

Сама Терезия не имела ни малейшего представления, чего ей следует ожидать в качестве ответа на свои переформулированные вопросы. Она не знала, хорошо ли, чтобы его ответы оставались неизменными, или ей следует ожидать каких-то изменений в его неизменных ответах.

Неосмотрительно оставлять вещи, которых она не знала, такими, какими они были, было самой сутью Терезии.

Например, как она, несмотря на титул Святой Меча, послала своих братьев на смерть и загнала Кэрол в угол, которая теперь отчаянно выполняла свои собственные обязанности.

Вот почему перемены всегда приходили и проходили мимо, все время изгоняя Терезию из самой себя.

***

Тот, кто достигает этой области первым, обычно была Терезия.

Визиты Вильгельма, которые раньше были нерегулярными, теперь также были постоянными, и слова, которыми они должны были обменяться друг с другом, также были полностью подготовлены.

Терезия также недавно осознала, как незрело она отнеслась к существованию меча.

Обменявшись мирами с Вильгельмом, взглянув на того, кто посвятил мечу все свои силы, Терезия на короткое время смогла забыть о тяжести, лежавшей на ее плечах как на Святой Меча.

Она была очарована им, потому что она была Святой Меча, она была спасена им, называя быть Святой Меча было глупостью.

Хотела ли она Святым Меча или нет, оба они были бы нечестны с ее стороны.

Она продолжала погружаться в теплую воду, не находя ответа, и ее охватило чувство вины.

Несмотря на оба своих желания, она хотела забыть о его существовании.

“ーーВильгельм.”

Как обычно, Терезия оглянулась, почувствовав его присутствие.

У входа на площадь стоял юноша с мечом.

Не раздумывая, она пошевелила губами, и Терезия улыбнулась ему.

“ーーーー”

Это был момент, когда ее эмоции сломались.

Вильгельм отвел глаза, губы его задрожали, и он прижал к лицу дрожащие пальцы. Сама Терезия была поражена его драматическим ответом и ощутила на себе его воздействие.

Терезия бросилась к нему, который закрывал лицо руками, раздумывая, за что бы ей извиниться. Однако, она не знала, что она должна сказать.

До сих пор Терезия отказывалась вступать в контакт с людьми, если это означало, что она не причинит им вреда.

Вот почему, когда она ранила чье-то сердце, она тоже не знала, как с этим обращаться.

Она была в отчаянии. На саму себя, которая не знала, как это сделать, и никогда не пыталась это сделать.

На саму себя, которая не могла произнести ни слова, перед обиженным Вильгельмом.

“Вильгельм……”

Не зная, что она должна, пожалуй, сказать, пальцами Терезия достигла Вильгельма. Сколько же времени прошло с тех пор, как она вступила с кем-то в физический контакт?

Боясь ранить других, она отказывалась прикасаться к кому бы то ни было.

Даже сейчас, в этот момент, она гораздо больше боялась не прикасаться к нему.

Терезия обняла пальцы Вильгельма, закрывавшие его лицо. В то время как он дрожал ужасно беспомощно, они были невероятно горячими, и она заметила.

Мечи, стальные, когда подвергаются воздействию такого невероятного тепла, превращаются в еще более упрочненную сталь.

Вильгельм был мечом, который всегда наносил удар первым, но он ни в коем случае не был законченным.

И вот теперь Вильгельм получал этот жар и менялся, как сталь.

Теперь от Терезии ожидалось, что она возьмет на себя роль ударника по стали.

——Если она имела дело с мечом, то она, Святая Меча, должна была это знать.

В случае с этим человеком, в случае с этим мечом, она, должно быть, хотела это знать.

“Ты уже полюбил цветы?”

Естественно, она задала свой обычный вопрос.

Если бы здесь был кто-то еще, кроме этих двоих, они, возможно, сочли бы ее слова глупыми, Так как ожидали бы, что она скажет что-то утешительное. Однако среди этих двоих это было к лучшему.

“…….Нет, я их ненавижу.”

И на ее неизменный вопрос последовал другой ответ.

Вот что тогда об этом думала Терезия.

Когда-нибудь, когда реакция Вильгельма изменится, не останется ли чувство, которое Терезия испытала бы на вкус, ощущением отчаяния, уныния и страха?

Но это было не так. Она любила только его изменившееся "я".

Вот что тогда думала об этом Терезия.

“Почему ты размахиваешь мечом?"

Вот почему, конечно, ответ на этот вопрос тоже был бы другим.

И, возможно, этот ответ мог бы стать тем, который спасет Терезиюーー,

"Потому что это все...... что я могу придумать для защиты.”

Меч был единственным, вот что ответил Вильгельм.

Да, для этого человека меч был единственным.

Это нормально, потому что он такой человек. Это нормально для этого человека.

——Вот и все, не было никакой необходимости в регулярном взаимодействии между ними двумя.

Однако это не означало, что они потеряли возможность перекинуться парой слов на площади.

Скорее, если говорить об обмене словами, то таких случаев стало больше, чем прежде.

Вильгельм, пришедший на площадь попрактиковаться с мечом, пришел, чтобы отдать предпочтение разговору с Терезией, а не размахиванию мечом.

Сидя на приподнятой поверхности, она внимательно прислушивалась к словам Вильгельма, который всегда поднимал скудные темы. Безнадежно плохие темы, которым она даже не могла положить конец, однако ей было приятно просто слышать его голос.

"Поговаривали о совете, и я стал рыцарем.”

С горящим взглядом он упомянул тему сегодняшнего дня.

Терезия всегда держалась на расстоянии от людей, поэтому она не была лучшей в общении, но она не была настолько глупа, чтобы не понимать смысла слов юноши, который произнес их после того, как набрался такого мужества.

Простой простолюдин, усердно работающий и ставший рыцарем благодаря своим усилиям и выходящий на поле боя, несомненно, производил впечатление.

Сколько подвигов совершил Демон Меча, Вильгельм Триас, было чем-то, что она болезненно хорошо осознавала, как трусливый Святой Меча.

Она задавалась вопросом, в чем же причина того, что он получил рыцарскую честь вдобавок ко всему этому.

"Вот как, поздравляю. Тогда ты на один шаг приблизился к своей мечте.”

Зная его истинные намерения, Терезия ответила намеренно позитивно.

Она не могла не покраснеть от такого тона. Собрав все свои силы, чтобы не допустить этого, Терезия улыбнулась Вильгельму, на лице которого застыло вопросительное выражение.

"Мечте?”

“Ты владеешь мечом, чтобы защищать, не так ли? Рыцарь - это тот, кто защищает других.”

Услышав слова Терезии, Вильгельм кивнул с таким выражением, словно понял, что она сказала.

Хотя обычно он бунтарь, иногда он проявлял эту детскую кротость.

——Он просто хотел быть одним из тех людей, которых он хотел защитить.

Хотя она и не была так уверена в этом, она ненавидела себя за то, что так себя уверяла.

Несмотря на то, что она хорошо понимала и осознавала свои собственные чувства, она обнаружила себя, которая не могла действовать в соответствии с ними, невероятно, невероятно глупой, отталкивающей, неисправимой, и с тех пор Терезия снова совершила ошибку.

