Боль так и не прошла.

Но Харухиро подумал: «Я рад».

«Спасибо тебе, боль».

«Спасибо!»

«За что?»

«Благодарю тебя?»

«За что тут можно быть благодарным?»

«Это больно».

«Это так сильно ранит».

«Нет ничего, кроме боли».

Харухиро шёл пешком? Или он остановился?

— Хару-кун.

«Это Юмэ».

Он услышал голос Юмэ. Она что-то говорила. Что же говорила Юмэ? Неважно о чём, но она точно говорила, в этом он был уверен. Но он ничего не мог разобрать. И все же, несмотря на то, что он не расслышал её как следует, он кивал. Угу, угу, Харухиро кивал.

Угу.

Угу...

Почему?

Почему Харухиро кивал? О чём это он кивал?

«Здесь довольно темно», подумал он.

«Словно наступила ночь».

Была ли уже ночь?

«А?»

Ему это показалось странным.

Разве ночь не была до этого?

До этого?

До чего?

До...

До ночи. Прошлой ночи.

Ночь приходит и уходит. Смена дня и ночи.

Так что эта ночь и предыдущая были разными. Это была совсем другая ночь.

Должно быть, в этом и кроется разгадка… Без сомнения...

И всё же, где они?

«Где я на этот раз?».

Харухиро подумал, на самом деле не задумываясь.

«Где мы сейчас?».

Мы...

«Ох…».

О, точно.

Теперь для Харухиро это имело смысл. Верно. Он слышал голос Юмэ.

«Я не одинок».

Юмэ была с ним. Там, рядом с Харухиро. Юмэ шла рядом с ним. Оставаясь с Харухиро. Она беспокоилась о нём.

— Хару-кун.

— Хару-кун?

— Хару-кун?

— Хару-кун...

Юмэ обращалась к нему каждый раз, когда что-то происходило.

«Я не... одинок...».

Кто-то прищелкнул языком.

«Это была не Юмэ, верно?».

Нет, не она. Юмэ так языком не цокала.

Это был Ранта.

«Он выводит меня из себя...».

Всякий раз, когда Ранте что-то не нравилось, он прищелкивал языком. Должно быть, это вошло в привычку.

«Мог ли он прекратить?».

Он хотел высказать: «Надоел щёлкать».

Но он не решался этого сделать.

«Хорошо... Я бы предпочел, чтобы он был здесь, чем нет...».

Юмэ.

Ранта.

И Ицукусима тоже был где-то поблизости.

И ещё, Пучи. С ними был волкособ.

«Пучи... Как давно он здесь?».

Поначалу его здесь не было.

Когда подразумевалось “Поначалу”?

«С того момента, как я заметил...он был там».

Сколько времени прошло “С того момента”?

Сколько?

Харухиро попытался вспомнить.

К тому времени, как я заметил...

А как насчет того, когда они покинули Королевство Железной Крови? Был ли тогда Пучи с ними?

Нет, его не было. Нет, Харухиро так не думал.

«Где-то... Точно... Мы где-то его встретили. Где же?».

Когда?

Где?

В каком месте?

Где же?

«Это...».

Это было не в лесу. Он больше не был в море деревьев, раскинувшемся у подножия горного хребта Куроганэ. Земля здесь не была неровной. Не поднимался и не опускался повсюду. Совершенно не похоже на те леса. Ходить там было далеко не так просто.

«Где находилось то место?».

Неужели Харухиро так думал? Или он действительно так сказал?

Сказал?

Харухиро что-то говорил?

Для кого?

Для себя?

Он что, разговаривал сам с собой?

Да.

Да...

Следующее, что Харухиро осознал, это то, что он кивает.

— Хару-кун?

Это был голос Юмэ.

Да.

Да...

Ему нужно было ответить. Да. Нужно было дать ответ.

«Да... Я ответил, не так ли?».

«Я не должен заставлять её волноваться», подумал Харухиро, «Я в порядке».

«Я в полном порядке».

«Я в порядке?».

«Я… В порядке?».

«Насколько в порядке?».

«Где же?».

Уже наступила ночь.

В конечном счете, это было всё, что знал Харухиро.

— Ох, к чёрту всё это! Юмэ, дай ему отдохнуть! Он явно не может идти дальше!

— Мяу. Хару-кун, ты садись сюда. Хорошо?

Да.

Да...

«Но со мной вроде как всё в порядке...».

Ходить, сидеть, даже лежать - ничего из этого особо не изменилось бы. В таком случае, не лучше ли было ему продолжать двигаться? Двигаться. Двигаться.

Было ли лучше продолжать идти?

Почему?

Он не знал. Харухиро мало что знал. Так мало.

Как бы то ни было, он, казалось, сидел. Вероятно, кто-то усадил его. Может быть, Юмэ, которая заботилась о нём.

Когда он был вот так, не двигаясь, ему казалось, что он медленно погружается в землю. Возможно, он был измотан. Должно быть, так оно и было. Измотан. Важная концепция. Харухиро, вероятно, был измотан. Как он мог не прийти к такому? Он был измотан, и к тому же ему было больно. Боль. Ещё одно важное штука. Было больно. Ему правда было больно.

«Руки? Есть ли они у меня? Мои руки...».

Когда всё дошло до дела, были ли его левая и правая руки вообще на месте? Харухиро по какой-то причине не мог их почувствовать. Были ли они всё ещё привязаны друг к другу? Неужели они отвалились?

«Они болят...».

Что ж, в таком случае, с ними ещё не покончено. Вероятно, они ещё целы. У него всё ещё были руки. Если бы он потерял обе руки, они не болели сейчас.

Рана.

Боль.

Определенная стимуляция и ответная реакция.

Руки, которые были там, болели.

— Хару-кун, я сменю тебе повязки, хорошо?

«Ага».

— Ещё болят, да? Без этого никак.

«Ага...».

— Просто потерпи ещё немного, ладно?

«Ладно».

Он держался.

«Я в порядке...».

— Странно, не правда ли?

«Что тут странного?».

— Ага.

Чьи это были голоса? Разговаривали два человека.

— Должно быть, это Равнины Бордо*. Это старое поле битвы, если не ошибаюсь?

«Равнины Бордо...».

— Да. Ходили раньше такие слухи.

— История гласит, что давным-давно дварфы сражались против Альянса Королей и гибли как сумасшедшие в здешних полях?

Равнины Бордо.

Так давным-давно люди называли равнины между Горным Хребтом Куроганэ и Горами Диодзэ.

«Думаю...».

Хотя они и назывались равнинами, их пересекали сотни, а может быть, и тысячи узких ущелий, похожих на следы когтей, оставленные богом-демоном. Однако из-за обилия травы и кустарников овраги не сильно выделялись, и существовал серьезный риск случайно свалиться в один из них. Равнины Бордо днем выглядели как скромное травянистое поле, но на самом деле эта местность была довольно опасной. А ночью, даже при слабом лунном свете, было ясно видно, что Равнины Бордо ещё более опасны.

— Я слышал, что движущихся трупов больше, чем насекомых. Хотя, возможно, это преувеличение.

— Да, тоже так считаю.

— В любом случае, это всё из-за этой штуки. Ну, ты знаешь, проклятие Бессмертного Короля.

— Ага.

— Разве мёртвые не должны были начать бродить по ночам из-за этого? Потому что я не вижу никого из них.

«Равнины Бордо... Ох, я понял», подумал Харухиро. «Мы не в лесу, а на Равнинах Бордо».

— Это местечко также кличут «Полем мертвецов», — сказал Ранта, шмыгая носом. — Я думал, что тут будет довольно ужасно, так что я подготовился к нему, понимаете?

— Пока ещё светло... — Ицукусима, по-видимому, пытался зажечь факел. —Мертвые прячутся в бесчисленных ущельях, а после выползают наружу, как стемнеет.

— Из ущелий, да? Здесь должны быть какие-нибудь поблизости, верно?

— Да. Почему бы тебе не пойти посмотреть?

— Ты же не пытаешься меня убить, не так ли?

— Бояться - это не так уж плохо.

— Думаешь, что испугал меня? Ничто не пугает такого крутого парня, как я.

— Ох, да?

— Как будто я мог испугаться. Не-а. Ни за что. Да. Я просто собираюсь пойти отлить и осмотреться по пути. Просто взглянуть, понимаешь?

— Будь осторожен.

— Хех. Нет нужды. В конце концов, я непобедим.

— Даже если ты сможешь справиться с мертвецами, всё равно будет больно выбираться из ущелий, если ты упадешь в них.

— Для любого, кто не я, верно? Разве ты не знал? Я могу прыгать так, словно у меня есть крылья, ты меня понимаешь?

— Звучит удобно.

— Не отмахивайся от меня, старик... — Затем, повернувшись к Юмэ, Ранта сказал: — Эй, я пойду отолью.