В этот момент, когда она думала об этом, она приходила к выводу, что никогда не делала ничего правильно.

***

Вильгельм вышел на поле боя, когда его родной город сгорел дотла.

Когда Кэрол, запыхавшись, сообщила о стойкой борьбе, которую ведет Демон Меча, Терезия начала терять тепло своего тела и почти упала на колени в этом самом месте.

Бледнолицая Терезия почувствовала испуг Кэрол. Она чувствовала это, но ее тело не могло увеличить свою энергию. Она прекрасно понимала, насколько безнадежна эта ситуация.

“ーーーー”

Чей-то неуместный голос проник в уши Терезии, которая не отрывала глаз от земли.

Он не принадлежал Кэрол, и вообще никому в доме. Она была знакома с этим голосом, так как это был кто-то, кто всегда был близок к Терезии, с тех пор она заметила.

Это был звук смеха Бога Меча, высмеивающего ее за подавленную любовь.

"Я должна идти.”

Слушая смех Бога Меча, Терезия медленно встала.

Даже сейчас звук насмешки продолжал эхом отдаваться в ушах Терезии. Тем не менее, она не могла смириться с потерей всего, над чем смеялся Бог Меча.

Она оставила все на старшего брата и позволила ему умереть.

Она возложила свою ответственность на второго старшего брата, младшего брата и дядю и позволила им умереть.

Но, только его—— только Вильгельма я не отдам.

Потому что этот меч, эта сталь, этот человек принадлежат мне и только мне.

"Кэрол, готовься.”

“Терезия-сама......? Однако состояние вашего тела……”

“ーーГотовься.”

Кэрол, которая беспокоилась о теле Терезии, выпрямилась по второму приказу. Двигаясь быстро, она сразу же сделала все необходимые приготовления для проведения операции.

Боевой костюм, который она не надевала со времени своего первого сражения, и длинный меч, не испачканный кровью.

“На этот раз я не ошибусь.”

Сжимая кулаки и ругаясь на длинный меч, Терезия бросилась к Кэрол и запрыгнула на телегу.

Количество повозок, прибывших для спасения Вильгельма, было намного больше, чем ожидала Терезия. Это были люди, находившиеся в одном отряде с ним, или те, кого они когда-то спасли.

Только фигуры этого юноши, крепко держащего меч, нигде не было видно.

К настоящему времени этот юноша стал драгоценным мечом, привлекая многих своим блеском и остротой.

——Передовая линия родного города Вильгельма уже рухнула.

Крики ярости отдавались эхом, так как поле боя было покрыто запахом крови и ожогов.

Терезию затошнило, когда она увидела эту ужасную сцену. Она уже несколько раз представляла себя стоящей на поле боя, но реальность оказалась гораздо более ужасной, чем она могла себе представить.

На поле боя, где наносятся раны, отнимаются жизни, проливается кровь, заранее готовиться было бесполезно.

"Во всяком случае, ищи Вильгельма!”

Тот, кто повысил голос, был тот, кто возглавлял группу бойцов, Бордеаукс Зеллгеф. По его приказу, исполненному ярости, его группа, одетая в скалистые доспехи, двинулась вперед сразу же, в единстве.

"Терезия-сама! Что мы должны……”

Эхом отозвался голос Кэрол, спрашивающей указаний, но Терезия не могла его расслышать.

Группа Бордеаукса столкнулась с противоборствующими солдатами, которые разрушили его родной город. В интенсивном обмене ударами она смутно ощущала его присутствие.

"Терезия-сама!?”

Как только она это заметила, ее ноги задвигались.

Терезия бросилась вперед, не оставляя за собой пыли, на поле боя, где сражались бойцы. Даже не глядя, она знала, куда идти.

Она ступила на землю, прошла через груды трупов и направилась к тому месту, где перекрывались крики ярости и предсмертные вопли.

И достигнув этого темного пятна, на другой стороне, Терезия увидела.

Перед рухнувшим Вильгельмом стоял зеленый получеловек с огромным поднятым мечом.

С красным от крови лицом Вильгельм взглянул на меч. Его губы зашевелились. Слабым, слабым голосом он пробормотал:

"Я не хочу умирать.……”

“ーーーー”

Все в порядке.

Все в порядке, сказала я.

“ーーーー”

Она не могла больше ничего слышать.

Терезия лишь размышляла о том, что слышала в последний раз, - о шепоте Вильгельма.

Она взмахнула длинным мечом, который держала в руках. Было светло.

Он не издал ни звука, не произвел ни одной ударной волны и легко перерезал шею получеловеку.

Она оттолкнула огромное тело, державшее меч, чтобы он не упал на Вильгельма. В то же время выстрелы, наполненные жаждой крови, энергично продвигались к стройной Терезии.

Она чувствовала все эти траектории. Она могла их прочесть. Она чувствовала их на своей коже.

Увернувшись от них, Терезия последовала за таинственным лучом, который она могла видеть своим мечом.

Внезапно появляясь, таинственные белые лучи плыли в небе. Что было еще более загадочным, так это то, что она знала, что должна следовать за лучами своим мечом.

Следуя, следуя, ее меч скользил по белым лучам.

Ее меч сверкал, как ветер, а затем рассек тела полулюдей.

Отрезая им конечности, раздавливая глотки, разрезая животы, пожиная их жизни.

Благословение Святого Меча, Благословение Бога Смерти, взорвались при появлении, наконец, шанса.

Если она вскроет запястье, рана не заживет.

Если она перережет им кишки, кровотечение не прекратится.

Даже самые незначительные раны со временем сотрут их.

“ーーーー”

Краем глаза она заметила, что Вильгельма держат на руках.

Рядом с ним стояли Кэрол и юноша со щитом. Они попытались покинуть этот театр сразу же после возвращения Вильгельма.

Да, это верно.

Поторопись и забери отсюда Вильгельма.

“Терезия-сама...... ~хк.”

Кэрол сжала кулон, висевший у нее на шее, видя, как Терезия размахивает мечом. Ее жест, казалось бы, молитвенный, Терезия нашла немного забавным.

Я так думаю. Все именно так, как сказала Кэрол, не так ли?

В самом деле, я сильнее всех и лучше всех умею убивать.

ーーТолько если бы я заметила это раньше.

“ーーーー”

Молодые люди поспешно схватили Вильгельма, пытаясь выбраться отсюда.

Вильгельм, отталкиваясь от земли и сопротивляясь, использовал все свои силы, несмотря на глубокие раны, чтобы сделать то же самое.

Его присутствие исчезло. Она с облегчением почувствовала это.

Чувствуя облегчение, она забрала одну, две, три жизни. Легко, мягко.

Рубя, рубя, задыхаясь, она нырнула в крики ярости и предсмертные вопли.

Она смыла бесконечно громкий голос Бога Меча.

Просто дай мне услышать его голос, его, который отчаянно цеплялся за жизнь.

Пожалуйста, вытравите мой разум, за то, что я так дерусь.

Пожалуйста, дай мне поверить, что мой меч может спасти Вильгельма——.

***

Противостояние закончилось.

Цель Терезии, стоявшая за выходом на поле боя, была достигнута, Вильгельм был возвращен.