— Тебе не нужно говорить Юмэ каждый раз, когда тебе приспичит.

— А почему бы и нет? В любом случае, присмотри за этим придурком, Парупиро, ради меня.

— Юмэ прекрасно присматривает за ним и без твоих слов. А ещё Хару-кун не идиот, понял меня?

— Не злись.

— Юмэ не злится.

— Да, это так. Будь более терпимой. Позволь своему сердцу летать свободно.

— Ты слишком много болтаешь.

— Ты когда-нибудь задумывалась, что случилось бы, если бы я вел себя тихо? Это был бы настоящий конец света.

Ранта куда-то ушёл. Куда он направлялся? Может быть, чтобы отлить? Харухиро показалось, что он говорил что-то в этом роде.

— Хару-кун? — Юмэ положила руку на спину Харухиро. — Ты плачешь?

Харухиро покачал головой. Было ли это вверх и вниз или влево и вправо? Даже он сам не знал. Харухиро не мог нормально дышать. Он задыхался. Как тонущий человек. Он тонул. Даже несмотря на то, что это место, Равнины Бордо, находилось на суше. Очевидно. Его легкие сжимались. Его глазам стало жарко. Внутренняя часть его носа тоже пострадала.

«Извини...».

У него было такое чувство, что если он сейчас откроет рот, произойдет что-то странное. Харухиро ничего не сказал. Ни одно слово не сорвалось бы с его губ.

— Тебе не обязательно извиняться.

И всё же, по какой-то причине, Юмэ продолжала повторять это, поглаживая его по спине.

— Послушай, Хару-кун. Не нужно извиняться, понимаешь? Тебе не за что извиняться. Так что прекрати, ладно? Это нормально, что ты плачешь. Можешь пойти дальше и по-настоящему, по-настоящему хорошо поплакать, но не извиняйся.

Он и не подозревал, что плачет. Чьи это были рыдания, которые он слышал? Вероятно, его. И всё же вор не мог представить себя проливающим слёзы. По какой причине заплакал? Ему не было грустно. Он не испытывал ничего похожего на гнев. Был ли он в отчаянии? Он не мог сказать, что это не так. И всё же не то чтобы у него не было никакой надежды. С ним была Юмэ, и Ранта тоже. Каким-то образом они оба остались рядом с ним. Харухиро чувствовал, что он был для них обузой. Обуза. Поскольку в группе были Ранта, Юмэ, Ицукусима и Пучи, они уже были готовы. Они были бы просто в порядке без Харухиро. Вору здесь было не место.

В какой-то момент Харухиро прилег. Что-то твердое поддерживало его голову. Что-то тёплое. Это была Юмэ. Голова Харухиро расположилась у неё на коленях.

«Это нормально?», он смутно задавался вопросом. Он чувствовал себя виноватым. Как будто ему не следовало этого делать, ради Ранты. Рыцарь Ужаса куда-то ушёл и пока не собирался возвращаться, но когда он вернётся, то, вероятно, будет в бешенстве.

«Разве я не должен остановить её?».

Но Харухиро только подумал об этих словах. Он ничего не мог сказать. Он был не в том положении, чтобы разговаривать.

Честно говоря, вор был благодарен. Юмэ так много делала, чтобы помочь ему.

Харухиро прикасался к бёдрам Юмэ. Или, скорее, он терся о них лицом. Точнее, он прятал в них своё лицо. Благодаря контакту с Юмэ у него появилось конкретное ощущение, что он с чем-то связан. Это было чувство, в котором Харухиро отчаянно нуждался прямо сейчас.

Может быть, это и не обязательно должна была быть Юмэ. Но сейчас она была единственной рядом с Харухиро. Только она.

Он был рад, что это была Юмэ.

Харухиро не был уверен, что сможет точно описать, кем была для него Юмэ. Она была товарищем и в то же время другом. Но не просто товарищем, и не только другом. Друг, товарищ. Этих слов было явно недостаточно.

— Ух! Я ни черта не мог разглядеть! Здесь слишком темно! — Ранта кричал где-то вдалеке.

— Конечно, он не разглядит. Сейчас ведь глухая ночь, понимаешь? — сказала Юмэ, поглаживая Харухиро по голове, как будто он был ребёнком, и слегка смеясь. Несмотря на этот смех, в её голосе звучали слёзы.

Их потеря была невероятно велика.

У них у всех было отнято так много.

Им казалось, что они потеряли всё и были на грани срыва. Но, по крайней мере, сегодня вечером всё было тихо.

На самом деле, слишком тихо.

В какой-то момент веки Харухиро закрылись. Он, вероятно, закрыл бы их. Он подумал, что Ицукусима разводил костёр. Но он не видел от него никакого света.

Он услышал дыхание Юмэ. Или, может быть, это было дыхание самого Харухиро. Казалось, он почти растворяется в ночи. Он смутно припоминал, что думал об этом. Ночь, окутавшая Равнины Бордо, превращала Харухиро в слизь.

Он открыл глаза. Было всё ещё темно. Не кромешная тьма. Небо теперь приобрело какой-то слабый оттенок. Приближался рассвет. Харухиро всё ещё лежал лицом вверх, положив голову на колени Юмэ. Она лежала, вытянув ноги. Её руки были сцеплены вместе и покоились на солнечном сплетении.

Харухиро попытался ощупать свои руки. Что ж, их там не было. Когда он поднял руки, то почувствовал боль. Сила потекла по его запястьям. Он мог даже шевелить пальцами.

По крайней мере, сейчас он был в лучшем состоянии, чем до того, как потерял сознание. Ему удалось немного поспать, хотя он и не был уверен, сколько именно. Возможно, именно поэтому.

Он попытался встать, но в голове у него был сплошной туман, и он не был уверен, что ему следует это делать. Он неважно себя чувствовал. Нет, он чувствовал себя плохо, но он переживал и худшее.

Костёр в лагере догорел. Рядом с ним лежал волкособ Пучи. Ицукусима сидел на земле, прислонившись спиной к своему животному-компаньону. Проснулся ли он? Нет, похоже, он всё ещё спал.

Пучи поднял голову, чтобы посмотреть на Харухиро. Их глаза встретились. Тогда волкособ немедленно лег обратно.

— Ранта? — Харухиро тихим голосом назвал имя Рыцаря Ужаса. Ранты нигде не было видно.

Вор некоторое время колебался, затем снова положил голову на колени Юмэ. У него было заранее придуманное оправдание для этого. Возможно, это было не самое худшее, что он когда-либо чувствовал, но он всё ещё был в плохой форме. Он был не в состоянии двигаться, поэтому ему пришлось отдохнуть. Он ничего не хотел делать, да и не мог. Он просто хотел, чтобы кто-нибудь ясно сказал ему, что он не обязан этого делать. Харухиро наслаждался добротой Юмэ. Она позволила бы ему сделать это безоговорочно.

Харухиро снова заснул. Когда он снова открыл глаза, было немного светлее, чем в прошлый раз. Как раз перед восходом солнца, догадался он.

Юмэ тихо дышала во сне. Ицукусима и Пучи куда-то ушли. Может быть, на разведку или что-то в этом роде?

— Теперь -то проснулся, а? — Ранта присел на корточки и посмотрел на Харухиро сверху вниз.

— Ага...

У него сдавило горло, и ему было трудно говорить. Харухиро глубоко вздохнул. Возможно, у него была лихорадка. Его раны, вероятно, гноились.

Ранта прищелкнул языком. На Рыцаре Ужаса не было той безвкусной маски, которую он, казалось, так любил. На его месте — хотя они и не были заменой — у него были бинты, обмотанные вокруг верхней правой части головы и левого уха. Они были не просто напоказ. Они прикрывали раны, нанесенные ему катаной.

Ранта получил удар от Такасаги. Порез, который начинался над правой стороной лба, проходил по диагонали между бровями и продолжался ниже левого уха, мог оставить шрам на всю жизнь.

— Выглядишь довольно круто, — сказал Харухиро хриплым голосом.

Фыркнув и пожав плечами, Ранта ответил: — Я всегда такой.

— О, да?

— Держу пари, ты хорошо поспал. У тебя была чертовски хорошая подушка.

— Да... Думаю, что так.

— Тебе лучше быть благодарным, ты, кусок дерьма.

«Я…» собирался сказать Харухиро, когда внезапно Юмэ издала странное бормотание.

— Фу-уа-а-ах! Уже утро? — пробормотала она, садясь, используя только мышцы живота. —Доброе утро, Хару-кун.

Увидев сияющую улыбку на её лице, Харухиро не смог удержаться от улыбки и ответил своим собственным «Доброе утро».

— Чёрт... Это какая-то божественная благодать, которой ты обладаешь... — бормотал Ранта себе под нос.

— А?! — глаза Юмэ расширились. — Ты тоже здесь, Ранта? А?