Однако цель Вильгельма - спасти родной город, не была достигнута.

Его родной город сгорел дотла, он потерял свое жилье, и теперь он был совсем один.

Вильгельм, размахивавший мечом в ярости, насчитал более трехсот убитых.

Для одного мечника на одном поле боя это было, бесспорно, невообразимое и экстраординарное число.

——С тех пор искусство фехтования Терезии, перерезавшей более тысячи Шей, было аномальным.

О существовании Святого Меча здесь ——

Поскольку ее позорное первое сражение было скрыто, этот случай был записан в историю как первое сражение Святой Меча Терезии.

Сама битва, возможно, закончилась бесспорным поражением, но ей удалось доказать свое превосходящее мастерство владения мечом.

Имя Терезии Ван Астрея эхом разнеслось по всему королевству и подняло боевой дух сражающихся солдат.

Конечно, он должен был быть услышан и ушами демона меча.

"Это унизительно.”

Между ними не было обещания встретиться снова.

Тем не менее, они чувствовали, что если пойдут на площадь, они встретятся.

Это было правдой, это стало правдой.

Вильгельм, вышедший на площадь, встретился взглядом с Терезией и взмахнул мечом.

Она положила свою руку на его путь и приняла его пальцами.

Терезия знала все, что касалось оптимального угла удара и оптимальной силы удара.

Когда взмах меча прекратился, Вильгельм резко скривил губы и произнес слова, окрашенные страстью, неподходящей для воссоединения.

“——Это так.”

“Ты что, смеялась надо мной?”

“ーーーー”

“Ответь мне, Терезия...... нет, Святой Меча!!”

Она не собиралась этого делать.

И у нее не было никаких причин для такого оправдания.

Правда, Терезия часто наблюдала за танцем меча Вильгельма. Правда, она видела его недостатки и не сообщала ему о них.

И для них не имело никакого смысла говорить о таких недостатках.

“ーーーー”

Взволнованный Вильгельм шагнул вперед и пришел в ярость. С сердитым выражением лица он атаковал ее, но Терезия уклонилась от его движения и контратаковала.

Вскоре схватка стала односторонней, и драгоценный меч, которым владел Вильгельм, перешел в руки Терезии. В буквальном смысле слова она увидела, как кровь хлынула в его руку, энергично полоснула по ней—— увернувшись от этой атаки, последовала за белым лучом и ударила его в живот.

Рукоять меча ударила его в живот, и Вильгельм упал, хрипло дыша.

“Я больше не приду сюда.”

С ненавистью, с жалостью и с искренними отрицательными мыслями он не мог вынести того, что было перед его глазами.

Терезия отвернулась и выбрала тот вариант, который до сих пор выбирала бессчетное число раз - сбежать.

“С таким лицом...... ты не должен быть с мечом в руках.”

С полным сожаления ртом, уткнувшись лицом в землю, Вильгельм отчаянно вырывался.

Имел веру и надежду в красоту и величие меча, был он. Обладала способностью пинать и топтать все, что попадется под руку, была она.

“Я Святой Меч. Я никогда не понимала причины этого, но теперь, наконец, понимаю.”

Она обладала редким Благословением Бога Смерти.

Ей была даровано Благословение Святого Меча, хотя она даже не просила об этом.

Казалось, что она наконец-то сможет пойти на компромисс с тем, чем была благословлена.

“Причина……”

"Размахивать мечом, чтобы защитить кого-то. Я думаю, что это тоже неплохо.”

Размахивать мечом, чтобы защитить кого-то.

Она пожалела, что не заметила раньше такой простой вещи.

Хотя, даже если бы она поняла это, то, возможно, не нашла бы кого-то, кого можно было бы защитить.

Теперь она знает.

——Защитить Вильгельма.

До тех пор, пока она может защищать этой силой, этой отвратительной силой убийства, она будет защищать Вильгельма.

Защитить его, защитить ее семью, защитить Кэрол, защитить гораздо больше, и в конечном счете защитить что-то столь же огромное, как королевство, и она станет подходящим Святым Меча.

Потому что я - сильнейшая.

Потому что Святой Меча - сильнейший.

Я могу растоптать его чувства, я могу предать то, во что он верил, но я не могу отказаться от того факта, что я Святой Меча.

"Только ты, подожди, Терезия……”

Больше не существовало слов, которыми нужно было обмениваться.

Его голос донесся до Терезии, которая повернулась к нему спиной, думая, что это конец.

“ーーーー”

Она уже собиралась остановиться. Она отчаянно подавила это чувство.

Голос Вильгельма, несмотря ни на что, достиг Терезии, которая отчаянно подавляла свои эмоции.

“Я отниму у тебя меч. Меня не волнует Благословение и долг, возложенный на тебя...... размахивать мечом...... не смей смотреть вниз на красоту клинка, Святой Меча!”

“ーーーー”

Ей сказали, что он будет отнят у нее.

И снова в ее голове раздался смеющийся голос Бога Меча.

Как бы в насмешку над этим юношески невинным заявлением.

Как бы насмехаясь над тем, что избалованного ребенка укачивает дух мимолетной надежды.

***

——Потребовалось еще два года, чтобы положить конец гражданской войне.

С тех пор как она рассталась с Вильгельмом, Терезия ступала на каждое поле битвы.

И решительно работая неистово усердно снова и снова, наряду с этим, она способствовала ослаблению альянса полулюдей.

Альянс также потерял свое высшее руководство, которое было его основой, и его основа ослабла.

Скажем так, у них не было другого выбора, кроме как ответить соответствующим образом на мирный договор, предложенный королевством.

С тех пор величайшая гражданская война, с которой когда-либо сталкивалось королевство, Война Полулюдей, отступила от своего ужаса на полпути и закончилась так же быстро, как и началась.

“Она...... закончилась?”

Она была полностью готова к следующей битве, последующей битве, к бесконечному количеству битв.

Вот почему Терезия была застигнута врасплох, как только услышала неожиданный отчет.

"Да, все закончилось. Гражданская война подошла к концу. ——Это и есть достижение Терезии-сама.”

Обнимая мягкое тело Терезии, невинно сказала Кэрол.

За последние годы Кэрол несколько раз проявляла такие мягкие эмоции, поддерживала эмоциональную Терезию и несколько раз нежно гладила ее по спине.

"Достижение, говоришь……”

На самом деле она не была согласна с её утверждением.

Терезия пошла по следам этой мысли. Она верила, что в конце концов все сводится к тому, чтобы защитить кого-то.

Она верила, что если бы ей удалось защитить этого юношу, эту армию из одного человека, которого нигде не было видно.

То, что Терезия не смогла понять, было именно так, как сказала Кэрол, что ее действия были признаны величайшим вкладом в королевство.

Для нее была проведена церемония, и, надев парадное платье и взяв в руки меч вежливости, Терезия ни разу, от начала и до конца, не почувствовала себя так, как будто она была в каком-то сне.

Нет, если это был сон, то Терезия всегда была во сне.

С тех пор как она узнала о существовании Бога Меча, с тех пор как она получила Благословение Святого Меча, она была во сне.

Вот почему это тоже был сон. Сон, явленный любовью Бога Меча, где никогда не светило солнце.