— Не говори так, будто я кто-то там! Я не просто Ранта. Я, чёрт возьми, главный герой!

— М-м-м? Ты плавал горой?

— Нет, это не то, что я сказал, и что, чёрт возьми, за «плавал горой»?

— Откуда Юмэ должна знать? Ты сам, только что хвалился, что плавал горой, Ранта.

— Я этого не говорил. Не пытайся свалить свои преступления на меня!

— А ещё Юмэ не пытается свалить на тебя притупления.

— Да, здесь нет никаких притуплений. Это не совсем то, понимаешь?

— Юмэ некоторое время размышляла, иногда мне кажется, что разговаривать с тобой не имеет никакого смысла.

— Это ты та, в ком нет ни малейшего смысла! И в чём же должно заключаться укоренение?!

— Ускорение – это когда ты начинаешь двигаться быстрее.

— Ты морочишь мне голову!

— Да. У тебя такие распущенные волосы из-за того, что твои мозги поджарились?

— Я таким родился! И подожди...никто раньше называл мои волосы плоскими!

— А здесь довольно оживленно, — сказал Ицукусима, вернувшись с Пучи. У охотника на поясе висело несколько крупных полевых крыс. Возможно, он расставил для них ловушки.

Харухиро попытался сесть, и Юмэ помогла ему.

— Постарайся не давить на себя, — сказала она.

— Ты что, даже встать самостоятельно не можешь? — сказал Ранта, слегка ухмыляясь.

Харухиро каким-то образом сумел подняться на ноги, твёрдо поставив их на землю и сделав глубокий вдох. Он согнулся в талии, потягиваясь, затем покрутил руками по кругу, отчего его раны заболели. Это заставило его непроизвольно застонать.

Ицукусима слегка улыбнулся.

— Ты ещё молод.

По его тону нельзя было предположить, что он говорил с сарказмом.

— Я не уверен насчёт этого.

— Чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы взглянуть на что-то ужасное?

— Неужели я? Ну, может, и нет. Но у меня такое чувство, что это то, что я должен увидеть, верно?

— Может быть. — Ицукусима зашагал дальше. — Все, следуйте за мной.

Пучи плёлся следом за Ицукусимой. Харухиро, Ранта и Юмэ мгновение смотрели друг на друга. Затем они погнались за охотником и его волкособом.

Ицукусима ушёл недалеко. Не более чем в сотне метров или около того от того места, где они разбили лагерь. Как только они продрались примерно через десять метров кустов высотой по грудь, Пучи остановился. Казалось, волкособ не хотел идти дальше. Его морда слегка сморщилась, стала слегка недовольной. Или, возможно, будет правильнее сказать, беспокойной. Ицукусима вместе с Харухиро и остальными продвинулся ещё на несколько метров.

По другую сторону кустов был овраг. Он был меньше четырех метров в поперечнике и несколько метров в длину — Харухиро прикинул, что оно было около пяти или шести метров. Глубина его тоже, вероятно, превышала пять метров.

Ранта перегнулся через край оврага и посмотрел вниз.

— Он кишит ими...

Харухиро опустился на одно колено и низко наклонил голову, чтобы получше разглядеть. Солнце уже поднималось, но ему всё ещё приходилось щуриться, чтобы разглядеть дно оврага.

Юмэ присела на корточки рядом с Харухиро и обняла свои колени.

— Уа-а-а...

Скелеты и высушенные останки на дне оврага были сложены друг на друга. Их было слишком много, чтобы сосчитать. Некоторые тела были обнажены, в то время как другие носили шлемы или кольчуги. К некоторым из них прилипли обрывки истлевшей одежды. Однако у многих отсутствовала не только одежда, но и большая часть тела. Боевые топоры, копья, мечи и щиты, или то, что от них осталось, привлекли внимание Харухиро. Судя по их коренастым телам и бородам, большинство погибших здесь были дварфами.

— Я бы не сказал, что «кишит» - подходящее слово, — сухо поправил Ранту Ицукусима. — Мертвые вообще не двигаются. Когда я раньше проходил через Равнины Бордо, они извивались даже днём.

Мертвые копошились в тени ущелий, куда не мог проникнуть солнечный свет, даже когда не было ночи. Так было и раньше.

Юмэ хлопнула в ладоши. Она опустила голову и закрыла глаза. Вероятно, молится за усопших.

— Проклятие... — пробормотал Ранта. — Оно исчезло, да? Проклятие Бессмертного Короля...

— Смотри, — сказал Ицукусима, указывая пальцем. — Вон там.