Вот почему, если наступит время, когда этот сон закончится,то тогда——

“ーーーー”

В разгоряченной и энергичной толпе поднялся шум.

Сквозь все крики, требующие его остановиться, человек продолжал входить в зал.

В руках у него был ржавый старый меч.

На нем была коричневая, грязная туника, вся в грязных пятнах. Но перед его отталкивающей внешностью было нечто, что каждый инстинкт замечал.

——Всепоглощающий ужас, освобождался от него.

——Нет, от этого Демона Меча.

“ーーーー”

Терезия приветствовала безмолвно приближающегося человека с мечом вежливости в руках.

Стражники вокруг короля и остальных окружают их и образуют защитный слой вокруг них. Она была благодарна ему за это. С этим, никакое препятствие не встанет на пути.

Теперь никто не будет мешать ее свиданию с Демоном Меча здесь.

——Никакого предупреждения не было.

Однако, как будто это было само собой разумеющимся, клинки этих двоих столкнулись и издали пронзительный лязг.

Тупое лезвие столкнулось с безошибочно узнаваемым священным мечом, хотя его предназначение было исключительно для вежливости, прямо спереди. Искры буйно плясали, порывы ветра проносились мимо, и две тени сплетались и расплетались на сцене, словно танцуя.

“ーーーー”

Размахивая мечом, Терезия была преисполнена восхищения. Ее сердцебиение ускорилось, сердце билось все быстрее и быстрее.

В глазах Терезии, как всегда, плыли белые лучи битвы. Если бы она просто последовала за лучами и проследила их своим мечом, то, несомненно, убила бы своего противника, такова была помощь Бога Меча в ее глазах.

И этот гарантированный путь к победе в битве мечей, построенный Богом Меча, был прорван простой преданностью и сводящей с ума страстью Демона Меча.

Плывущие белые лучи, казалось, всегда отсекались на концах ржавым мечом.

Перехватив каждый из бесчисленных белых лучей, Демон Меча взревел и шагнул к победе, которую он никогда не смог бы достичь.

Ее сердце билось все быстрее и быстрее. Каждый раз они вступали в контакт.

Каждый раз, когда их мечи сталкивались, каждый раз белые лучи были отрезаны.

Она влюблялась в Демона Меча, который стоял перед ее глазами.

Снова, и снова, и снова Святая Меча влюблялась в Демона Меча.

Она любила его. Она любила его. Она любила его так сильно, что это было невыносимо.

——Она была влюблена в этого человека до такой степени, что это было невыносимо.

“ーー~хк.”

Церемония превратилась в водоворот нелепостей, и на глазах у стольких людей, когда Терезия думала о том, что делает, она находила это невыносимо смешным.

Ее щеки пылали. Ее сердце бешено колотилось. С каждым мгновением ее любовь становилась все сильнее.

По правде говоря, я хочу немедленно выбросить свой меч и крепко прижать его к груди.

Теперь у меня нечего отнять. Давным-давно, когда я впервые встретила тебя, с тех пор, как твоя фигура впервые запечатлелась в моей памяти, я——

“ーーーー”

Возможность для нее сбежать, отказаться встретиться с ним лицом к лицу была полностью сорвана.

Но не голосом Бога Меча, а блеском в глазах демона, стоявшего перед ней, он отрекся от нее всем своим существованием.

Вы не должны быть в долгу перед чьими-то руками или даже своими собственными руками, я своими собственными руками заберу меч из ваших рук, своей собственной силой.

С моей собственной силой, с моим собственным упорством, со всем, что я посвятил мечу, я заберу эту женщину у Бога Меча.

Только на сколько.

Сколько раз, сотни раз, десятки тысяч раз, сотни миллионов раз он думал об этом про себя.

Удары меча соприкасались, они прижимались друг к другу, их кончики мерцали, и они обнимали друг друга снова и снова.

И гневный голос Бога Меча сопровождал завершенный удар——

“ーーーー”

Ржавое лезвие треснуло, его острие поднялось в воздух и упало на платформу.

Тот, кто подвергал его такому испытанию, был несомненным и страстным нападением Святого Меча.

Прежде всего, это была атака силы, вложенной в нее Святым Меча.

Однако,

“Моя"

“ーーーー”

“Моя победа.”

Драгоценный меч был отобран у нее из рук.

Ее ладонь онемела от шока, вызванного нападением, а драгоценный меч отлетел в сторону и со звоном упал позади них. И ржавый меч, разломанный пополам, со сломанным наконечником, оказался рядом с белой и тонкой шеей Терезии.

Красиво украшенная Святая Меча, проиграла грубо обученному Демону Меча.

Это был момент, когда ржавый, старый меч победил драгоценный меч, и фантасмагория, известная как Святая Меча, была побеждена.

“Ты слабее меня, поэтому у тебя больше нет причин владеть мечом.”

Раздался голос.

Теперь, когда я думаю об этом, я уже довольно давно не слышала его грубого голоса.

И подумать только, его первые слова будут такими.

“Если я не буду владеть мечом...... тогда кто?”

“Я заберу твою причину махать мечом. Ты просто стала причиной, по которой я размахиваю мечом.”

Он размахивал мечом, чтобы что-то защитить.

Ты стала той причиной, говоря это, он снял капюшон своей одежды.

Видя, что на нее смотрит этот угрюмый и кислый взгляд, Терезия покачала головой.

Хотя он и говорил довольно крутые вещи, вроде того, как отнять у нее это или защитить ее, он все еще никогда не мог понять сердце женщины. Он - меч, так что тут уж ничего не поделаешь.

“Ты такой грубый. Чтобы сделать все чьи-то решения и упорство бесполезными, как сейчас..”

“Я тоже займусь всем этим. Ты просто забываешь, что когда-то держала в руках меч.... Ты просто живешь в мире за моей спиной и выращиваешь цветы или что-то в этом роде.”

Ах, это, этоーー.

"В то время как меня защищает твой меч?”

“Верно.”

"Ты защитишь меня?”

“Верно.”

Если бы она считала себя причастной к тому, что он хотел защитить, а он отвечал бы на ее любовь.

Терезия улыбнулась словам Демона Меча, Вильгельма.

После этого, коснувшись меча на шее, она сделала шаг вперед.

Прикоснувшись к его мечу, она ощутила два года жизни Вильгельма.

И при мысли о том, что, возможно, за это время он думал о ней, она почувствовала, как в груди потеплело.

От нахлынувших чувств, которые она не могла вынести, глаза Терезии наполнились слезами. В конце концов, они перетекают и падают вниз по щекам улыбающейся Терезии.

“А ты любишь цветы?”

“Теперь я их не ненавижу.”

“Почему ты размахиваешь мечом?”

“Чтобы защищать тебя.”

Это был предел ее терпения.

С тех пор как она потеряла меч из своих рук, она больше не могла слышать голос Бога Меча.

Она не видела ничего, кроме Вильгельма.

Она не чувствовала ничего, кроме Вильгельма.

У нее не было ничего, кроме Вильгельма.

Мягко положив руки ему на грудь, она слегка приподняла голову.

Губы Терезии, закрывшей глаза, слились с губами Вильгельма. Она почувствовала его любовь, мягкую и теплую,и мир Терезии перевернулся.

С раскрасневшимися щеками она смотрела на своего возлюбленного, стоявшего перед ней.

Вильгельм молчал, молча ожидая ее слов.

Такое отношение было странным. Она была единственной, кто ждал. Поскольку он, казалось, не понимал этого, она снова, как и несколько раз до этого, инициировала его,

“Ты что влюблен в меня?”

“Ты и так это знаешь.”

Резко ответив, он отвернулся.

Как только он отвел глаза, ответив на ее вопрос, в их мир вошли звуки. Зрители снова пришли в возбуждение, и стражники направились к ним.

И там была видна фигура Вильгельма, осознавшего свое нападение, и приближающихся к нему стражниеков.

“Ну ладно, ладно.”

Глядя на расслабленное лицо Вильгельма, люди надували щеки.

Даже если она была прямо перед ним, почему он смотрел куда-то еще?

Он еще даже не произнес тех слов, которые она хотела услышать.

“Знаешь, я хочу, чтобы ты кое-что сказал.”

“Ах.”

Вильгельм отвернулся и почесал щеку, словно пытаясь обмануть ее. Однако вскоре он взглянул на лицо Терезии, а затем повернулся лицом вниз и вздохнул, обнимая ее тонкую талию.

И осторожно положил свое лицо рядом с ухом удивленной Терезии,

"Когда-нибудь, когда захочу.”

——Это чувствовалось, как будто это заняло бы много времени, чтобы достичь в того дня.

Она чувствовала разочарование, но в то же время с нетерпением ждала того дня.

Из-за своей слабости быть очарованной им, Терезия простила слова того, кого любила.

***

——После этого, оглядываясь на это сейчас, многое произошло.

Приветствие ее мужа, Вильгельма, который ворвался в церемонию с беспрецедентной жестокостью.

Вильгельм стал рыцарем Королевской гвардии вместо Терезии, которая перестала быть Святой Меча, по предложению Бордеаукса и других.

Убедившись, что она всю жизнь служила Терезии, Кэрол влюбилась в одного из коллег Вильгельма, но не вышла за него замуж.

Обладая несколькими подвигами своего таланта в бою, Бордеаукс получил место в Парламентском Комитете, причем задача по ведению важных дел королевства.

С таким количеством, действительно, много чего произошло, так что это были действительно веселые дни.

"Я люблю тебя, Вильгельм. Что насчет тебя?”

“ーーーー”

В конце концов, он так и не произнес тех слов, которые должны были последовать. Однако он действовал вместо слов.

Та, кого можно было обмануть этим, была либо доброй женщиной, либо женщиной, которая была по уши влюблена в мужчину, о котором шла речь—— поскольку Терезия была и тем и другим, она продолжала обманываться.

Время, которое они провели вдвоем, было спокойным и мирным, таким, что это казалось слишком мирным.

Вильгельм обещал Терезии, и с тех пор она ни разу не взяла в руки меч. У Терезии тоже не было никакой привязанности к мечу. Голос Бога Иеча тоже с тех пор был давно приглушен.

Даже сейчас, время от времени, она продолжала натыкаться на свое Благословение Святого Меча.

Например, во время приготовления пищи, всякий раз, когда она хваталась за какие-либо кухонные ножи, она одновременно осознавала такие вещи, как оптимальный угол для удара. Даже когда она каким-то образом справилась с этим, когда она научилась другим процедурам, которые следовали за этим, она поняла, что быть домохозяйкой было намного сложнее, чем быть мечником.

“……Ах.”

Это и было время, когда она научилась управлять своим Благословением Бога Смерти. Она случайно порезала палец о скорлупу ингредиента во время приготовления пищи.

Добровольные раны должны были быть подвергнуты Благословению, несмотря ни на что. Когда рана, которую она сама себе нанесла, побледнела, и когда она поспешно попыталась остановить кровотечение, оно тут же прекратилось.

——Это действительно так просто, была, по сути, ее первой реакцией.

Она признавала существование Благословений и контролировала их силу.

Маленькая девочка, которой на плечи был возложен великий титул Святой Меча, но которая на самом деле даже не понимала, чем она владеет.

Если бы только это случилось раньше—— подобные мысли наполнили ее сердце образами ее братьев.

"Терезия.”

“——Хм.”

В этот момент она увидела фигуру Вильгельма, возвращавшегося домой.

И он отдал свою иссохшую одежду Терезии, которая спрятала свои мысли в своем сердце.

И в таком положении она будет спасена.

“Ты влюблен в меня?”

“ーーーー”

Однако именно на этот вопрос он упрямо отказывался отвечать.

***

После этого, опять же, многое произошло.

Действительно, многое произошло.

У них родился сын Хейнкель.

Затем Хейнкель встретил женщину, которая впоследствии стала его невестой, и родился внук Терезии, Рейнхард.

——Никто ни в чем не виноват.

Хейнкель, серьезный и прилежный, усердно работал мечом с предельной искренностью.

Невеста, пораженная болезнью, известной как Спящая Красавица",, лишила Хейнкеля возможности оправдаться и оставила молодого Рейнхарда в полном одиночестве.

Рейнхард, наделенный талантами, которые можно было ощутить с первого взгляда, был переполнен судьбой, ненужной для его юного возраста.

Никто не был виноват.

Вот почему, как всегда, виновата была она сама.

Хейнкель исказился, невеста оказалась в клетке сновидений, а Рейнхард упорно трудился, стараясь быть любимым такими родителями.

Она обнаружила, что та, которая первой заметила это, была крайне глупа и ни на что не годна.

"Это битва, известная как Великое Порабощение…... завоевание, чтобы победить Белого Кита. Вон там, я..."

Рыцарь Королевской Гвардии только по имени, и весомая миссия только по имени.

Когда голос ее сына задрожал, представляя свое предложение, Теиезия спокойно, сразу же, закрепила решение.

С тех пор как она в последний раз использовала свой длинный меч, о нем заботилась Кэрол, которая сохранила его в таком состоянии и по сей день.

“Я против этого. О чем ты только думаешь!”

Терезия все еще сомневалась в своем решении, но Вильгельм был категорически против.

Она почувствовала на себе сильный взгляд.

У него было несколько седых волос, и его голос утратил былую молодость, но все же основа Вильгельма оставалась неизменной.

Его достоинство, его рвение, его неуклюжесть - все оставалось таким же, как и тогда, когда Терезия полюбила их, и она все еще любила.

“Этот чертов идиот...... он такой позор...... ~хк"

“Ни ты, ни я не имеем права так говорить.”

“ーーーー”

Вильгельм тоже оплакивал их сына. Вильгельм с трудом подавил яростное выражение лица и закусил губу.

Хотя его рвение оставалось неизменным, он повзрослел в отношении нагревания и охлаждения.

"Я тоже возьму ответственность на себя……”

“У тебя есть свои обязанности, которые ты должен выполнять. Ты должен знать об этом, Вильгельм.—— Не может быть, чтобы ты забыл, плачь Форда-сама.”

“ーーーー”

Младший брат короля, Форд, его дочь была похищена кем-то, кто вторгся в замок. Как командир Королевской Гвардии, Вильгельм был обязан немедленно вернуть её.