Это было не дно оврага. Он указывал на крутой склон с другой стороны. На нём почти не было травы или мха, только серо-коричневые пятна обнажившейся грязи и камней.

«Это что, змея?».

Это была первая мысль Харухиро. По склону карабкалось змееподобное существо.

Длинное, тонкое и чёрное как смоль.

— Хм? — Юмэ широко раскрыла глаза и уставилась на склон. Ранта склонил голову набок и окинул местность долгим, пристальным взглядом.

Оно было ужасно длинным для змеи. На самом деле, слишком длинным. Проследив за этим взглядом, Харухиро увидел, что существо поднялось со дна оврага, который был густо усеян телами погибших, вверх по твердому каменно-грязевому склону и перевалило через выступ на другой стороне.

И это был не единственный случай.

Там было несколько змееподобных существ.

— Что...

Харухиро вздрогнул и посмотрел себе под ноги. Были ли они только на той стороне? Он вдруг заподозрил, что, возможно, это не так.

К лучшему это или к худшему, но рядом с группой никого не было. Но примерно в десяти метрах справа от них была чёрная змея.

— Ш-ш-ш...

— А?! — Ранта вскрикнул, когда заметил.

Ицукусима казался невозмутимым, так как он, казалось, знал о них заранее, но Юмэ воскликнула — Ва-а-а-а-а?! — и подпрыгнула в воздух.

— Что-о-о-о-о-о?! — Ранта явно паниковал, но у него хватило сила духа, чтобы положить одну руку на рукоять своей катаны.

В этих существах было что-то особенное. Это были не змеи. Возможно, они вообще не были живыми.

Харухиро встал. Он пошёл по краю оврага направо.

— Хару-кун?! — Юмэ поспешила за ним.

Ранта нерешительно последовал за ним, бормоча: — Эй, эй! Не глупи!

Харухиро остановился в шестидесяти или семидесяти сантиметрах от длинного черного чего-то. Оно выползло из глубины оврага и направлялось в каком-то другом направлении.

Харухиро посмотрел на небо, вычисляя общее направление, основываясь на положении солнца.

— На восток... и, может быть, немного на север, я полагаю?

Двигалось ли длинное, тонкое чёрное существо, направляясь из оврага на восток-северо-восток? Однако он не был уверен, двигалось ли оно на самом деле.

Харухиро наклонился. Оно выглядело совершенно неподвижным, но в то же время как будто слегка двигалось. Он не мог быть уверен, что именно.

— Как оно выглядит? — спросил Ранта, просовывая голову через правое плечо Харухиро.

Что, если он вытолкнет Ранту перед собой и заставит Рыцаря Ужаса наступить на длинную, тонкую чёрную штуку? Харухиро на мгновение задумался, но, к сожалению, его руки были не в порядке. Кроме того, прежде чем он успел что-либо сделать, Юмэ подошла к чёрной штуковине и крикнула: —Получи-ка! —- и сильно пнула «это» ногой.

— Зачем?! — Ранта прыгнул на Юмэ, на его лице застыла маска паники. Он схватил её и потащил назад и прочь. Ч-Что, по-твоему, ты творишь, Юмэ?! Это опасно! Как мне быть, если с тобой что-то случится?!

Харухиро тоже обливался потом. Хотя временами Юмэ могла быть чересчур смелой, она не была безрассудной. У неё был свой собственный взгляд на эти вещи. Что-то заставило её решить, что это сойдет ей с рук.

Харухиро подошёл ближе, потыкав чёрную штуку носком ботинка. Стимуляция вообще не приводила его в движение. Он слегка надавил на неё ногой и почувствовал какую-то едва уловимую вибрацию. Он не думал, что ему это почудилось. Эта штука действительно двигалась.

Неужели оно поднялось из оврага, чтобы куда-то направиться? Это было неясно, но он мог видеть, что оно продолжалось до тех пор, пока не скрылось из виду.

Харухиро убрал с него ногу. Он был меньше пяти сантиметров в диаметре. Может быть, три или около того. Было ли его поперечное сечение круглым? Не похоже было, что она будет плоской.

Там было несколько похожих на вид - на самом деле, они выглядели совершенно одинаково — штуковин, тянущихся из оврага — возможно, десятки, хотя, возможно, правильным словом было бы “растущий”. Харухиро это тоже показалось не совсем правильным, но он не мог придумать никакого другого способа описать их. Однако он знал, что это за штуки. Харухиро был уверен в этом.

— Сэкайшу...