Невозможно было привести Демона Меча к Великому Порабощению.

Вместо этого Терезию, которая была наследницей Благословения Святого Меча, попросили выйти на поле боя.

Она не могла отказаться. Ее мирные дни, когда она отказалась от меча, были построены на ее собственном эгоизме.

Она не могла позволить этому продолжаться.

"Терезия, что-то вроде этого.……”

“Вильгельм.”

Убедительным голосом Терезия позвала его. Перед его выдыхающим лицом она улыбнулась.

И задала вопрос после долгого молчания.

“Ты влюблен в меня?”

"Чт..... ~хк.”

Волнение—— та же эмоция, что и раньше.

Улыбаясь, Терезия скользнула мечом по плечу Вильгельма. Она пронзила ветер и пронзила его кожу.

Стоя беззащитным перед женой, Вильгельм не мог защищаться в своем бессознательном состоянии, и только что нанесенная рана на его плече начала кровоточить.

“Терезия...... Что ты делаешь?”

Рана на его плече была подвергнута силе Благословения Бога Смерти. Рана была неглубокая, но кровотечение продолжалось. Так будет продолжаться до тех пор, пока Терезия, ответственная за это, остается рядом с ним.

"Теарезия?”

Она осторожно приблизилась к его груди.

Чувствуя, как напряглись плечи, за которые она ухватилась, Терезия прижалась губами к ране на плече Вильгельма.

Кровь окрасила ее губы, когда она впервые почувствовала вкус крови мужа.

"С этим ты больше не сможешь преследовать меня. Когда ты рядом со мной, эта рана не закроется.”

"Делать что-то настолько глупое для чего-то подобного...... позволь мне прояснить, даже если кровотечение не остановится, я все равно буду”

Слегка улыбнувшись, Терезия отпустила его тело.

И, указывая на рану Вильгельма на плече, добавила,

“Я оставлю эту рану такой, какая она есть. Чтобы ты не следовал за мной. Я закрою её, как только мы оба закончим свою работу.”

“ーーーー”

"Все в порядке, кроме того, за кого ты меня принимаешь? Я самая сильная мечница в этом мире, после тебя.”

"Но если сравнить твой уровень сейчас, в середине сороковых, с уровнем твоей молодости……”

“Не говори что-то настолько ненужное.”

Она резко заставила его закрыть рот, чтобы он не продолжил свои грубые слова.

Господи, даже после двадцати лет совместной жизни все это продолжалось.

Сталь по-прежнему оставалась неизменной. Однако,

"Я люблю тебя, Вильгельм.”

“ーーーー”

“Да, совершенно верно. Ответь на это позже.”

"Позже?”

Глядя на Вильгельма, который нахмурил брови, Терезия кивнула.

И, поклявшись на рану мужа, снова встретиться с ним——

“Когда я вернусь в тот день, пожалуйста, дай мне услышать слова, которых я не слышала.”

***

Ее воспоминания исчезали.

Видимость была нарушена из-за песчаной бури, и разрозненные звуки и голоса становились все более трудными для слуха.

“ーー!”

Слышались чьи-то гневный рев, крики, вопли.

Ближе к одной плоскости ее зрения все, что было видно, было зеленым—— нет, это была земля. Она была цвета пастбища. Когда она посмотрела вокруг на свое окружение, густой туман, грубо говоря, в недоумении вокруг, впереди, метрах в десяти ее, полностью блокируется весь остальной мир.

Карательные силы были уничтожены наполовину, и они находились в катастрофическом состоянии.

Началась отчаянная давка, и они не могли решить, в каком направлении им следует бежать в густом тумане.

Однако они лишь смутно ощущали титаническое чувство угнетения по ту сторону тумана. Отныне можно было понять, что гулкие голоса убегали в противоположном направлении.

“ーーーー”

Внезапно она перестала вспоминать, что произошло.

В жесткой и жестокой битве, где они упорно трудились, чтобы добиться господства в битве, она чувствовала, что было бы гораздо полезнее, если бы она использовала свою силу для отступления с линии фронта, и как раз тогда, когда она начала чувствовать себя так——

“ーー?”

Подумав так далеко, она заметила слабое чувство дискомфорта.

Она посмотрела на свою ладонь. Что-то, некомфортное.

Не было никаких проблем ни с конечностями, ни с глазами, ни с ногами.

Но она чувствовала что-то вроде, как будто, она потеряла свои крылья——

“Благословение……”

Она это заметила.

Она больше не ощущала ощущения обладания Благословения Святого Меча. То же самое касалось и Бога Меча, который всегда был рядом с ней, как бы далеко она ни заходила с мечом.

Даже его насмешки теперь были ни к чему.

“Рейнхардーー!”

В то же время Терезия чувствовала, что знает, кто теперь владеет тем, что потеряло ее тело.

Было ли это то же самое чувство, которое испытал ее дядя, когда почувствовал, что Теарезия является наследницей Благословения? В противном случае, вполне возможно, что Терезия просто знала о безграничном природном таланте Рейнхарда.

Как бы то ни было, Терезия не сомневалась, что следующим поколением Святого Меча станет Рейнхард.

Это чувство, возможно, было предательством по отношению к ее настоящему сыну, Хейнкелю—— но не существовало никого, кто мог бы возложить вину за это, и у нее не было времени найти кого-то, кто мог бы обвинить ее в этом

“——Ох, для одинокой леди присутствовать в таком месте весьма храбро."

Грациозный голос молодой девушки, неподходящий для этого времени и места, резонировал.

Обернувшись, Терезия увидела маленькую тень в густом тумане.

Белая одежда, платиновые волосы.

Интимный и ласковый, дружелюбный взгляд, наполненный сочувствием, безгранично превозносящий единене —— сбивал с толку любовь, до такой степени, что это выбивало из колеи.

“ーーーー”

"Похоже, я не совсем пришелась по душе.”

Сжимая длинный меч, Терезия шагнула вперед.

Если бы девушка была в нормальной ситуации, она, возможно, беспокоилась бы за нее. Однако это был мир смерти, управляемый густым туманом белого кита.

Молодая девушка, появившаяся здесь, была, несомненно, странной.

Даже если она потеряла Благословение Святого Меча, тело Терезии все еще обладало искусством фехтования бывшего Святого Меча. Полностью демонстрируя свои способности, свое мастерство фехтования, которое было вершиной мастерства фехтования, она пронзила прямо через миниатюрное тело молодой девушки——

“——Я хочу, чтобы ты поняла меня.”

Голос молодой девушки защекотал ей барабанные перепонки, и ее сознание прервалось.

В ее голосе было что-то особенное.

В темноте ее сознание упало.

Со связанными руками и ногами тело Терезии погрузилось в бездонную теплую воду.

Будущее ее внука, сердце ее сына, невеста, которая связала их - все эти заботы проносились в ее голове.

И, в конце концов,

“Вильгельм”

Она произнесла имя своего возлюбленного, и ее сознание полностью распалось.

Иーー.

***

Терезия: Такое жалкое лицо……

Медленно приоткрыв веки, она увидела искаженное лицо.

Его голова была совершенно белой, а лицо покрыто тонкими морщинами старения, но она не могла не думать, что это было по-своему круто.

Она никак не могла ошибиться.

Это было лицо ее мужа. Кажется, прошло уже довольно много времени с тех пор, как они расстались.

“ーーーー”

Она глубоко вздохнула.

Рядом стояли Хейнкель и Рейнхард. Она чувствовала их присутствие.

Все трое мужчин из семьи Астрея собрались здесь, возможно, просто чтобы проводить ее.

Потому что все такие добрые.

Вильгельм: Терезия, Я……

Вильгельм с морщинистым лицом затаил дыхание.

Она не могла сказать, что не одобряет этого в присутствии сына и внука.

Где он оставил свое величие и достоинство? На самом деле, оглядываясь назад на это сейчас, такие его слабости всегда выделялись, удивительно.

Терезия: Привет, Вильгельм……

Ее голос был хриплым, но в то же время необычайно молодым.

Как будто это была не она, Нет, это определенно была она, но она должна была быть бабушкой.

Это было похоже на ее голос, когда она впервые влюбилась, как неловко.

“ーーーー”

Когда она впервые влюбилась, то чувствовала себя все более и более неловко.

Времени оставалось совсем немного, но они все равно потратили его впустую, предпочитая просто смотреть друг на друга.

Но даже сейчас все в порядке.

Слова, которые должна была произнести Терезия, она произносила достаточно часто. Вильгельм тоже должен это знать.

Вот почему тот, кто нуждался во времени, шансе и словах, был им.

Терезия должна просто, спокойно ждать этих слов.

Хотя ей придется подождать, ее ожидания обязательно сбудутся. Именно таким человеком был Вильгельм Триас.

Именно таким человеком был Вильгельм ван Астрея.

Вильгельм: Есть кое-что что я должен..... сказать тебе.

“ーーーー”

Вильгельм: Я... я плохой оратор... так что я не могу передать свои мысли хорошо, мне трудно даже с тобой...... вот почему даже за эти двадцать лет я ни разу не сделал этого.……

“ーーーー"

Вильгельм: Эти двадцать лет, возможно, сделали меня беспокойным. Но, Я.……

Терезия: ——Глупый человек.

Видя, как он изо всех сил старается говорить и как глупо себя ведет, она не могла сдержаться.

В конце концов она это сказала. В самом деле, что говорит этот человек?

Терезия: Неужели ты никогда этого не замечал?

Она душераздирающе потянулась к лицу, которое было в слезах.

Ее тело было ужасно тяжелым. На самом деле у нее не осталось сил, но она вложила всю оставшуюся силу в свои пальцы и вытерла слезы, стекающие по его лицу.

Терезия: Ты всегда так говорил.

“ーーーー”

Неужели он намеревался скрыть это?

Верил ли он, что сможет скрыть это, если никогда не скажет?

Терезия: "Твой голос, Твои глаза, твое отношение, твои действия, были всегда.”

Все, что связано с Вильгельмом, было направлено к Терезии.

Этот человек всегда, прежде всего, ясно передавал свое сердце——

Вильгельм: Я тебя...

Терезия: Я тебя...

Вот почему этого было достаточно.

“ーーЛюблю"

***

С самого начала и до конца моя жизнь была полна благословений.

У меня были братья, с которыми я была в хороших отношениях, у меня была подруга, которая всегда тепло относилась ко мне и нежно заботилась обо мне, мне помогали многие люди, я встретила Вильгельма.

Я уверена, что проблем должно быть ещё много.

Но я верю, что у вас все будет хорошо.

Но, по правде говоря, только одно.

В моем сердце осталась только одна последняя вещь, о которой я хотела спросить.

——Как бы ты удивился, если бы узнал, что на самом деле это была любовь с первого взгляда?

***

Это был последний раз, когда они обменялись словами любви друг с другом.

Фигура Терезии ван Астрея, которая удовлетворенно улыбалась, с раскрасневшимися от любви щеками и блестящими от слез глазами, в мгновение ока потеряла очертания и рассыпалась в прах.

В объятиях Вильгельма, опустившегося на колени, больше не было видно окровавленной, страдающей женщины, но то, что осталось, было лишь комком пепла—— и только это было доказательством ее прежнего присутствия.

“ーーーー”

То, что ее жизнь сгорела и превратилась в простой комок пепла, было Терезией. Вильгельм широко раскрыл глаза и просто, спокойно продолжал смотреть на останки Терезии.

???: ......Теперь ты доволен?

И вместо безмолвного и неподвижного Вильгельма раздался мужской голос.

Красноволосый мужчина средних лет—— Хейнкель, повысил голос на Рейнхарда, который стоял рядом с ним, с ненавистью глядя на него.

Рейнхард медленно встретился с ним взглядом и выдохнул.

Рейнхард: Что значит доволен?

Хейнкель: Не прикидывайся дурачком, все точно так, как ты видел! Ты доволен? Теперь ты должен быть доволен! Как на словах, так и на деле, титул Святого Меча теперь полностью твой, поздравляю! Слухи о том, что ты ограбил убив предыдущее поколение, были бы бесспорно правдивы сейчас. Хм, ты доволен? Хей!

Рейнхард: Я не понимаю, что ты пытаешься сказать.

Хейнкель: Не корчи рожицу, как будто ты надуваешься! Ты говнюк!

Хрипло выдохнув, Хейнкель попытался схватить Рейнхарда.

Однако Рейнхард избегал его пальцев и контролировал тело своего отца, наступая на его ладони, как ножной рев.

Нынешний Святой Меча не имел ни малейшего влияния на себя за то, что зарубил предыдущую Святую Меча до ее смерти. По правде говоря, и его противник тоже.

Словно пытаясь втолковать ему эту истину, горло Хейнкеля слегка дрогнуло.

Хейнкель: Не устраивай из этого сцену, Рейнхард..... ~хк.

Отчаявшись еще больше, стараясь скрыть дрожь собственного сердца, Хейнкель ткнул пальцем в Рейнхарда и сплюнул.

Хейнкель: независимо от того, насколько хорошо и правильно ты можешь попытаться сделать ситуацию, то, что я видел, не изменится. Это факт, что ты убил мать...... Терезию ван Астрея. Я объявлю об этом. Я распространю этот слух повсюду, так что никто больше не узнает в тебе Святого Меча!

“ーーーー”

Хейнкель: Каким бы спокойным ни было твое лицо, ты ни за что не откажешься от своего престижа Святого Меча. Возможно, ты продолжал иметь его до сих пор, но не больше. Тот, кто режет своих кровных родственников до смерти - это Святой Меча? Меч королевства? Ха, Не смеши меня! Ты убийца!

Рейнхард: Заместитель командующего, сколько бы раз вы это ни повторяли, я не понимаю, что вы имеете в виду. ——Заместителя командира неправильно понял, что я зарезал предыдущее поколение до смерти.

Хейнкель: Ха~х.....?

Рейнхард спокойно дал свой ответ Хейнкелю, лицо которого было покраснешее. Хейнкель округлил глаза, но Рейнхард, похоже, не собирался обманывать его или ходить вокруг да около.

Рейнхард не высказывал своего мнения, а просто констатировал факты.

Рейнхард: Только что враг был просто трупом, которого заставляли двигаться с помощью каких-то тайных искусств. Это не могло быть предыдущее поколение Святого Меча... бабушка. Может быть, все еще существует какое-то недоразумение?

“ーーーー”

Услышав слова Рейнхарда, Хейнкель оторопел.

После этого он запустил руки в свои красные волосы и яростно потер их. Со слабым смехом, Хейнкель, и ненормальной улыбкой..

Хейнкель: Тогда что же это было в конце концов? Когда она разговаривала с отцом!? Когда она с такой ненавистью смотрела на нас с тобой...... что же это было, если не мама!

Вильгельм: ——Хватит, остановись Хейнкель.

Скрежа собственными зубами, с жгучей ненавистью стоял Хейнкель. Единственным, кто погасил пыл Хейнкеля, был Вильгельм, до сих пор молчавший.

Пожилой мечник, сохраняя присевшую позу, разорвал рукав куртки и обработал рану на правом плече—— нанесенная длинным мечом.

Способность Благословения Бога Смерти, из-за которой рана не должна была закрываться, утратила свое действие в тот момент, когда перестала существовать Терезия. ——Нет, даже до этого, с тех пор как Терезия в конце концов вернулась к здравомыслию, оно было утрачено.

Вместо этого осталась лишь боль в левом плече, вызванная раной, нанесенной ему во время их последнего прощания.

Нормальная Терезия продолжалась на его левом плече, а умершая Терезия на правой ноге.

Раны, нанесенные способностью Благословения Бога Смерти, были сведены на нет потерей и того, и другого.

Хейнкель: Хватит, ты говоришь...

.. отец! Ты действительно в порядке!? Он ведь.....!

Вильгельм: Хватит, Хейнкель...... Остановись.”

Вильгельм возразил Хейнкелю и не дал ему ничего сказать.

Он снял свой педжак и использовал ткань для обертывания и хранения пепла Терезии. Оставить ее на холодном ветру, как сейчас, значило бы оставить ее слишком одинокой.

Он считал, что должен, по крайней мере, похоронить ее прах в соответствующей могиле.

Хейнкель: ーー~хк.

Увидев состояние отца, Хейнкель заскрежетал зубами и проглотил слова. И, собрав пепел, Вильгельм неуверенно встал.

Даже если кровотечение прекратилось, его тело потеряло довольно много крови. Рана на правой ноге была глубокой, так что ходить без всякой поддержки становилось все труднее. Задним числом Рейнхард попытался поддержать его дрожащие плечи.

Однако..

Вильгельм: ——Не подходи!!

“ーーーー”

Его пальцы, которые тянулись к нему, были подчинены яростью Вильгельма.

Рейнхард остановил его поднятую руку и больше не пытался поддерживать его плечи и смотреть ему в лицо. Но Демон Меча, не глядя на него, спокойно вдохнул.

Вильгельм: Рейнхард……

Рейнхард: ——Да.

В отличие от дрожащего голоса Вильгельма, Голос Рейнхарда звучал спокойно и с достоинством.

Услышав его голос, их взгляды встретились, и Вильгельм произнес эти слова одними губами.

ーーЭто был вопрос.

Вильгельм: Ты сожалеешь, что зарезал свою бабушку… Терезию до смерти?

“ーーーー”

Между вопросом и его ответом возникла небольшая пауза.

Или, возможно, он отбросил этот вопрос как бессмысленный, как и предыдущие вопросы Хейнкеля.

Однако вскоре Рейнхард ответил.

Рейнхард: Нет. ——Я сделал все правильно. Я ни о чем не жалею.

Вильгельм: ......Верно. Ты прав.

“ーーーー”

Вильгельм: Ты прав. Я ошибаюсь. ——Вот почему мне больше не о чем с тобой разговаривать.

Произнеся это тихим голосом, Вильгельм повернулся спиной к Рейнхарду.

Дед и внук полностью остановились на решающем вопросе-ответе, даже не глядя друг на друга.

И Вильгельм поднял палец и указал на центр города.

Вильгельм: Меня беспокоит Мэрия, куда направляется Гарфиэль. Если бы это было возможно, то я попросил бы тебяотправиться туда для оказания поддержки. Святой Меча Рейнхард.

“ーーーー”

Ужасно формальные и чрезмерно отстраненные, получив эти вежливые слова, Рейнхард посмотрел в том направлении, куда указывал палец. Он кивнул и наконец взглянул на Хейнкеля.

Хейнкель, который все еще выражал свое негодование из-за того, что его выставили напоказ, широко раскрыл голубые глаза и тяжело вздохнул, но Рейнхард проигнорировал его злобные слова,

Рейнхард: Снаружи опасно. Если можно, заместитель командира, отправляйтесь в укрытие. —— Вместе с Вильгельмом.

Хейнкель: Т-ты просто заткнись к чертовой матери! Поторопись и исчезни!

Пораженный словами духа неудачника, Рейнхард отвернулся. В том же темпе он рванулся к водному пути, словно хотел пнуть его поверхность, перепрыгнул через здание и исчез в направлении центра города.

Заметив его диковинные движения, Хейнкель сплюнул. Затем он бросился к Вильгельму, который шел медленно из-за своей поврежденной правой ноги. Однако,

Хейнкель: Отец, идти одному...…”

Вильгельм: Оставь меня пока в покое. Сейчас я не хочу, чтобы кто-нибудь видел мое лицо.

Хейнкель: Отец……

Вильгельм: Тебе незачем беспокоиться обо мне. Ты должен просто беспокоиться о себе. Спрячься в подходящем здании или укрытии..... ты будешь в порядке только так.

Давая свои мысли, Вильгельм оставил Хейнкеля, который был теперь один

Держа в руках пальто с прахом жены, он выпрямил спину и с трудом поднялся на ноги.

“ーーーー”

Он остался один, не в силах ни остановить его, ни быть рядом.

С Вильгельмом, в конце концов исчезнувшим из поля зрения, Хейнкель остался один.

Хейнкель: В чем твоя проблема...... в чем твоя проблема, в чем твоя проблема, в чем твоя проблема, в чем твоя проблема, черт возьми, в чем твоя проблема!

Оставшись один на площади, стоя на булыжной мостовой и глядя на ровную мостовую, Хейнкель проклинал свою ярость. Яростно почесывая затылок, ревя от ярости, которую невозможно было передать словами, он швырнул на землю меч, висевший у него на поясе.

Прекрасный рыцарский меч пронзительно зазвенел, катясь по земле.

Хейнкель: Чертчертчертчкерт, черт бы всех побрал......! Просто умрите все

....! Просто умрите~e~e~e~e~ e~ ~хк!!

Кровавый и ненавистный вопль Хейнкеля раздался на пустынной площади в полном одиночестве.

Крик, смесь безграничного, бесконечного негодования и горя, разнесся далеко и широко——.

На этом битва деда, отца и внука закончилась.

Леди, бабушка, мать, жена.

Конец Терезии ван Астрея нанес раны в сердца троих.

——Таким образом, все поля сражений в борьбе за Город Водных Врат Пристелла были улаженны.